Мир тесен

Услышал над ухом сдавленный смешок и окончательно расстроился. Что-то у него никак не клеилось с личными взаимоотношениями с теми, кто ему отчаянно нравились. С одной стороны, они с матерью всегда жили душа в душу и он очень ее любил, с другой, ее воспитание сделало из него закомплексованного домашнего мальчика. Но это было еще не все, он был вовсе не уверен в том, что хочет измениться. Откуда-то всплыла мысль: если любят, пусть учатся любить таким, какой есть. Но вся беда была в том, что в любви он был совершенно не уверен. Все слишком быстро произошло, слишком спонтанно. Правильно Ден еще на кухне сказал, что это химия, но как с ней дальше быть, никто из них не знал. Вот и тычутся теперь впотьмах, как слепые котята, то друг в друга, а то мимо. И никак не могут найти что-то одно, приемлемое для всех троих. Точку соприкосновения.

— Дим, ты там уснул? — раздался вопросительный голос брата.

Димка вздохнул и поднял от плеча Лекса отчаянно пылающее лицо. Сосед смотрел на него выжидающе и больше не пытался гладить под футболкой своими большими и сильными руками. Димка с трудом сглотнул и выдавил из себя, прекрасно сознавая, как жалок, но изменять привитым матерью принципам он не хотел и только что принял решение идти до конца. Лучше быть одному, чем тупо подстраиваться под навязываемые кем-то отношения, в которых не учитываются твои собственные порывы и желания.

— Нет. Я так не согласен.

— Я так и думал, — кивнул на это Лекс и начал подниматься. Димке пришлось встать с него и устроится слева от парня на самом краешке дивана. Он чувствовал, что нужно как-то мотивировать свой отказ, что-то сказать, поэтому озвучил терзающую душу мысль:

— Если его сразу к телу допустить, — Димка из-под ресниц бросил взгляд на брата, — быстро интерес потеряет.

— Эй! Я не такой потаскун, как ты думаешь! — возмутился Ден.

— Да что ты?— Прищурил глаза Димка. — А сколько у тебя уже было парней? Вот с последним ты почему расстался? Сам же трепал, что тот слишком быстро сдался, вот и наскучил уже через месяц, нет?

Но Дену тоже было что сказать:

— Я просто тебя ждал, поэтому, как понял, что все осталось в силе... — парень запнулся и отвел взгляд. Надо же, похоже, и старший близнец умел смущаться. Для Лекса, наблюдавшего "обмен любезностями" со стороны, это стало откровением. Хотя и не испортило общее впечатление. Не зря он назвал Дена мелким и незрелым. Несмотря на то что старший близнец был той еще оторвой и мнил себя дворовым мачо, в нем, как и в Димке, все еще оставалось что-то детское: открытость и наивность что ли?

Но Димка мог быть упрямым и в чем-то жестким, Лекс об этом тоже уже знал, поэтому не удивился, когда в ответ на откровения брата младший близнец заявил:

— Тогда еще немножко подождешь.

— А если я, к примеру, ждать, не согласен? — подал голос Лекс.

3. Двое на одного

Небо на троих — счастье в облаках.

Небо на троих в тех далеких снах.

Небо на троих помним вы и я.

Небо на троих только для меня.

Димка очухаться не успел, как оказался затащен на диван с ногами, и Лекс подмял его под себя. Когда младший парень пришел в себя, старший уже задрал на нем футболку и тут же вжался лицом в живот. Его губы были влажными, их прикосновения щекочущими, ничего неприятного Лекс не сделал, но Димка весь зажался и даже отпихнул от себя его голову, положив ладонь ему на лоб. Но Лекс не собирался так легко сдаваться и вестись на поводу у Димкиных комплексов, или что у него там засвербело в одном месте?

— Ну, что сидишь? — Повернулся он к Дену, широкой ладонью все еще прижимая Димку к дивану.

