Ставлю на кон!

Флегматичный оператор, крутил виртуальный глобус Равнины, выбирая место переноса очередной "баталии". Мест было не так уж и много. Экспедиция успела поставить под контроль всего три региона из полусотни.

Первым стала группа островов, климат на которой так походил на родной мир рептилов. Но вот беда, острова расположены в пустом океане, далеко от континента. Для курорта сойдёт, но для работы Экспедиции — нет.

Вторым наиболее успешным оказался далёкий северный край, полупустынный с большим количеством рек, текущих среди густых лесов. Несмотря на малолюдность, у оперативников оказалось немало проблем с многочисленными кланами северных людей, жестоких до безумия и с точки зрения рептилов, совершенно безнравственных. Основная масса людей жила либо южнее, либо западнее, на той же широте, но вблизи от океана, с относительно тёплым течением. Поэтому, большинство крепостей Экспедиции, находились холодном и сухом северо-востоке, где врагов было относительно немного.

Впрочем, есть ещё одна зона, управляемая участниками Экспедиции. Причём в густонаселённой местности. Так называемый "Валинор". Но о нём гвардейцам рассказывали неохотно. Участники Экспедиции, отказались подчиняться Центру и создали своё государство вопреки всем инструкциям и предупреждениям о последствиях. Туда давно не отправляли ни гвардейцев, ни оперативников и вообще плохо представляли, что они там творят. Валинор был сам по себе и сам за себя.

Помимо этих зон были ещё несколько "пятачков" куда бойцов могли отправить для пополнения стоящих там частей, потрепанных недавними боями. Телепортировать войска можно было лишь один раз — когда направляют в этот мир. На месте же перемещать резервы приходилось на лодках или сонных клячах, еле ползущих по раздолбаным дорогам. А то и вообще пёхом. Хотя перенос ради подкрепления применяли редко, ибо новички, это новички.

Итак, под звуки тревоги, очередная баталия гвардейцев выстраивалась на большой металлической площадке и под звуки марша, готовилась к броску. Тем временем оператор получал инструкции, куда именно их отправлять, после чего, вращением шестипалой кисти, поворачивал голографическую модель планеты нужным регионом к себе.

Одно нажатие твёрдым когтистым пальцем по упругому шару силового поля и станция превращалась в гигантский плазменный излучатель. Мощнейший взрыв, отмечаемый даже на окраинах звёздной системы — и очередные участники Экспедиции исчезали из этой реальности...

...Но во время последнего выпуска всё пошло не так. Рекрутов собрали на несколько дней раньше, чем планировалось. Тут же на "ферме" посвятили в гвардейцы и быстро загнали в шлюпы, двигающиеся к станции на пределе возможностей организмов пассажиров. Это было необычно, ибо перед броском солдат старались не напрягать.

Кое-как выстроив, им наскоро зачитали поздравление, и практически сразу нервный оператор ткнул пальцем в тёмно-зелёное пятно Великих Болот, что близ "валинорского" хребта.

* * *

Они приземлились, прямо-таки попадали в дымчатое марево, под сильным дождём, по уши в грязи. Едва выстроились и только тут узнали причину нервозности и спешки. В Валиноре случилось что-то страшное. Страну буквально сдуло, а местная нечисть полезла изо всех болот и чабощ. Во всём регионе, началась настоящая охота на людей и что важнее на оперативников, живущих под человеческими личинами. Уже погибла масса рептилов и нужных Экспедиции "тонкокожих" — как оперативники презрительно называли людей, считая их неразумной формой жизни, прислуживающей "богам", коих собственно и считали разумными обитателями Равнины.

Однако бойня шла полным ходом. Беда проникла из территории Валинора и распространялась всё дальше. Везде где проходил невидимый вихрь, начиналась дикий натиск нечисти на людей, и даже друг на друга. Помимо простых тварей, из лесов и болот вышли племена людей, поклоняющихся тёмным богам, самые многочисленные из них — магнуситы. Они начали свою охоту.

Задача гвардейцев казалось простой, искать сбившихся в караваны своих, бегущих от истребления, и методично сопроводить их до реки, где ждала речная флотилия, нанятая для эвакуации.

Найти-то нашли, но от уцелевших оперативников стало известно, что магнуситы и их союзники охотятся не просто на людей, а именно на них, на участников Экспедиции. И более того, они их ВИДЯТ. Находят в толпе бредущих беженцев и убивают на месте.

