| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Как же так вышло?
— Очень просто! — Ливия Харт печально улыбнулась, вспоминая что-то, — Мы все порознь, понимаешь? Еще когда задумывали колонизацию, стоило бы подумать о ядре, вокруг которого потом уже строить общество Арды в целом. Сначала мы думали, что Игра нас вывезет, но ошиблись. В Игре один только Лесник попытался всех объединить.
— Я помню! — воскликнула Изабелла, — Ты начинала говорить об этом в таверне, когда я пришла наниматься, но не досказала. Расскажи, пожалуйста, очень интересно!
Ливия тяжело вздохнула:
— Да что тут расскажешь... Игра в войнушку, все равно, как у детей.
— Ну, госпожа капитан, тут я не соглашаюсь! — Изабелла посерьезнела. — Я еще не забыла, как мы детьми во дворе играли. Даже компанией на озеро сходить, и то — всех обзвони, каждого упроси, кто хочет удочки взять, а кто плавки, кто надувной матрас, а кто, наоборот, идти налегке. Кто с ночевкой, а кого мама отпускает, самое большее, на три часа... А Лесник, что там ни говори, исхитрился убедить целых четыре команды — каждая из которых сама по себе клубок интриг! — двигаться в ту сторону, которую он считал нужной.
— При всем при этом как раз интриговать-то он и не умеет! — хихикнула Ливия. — Дипломатией у него заведовал Всадник Роханский. Про Всадника шутили, что он единственный, умеющий не только создать империю в седле, но и управлять ею из седла.
— А дальше? Ливия, ну пожалуйста, ведь правда интересно!
Ливия Харт поняла, что уход от объяснений лишь затягивает беседу, и сдалась:
— Если женщина чего-нибудь хочет, лучше не ждать, пока она возьмет это сама! Ну, были там походы и сражения, и даже довольно много. Лесник, помнится, шутил, что хоть верхом научился ездить. В итоге к Роланду примкнули Синие Драконы и Рось, хотя по жизни Тейчи того же Боярина на дух не переваривал. К Леснику присоединились Гимли Изенгардский, Морийские гномы, Всадник и Бренк со своими индейцами. На юге Лесник завоевал Бельтан, с тех пор, кстати, Фангорн и Бельтан считаются одной командой. На севере империя несколько раз осаждала Ноттингем. На западе только Андрей Норвежец устоял. Ну, Роланд крепче всех держался, конечно. Известность Лесник получил именно в той войне. До Первой Посадки и несколько лет после нее никто из нас даже имени его не знал.
Но потом — каюсь, не без моей подачи — стали поговаривать, что Лесник-де вымещает в Игре свою обиду на бросившую его Валькирию. Понемногу империя Лесника развалилась. Да, наверное, и интерес со временем стал угасать. Нельзя ведь играть в одно и то же добрых три года! А может быть, Лесник нашел себе какую-нибудь дриаду и ему быстро стало не до войн. Тогда команда дриад только появилась, Фангорн и землю им выделил, и помогал отстраиваться, дриадам было за что благодарить Лесника. А девочки там ого!
— Ну, мы и сами тут ничего себе, — ревниво повернулась Изабелла к заполненной туристами галерее:
— Вон как на нас паладины пялятся!
Капитан "Стальной розы" только рассмеялась в ответ.
— А что! — не успокоилась Изабелла, — Ведь про все эти походы, переговоры, союзы, новые команды можно такой роман написать! Там же за всеми событиями стоят люди. Каждый чего-нибудь хотел. Разве не заманчиво наблюдать, как из отдельных желаний, действий, вырастает большая целостная картина?
Ливия призадумалась, потом решительно возразила:
— Получится перумятина с луком.
— Что-что?
— Ну, как мой бортовой журнал, понимаешь? "Девятнадцать тридцать — слева по борту две галеры. Девятнадцать сорок пять: открыл огонь левым бортом. Девятнадцать пятьдесят: цель номер один потеряла ход. Двадцать двадцать пять: цель номер два ушла за пределы видимости". На мой взгляд, в книге должна быть хоть какая-то мысль, идея, или ощущение, которое автор своими персонажами высказывает. Чтобы от прочтения послевкусие оставалось. Если же остатка в памяти нет, так лучше и впрямь издать мой бортовой журнал. Сюжетов типа "пришел-увидел-и-так-далее" в нем полно. А по драматичности сухая хроника нашего с тобой плавания в урагане запросто переплюнет любую проблему, мучительно высосанную автором из пальца, чтобы читателя развлечь, а книгу украсить.
— Это довольно жестокое мнение... — немного ошарашенно произнесла Изабелла. Ливия шлепнула ладонью о планшир:
— Ну уж извини! Я на самом деле так думаю! Но давай не будем ссориться из-за книжек, хорошо? Волноваться нам и так есть о чем: сегодня в полночь ты опять определяешь широту по звездам. Постарайся сделать это лучше, чем в прошлый раз, когда твое счисление закинуло нас в степи Каленардона. Фехтуешь ты уже относительно прилично даже по нашим меркам. Но в море этого недостаточно, так что не зазнавайся. Чаще практикуйся в астрономии. Учись определяться, пока небо чистое, и можно проверять счисление по береговым огням: за бортом сплошной туристический рай.
