На перекрестках судеб и дорог

— Ратмир, вставай, нам пора выезжать. Еще немного и нас никто уже не сможет догнать! — я ласково его потормошила за плечо, только забыла, что в другой руке чашка с горячим чаем, поэтому несколько капелек капнули ему на грудь.

Нет, ну я вообще этих мужчин не понимаю. Я ж не весь чай на него вылила, а только несколько капель. Чего он, спрашивается, так вскочил?! Еще и чашку чуть не опрокинул.

— Ты смерти моей хочешь?

— С чего ты взял? Я тебе чай принесла в постель, между прочим, а не яд!

— Лучше б ты яд принесла — он хоть не такой горячий!

— Ну извини, не рассчитала, что ты такая неженка.

— Извини, извини... Если я доберусь живым и в здравом рассудке до Гвинеры и лорда Сайреса, то это будет огромным чудом!

— Ну, не могу поверить, что все так плохо. Между прочим, я веду себя почти идеально! — Ратмир приподнял бровь.

— Не хотел бы я узнать, что в таком случае представляет собой твое плохое поведение.

— Ой, и не говори, Ратмир, самой страшно бывает, как вспоминаю! — я сделала страшные глаза, — Красивые штанишки, кстати, — Ратмир попытался встать с кровати. Разумеется, ему удалось, только штаны оказались намертво пришиты к простыне... кривыми стежками (ну я же шить-то не умею!).

— Яррэ! — он зарычал.

— Ой, дяденька, не бейте меня, пожалуйста, вы ж совсем убьете меня, сиротинку! — запричитала я мальчишеским голосом и бросилась вон из комнаты.

Ратмир

Ну просто детский сад какой-то. Что за идиотизм! Такое ощущение, что мне повезло взять на воспитание жутко хулиганистого мальчишку, скорее всего из людей, потому что эльфы обычно в этом возрасте уже более серьезные.

Не понимаю, чего она добивается? И с какой целью? Ну что я ей такого плохого сделал?

Кое-как удалось отодрать простыню от брюк. А еще говорит, будто шить не умеет. Как гадости делать — так все она умеет, а как что нормальное — вот тут все таланты срочно засыпают... до следующей пакости.

Кое-как позавтракал. Яррэ отсела от меня за соседний столик и опасливо поглядывала, грызя горбушку черного хлеба — видимо, в роль сиротинки входила. У меня из-за ее голодных взглядов кусок в рот не лез. Когда терпение лопнуло — бросил ложку и подошел к ней:

— И долго ты так будешь сидеть?

— А что, уже пора?

— Ты ел сегодня?

— Угу.

— Эту горбушку и все?

— Угу.

— Хватит дурачится, иди, перекуси, нам еще далеко ехать сегодня.

— Угу.

— Ешь, — я подвинул к ней тарелку с жареным мясом.

— Угу, — она взяла вилку и начала лениво ковыряться в тарелке. Я не выдержал и пошел в комнату вещи собирать.

Когда я спустился вниз, Яррэ уже закончила трапезу и о чем-то болтала с трактирщиком. Увидев меня, она резко поникла головой и опять сделала испуганную мордочку. Трактирщик посмотрел на меня с осуждением. Опять она что-то про меня наболтала. Язык бы ей вырвать, или укоротить метра хоть на два, тогда ей цены просто не будет.

— Скоро пересекаем границу с Араньоном. С этого момента будь максимально собрана и смотри по сторонам. Лук далеко не убирай. Кинжал тоже. Постарайся никаких выходок не устраивать!

— Какие выходки?! Я ж себя всю дорогу веду тише воды, ниже травы, — я только закатил глаза.

Границу миновали после полудня. Впереди стеной высились темные леса Приграничья. Ночь будет беспокойная. Опять спать урывками, все время начеку. Кончились мирные земли. К тому же пришлось отпустить лошадей, потому что в лесу они могли только помешать.

Яррэ

Ну вот почему так вечно происходит? Пока глядишь по сторонам — все тихо и мирно, стоит отвлечься хоть на немного — сразу вляпаешься в историю.

