Эй, Арнольд!

— Хочу.

Мужчина от такого ответа, кажется, тоже немного растерялся. Зато всех спас Дон.

— Отлично, тогда в воскресенье в шесть, после закрытия магазина заедем все вместе за Алексом, тут и встретимся. Вы как?

— Хорошо, — кивнул мужчина, положил на стойку деньги и, не дожидаясь сдачи, ушел.

Над дверью тренькнул колокольчик. Алексис очнулся.

— Он не придет, — сказал он потерянным, тихим голосом.

— Придет-придет, — уверенно объявил Женька, — Ты, главное, не переживай так. Даже если не придет, всегда сможешь найти себе...

— Да, что ты понимаешь! — в сердцах бросил Алекс, помотал головой, прогоняя наваждение и требовательно протянул руку к Арнольду, — Давай сюда свою смазку и проваливайте!

— А свидание? — возмущенно протянул Женька.

— Он не придет! — Алексис был явно убежден в этом.

— Спорим, — Женька протянул ему руку.

Тот прищурился. И схватился за его ладонь.

— Спорим!

— Арнольд, разбей!

Дон подчинился, по параллельно отвесил Женьке легкий подзатыльник.

— За что?! — возмутился тот.

— Я же говорил, что не люблю, когда меня так называют. И вообще, заяц, что-то я тебя сегодня не узнаю, совсем страх потерял.

— А кого мне теперь бояться?

— Что же, совсем-совсем некого, — заинтересовался Алекс, у которого, похоже, все же отлегло от сердца.

— Конечно. Мне теперь никто не страшен.

— Почему это? Поделись секретом, — Алекс стрельнул глазами в сторону Арнольда и не ошибся, услышав ответ.

— Потому что у меня есть Арнольд, с ним не страшен ни один серый волк.

— Ага. Сам кого хочешь покусаю. — Припечатал тот.

Они забрали свои покупки и ушли, а Алекс остался весь в мечтах о воскресенье. На самом деле этот мужчина ему давно и очень сильно нравился. Но он уже давно убедил себя, что тот натурал и ему с ним точно ничего не светит. Поэтому и был так уверен, что все это была лишь затянувшаяся шутка, и мечтам суждено остаться всего лишь мечтами. Счастье заразным не бывает, как бы этот смешной мальчик Женька не пытался убедить его в обратном. Не бывает, и все тут. Уж Алексис-то это точно знал.

10.

— Ну, и с чего начнем? — деловито осведомился Арнольд прямо с порога.

— С секса! — с готовностью воскликнул Женька за что и оказался впечатан спиной в стену коридора. Арнольд целовал его. Храбрый заяц был совсем не против. Вот только страх потерять окончательно и бесповоротно так и не получилось.

— Подожди, — пробормотал он непослушными губами, когда старший парень уже стянул с него куртку и настойчиво скользил ладонями под рубашкой, — Дон, подожди.

— Не хочу, — пробурчал тот невнятно, целуя его в шею, над воротником.

— Нельзя же так...

— Это еще почему?

— Ну, — Женька, противореча себе, отчаянно цеплялся за широкие плечи, не отталкивая, притягивая ближе. — А в душ?

— Сейчас пойдем, — снова уткнувшись ему в шею, отозвался Дон.

— Вместе? — слабо пролепетал Женька.

— А как еще? — Дон поднял голову и посмотрел ему в глаза. Женька слабо улыбнулся.

— Не знаю.

— Зато я знаю, — самоуверенно хмыкнул Арнольд и повел его в указанно направлении.

Женька чуть не застонал в голос. От одного только предвкушения у него перед глазами звезды вспыхивали.

— Кстати, — промурлыкал Арнольд ему на ухо, — А игрушки опробовать будем?

Женька покраснел так густо, что дальше просто некуда. Но ответил.

— Будем!

— Тогда в душ ты первый.

— А ты?

— А я потом.

— Но ты же сказал...

— Я передумал.

— Почему? — требовательно вопросил Женька.

