Часть1.И целого мира мало

— Ты его почувствовал?

Кир погасил улыбку и поспешно кивнул.

— Плохо. Процесс не должен протекать так быстро.

— Не должен, но может, — помедлив, выдохнул Кирилл и поспешил спросить, прежде чем его отвлекут снова, — Их речь — это не только ультразвук, так? Это еще и набор стандартных мыслеобразов. Поэтому Хоме так тяжело со мной говорить. Он пытается сказать не только языком, но и передать чувства, эмоции, картинки. А я его не слышу. Поэтому, мне постоянно кажется, что он изъясняется крайне коряво. И нам трудно понять друг друга.

— Ты подозрительно спокойно на это реагируешь. Если уже успел распознать, что он там, — Мария кивнула на соседнюю купель, — тебе шепчет, должен был испытать ряд неприятных ощущений.

— Нет, — Кир мотнул головой и снова повернул ее так, чтобы видеть в столбе воды русалов, — мне не больно. И вообще, ничто не беспокоит. А он... правда, шепчет? — спросил он, так как в данный момент не мог видеть лицо Хомы. Тот был к нему спиной и очень медленно, вслед за движениями плавников хвостатой Супружницы, поворачивался против часовой стрелки.

— Если ты его слышишь, то да, — заметила вторая Супружница.

— Я и раньше так мог, — вдруг признался ей Кир и снова посмотрел на женщину, когда убедился, что губы Хомы, глаза которого были крепко зажмурены, на самом деле шевелятся, словно тот, что-то произносит.

— Прости?

— Мог слышать чувства и мысли других существ. Это, кажется, врожденное.

— Экстрасенсорные способности? — изумленно выдохнула ученый-генетик.

Кирилл кивнул. И добавил.

— Мы с Хомой уже общались. Просто тогда я не понял, что его так напрягло. Я не просто улавливаю, что он говорит, я могу... иногда могу почувствовать то, что он не хотел бы мне показывать. Кажется... — неуверенно добавил принц. И тут его, наконец, скрутило. Бедро обожгло огнем. Парень дернулся и с силой сжал кулаки, впиваясь короткими ногтями в мякоть ладони. — Горячо! — выдохнул он со стоном, не сдержавшись.

— Прости, — пробормотала Мать Супружница, взяв Кира за руку. — Последовательность действий была нарушена. Я не знаю, как откорректировать происходящее. Просто говори, что ты чувствуешь. Не молчи.

— Я... бедро горит, словно огнем... Внутренняя сторона, — прохрипел Кир, отчаянно хватаясь за ее ладонь.

Наверное, он сжимал слишком сильно, причиняя женщине боль, но принц не мог себя заставить разжать пальцы. Правда, и Мария вела себя достойно. И никак не выказывала того, что его действия причиняют ей неудобства. Но потом она все же вскрикнула. Пальцы принца разжались сами собой. Потому что он почувствовал ее. Немолодую женщину, для которой подобные ритуалы давно стали рутиной, но с ним она впервые испугалась, что что-то может пойти не так. Оно и пошло. Потому что через нее Кирилл смог дотянуться до ее хвостатой подруги. Они на самом деле были связаны. И уже через Гиту он почувствовал Хому. Потянулся к нему, сам не понимая, зачем это делает. И закричал, почувствовав не только свою боль, но и его. Потом была темнота. Но кончилась она пугающе быстро. Когда бесхвостый принц снова пришел в себя, он все так же лежал в купели. И к нему склонилась Мария Карелли, руку которой он все еще сжимал.

— Я испугалась, что ты потерял сознание. Этого ни в коем случае делать нельзя!

Кирилл хотел сказать, что так и было, но прикусил язык. Лучше не пугать ее лишний раз. Мало ли, что может произойти. Он все еще чувствовал Хому и знал, что с тем все было относительно в порядке. Русал даже как-то умудрился прислать ему успокаивающий образ — улыбку на знакомом лице. Кир улыбнулся в ответ и сосредоточил все свое внимание на Матери Супружницы.

