Мэт внимательно посмотрел на нее. Он чувствовал некоторое подозрительное беспокойство, которое быстро улеглось. У него не было повода доверять ей, но внутренний голос подсказывал, что ей можно верить.

— Почему ты мне помогаешь? — спросил Мэт.

— Потому что я тебя понимаю, — тихо ответила Келли. — Ну и к тому же я думаю, что никто не имеет права запрещать человеку видеться с матерью.

Мэт задумался. Кажется, она говорила искренне.

— Спасибо, — сказал он.

— Тебе спасибо, — засмеялась Келли.

— А мне-то за что?

— За доверие, — она вскочила на ноги. — Хочешь посмотреть на фокусы?

— Хочу... — Мэт осекся. — Но там же будут люди.

— Ищут одного мальчика, а не нас двоих, — возразила Келли. — Спрячь свои вещи в моей машине, а если кто-нибудь спросит, скажешь, что ты мой брат. И кстати, там на ярмарке еще должны были остаться горячие сосиски, может, удастся перехватить парочку.

Услышав слово "сосиски", лабрадор радостно тявкнул.

— Отлично, — улыбнулся Мэт.

Ярмарка действительно оказалась очень скромной, всего около дюжины столов, по большей части с овощами и прочими фермерскими продуктами. Около сотни человек сидели на лугу, греясь под весенним солнцем, а детишки с визгом носились вокруг.

— Это была папашина машина, — сказала Келли, указывая на древний "фольксваген-жук", — Но я ее перекрасила.

Мэт подумал, что это и так было понятно, учитывая ядовито-розовый цвет автомобиля и его ярко-зеленые двери с нарисованным клоуном. Келли сунула ему пару монеток, чтобы он мог купить сосиски, а его рюкзак бросила на заднее сиденье. Пока она заканчивала свой грим, подошел какой-то толстяк с мегафоном и, перекинувшись с Келли парой слов, заревел, что "Волшебный клоун Келли" скоро начнет представление.

Между "фольксвагеном" и ближайшим деревом был натянут транспарант с именем Келли, одновременно служивший задником импровизированной сцене. Она сама, в клоунском костюме и с разрисованным лицом, выглядывала из-за потертых холстов, изображавших кулисы. Мэт усмехнулся и отправился на поиски еды. Всё, что удалось найти, — это сосиски и кокосовые тянучки: не то чтобы Мэт их очень любил, но выбора не было. Вернувшись к машине Келли, он уселся на траву, не замеченный никем, кроме лабрадора, которого Мэт решил назвать Фитци — просто ему показалось, что псу подходит это имя. Мэт положил подгоревшую сосиску на кусок хлеба, полил томатным соусом — и это блюдо показалось ему вкуснее всего, что он когда-либо пробовал. Фитци, почуяв сосиску, умоляюще заглянул ему в глаза, но Мэт не собирался делиться. В два счета покончив с едой, он всё еще не насытился и жалел, что деньги так быстро закончились, но попросить у Келли еще было стыдно. Чтобы отвлечься, он стал рассматривать самодельную посуду и букеты из сухих цветов на прилавках. Тут мегафон снова взвыл, и на площадку перед автомобилем выскочил клоун в бело-розовом костюме и растрепанном лиловом парике.

— Эй, детишки, вот и Келли! — выкрикнул клоун, перекувырнувшись через голову. Один из присутствующих малышей немедленно разревелся.

— Охохонюшки! — воскликнула Келли, когда разъяренная мать увела своего рыдающего отпрыска. Пожав плечами, клоунесса ткнула пальцем в девочку лет шести и протянула ей бумажный цветок, появившийся в ее руке словно из воздуха. Цветок рассыпался, едва девочка до него дотронулась, что вызвало новый взрыв плача.

"Не густо," — подумал Мэт.