Старший близнец, засмотревшись на них, не сразу понял, что обращаются к нему, поэтому моргнул и только после этого поспешил присоединиться к устроенной Лексом вакханалии. Димка лишь весьма запоздало сообразил, что происходит. Только когда оказался крепко прижат спиной к груди брата, который оперся на стену за диваном, он осознал, что окончательно лишился свободы маневра. В это время Лекс, стоявший перед ним на коленях, решительно развел в сторону ноги парня и устроился между них. Конечно, можно было бы врезать ему в живот пяткой и скинуть с дивана. Но к столь решительным действиям Димка был не готов. Не хотел совсем оттолкнуть Лекса, а то вдруг обидится и уйдет. И плакали все Димкины планы на любовь втроем. Вот именно! Любовь, а не минутное удовлетворение обоюдных плотских желаний. Поэтому, прежде чем всерьез сопротивляться, он честно попытался добиться от старших парней внимания к его личному отношению ко всему происходящему:

— Я же сказал, что не хочу так! — воскликнул Димка и возмущенно продолжил: — Мое мнение для вас ничего не значит?

— Расслабься, — покровительственно бросил на это Лекс и криво ухмыльнулся: — Секса не будет, я обещаю. Только минет, от которого еще никто не отказывался.

— А я... — начал Димка, но тут вмешался Ден, обхвативший пальцами подбородок брата, развернул его к себе и поцеловал, напрочь лишив дыхания.

Когда старший брат сделал передышку и перестал терзать Димкины губы, тот был уже сам не свой. Перед глазами плавали разноцветные круги, губы саднило, а чужие руки на бедрах, настойчиво стягивающие с него спортивки, воспринимались как нечто само собой разумеющееся. При этом Лекс голосом, совершенно не вяжущимся с этим серьезным взрослым парнем, ворковал нечто невразумительное, словно ребенка малолетнего уговаривал, а Ден, все так же крепко прижимающий к себе Димку обеими руками, горячо сопел на ухо. Во всей этой какофонии новых для себя чувств Димка окончательно потерялся, но, встретившись взглядом с Лексом, который в ответ плотоядно усмехнулся, нашел в себе силы слабо и просительно прошептать:

— Я не хочу...

В ответ на это Лекс на мгновение изумленно замер, а потом негромко и восхищенно рассмеялся. Он сам от себя не ожидал, что его настолько тронет вялое сопротивление со стороны Димки, только подчеркивающее неопытность парня. Ему еще не попадались такие чистые и невинные мальчики, которых даже на обычный минет приходилось бы уговаривать с применением силы.

— Сейчас захочешь, — самонадеянно пообещал он и бросил быстрый взгляд на Дена, намекая, что тот мог бы принять более деятельное участие в развращении брата. А то сидит, понимаешь, словно не родной!

— Нет! — Вскинулся Димка и попытался оттолкнуть от себя руку Лекса, когда тот ухватился за резинку его боксеров. Ден, словно очнувшись, перехватил запястье брата.

— Ну, что ты ерепенишься? — спросил старший близнец у Димки томным шепотом на ухо, — Алекс знает, как сделать приятно, я уверен.

— И ты, Брут? — Подыграл ему Лекс, решив резкой сменой темы и дурашливым тоном отвлечь Димку, чтобы тот утратил бдительность, и очень скоро ему бы самому не захотелось сопротивляться. В своих способностях по части крышесносящего минета Лекс был уверен.

— В смысле? — Не понял его выпад Ден.

— Твой брат тоже меня Сашкой обозвал, но я ему уже сказал, что в моем случае Лекс — это не Алекс.

— А кто? — Окончательно растерялся Ден.

— Вот и мне интересно, — возмущенно пропыхтел Димка, который, похоже, слегка отошел от первого шока и теперь не выглядел человеком, готовым оберегать собственную непорочность до победного конца. Чем и поспешил воспользоваться коварный Лекс.

