Резервация.

— На сто и один процент, — кивнул я. — И думаю, что с этой кашей не всё нормально...

— А как эти каштаны действуют? — живо поинтересовался Бамс.

— Ну, у нас девчонки их наелись и их торкнуло. Слишком весёлые, беззаботные стали, про осторожность забыли, хотя перед этим всю ночь тряслись.

— Не похоже, — развёл руками парень. — Меня в первый раз, когда накормили этими орехами и кашей, на ха-ха не пробило.

— А на что? — спросил я, про себя обдумывая идею, только что пришедшую в голову.

— Да мне и после яда было хреново, а тут поел и обессилил, лежу, мыслей почти нет, а мышцы вялые-вялые. Меня бы пятилетний ребёнок в тот момент запинал. И еще... это, не при Владимировне будет сказано... обоссался я, мочевой пузырь тоже весь такой на раслабухе стал.

Мне показалось, что женщина покраснела, то ли, так подействовали слова рассказчика, то ли, после меню аборигенов с ней такая же напасть приключилась.

— Кхе, кхе, — прокашлялся Пётр, — Макс, пожалуй, ты тут прав со своими подозрениями. Я-то списывал такое странное состояние на последствия попадания, шок, бессонную ночь и страх, а оно вон что. Нужно эту кашу выбросить...

— И воду тоже, — добавил я. — Жажда замучает, конечно, но у меня есть план. Если всё получится, то будем свободны скоро, тогда и напьёмся, и поедим.

— Хороший у вас план, товарищ Сталин, отсыпьте-ка из своего кисета, — заржал неугомонный Бамс, потом серьёзно спросил. — Поделишься?

— Видел морду охранника?

— Ага. Он её не мыл, походу, с рождения, — ответил парень. — Но причём здесь это?

— При том что у воинов, которые нас брали в плен, лица были скрыты масками. А у этого измазано глиной или чем-то похожим. Эрзац-вариант, что-то вроде того.

— Ты сейчас выругался? — захлопал глазами Бамс. — Что за маза-фака-рзаца-маца?

— Историю нужно учить было, нет у меня времени сейчас восполнять пробелы в твоём образовании. В общем, по моим предположениям, вся боеспособная часть племени ловит наших земляков в джунглях, остались вот такие охранники, — махнул я на него рукой. И ведь непонятно в самом ли деле он такой, или играет роль балбеса.

— Вертухаи, ёпта, — ухмыльнулся Бамс. — Я понял тебя, чувак, понял. Тоже считаю, что из вертухаев бойцы, как из одного вещества пуля.

Всё получилось так, словно, происходило на сцене театра: участвующие лица играли ту роль, которую от них ожидали. Я сидел рядом с дверью, привалившись боком к перекладинам, одна рука держала пустой кокос с остатками каши, которой я вымазал кожу вокруг губ и заляпал слегка подбородок, второй упирался в землю, закрывая телом от чужих взглядов. Возле правой стенки на боку, поджав ноги к животу и положив голову на ладони, лежал Бамс. Светлана прилегла у дальней стены, неподалёку от неё занял позицию Пётр. Мужчина честно предупредил, что в драке от него толку будет мало, кулаками он махал лет пятнадцать назад в последний раз, да и было это по пьяному делу в кафе, от гопников и дорожных отморозков судьба его сохранила, так что, боевой дух в нём давным-давно угас.

Бамс оторвал рукав от верхней части одежды, сунул туда кокос с водой, соорудив примитивный кистень. Таким билом запросто можно проломить голову горилле, не то, что лесному карлику.

Пигмеи ничего не заподозрили, наверное, в самом деле, в посёлке остались только убогие, с одной извилиной в голове. Когда сопровождающая охранника зашла в нашу камеру и наклонилась за моим кокосом, я вскочил, оттолкнувшись одной рукой от пола, а второй нанося снизу вверх удар твёрдым орехом в подбородок противнице. Сухо щёлкнула челюсть и твердая кожура тяжёлого ореха, который я сжимал в кулаке, при взаимном соприкосновении. Через секунду я буквально на руках вынес оглушённую карлицу на улицу и толкнул под ноги охраннику, тут же кинул в него кокосом, угодив в грудь. К сожалению, как следует, размахнуться не получилось, и удар вышел слабым. От выпада копьём я качнулся в бок, перехватил древко левой рукой у наконечника, резко толкнул от себя и тут же дёрнул. Не ожидавший такого, пигмей, после толчка инстинктивно вцепившийся в копьё, почти влетел ко мне в руки и тут же словил кулаком в висок.

