Деревня Дубовый Щит

— А когда я его разрубил, я увидел его внутренности. Торсон прав — нет у слизнюка внутри никаких костей. Даже мяса нет. Одна...

— Куча богомерзкого теста, — в который раз встрял Родовит.

— Одна куча богомерзкого теста, — согласился десятник, легким ударом кулака вбивая дисциплину в солдата. — А внутри его — кровь не кровь, а какая-то слизь. Едкая слизь. Вот. — Трезор указал рукой на десяток мелких отверстий в нижнем крае туники.

— То есть биться с ней...

Родовит открыл было рот для очередной словесной пакости, но стоящий сзади Тур толкнул собрата под копчик. Черноволосый лучник отчаянно зашипел, но ничего не сказал.

— То есть ближний бой... — Я покачал головой.

— Ближний бой не выход, — согласился Трезор.

Взгляды солдат стали еще грустнее — если мечи и лук не помощники, то что им может помочь? Но я не унывал — если стрелы и меч не дают никакого эффекта, нужно проверить магию. А кто у нас маг? Верно — это я. Значит сейчас мой выход.

На всякий случай я решил начать с сильного заклинания. Если ты сомневаешься то, что надо делать? Правильно, если ты сомневаешься, то надо бить посильнее.

Отойдя от наблюдающих за мной солдат, я приблизился к прыгающим тварям на полсотни шагов. Шестьдесят шагов тоже для боя неплохо. Но я хотел, чтоб было наверняка.

Я не стал наколдовывать на себя магический доспех, как я любил делать ранее. Я просто поднял руку и нашел свою цель, выбрав слизняка, оказавшегося ближе всех.

— Ларра-ларана-луара-трана! — громко прошептал я.

В тот же миг моя рука, от локтя до кончиков пальцев, быстро покрываясь леденистой коркой, а в ладони, словно из ниоткуда, появилась большая острогранная сосулька, которая тут же полетела в сторону выбранного врага. Чвак! Сосулька попала в цель, оставив в теле слизня дыру размером с палец. Я только успел обрадоваться, как моя сосулька, разодрав кожу слизня, вылетела наружу с противоположной стороны, и улетела в кусты. Получив рану, существо заметалось, забегав от одного собрата к другому. Но увидев, что все на этом кончилось, медленно успокоилось, и вскоре вернулось к поеданию мелкой поросли.

Такой конфуз крайне меня озадачил.

— А? — растерянно произнес я. — Я же попал! — сказал я, обернувшись.

— Попал, — хором ответили остроглазые лучники.

— И рану нанес!

— Нанес, — подтвердили они.

— А ему хоть бы хны, — подытожил я.

— А ему хоть бы хны, — неоправданно веселым тоном заявил Родовит.

— Но как так? Как же так? — воскликнул я озадаченно. Я и, правда, не понимал такого поворота.

— Это потому что оно состоит из какого-то киселя, — пояснил мне Торсон. — Вот ледяная сосулька и проходит через него, как раскаленный гвоздь через кусок масла. А кровь из него не льется, потому что у него крови нет. Ему однозначно больно, но только и всего.

Только больно и все? Я ожидал иного. Это же ледяная магия, а не старые бабушкины иголки.

Я глянул на Трезора, ожидая поддержки.

— Попробуйте еще, господин командир, — предложил он уверенно. — Силы наших стрел не хватает, чтобы пробить его плоть. А у вас получается. Может следующий раз вы сможете задеть его сердце... или что там у него есть.

— Хорошо.

Я попробовал снова, выбрав себе другого слизняка, — того что кормился у небольшого замшелого камня.

— Ларра-ларана-луара-трана! — Я снова не промахнулся — сосулька размером с ладонь поразила бок еще одного слизнюка. Еще один "чвак", еще одна дыра, точнее, две дыры, спереди и сзади, и слизнюк заметался в поисках обидчика. Но его слизнячьего умишки не хватило понять, что его враг это я — тот, кто стоит поодаль. Шар озадаченно заметался из стороны сторону, но никого не найдя, успокоился и затих, вернувшись к своим хлебосольным обязанностям.