— Я Феликс, — бросил он и одним рывком стянул с бедер парня трусы, после чего ту же уткнулся лицом в жесткие волоски в паху. Потерся носом о промежность сдавленно охнувшего Димки, который свободной рукой, не удерживаемой старшим братом, вцепился соседу в плечо и смял ткань рубашки в рефлекторно сжавшихся пальцах. Но Лекс не обратил на это внимания, просто с откровенным наслаждением втянул носом запах чистого тела и геля для душа. Надо же, и сюда мочалкой добрался! Готовился что ли? А корчит из себя недотрогу. Ничего, сейчас узнает, что за такое бывает. Только и успел подумать про себя Лекс, и хотел уже приступить к дегустации главного блюда, как Димка извернулся, уперся пяткой ему в грудь и недвусмысленно надавил, вынудив отстраниться и поднять голову.

— Стой!

— Так, все. — Разозлился Лекс, решив для себя, что хорошенького понемножку. И принялся выговаривать Димке. — Либо ты перестаешь корчить из себя недотрогу, либо я ухожу. И мне плевать, что это шантаж.

— Феликс Серафимович Рерих, — на одном дыхании выпалил раскрасневшийся Димка вместо ответа.

— Что? — Опешил Лекс, у которого от удивления даже голос сел.

— Ну..., я подумал, раз мир оказался настолько чертовски тесен, может и тут ты — это он... имя-то редкое... — отрывисто пролепетал Димка.

— Так. Стоп. — Лекс решительно прервал поток бессвязного бормотания. Потом одним движением натянул на Димку трусы, удовлетворенно отметив, что парень успел немного возбудиться, значит, усилия не пропали впустую. После чего озвучил главный вопрос, во всей этой ситуации прозвучавший весьма комично: — Мы знакомы?

Ден оказался самым непосредственным и откровенно прыснул, уткнувшись лицом в шевелюру младшего брата. Но тот словно не заметил его маленького демарша. Димка во все глаза смотрел на Лекса. Он уже понял, что угадал, и теперь явно решал непростую дилемму, как объяснить все так, чтобы Лекс не передумал с ними встречаться. А то мало ли, какие у того могут оказаться принципы по части романов с подчиненными или что-то вроде того. В конечном итоге Димка решил зайти издалека, чтобы не шокировать всем и сразу.

— Ден у нас подрабатывает официантом и учится в техническом вузе. Я тоже подрабатываю, хотя мать периодически сует мне денег, не слушая возражений. Поступил я тоже на бюджет, но на журналистику. И тоже, как и брат, подрабатываю, но по своей части, — младший близнец замялся, глубоко вздохнул и заставил себя продолжить, — Например, пишу небольшие заметки и отправляю их по сети в разные молодежные и не очень журналы, у которых есть разделы про блогосферу и...

— Я тебя знаю? — перебил его Лекс, — Ты один из моих сетевых авторов?

— Да, — тихо подтвердил Димка и отвел глаза, не выдержав пристального взгляда старшего парня.

— Предлагаешь мне угадать или сам скажешь? — напряженно уточнил тот.

— Лекс, послушай, — тут же метнулся к нему Димка, схватил за плечи, зачастил: — это ведь ничего не значит. Я могу больше не писать в твой журнал. Найду другой способ подработать...

Но Лекс его словно не слышал. Просто всматривался в лицо парня и все больше хмурился, что-то решая про себя.

— Если верить твоей логике, — холодно заговорил он наконец, — и в нашем случае мир в насмешку оказался настолько тесен, у меня только двое из плеяды сетевых авторов выделяются на общем фоне и достойны серьезного к себе отношения. Первый из Екатеринбурга, я это точно знаю...

— Я могу вообще не входить в их число!

Но Лекс проигнорировал и эту фразу.

— ... а второй попался мне совершенно случайно. Я бы и не заметил его письма с наброском статьи, если бы меня не привлек необычный псевдоним, созвучный с моим.

— У тебя есть псевдоним? — изумился Димка. Таких подробностей о своем редакторе он не знал.

— Инклузи, можешь посмотреть в Википедии, в переводе с латинского "затворник". В ЖЖ мой ник так и звучит, Затворник, только латиницей, — негромко проговорил Лекс и по тому, как в ответ распахнулись серые глаза близнеца, понял, что мир действительно тесен.

Но тут подал голос второй близнец.

