Это был еще один ситхский артефакт. Теперь Анакин понял причину волнения, которое охватило его. Сейчас это становилось сильнее, он чувствовал удушающую тошноту у горла. Он пробовал сесть, но теперь казалось, что стул подавляет его. Меллора держала куб в руках.

— Сначала я нашла изображение тревожным. Но Грант сказал мне об их истинном предназначении. Сила может тревожить. Это то, где есть его красота. Ты понимаешь?

Язык Анакина не ворочался.

— Нет, — едва и мог произнести он.

Как он мог оказаться настолько глуп. Невероятно глуп и наивен. Он смотрел на стакан на столе. Он выпил почти все. Это не была усталость. Ему ввели наркотик.

— Не волнуйся, мы не отравили тебя, — сказал тик, — просто потому, что уважаем Джедаев. Но мы знаем, что это единственный способ замедлить вас.

Голос Тика не изменился. Он все еще звучал дружелюбно и тепло.

— Мы использовали это, чтобы поговорить с тобой. И уж поверь, мы не желаем причинить тебе вред.

— Мы лишь желаем обсудить Силу, — сказала Меллора.

Другие лица повернулись к нему. Теперь их интерес был не просто интересом информацией. Это была неодолимая жажда нового. Они жаждали услышать новое. Он думал, что это он узнавал от них информацию, а на деле получилось, что все это время — они изучали его.

— Меллора и я — единственные ученые здесь, — сказал Тик, — боюсь, что я обманул тебя о своих друзьях. Мы — просто группа обычных существ, которые интересуются сверхъестественным. Нас объединяет общий интерес к Силе.

— Мы очень хотели бы услышать, что сами чувствительные к Силе говорят об этом, — сказала Меллора.

Другими словам, подумал Анакин, вы поклонники культа ситхов. Независимо от того, насколько дружественными вы кажетесь. Независимо от того, как бы вы не уверяли меня в собственной безопасности. Он уже встречался с последователями культа Ситхов раньше. И хотя они не были чувствительны к Силе, но они служили Темной стороне, а потому могли быть опасными.

Но при чем тут Тик Верден? Ведь он уважаемый ученый. Откуда ты знаешь об этом, Анакин, — спросил юноша сам себя, — ведь по сути ты не знаешь о нем ничего, кроме того, что вы подружились и он тебе понравился.

Анакин вспомнил миссию на Хэйрайдене. Тик понравился ему, потому что казалось, что тот понимает его сомнения. Он был самым храбрым из ученых. Он был тем, кто разведовал дорогу, был разведчиком. Он рисковал своей жизнью. Так они говорили.

Он уходил на многие часы, — говорили они.

— Ты понимаешь? — мягко спросил его Тик, — ты, Анакин Скайуокер?

— Вы — Грант Омега, — сказал он, будучи озаренный страшной догадкой.

— Отлично, — Тик был доволен.

— Вы видите, — сказал он, обращаясь к другим, — его мышление продолжает работать? Обычное существо, приняв этот наркотик, уже бы прекратил думать, как и прекратил бы двигаться.

Анакин думал о попытке подняться. Он думал, что у него хватит сил, чтобы достигнуть двери. И все-таки Силы могло не хватить.

Жди. Это то, что сказал бы ему Оби-Ван. У него будет только одна попытка. И он знал это. И когда у него накопятся силы, то он решится.

— Там, на Хэйрайдене ты сказал, что Сила порой расстраивает тебя, — сказал Тик.

Один из людей что-то заговорил. Да, это было из-за того, что случилось с Даррой. Но Анакин не говорил ничего. Он не хотел говорить с Тиком-Омегой. Он расстроился еще больше, увидев во взгляде Тика тот же дружественный свет и хорошее настроение.

— Это очень заинтересовало меня, — сказал Омега, — я думаю, что этот Джедай не похож на других. Он признает не только, что Сила — это мощь, но и то, что она может чего-то лишать. Сила — это… защита. Это своего рода барьер между тобой и той потерей, которую ты понес. Я говорю не о материальных вещах, а обо всем.

