Добро наказуемо

— Владычица снов! — захохотал Черный колдун. — Старая ведьма сумела помешать сбыться Пророчеству? Она определенно заслуживает награды!

— Нечего ржать! — разозлился я. — Хочешь выслужиться — помоги снять Проклятие!

— Я не имею власти над заклятиями, наложенными белыми магами. Если снять Проклятие может только король, возвращайся в замок...

— Ну, да, и посиди в башне Отчаяния. Тогда уж точно никто не погибнет.

Старик понимающе зацокал языком и неожиданно принялся успокаивать:

— Не отчаивайся, мой принц, не ты первый. Многие фаргордские короли влюблялись и даже женились по любви. Так или иначе, Проклятие подразумевает рождение наследника...

— Но Энди сказал...

— Энди? — я чувствовал, как, несмотря на капюшон, меня пронзил выворачивающий душу наизнанку  взгляд. — Что же сказал Энди?

— Что моя мать умерла мучительной смертью, и первая жена короля тоже. Нет, мне нельзя видеться с Релиной!

— С каких это пор мой ученик занялся изучением истории королевской семьи? — с сарказмом хмыкнул колдун. — Хотя, не удивительно — этот мальчишка готов прочесть все, что написано, вплоть до надписей на стенах. Кстати, он не упомянул, что Королева Иллира умерла, пока Король был на Гномьей войне? Неужели он не понимает, — расстояние не помеха для Проклятия? Раз уж тебя угораздило воспылать страстью к этой девице, она умрет... или не умрет, если ей суждено стать королевой и родить тебе сына.

— Но она ведь может умереть после...

— Я бы сказал, что в случае брака с тобой, мой принц, у нее гораздо больше шансов остаться в живых, — не обращая внимания на мои попытки вставить слово, продолжал старик. — Миром правит Хаос. Браки по любви нередко убивают любовь. Ну, а вынужденная разлука бесспорно только разжигает. Глупо вынуждать человека избегать встреч с девицей, когда хочешь, чтобы он забыл ее. Не думаю, что Эндилорн настолько наивен, чтобы не понимать таких очевидных вещей. Кстати, почему он так печется о твоей Релине? Он с ней знаком?

Я молча кивнул. В отличие от меня Энди знал Релину с детства, а сейчас, когда у него есть сфера Всевидения, он мог любоваться ей часами. Хотелось бы мне оказаться на его месте.

— Он не может быть влюблен в нее? — скрипучий голос Черного колдуна разогнал робкие мечты, как стайку испуганных птиц.

— Энди? Влюблен?

— Ему скоро четырнадцать, — напомнил колдун. — Адепты черной магии редко страдают целомудрием. Думаю, мой ученик ловко провел тебя, Рикланд. В сообразительности ему не откажешь. Сейчас он уже в пути, чтобы овладеть твоей возлюбленной и успеть насладиться ее прекрасным телом, пока Проклятие не настигло ее!

— Заткнись, старый ублюдок! — я вскочил, готовый в пылу гнева оторвать голову мерзкому старикашке, но завяз в невидимой паутине, сковавшей меня по рукам и ногам пронизывающим могильным холодом. Все, что мне оставалось, это бессильно ругаться. — Не смей клеветать на моего друга! Я тебе не верю! Он не мог так поступить! — твердил я в промежутках между проклятиями, но сомнение уже начало закрадываться в душу. Почему не мог? Предал же меня Роксанд...

А Черный колдун все подливал и подливал масла в огонь, помогая превратиться сомнению в уверенность.

— Эндилорн кажется таким, каким ему выгодно казаться. Никто не знает, что на уме у этого мальчишки. Даже я могу с уверенностью сказать только одно, у него хватит ума и способностей, чтобы провести и тебя, и меня, и всех этих Белых магов, вздумавших заманить его в свои сети. В конце концов, только он один останется в выигрыше.

— Он не мог так поступить, — упрямо повторил я.

Я не верил Черному колдуну, но и другу теперь тоже не доверял. Мне уже казалось, что честность — это сказочное понятие, придуманное эльфами. А люди... Роксанд всегда говорил, они только и думают о собственной выгоде и ради нее могут запросто обмануть такого доверчивого недотепу, как я.

