Саблин ушел, а я опять в раздумьях. В первую очередь надо наглухо заблокировать Босфор. Один из вариантов, это полностью завалить его минами, желательно поставить прямо в проливе, а не только на подступах. Вопрос — как проникнуть незаметно в тщательно охраняемый пролив? Самое простое, это дождаться туманного утра и проникнуть. Но туманы редки, и как умудриться подгадать, не будешь же всё время стоять, с минами наготове, перед проливом. Значит, это надо будет сделать темной ночью. Есть ещё один вариант — послать туда "Краб". Читал я про него, эта, самая ненадежная, подводная лодка, вечно ломалась. То одно полетит, то другое. Даже самостоятельно добраться до пролива не могла, приходилось её туда тянуть. Минировать обязательно будем, проработаем один из вариантов и осуществим эту операцию.

Заказ на большую партию мин заграждения я уже сделал. В наличие была пара сотен, а надо тысячи. Прибыл к нам и минных дел мастер, капитан первого ранга Николай Шрейбер. Вот он и поможет нам реализовать эту задумку. Ему ещё нужно наладить на заводах юга России производство малых мин, типа "Рыбка", как более простых в изготовлении, и менее затратных, как по материалам, так и финансово.

Есть ещё одна большая проблема всего нашего флота, в том числе и Черноморского, — ничтожно малое количество новых подводных лодок. Правда, и у нашего противника тут их так же не густо. И как тогда мне осуществлять подводную блокаду таких ключевых мест, как выход из Босфора, и море перед Варной. Не говоря уже про участок Угольного района турецкого побережья. И это всё пятью подводными лодками. Тут мне управляющий "Руссуда" клялся, что через месяц должна вступить в строй ещё одна подлодка, но это все равно мало. И когда же начнут поступать "американки", ведь заказ ещё осенью был сделан? Прошел слух, что первые секции из второго заказа уже прибыли в Россию. На Балтике подлодки первой партии уже собирают.

Поначалу наши лодки действовали, как правило, в одиночку, и позиционным методом в пяти-шести местах у побережья противника. Надо ограничить их только тремя главными районами и пусть там проявляют свою инициативу при поиске целей. Ещё одна наша проблема, это связь с подводными лодками. Она сильно затрудняет управление их действиями в море из-за ограниченного радиуса действия. Так, как наши подводные лодки имеют радиостанции с предельной дальностью действия в сто миль, то ни мы, ни они не можем поддерживать между собой связь, а значит, и управлять ими мы не можем. Обязательно надо выводить в море корабль-ретранслятор, и ставить его где-то между районом боевых действий подводных лодок и Севастополем. И чтобы на этом корабле было насколько радиостанций и передатчиков на все случаи жизни. Он будет принимать все передачи с подводных лодок и не только, передавать дальше на базу, и наоборот, с базы на лодку.

Прервав свои адмиральские думы, я вызвал адъютанта.

-Господин лейтенант, к тринадцати ноль-ноль пригласите ко мне: начальника штаба, Владимира Константиновича, начальника оперативного отдела Дмитрия Николаевича, старшего лейтенанта Стаховского Иван Ивановича и князя Трубецкого. Кроме того, пригласите начальника первой оперативной группы адмирала Новицкого Павла Ивановича и капитана первого ранга Клочковского.

Наш маленький военный совет продолжался без малого полтора часа, мы уже по второму-третьему разу обсуждали одни и те же вопросы. Капитану первого ранга Клочковскому была поставлена задача организовать взаимодействие между собой наших малочисленных подводных сил и наладить дальнюю связь с ними. В сложившейся обстановке использование репетичных кораблей нам показалось единственным действием, позволявшим хоть как-то организовать управление действиями подводных лодок, находившихся в районах боевых действий. Теперь осталось только подобрать подходящий для дела корабль. Он должен быть быстроходным, чтобы убежать от сильного врага, иметь вооружение, достаточное, чтобы в одиночку отбиться от подводной лодки, если та начнет его преследовать в надводном положении. Но, главное, должен иметь мощные генератор и приёмно-передающую станцию.