Всю дорогу была бдительной и внимательной. Не шумела, не болтала, даже над Ратмиром и то не издевалась, и вот тебе благодарность. Стоило только протянуть руку к красивому цветку, как началось. Во-первых, цветок почему-то исчез, а во-вторых, на меня уставилась такая харя, что во сне увидишь — никакой подушкой не отмахнешься. Я издала звук такой частоты, что у самой уши заложило. Замешкался и обладатель хари. Это было что-то внешне напоминающее паука, только с человеческими глазами и ртом. Точнее объяснить не возьмусь — слишком уж испугалась.

Ратмир оказался рядом еще быстрее, чем я вообще сообразила, что что-то произошло, 'паук' оказался разрублен на две ровненькие частички, а меня оттащили в сторону.

— Я просил тебя быть осторожней!

— Да я всю дорогу была осторожной. Ну кто ж знал, что за таким красивым цветком спрячется такая мерзость, — меня передернуло.

— Яррэ, тебе не кажется, что ты выбрала не самое лучшее время изображать из себя нежную эльфийку, которая не может устоять перед красивым цветочком?

— А тебе не кажется, что я и есть эльфийка? И могу любоваться цветами сколько захочу.

— Не можешь, потому что ты пошла со мной и обещала слушаться, а теперь пытаешься пререкаться. На этой территории мое слово для тебя — закон... если хочешь жить. Понятно?

— Понятно, как не понять, — он был прав, безусловно, но легче от этого не становилось. Вот, было мое первое приключение, а я только и смогла, что оглушить противника своим визгом. Стыдно... Обидно...

Больше никаких происшествий не случилось до самого вечера. Я держалась строго за Ратмиром, ничего не трогала, смотрела по сторонам. В общем, была шелковой.

Ночью с наступлением темноты мы остановились на привал. Светила огромная Луна, освещающая лес серебристым светом и создающая своим свечением причудливые тени, танцующие на мягком ковре из мха.

— Красиво, — я поворошила палочкой угли.

— Да, но только я бы предпочел держаться от этой красоты как можно дальше.

— Почему?

— Видишь ли, чем ближе к полнолунию, тем больше всякой нежити рыщет и тем больше у нас с тобой шансов попасть в серьезный переплет. По-хорошему, нам бы надо было обождать с неделю в Синем доле, да время пожимает

— Странно. А все так мирно выглядит.

— Поверь мне, только выглядит, — Ратмир насторожился, — Яррэ, живо на дерево!

— В чем дело?

— Я сказал, живо! И он подтолкнул меня к огромной ели, — я повесила через плечо лук, колчан стрел, схватила свой меч и полезла на ель.

Нет, лазить по елкам — удовольствие ниже среднего — большое количество тоненьких веточек, которые норовят попасть в глаза, мешают карабкаться вверх и дополнительная проблема в том, что толстых веток как таковых нет. То есть приходится очень тщательно распределять свой вес между ветками. Ратмиру не повезет, если он попытается залезть на эту елку. Он и так-то весит порядочно, так еще и с оружием. А уж если б на нем его доспех был — вообще было бы гиблое дело. Я залезла метров на пять и остановилась.

— Ратмир, я уже залезла, давай за мной!

— Сиди там, не двигайся. Меня ель не выдержит, так что не буду и пытаться. Главное, что бы не случилось, не прыгай на землю. Во всяком случае, пока солнце не взойдет, или я тебе это не разрешу сделать.

— Постараюсь, но ничего не обещаю.

Видимо, он хотел еще что-то сказать, но вместо этого выругался сквозь зубы и швырнул один из своих метательных ножей в сторону деревьев. Послышалось сердитое ворчанье. Из-под деревьев стали выходить на поляну звери. То есть, они были похожи на зверей, только я таких еще не видела — что-то наподобие ящериц огромных размеров, только без хвостов и с рогами на голове. Их раздвоенные языки периодически высовывались из пасти и ощупывали воздух. Они медленно приближались к поляне. Этих оленеящериц было около десяти, но казалось, что их куда больше. Я натянула лук и послала первую стрелу в ближайшую ко мне зверюгу. Стрела ударила в ее чешую и... отскочила. Ратмир по-прежнему не двигался, словно застыл.

