Overlady_part.6

Луиза узнала голос де Монтеспан. Непохоже было, что с ней были солдаты, но она была магом земли, и у неё могли быть големы. — Нет, пожалуйста, ты продолжай ломиться сквозь мой барьер. Я уверена, что ты достигнешь больших успехов, чем те предатели, которые пытались сбежать из города.

Луиза ничего не ответила, но её плечи тряслись от ярости. Она прошептала несколько слов силы, и злая магия собралась вокруг её руки, превратившись в молнию.

— Так ничего и не скажешь? — спросила женщина.

Повелительница резко обернулась и метнула молнию. Прогремел гром. И энергия безвредно ушла в землю, разбившись о сияющий щит вокруг её врага.

— Нужно было провести исследование, подлый злодей, — сказала Франсуаза Афинаида, чье безэмоциональное лицо расплывалось за дымкой от наложенной защиты. — Все знают, что я весьма хороша с моими оберегами.

47. Часть 9-4

Слишком долго неправедность довлела над нашим святым Отцом-Церковью! Священники и монахини непристойно одевались, демонстрируя свою плоть посредством тесных одежд и моды на открытые одеяния. Нет, все должны быть равны пред глазами Основателя, и поэтому я ввёл стандартизированные правила для одеяний, которые полностью закрывают всё тело, для всех, кто вступил в святые ордена! Даже я буду так одеваться, в эти свободные рясы. Это знак моего смирения, то, что я одеваюсь как простой деревенский священник. А те, кто говорит, что я-де набрал вес, те слишком беспокоятся о моем здоровье. Я преодолел недавнее проклятие, из-за которого каждое утро меня тошнило, и я ощущал слабость, и я уверен, что набранный вес исчезнет к концу года. Я собираюсь отправиться в индивидуальное паломничество с моим личным помощником и сердечным другом, кардиналом Бенедиктом, который поможет мне молитвами изгнать его.

Папа Григорий II, Провозглашение об обязательной благопристойности.

По кладбищу разлетелось эхо от громового удара.

— Так. Повелительница Севера, — холодно произнесла Франсуаза Афинаида. — Ты похитила принцессу Генриетту. Разграбила сокровищницу. Убила де Мотта.

— Ты собака эгоцентричная — и еще узурпатор, — парировала Луиза. — И я с удовольствием уничтожу тебя.

Женщины смерили друг друга взглядами. Повелительница была завернута в слегка закопченное черное одеяние, её лицо было спрятано под капюшоном, несмотря на жару. Из теней под капюшоном на мир смотрело два горящих розово-желтых глаза. Левая рука целилась в голову противницы, её латная перчатка истекала злобой. На перчатке, словно капля крови, горел одинокий рубин.

Мадам де Монтеспан до сих пор была одета в свою академическую мантию, хоти и потеряла или забыла где-то шапочку. Её светло-зелёная грива волос была наскоро перевязана, а зелёные глаза блестели в лучах солнца. А обереги вокруг нее образовывали голубоватую дымку. Её жезл был направлен на повелительницу.

Поднялся ветер. Он сорвал цветочную гирлянду с могилы и прокатил её между ними. Луиза начала сдвигаться влево, Франсуаза Афинаида — вправо. Каждый искал в противнике какую-то слабость, которой можно было бы воспользоваться.

— Ты не сможешь пробить мои обереги, — тихо произнесла женщина.

— Тебе придется убрать их, если захочешь атаковать, — возразила Луиза.

— Время на моей стороне. Мои люди скоро будут здесь.

— Правда? Тебе придется убрать заклинание, которое не дает мне сбежать. — Луиза на секунду задумалась. — Это если допустить, что они не отвлечены всем этим... пожаром. Как ты сумела так быстро сюда попасть?

— Ты предсказуема.

— Я зацепила один из твоих защитных периметров, да? — спросила Луиза, с любопытством наклонив голову. — Ворота кладбища?

— Это был предсказуемый путь отхода. — Они продолжали кружить, выжидая шанса нанести удар. Напряжение росло между ними, пока сам воздух, казалось, не начал гудеть, словно натянутая тетива.