Келли подскочила к кому-то из взрослых и исполнила старый добрый трюк с выниманием яйца из-за уха, а затем прошлась колесом по площадке. Тут Фитци почему-то решил, что его зовут играть, и принялся носиться за Келли с оглушительным лаем. Это зрелище наконец-то вызвало смех у зрителей, и вокруг импровизированной сцены начала собираться толпа. Мэт решил, что в целом у Келли неплохо получается, по крайней мере, пантомима и акробатика зрителям понравились. Фитци успокоился и устроился рядом с развеселившимся Мэтом. Представление уже близилось к концу, как вдруг лабрадор насторожился, принюхался и, обернувшись к парковке, глухо зарычал. Мэт обернулся посмотреть, что такое увидел пес, и улыбка сползла с его лица. Со стороны стоянки к нему шла Донна Кайл.

Мэт поднялся на ноги, но не смог двинуться с места. Фитци вскочил и, ощетинившись, зарычал. Губы Донны с извечной кроваво-красной помадой искривились в довольной усмешке.

— Здравствуй, Мэт, — сказала она и добавила что-то неслышно, отчего мальчик ощутил нечто похожее на удар током, в голове помутилось, а в глазах зарябило. Зрители начали оглядываться на них, удивленные и озадаченные, но Донна, подойдя почти вплотную, ласковым голосом произнесла:

— Вот ты где, милый! Пора домой!

Фитци заскулил и, поджав хвост, попятился. Донна, по-прежнему улыбаясь, протянула к Мэту руку с длинными ярко-красными ногтями. В ее улыбке было что-то змеиное.

Внезапно между ними прокатилось бело-розовое облако, Донна невольно отшатнулась, и Келли (а это была именно она), сделав пируэт, пронзительно прокричала:

— А сейчас, уважаемые зрители, волшебный клоун Келли исполнит для вас свой коронный номер! Такого вы еще не видели! — она схватила Мэта за руку. — Сейчас Келли заставит этого мальчика ис-чез-нуть! Подойдите ближе, все подойдите ближе, давайте-давайте! — Келли наклонилась к уху Мэта и сквозь зубы спросила: — Она пришла за тобой? Не оборачивайся, просто кивни, если да.

Мэт кивнул.

— Отлично, — сказала Келли, увлекая его к сцене, — я смотрю, вам с собачкой она не нравится, ну и мне тогда тоже.

Теперь, когда их разделяла толпа, Донна уже ничего не могла поделать и только бессильно сжимала кулаки, а Келли торжественно объявила:

— Итак, почтеннейшая публика, сейчас вы увидите самый потрясающий фокус в вашей жизни. Я, волшебный клоун Келли, заставлю этого мальчика испариться! А если нам с вами повезет, то я смогу вернуть его обратно. Если, конечно, его родители не будут против, — добавила она, и в толпе одобрительно засмеялись. — Сейчас я накрою тебя платком, — вполголоса сообщила она Мэту, — и ты сразу ныряй под транспарант и беги к реке. Иди вверх по течению и жди меня у моста. Понял?

— Понял! — у Мэта в голове наконец прояснилось, и теперь он старался сосредоточиться на происходящем и не смотреть на Донну.

— Как тебя зовут, приятель? — громко спросила Келли и, не дожидаясь ответа, выкрикнула: — Он говорит, его зовут Стиви! Ну, что, Стиви, ты готов исчезнуть?

Мэт кивнул, и Келли вытащила из рукава огромный сиреневый платок.

— Абракадабра! — воскликнула она и накрыла им Мэта. Едва платок скрыл его от глаз публики, Мэт пролез под транспарант и пустился бежать к берегу, слыша позади себя крики Келли: "Стиви! Где же ты?" Он представил себе лицо Донны, когда она увидела, что он действительно исчез, и у него вырвался истерический смешок.

Мэт не остановился, пока не увидел мост, о котором говорила Келли. Мост был совсем маленький, пропускал только один автомобиль, а вокруг опор росла густая высокая трава. Мэт рухнул в заросли, не обращая внимания на то, что вымазался в глине и иле и снова промок.

Отдышавшись, он взглянул на часы. Была уже половина пятого. Становилось прохладно, ветер забирался под влажную футболку, вызывая дрожь. Мэт уже начал беспокоиться. Наконец затарахтел мотор, и у моста остановилась машина, слишком шумная для дорогих автомобилей Пуараты. Со скрежетом открылась дверь, и залаяла собака. Мэт вскочил на ноги, но тут же его повалил обратно счастливый Фитци. Следом появилась хохочущая Келли.

