Где-то за окном

часов 8 вообще без изменений, даже несмотря на тряску в дороге... Коробка термоконтейнера пошла в сумку поверх вещей. Я, вообще-то, не любитель ставить на себе эксперименты с незнакомым медицинским обеспечением. Не хочу в расцвете лет превратиться в пускающего пузыри слюны инвалида — а и такие случае бывали. Однако же, меня задело то, что Кирилл явно что-то увидел там, где я не видел ничего. Да и Относительная безопасность ARX подтверждалась, конечно тем, что человек употребил и ушёл на своих ногах, вроде бы оставаясь в здравом уме. Но, если честно, такая логика рассуждений меня самого не особо убеждала. Считать уровень самой программы аналогичным дилетантскому уровню залочки было бы неправильно — на первый взгляд утилита выглядела достаточно качественной и написанной без соплей. Однако же... блин, ведь запросто может быть такое, что существуют компоненты Разметки, не доступные на моём уровне восприятия.

У меня доступ был активирован через достаточно стандартный комплекс — как я понял из намёков А.А.. Слабый функциональный аналог того, что я накачал этому самому Кириллу, был проинсталлирован мне через конверт, пропитанный загрузчиком биопрограммы. Разумеется, это был быстрый и не особо долговечный способ — через месяц нужно будет обновлять, но по прямому результату действия мой собственный апгрейд не особо отличался от саморегенерируемых комплексов, которые я по просьбе А.А. разыскал на подпольном варезном рынке. Разница была по сути дела в том, что Кириллу обновления не понадобятся очень долго. Ну несколько лет, как минимум. А то больше десяти. Ну разборчивость восприятия запахов у него повыше моей будет процентов на 20. Ну сброс внешнего рассеивания внимания — раза в два поэффективнее. Но никаких намёков на аналогичные ARX программы я в купленных мною книгах раскопать не успел. Что, конечно, само по себе совершенно ничего не доказывало — я ведь только начал постигать азы...

Выйдя из подъезда, я глянул на часы — в процессе сбора я, по своему обыкновению, несколько тормозил, и налицо было минут 7 опоздания к задекларированному А.А. графику. В принципе — фигня. Я вскочил в кабинку монора, весьма кстати подкатившую буквально на моих глазах, задал ей код назначения и спихнув с колен сумку на второе сиденье, раскрыл молнию. Глаза боятся, а руки делают. Возможно, события последних дней несколько снизили критичность моего восприятия реальности, но ещё через минуту гельинъекторы оказались на моих скулах и я откинулся на спинку кресла. Вот будет прикол, если монор приедет раньше расчетного времени — так ведь с этими нашлёпками и буду вынужден идти по улице...

24 Кирилл Костин, вечер 17 июня 2024 года, Москва

Примерно через час после апгрейда я оказываюсь на подходах к собственному дому. Высокое доверие Инстанций это, конечно, здорово, но повода полностью полагаться на них, как и на любое начальство, у меня нет. Я давно уже съехал от родителей, снимаю квартиру — так удобнее. Так что внутри меня никто не ждёт. Теоретически.

Тянусь всеми своими имевшимися ранее и вновь приобретёнными силами вокруг. Но внимания, направленного на себя — так и не ощущаю. Ну что ж.

Привычно опираюсь на лучи солнца и вывожу себя из картинки.

По сравнению с ранешними трепыханиями — ощущение такое, что я потерял вес и поднимаюсь вверх, совершенно не прилагая никаких усилий. Какая там фольга с пупырышками... Как будто до сих пор пытался двигаться в мазуте и только теперь — вылез на воздух.

Захожу в квартиру, и быстро переодеваюсь.

Ещё несколько минут — и в мои карманы перекочёвывают два чрезвычайно необходимых в моей двусмысленной ситуации предмета.

Разумеется, представитель гарантировал безопасность. И я ему верю.

За безверие полагаются такие некайфы, что лучше даже и не пытаться.