* * *
*
— Сплошной туристический рай, вот что у нас на Побережье! — ответила главный аналитик Минни Тауэр на вопрос начальника разведки. Горячий чай немного разогнал зевоту и сон. Генерал Нгуен Бань даже чуть посвежел.
Наступила тишина; беззвучные черные тени болтающихся вокруг лампы мотыльков носились по столу. Случайно ли на Арде нет ни комаров, ни слепней, ни вообще кровососущих насекомых? И как получилась настолько устойчивая экологическая система, что даже попадающие на планету с шаттлами паразиты почему-то не приживаются? Даже тараканы, даже крысы!
— Хорошо, что хотя бы на Побережье все тихо. — удовлетворенно произнес начальник разведки. А то я беспокоюсь!
Минни Тауэр про себя выругалась: вот заладил! Он еще какие-нибудь слова знает, кроме этого своего: "Я беспокоюсь"?
Между тем Нгуен Бань продолжал:
— Арда сопротивляется отчаянно, но порознь. Нетрудно догадаться, что единого центра у сопротивления пока что нет, а без координации ничего у них не выйдет. Однако, ожесточение боев в Роси и особенно в Изенгарде заставляет меня бояться самого простого выхода, который, тем не менее, даже мало кому до сих пор приходил в голову.
Госпожа главный аналитик заинтересованно посмотрела на генерала. Тот сокрушенно опустил взгляд, пошевелил пальцами и спросил:
— Ведь это мы рассматриваем кристаллы Основателя как главную ценность. Что, если Арда не считает их важным преимуществом? Если планета, например, больше полагается на прибыль от туризма, сафари, подводной охоты, наконец, от той же Игры? На Арде и помимо кристаллов такие технологии используются, что ученые в столице с трудом верят моим описаниям и докладам! Например, атомарные ножи и другие инструменты, режущие все на свете, но в отличие от таких же террийских изделий, не нуждающиеся в частой заточке особым способом. Или игровое оружие: добудь мы материал, меняющийся в нужное время так быстро и полно, как меняются игровые мечи, наши роботы не выглядели бы громыхающими самоварами. Можно было бы разработать новые подшипники, суставы, прицелы, да мало ли что еще! И обратите внимание, что эта непонятная планета использует все свои технологии не для завоевания преимуществ во внешнем мире, а исключительно для собственного комфорта и удовольствия! Пожалуй, с колонистов станется взорвать вакуумные печи Александра Валле, и для Дома Куриту это будет конец всему.
Минни Тауэр прошибло холодным потом. Действительно, конец всему. Награды за победу не видать, новое тело так и останется не купленным. Да и вообще, неизвестно, где потом придется работать, ведь проигравших в войсках Дома держать не станут. Если культура Арды допускает уничтожение собственных ресурсов во имя победы, линии по производству кристаллов действительно могут взорвать. А взорвут ли на самом деле, всецело зависит от ее понимания вражеских замыслов: она же официальный главный аналитик!
"Папа, спасай!" — взмолилась Минни Тауэр, принимаясь обдумывать страшный вариант развития событий.
— Знают ли они, что мы зависим от кристаллов? — вполголоса спросила она, и сама же ответила:
— Мы должны предполагать, что знают. Даже если колонисты не догадываются, к Основателю наверняка приставлены люди от промышленников, уж они-то просчитали ситуацию. Технологические линии находятся в Мории... Вот что ударило мне в голову, когда под Изенгардом я подобрала их карточку! Мория — царство подгорных гномов! Входов в Морию известно два — Изенгард и Раздол. Изенгардский вход Гимли успел затопить каменным расплавом, а до Раздола мы еще просто не дошли. Впрочем, нам бы и форточка сгодилась. Пропихнуть в нее достаточно большое количество людей, чтобы захватить весь завод кристаллов — это единственное средство уберечь технологию. Придется обыскать склоны Мглистого на предмет вентшахт. Правда, не думаю, чтобы с нашими небольшими силами мы быстро нашли что-нибудь подходящее в мешанине деревьев и скал. Но как я могла не подумать об этом раньше!
Нгуен Бань нахмурился:
— Казнить себя не нужно. Нужно быстро найти решение. Всем нашим разработчикам операции казалось естественным, что поселенцы в здравом уме не откажутся от сверхприбыли, приносимой заводами Валле, что люди не захотят свести жизнь Арды к жизни заурядной колонии. Но по обычным меркам и Рось не должна была сопротивляться до последнего, и Изенгардский завод каменного литья не создал бы проблем. Все мы ошибаемся, так не будем же тратить силы на переживания, они ничего не спасут. Из Вашего анализа следует, что пора поскорее выбросить спецназ ко второму входу в Морию — в Раздол.
