Приближаемся к Чите. Горы, которые вчера вечером были тоненькой полоской на горизонте, сегодня вот они — рядом. Судя по карте, мы уже покинули Маньжурию и теперь находимся на территории Российской Империи. Еще три дня и Байкал. Насколько я помню — байкальские туннели еще не готовы и придется переправляться вплавь на пароме или по льду, если он еще крепок. Во время обеда в вагоне ресторане, ко мне подошел капитан первого ранга Эбергард, — Михаил Васильевич, не уделите ли вы не немного времени для продолжения вчерашнего разговора.

— Безусловно, Андрей Августович, через полчаса вас устроит? — конечно по русскому обычаю было бы приятнее поговорить прямо тут, за обедом, да еще заказать графинчик смирновской... Но, мы договорились, что, во избежание утечек, за пределами своих кают НИКАКИХ рабочих разговоров мы вести не будем. Вот так. И вот теперь капитан первого ранга Эбергард, как и вчера вечером, снова сидит напротив меня. Дымятся в пепельнице недокуренные его папироса и моя сигарета. И снова разговор о больном для нас обоих, о судьбах мира, о России и о Германии. Мне то проще, я русский и просто обязан любить Россию и ненавидеть ее врагов. Те, кто думает иначе не люди а бешеные мутанты и подлежат безусловному истреблению. Но в душах русских немцев навсегда поселен горький дуализм Россия-Германия. Мальчик — мальчик, ты кого больше любишь папу или маму, Германию или Россию, ты кто, немец или русский? И как страшно и обидно ребенку когда ссорятся папа и мама. Как тяжело человеку, когда две его родины сходятся в смертельной схватке. И добро бы, если бы причина войны была стоящей, так ведь нет, стравили как боевых псов. А кому надо чтоб поссорились папа и мама, у кого нужда в русско-германской истребительной войне? Конечно же такая нужда имеется у англо-саксонского дяди, это необходимо ему, чтобы ограбить весь мир и править им.

И глядя в глаза капитану первого ранга Эбергарду, я медленно, в стиле гипнотизера, говорю, — Андрей Августович, не смотря ни на что, у меня нет зла на сегодняшних немцев. Они пока еще вне того зла. На протяжении всей истории Российской империи мы были двумя сторонами одной медали, соединялись в одном государстве как соединяются углерод и железо в одном клинке. Приезжая к нам на время, немцы по большей части оставались навсегда, женились в России и заводили детей. Две самые боеспособные нации в мире, два раза за двадцатый век воевали во взаимоистребительных войнах. А теперь, Андрей Августович, подумайте чего надо немцам от России? Лебенсраум? Да пожалуйста! От Петра Алексеевича и Екатерины Алексеевны заведено так, что приезжайте и селитесь, только берите российское подданство. Мы двое суток ехали по землям, на которых пока не живет никто! Сейчас едем по земле, где населения как в какой-нибудь Лапландии — два человека на квадратную версту. Да Германия просто растворится в России, как кубик рафинаду в стакане с горячим чаем, вздумай все немцы дружно переехать к нам. Так что же нам делить? Нечего! Венские банкиры и прусские юнкера жаждут власти над миром и в первую очередь над Россией, им ночами снятся бескрайние латифундии и славянские рабы? А вот шиш! Прав был Бисмарк, такие мечты плохо кончаются. Они кончаются страшным разгромом, Германия способна блестяще выиграть отдельные сражения, а потом наступает перелом, Россия сосредотачивается, и немцы с треском проигрывают войну. А теперь представьте, что мы будем воевать на одной стороне с Германией... — Эбергард встрепенулся, — Тогда, нет такой силы, которая смогла бы остановить нас в сухопутной войне. Франция, что такое Франция? Даже один на один с Германией это всего лишь смазка для штыка. Но, мы вас умоляем, не надо никаких бредней про расу господ и назначение править миром. Будьте скромнее. Чем вы тогда лучше тех же самых евреев, которые три тысячи лет талдычат о своей богоизбранности и регулярно бывают за это истребляемы. Но это, Андрей Августович, так, задача на перспективу. Сейчас главное не допустить втягивание России в антигерманскую Антанту и достойно ответить Франции за ее предательство России в этой войне, а с другой стороны необходимо расшатать союз Германии и Австро-Венгрии — лоскутного одеяла Европы. Если работать над этой задачей, то нет ничего невозможного, и мы избежим того тупика в который Россия и Германия попали в нашей истории двадцатого века, судьбы миллионов еще не рожденных немцев и русских находятся в наших руках. — я замолчал, давая собеседнику очнуться.