Но ведь безопасность гарантирована в пределах инструкций, а вдруг я по глупости и нищете духа захочу заняться самодеятельностью?

Такой сорт самообмана является вынужденным — но по роду занятий нашей конторы мы все очень хорошо научились скрывать свои мысли даже от самих себя. Иначе нам нельзя.

Продолжая мысленно петь осанну Инстанциям, я запираю дверь и двигаюсь на улицу.

В левом кармане моей лёгкой куртки — пистолет.

У меня даже разрешение на него есть. После того, как законом 2020 года было разрешено скрытое ношение лёгкого стрелкового оружия, такими игрушками обзавелись многие — благо большой проблемы с оформлением этого дела нет. Правда и толку от него не особо...

Законодатели `мудро' ограничили для гражданского оружия максимальную кинетическую энергию пули — так что теоретически можно в упор палить по одетому в бронь дружиннику без особых для него последствий. Но, поскольку лёгкий бронежилет можно купить в том же оружейном магазине, получается, что при любом столкновении со злоумышленником ты, скорее всего, либо будешь вынужден целиться ему в голову, рискуя намотать на себя весьма чреватую статью о превышении пределов обороны, либо пытаться стрелять по конечностям... ожидая встречных выстрелов. Так что, после первого всплеска всеобщего энтузиазма, экологическое равновесие в социуме восстановилось — граждане как выворачивали карманы перед грабителями, так и выворачивают. Только вот в моём пистолете пули специальные. Сам над ними поработал. Хотя внешне остались точно такие же — и никакая экспертиза ничего не докажет. А волею Инстанций способны пробить пятнадцатимиллиметровый лист упрочнённого сталепластика — расстрелял в своё время штук пять, испытывая. Убедился. В магазине 14 патронов — больше мне при любом раскладе не понадобится, я же не воевать собираюсь.

В правом кармане — невзрачный цилиндр мутновато-белого стекла. Сантиметров 6 длиной, пол сантиметра в диаметре. В торец ввинчен медный штырёк, кончающийся небольшим колечком, в которое продёрнут тонкий бурый шнур из натурального шёлка. Хорошая штука. Жалко, не знаю, насколько её хватит.

Я выхожу из подъезда и, прокручивая в голове план дальнейших действий, двигаюсь в сторону ближайшей станции метро. Моя дорога ведёт через небольшой парк, чудом сохранившийся в бурях массового городского строительства начала века. В парке, как и положено, тусуется и выпивает молодёжь.

Я обхожу очередную развесёлую компанию — трое парней и две девчонки лет по 19-20. Они хохочут, подпевая несущемуся из плеера попсовому мотиву. Раздражающие взгляд желто-голубые огни, вроде цветомузыки, мигают на его корпусе в такт мелодии. Девушки коротко стрижены, почти налысо, может пол сантиметра осталось от волос, их лица раскрашены по последней моде макияжем в виде черных, тонких, как будто тушью выведенных цветов. Если бы я не знал, что это — результат минутной гель-аппликации, поразился бы, сколько времени потрачено, чтобы с таким искусством навести мгновенно смывающуюся красоту. Одна из них, невысокого роста, с рыжим ежиком в качестве причёски, зеленоглазая и смеющаяся, протягивает плеер в мою сторону.

— Веселись с нами!

Мой взгляд неожиданно фокусируется на пальце, уже нажимающем невзрачную серую кнопку. Я любуюсь совершенной формы ногтем, покрытым перламутровым, с чёрными прожилками лаком.

Огни плеера бьют прямо в глаза — теперь голубой сменяется глубоко синим, а жёлтый остаётся таким же резким и противным. Смотреть на них больно, но я, почему-то, не отворачиваюсь.

Окружающее меня пространство начинает терять цвета, предметы становятся полупрозрачными, звуки затухают, движения гуляющих по аллее людей замедляются...