— Мрреп? — поинтересовалась белая кошечка, выйдя в пространство между ними и с непониманием глядя то на одну, то на другую.

— Паллас?

И только поняв, что слабое эхо оказалось не эхом, Луиза сообразила, что мадам де Монтеспан произнесла именно то же имя в тот же момент, что и она. Не то чтобы они прозвучали похоже, конечно же. Или выглядели похожими. Ни капельки!

— Значит, ты похитила мою кошку, — произнесла Франсуаза Афинаида очень тихим и низким голосом.

— Паллас твоя кошка? Она просто увязалась за мной! — Луиза зыркнула на кошку. — Ты сдала меня ей? — спросила она, не теряя прицела на Монтеспан.

— Мраа.

— Это "да" или "нет"?

— Мраааа мраа, — уточнила Паллас.

— Это, конечно же, полностью укладывается в линию твоего поведения, — произнесла женщина, словно бы не слышала слов Луизы. — Да. В конце концов, ты должна была знать, что я очень ценю своих питомцев. Конечно же, ты попыталась бы похитить одного из них. Они же породистые. Твоя гадкая злобность означает, что ты будешь желать воровать и осквернять всё, что сумеешь.

— Я не крала твою кошку. Она просто решила пойти со мной, — повторила Луиза, стиснув зубы и начав лучше понимать тот беспощадный кошачий шантаж, который обрушился на неё со стороны Паллас. — Если хочешь, можешь её обратно забрать.

— Аха! Так ты наложила на неё какое-то подлое заклинание! Чтобы превратить её в оружие против меня! — Монтеспан прищурилась, целясь жезлом. — Или еще хуже, ты поработила её! О да, мы все знаем, что ведьмы делают с котами, когда хотят превратить их в демонических фамильяров!

Луиза покраснела, её рука затряслась от ярости.

— Нет! Я не делала... ты... — Она сделала глубокий вдох. — Ты что, тупая? Или вообще ни слова не слышишь из того, что я говорю — потому что ты тупое идиотское отродье!

— Твои жалкие попытки показать свою невиновность и жалкие оскорбления бессмысленны! Такие, как ты, никогда не бывают невинными! Не могут быть! — взорвалась Франсуаза Афинаида. — Так что, конечно же, ты взяла бедную невинную Паллас и заставила...

Луиза этого по горло наслушалась, спасибо большое, так что она попыталась поджечь свою противницу. Огонь ударил ревущей волной и разбился о щиты Монтеспан. Синеватая дымка вспыхнула, и один из слоев потрескался и задрожал, но продолжал держаться. Окружению не повезло, и по-летнему сухие трава и деревья вспыхнули, словно порох. Паллас, продемонстрировав рефлексы... ну, кошачьих, с воем удрала.

Но Луиза не пыталась убить и...

Ну, ладно, она пыталась. Но раз уж не получилось, она не собиралась просто стоять и швыряться огнем в защиту. Это оставило бы её открытой для контрудара. Пока Монтеспан была ослеплена дымом и огнём, Луиза нырнула за симпатичный и крепкий мавзолей. Она размышляла о том, что она знает про Монтеспан. Умелый маг земли, бесчестная шавка, осквернившая свое тело вне замужества, судя по всему, Элеонора подразумевала, что она очень хороша в использовании настоящих оберегов, а не... не важно, что на самом деле подумала Луиза об этом.

Что бы сделала маг земли в таких обстоятельствах? Луиза попыталась отдышаться и принялась тихонько бормотать про себя, собирая силу в перчатку. Она знала, что Монтеспан не сможет поддерживать свою защиту, если перейдёт в наступление. Даже если она усилит обереги артефактами и напитанными силой объектами, границы воли мага означали, что она не сможет одновременно защищаться и нападать.

