Сказки древнего леса_Книга первая

— Ты о чем? — не поняла Василиса.

— Вы умеете хранить секреты? — уточнил Ваня.

— Умеем, да и некому нам их рассказывать, — тут же заявил Дима.

— Тогда... Только не пугайтесь... — мальчик еще раз оглянулся, прислушался к чему-то. И тихо позвал. — Беляна! Выходи, я тебя с друзьями познакомлю!

Лиса испуганно спряталась за брата. Ей было как-то не по себе — уж слишком странно звучал голос Вани. Да и кто такая Беляна? Девочка огляделась, но ничего странного не заметила. Вот только... Она еле сдержала испуганный вскрик — там, на противоположном берегу, рядом с низенькой невзрачной березкой, словно из тумана появилась светловолосая девушка в белом платье, расшитым слабо переливающимся золотым узором.

— Привидение! — только и смогла сказать Лиса. Она очень хотела убежать, да ноги отказали. Димка испугался ничуть не меньше сестры, пальцы которой сейчас до боли сжимали его плечо. Ваня обернулся и, замети испуг друзей, тепло улыбнулся и подошел к ним.

— Это не привидение. Ее зовут Беляна. Она берегиня и ничего плохого вам не сделает. Обещаю. Вы мне верите? — он посмотрел в глаза Димке, а потом, переведя взгляд на Василису, протянул ей руку. — Не бойся, пойдем, я вас познакомлю. Клянусь, что не позволю причинить тебе вред.

Василиса загнанно посмотрела на призрачную девушку. Та все так же стояла на своем берегу реки, не делая попыток приблизиться к детям. Лиса посмотрела на Ваню, а потом нерешительно отпустила плечо Димки и вложила ладонь в протянутую ей руку. Девочке стало стыдно: они с братом так хотели увидеть сказку, а увидев, испугались ее. Видимо, точно такие же мысли пришли в голову и Димке, потому что он тоже сделал маленький шажок в направлении берегини.

— Беляна! — позвал Ваня и свободной рукой махнул девушке на том берегу. Она отошла от березки и медленно полетела, не касаясь ногами земли. Василиса сильнее сжала руку своего защитника, но с места не сдвинулась. Когда берегиня перелетела речку, Ваня представил ей ребят:

— Беляна, это Василиса и Димка — мои друзья. Ты не обращай внимания на то, что они сейчас напуганы, просто еще не привыкли к нашим... особенностям. Ты — первая, с кем я их знакомлю.

Девушка ласково улыбнулась и Василиса тут же перестала ее бояться — не может злое существо быть таким красивым и таким грустным. Вот не может и все! Длинные русые волосы отливали зеленью и струились водопадом до самой земли. Огромные синие глаза, черные, словно накрашенные тушью, ресницы. Тонкая ниточка бровей... Двойняшки с восторгом рассматривали красавицу.

— Лиса, Димка — это Беляна. Наша лесная берегиня. Она тут одна. Так уж получилось, — Ваня смутился.

— Это и хорошо, — сказала Беляна, подплывая к Василисе. — Не самая лучшая это судьба — берегиней быть...

Беляна замолчала, вглядываясь в лицо девочки.

— Ты будешь красивой, когда вырастешь, — сказала она, наконец, и перевела взгляд на Ваню. — Непростых ты ко мне гостей привел, ой, непростых... — девушка задумалась, а потом добавила, словно про себя. — Жаль будет, если нас станет больше.

— Ты что-то увидела? — встревожился Ваня.

— Про то я сейчас не скажу, не нужно вам этого знать. Нерешенное это дело. А и как оно потом выйдет — лишь от вас самих зависит, — Беляна тихо рассмеялась. — Но мне интересно, очень интересно... — она подошла к Димке, дотронулась рукой до его щеки. Мальчик с удивлением ощутил прикосновение холодных, почти таких же ледяных, как родниковая вода, пальцев. — Ты тоже непрост, и дорога твоя скрыта за пологом тумана, — на ее лице отразилось смятение. — Мне есть о чем поразмыслить. Спасибо, что привел их сюда... Ваня.

Беляна отвернулась от детей и направилась обратно к своей березке.