— Потому что, дорогой мой заяц, если мы окажемся там вместе, то до игрушек руки у нас точно не дойдут. Объяснить почему или сам поймешь? — Арнольд отстранился от него и даже на шаг назад отступил. Окинул пристальным взглядом и добавил, — Или все же забьем и не будем заморачиваться?

— Нет уж, — пробурчал смущенный Женька, — Я хочу заморочиться!

— Заметано, заяц! — подмигнул ему Арнольд и втолкнул в ванну.

Женька вздохнул и остался один. Стремно было, прямо скажем, не по-детски. Так что вечер пятницы для них плавно перетек в субботу, а там и до воскресенья рукой было подать. И на так называемое двойное свидание Арнольд был вынужден пойти один, чтобы сказать Алексу — все отменяется. Они с Женькой так увлеклись, что тот к вечеру все еще покряхтывал, хватаясь за поясницу, когда полз совсем небольшое расстояние от дивана в зале в сторону ванной. Поэтому идти куда-то дальше собственной квартиры был банально не способен. А жаль. Но он взял с Дона, довольного всем и вся, честное пречестное слово, что он не станет звонить, а лично сходит к Алексу и попытается все объяснить.

Так что Арнольд в назначенный час был выпихнут из квартиры и, с тоской глядя на захлопнувшуюся за спиной дверь, побрел в неуютный весенний вечер. Наверное, Женька все же прав, это они Алекса подбили на эту авантюру, а теперь оказалось, что зря только обнадежили парня. К тому же, Дон как и Алексис был уверен, что тот мужик из магазина так и не придет, что это была не более чем затянувшаяся шутка. Посему готовил себя к незавидной роли утешителя. И пусть в прошлом у них с Алексом были свои терки, сейчас ему было его почти жалко. Потому что в довершении ко всему он был уверен, что тот был давно влюблен в этого покупателя в дорогом, стильном пальто. Так что Женькина самодеятельность подвела парня, можно сказать, под монастырь. Поэтому следовало попытаться хоть что-нибудь исправить. Так решил для себя Арнольд, входя в магазин игрушек для взрослых незадолго до его закрытия.

— Привет. Скучаешь? — поздоровался он, подходя к прилавку.

— А Женька где? — так и не ответив на приветствие, вопросил Алекс, сразу уловивший подвох.

Арнольд деланно развел руками.

— Он не придет. Уж извини.

На лице продавца промелькнуло жгучее разочарование, но его почти мгновенно сменила хитрая усмешка.

— Что опробовали ту штуку с хвостом?

Арнольд хмыкнул и подтвердил, кивнув.

— Опробовали.

Разум захватили воспоминания. Как они с Женькой столкнулись в коридоре, когда тот только вышел из душа. Каким жадным взглядом тот окинул его обнаженный торс (Арнольд к тому времени уже стянул с себя футболку и топал в ванну в одних джинсах). И как он сам вывалился из ванной в клубах пара и одном узком полотенце на бедрах, протопал в спальню и обомлел. Женька подготовился на славу. Мало того, что Арнольд, рывком стащив с него одеяло, обнаружил мальчишку полностью обнаженным, но еще и с кроличьими ушками на голове. Потом взгляд непроизвольно скользнул ниже. И все, Дон пропал.

Женька лежал на боку, подложив под щеку руку, и хитро смотрел на него, правда, покрасневшие скулы и щеки выдавали его смущение. А вот в области пояснице, там, где начиналась ложбинка между ягодиц, обнаружилась та самая игрушка, которую им вынес Алекс, узнав о Женькином прозвище. Небольшой заячий хвостик. Вот только это был не милый атрибут карнавального костюма, крепящийся к телу с помощью ленты и еще чего-нибудь в том же роде. Эта была такая особая штука. Называлась она довольно примитивно — анальная пробка с заячьим хвостом. И пока Дон принимал водные процедуры, Женька — смелый зайка, уже ухитрился её в себя запихать, благо по сравнению с тем искусственным членом, с которым мальчишка был уже знаком, пробка была куда тоньше и утолщалась лишь к основанию. Так что, по всей видимости, особого дискомфорта она у него не вызывала.