(Примечание. "Репетичный корабль" — корабль, специально назначенный для репетования (повторения) передаваемых сигналов, в том числе и радиосредствами).

Далее Пилкин и Вердеревский предоставили несколько вариантов боевых операций на месяц, и один из них, предусматривавший нанесение воздушного удара по базе немецких подводных лодок в Варне, тщательно обсуждался на сегодняшнем совете.

...Как стало известно нашей разведке, — начал Вердеревский, — сейчас в Варне находятся четыре подводные лодки противника, и в ближайшее время они должны направиться к нашим берегам. Если они выйдут на наши коммуникации, и, не дай Бог добьются успеха, быть беде. И хотя контр-адмирал Саблин об этой опасности уже предупреждён, но и нам надо постараться не допустить выход противника из базы. Единственным приемлемым, на сегодняшний день, решением является воздушный налёт на их базу. Для этой операции привлекаются два гидрокрейсера "Император Александр I" и "Император Николай I", 1-й авиаотряд в количестве восьми гидропланов, командир лейтенант фон Эссен и 2-й авиаотряд, в количестве семи гидропланов, командир лейтенант Александр Юнкер. Гидрокрейсеры, ближе тридцати миль к Варне не подходят, с этого расстояния они выпускают свои гидропланы.

Вердеревский посмотрел на Стаховского.

-Старший лейтенант вскочил со стула — Так точно, я всё понял.

Ваше превосходительство, Павел Иванович — обратился Вердеревский к вице-адмиралу Новицкому, — ваша тактическая группа прикрывает действия гидрокрейсеров с юга.

Новицкий кивнул головой в знак того что приказ он принял к действию — задача понятна господин капитан первого ранга — пророкотал адмирал.

-Непосредственная охрана гидрокрейсеров, поручается третьему дивизиону эсминцев из минной дивизии контр-адмирала князя Трубецкого. Им же вменяется и спасение летчиков, а по возможности, и летательных аппаратов, которые по техническим или боевым повреждениям не смогут долететь до гидрокрейсеров.

-Этим нам не впервой заниматься, не первый раз выходим на такую операцию — высказался Трубецкой.

-Удар должен быть нанесён на рассвете, — объявил Вердеревский.

-Но это означает, что самолёты нам придется готовить и спускать на воду в темноте. А этого мы не делали никогда, — высказал своё беспокойство Стаховский.

-Не делали, значит придётся научиться, — проговорил Вердеревский, — время у вас есть.

-Господин старший лейтенант, вашей задачей является совершить не менее двух налетов на базу немецких подводных лодок в Варне. Это вам понятно?

— Так точно.

— Вот потому-то эта операция и пойдёт немного по-другому. Раньше вы делали один налёт, после поднимали гидропланы на борт и уходили дальше в море. В этот раз, необходимо после первого налёта совершить второй, а то и третий.

-Ваше превосходительство, но нам может не хватить времени на завершение третьего вылета и придётся возвращаться в темноте. А вот полетам в темноте у нас почти никто не обучен.

-А вот это крайне прискорбно слышать, надо уметь летать не только при дневном свете. Необходимо срочно обучаться ночным полетам. Это умение нам в будущем очень пригодится. Но в этот раз надо обязательно нанести по Варне два налёта и оба максимальным количеством самолетов. Привлеките все исправные в техническом состояние гидропланы, из всех трех отрядов, отберёте лучшие и поднимете их на "Александра" и "Николая".

-А то, при налёте на Зондулак три самолёта по техническим причинам не смогли выполнить задание. Возьмите ещё двух-трех запасных пилотов на всякий случай, всякое может случиться.

-Если надумаете произвести третий налёт и будете возвращаться в сумерках или в темноте, корабли подсветят прожекторами. Нам надо нанести максимально возможный урон германским подводным лодкам, что базируются в Варне. Если во время третьего налёта на Варну подводных лодок не окажется в базе — могут и погрузиться или перейти в другое место, удар нанесете по любым судам, которые застанете в порту.