— Видел бы ты ее! Она орала благим матом и пыталась доказывать, что она — твоя мать, но ей никто не верил. Она даже пыталась искать тебя на берегу и вопила "Стиви, милый, где ты?" Я чуть не описалась от смеха!

Мэт легонько отпихнул лабрадора и огляделся.

— А где она теперь?

— Где? — прыснула Келли. — Да там, в парке, пытается завести машину. Представляешь, какой-то негодяй вытащил свечи зажигания, пока дамочка бегала к реке, — она достала из кармана две свечи и швырнула их в воду, — Ужас, правда?

Мэт посмотрел на нее в немом восхищении. Лабрадор воспользовался моментом и от души лизнул его в лицо. Мэт обнял его, чувствуя неожиданный прилив счастья и спокойствия.

— Кстати, — сказал он, — я назвал его Фитци, если ты не против.

— По-моему, отличное имя, — согласилась Келли. — Эй, Фитци, поедешь с нами в Таупо?

Лабрадор тявкнул.

— Мне правда можно поехать с тобой? — спросил Мэт.

— Конечно. Я всё равно туда собиралась, почему бы не подбросить тебя?

— Спасибо.

— Ладно, пора ехать, — сказала Келли. — Эта тетка кому-то звонила, когда я уезжала. И похоже, она разозлилась.

Ее слова вернули Мэта в действительность. Расслабляться было рано. Интересно, где сейчас был Пуарата: позади или впереди?

"Жук" покатил по дороге, и вскоре выехал на пустое шоссе. Мэт устроился на переднем сидении вполоборота, чтобы наблюдать за дорогой в обе стороны, и Фитци снова не преминул облизать ему щеки, Келли включила радио и принялась подпевать знакомой песне. Знак у дороги гласил, что до Таупо оставалось 172 километра.

Примечания:

1. Веерохвост, или пивакавака — маленькая птичка, похожая на трясогузку, новозеландский эндемик.

Глава 7

Явление Тоа

Старый "фольксваген" Келли достиг горной цепи, окружающей Хокс-Бэй с севера, и теперь неторопливо взбирался по склону. Немногие встреченные по пути машины принадлежали фермерам или таким же путешественникам, и Мэт наконец успокоился. День постепенно уступал место вечеру, поля и пастбища вдоль дороги часто сменялись диким бушем[1] и тенистыми сосновыми лесами, темнеющими на глазах, по мере того, как солнце всё ниже склонялось к вершинам гор. Далеко позади до самого горизонта темнело зеленое море, изредка вспыхивая последними отблесками заката, у его края, как упавшая звезда, мерцал Нейпир, который скоро исчез за волнистыми изгибами холмов.

В небе кружил одинокий ястреб, выслеживавший пасущихся кроликов. Грязно-белые овцы лежали на сухой траве, а коровы лениво бродили вокруг своих сараев для дойки. Всё вокруг готовилось ко сну.

Радиосигнал стал слабеть, то и дело прерывался помехами и наконец замолчал. Келли выключила радио и продолжала мурлыкать себе под нос. Фитци сидел, уставившись в заднее стекло, словно тоже подозревал погоню. Солнце уже коснулось вершины гряды, и небо окрасилось в темный пурпур, до темноты оставалось еще больше часа, но Келли предпочла включить фары и габаритные огни, чтобы более крупные и быстрые машины могли заранее заметить ее крошечный неуклюжий автомобильчик, с пыхтением ползущий вверх по дороге.

Медальоны за пазухой у Мэта громко щелкнули друг о друга, и он, вспомнив о тики, решил, что теперь можно рассмотреть его получше. Достав тики из-под футболки, Мэт поднес его к окну, ловя затухающий солнечный свет.

— Что это? — спросила Келли.

Мэт замялся. Он еще не решил, насколько стоит посвящать Келли в свою историю. Кроме того, ему не хотелось, чтобы она приняла его за воришку.