Анакин не понимал. Но и не хотел делать это. Тик наклонился к нему. Его теплый взгляд встретился с Анакином.

Не Тик. Это Грант Омега. Он не твой друг — твердил про себя Анакин.

Слова Тика и Омеги проникали глубже. Он вспоминал человека, сидящего на снежном склоне горы, человека с синтетической плотью на лице. Он не мог совместить эти два образа. Это не укладывалось в голове.

— Я говорю о тебе, — сказал Омега, — я знаю тебя. И понимаю, потому, что вырос также как и ты. Я не был рабом, но иногда казалось, лучше бы я был им. Моя мать работала так, как не должна была. Это был тяжелейший труд, труд который она не смогла вынести. И все это ради меня.

Моя мать делала то же самое, — думал Анакин — Моя мать до смерти работала, чтобы дать мне лучшее, — сказал Омега.

— Я могу лишь надеяться, что со Шми сейчас все хорошо и она в безопасности, — опять думал Анакин.

— Что же такое это Сила, если ты не можешь защитить то, что есть у тебя? Почему ты должен отказаться от всего, потому что ты Джедай? Сила может принести тебе могущество, в котором ты нуждаешься. Все же Джедаи говорят тебе, что ты не должен иметь ничего. Почему?

— Таков наш путь службы, — ответил Анакин.

— И кому вы служите? Сенату? — Омега рассмеялся, — группе дураков, которых можно купить?

— Мы служим правосудию.

— Чьему?

— У правосудия нет владельца.

— Разве это так? — Омега откинулся назад в своем кресле, — я также нахожусь в поиске как и ты. Ты сказал, что Ситхи принадлежат Темной стороне. И все же Джедаи знают очень мало о Ситхах. То, что вы стараетесь избежать может наполнить галактику. Хорошо, и ты действительно знаешь одну вещь. То, что есть еще один Лорд Ситхов. Он жив. Я тоже это знаю. Я хотел разбогатеть, чтобы найти этого Ситха. Однако, в один прекрасный день я понял, что был неправ. Единственным путем является то, чтобы самому заинтересовать Ситха своим богатством и могуществом. Он будет искать меня. Но пока я недостаточно богат. Однако скоро это изменится.

Омега сделал паузу.

— Я не чувствую Силу. И никогда не смогу быть Ситхом. Но я нашел нечто, что я не могу купить. Я могу быть вблизи этого могущества. И могу быть на его стороне, если помогу ему.

— Поэтому вы нападаете на Джедаев, — сказал Анакин, — вы хотите впечатлить его.

— Да, ты видишь? Ничего личного, — Омега наклонился к нему, — разве ты не думаешь, что мог бы убить тебя, если бы захотел.

— Нет, — сказал Анакин, — я знаю, что вы так считаете, что могли бы.

— Нет, ты мне нравишься, Анакин, — сказал Омега, — ты мне приглянулся сразу, когда я встретил тебя Хэйрайдене. Твой учитель, вот он типичный Джедай, зашоренный, ограниченный.

Он махнул рукой.

— Но ты… Твой образ мышления мне очень понравился.

— Я польщен, — сказал Анакин.

— О, сарказм от Джедая?! Это редкость. Я знал, что не ошибся в тебе, — Омега уселся поудобнее, закинув нога на ногу, — ты другой, потому что вырос не в Храме. Ты знаешь, как необходимо могущество, особенно когда ты унижен. Ты знаешь, как у бессильных что-либо изменить есть только их намерение, достоинство, но этого не бывает достаточно.

Шми, — подумал Анакин, — он оставил ее с намерением вернуться.

Меллора в беспокойстве встала.

— Позвольте мне показать ему кое-что.

— Нет.

— Да.

Она достала из кармана световой меч Дарры.

— Я узнала, как использовать его. И однажды я сражусь с Джедаем.

Сила оживила его мускулы. Вид светового меча Дарры в руках Меллоры сделал это. Анакин чувствовал, как Сила струится сквозь него, давая ему возможность двигаться. Он знал, что теперь он сбросит действие наркотика.

Даже Грант Омега выглядел удивленным, когда тот встал на ноги. Анакин активировал свой световой меч настолько быстро, что его противники не успели это заметить.

