Король вскочил с трона, сбежал по лесенке и быстро зашагал из зала, таща меня на буксире. Когда мы начали спускаться в подземелья, я, наконец, осознал, что он задумал, и попытался вырваться. Рука Фуагрона тисками сжалась еще крепче, почти ломая запястье.

— Ты должен сам испытать то, что творил с людьми, малыш. Не волнуйся, через декаду ты снова станешь нормальным. И тебе даже в голову не придет мысль, причинять вред людям.— Король затащил меня в пыточную, в которой нас уже ожидал Бериор со своим арсеналом.

Акт второй: безудержная ярость.

Садист на людях может быть не просто терпеливым. Отлично понимая недопустимость своих наклонностей в обществе, он постарается сделать всё возможное, чтобы тебе не поверили, если ты решишь пожаловаться. Он может быть милым, общительным и иметь безупречную репутацию. И Рорк тоже будет сдерживаться при Лориэне, пока мы не доберемся до города, а там будет почти невозможно сбежать. Нужно было постараться так довести его, чтобы садист не выдержал и попытался разобраться со мной здесь и сейчас.

Благоразумно не доверяя Рорку, Лориэн привязал меня к своей лошади. И теперь мы пешком пробирались по звериным тропам. Лориэн легко ориентировался в этом белом киселе. Среди его предков точно был кто-то из лесного народа. Интересно, сколько ему лет? Выглядит на человеческие двадцать. И тем больше, наверное, бесится Рорк, вынужденный ему подчиняться.

"Хим, ты можешь общаться с тварью?"— Спросил я, искоса следя за Рорком, раздраженно мутузившим ветки, которые постоянно неожиданно выныривали из тумана у самого его лица. От Хим пришло настороженное согласие.— "Она может своими щупальцами незаметно сорвать пару больших колючек и вогнать их в круп рорковой лошади?" Через минуту напряженного ожидания пришло вопросительное согласие — Хим не понимала, зачем это нужно. В отличие от магической химеры. Потому что в следующую секунду лошадь Рорка громко заржала, встала на дыбы и, засветив по касательной не ожидавшему такой подлянки охотнику по лбу, бросилась в чащу, успев протащить мужчину несколько ликров по тем самым колючим кустам, пока он не выпустил поводья. Лориэн подскочил к луке седла, одним движением скинул петлю моей веревки, вскочил на лошадь и бросился за беглянкой, к которой, между прочем, была прикреплена клетка с химерой. Надеюсь, она догадается избавиться от улик.

Рорк, грязно ругаясь и потирая исцарапанное лицо и руки, вылез из зарослей кустарника. Я позволил себе усмехнуться.

— Веселишься?— Тут же вызверился на меня Рорк. Я отшатнулся, мгновенно бледнея и распахивая в ужасе глаза, и отрицательно замотал головой.— Сейчас тебе будет не до смеха!

Мужчина потянулся к поясу, и я с удивлением узнал в нем свернутую плеть. Я тут же сорвался с места в сторону ускакавшего охотника, стараясь, пока я ему виден, сохранять скорость обычного человека. Разумеется, таким образом я не мог убежать от взрослого тренированного мужчины. А показывать истинные свои возможности я не собирался. Даже если я убегу от Рорка, Лориэн быстро настигнет меня на лошади, да и без нее, наверное, тоже. В том, что он отыщет меня в тумане, я не сомневался. Я выбирал путь так, что бы по моим следам было трудно пройти массивному человеку, использовал любые возможные природные препятствия. Не то, чтобы в тумане я много видел, но и человек был так же слеп. Я просто использовал выигранное в погоне время, чтобы найти место, где мог бы затаиться и дождаться Лориэна. Кусты (наделаю много шума, пока буду пробираться в центр), дупло (слишком открытое), поваленное дерево (то же самое), нора (слишком маленькая), коряга под кустом (слишком очевидно!). Куда же мне заныкаться?! Еще поваленное дерево, но с шикарной кроной. Пойдет.

— Цыпа, цыпа, цыпа! От меня не спрячешься. Лучше вернись сам — будет не так больно!... Я знаю, ты где-то здесь. У меня очень хороший слух.