Да как же так? Ну как же так? Может, повезет с третьим? Я приценился в нового слизня, что поедал молодые побеги с куста калины

— Ларра-ларана-луара-трана! — Новое заклинание большой ледяной стрелы попало в третью тварь. Пятьдесят шагов — отсюда не промахнешься. Но толку-то что, если от попадания мне нет никакой пользы? Знакомый "чвак", знакомая дыра в упругом морщинистом боку, и мой ледяной кол вылетает наружу. А слизнюку хоть бы что — пометался и все.

Но так ведь не должно быть! Может я просто брежу?

— Ларра-ларана-луара-трана! — Кол попал точно в центр слизняка, объедавшего гость ромашек. Но ничего не случилось и на этот раз.

— Ларра-ларана-луара-трана! — Четвертый брусовый гвоздь пробивает тело твари на вылет, но кроме метания из стороны в сторону результатов нет. Я чуть не опустил рук — мне противостоят какие-то слизняки. Мне и моей магии. И мы оба им проигрываем!

— Ларра-ларана-луара-трана! — Пятый выстрел оказался удачным. Слышался знакомый звук, как будто что-то вязкое лопнуло, и слизень мгновенно увеличился в размерах, а затем, словно сдутый шарик, обмяк.

— Получилось! Получилось! — радостно закричали мечники Тур и Игнац. — Слава командиру форта Шедану! Слава ледяной магии!

Но я, увы, не разделял их восторга. Да, я его убил. Но что это изменило? На шарообразном теле существа не было никаких отличительных признаков, чтобы я смог прицелиться снова в то же место. Смерть этого слизняка была чистой случайностью, а значит, я мог убить его товарища как с пятого, так и с пятнадцатого выстрела. Все бы ничего, но у меня в теле столько магии нет. Можно было конечно перейти на среднюю ледяную стрелу или даже на малую — тогда бы я мог сделать больше выстрелов. Но что толку? Больше не значит лучше. Если моя самая сильная магическая атака ничего не может сделать, то какой смысл использовать магию слабую?

И что теперь получается? Стрелы бессильны, и меч бессилен. Магия тоже не дает результата. И как выполнить задание? Мне что, признать свое поражение перед слизнюками? Мне что, попытаться убить их голыми руками?

Внутри меня всё сжалось от ощущения бессилия, и это бессилие переросло в решимость.

— Ларра-луара-тура!

Моя рука снова покрылась инеем, но на этот раз из нее вышло полупрозрачное белое сияние, которое принялось обволакивать меня, словно кокон.

— Командир! Командир! Командир!!! — наперебой принялись выкрикивать бойцы, не понимая, что я намерен делать. Но я не отвечал, а стоял и ждал, пока студеное сияние превратиться в магический ледяной доспех.

— Командир Шедан, что вы задумали? — взволнованно, но все еще с подобием строгости в голосе спросил у меня Трезор.

И что мне ему ответить?

— Что, что? Бить их пойду, вот что! — злобно прорычал я.

— Только вы осторожней, — тут же подал голос взволнованный Игнац. — Они же ядовитые.

Это я понимал.

— Будем надеяться, что мой ледяной доспех какой-то урон все же выдержит, — сурово ответил я, и в моих глазах мелькнул холодный огонек. Я дал понять, что отступать не намерен, и любая попытка пересечь мои действия будет иметь последствия.

Но мне никто не перечил.

Дождавшись, когда ледяной доспех окончательно сформируется, я стал повторять действия Трезора — выбрав свою цель, я стал приближаться, сокращая дистанцию. Полторы дюжины шагов, дюжина, чуть меньше.

— Осторожнее, господин командир, — вновь услышал я голос волнующегося Игнаца. — Постарайтесь выманить только одного, а не всю компанию.

Хорошее замечание. И да, я постараюсь.

И вот от небольшой кучки свекольно-оранжевых шаров отделился один и начал осторожно подкрадываться ко мне, очевидно думая, что я его не вижу.

— Ну, иди, иди. Сейчас мы увидим, кто из нас чего стоит, — зло прошептал я в его сторону.