Эбергард медленно приходил в себя, — Михаил Васильевич, что это было?

Я пожал плечами, — Андрей Августович, вы задали вопрос, а я всего лишь высказал то, что наболело на душе, не более того.

Он медленно произнес, — Я был как во сне, но теперь мне все ясно. Я конечно не кайзер Вильгельм, но теперь могу сказать, что судьба Германии в союзе с Россией. У меня есть по ту сторону границы с Рейхом влиятельные родственники и знакомые. Я постараюсь донести до них ту картину будущего мира, которую вы мне представили. Конечно, пока мы не можем победить Британию на море, но у нее столько колоний и стран-сателлитов, до которых русские и немецкие солдаты смогут добраться по суше. А теперь позвольте откланяться, сейчас я чувствую острую необходимость побыть наедине с собой.

Он вышел, а я сижу у окна, смотрю на проплывающие мимо горы, покрытые лесом до самой вершины, и думаю, — А не учинил ли ты, Михаил Васильевич, сейчас нечаянно новой мировой войны. И уж не знаю как немцы с русскими, а уж миллионы французов, а особенно француженок, проклянут тебя на корню, если узнают. — и сам себе отвечаю, — А нечего было выбирать себе такую власть, которая лжет и предает так же естественно как дышит. Франция демократическая страна, значит, последствия политических ошибок правящей элиты должны распределяться по всей массе электората. Как-то так! Селяви!

20 марта 1904 года 10-25 по местному времени.

острова Элиот, остров Да-Чан-Шан Дао.

подполковник Морской пехоты Александр Васильевич Новиков.

Сегодня с утра на внутреннем рейде островов Эллиота очень оживленно. К нам пришли корабли 1-й Тихоокеанской эскадры, не находящиеся в ремонте или в походе. Это броненосцы "Петропавловск", "Победа", "Полтава", крейсера "Баян" и "Диана". Как пошутил товарищ Одинцов, — Начались морские учения "Особая Миссия — 1904". С эскадрой прибыли также и Наместник вместе с командующим флотом. Что же пусть приходят. За три дня удалось сделать немало. Разбит палаточный городок, построен пищеблок, пока под открытым небом. Под парусиновым навесом солдатская и офицерская столовые. От нарядов на кухню я с облегчением отказался, поскольку Дарья Михайловна прислала туда своих "девочек". И вот ведь змея, самых молоденьких и миловидных поставила на раздачу. И вот представьте, подходит к раздаче Ваня из Рязани со своим котелком, отстоял очередь человек двадцать, протягивает свой котелок. Да не фельдфебелю усатому, и не бабе артельщице, раскормленной как племенная свиноматка, а восточной красавице, одетой, впрочем, с претензией на русскость, в белый фартук поверх темно-синей японской матроски и белый же платочек, пол девичьи повязанный под подбородком. И все, готов Ваня, не привык он к столь сильным впечатлениям. Сердце, Тук! Ёк! И туман в глазах. А красавица полный котелок с поклоном протягивает, ну чем не тысяча и одна ночь. В офицерской части еще круче, сервис как в фешенебельном Сеульском ресторане сто лет тому вперед. Официантки, пока во все тех же матросках и фартуках, но говорят, что скоро будет униформа. Все быстро четко аккуратно и молча. И когда Дарья успела их так вышколить — непонятно, или это у них в крови. Ну и естественно, где люди пищу принимают там они должны ... В общем с удобствами, которые во дворе, пока напряг но мы над этим работаем, еще пара дней и нормативы будут выполнены.