Что означало, что Луиза должна спровоцировать её на атаку — желательно не её — а затем выпрыгнуть и всадить в неё молнию, желательно в спину, и когда она не смотрит, что было способом де ла Вальер разбираться с проблемами и неплохо срабатывало целыми поколениями. Даже её отец имел привычку пырять демонических лордов и драконов в спины ледяными лезвиями, пока те сосредотачивались на её матери. Её мать очень хорошо умела привлекать внимание.

И у Луизы было кое-что почти такое же "привлекательное". Или, по крайней мере, такое же раздражающее.

— Игни! — рявкнула она. — Швыряй в неё огнём и отвлеки её!

Игни высунул голову из-за горящего дерева.

— Эт можно, повелительница! — радостно согласился он, исчезая в дыму.

Что-то загрохотало за Луизой. Напоминало голема. Да. Определённо, это была кучка гранитных големов, созданных из надгробий, подумала Луиза, когда сунула голову за угол. О, чудесно. Фактически, эти големы изображали виконта Варде. И камень был почти того же цвета, что и его волосы.

И они двигались к её убежищу.

Ну. Она не могла сказать, что возражает против уничтожения таких големов.

Копыта били по дороге. Было что-то странное в их ритме. Но в любом случае, расстояние таяло, словно свеча над огнём. Случайные свидетели с отвисшими челюстями смотрели на эту дикую скачку.

Без всякого сомнения, их поражала скорость. И ничто иное. Тот факт, что впереди скакала дева на единороге — это было мелочью. Как и то, что единорог обладал красными глазами, из пасти его била пена и вообще он вроде как был сшит из частей лошадей, которые заменяли ему потерянные конечности. И конечно же, ничего в его всаднице не привлекало внимания.

Совершенно ничего.

О, и конечно же, едва ли стоит упоминания то, что названную всадницу сопровождала стая волков. На которых скакали вонючие гоблины.

— Вооооолчики! — безумно хихикала Феттид. — Волчики хуже всего!

— Я сочиняю новую поэму об этом. Она называется "Атака тёмной бригады", — объявил Макси. — Кхм. Километр. Километр. Кило— урк. — Макси обвис в седле, из спины торчал большой нож.

— Паршивая работа, Феттид, — одобрил Маггат.

— О, сэры, — ответила Феттид, обмахиваясь рукой. — Эта похвала заставляет сердце джентль-девушки делать бум-бум-бум, как оно делает обычно, но немного быстрее.

— Мне его вернуть из мертвых? — спросил Скил, между делом вплетая дохлых пауков в гриву своего красноглазого волка-убийцы.

Маггат обдумал это предложение.

— Потом, — ответил он. — Подручные оставляют нас позади, и нам не нужны отвлечения вроде поэзии. — Он пришпорил своего волка. — Давайте, отбросы! — заревел он на остальных. — Если подручные нас обгонят, я вас всех сам поубиваю!

Боевой клич миньонов разнёсся над болотами вокруг Амстрелдамма.

— Сегодня хороший день чтобы умереть, затем вернуться, убить их всех и ограбить трупы!

Шипящая кислота вгрызлась в идеальное лицо вардеобразного голема, заставив его слепо шататься в разные стороны. Махая мечом, тот сумел разрушить колонну, разнести куст и подвернувшегося напарника-голема. Однако он совершенно не сумел попасть по повелительнице или хотя бы засечь её местоположение, и она разнесла его молнией, когда он запнулся об отсеченную руку его товарища и упал.

Луиза затаилась, тяжело дыша. Из-за дыма она кашляла и отплевывалась, её лёгкие горели. Она достала платок — черный шелковый, с милыми демоническими знаками, вышитыми Джессикой — и повязала его поверх рта. Он немного помогал, но недостаточно. Вокруг неё трещал огонь. Она видела границы внешних оберегов, подчеркнутые сёро-чёрным дымом, который жался к невидимым стенам, словно вода в стеклянной чаше.

Демон побери! Убийство каменного де Варде действительно было облегчением. И ведь сегодня её день рождения! Она чуть не забыла. Уничтожение големов, которые были похожи на виконта Варде, её почти расслабляло, за исключением того, что они пытались её убить.

