Маруся К. История восьмая

Мысль про дурость Косте понравилась. Мудрая мысль. Сам не заметил, как согласно кивнул.

— Ей моя помощь не нужна, — продолжила Береслава. — А вот если ты парня сейчас этого поцелуешь при мне, тогда Ярославу помогу.

Находясь под впечатлением от прежней мудрой мысли, Ивченко не сразу осознал новую выданную бабулей мысль. А осознав, уставился стеклянными глазами на сумасшедшую старушку.

— Что? — Женя тоже растерялась.

— Парня, говорю, поцалуй! В губы. Прямо сейчас.

Костя перевел удивленный взгляд на Женю.

— Зачем?

— Еще вопрос, деточка, и пойду сериал досматривать.

Женя поджала губы и беспомощно посмотрела на Ивченко. Потом тяжело протяжно вздохнула, решительно насупилась и, пробормотав "ладно", встала со стула.

Костя словно во сне наблюдал, как она склоняется к нему, как касается невинным осторожным поцелуем его губ. И он готов был поклясться, что прочел в глубине зеленых глаз смущение и испуг.

— Во-от, — протянула донельзя довольным голосом вредная сумасшедшая бабулька. — Ну, теперь, детки, давайте веселиться! Сейчас баба Беря ка-ак встанет, ка-ак разнесет к змиям полземли...

Это был самый запоминающийся день в моей жизни. Даже не день, а пару часов. В этом мире у меня в принципе дни хрен позабудешь, но это было непередаваемо. Начались запоминающиеся часы с цветастой пожилой дамы по имени Береслава или, как она сама себя величала "баба Беря". Для начала баба Беря губами очаровательного юного русого создания выдала мне поцелуй. Понял, что Женя ни разу в жизни не целовалась, и что я попал, потому что целоваться с ней очень хотелось продолжить, и не только целоваться. А как с девушкой целоваться, когда батя неизвестной породы супостат? Короче, напрасно я трепался про сильного и отважного до идиотизма любимчика.

Пока мне Женя все эти страсти шепотом увлеченно переводила, я на ее губы поглядывал и думал, что Ярослав Сергеевич меня убьет.

"Пошевелишься своей ведьме помочь?"

Она рвала и метала. Комната вдруг обратилась в клетку, по которой волчица беспокойно кружила, не обращая внимания на рассерженных братьев. Беримир что-то пытался ей сделать. Кажется, он попытался угрожать на словах и даже поймать. Всемиле было не до страхов и не до семейной иерархии. Хочет угрожать? И ладно. Она все равно не слушает. Хочет поединка? Показать кто в семье сильный и старший? Плевать! Она била зло и отчаянно. Пусть все знают, как она ненавидит эту ведьму! Кто эта женщина? Какое право она имеет называться "его" женщиной?

— Он мой! — взвыла волчица, заставив младших вздрогнуть.

Все члены семьи столпились у дверей в комнату и беспокойно следили за ней.

— Сестра... — начал суровым голосом Беримир.

— Он мой! — Всемила обратила горящий злобным безумием взор на брата, заставив его отшатнуться. — Я! Хочу! Его!

Беримир впервые в жизни столкнулся с тем, с чем не способен справиться, как вожак. Она не оспаривала его авторитет, но и подчиняться не желала. Более того, вела себя по отношению к псу, как волкодлак ведет себя по отношению к своей самке. Ситуация неправильная и неестественная.

Всемила вдруг прекратила метаться и на мгновение успокоилась.

— Отойдите, — равнодушно потребовала она. Спокойствие оказалось иллюзией. Она приняла некое решение и намеревалась ему следовать.

— Куда ты?

— Уйдите! — злоба вновь сверкнула в хищном взгляде.

— Скажи, куда ты? — стоял на своем Беримир.

— К нему! Хочешь остановить?

— Нет, — равнодушно оскалился брат. — Уходи и не возвращайся.

Семья с ужасом уставилась на вожака.

Всемила пожала плечами и выскочила из комнаты, где теперь ее не держали.