— Это тики, — объяснил Мэт. — Семейная реликвия и всё такое. Я думаю, он из человеческой кости.

— Ужас какой!

— Ну да, есть немного, — Мэт провел пальцем по гладкой поверхности фигурки и попробовал ногтем мелкую резьбу. Тики со своими злобными глазками, острым язычком и хищно скрюченными пальчиками по-прежнему казался ему уродливым. Мэт закрыл глаза, пытаясь представить человека, создавшего амулет.

— Тоа, — шепнул Мэт, но ничего не произошло. Тики остался холодным и неподвижным.

Мэт почувствовал горячее дыхание на своей шее: это Фитци заглянул ему через плечо, словно ему тоже было что сказать о странной маленькой фигурке.

— Эта собака почти как человек, — заметила Келли, — как будто всё замечает.

Мэт улыбнулся и потрепал лабрадора за ухом. Потом снова полез за пазуху и вытащил кору.

— Еще одна семейная реликвия? — поинтересовалась Келли.

— Не, это я сам сделал. Для папы. Это кору.

— Типа как на самолетах Эйр Нью Зиланд[2]?

— Да, вроде того.

Келли посмотрела на кору и добавила:

— Он классный! Ты правда сам его сделал?

Мэт рассказал Келли о том, как изучал рисование и резьбу в школе, и та в свою очередь поведала ему, как сама разрисовала свой занавес, и учительница сказала ей, что Келли следовало бы заняться карикатурой или комиксами.

— Но у меня нет чувства юмора, — с сожалением закончила Келли. — В карикатурах должен быть юмор, а у меня с ним беда. Вот такой я бесполезный клоун.

— Неправда, — возразил Мэт. — В парке у тебя очень хорошо получалось. Мне было весело.

Келли усмехнулась.

Фитци лизнул Мэта в ухо и вернулся к своим наблюдениям за дорогой. Мэт снова сосредоточился на тики. Вспомнив свои чувства во время создания кору, он попытался представить, что чувствовал человек, вырезавший тики. Перед его внутренним взором возникло нахмуренное татуированное лицо Пуараты с пронизывающим взглядом. Мэт вздрогнул. Теперь он был уверен, что тики действительно сделал Пуарата. Интересно, чью кость он использовал? Может, кость этого Тоа?

— Тоа, — мысленно произнес Мэт, вперившись взглядом в тики. Он снова и снова повторял это слово, но ничего не изменилось. Мэт почувствовал себя глупо. Нет, ну а что, по-твоему, должно было произойти?

— Слушай, Мэт, — перебила его мысли Келли, — а кто была та тетка в парке?

— Это... это папашина любовница. Терпеть ее не могу. Потому и сбежал.

Блестяще! Просто и правдоподобно. Рики, мастер художественного вранья, мог бы им гордиться.

Мэт не был уверен, купилась ли на его выдумку Келли, но она больше ничего не спросила, и Мэт был ей за это благодарен.

Небо потемнело. "Фольксваген" миновал деревеньку Тепоху и, задыхаясь, на второй скорости взбирался на перевал Титиокура, обгоняемый большими машинами. Каждый раз, когда очередной автомобиль с ревом проносился мимо, Мэт вжимался в кресло, стремясь стать как можно менее заметным. Это уже начало входить в привычку. Келли беззаботно и фальшиво напевала какую-то мелодию, но вдруг Фитци на заднем сидении заворчал. Келли бросила взгляд в зеркало заднего вида, прищурившись от слепящего света фар. Мэт снова притаился.

— Ну давай, обгоняй уже и отвяжись, — пробормотала Келли, — вон, полоса свободна!

Автомобиль еще поболтался у них на хвосте, а потом, взревев двигателем, прибавил скорости и поравнялся с ними.

— Что это за машина? — спросил Мэт.

— Черный BMW с тонированными стеклами, — отозвалась Келли.

— Это они, — прошептал Мэт.

— В смысле? — насторожилась Келли. — Что еще за "они"?

— Она попросила своих знакомых бандитов помочь найти меня.

Келли бросила взгляд на BMW и с шипением втянула воздух.

— Черт! — прошептала она. — И никого поблизости нет!