Но, я отвлекся. Как только корабли бросили якоря, Наместник немедленно съехал на берег. Нельзя сказать что наше хозяйство его сильно восхитило, но и неудовольствия не вызвало. Обычный полевой лагерь, тем более собранный по большей части на трофейном имуществе. На тот момент, когда его высокопревосходительство обходили мое хозяйство большая часть кандидатов работали на оборудовании полосы препятствий и штурмового городка. Стрельбище было уже готово, с рядами ростовых мишеней для винтовки на восемьсот, и триста метров, и поясных на шестьдесят метров. Так же был оборудован тир для стрельбы из короткоствольного оружия на пятьдесят и двадцать пять метров. В ходе оборудования стрельбища возникло недопонимание с некоторыми пехотными офицерами, которые были уверены, что из винтовок надо стрелять залпами а целиться необязательно. Пришлось на пальцах объяснять прописные истины, а парочке особо упрямых поручиков выписать обратный билет. Ибо нефиг! Споры, спорами, а приказы надо выполнять!

Но вот значит и высокое начальство... рапортую, как умею, — Ваше высокопревосходительство вверенная мне сводная учебная бригада морской пехоты занимается оборудованием полевого лагеря и учебного полигона. На настоящий момент разбит палаточный лагерь, оборудованы пищеблок, солдатская и офицерская столовые. Из элементов учебного полигона полностью закончено стрельбище и тир. Кандидаты приступили к контрольным стрельбам.

— Ну-с, Александр Владимирович, замечательно! — Наместник Алексеев повернулся к своей свите, — Обратите внимание, господа офицеры, всего за три дня и такой результат! А ну, Александр Владимирович, признавайтесь, палаточки-то откуда взяли?

— Трофейные, ваше высокопревосходительство, — отвечаю я, — как и котлы в пищеблоке и много чего еще. У меня такой начальник службы тыла, что ржавого гвоздя не выкинет, все в дело приспособит.

— Хорошо, хорошо, — Наместник огляделся вокруг, — а не пройтись ли нам на ваш полигон, посмотреть, как там идут работы? А, Александр Петрович, — увидел он выходящего из штабной палатки полковника Агапеева, — И как ваша жизнь с этими головорезами? Загорели вы слегка, румянец появился, не бедствуете однако.

Ну да, до полигона два километра, а тут ни лошадей, ни джипа, чтобы возить начальство. Как они будут, с эдакой комиссией, пешком добираться по пересеченной местности? Но, выяснилось, что я оказывается слишком плохо думал о Наместнике, за полчаса мы с Агапеевым, да Наместник со свитой, довольно бодрым шагом добрались до полигона. Может быть, все дело в том, что вся жизнь светского человека проходит на ногах. На всех этих балах, приемах, аудиенциях и прочие мероприятиях публика СТОИТ! Сесть предлагают только самым немощным старикам. Я к чему это говорю, большая часть генералов-пузанов из "арбатского округа" умерла бы, не пройдя и полпути до полигона. Но, короче, пришли. А там строительство вавилонской башни в разгаре. Одни ров роют, только земля с лопат летит. Русского солдата учить копать не надо, любят это земляное дело мало, но когда припрет, роют как кроты.. Те, что до службы плотниками были, сколачивают из бревен и досок стандартный макет двухэтажного дома. Вот, вот, поднимать будут, ямы под столбы уже вырыты и цемент в корыте уже замешан. Вон столбы ставят и колючую проволоку натягивают. Поснимали все что японцы на лагеря для рабочих пустили и еще на складе мотки нашли... И еще творят нечто, непонятное даже мне, но тут распоряжается Слон и я не вмешиваюсь, он у учебных делах куда больший дока чем я. Чуть в стороне деталь пейзажа более менее понятная местным, ряды мишеней для отработки приема штыкового боя. Такие же мишени, будут включены и в состав штурмовой полосы, для отработки комплексных навыков.

Осмотрев эту, с позволения сказать стройку века, Наместник повернулся ко мне, — Ну, Александр Владимирович, и когда вы думаете закончить?