Я приготовился, но все же пропустил момент, когда слизняк будет прыгать. Миг — и в мое тело ударилось что-то мягкое и упругое. Это было похоже... Это было похоже на то, если бы я поймал грудью, перезревший арбуз — больше страшно, чем больно. Схватив левой рукой ударившее меня тело, я все ждал, что мой доспех даст мне знать, что он получил повреждение. Но нет — проходили мгновенья, а доспех молчал. С удивленьем опустив свой взгляд вниз, я увидел на белой поверхности какие-то зеленые пятна. Но не жидкие, а заиндевевшие. Это что же получается? Получается, что холод моего магического ледяного доспеха успевает схватывать разрушающую слизь быстрее, чем она что-то мне сможет сделать? Если это так, если это так... Я поднял правую ладонь и прижал его к пульсирующему боку висящей в воздухе твари. Та яростно задергалась и отчаянно запищала, словно пойманный котом воробей. Затем я стал вращать его из стороны в сторону, соприкасаясь ладонями с другими частями шара. С каждым моим новым касанием, с каждым поворотом, упругость слизняка исчезала, и он превращался в что-то крайне тугое и плотное. Это походило на то, как мы лепили снежки — вначале снег под пальцами чересчур мягкий и рыхлый, но потом, по мере создания снежка, он превращается чуть ли не в плотный лед.

И тут в моей голове проскользнула идея. Если слизнюк теперь плотный, то...

— Трезор! Лови! — Я размахнулся, и что есть силы, бросил тварь в сторону стоящих бойцов. Трезор как-то понял, что я имею ввиду, и быстро вытянув меч, рубанул по упавшей твари. Тварь громко пискнула, лопнула, и стала разваливаться. Именно что разваливаться, а не растекаться, подобно жидкой квашне.

— Получилось! — Трезор махнул мечом. Я посмотрел на то, что осталось лежать в траве. Неровные куски чего-то большого и плотного, сияющего в лучах яркого весеннего солнца. Разбитый замерзший кисель? Вполне на это похоже. — Что это было? — сразу спросил он меня.

— Я его слегка приморозил, — объяснил ему я.

— И потому мой меч смог его раскрошить? — вмиг догадался он.

— Получается, да, — согласился с ним я.

— Очень хороший способ. Сможете так еще? — спросил он, немного подумав.

— Смогу ли? Я постараюсь. — Я глянул на два десятка неугомонных тыкв.

— Только вы осторожней, не нападайте на всех их стразу, — предупреждал Игнац.

— Я постараюсь. — Это же в моих интересах. Если слизь одного слизнюка доспех легко блокирует, то это не значит, что двух слизнюков он заблокирует тоже.

— Так держать, командир! — крикнул рыжий мечник, доставая свой меч. — Вы уж их приморозьте, а мы сделаем остальное!

— Хорошо.

— Только будьте в край осторожны. Не рискуйте понапрасну, будьте предельно внимательны, — советовал Игнац.

— Хорошо.

И понеслось: я выманивал на себя одного из беспечно набивающего утробы слизнюков, заставлял на себя напасть, ловил, и безнаказанно превращал в полузамерзший фарш. Затем бросал полудохлую тварь Трезору, а тот, взмахом меча, ставил в жизни твари острую жирную точку.

— Еще! Еще! — доносилось потом от солдат.

Новый шар и новые манипуляции с холодом.

— Еще! Еще!

В руки попал самый крупный слизняк.

— Еще! Еще!

Хм, а у этого слизнюка на боках есть две свежие раны. Мне интересною, кто ему их оставил?

— Еще! Еще!

К тому времени, как солнце начало клониться к закату, я уже вылавливал последних, самых мелких тварей из всех — троих размером с большую картофелину, и одного размером в крупный помидор. Их я примораживал уже почти не глядя. В конце сражения осмелел даже Игнац, и, бегая по лугу, помогал мне находить последних силизнюков.

— Вот он, вот он, господин командир, — радостно кричал он, найдя спрятавшегося в траве последнего рыжего гада, величиною с яблоко. Поймав его, я даже не стал, с ним цацкаться, а просто сжал его в кулаке, словно сгнивший фрукт.

— Это что, — все? — Тур даже слегка расстроился, вкладывая меч в ножны.

— Да, это все, — улыбнулся я.