— Уже не так печет, — хрипло выдавил из себя принц. — И Хому я все еще чувствую. А еще... шея чешется. — Он только что это ощутил и тут же попытался поднять руку, чтобы почесаться. Но Мария схватила обе его ладони и снова прижала к розовой жидкости, на которой он возлежал.

— Даже не думай. Это растут жабры.

— Что?! — после секундной заминки, Кир дернулся всем телом. Женщине пришлось напрячься, чтобы его удержать.

— Та-а-ак, — протянула она и бросила быстрый взгляд на соседнюю купель, — Этого он тоже тебе не сказал. — И тут же без перехода, — Ты нормально себя чувствуешь? Сможешь слушать?

Кир не стал ничего произносить вслух, просто кивнул. Горло словно сдавила каким-то мучительным спазмом. Он пытался себе представить жабры на шее. И ему становилось дурно. Конечно, у русалов жаберные щели располагались от подмышек до верхней кромки хвоста и это совершенно не мешало двоякодышащим хвостатым выбираться на поверхность. Но, что если, такое видоизменение для человека будет более фатальным. Не зря же те, кто попадает в их водные города, никогда больше не поднимаются не поверхность. Может быть, после отращивания жабр, они уже не могут нормально дышать воздухом. Что тогда? А ведь Кир открылся Хоме, поверил ему. Позволил себе такую беспечность, что не стал расспрашивать во всех подробностях о предстоящем ритуале. Неужели, его все же обманули?

— Кирилл, что с тобой? — в голосе Марии прозвучал откровенный испуг.

— Ничего... — отозвался принц, — все нормально.

"Нет!", — раздался в голове отчаянный крик Хомы и в сознание снова попытался прорваться сфабрикованный им мысле-образ. Но Кирилл отмахнулся от него, как от назойливого насекомого.

— Продолжайте, — повелительным тоном, обронил он, внимательно всматриваясь в лицо женщины, — Что вы хотели мне рассказать?

— Кажется, — словно к чему-то прислушиваясь, произнесла она, — ты только что его испугал и обидел.

— Переживет.

— А ты бы пережил, если бы ты со всей душой, а к тебе снова и снова поворачиваются спиной.

— Я все еще лежу здесь и даже дышу, представьте себе.

— О, да. Я многое могу себе представить, — язвительно произнесла она и куда спокойнее добавила: — Кирилл, ты не прав.

— Давайте, вы не будете вмешиваться в наши с ним отношения. — Раздраженно бросил на это Кир, — Так что там с татуировками. Я правильно понимаю, что это от нее у меня так горит внутренняя сторона бедра?

— Правильно. Но из-за твоего ослиного упрямства, молодой человек, я всерьез задумываюсь о том, чтобы оставить тебя в неведении.

— Считаете, что Хома с его косноязычием сможет мне нормально все объяснить?

— По завершению ритуала, ты совершенно спокойно сможешь понимать их речь.

— Ага. Только моя врожденная способность проникать в другого глубже, чем мне дозволено, вряд ли испарится. А Хоме явно есть что от меня скрывать. Так что общаться мы с ним продолжим исключительно словами.

Они какое-то время мерялись с ней взглядами. И пожилая леди все-таки сдалась.

— Как я уже сказала, — начала она сдержанным учительским тоном. — Супружество бывает двух видов. По обещанию и на доверии. Партнерские отношения и просто дружеские. И назвали русалы их супружескими по довольно простой причине. После прохождения ритуала, они официально принимают нас бесхвостых в свою семью. То есть, после него, они воспринимают нас как хвостатых, со всеми доступными привилегиями и обязанностями. Как ты понимаешь, другого эквивалента в нашей культуре они не нашли.

— Удочерение или усыновление, — попытался вставить Кир. Но Мария на это лишь отрицательно покачала головой.