— Ну... — прохрипел Арнольд, отмирая, — Ты, заяц, даешь. — И судорожно сглотнул.

— Угу, — невнятно пробурчал тот, зарываясь смущенной мордашкой в подушку.

Арнольд, кажется, рыкнул и резко перевернул мальчишку на живот. Тот оказался стоящим на четвереньках, от неудачного поворота головы ободок с кроличьими ушками слетел на подушку. Но никто на это даже внимания не обратил. А попка с торчащим из нее пушистым, заиячьим хвостом оказалась вызывающе вздернута вверх. У Дона напрочь снесло крышу. Он гладил, целовал плечи, мял бедра, впиваясь в них до синяков, и терся пахом о тот самый заячий хвостик, щекочущий и возбуждающий одним своим существованием так, что очень быстро оказался выдернут и отброшен в сторону, на пол. Женька простонал в подушку что-то то ли одобрительное, то ли нет. Арнольд разбираться не стал. Схватил его, прижал к себе плотнее, и плавно толкнулся вперед.

Все остальное помнилось смутно. Важно то, что потом, через несколько часов сна, они повторили. А наутро Женька первым вызвался сделать ему минет. В полдень, в очередной раз проснувшись в одной постели, они ласкали друг друга уже неторопливо, растягивая удовольствие. И, несмотря на то, что Дон попытался намекнуть, что Женьке стоит отдохнуть и, вообще, наверное у того все там болит и все такое. Мальчишка лишь презрительно фыркнул, подмял его под себя, навалился сверху, оседлал бедра и потянулся за смазкой. Дон не смог ему отказать. Не захотел.

Наездник из Женьки получился хоть куда. Вот только наскакался он так, что к вечеру, когда Дон снова попытался к нему пристать с очередной порцией нежностей, честно признался, что, кажется, выдохся. Поэтому ночь с субботы на воскресенье они просто спали как убитые. А наутро оказалось, что бесследно их безумства не прошли. По крайней мере для Женьки, который с трудом держался на ногах, но как последний упрямец, продолжал вышагивать по квартире пока не сдался.

— Я не могу, — жалобно пробормотал он, глядя на Дона своими щенячьими глазами.

— Не можешь и не надо, — совершенно спокойно поддержал его тот.

— А как же Алекс?

— Знаешь, по-моему, он и не особо надеялся, что что-нибудь из этого путное выйдет.

— Но надеялся все-таки! — запротестовал Женька.

— И что с того? — пожал плечами Дон, устраиваясь рядом с ним на диване. По телеку как раз шла трансляция биатлона, а он это дело очень любил.

— Ничего, — пробурчал Женька позволяя себя обнять, вздохнул, пристроил голову у него на плече и попросил. — Сходишь к нему, извинишься?

— Нет.

— Пожалуйста. — Попросил храбрый заяц самым ласковым тоном и полез целоваться.

В общем, не трудно догадаться, что Женька все-таки его убедил.

— Тогда я могу понять, почему твоему мальчику на ножках не стоиться. — Криво ухмыльнулся Алекс, но взгляд его погрустнел. — Ладно, — попытался взбодриться он, — В принципе, я не особо и надеялся.

— Ага. То-то, смотрю, принарядился, — окинув его придирчивым взглядом, произнес Дон, не затем, чтобы поддразнить, просто заметил.

— Да, было дело, — не глядя на него, пробормотал Алексис в сторону, бросил взгляд на часы и вышел из-за стойки.

— Время закрывать магазин, — произнес он равнодушно.

— Мне уйти или все же позволишь проводить тебя до остановки? — удивившись самому себе, предложил Дон, неожиданно осознавший, как же этот странный парень, продавец столь специфических товаров, на самом деле одинок.

— Я ведь не девочка-школьница, чтобы меня провожать, да и не мальчик-эмо, чтобы бояться, что от расстройства вены себе вскрою. — Не смешно пошутил Алекс. И пошел закрывать.