— Постой, как Zatvornik? Это ты, что ли, все те прикольные флешмобы организуешь? Я пару лет назад со своим первым парнем случайно познакомился, когда в одной такой спонтанной сходке участвовал. Заданием было выйти на указанной станции метро и прямо в зале у поездов в голос пропеть все куплеты союзного гимна. Нас таких на Добрынинской человек пятнадцать набралось, — после чего Ден обратился уже к Димке, — ты помнишь, я же тебе рассказывал!

— Угу, — рассеянно откликнулся тот и спросил Лекса словно невпопад: — Тоже любишь Пелевина?

— Не особо, но приключения цыплят из инкубатора запали в душу.

— Кого-кого он любит? И цыплята здесь причем? — Влез в их обмен любезностями Ден, который читать не любил и о современной прозе знал лишь то, что ему время от времени пересказывал Димка.

— Виктор Пелевин — это современный автор. У него есть повесть "Затворник и Шестипалый".

— Постой-постой, — дошло, наконец, до старшего брата, — у тебя же журналистский псевдоним Гриша Шестипалый. Это оттуда?

— Частично.

— А ты, значит, Затворник? — уточнил у Лекса Ден, но тот на его вопрос никак не прореагировал, продолжая буравить Димку каким-то странным, почти осуждающим взглядом. На что младший близнец только недоумевал. Что теперь-то не так? Не похоже, чтобы у Лекса были какие-то комплексы по поводу личных отношений с подчиненными. Но все встало на свои места, когда старший парень неожиданно взвился:

— И ты со своим талантом тратишь время на все эти девчоночьи почеркушки?! Ты бы мог давно стать...

— Мне девятнадцать, если ты не в курсе?! — Перебил его Димка, быстро сообразивший, к чему все идет. Свои пристрастия в творчестве он обсуждать не любил. И уж тем более не желал выслушивать увещевания о том, чем и когда он должен заниматься. — У меня завались времени! Кроме того, почему ты думаешь, что я хочу кем-то там становиться? Да, мне нравится писать. Да, я пошел на журналистику, потому что меня привлекла творческая составляющая будущей профессии, но, если ты полагаешь, что все дело в амбициях... — он заткнулся, когда Лекс протестующее вскинул руку.

— У тебя около пяти тысяч постоянных читателей только на одном сайте с твоим так называемым дневником, и это ты будешь рассказывать мне об отсутствии амбиций?

— Представь себе, — огрызнулся на это Димка, извиваясь на диване всем телом, чтобы в полулежащем состоянии натянуть на себя спортивки и не задеть при этом Лекса, который сидел совсем рядом, — Я их, знаешь ли, не коллекционирую. Они сами ко мне приходят и остаются. Я никого не держу, и уж тем более не завлекаю с транспарантами и плюшками. Что же мне теперь выгонять их что ли?

— Ну, знаешь... — протянул на это Лекс и переместился чуть в сторону, тем самым освобождая место, чтобы Димка мог сползти с дивана. Что тот и поспешил сделать. Только никуда не ушел. Так и остался стоять спиной, с силой сжав руки в кулаки и глядя куда-то в пол. Именно эта напряженная поза заставила Лекса прикусить язык и не развивать тему.

А потом Димка вдруг на удивление примирительно сказал:

— Я вообще считаю, что тут не о чем спорить. Пойдемте лучше ужинать, — но не смотря на ровный тон, которым это было произнесено, Димкина спина, напряженная и прямая, выдавала его истинные чувства.

— Дим, ты чего? — спросил у него обеспокоенный Ден и попытался соскочить с дивана, чтобы поддержать брата, но Лекс придержал его за плечо.

— Я сам, моя же вина... — сказал он. Протянул руку и обхватил Димкино запястье. — Иди ко мне, — позвал он парня, — мы еще не закончили, но я извиняюсь, что наорал на тебя.

— Не хочу ссориться, — тихо откликнулся тот, но так и не подчинился, когда Лекс ненавязчиво потянул его за руку, — а еще не хочу, чтобы просто секс. У нас с Динькой просто и так не получится, мы же браться. Но и с тобой я не хочу так. Хочу серьезных отношений, поэтому не даю... — последнее он произнес едва слышно.