— Бамс, быстрее! — рявкнул я на замешкавшегося парня. Потом поднял копьё и в несколько прыжков выскочил на просторную площадку под яркие солнечные лучи. После полумрака пришлось щуриться и одной рукой прикрывать лицо, давая время глазам привыкнуть к яркому свету.

Откуда-то слева раздался удивленный возглас, повернувшись, я увидел очередного пигмея с глиняной хохломой на морде. Этот был вооружён духовым ружьём и коротким тесаком из тёмно-серого материала, висевшим слева на поясе. До него было метров десять и я, не задумываясь, метнул копьё. Снаряд ударил врага под ложечку, пробив тщедушное тело насквозь и толкнув назад на метр. Он свалился на землю, где скорчился, ухватился обеими руками за древко, потом у него полилась кровь изо рта, пополам с пеной и непонятными сгустками. Звуки умирающий издавал такие, которые можно услышать из студенческого санузла, после удачной сдачи сессии или дня рожденья соседа. Наверное, зацепило желудок и карлика сейчас душит рвотный спазм. Или яд на копье так действует, чёрт его знает.

За спиною что-то глухо ударило. Помня про оглушённых 'кормильцев' я шустро метнулся в сторону, уходя с пути возможной атаки, и разворачиваясь. Фу-ты, ложная атака: Бамс своим кистенём приложился по затылку пигмейки, а затем проломил голову охраннику.

— Где Пётр? — крикнул я. — Гони его сюда, быстрее! Нужно наших освобождать.

Бамс понятливо кивнул, шагнул к проёму каморки, где оставались наши товарищи по несчастью и что— то там крикнул. Слов я не разобрал — в голове от бурлящего адреналина кровь била, как кузнечный молот, а сознание отказывалось воспринимать всё то, что не относится к бою.

Наша тюрьма оказалась небольшой каменой лачугой, заросшей высоким кустарником, одной из десятков на просторной улице. Между каждым строением имелся свободный пятак земли, густо покрытый кустами и тонкоствольными невысокими деревцами.

В ближайшем строении находилось пять человек, но все они неподвижно лежали на полу и не отреагировали на моё появление и слова.

— Народ, подъём, ну же, живее, если не хотите быть разрезанными на части! А, блин, нахрена жрали... тьфу, — сплюнув от досады, я метнулся к следующей каменой лачуге, но и там была та же картина. Через минуту ко мне присоединился Бамс, быстро оценив вид, хмыкнул и вдруг во всю свою лужёную глотку заорал:

— Люди русские, которые не жрали отраву и на ногах остались, отзовитесь!

— Совсем сдурел? — шикнул я на товарища. — Сейчас уроды сбегутся!

— Да не поймут они, кто и откуда кричал, чувак, — беспечно махнул рукой парень. — А так мы тут дольше провозимся с поисками, шансов нарваться больше.

И в подтверждение его слов совсем рядом кто-то заголосил:

— Эй, кто там кричал?! Я тут, помогите!!!

— Видал, — осклабился Бамс и рванул на голос. Засовы на дверях были элементарные и открывались в два приёма очень быстро, но только снаружи, изнутри проще сломать дверь. В тюрьме, один в один похожей на ту, где несколько минут назад сидел я, нашлись семеро — пять мужчин и две женщины, и только двое представителей сильного пола были на ногах и выглядели решительно.

— С этими что? — первым делом спросил я, кивая на неподвижные тела. — Ели?

— Баланды начушпанились, вон кокосы пустые лежат, — Бамс носком кроссовка толкнул пустой орех.