— Чтобы скрыть от колонистов истинную цель выброски, — произнесла все еще раздосадованным тоном Минии Тауэр, — Имеет смысл одновременно развернуть охоту на Андрея Норвежца. Ведь, если батальон Ю1 до сих пор не взял Шир и Норэгр под контроль, партизаны там скоро размножатся — уж Норвежец-то постарается. Стоит натравить на Норвежца союзников, Кога-рю. Ниндзя лучше знают и местность, и характер противника... Вообще, что касается характера, то судьба завода Валле зависит от того, кто будет принимать решение. Ветераны Первой Посадки, как любые первопроходцы необжитых земель, народ решительный, рассудительный, и твердый в выполнении задуманного. Поселенцы второй и последующих волн намного мягче и равнодушней. Но ни первые, ни вторые пока что не выступают массой, совместно. Не провозглашены вожди, которых можно убрать или сменить, не заявлена идея, которую мы могли бы опорочить. У Арды нет ни парламента, ни правительства, вообще никакого центра власти, поведение которого можно было бы предсказывать или направлять в нужную нам сторону! Как в компьютерной сети — выключаешь одного, второго, десятого а прочие работают себе, не замечая потерь. Разве что... — Минни Тауэр сообразила:
— Главный сервер Игры!!! Он тоже в Раздоле! Ведь Легат и его хакеры следят за ним! Но сервер ни в коем разе нельзя отключать, если возьмем! Надо только внимательно следить, кто с кем общается через него! И по игровым паспортам можно будет отслеживать местонахождение интересующих нас персон.
— Что ж, — устало зевнул начальник разведки, — Ваше рассуждение мне подходит. Осталось уговорить Фудо-ме Синоби, чтобы тот отважился на захват Раздола. Даже если мы возьмем там только вход в Морию, а сами пещеры контролировать не сможем — ничего страшного. Как только утвердимся на поверхности, предпримем общий штурм пещер сразу во все дырки, включая обнаруженные к этому времени вентшахты. И еще, думаю, стоит посоветовать командующему разрушить Ига-рю, чтобы лишить Синих Драконов опоры на севере. Наверное, Вы правы, ничего лучше нам не придумать... А теперь я пойду к начальнику штаба, у него вот-вот начнется совещание, где я обязан присутствовать. — Нгуен Бань тяжело поднялся и еще раз душераздирающе зевнул. Посмотрев на клюющую носом Минни, младший генерал распорядился:
— Вам же я категорически приказываю все работы на ночь прекратить. День завтра ожидается горячий. До утра всей Вашей бригаде надо хотя бы четыре часа поспать.
* * *
*
Поспать Мастеру в тот день не пришлось. С раннего утра и до красного ужасного заката Мастер гонял свой мотоцикл на воздушной подушке по ровной степи вокруг разрушенного Уникорна, подбирая бегущих из него людей. Мастер возил спасшихся то через Онтаву в лавовые холмы Бельтана, где для них спешно разворачивали палатки местные жители, то поглубже на север, в степь, где беженцев подбирали разъезды Всадника Роханского и сопровождали в свои поселки к подножию Мглистого хребта. Мастер успел перевезти человек пятьсот, а всего, по его прикидкам, спаслось тысяч двадцать пять-двадцать восемь. Ходили слухи, что и Роланд остался жив, но самого короля Мастер не встретил. Согласно тем же слухам, Роланд уже отправился к Леснику в Фангорн — куда Мастер и собирался его звать.
Тратить время на погоню за Роландом смысла не было, и Мастер решил вместо этого предпринять вылазку на восток, в сторону Осгилиата — посмотреть, как там обстоят дела. Примерно в те самые минуты, когда Минни Тауэр и Нгуен Бань перечисляли выгоды, ожидаемые Домом Куриту от захвата Раздола, Мастер закончил перезарядку аккумуляторов и погнал свою послушную машинку сквозь ночь. Воздушная подушка с одинаковой легкостью перескакивала камни и маленькие ямки, ручейки и озера. Глубокие овраги с резкими берегами и речками на дне поросли темными деревьями, далеко видными в посеребренной луной степи. Так что аварии Мастер не боялся, гораздо опаснее выглядела возможность напороться на патруль Куриту.
Перед рассветом, в самый глухой час, Мастер загнал мотоцикл в глубокую балку и приткнул его под развесистой шелковицей, пустив журчащий на дне оврага ручеек поверх крыльев машины. Потом доел остатки взятого с собой завтрака, отошел вдоль ручья метров на сто, забрался в самую густую чащу, завернулся в шерстяной плащ от утреннего холода и уснул. Неизвестно, что может встретиться в степи днем; понадобится все внимание и реакция. Мастер не собирался болтаться рядом с главной базой противника полудохлым, и решил выспаться. Найти его в этой балке было непросто и с теплоискателем: холодный ручей очень быстро выстудит мотоцикл, а спящего на земле бродягу, даже заметив, скорее сочтут беженцем из Уникорна, чем кем-то важным.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