  Нужно было что-то придумать, а то мой спутник пойдет на прокорм этим недоразвитым драконам. Повесила на ветку лук. Остался только кинжал у пояса. Впрочем, он уже тоже не в помощь, просто времени нет его снимать. Спрыгнула с дерева, приземлившись как можно дальше от Ратмира и бросила в сторону ящериц ветку. Пресмыкающиеся мой намек поняли с полоборота, поэтому лакомый кусочек в моем лице не пропустили. Я судорожно сглотнула.

— Яррэ! Немедленно на дерево! — раздался крик Ратмира. Похоже, он все же решил пошевелиться. Сразу после этого несколько ящериц отправились к нему. Да, а он, оказывается, не просто так застыл. Впрочем, теперь это уже дело десятое.

Что-что, а убегать Ллин меня научил. Поэтому я, не долго думая, рванула наутек, при этом стараясь не слишком удаляться от преследовавших меня ящериц, чтоб у них азарт не пропал. Это было не слишком сложно сделать — они оказались весьма быстрыми бегунами. Похоже, что рано или поздно они меня все равно догонят, поэтому я применила свой излюбленный акробатический номер — приметила сосну с веткой на уровне моего роста, с разбега подпрыгнула и ухватилась за нее. Сделав переворот всем корпусом, я оказалась на дос�аточной высоте, чтоб спокойно попытаться забраться повыше. А дальше уже было дело техники. По деревьям я умела скакать не хуже белки. Конечно, если лес подходящий был, то есть, с соснами, березами или еще какими-нибудь деревьями с крепкими ветвями. Это не очень сложно. Главное — иметь хорошую реакцию и не бояться. В этот раз мне повезло и я смогла выбрать дорогу, по которой удалилась от поджидавших меня ящериц. Похоже, тупы они были безмерно. Мои прыжки оказались незамеченными. Главное теперь не заблудиться. Интересно, что там с Ратмиром. Я, кажется, увела за собой штук семь ящериц, но это были явно не все. Зря волновалась. Оставшиеся три ящерицы мирно почивали, упокоенные огромным мечом Ратмира. Мне даже жалко стало этих бедолаг. Такой железкой по мозгам получить!

— Эй, ты в порядке? — спросила я, спрыгивая с дерева на дальнем от рыцаря краешке поляны.

— Яррэ! О, небо, живая, — Ратмир подбежал ко мне, пристально всю осмотрел, выискивая возможные повреждения, — Я кому говорил, чтоб на дереве сидела?! Ты что, не понимаешь, что чуть было не погибла?!

— Эти твари тебя могли сожрать. Ты не двигался, я решила, что ты испугался... — я понимала, что фраза звучит глупо.

— Я сильно похож на того, кого можно так просто испугать?

— Нет. Но в итоге все равно все живы остались. К тому же эти ящерицы на диво неповоротливы и медлительны.

— Медлительны? Нгвары?! Да от них убежать вообще почти не реально! Я не знаю, как ты это проделала, но тебе невероятно повезло.

— Ааа... Это и есть нгвары? Я думала, что это что-то более страшное. А тут обычные ящерицы-переростки. Кстати, а почему ты замер на месте? Они не видят неподвижные объекты?

— Совершенно верно. Я не успел тебе об этом сказать. Ты даже не представляешь, как я переволновался, когда ты устроила это свое представление с прыжками. Где ты так прыгать и бегать научилась?

— Побегаешь от разгневанного Ллина, еще и не такие трюки освоишь.

— Понятно, это у старины Ллина такие образовательные приемы? Ну-ну.

— А ты что, Ллина раньше знал?

— Да было дело, мы с ним вместе воевали в Последнюю войну.

— Ух ты! Ты воевал в Последнюю войну?! А с виду не скажешь, что такой взрослый!