— Сегодня? — усмехнувшись, сказал он, делая шаг навстречу, — вы действительно готовы сразиться с Джедаем сегодня?

Слова давались ему с трудом. Он чувствовал, что его ноги дрожат от слабости, но он знал, что его противники не видят этого.

— Хорошо, — выдохнул Грант Омега, — внушает.

Но другие были не так спокойны. Они достали бластеры.

— Стреляйте же, — крикнула Меллора. Она неуклюже активировала световой меч. Анакин сделал еще несколько шагов. Он чувствовал, что его шатает, но держался. Меллора начала махать световым мечом. Она попыталась выполнить атаку, но получилось лишь безумное размахивание световым мечом. Она не умела им пользоваться.

— Меллора, не будь глупой, — предупредил ее Омега.

Но Меллора не опустила меч, и Анакин боялся, что она поранится раньше сама, чем в него попадут из бластеров. Он знал, что еще не мог хорошо контролировать свое тело, а потому не решался на сложные приемы. Простое является лучшим.

Держа световой меч в одной руке, он сильно ударил, чтобы выбить меч Дарры из руки Меллоры. Но она опередила его, уведя клинок. Замедленная реакция Анакина сыграло злую шутку. Он потерял контроль и остался без защиты. К его собственному удивлению, юноша не мог среагировать быстро.

Меллора улыбнулась. Сейчас даже она могла поразить его ударом. Она подняла клинок.

Анакин обратился к Силе. Он почувствовал, как Сила была с ним. Он удержал равновесие, не упав, а затем нанес удар в ногу. Меллора упала, а световой меч отлетел из ее рук в сторону.

Другие бросились в рассыпную, боясь активированного светового меча, доставая бластеры. Грант Омега встал и потянулся к мечу. Тогда Анакин, собрав последние силы, прыгнул на Омегу. Он уронил того на пол. Световой меч выключился и прогремел по полу. Однако Омега поднялся Группа видела лежащего Анакина на полу и начала стрелять по нему. Анакин поднял свой световой меч, чтобы отклонить выстрелы, но он понимал, что долго не протянет. Вдруг на двери появилось синее пятно. Расплавленный металл подался и через отверстие в зал прыгнул Оби-Ван.

Глава 14

В это мгновение все замерли. Анакин чувствовал, что его последние силы уходят. Он лежал на полу перед учителем. Меллора замерла, смотря на световой меч Оби-Вана. Грант Омега засмеялся и выстрелил из бластера. Затем выстрелили другие.

Оби-Ван ступил вперед, его световой меч постоянно двигался, отклоняя огонь. Бластерные выстрелы рикошетили от стен. Оби-Ван встал, закрывая собой Анакина, который пытался подняться.

Грант Омега взял в руки упавший световой меч, другой рукой он нажал кнопку на устройстве, висящем на поясе. Дверь открылась и впустила пятерых летящих дроидов, которые открыли огонь по Оби-Вану. Тот отклонил выстрелы световым мечом и кинулся вперед, разрушая их один за одним. Он был занят, а Анакин лишь беспомощно наблюдал, как Грант Омега, Меллора и другая группа убегала прочь. Световой меч Дарры остался у Омеги.

Анакин чувствовал, что все это случилось вновь по его вине. Если бы его учитель не должен был бы защищать его, то они бы схватили их всех. Из последних сил он попытался подняться с пола. Оби-Ван разбил два последних дроида.

Он подошел и помог Анакину подняться.

— Что произошло?

— Мне ввели какой-то наркотик. В стакане…

Оби-Ван схватил стакан и спрятал его в карманах одежды.

— Мы выясним, что это такое в Храме.

— У них был ситхский артефакт. Холокрон в виде пирамиды. Тик — это Грант Омега.

— Я знаю это, — Оби-Ван осматривал комнату, — они, должно быть, забрали его с собой.

Он присел перед пультом, осмотрел оставленные вещи, обыскал еще и нашел портативную деку со сканером. Какое-то время, он смотрел на нее.

— А это уже интересно.