— Не верить — твое право, — не унимался старик. — Я и сам никому не доверяю. А друзья... Они для того и созданы богами, чтобы предавать. С врагами проще, ты ждешь от них ножа в спину, они это понимают и, если ты опасный противник, не станут вредить тебе. Я боюсь твоей мести и, как ты сам заметил, хочу выслужиться. Можешь принять мою помощь или отказаться, а, принимая, можешь верить или не верить. Можешь действовать сам, но, скорее всего, Эндилорн попытается помешать тебе. Возможно, ты справишься с ним, если дело дойдет до открытой схватки, но... Мне бы очень не хотелось, чтобы погиб мой самый способный ученик, ну, а король вряд ли простит мне, если по вине этого ученика погибнет наследник престола.

— Я не собираюсь сражаться с Энди!

— Тогда оставь все как есть. Не сомневаюсь, твоя избранница полюбит Эндилорна, стоит ему только захотеть. Я не уделял внимания изучению с ним любовной магии, но мальчишка начитан и талантлив. Для него достаточно одного взгляда, чтобы приворожить кого угодно...

За окном надсадно заорал петух. Сейчас бы ему и пропасть, этому наваждению, но Черный колдун продолжал сидеть в кресле, поигрывая смертоносным посохом и глядя на меня сквозь черный шелк скрывающего почти все лицо капюшона.

— Оденься, мой принц, а то синий, как умертвие. — Старик небрежным жестом освободил меня от холодной паутины.

Я еле устоял на окоченевших ногах. В висках стучала кровь, а в голове неотвязно вертелся единственный вопрос: можно ли верить Черному колдуну или он просто обманом пытается добраться до Энди?

— Если бы я хотел заставить тебя выдать мне сбежавшего ученика, не было бы смысла предлагать тебе службу, — развеял тягостные сомнения повелитель Тьмы. — В этом селении достаточно юных девственниц, сестриц твоего приятеля Крайта, для проведения любого магического обряда. Я могу и сам найти Эндилорна. Сейчас меня больше волнует благорасположение вашего высочества.

— И что ты потребуешь за свою службу?

Старик равнодушно пожал плечами:

— Самую малость — оставить жизнь этому дряхлому телу, пока оно само не пожелает с ней расстаться.

— Тоже мне — добрая фея!

— Я несколько могущественней, — усмехнулось 'дряхлое тело'.

— И ты действительно собираешься все бросить и...

— По-моему, я ясно выразился, — раздраженно перебил меня старик. — Моя магия к твоим услугам, мой принц. Я готов выполнить любой твой приказ.

— Я должен подумать, — сказал я. Черный колдун согласно кивнул, уронил подбородок на грудь и застыл. Волшебный кристалл продолжал угрожающе пульсировать на вершине посоха, и было непонятно, спит старик, или настороженно наблюдает за мной из-под своего непроницаемого капюшона.

Я начал одеваться. Меня бил озноб, замерзшие пальцы не слушались, в голове теснились беспорядочные мысли:

'Энди, подлый обманщик! Строит из себя воплощенное милосердие, а сам... Что он, честно сказать не мог, что тоже ее любит? Друг называется! Я бы... А ведь я и предположить не могу, как бы повел себя, если бы узнал, что он тоже любит Релину. Вряд ли бы так просто уступил ее этому сопляку. Выходит, он испугался и потому солгал? А если Энди вообще не виноват? Он ведь может и не знать, как работает Проклятие. Я сам должен был об этом думать, на мне же Проклятие, а не на нем. И мог бы, кстати, догадаться, что расстояние для Проклятия не помеха, как только узнал о смерти Альвейс. И Энди мог бы... Нет, я сам во всем виноват. Я должен был пойти с ним! Но ведь еще не поздно! Надо его догнать! А Черный колдун... Зачем он мне? Но если уйти без него, он навредит семье Крайта. Нет уж, хватит невинных жертв на моей совести! Придется или убить старика сейчас, или...  можно будет сделать это и потом. Главное, чтобы он не попытался меня заколдовать. Но это как раз решаемо...'