— Да, поели, — развёл руками один из сидельцев. — Женщинам отдали и раненым, вот их сильно побили, когда ловили. Мы им всю воду отдали. Сами только несколько часов тут, не мучает жажда и голод, почти.

— Потом поговорим. Драться можете? Крови не боитесь? — торопливо произнёс я. Мужчины переглянулись и как по команде кивнули.

— Можем и не боимся.

— Тогда вперёд, нужно других освободить, а то мы много не навоюем таким составом.

За десять минут, что нам дали пигмеи на самостоятельность, наш отряд увеличился ещё на семь человек, из которых были две девушки чуть старше двадцати лет. Разбитные девахи с татуировками, в ботинках, плотных штанах и футболках, взгляды злые, а в руках у каждой уже по булыжнику. Эти не 'анны каренины', под поезд в порыве чувств, бросаться не будут, скорее, столкнут туда обидчиков, вызвавших у них депрессию, а перед этим ещё хорошенько попляшут на их рёбрах. А потом перед нами оказалась толпа пигмеев с духовыми ружьями и копьями. Много, человек пятнадцать. Парочка из них красовалась масками на лице и животе.

— Те, кто в масках опасны, настоящие воины, — предупредил я всех. — Копья отравлены чем-то ядрёным, будьте осторожны.

Один из спасенных махнул рукой за спины врагов:

— Там, неподалёку от портала я видел кучу вещей. Со всех пленников снимали и бросали — часы, браслеты, телефоны и барсетки. И там мой пистолет лежит, травматик, но мощный, мощнее осы. Он в коричневой, кожаной, лакированной, барсетке. Пистолет заряжен, там же ещё два патрона.

— Лучше бы ты калаш с собою носил, мужик, — не мог не внести свои пять копеек Бамс. — Или пулемёт...

— Мочи их! — во всё горло закричал я и бросил камень в противников, в левой руке держал трофейное копьё, тесак из кости с заточной кромкой был у Бамса, свой кистень он отдал кому-то из первой пары спасенных.

Через секунду на дикарей обрушился град булыжников. Далеко бросить камни, размером с половинку кирпича, никто из нас не смог, но до врагов было метров пятнадцать всего и тем пришлось туго. Двое упали сразу с разбитыми головами, еще двое или трое спрятались за спины своих товарищей, неуклюже держа руки, которыми закрылись от оружия пролетариата и получили серьёзные ушибы.

Залп дикарей уполовинил наше войско — дротики оказались смазаны мгновенно действующим ядом, повезёт, если не смертельным. Я, хоть и был в первых рядах, избежал ранений.

Первого из дикарей я ударил копьём в лицо. Тот попытался защититься, вскинул руки, но шилообразный наконечник легко пробил ладонь и воткнулся в глаз... где и сломался. Дальше я орудовал древком, как обычной длинной палкой.

Это было похоже на стычку диких животных. Мы выдавливали врагам глаза, рвали рты, выкручивали руки до треска в суставах и лопнувшей кожи. Мы были сильнее пигмеев и за несколько минут весь вражеский отряд вколотили в землю.

После этого на нас было страшно смотреть, такое ощущение, что мы маньяки из голливудских страшилок или только вышли со скотобойни, где лично и без спецодежды забивали скот.

— Что дальше? — хрипло произнёс Бамс, у которого от носа до груди протянулась широкая полоса алой крови. Грыз он, что ли, кого-то? Из разбитого носа юшка совсем другого цвета.

— Других освобождать, все двери нужно открыть.

— Портал сначала взять под контроль, двери потом, — возразил владелец пистолета. Нас уцелело всего четверо — я, Бамс, 'пистолетчик' и одна девица. Трое раненых стонали и пытались зажать раны, прочие были мертвы: ядовитые дротики угодили в лица и шеи, яд убил их почти мгновенно. У девчонки была сильно порезана левая щека, из раны обильно текла кровь, и девушка постоянно сплёвывала красную слюну.

— Я тоже за портал, — прошамкала она и с гримасой боли схватилась за раненое лицо.

— Тебе бы приложить что-то, истечёшь же кровью, — проявил сердобольство Бамс и тут же был послан по матушке.