— Думаю, сейчас по лесу бегать все равно не стоит, имеет смысл выбрать ель поразлапистей и под ней переночевать. Если будем вести себя тихо, у нас есть неплохие шансы остаться к утру в живых, — Ратмир решительно оборвал мои попытки что-то о нем выведать и встал, — Где твой лук?

— Ой, я его на дереве оставила. Я в принципе догадалась, что ящерки не видят неподвижные цели, поэтому побоялась его бросать на землю рядом с тобой.

— А ты не такая дурочка, как притворяешься, — Ратмир внимательно на меня посмотрел.

— Я следопыт, охотник. Мне приходится такие вещи знать.

— Ладно. Лезь за своим луком... следопыт!

Глава 6. Приключения на свои нижние 90 успешно найдены — что дальше?

Ратмир

Этот бесенок в эльфийском обличьи бегает просто невероятно быстро. Я пока еще не встречал никого, кто мог бы вот так легко и просто сбежать от нгваров. И слава небесам, что она осталась жива и невредима. По правде говоря, я был просто в панике, когда она проделала свои трюки. За ней увязались почти все нгвары. Осталось трое, но их убить было уже не так сложно. И после этого я тупо стоял, смотрел на землю, и пытался понять, что ж теперь делать. Представить нельзя мое облегчение, когда я увидел перемазанную, исцарапанную мордочку Яррэ. Хозяйка этой мордочки как ни в чем не бывало спрыгнула с дерева, приземлившись на другом конце поляны и осведомилась, все ли у меня в порядке.

Определенно, с ее появлением порядок наступил. Или, возможно, наоборот. Это уж как посмотреть.

До утра мы решили переночевать под ветвями огромной ели. Ее ветви образовывали естественный шатер, который, конечно, вряд ли могу служить забором между нами и неприятностями, но при условии соблюдения достаточной осторожности, у нас появлялись весомые шансы пережить эту ночь.

— Тебе не кажется странным, что в последнее время я постоянно вытаскиваю твою задницу из всяких неприятностей, — задала она резонный вопрос, — хотя по идее должно бы быть наоборот?

— Да уж. Что есть, то есть. Правда частично эти неприятности ты сама же и устраиваешь.

— Ну, согласись, далеко не все, — она подмигнула, — Слушай, я вот что хотела у тебя спросить. Расскажи мне про рыцарей. Кто это? Как это — быть рыцарем? В книгах много разных сведений, и многие из них противоречат друг другу. Вот ты — рыцарь?

— Рыцарь.

— А как ты стал рыцарем?

— Это было года за три до конца Последней войны. Я провел очень удачную вылазку в тыл врага, за что был посвящен в рыцари.

— А что за вылазка была?

— Да ничего особо интересного. Просто удалось узнать, где находится штаб противника, вот и решили устроить там небольшую заварушку. Порезали ночью охрану, пролезли в штаб, а там, по какой-то роковой случайности, сидел почти весь старший командный состав неприятельского крыла. Мы их всех и утащили с собой. Плюс прихватили массу весьма интересных и полезных трофеев. В общем, чистой воды везенье.

— Понятно. А турниры? Расскажи мне про турниры! Ты участвуешь в турнирах?

— Турниры? Турниры проводятся для того, чтобы рыцари в мирное время не расслаблялись, ну а в военное время турниры помогают поддержать боевой дух войска. Почему-то людям очень важно знать, что их командующий доказал свое мастерство в турнирах, победил кого-то там. Проигрыши они почему-то не видят. Зато все победы помнят очень долго. Полезное свойство, что ни говори. В конце победитель получает право назвать имя самой красивой девушки, присутствующей на турнире и вручает ей серебряный венок как знак своего восхищения.

— А женщины могут участвовать в турнирах?

— Боюсь, что нет. Зачем? Что женщина делать будет с венком? Кого она будет провозглашать самой красивой леди турнира? Это бы создало массу путаницы. Плюс женщинам небезопасно выходить сражаться против мужчин. Все же они — женщины. Мало радости мужчине победить в битве женщину, и совсем стыдно будет ему, если победит женщина. Во избежание таких недоразумений дамы присутствуют только на трибунах.