Застегнув последнюю пряжку, я подошел к окну. На площади вповалку дремали орки, составлявшие, видимо, эскорт Черного колдуна. Вот и повод для него доказать свою преданность.

— Выполнишь любой приказ, говоришь? — повернулся я к темной костлявой фигуре, возвышающейся в кресле за моей спиной. — Убей этих орков во дворе.

— Любовь, месть... детские забавы, — проворчал колдун, нехотя поднимаясь из кресла. — Ты пытаешься уничтожить великолепную свору верных псов, мой принц. Зря. Орки могли бы служить тебе так же преданно, как до сих пор служили твоему отцу. Хотя, как прикажешь, — с неожиданной легкостью согласился он, опираясь на посох, подошел к окну, распахнул его, швырнул вниз щепотку темной пыли и забормотал себе под нос.

Черная тень нависла над отдыхавшим отрядом ненавистных мне тварей и накрыла его будто покрывалом. Утреннюю тишину, нарушаемую лишь пением птиц, прорезал душераздирающий крик, потом еще один, больше смахивающий на визг. Орки вскочили, заметались в панике. Я не видел, чем вызван этот смертельный ужас, разве что этой черной тенью. Еще одна Невидимая смерть? Непохоже. Та была, как тень огромной летучей мыши, а это — просто темнота. Но она действительно была смертельной. Вскоре все твари были мертвы. Из окна мне были видны их безжизненные, перекошенные от ужаса морды с выпученными глазами и застывшими в немом крике клыкастыми пастями.

— Лихо, — поразился я. — Отчего они умерли?

— От страха.

— Это и ежу ясно, что не от радости. Чего они так испугались?

— Понятия не имею, — с самым невинным видом пожал плечами старик. — Трусы, — и в который раз за это странное утро закаркал своим вороньим смехом.

Мне неожиданно стало легко и весело, просто как в старые добрые времена, когда я жил в Черном замке и хохотал по любому поводу. Я понял, что принял правильное решение.

— Хорошо, сделаешь мне амулет, защищающий от твоей магии, и можешь считать меня союзником, — сказал я Черному колдуну.

Глава 6. Ледяной мост

Деревушка, расположившаяся на берегу лесного озера, выглядела живописно, как картинка в детской книжке: уютные домики среди кудрявых берез, зеркальная гладь воды, отражающая пронзительной голубизны небо, с узором из белых лилий. Не хватало только семейства мирно пасущихся оленей на другом берегу. И все эти люди, столпившиеся на главной площади, больше походившей на лесную поляну, были, определенно, лишними. Да и мы с повелителем Тьмы пейзаж не украшали, как чернильные пятна на яркой картинке — темные и не к месту.

— Долгой жизни вам, народ! — из уст человека, явившегося в компании Черного колдуна, подобное приветствие звучало как-то совсем неискренне. Какая может быть долгая жизнь, когда вот она, смерть, стоит рядом, сжимая в костлявых пальцах посох, и переводит пытливый взгляд с одного не смеющего отвести глаза от собственной рваной обуви бедолаги на другого? Ужас как будто висел в воздухе. Я ощущал это, хоть из седла мог видеть лишь сгорбленные плечи и непокрытые макушки.

— Нам доподлинно известно, что здесь скрывался мой ученик Эндилорн, — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, начал Черный колдун. — Кто из вас дал ему приют? Отвечайте, покуда кара богов Хаоса не настигла вас!

В ответ раздалось кряхтение, сопение и больше ни звука.

— Какое поразительное единодушие, — разразился ехидным карканьем  старик. — Вы дали обет молчания или у вас отсохли языки? Ах, нет? Ну, так я сейчас исправлю это упущение! — посох взметнулся вверх, кристалл на конце вспыхнул ярче...

— Оставь их, колдун! — Повелитель Тьмы, не опуская посоха, воззрился на меня. — Нет смысла запугивать людей. Я и сам прекрасно знаю, куда идти.