— Дура, — буркнул он в ответ. — Лесбиянка хренова, мужика бы тебе, чтобы приструнил.

— Я тебя сама сейчас приструню!.. — вскинулась та, но её одернул третий наш спутник.

— Хватит собачиться. Берём оружие и к порталу, — приказал он.

— Было бы оно ещё, — под нос произнёс Бамс. Его костяной тесак переломился в драке у рукояти, кистень развалился — не выдержала ткань рукава, разошлась по швам, копий у пигмеев было мало, а пользоваться духовыми полутораметровыми трубками никто не умел.

Из трофеев я взял себе толстую 'духопушку' с костяным наконечником, надетом на оружие, как штык на старинные ружья. Бамс вооружился короткой дубинкой из очень прочной и тяжёлой древесины. До этого ей владел самый рослый и крепкий дикарь, а в руках землянина это оружие казалось разжиревшей, но тростинкой. Девушка взяла одно из духовых ружей с двойным запасом зарядов — выжженные изнутри из кусков стволов тубусы с притирающимися крышками. Последний член нашей боевой группы, тот, что взял на себя командование, остался с кривой толстой палкой, с которой начал первый бой, древесина легко выдержала столкновения с чужими головами и оружием, только приобрела ржавый оттенок от крови.

Глава 4

Кольцо портала стояло в центре поселения на небольшой возвышенности. Рядом толпилась тройка воинов из низшей касты с копьями в руках и дубинками на поясе. При виде нашей кошмарной четвёрки они заголосили нечто испуганное и помчались в сторону джунглей, бросив на месте копья.

Преследовать их никто не стал, вместо этого каждый из нас занялся делом: я поменял трубку на копье, Бамс взял второе, девушка и мужчина бросились к огромной куче вещей земного происхождения и принялись в ней лихорадочно копаться. Очень скоро каждый издал довольный вопль.

— На месте! — воскликнул мужчина, доставая из кожаной сумки-барсетки уродливый двуствольный пистолет и два патрона, соединенных вместе клипсой. — Эх, жаль, что боеприпасов мало.

— А я возьму себе вот это! — в руках девушки сверкнул большой нож с чуть изогнутым лезвием с рисунком 'железный войлок' и наборной рукояткой из бересты. — Вы что стоите? Ищите быстрее что-то подходящее из оружия, пока время есть.

— Мне этого хватит, — качнул я копьём, а Бамс не удержался и полез искать ништяки. Через полминуты он держал в руке ПМ.

— Дерьмо, — кратко охарактеризовал его находку мужчина. — Макарыч, дешёвка. Наверное, и патроны с тридцаткой джоулей.

— Пигмеям и их хватит, — возразил Бамс. — Да их пальцем насквозь можно проткнуть.

Краем глаза я увидел, как засветились символы на кольце.

— Внимание! Переход! — гаркнул я, и взял копьё наизготовку.

— В сторону отойди, не стой напротив! — крикнул мне мужчина и сам встал в метре слева от края кольца. Рядом пристроилась девушка, Бамс в два прыжка занял место с другой стороны.

— Нас только не подстрелите, — попросил я, вставая рядом с парнем. Девушка держала в руке нож, отбросив трубку в сторону: из-за раны на лице выдувать снаряды не могла, и зачем только брала? Надеюсь, она умеет пользоваться холодняком, а не насмотрелась фильмов и мнит теперь себя великой героиней. Жаль, но в предыдущей рукопашной драке, я не увидел какова она в деле.

Мы прождали больше минуты, пока из кольца не появились первые фигуры. Выглядело это так: в центре портала возникало яркое радужное веретено с человеческую фигуру размером, которое спустя несколько секунд превращалось в человека.

Самыми первыми показались земляне, стянутые палками и лианами (наверное, верёвки уже закончились, что неудивительно при таком-то наплыве землян) пленные.

— Быстрее в сторону! — замахал на них пистолетом Бамс, отчего люди испуганно шарахнулись в сторону. Двое мужчин и женщина, на лицах синяки, одежда порвана.