— Дня через четыре, ваше высокопревосходительство, если делать все тщательно. К тому времени мы как раз закончим нулевой цикл подготовки.

— Ну-ка поподробнее, — оживился Наместник, — про этот "нулевой цикл". Да вы не бойтесь Александр Владимирович, господа офицеры все свои. А кто лишнее болтать будет, язык вырежу и собакам скормлю.

— Это значит что, во первых, все кандидаты пройдут осмотр у врача, который должен провести первичный отсев. Во вторых с первого дня начались щадящие подготовительные физические тренировки. Вот, Александр Петрович не даст соврать, что если я сразу нагружу новичков физическими упражнениями как своих старых бойцов, то на следующее утро они не смогут встать от мышечной боли. Кроме того на стрельбище мы проверяем способности кандидата к стрельбе. Рядовой состав стреляет из винтовки Мосина, а офицеры из личных наганов. Предварительный цикл тренировок рассчитан на десять дней, как раз до кануна Светлого Праздника Пасхи. На Страстную субботу произведем отсев тех кто не прошел отбор состоянию здоровья и физической форме и сразу после праздника приступим к первому циклу основных тренировок.

— Ваше высокопревосходительство, из первоначально прибывшего контингента в состав штурмовых батальонов не попадут около тысячи рядовых и унтер-офицеров и порядка половины офицеров. Первые два отсева безвозвратные, то есть не прошедшие отбор должны будут вернуться в свои части и на корабли. Это те кто непригоден к нашей службе по физическим кондициям, и состоянию характера. Из тех, кто не пройдет третий и четвертый круг, будут сформированы комендантская рота, батальон огневой поддержки, полевая служба тыла. Кроме того, Александр Петрович взялся помочь сформировать штаб бригады.

— Ну, ну Александр Владимирович, — проворчал Наместник, — надо ли так жестоко, может пусть послужит, пооботрется!

— Мы с вами, ваше высокопревосходительство, люди военные, а посему, должны оперировать точными данными, а не слухами, которые возможно до вас уже дошли. А по делу, если, к примеру, боец или офицер в боевой обстановке не выдержит марш-броска или рукопашной схватки. То, мне, как командиру, его придется после боя хоронить, а вместе с ним двоих-троих погибших из-за его неумения. С кораблей нам спихнули большое количество... мягко сказать неудачников. Возьми о боже, что нам не гоже. Хотя неудачник на корабле вполне может стать героем в морской пехоте, поэтому отсев проводится аккуратно в несколько кругов. Конечно, тренировки великое дело, но боевого коня не сделать из трепетной лани или разжиревшего борова. Кстати, пока мы отсеяли, только, тех, кто не проявил желание осваивать нашу науку побеждать. Что же, мы вернем их туда, откуда они к нам прибыли. Но их ничтожное меньшинство, а с остальными мы еще будем работать.

— Действуйте, Александр Владимирович, действуйте. Пока у вас неплохо получается, по крайней мере, все заняты и порядок отменный. А Государь Император оценит по достоинству и подвиги и рвение! — тем временем мы подошли к стрельбищу, на котором до взвода стрелков стреляли из винтовок. Алексеев, заинтересовавшись, остановился, — А вы тут, что-то интересное интересного придумали. Знаю я, что в америках всякие новинки изобретать горазды. Показывайте, показывайте.

— Прошу вас, вот сюда, пожалуйста, ваше высокопревосходительство... Для винтовки четыре упражнения, стрельба стоя, стрельба с колена, стрельба лежа, и стрельба из окопа полного профиля. На каждое упражнение выделяется по пять патронов. Основные, два последних вида стрельбы, применяющихся при неподготовленной и подготовленной обороне. Стрелять стоя или с колена имеет смысл только тогда, когда от вас удирает негодяй шпион и вам неважно останется ли он жив — лишь бы не убежал. Сейчас этот взвод проходит первичные стрельбы, и результаты будут записаны в карточку каждому кандидату. А вообще, посетите нас еще раз, ну скажем, через недели три... мы тогда уже сформируем постоянные подразделения и приступим к спецподготовке, вот тогда будет виден хотя бы промежуточный результат.