С последним слизнем покончено — мы выполнили задание.

*

Когда мы переступили порог дома старого деревенского мага, оказалось, что он не один. Там уже сидел какой-то посетитель, и маг был занят беседой с ним у себя на кухне. Но, увидев нас, Дормидонт сразу прервал беседу.

— Маг Шедан! Воины! Вы пришли ко мне! Значит ли это, что у вас хорошие новости? — спросил он меня, не тая надежды.

— Так и есть, — согласился я, не скрывая улыбки. — Но я вижу, ты занят. У тебя гость... — Я кивнул на крепкого загорелого мужчину с обветренной кожей и выцветшими волосами, сидящего напротив него. Кто-то из крестьян, не иначе.

— Это мой двоюродный брат, Бонур, — представил гостя маг. — Он просто так, заскочил: сказать, что жена с детьми еще на денек-другой задержится у родителей жены. Так что тут ничего такого, — отмахнулся старик. — Вот ваши новости куда важней и куда интересней.

— Это люди из форта, которых ты послал разобраться со слизнями? — Мужчина повернулся к гостям, едва вместившимся в небольшую кухню, и взглянул на нас с не меньшим, а может быть даже и большим интересом.

— Да. И думаю, их новости должны тебя порадовать. Так как ваши дела? — обратился он к нам. — Удалось ли вам что-то сделать? Вижу, что вы встречались. — Он указал на тунику в мелких дырочках.

— И встречались, и бились, и даже победили, — гордо заявил я.

— Победили? То есть убили?

— Ага, — влез в разговор вдохновленный победой Тур.

— И скольких вы убили? — спросил Дормидонт, но я увидел, что этот вопрос волновал и Бонура. Неужели эти слизни такая большая напасть?

— Всех что мы нашли на лугу! — важно ответил я.

— Всех? — Челюсть Дормидонта едва не упала на пол.

— Всех? — Глаза Бонура чуть не вылезли из орбит.

— Всех, — подтвердил я. — Всех, кого нашли. Взрослых слизнюков было не меньше двух дюжин. И еще куча всякой разной мелочи, — не стал подсчитывать я.

— Две дюжины слизнюков за раз... А я со своей магией стольких за год не осилю, — простонал Дормидонт.

— Две дюжины слизнюков и еще столько-то мелочи... так это они целый год не будут нас беспокоить, — раздалось от Бонура. — Теперь от них моему урожаю ничего не грозит, и столько времени я был занят, отгоняя их от полей.

Мужчины переглянулись и снова с удивлением уставились на нас.

— А как у вас это вышло? — спросил меня маг с глубоким удивлением.

— Ну, — едва начал я, но крестьянин меня перебил.

— Брат, уважаемые воины! Я был бы очень рад принять вас у себя! Мой дом и кухня гораздо просторнее, так что мы сможем удобно разместиться. И я с удовольствием приготовлю угощение, достойное такого торжества!

Я согласился — а почему бы и нет? От угощения я никогда не отказываюсь.

Перед оградой нового дома крутились двое мальчишек, и пытались поймать небольшую бесхвостую ящерицу. Увидев нашу компанию, мальцы шустро посторонились, а один из них из них, самый бойкий, обратился к хозяину дома.

— Дядя Бонур, а что это к вам за гости? Это солдаты? Они сделали что-то плохое, и вы будет их наказывать? — засыпал его вопросами он.

— Да, это солдаты, — согласился Бонур, отпирая калитку. — Но они не сделали ничего плохого. Даже наоборот — они убили множество слизнюков, и я хочу их за это как следует отблагодарить.

Детишки кивнули и со всех ног принялись бежать. Чую-чую, сейчас разлетится молва о нашей победе по всей деревне.

На кухне Бонура хватило места и для хозяина и для его гостей. Старый маг и наша шестерка начала занимать места за большим дубовым столом, а хозяин дома принялся метаться столом, шкафом и разными бочками. Увидел суету, Торсон и Игнац поднялись со своих мест, и принялись ему помогать накрывать на стол. Вскоре перед нами стояло шесть тарелок с ложками, котелок с пшённой кашей, крынка с молоком и вареные яйца.