Вот чему я успел в лесу научиться, так это сливаться с окружающей местностью. Нет, не в плане цветовой гаммы, хотя и этому тоже, пусть и невольно (в смысле, одежда не очень-то отстирывалась в лесном озере и со временем стала характерной расцветки). Нет, я имел ввиду способность сливаться с ритмом леса, дышать с ветром, двигаться с травой, не выделяться. Правда только в состоянии покоя. В движении я так и остался медведь медведем. Так что у меня был не плохой шанс остаться незамеченным.

Рорк кружил вокруг и обещал всевозможные кары, периодически резко срываясь в какую-либо сторону и матерясь, в очередной раз обнаружив пустоту. Один раз даже проверил мое дерево. Хорошо, я выбрал место, где ветки не столь густы, как там, где искал Рорк, зато и менее очевидно. Если точно знать, где искать, и присмотреться, то меня можно обнаружить. В этом то и вся прелесть. Если глянуть мельком, кажется, что видишь сквозь ветви и прятаться там негде. На самом деле это обман зрения. Трюк простой и действенный (на мне одной лисой испытанный), если умеешь сливаться с окружением и имеешь железные нервы. Нервы у меня не железные (у лисы тоже, потому о ней и узнал), зато умею проваливаться в транс, в котором все чувства притупляются. Страх выдает почище громких звуков. У садистов и охотников нюх на страх. И на прямой взгляд. А потому я ветка, обычная ветка, и мне нет дела до охотника.

Не знаю, сколько я там просидел, когда к выкрикам Рорка добавился глухой перестук копыт, затем послышались легкие приближающиеся шаги и холодный голос над головой приказал:

— Вылезай.

Он точно Поисковик! От такого не сбежишь, будет преследовать до конца, его или твоего. Я раздвинул ветки и встал в полный рост. Рорк резко развернулся в мою сторону и вперил бешеный взгляд. Конечно, его опять унизили, над ним посмеялись и одержали верх. И кто? Человеческий ребенок, который уже успел продемонстрировать свою слабость! А, значит, он еще слабее!

То ли еще будет, ублюдок!

* * *

Я легко шел по коридору, подпрыгивая и мурлыча под нос незатейливый мотив. Мои руки вертели искусно вышитый шейный платок, а губы то и дело расползались в невольной улыбке. Вчера ко мне вызвали портного — мой гардероб опять нужно пополнить. Король в последнее время особенно нетерпелив, или его возбуждает звук рвущейся ткани. У портного была помощница, очень веселая и общительная девушка. Сегодня на примерке выкроек она мне сделала подарок, собственноручно вышитый платок. У нее настоящий талант к рукоделию.

Внезапно из-за поворота вывернул Фуагрон и, бросив на меня мимолетный взгляд, резко остановился.

— Что это?— Король вырвал у меня платок и выразительно скривился.— Какая безвкусица! У тебя совершенно отсутствует вкус. Ты должен носить только то, что выберу и одобрю я лично, и не позорить меня перед другими. Ступай в свою комнату и жди меня. Я приду через пятнадцать минут и подробно объясню тебе, как нужно одеваться...

Платок король демонстративно сжег в камине у меня на глазах...

В следующий раз мастер пришел с юношей, угрюмым и неразговорчивым.

Акт третий: безразличие.

Садист стремится к полной власти над своей жертвой. А что может свидетельствовать о власти больше, чем возможность влиять на чувства, которыми и сам человек не всегда может управлять? Садист чрезвычайно чуток в отношении реакции жертвы и стремится вызвать те чувства, которые хочет видеть в данный момент. Он не станет терпеть равнодушия от жертвы, особенно если в то же самое время она проявляет чувства в отношении другого человека, не важно положительные или отрицательные.