Я слышу щелчок, который производит дожатая до крайнего положения кнопка и делаю шаг в сторону девушки.

Краем глаза ухватываю за спиной движение — и, повернув голову, вижу медленно, улиткой, перемещающийся по направлению моего прежнего движения серый столб, огрублёно повторяющий формы моего собственного тела.

.

25 Александр Солодов, вечер 17 июня 2024 года, Москва

Монор пришёл вовремя, и сдувшиеся инъекторы отправились в ближайшую урну. Никаких особых изменений в окружающем пространстве я не заметил — но это меня не смутило. На практике, в зависимости от индивидуальной биохимии, биософт может срабатывать с разбросом в несколько часов. Добравшись, до кабинета А.А. я столкнулся с выходящим оттуда местным аникейщиком Пашей.

— Вместе поедем, — сказал он, — давай быстрее, лучше пораньше на вокзал.

— О'кей.

И я шагнул внутрь на предмет получения начальственных инструкций.

— Тут такое дело, сразу взял быка за рога хозяин кабинета. В нашем консульстве в Миц-Риме есть свои компьютерщики. Они там вообще-то совсем уже обнаглели — воруют и с начальством не делятся. Технику, софт закупают без тендеров за бешеные деньги. Там всё курирует третий консул, ну ты сам понимаешь.... в общем, сложно с ним. Нас его начальство пригласило прислать комиссию — типа как независимых экспертов. Чтобы в отсутствие этих... провести проверку и написать разгромное заключение. Мы-то сами сейчас свою систему внедряем по госучреждениям — нам выгодно было бы найти там заказчика. Собственно, потому тебя так срочно и дёрнул, что стало известно — они уезжают там, один в отпуск, второй — в местную командировку ненадолго. Остаётся самый безопасный, которого вы и будете мучить — всякие документы из него требовать и вообще.

Сойдёшь за независимого эксперта?

— Да сойду, в общем. А визу итальянскую Вы мне в паспорт поставили? Я Вас не спрашиваю, как Вы его сделали, без моей подписи и фотографии...

— Ну обижаешь, для этого специальные люди есть. Но это не Италия. Это Миц-Рим...

Увидев непонимание в моих глазах, А.А. пояснил:

— Я вижу, ты ещё не вошёл полностью в курс дела. Разметкой скрываются не только небольшие объекты, но и целые территории, которые не обозначаются на стандартных картах.

Ты вообще знаешь, что в Европе существуют еще несколько десятков государств? Среди них и Миц-Рим, который среди нефигурантов официально считается погибшим. Ну он не только в Европе, у них острова в Средиземном Море и ещё анклавы в Африке... Поскольку он находится в Тени, у России там нет посольства, только консульские отношения. Консульство находится в европейской части Миц-Рима, которая граничит с Италией, Австрией и Хорватией. Горы, великолепная местность, коридор в сторону моря через Италию— будет время, съездите, искупаетесь в Аквилею, там недалеко от Норика, всего километров 200. Мне в своё время очень понравилось. Лавриак, между прочим, очень живописный город, советую осмотреть на досуге. Один мост через Энс чего стоит... У Вас где-то дней пять на всё про всё — так что будет возможность отвлечься.

— Интересное дело. И много таких государств вообще?

— Ну, порядочно. Земля, как ты понимаешь, имеет несколько больший размер, чем принято в открытой литературе. Процентов так 15 площади скрыто в Тени. Разумеется, плотность вещества, составляющего Землю в справочниках несколько завышается. Ну поэтому мало кто чего замечает. А так — не только в Европе есть такие страны. Или частично скрытые. К примеру, Япония, на самом деле огромна, цепочка островов тянется почти до Антарктиды. Хотя официально — всего четыре больших острова, на самом деле — около двух десятков. Но не будем об этих странах... времени нет уже. Пойдём, шеф тебе командировочные выдаст, в комплекте с ценными руководящими указаниями, у девочек на ресепшене возьмёшь билеты и пора уже вам на вокзал.