-После завершения удара по Варне, — продолжал дальше Вердеревский, — первая оперативная группа идёт в крейсерство вдоль турецкого побережья, до Ризы. Уделите пристальное внимание угольному району в Эрегли — Зунгулдак, ставка настаивает на полной блокаде этого района, чтобы турки не одного килограмма угля морем не могли оттуда вывести. В преддверии нашего скорого наступления на Трапезунд, разрешается поупражняется в стрельбе по турецким укреплениям на подступах к городу.

Выход кораблей завтра.

А первым вопросом у нас был — как выманить "Гебен" из Босфора? После недолгого обсуждения этого вопроса, решили линейный крейсер ловить его на живца. В начале апреля намечается крупная десантная операция в помощь Приморскому отряду генерала Ляхова по овладению Трапезундом. Вот на этот десант и попробуем поймать "Гебен".

Удар по Варне

11 марта, в шесть сорок, в предрассветных сумерках, над Варной появились семь русских гидропланов, под командованием лейтенанта Юнкера, которые немедля атаковали стоящие в порту германские подводные лодки и болгарские миноносцы. Каждый гидроплан нес по две двухпудовые, и по две полупудовые бомбы. В начале атаки лётчики сумели разглядеть только две подлодки противника, стоящие у стенки, рядом стоял один из миноносцев болгар, поодаль ещё два миноносца и один вооруженный пароход. Лейтенант первым пошел в атаку на подводные лодки, но две первые сброшенные двухпудовые бомбы в лодки не попали. Следом за командиром летел гидроплан лейтенанта Ламанова, а наблюдателем и одновременно бомбардиром был прапорщик Викторов, и вот именно ему удалось одной из сброшенных бомб угодить прямо в подводную лодку. В первом заходе из семи гидропланов в подлодки попали два, ещё один отправил на дно болгарский миноносец. Второй заход выполнялся уже под огнём противника. По самолётам стреляло около десятка орудий, шрапнельные снаряды рвались немного выше атакующих. Когда лейтенант Юнкер повёл свою группу на второй заход, к городу уже подошла вторая группа гидропланов, которую привёл лейтенант фон Эссен, они вылетели на десять минут позже, но уже потеряли один самолёт по техническим причинам. Тому пришлось садиться на воду — забарахлил мотор.

Эссен подходя к бухте увидел только две подлодки, над которыми подымался дым, а значит, они серьёзно повреждены, и кроме того, на них сейчас повторно заходит в атаку авиагруппа гидрокрейсера "Николай I".

А где еще две подводные лодки, о которых им говорил старший лейтенант Стаховский? — подумал он, — неужели успели уйти?

Эссен повёл свою группу в сторону Варненского озера, и за мостом, среди всяких шаланд и шхун, была обнаружена ещё одна лодка, стоявшая так, что сразу и не поймёшь, что это за плавсредство. И если бы она не дала ход, выбираясь на чистую воду, то её пришлось бы очень долго искать. Скорее всего, даже и не заметили бы. Но командир лодки, опасаясь, что бомбардировка порта приведёт к пожарам, решил выйти на глубину, и, погрузившись, переждать налёт, дал команду выйти из узости. Тут-то их и поймали.

Заметивший манёвр немцев Эссен покачал крыльями, привлекая внимание своей группы, и пошел в атаку. Он не знал, что в группе осталось только четыре самолёта, три где-то потерялись. И здесь, из всей группы, прямого попадания добился только экипаж лейтенанта Лучанинова и наблюдателя прапорщика Ткача.