— Беляна! Подожди! — крикнула Василиса и без раздумий шагнула в речку, даже не почувствовав холода, хотя вода в Осьме была ледяная. Четыре шага и девочка была уже на противоположном берегу. Призрачная красавица выжидающе замерла. Девочка остановилась рядом с ней, нерешительно помялась, потом спросила. — Берегиня — это та, которая бережет? Правда?

Беляна неопределенно пожала плечами. В уголке ее губ затаилась улыбка.

— Что ты увидела про меня? Ты же видела мое будущее? — не сдавалась Лиса.

— Не совсем. Скорее, возможность, — тихо ответила Беляна.

— Скажи, какую возможность ты увидела? Я же имею право знать! — Василисе было любопытно. Это же так интересно, проведать, что будет дальше.

— Любопытное дитя... Не стремись заглянуть вперед — жизнь потеряет свой вкус, -в голосе Беляны послышалось осуждение. — Не торопись. Ты же не знаешь, что услышишь в ответ. Что, если я скажу, что увидела твою близкую смерть. Захочешь ли ты узнать о том, как и когда это случится? Подумай... Это всего лишь возможность, но узнав о ней, ты приблизишь ее к себе. Но ты ведь любишь жизнь? Правда?

Лиса испуганно смотрела в глаза берегини. Там читалась боль, тоска, ужас... Два удара сердца — неужели это и есть то, что не хотела ей сказать Беляна? Но ведь это неправда, такого просто не может быть... С каждой секундой ледяные нити ужаса все больше и больше сковывали девочку, мешая дышать, отнимая воздух.

— Остановись, Беляна. Она не хотела с тобой спорить! — в тот момент, когда у Василисы сердце готово было разорваться от страха, между ней и берегиней появился Ваня. Его, обычно тихий голос, показался Лисе оглушительными раскатами грома. — И... это вовсе не то, что ты хотела сказать, и не то, что ты прочитала, не так ли? Зачем ты ее пугаешь?

— Глупых детей нужно учить... Ваня. Не стоит им увлекаться гаданиями. Не стоит стремиться заглянуть в свое будущее — это опасно, — берегиня опять обернулась к Василисе. — Увидеть будущее нельзя, но можно его себе накликать. Каждый раз, когда ты гадаешь, не важно, каким образом, ты выбираешь себе лишь одну дорогу вместо тысячи, которые полагаются тебе по праву. А что будет, если эта одна дорога будет короткой и закончится обрывом? Я тоже об этом не думала тогда, давно. А теперь уже поздно... Я ничего тебе не скажу, девочка, вырастешь, все сама узнаешь. Запомни одно: оперение сойки куда краше, чем наряд соловья, вот только никогда ее голос не скрасит предрассветное небытие.

— И что это значит? — озадаченно посмотрела на нее Василиса.

— Вырастешь, узнаешь. А теперь, до встречи, милые дети! До скорой встречи!

Берегиня отвернулась от своих юных собеседников, подошла к березке, обняла ее и словно растворилась в воздухе.

— Ушла, — сказал Димка, выдержав некоторую паузу. — А она красивая, — добавил он.

Ваня улыбнулся, ловко перепрыгнул речку и подал руку Василисе.

— Теперь нам придется остановиться, разжечь костер и просушить твои кроссовки, — сказал он ей. — Без этого ты себе все ноги сотрешь.

— Ну вот, — расстроился Димка. — Вот и погуляли до Затоки. Застряли напротив дома. Не могла перепрыгнуть?

Василиса покраснела.

— Мне интересно было...

— Ничего страшного, сейчас жарко, костер разведем, за час все высохнет, — успокоил друзей Ваня. — Пойдем, неподалеку есть разрушенный мост и шалаш — там иногда пастухи отдыхают.

До моста оказалось рукой подать. Через несколько минут, пройдя вдоль реки, ребята вышли на поле. Здесь русло Осьмы раздавалось вширь, образуя бочаг, через который некогда был перекинут бревенчатый мост. Одна из его несущих балок обрушилась в воду, поэтому передвигаться по нему можно было только очень осторожно и по одному. Впрочем, этого и не требовалось — шалаш обнаружился на том же берегу, на котором находились ребята.