— Дети русалов до определенного возраста воспитываются исключительно в Материнском секторе. После того, как сони покидают его, отношения с отцами строятся так, что для бесхвостых такой вариант однозначно не подходит.

— Побратимство.

— Тоже нет. Ты можешь обменяться с другом клятвами и кровью, но юридически такой союз закрепить не удастся. И он не войдет в твою семью, впрочем, как и ты сам не будешь иметь к его роду никакого отношения. В качестве примера, став супругой Гиты, я получила право жить в Материнском секторе и вместе с другшими женщинами воспитывать детей.

— Чужих?

— Милый мальчик, у хвостатых не бывает чужих и своих детей. По крайней мере, до тех пор, пока малыши не вырастают и не покидают Материнский сектор. Все женщины воспитывают их вместе, не разделяя на тех, кого произвели на свет они сами, и на чужих. Понимаешь?

— Нет.

— Из родителей постоянной величиной для маленького хвостатого является только отец. Он регулярно бывает в Материнском секторе и общается со своим ребенком. Он же забирается мальчика во внешний мир, когда приходит время.

— А девочки так и остаются с матерями?

— Не всегда. Есть те, кто в ранней юности не пригоден для материнства. И они тоже уходят с отцами, исследовать миры. Но как правило, становясь старше, они возвращаются.

— Все равно, смутно могу себе такое представить. А кто тогда эти их сабжи?

— Подростки, которым оказалось не по душе дело их отца. Сначала только родитель занимается их просвещением во внешнем мире, обучает, знакомит со своими исследованиями. Но, если становится ясно, что ребенок не расположен к ним, все тот же отец находит ему другого учителя.

— Тогда почему для нас они переводят это слово, как "паж". И зачем вообще оно было выдумано, если для большинства обозначений они все же стараются использовать уже существующие у нас понятия?

— Просто чтобы люди задавали меньше вопросов.

— Тогда и супружество можно было обозвать как-то иначе!

— Нельзя. Потому что это слово воскрешает в людях вполне конкретный ассоциативный ряд. Это важно, чтобы человек мог в полной мере осознать все сопутствующие его согласию последствия.

— И все-таки, "сабж" — это единственное новое слово, которое они ввели в наш обиход. Если эти детки помогают им в исследованиях, почему их нельзя было назвать младшими научными сотрудниками, к примеру.

— По той же причине, что глава отдела по иммиграции бесхвостых для людей с поверхности называется королем океанитов. А его брат, представляется его сыном и, соответственно, принцем. Люди относятся с меньшим недоверием, когда видят очевидное соответствие между тем, что есть у них и тем, как живут хвостатые соседи.

— Но мы же не в средние века живем! В нашу эпоху их бы прекрасно поняли и без всех этих ухищрений!

— Ты так думаешь? Хвостатые изначально пытались объяснить нам, что они здесь исключительно с исследовательской миссией и в наши дела вмешиваться не собираются. И все равно людьми была развязана первая Хрустальная война.

— Ну, да, конечно! Не собираются они! А кто первым начал топить наши космолеты в Океане?

— Это была неизбежная мера. Они не желали, чтобы мы заселили планету в том объеме, в котором нам бы того хотелось. Мы и без того испортили им несколько интересных экспериментов одним своим появлением. Правда, потом реабилитировались в их глазах, так как с появлением такого непредсказуемого и агрессивного хищника, как человек, биосфера планеты стала выглядеть для хвостатых куда интереснее и привлекательнее, но...

— Вы вообще себя слышите? Это же просто ересь какая-то! Вы говорите так, словно мы для них что-то вроде домашних зверушек, за которыми интересно наблюдать, но которых не рекомендуется выпускать за пределы обозначенного периметра. И вас это устраивает! — в последнем восклицании бесхвостого принца прозвучало откровенное обвинение.

— Думаю, — Мария Карелли наградила его прямо-таки ледяным взглядом, — мы сможем вернуться к этому разговору позже, когда ты сам убедишься, что хвостатые такие, какие есть.