Вот что написал после вылета в своём донесении командир экипажа: "Получив приказание сбросить бомбы в первую очередь на подводные лодки, и лишь в случае их не обнаружения, на пароходы, портовые или другие, имеющие военное значение сооружения, взяв две пудовые бомбы и четыре полупудовые, на аппарате N 43 с наблюдателем — прапорщиком флота Ткачом в 6 часов 51 минуту подошел к Варне. К береговой черте подошли держась выше облаков, и следуя третьим за аппаратом командира авиаотряда. Над портом в некоторых местах поднимался дым, а в воздухе уже появились разрывы от шрапнельных снарядов до трёх одновременно. Миновав порт, лейтенант фон Эссен повёл нас вдоль лимана за мост, постепенно снижаясь ниже облаков, почти полностью закрывавших обзор вниз. Настолько, что некоторое время я не мог найти землю под нами. Опустившись до девятисот метров, вышли из облаков, и тут же мы с наблюдателем увидел реку с большим количеством всевозможных шхун, баркасов и барж. Лейтенант фон Эссен подал знак, призывающий нас к вниманию и начал снижение. Тут я заметил на водной поверхности подводную лодку, давшую ход и пошел прямо на неё. Первые два гидроплана при атаке на лодку промахнулись, но бомбы легли совсем рядом. Нами была сброшена всего одна пудовая бомба. Отсутствие облаков дало возможности увидеть результаты бомбометания — бомба попала в носовую часть лодки, взрыв был отчетливо слышен. В это время нас сильно обстреливали зенитные орудия, не менее четырёх. Как я сумел заметить, за нами летел только один аппарат, других я не видел. На втором заходе на бомбометание все четыре полупудовые бомбы были сброшены наблюдателем на артиллерийскую батарею, огни выстрелов которой были видны сквозь редкие облака. Третьим заходом мы вновь вышли в атаку на подводную лодку, которая была поражена ещё кем-то, так как и позади рубки было видно сильное задымление и огонь пожара. Мы вновь сбросили одну бомбу, которая упала в каких-то пяти-семи метрах по левому борту, ближе к корме. Истратив все бомбы, в 7 часов 25 минут я повернул на восток, в сторону моря, где мною через три минуты был обнаружен аэроплан противника, летящий в том же направлении, но выше меня метров на пятьсот. Я начал набирать высоту стараясь подойти снизу как можно ближе пока противник меня не видит, но так увлёкся преследованием, что поздно заметил опасность в виде ещё одного неприятельского аэроплана, который подкрался сзади, и успел выпустить очередь из своего пулемёта, прежде чем я успел отвернуть. Несколько пуль все же попали в наш аппарат, повредив полотно на крыльях, и одна пуля попала в топливный бак, пробив его чуть выше средней его части. Нам пришлось выйти из боя и уходить в сторону открытого моря. Аэропланы противника нас не преследовали, и я благополучно вернулся к нашему кораблю, пробыв всего в воздухе 2 час 18 минут. Максимальная высота полета над Варной одна тысяча четыреста метров, минимальная четыреста метров. Лейтенант Лучанинов".

Наблюдатель В. С. Ткач докладывал следующее: "...Мы держались третьими за командиром. Указав направление согласно плану порта, мы, пройдя некоторое расстояние в облаках, вышли из них, и я увидел много разных парусников и всевозможных плавсредств, и подводную лодку на чистой воде, по которой не совсем удачно отбомбились мои товарищи. Я показал лейтенанту Лучанинову чтобы он шел на лодку со снижением, что он и выполнил. Я сбросил с шестисотметровой высоты по прицелу, первую пудовую бомбу, какова попала в район согласно прилагаемому чертежу. После того, как аппарат описал согласно моему указанию кривую, мною были замечены огоньки выстрелов, куда аппарат и был направлен. Очутившись над вышеупомянутом местом, я быстро сбросил одну за другой четыре полупудовые бомбы. Потом мы опять вышли курсом на подводную лодку, но второй раз я в неё не попал. Бомба упала рядом. По окончанию задачи взяли направление к месту где расположились корабли, но увидели неприятельский аэроплан и намеревались его атаковать, но были сами атакованы. Наш гидроплан получил незначительные повреждения. Прапорщик Ткач"