Нет ничего важнее семьи? Семья защитит? Может быть и так, но не когда семья — клетка, а защита — петля, сдавливающая горло. К змию такую семью.

— Умница моя, — прошептал ей на ухо облачком тумана Морок. Дедушка мог быть где-то далеко, но никогда не оставлял свою любимицу в беде. Вот и теперь не подвел. — Беги за инстинктами.

— Я бегу, — прошептала Всемила. Она действительно неслась белой тенью по городским улицам, заставляя прохожих шарахаться в сторону. Лишь добравшись до его дома приняла человеческий облик.

— Бабуля! — обрадовалась Маруся, зайдя в родной кабинет "4А5". — Ты не поверишь, как работает разведка!..

Лик со стоном прикрыл ладонью глаза. Как на Рыжика теперь взирает Мурад, ему смотреть не требовалось, мог с легкостью представить.

— Почему не поверит? Поверит! Бабуле двадцать пятый десяток пошел, бабуля во все поверит, — Береслава обняла внучку и легко стукнула ее по лбу указательным пальцем. — Опять доводишь бедного мальчика?

— Кого? — не поняла Руся. Ответить старшая Козлова не успела.

— Вы вернулись, — Горица всхлипнула и обняла Марусю вместе с Береславой, чем рассмешила Иму.

— Лик, мне ребят, которые нас пасли, искренне жалко. Она им мозги выпотрошила со своими людскими войнами, морами и катастрофами, — аниото нарочито скорбно вздохнул. — Какую судьбу я себе избрал...

Берегиня зло сверкнула глазами в сторону "несчастного" возлюбленного.

— Да, вы вдвоем постарались, — Зверобой лукаво рассматривал Козлову, развалившись на ее стуле. — Одна рыдает, второй рычит.

Аниото оскалился, черт взмахом правой ладони оставил след синего пламени в воздухе — на том перепалка и завершилась.

Лои тихо фыркнул возле входной двери. С последней встречи группа Ликурга не сильно изменилась, если не считать, конечно, факта отсутствия двоих ее членов и, само собой, изменения статуса берегини. Леопард непроизвольно мимикой оболочки давал понять каждому встречному о границах своей территории.

— Все тут? — в помещение вошел древний и не глядя поздоровался с Кремером. — Добрый вечер, коммисар.

— Добрый, — поздоровался замерший Лои. Видеть древних так близко еще не приходилось.

— Мос и Клеомен отсутствуют, — обратился к Атуму Ликург.

— А это кто? — Ярослав кивнул в сторону сопровождающего разведчика.

— Мурад, — коротко и равнодушно представился див, не сдвинувшись с места.

— Понятно, — Ярослав недовольно поморщился. — Береслава, как же великий аптекарь не избавил меня от всех бед?

— Как же великий Атум не избавился от них сам? — продолжая обнимать внучку и берегиню, парировала Козлова-старшая.

— Чтобы остаться в долгу перед тобой.

— О, — нарочито беззаботно воскликнула баба Беря, — ты не в долгу. У дочи потом спросишь почему. Ну, и все. Пойду я.

Она чмокнула сначала Русю в лоб, потом Горицу и спрыгнула со стола, на котором сидела.

— Вам же работать надо.

Ярослав проводил ведьму разъяренным взглядом. Не спроста ему Женя показалась смущенной сейчас. Обидеть ребенка, Беря не обидит, но подлянку устроить может. Просто потому, что малолетка-аптекарь так и считает себя мудрее Атума, всегда считала. Наверняка, какую-нибудь глупость дитю единственному в голову вбила или про прошлое что-нибудь рассказала.

— Паршивка, — ласково на грани слышимости прошептал Ярослав вслед Береславе.

— Которой ты в любви признавался, — беззвучно проговорила она ему в ответ, идя по коридору. Ярослав улыбнулся, уловив движение воздуха за стеной и разобрав слова, и обернулся к присутствующим в кабинете:

— Лик, что у них там в архивах?