Анакин кивнул, чувствуя, что чтобы закончить поклон, ему потребуется аж несколько минут. Оби-Ван заметил это и подхватил падающего Анакина.

— Мы должны срочно доставить тебя в Храм.

Спустя некоторое время Оби-Ван стоял перед Советом Джедаев. В одной руке он держал сканер. Он стоял, ожидая, поскольку Совет Джедаев размышлял над услышанным.

— Ты уверен в этом, — еще раз переспросил Йода.

— Абсолютно.

— Честолюбый этот Грант Омега.

— В этом и опасность. Он проник в экспедицию Сената, потому что знал, что они собираются исследовать минералы Хэйрайдена. Это была тайна Сената, с помощью которой он мог остановить гражданскую войну. Я читал отчеты экспедиции. Они не полны, но они ясно говорят об одном. На Хэйрайдене есть мощный действующий вулкан. Гора Каачтари скоро взорвется, и извержение будет настолько мощным, что сильно изменит близлежащую береговую линию. Титанит, который находится у ядра планеты, будет выброшен наверх вместе с лавой, а гигантская волна, которая сформируется накроет земляные массы. Сано Сауро скрыл это сообщение, но оно находится в архиве Сената.

Оби-Ван показал сканер.

— Это подводный сканер. Грант Омега может предъявить права не на землю, а на море и тем самым получить титанит, добыть который будет значительно легче. И он это сделает, если мы не остановим его. Полагаю, что тогда он сможет устроить большой кризис на рынке бакты в галактике, став ее монополистом.

— Что вы хотите предпринять, мастер Кеноби? — спросил Ки-Ади Мунди, — он ведь не нарушает закон.

— Нет, против бакты нет, — сказал Оби-Ван, — но он использовал вымышленное имя, чтобы войти в состав экспедиции Сената, и это уже нарушение, по крайней мере. Но у него есть и более серьезные проступки. Попытка покушения на Джедаев. Он уже дважды нанимал, то охотников за головами, то солдат, чтобы напасть на нас. Он ввел наркотик моему падавану.

— Это то, что вы знаете, но это надо еще и доказать, — сказал Ки-Ади Мунди. Его второе сердце пульсировало в высоком черепе, — а это трудно.

— Я могу доставить его на Корускант, чтобы Сенат мог допросить его, — сказал Оби-Ван, — либо, по крайней мере, мы можем предотвратить то, что он планирует сделать. Он хочет получить еще большую власть и богатство, чтобы пойти на контакт и привлечь на свою сторону Лорда Ситхов. Он признался в этом Анакину.

— Может быть и привлек бы, — сказал Мэйс Винду, — если позволим ему сделать это, но будем стоять позади него, то так мы сможем выйти на след Лорда Ситхов. Тогда бы ситх был обнаружен раньше.

— То есть вы считаете, что мы не должны останавливать Омегу? — недоверчиво спросил Оби-Ван.

Мэйс Винду резко посмотрел на него.

— Мы не делаем выводы. Мы размышляем.

— Со всех сторон проблему эту исследовать должны мы, — добавил Йода.

Мэйс Винду отвернулся, чтобы посмотреть на блестящие огни Крусканта.

— Тьма впереди нас. Мы все чувствуем это. Можем ли здесь мы остановить ее? Где заставить нашего врага совершить ошибку?

— Но если мы не остановим Омегу, то он возьмет под контроль рынок бакты, — сказал Оби-Ван, — и тогда он может делать все, что захочет. Поднять слишком высоко цены. Создать дефицит. Я имею в виду, что он, без сомнения, пойдет на такое. Миллионы пострадают.

— В нашем видении будущего страдает еще больше миллионов, — ответил Винду. Он все еще вглядывался в огни, и казалось, что он говорит сам с собой.

— Мы видим большую боль.

Зал Совета наполнил гул голосов. Мэйс Винду консультировался с Йодой, Ади Галлия наклонилась, чтобы говорить с Ивеном Пиеллем. Это было необычно видеть, чтобы Совет распался на частные консультации и переговоры. Но проблема была слишком большой. И с ней было связано огромное количество вопросов.