...

Высокий, белобрысый, довольно красивый, даже на мой мужской взгляд, парень шагнул в купе.

— Паш, привет.

— Приветик, ты как всегда, — в последний момент.

Видно было, что они знакомы уже давно.

Я протянул ему руку.

— Меня зовут Александром

— Лумиэль.

Пришелец сделал паузу, потом, уже разжав пальцы, картинно вздохнул.

— Нет, всё нормально. Это у меня родители — толкинутые, осчастливили имечком. Менять не хочу. Уже привык.

Видно было, что номер отработан, а исполнитель наслаждается произведённым эффектом.

`Имячко' и в самом деле довольно нелепое, но, впрочем, встречали мы карликов и побольше размером... Идиотских имён и фамилий за мою жизнь попадалось немало.

Лумиэль, так же как и я, не работал у Старших Товарищей на постоянной основе. Но, судя по всему — выполнял их заказы чаще и больше, чем я. Во всяком случае, их с Павлонтием болтовня крутилась вокруг внутриспецифичных к проектам Старших Товарищей вопросов, какой-то невнятно-упоминаемой экспертной системы, ещё более невнятного инфомира и прочей слабо понятной мне конкретики. Поезд тронулся, и, примерно через час, выехал за пределы мегаполиса. К этому времени чисто компьютерные темы уже закрылись, Пашка водрузил на стол свой служебный ноут и предложил игру в "Героев: Меч и Магию:2024". Разумеется, мы с Лумиэлем согласились, и зацепив по радио свои коммуникаторы, начали рубку.

Ближе к ночи на столе появилось и пиво. Так что к тому моменту, когда в третьем часу мы приостановили игру по причине общей усталости, я уже был хорош, спать хотелось не по детски, мысли в мозгу путались. Павел выглядел не лучше, а вот толкинуторождённый кадр смотрелся огурчиком.

— Я лично спать, и вам советую того же, пробормотал Павел и полез на верхнюю полку.

— Кстати, нюхнуть не хочешь? — Лумиэль посмотрел мне прямо в глаза.

Затем снял с пальца узкое кольцо бело-жёлтого металла, поместил его поверх лежавшей на купейном складном столике газеты и полез в карман.

— Не употребляю. Мне программ хватает, чтобы себе корячить биохимию, а уж...

— Да это не наркота — Лумиэль дружески улыбнулся, и раскрыл извлечённую на свет божий крохотную деревянную коробочку — так, безобидный стимулятор.

— Ну уж только стимуляторов мне сейчас точно не надо. Спать хочу.

Инстинктивная подозрительность не позволяет мне вводить в организм не пойми что, а инстинктивные жадность и любопытство начали нашёптывать в ухо, что надо бы заполучить чуток неизвестной субстанции. Небесполезно узнать, чем ширяется новый товарищ, хотя, с другой стороны, во взятом с собой анализаторе химический блок отсутствовал — им разве что сеть компьютерную тестировать. Я начал раскладывать бельё, в то время как Лумиэль открыл коробочку и стал осторожно сыпать её содержимое — красный, чуть блестящий порошок внутрь кольца. Заполнив кольцо доверху, он поднял его и отмерил вторую дозу. Потом — третью.

— Ну, не хочешь — как хочешь, дело твоё.

Он убрал коробок и всосал ноздрями порошок.

— Хорошо! — Черты его лица сделались какими-то резкими и неприятными.

— А теперь, пожалуй, действительно пора на боковую.

С этими словами, он потянулся в сторону выключателя и тот, среагировав на протянутую руку, плавно погасил в купе свет.

26 Кирилл Костин, вечер 17 июня 2024 года, Москва

— Кирилл, у нас есть около 2 ощущаемых минут, до тех пор, пока ты догонишь... — девушка машет рукой в сторону удаляющегося серого облика, буквально на глазах теряющего резкость очертаний