— Да, ничего, — пожал плечами Эйдолон. — У них глухо, поэтому к нам пришли.

— Господа шефы, — подал голос Зверобой. — Нам как работать?

Ярослав с Ликом взглянули на черта, а тот в свою очередь кивнул в сторону дива.

— Он наблюдатель, — Атум покачал документами, которые в руке держал. — Бесправный и подконтрольный мне. Так что расслабьтесь и не обращайте внимания. И давайте сразу к делу. Маруся, будьте любезны заменить Мосвен.

— Да, конечно, — кивнула Руся. — Что сделать?

Ярослав достал из нагрудного кармана рубашки карту памяти и протянул ведьме.

— Выведите на экраны.

— Да.

Руся взялась за спинку своего стула, на котором развалился Зверобой, и докатила его до его стола. Там, удобно устроившись на стуле черта, его же рукой разблокировала его терминал и потеряла интерес к внешнему миру.

От Ярослава не ускользнул напряженный взгляд Лика, направленный на занятную пару.

— В общем, так господа и дамы. Живу я давно, с ангелами сталкиваюсь не впервые, так что есть у меня небольшой архив, который сейчас и продемонстрирую. Где, когда и при каких обстоятельствах были замечены наши пернатые или их следы. И первое с чего начну, — Ярослав дошел до экранов, где высветились виртуальные папки. — Контролировать переходы первую из рода Ягой научили наши доблестные крылатые рыцари...

Пейзаж, действительно, впечатлял. Залитая ярким солнечным светом молодая зелень, искрящаяся голубая лента узкой реки, бурлящий водопад.

— Как красиво, — искренне восхитилась Мос.

— Если верить описанию Сигюн, нам туда, — Клеомен указал на подножие скалы, с которой срывалась вода.

— А сама бы я не догадалась.

— Конечно, не догадалась бы, — совершенно серьезно согласился Клеомен. Любой сарказм легко уничтожается простым нелепым согласием.

Кошка задохнулась от возмущения.

— Да ты...

— Идем, — обращать внимание на причиненные ей неудобства не стал. — Потом на меня пошипишь.

Мосвен потерялась в собственных эмоциях. Она понятия не имела, чего ей хочется больше, расцарапать его всего с головы до ног или рассмеяться. Он ведь нарочно издевается над ней. Откровенно издевается!

— Потом я тебя убью, — прошептала она себе под нос, сердито ступая следом по нетронутой зелени. Туристическая тропа осталась далеко позади.

— Ласково и нежно? — услышала она смешок Нефера. — Я согласен.

Кошка беспомощно пискнула и на мгновение зажмурилась, борясь с бешенством. И едва не споткнулась о камень.

— Вот ты несамостоятельная, — поддержал ее под локоть Клеомен. Злилась она очаровательно. Так и сверкала разъяренными черными глазами. Черту стоило каждый раз немалых усилий не смеяться и не целовать ее взбешенное личико. Он твердо знал, чего хочет добиться от нее и как, и намерен был достигнуть цели.

— Идем, — он взял ее за руку и потянул за собой следом. Мосвен попыталась выдернуть пальцы, но освободиться из хватки черта с первого раза не вышло, а дальше пытаться она не стала. Нельзя на авторитет нападать. Без того много себе позволяла.

Под водопадом, в скале нашлось углубления в полтора человеческих роста с клубящимся серебристым облаком перехода.

— Чувствуешь? — задумчиво пробормотала Мосвен, позабыв обо всех своих обидах. Этот переход совершенно не походил на те, что создавали Ягой.

— Да.

— Он, на самом деле, чужой.

— И закрытый, — Клеомен провел ладонью по облаку, оставив отчетливые следы от пальцев. — Возвращаемся. Нужно доложить.

Мосвен кивнула и, неожиданно, исчезла, поглощенная серебристой тканью чужой реальности. Не раздумывая, Клеомен прыгнул следом.

Появившийся на их месте белокурый статный юноша внимательно огляделся, покинул пределы водопада, расправил крылья и взлетел.

впереди девятая история...