— Ступай в шалаш и сними кроссовки и носки. Димка, за хижиной сложен хворост и дрова — тащи все сюда, — распорядился Ваня и захлопотал возле кострища. Вскоре над сухой древесиной уже полыхал маленький веселый огонек. Ваня притащил две рогатины и ввернул их в землю, на некотором расстоянии от костра. Затем развесил на них василисину обувь и носки, от которых вскоре повалил пар. Около костра сидеть жарко, потому ребята дружно устроились на соломе, выстилающей шалаш. Он стоял в тени деревьев, поэтому здесь было даже прохладно, что, безусловно, радовало.

— Ваня, а кто такие берегини? — спросила Василиса. — Я встречала упоминания о них в книгах, но там они вроде как русалками были. Как становятся берегинями?

— Да, точно, расскажи про Беляну? И как вы с ней познакомились? — тут же встрял неугомонный Димка.

Ваня помолчал немного, задумчиво вертя в руках соломинку, потом неохотно ответил:

— У меня бабушка ведунья... Она всю окрестную нечисть знает. Хотя слово это не очень правильное. Для кого нечисть, а для кого и самая настоящая чисть. Места здесь древние. А до христианства тут тоже много чего было. Вот и Беляна, к примеру. Какая из нее нечисть? — он склонил голову к друзьям и тихо сказал, словно опасаясь, что его услышат. — Бросил ее жених накануне свадьбы. А она его любила. Ей гадалка в детстве предсказала, что смерть ее настигнет до того, как станет она чьей-то женой. Вот Беляна и решила... Взяла поясок, да нашла в лесу березку... А так, может еще бы пожила.

— Ужас какой. И давно она так мыкается? — спросила Василиса.

— Очень давно. Уже и сама не помнит. Впрочем, здесь она бывает лишь в Русальную неделю. Отпускают ее из Ирия погулять, вместе с другими русалками.

— Ирий? Это рай, в смысле? — уточнила Лиса. — А разве Беляна русалка? Ты же сказал, она берегиня.

— Русалка и берегиня — это как бы почти одно и то же, но не совсем. Сейчас объясню... — Ваня нахмурился, пытаясь подобрать правильные слова. — Раньше, когда этот мир был еще совсем молодым, была одна единственная берегиня и ее звали Ладой. Она была богиней... Одной из самых главных и сильных. Говорят, будто именно она и была прародительницей всей жизни. Но потом, люди предали старых богов. В ответ те лишили людей своего покровительства и ушли далеко-далеко. И Лада тоже покинула этот мир. Но это были великие боги, а те, что поменьше, а то и вовсе не боги, а всего лишь их создания, остались здесь. Кто-то сгинул, а кто-то живет и поныне. Берегини тоже живут. А русалки появились позже. Они бывают двух видов — те, которые утопленницы, и те, которые... ну в общем, которые удавились. Различают их по цвету волос — у удавленниц они зеленым отливают, а у утопленниц — в синь отдают. А еще у одних русалок в волосах можно различить березовые листья, а у других — водоросли. Так становится понятно, как и какая приняла свою погибель... Берегини же утопленницами, как правило, не бывают...

— Подожди, я что-то совсем ничего не понимаю. Так Беляна — это кто — берегиня или русалка? — перебила его нетерпеливая Василиса.

— Я еще не закончил. Дослушай и все узнаешь, — невозмутимо ответил ей Ваня и продолжил рассказ. — Берегинями становились девушки, почитающие древних богов. Русалками же — погибшие христианские девушки. Берегини немного иначе воспринимают этот мир, потому они, как правило, добрей русалок. Они могут пожалеть тонущего человека и помочь ему доплыть до берега, могут вывести заблудившегося. Они ценят жизнь других людей. Русалкам же только бы посмеяться. Впрочем, они тоже ничего, с ними весело...

— Интересно, а я в кого бы могла превратиться? — задумчиво спросила его Лиса, наматывая на палец рыжеватую прядь своих волос. — Я не крещеная, но и в языческих богов я не то, чтобы верю...