— Понимаешь ли, мой принц, — безгубый, прорезанный вертикальными морщинами рот старика перекосила презрительная гримаса, — этот сброд молчит неспроста. Глупцы, стоящие перед тобой, надеются своим молчанием и, как следствие, смертью оказать Эндилорну услугу. Их упорство — всего лишь плата за добро, то самое, которое как бы бескорыстно натворил для них мой ученик.

— Добро? Ты спятил! Что же это должно быть за добро, если целая деревня готова отдать за него жизни? Или здесь свирепствовала чума?

  — Вряд ли скудные умишки этих трусов посетила мысль, что своим бессмысленным молчанием они обрекают себя на смерть от... Да, пожалуй, черный мор для этой деревеньки будет самой подходящей платой. Вина же за их никчемные жизни ляжет на плечи моего добрейшего ученика, как на тебя легла вина за гибель твоих друзей.

Неожиданная новость вывела толпу из оцепенения. Люди зашевелились, зашептались. Какая-то женщина запричитала вполголоса, а внушительный мужик с животом, похожим на бурдюк с вином, даже осмелился поднять на меня глаза и, нахмурив всклокоченные брови, возмутиться:

— Э, принц, негоже как-то получается. Чего мы сделали-то, чтоб смерть-то заслужить?

— Объясни этому сброду, мой принц, что по великому закону мироздания за добро всегда приходится кому-то платить, не одному, так другому. Судьба не преподносит подарки бескорыстно, — усмехнулся Черный колдун.

— Нет, нет, не убивайте их! — выскочила вперед худая женщина с изможденным лицом. — Это я... я хворала. Это меня он спас и жил у меня в доме, мне и платить. Меня казните, только остальных не трогайте!

— Мама! — взвизгнул выбежавший за ней следом чумазый ребенок.

— Ну что ж... значит, ты умрешь... последней! — со зловещей улыбкой пообещал Черный колдун.

— Не смей! — я хотел вырвать у старика посох, но рука будто завязла в густой смоле.

Солнце в небесах померкло, это повелитель Темных сил взялся за дело. Кровавые обряды доставляли ему истинное наслаждение. Дородный мужик оказался первой жертвой.

— Сжалься! — потеряв всю свою солидность, скулил он стуча зубами от озноба. Но ни капли жалости не было в сердце Черного колдуна.

— Прекрати, или умрешь сам! — я выхватил меч и, из последних сил преодолевая сопротивление невидимой преграды, направил на злодея.

— Нет, мой принц, ты не сможешь нарушить клятву, — захохотал тот.

Он был прав, сковавшие меня невидимые узы заставляли двигаться медленно, словно муха в меду. Нанести полновесный удар не получалось.. Меч лишь чуть коснулся плеча повелителя Тьмы, бережно как будто я посвящаю того в рыцари.

Тем временем мужчина уже грузно осел на траву.

— Будь ты проклят, Рикланд! — невнятно пробормотал он свои последние слова.

Я вздрогнул, как от удара, и чуть не свалился с коня. Похоже, спать в седле начало входить у меня в привычку.

— Ненавижу! — процедил я сквозь зубы.

— Кого, мой принц? — встрепенулся Черный колдун. Он обернулся так резко, что несущие его кресло безмолвные изможденные существа приняли это движение за направляющий пинок и ускорили свой бег. Еще недавно они были людьми, теперь же походили на поднятых из могил покойников, умерших не иначе как голодной смертью.

— Всех... а тебя в первую очередь.

— Знал бы ты, насколько меня это радует! — удовлетворенно хмыкнул старик. — А то одна любовь на уме... Тебе давно пора повзрослеть, Рикланд...

— Заткнись! — огрызнулся я.

— Ненавидеть определенно выгодней, чем любить, — не унимался Черный колдун. — Вот ты ненавидишь орков, а потому тебя нимало не волнуют их нужды и горести. Как раз такой король и нужен народу, чтобы править им в свое удовольствие. Ведь страх — лучшее средство, чтобы держать подданных в повиновении, а забота о благе низших существ — бесполезная трата времени. Какую платы можно за нее получить, кроме верной службы? А ее скорее получит грозный повелитель, чем услужливый добрячок...