— Вернись сюда, ты, мерзкий гоблин, — услышала она шипение Монтеспан с другой стороны мавзолея. — Хватит прятаться в огне. Хватит швырять в меня огнём. Это ни к чему не приведёт, но начинает меня раздражать.

Под аккомпанемент звенящих нервов, Луиза кралась всё ближе и ближе, стараясь держать нечто капитальное между ней и тем местом, где, по её мнению, должна была быть Монтеспан. Она не смогла бы так тихо двигаться в доспехе, но эта мысль заодно напомнила ей, что в своей нынешней одежде она так же уязвима, как улитка без раковины. Хотя значительно быстрее и не такая склизкая.

Луиза выжидала. Да! Вот оно! Она начала читать заклинание! Выйдя из-за своего укрытия, она обрушила на врага шквал из молний. Внешние щиты разлетелись вдребезги, а внутренний замигал перед тем, как Монтеспан бросилась на землю. Она рявкнула несколько слов, и сияние изменило цвет и стало ярче. Когда в защиту ударила очередная молния, та почти её не заметила.

И тут что-то щёлкнуло в голове Луизы. Что бы она ни бросала в неё, её защита колебалась — даже когда Монтеспан должна была защитить себя от её молниевой воздушной магии. Вот только она не использовала воздушную магию, верно? Она пользовалась магией Зла, которая притворялась воздушной. И она сумела просунуть перчатку через большой барьер, который не давал ей отсюда удрать.

Итак, подумала повелительница, практически совсем не коварно, размышляя логически, если маленькая порция Зла повреждает её обереги, то большая должна разнести их.

Так, и как же это сделать?

Но как-то она уже это знала. Словно бы что-то в её разуме ожидало, когда ей придет в голову нужная мысль. Её перчатка шептала ей, произнося слова, которые скользили где-то на грани сознания. Она почти их понимала. Почти. Чего-то не хватало. Была в них неоконченность. Но даже этих обрывков ей хватит.

Луиза указала левой рукой на Монтеспан, чистое зло вилось вокруг стали. Произнесла одно-единственное слово. И вся магия в этой области была уничтожена. Обереги женщины — как внешние, так и личные — были сдуты, слово пламя свечи ураганом. Магия, укреплявшая стены города, исчезла, по ним немедленно поползла паутина трещин. Даже магическое освещение на дозорных башнях угасло.

Эм. Повелительница вытаращила глаза. Это не совсем то, чего она ожидала, но жаловаться она не будет.

Франсуаза Афинаида рухнула на колени, в расширенных глазах была пустота. Она выронила свой жезл, рука тряслась, словно у паралитика.

— Ч-что ты сделала? — прошептала она, её слова были почти не слышны за шумом пожара и треском камня.

— Похоже, ты не сумела оценить мою настоящую силу, — самодовольно заявила Луиза. Если быть совсем честной, она сама не понимала, что она сделала, но не собиралась позволять свой противнице узнать об этом. — Это было частью моего плана, позволить тебе считать, будто ты побеждаешь — как и частью моего плана было заставить тебя арестовать Элеонору де ла Вальер по выдуманному предлогу, — добавила она, отчаянно импровизируя. — И я была там, чтобы убедиться, что мой план пройдет без накладок.

— Ч-что? — заикаясь, выдавила Франсуаза Афинаида.

— Каждый твой шаг был частью моего великого плана, — и Франсуаза Афинаида, могу сказать, что свою роль ты отыграла на отлично, — ухмыльнулась Луиза, зная, что Монтеспан может это видеть. — Какой прекрасной маленькой пешкой ты была. Бегала по фальшивым следам, которые я оставила, убрала стражу, чтобы я могла украсть Зловещий Фрагмент для себя. — Она подумала, что смех тут будет уместен, поэтому она засмеялась над мадам де Монеспан. В конце концов, это всё было довольно забавно. Она же явно купилась!

— Н-но... это... — Франсуаза Афинаида дико оглядывалась. Она плакала. Она на самом деле плакала! Ухмылка Луизы стала шире. Идеально!