Взялся за ручку двери, с силой потянул на себя, но та неожиданно выскользнула у него из пальцев. Дверь распахнулась, и в магазин шагнул тот самый мужчина в пальто, застывший на пороге, когда столкнулся с Алексом чуть ли не нос к носу. Продавец замер, словно загипнотизированный удавом кролик. А потом медленно-медленно попятился. Мужчина вошел в магазин полностью, прикрыл за собой дверь и остановился.

— Кажется я вовремя, — тепло улыбнулся он, но посерьезнел, увидев, как вздрогнул продавец под его взглядом. — Вы... передумали?

— Я...

— Женька приболел, поэтому мы не сможем составить вам компанию, — вмешался подошедший Дон, — Поэтому я пришел к Алексу пораньше, чтобы предупредить и извиниться.

— Вот как, — в глазах мужчины Арнольду почудилось разочарование. Он подумал, чтобы сказал Женька, если бы был на его месте, и как-то неожиданно быстро сумел подобрать слова.

— Но я не думаю, что это повод портить такой офигенный вечер, как считаете?

— Вы так думаете? — осторожно уточнил мужчина в пальто.

— Конечно. Ведь вы с Алексом можете пойти на свидание и без нас. Почему нет?

— Потому что я не совсем уверен, что согласится... — он сделал паузу, а потом произнес почти неуловимо изменившимся тоном, — Алекс.

— Я... — тот приоткрыл рот, застыл, глядя на него во все глаза, и резко опустил голову, — Соглашусь, если вы...

— Я буду только рад, — шагнув к нему еще ближе, почти прошептал мужчина.

Арнольд быстро сообразил, что теперь он тут точно лишний. Вышел через так и не закрытую Алексом дверь и поспешил домой под теплый бок полусонного Женьки.

Они остались одни — Алекс и мужчина в пальто, которого, как оказалось, звали Михаилом. И свидание, пусть и не парное, отменять не пришлось.

11.

Михаил вез его в ресторан. Так он сказал, когда Алекс спросил его об этом, забравшись на переднее сиденье машины. В принципе, не плохой расклад, тщетно пытался себя убедить парень. Не получалось. Он то и дело скашивал глаза на мужчину, сидящего рядом с ним, и не знал, как ему сказать. О чем? Да, обо всем. О чувствах и о том, что если эта первая и последняя их ночь, то он согласен на все и без ресторана. Просто согласен и все.

Он устал верить в чудо еще курсе на втором. Поэтому все оставшееся время до сегодняшнего дня приучал себя жить только тем, что имел здесь и сейчас. Иногда становилось тошно. Иногда он приходил после работы в бар, напивался, как свинья и просыпался в чужой постели с каким-нибудь абсолютно незнакомым парнем, не более трезвым чем он сам.

Михаил был его мечтой. Он столько думал о нем, что трудно себе представить. И в тоже время, он всегда знал, что этот мужчина так и останется плодом его личных фантазий, не более того. Поэтому спонтанность событий, спровоцированных этим странным парнем Женькой, выбила его из колеи.

Он не знал ни как вести себя с ним, ни что говорить. Зато точно знал, что бы ему хотелось сделать. Переспать. По-настоящему. По-мужски. Грубо, без соплей и долгих плясок вокруг да около. Да, этого ему хотелось. Но он понятие не имел, как донести эту простую мысль до Михаила, для которого все происходящее было не более чем интригующим экспериментом. По-другому и быть не могло. Чудес ведь не бывает, разве не так?

— Вы уже выбрали куда пойдем? — решившись, заговорил он.

— У нас с тобой не такая большая разница в возрасте... — начал Михаил, но Алекс нетерпеливо перебил его.

— Так ты решил?

— Решил, — Михаил мельком глянул на него и попытался улыбнуться. Вышло натянуто. Алекс проглотил такую его улыбку.

— И куда же?

— В небольшой уютный ресторанчик. Думаю, тебе понравится.

Алекс помялся. Но, видя, что мужчина, плавно управляя автомобилем, все еще ждет от него какой-то реакции, выдохнул, проклиная себя за эти слова. Но в этот момент им двигал один лишь страх, что если еще чуть-чуть, если Михаил задержится в его жизни немного дольше, будет больней. В сто, тысячу крат больнее.

— А если я не хочу?