Я восседал на лошади Лориэна и пытался его разговорить. Полчаса назад я начал спотыкаться и всячески демонстрировать свою усталость, для достоверности пару раз упав, и меня посадили верхом. Я не высокий и, в крайнем случае, мог пригнуться. Выпрямившись в седле, я тут же повернулся к Рорку и секунду равнодушно смотрен на него, после чего отвернулся и больше не обращал на него внимания. Мнительный садист, думающий об окружающих в меру своей испорченности, тут же усмотрел в этом новое оскорбление: во-первых, посмотрел свысока (не важно, как было на самом деле, сижу выше — значит свысока), во-вторых, теперь игнорирую его — значит, презираю, считаю не стоящим моего внимания. Ну а когда стал тормошить Лориэна, Рорк начал огрызаться.

— Лер Лориэн, а как вы стали охотником?— Вежливо спрашиваю его.

— Пытаешься подлизаться?— Язвительно перебил Рорк.

— Я бы, наверное, тоже хотел однажды стать охотником.— Игнорируя высказывания Рорка, продолжил я.

— Тебе это не светит, цыпленочек. Я лично прослежу, чтобы твоим покупателем...

— Заткнитесь. Оба.— Коротко бросил Лориэн.

Мы замолчали. Я преданно уставился в спину Лориэна.

Еще через полчаса мы вышли на дорогу, не настолько наезженную, что бы по ней проехала телега, но для конного в самый раз. Охотники тут же сели на лошадей. Меня притиснули к шее и стало неудобно сидеть, но я промолчал. Рорк вдруг вспомнил о моих вещах и стал демонстративно в них шарить, комментируя каждую вслух.

— Какой плащик! У кого стащил? Пожалуй, возьму его себе.— Рорк тут же накинул его на себя.— Дерьмо, дерьмо, дерьмо.— Продолжил доставать вещи, выкидывая по дороге не прошедшие его цензуры. А это были почти все мои честно украденные пожитки. По правде говоря, мне было действительно все равно, даже играть не пришлось, легко пришли — легко ушли. Ничего особо ценного среди них не было. А потом он добрался до моих "сокровищ" из Лабиринта. И вот здесь я действительно чуть не сорвался. Возможно, они и не представляют большой ценности в материальном плане, но для меня они были бесценны, потому что едва не стоили мне жизни. Я никогда не забуду Лабиринт.

Первыми он достал деревянные палочки. Я напрягся, но тут же заставил себя расслабиться. Заметив мое внимание, Рорк оживился, демонстративно повертел палочку перед глазами и с особым удовольствием констатировал:

— Дерьмо!— Палочка отправилась в полет.

Я не смог не проводить ее глазами. Именно поэтому и заметил, как она исчезла, не долетев до земли. Я удивленно моргнул, но взял себя в руки, не позволив удивлению отразиться на лице. В полет отправились оставшиеся две и тоже испарились у земли, но на этот раз я успел заметить мелькнувшее чернильное щупальце. Я посмотрел твари в глаза.

"Хим, скажи ей, что если она сохранит указанные вещи, я сделаю все, чтобы ее освободить."

Четыре глаза медленно моргнули. Это значит "да"?

— Перо? Зачем тебе перо?!

"Это"

— Книги? Спорим, ты даже читать не умеешь!— Рорк задумчиво покачал фолиант на руке и покосился на мою невозмутимую рожу. Я заранее смирился с потерей. Они слишком большие, чтобы их исчезновение не заметили, да и прятать их химере негде. Наконец, Рорк хмыкнул и сунул книги в свой мешок.— Покажу букинисту.

— Зачем тебе эта ковырялка?

По правде, я сам не знал. Ну, кроме того, что это мой единственный разделочный нож и, при случае, оружие. Я убрал кинжал в сумку, изменив своей привычке таскать его запазухой, чтобы спасти от влаги. И все равно:

"Это"

— О, деньги! Какие-то странные. Впрочем, золото, оно и в Иройе золото.— Рорк ссыпал деньги в свой кошель.

— Та-ак.— Охотник повозил рукой в мешке, и, наконец, что-то нащупал.— ЛОРИ!— Внезапно завопил Рорк.

Лориэн, все это время демонстративно нас игнорировавший, вздрогнул, резко натянул поводья и потрясенно обернулся.