— И какие же? Может быть, озвучите, — с сарказмом протянул на это Кир, — чтобы я знал, что мне следует искать в этих двуличных тварях в первую очередь?

Пощечина была несильной. Просто довольно резкое прикосновение руки к щеке, от которого даже голова в сторону не мотнулась. Женщина соизмеряла силы, не желая нарушить своими действиями ритуал. И все же, Кир понял, что это была именно пощечина. И, конечно, он знал, что награждать пожилую леди откровенно нахальной улыбкой, не следовало. Но противиться себе он не стал. Помирать, так с музыкой — не плохая жизненная установка. Надо будет взять на вооружение.

Хома привел несколько дезориентированного принца бесхвостых обратно в свою комнату. Кир в купели демонстрировал поразительную выдержку, прекрасно осознавая все происходящее с ним. А вот когда попытался встать на ноги, болезненно стукнулся коленями об пол. Хома сделал попытку подхватить на руки новоявленного супруга, но тот так на него посмотрел, что хвостатый отпрянул. Конечно, еще в ходе процедуры стало ясно, что Кирилл не убежден в непричастности хвостатых ко всяким гадостям. И придется приложить немало усилий, чтоб юный принц, наконец, поверил, что со стороны океанитов ни ему, ни любому другому человеку ничего не грозит, пока они сами не нападут первыми. Но Хома очень рассчитывал, что благодаря объяснениям Матери Супружницы, Кир хотя бы частично изменит свое мнение о нем. А стало только хуже. Теперь, как говориться у бесхвостых, парень смотрел на него волком. И это раздражало. Русал сам не мог поверить, что кому-то удалось вызвать в нем такие противоречивые эмоции. Ведь раньше Хома искренне считал, что ни один из хвостатых просто не способен испытывать нечто подобное. И все эти негативные чувства: злость, раздражение, — личная прерогатива бесхвостых.

Кир оттолкнул его от себя одним только взглядом, и сам поднялся на ноги, которые все еще дрожали, но юный принц явно был не настроен принимать помощь, особенно, от Хомы.

— Ты что-то говорил про одежду, — хрипло напомнил хвостатому Кир, не глядя на него. Русал нахмурился, но под пристальными взглядами Матерей Супружниц передал бесхвостому требуемое. Тот молча принялся облачаться в свободные, как у Хомы, брюки и точно такую же рубашку, только размером поменьше. На супруга Кир все так же старался не смотреть.

— Это будет трудный путь, — неожиданно сказала Гита.

Хома попытался ей улыбнуться с благодарностью за понимание, но Кирилл снова все испортил.

— Можете не сомневаться, — прошипел мальчишка, схватил Хому за руку и утащил в одну из стен.

Да уж, супруг ему достался откровенно не подарок. А ведь каким хорошим и положительным прикидывался! Хома сам не понимая, что творит, стиснул его в объятьях так, что выбил весь воздух из легких и только после этого переместился в свою комнату. И сразу же испытал ни с чем несравнимую волну сожаления, с львиной долей чувства вины. Жабрами Кир пользоваться еще не научился, но, когда в легких не осталось кислорода, организм непроизвольно попытался задействовать новый доступный ресурс. В итоге, ничего смертельного не произошло — Хома быстро сориентировался и окутал их обоих дополнительным коконом энергетического поля, которое теперь не только сохраняло одежду сухой, но и блокировало жаберные щели бесхвостого, только последнего все равно пришлось откачивать.

— Прости. Обещаю, что больше никогда себе такого не позволю, — быстро проговорил Хома, наблюдая за тем, как Кирилл приходит в себя.

Мальчишка долго смотрел на него, потом тяжело вздохнул, словно проверяя, как работают легкие после случившегося, и отвернулся от Хомы, сидящего рядом с ним на кровати. Русал окончательно расстроился. Ну, почему этот мальчишка такой упрямец! Что ему мешает принять все на веру, как делали многие до него? Чем вызвано такое показное недоверие?