— А давай ты ни в кого превращаться не будешь? — поспешно оборвал ее Ваня. — Думай, что говоришь! Вечно вы, девчонки, глупость какую-то сморозите. Чтоб стать берегиней или русалкой тебе умереть нужно. Оно тебе надо?

— Не надо, — поскучнела Василиса.

— Вот и я тоже так думаю! — повеселел Ваня.

— А русальная неделя — это что такое? — задал Димка следующий вопрос.

— Это неделя накануне праздника Купалы. С девятнадцатого июня начинается и по двадцать четвертое длится. Как раз сейчас.

— Сегодня, кажется, как раз девятнадцатое? — сказала Лиса.

— Оно самое. Беляна как раз недавно появилась. Утром... А вечером у меня будет еще один сюрприз. Вы удивительно вовремя успели. Приехали бы в июле — многое бы пропустили, — сказав это, Ваня встал, подошел к костру и повернул василисины кроссовки другой стороной, чтоб равномерно подсыхали.

— Еще сюрприз? А какой? — Лиса никогда не оставалась равнодушной к сюрпризам.

— Вечером узнаешь. Иначе можно все испортить! — ответил непреклонно Ваня.

Василиса заерзала, но поняла, что мальчишку расколоть не удастся и упорствовать не стала.

— А Беляну никак нельзя спасти? — неожиданно спросил Димка.

— Спасти? А от чего ее спасать? — удивился Ваня.

— Ну ее душа мучается, страдает. Так в книгах пишут. Все привидения хотят освободиться, — ответила ему Василиса.

— Видимо, не все, — сказал Ваня, стирая прутиком свои рисунки. — Это только христианские привидения. А берегиням, да русалкам-то чего? Живут себе и живут... Только что взрослым парням лучше с Беляной нашей не сталкиваться. Она в них может увидеть своего Ждана, а тогда со свету сведет. Но нам можно не боятся. Для нее мы еще дети, — он замолчал, не желая больше говорить про Беляну.

Димка с Василисой, поняв, что их расспросы Ваню почему-то огорчают, перевели разговор в другое русло, а там уже и обувь подсохла, можно было идти дальше.

Уходя от реки, Лиса обернулась на прощание и заметила тонкую девичью фигурку на берегу. Девочка улыбнулась и махнула ей рукой, а потом зашагала вслед за ребятами.

Лесная дорога

За рекой было огромное поле, засеянное клевером. Огромные красные соцветия чем-то напоминали Василисе шмелей. Круглые, пушистые...

Ваня сорвал красный клеверный шар и, выдернув из него один цветок, протянул его Василисе, а другой передал Димке:

— Попробуйте — нужно втянуть в себя сладкую капельку, которая находится на конце трубочки. Это очень вкусно, — он показал пример, и вскоре друзья уже вовсю лакомились вкусным клеверным соком. Маленькие сладкие капельки таяли во рту, оставляя еле уловимый цветочно-травяной аромат.

— Никогда не думал, что это может быть так вкусно, — сказал Димка, с трудом оторвавшись от лакомства. — В городе тоже клевер растет — теперь будем лакомиться.

— С ума сошел? — Ваня даже для наглядности пальцем у виска покрутил. — Здесь клевер чистый, настоящий, а там на нем грязь, пыль и всякая другая отрава. Заболеете оба!

— И то верно, — поддержала его Василиса, срывая еще один красный шар. — Не будем есть грязный клевер, особенно сейчас, когда вокруг чистого полно!

— Кстати, если вы еще не знаете, мы сейчас идем по Шахову полю, — просветил их Ваня.

— Шахово поле? Тут что, шах на слонах ездил? — пошутил Димка.

— Для слонов тут холодновато, — заметил Ваня. — А название это старое. Тут раньше деревня была — Шахово. Вот теперь ее нет, а название на поле перешло. Признаться, сколько себя помню — всегда деревня так называлась. А что еще раньше было — не знаю, не интересовался как-то... — он покраснел, словно устыдился своего незнания.

— А ты что, застал эту деревню? — удивилась Василиса. — Тут же ничего уже от нее не осталась, ни бревнышка, ни кирпичика. Я думала, она здесь была не меньше, чем лет десять назад...