— Скажи, что у меня все в порядке с глазами и это то, что я думаю!— Продолжал восторженно вопить охотник, сжимая... прозрачный куб с зеленной искрящейся субстанцией внутри.

— Лиозория.— Констатировал Лориэн и внимательно посмотрел на меня.

— А говорил, что не вор.— Зловеще прошипел Рорк, вперив в меня тяжелый взгляд.

Я непонимающе моргнул.

— Ты ведь не знаешь, что это такое, не так ли?— Констатировал очевидное Лориэн. Рорк недоверчиво хмыкнул. — Откуда это у тебя?

Я молча отвернулся. Не собираюсь я им ничего рассказывать.

— Так, ладно. На привале разберемся.— Лориэн пришпорил коня.

Рорк спрятал куб запазуху, уже без прежнего запала потряс пустой мешок, ничего не обнаружив, выкинул на обочину и поспешил за нами.

* * *

Можно было бы удивиться, каким образом дворец всего за пару лет правления Фуагрона умудрился превратиться в обитель греха и рассадник порока, но ответ довольно прост. Безнаказанность. Рыба воняет с головы. Отец-король был сдерживающим Фуагрона фактором. После смерти отца, новый король пустился во все тяжкие. А глядя на него, отпустили себя и его подданные. Фуагрон не мешал, а иногда и поощрял их, потому что на их фоне переставал ощущать себя ненормальным, а заодно получал рычаги давления на них — очередное доказательство его власти над другими и способ самоутверждения.

Акт четвертый: безнаказанность.

Чтобы садист начал действовать, он должен чувствовать свою безнаказанность. Нужно было на время устранить Лориэна. О, это было действительно не просто — подбросить лишнюю травку в закипающий отвар под неусыпным контролем. Это была игра на грани, когда нужно было тонко просчитать реакцию на каждое твое мимолетное движение, не выдав истинных намерений до самого конца.

Садист любит поиграть с жертвой, подарить ей надежду, дать почувствовать вкус близкой свободы и в самый последний момент ее жестоко обломать. Поэтому мне нужно было скрываться только от Лориэна, а для Рорка — делать вид. Еще когда мы шли пешком, я усиленно выискивал на земле нужное растение, без которого мне пришлось бы очень сильно изворачиваться. И я его все-таки нашел! Тогда я первый раз "упал", быстро запихивая в рукав сон-траву. Почему я не выбрал что-нибудь поядовитей? Во-первых, яд можно определить, и не только магически. (О, да! Я разбираюсь в ядах. Меня не раз пытались отравить! Глупые курицы... а иногда и петухи... пытавшиеся добиться внимания короля, не подозревая как им везет, что их не замечают!). А вот сон-трава магией большинства амулетов-обнаружителей классифицируется как полезная добавка. К тому же она почти не имеет вкуса и запаха. Во-вторых, Рорк не позволит отравить напарника. Когда я краем глаза заметил, как подозрительный Рорк внимательно осмотрел место падения, но промолчал, я понял, что первый пункт плана по устранению Лориэна, выполнен.

Следующий этап — подбросить сон-траву. И прежде всего надо было оказаться у костра. Не вызывая подозрений это можно было сделать только заранее. И я, постоянно передергиваясь и дрожа "от холода", сел у источника тепла, как только он появился. Благо до этого всю дорогу шмыгал и вправду сопливым носом. Лориэн посверлил меня взглядом и отвернулся. Рорк усиленно делал вид, что занят, на самом деле не спуская с меня глаз. После сытной каши, да, меня тоже угостили (За что им мое огромное спасибо — силы мне скоро понадобятся), я стал сонливо моргать и придвинулся еще ближе. Выбрав момент, когда Лориэн на меня не смотрел, я бросил подозрительный взгляд на Рорка. Тот в расслабленной "дремлющей" позе следил за мной из-под ресниц. Я в естественном жесте протянул связанные руки поближе к огню, разумеется, совершенно случайно пронеся их над котлом и уронив в отвар дополнительный ингредиент. Руки убирать я не спешил. Никаких резких движений! На них и простой человек среагирует, не то, что охотник.