Такого раньше не было, "тонкокожие" и их демонические хозяева не отличали рептилов простых двуногих. Но в эти три дня, всё очень сильно поменялось. Идущие караваны с оперативниками притягивали магнуситов как магнит. Гвардейцам, приходилось отбивать один натиск за другим. Три дня подряд все слышали только скрип больших телег "гуляй-городов", лязг битвы, крики раненных, и жуткие вопли атакующих магнуситов.

Последний бой, остатки "сто сорок девятой" встретили вместе с оперативниками, добровольно оставшимися им помочь. Рептилы были не обязаны жертвовать собой ради гвардейцев, всё было строго наоборот. Но некоторые остались прикрывать погрузку остальных на корабли. Полдня сдерживали бешеный натиск двуногих зверей. Лишь вечером, когда корабли уже ушли, магнуситы прорвали их строй, и началась хаотичная, разбившаяся на десятки маленьких сражений свалка. Закончилось всё только ночью, когда тьма окончательно накрыла их всех.

Утром магнуситы внезапно покинули место боя. Интерес к "недобиткам" они почему-то потеряли. Рассыпанные по лесу уцелевшие гвардейцы и оперативники, теперь встретились с новой опасностью, мучительно пытаясь выжить в сырых и опасных лесах.

Так и получилось, что четверо бойцов, наткнулись на трёх оперативников и дальше они шли уже вместе. Потом были прятки в столице княжества, найм отряда "зельбов" для проведения их в Гарт к порту, потом засада, бой и деревня Степашки, окружённая бродящими туда-сюда отрядами магнуситов, внезапно растерявших свою способность "видеть" рептилов и их солдат...

* * *

Сколько гвардейцев погибло? Кто вышел из леса? Этого четверо парней не знали, но и так было ясно, что баталии больше не существует. Наберётся, в лучшем случае два десятка бойцов. А, может быть, они и вовсе последние.

Их родная "сто сорок девятая" ушла в Вечность...

На горизонте мелькнули чёрные точки. Прилетели маленькие разведчики, послушно упав в ладони, и тут же "выключились".

— Так! К нам гости идут! — сказал Святозар, командир их маленького отряда, считывая данные с "птички". — Всё, уходим! Надо предупредить остальных!

Гвардейцы быстро и бесшумно снялись с места и рванули вниз, с удвоенной скоростью.

И вновь застывшую на века вершину Лысой Горы посещал лишь бродяга ветер. Да ещё здесь слышалось трепетание знамени, гордо развевающегося над бескрайними, расстилающимися где-то там внизу просторами.

Конец интерлюдии

Глава 4

Они сидели вдвоём с Седовласом в той же комнате, где Тобиас, а потом и Мрак допрашивали Донни и двух его сыновей. До начала "разговора" Охрим прекрасно слышал, как щедро отвешивают "орденский паёк" допрашиваемым и от страха у него клацали зубы. Какими методами орден борется с нечистью, известно всем. Перед глазами старосты уже давно выкристаллизовался отчётливый образ виселицы или костра.

Поэтому когда вместо сурового темника и его белобрысого головореза он встретил добродушного сверстника, да ещё и за столом с едой и опохмелом, то его понесло. Даже выпить ещё не успел, а уже вывалил тонну всякой всячины, от видов на урожай, до женитьбы дочки бондаря. Седовлас не возражал, внимая всему сказанному.

— А мы ж на рынке были в том месяце — Охрим махал стаканом — я трёх петухов купил. Мясная порода. Двенадцать медяков отдал! Думал, можа доходяг моих облезлых потопчут как надо, да и цыплята крупные пойдут.

Опрокинул в рот стакан, крякнул, взял кусок чёрного теплого ещё хлеба, откусил кусок и начала задумчиво жевать.

— Деньги на ветер... — сказал, наконец, ещё толком не прожевав. — Два петуха по дороге сдохли. Третий правда живой зараза, здоровый, но медленный, ни одну курицу догнать не может, приходится подносить...

Седовлас слушал с большим искренним вниманием. Иногда даже вставлял пару словечек, показывая, что с сельской жизнью знаком не понаслышке, отчего и вовсе в глазах захмелевшего Охрима стал чуть не своим. И как-то не заметно, и конечно, совсем случайно, разговор уехал к капищу.

— Я толком не знал, где именно Донни с моими балбесами бродят, — говорил староста, отодвинув в сторону стакан. Как-то больше не пилось ему уже и не елось. — Свенд приказал искать, а с ним не забалуешь. Он здесь хозяин. Вот они и рыскали по горе. Зимой в основном, когда листьев нет, да и парни мои в тёплый сезон заняты. Я уж и привык, внимания не обращал. А давеча нас тряхнуло, да так, что гора лопнула, и оно оттуда само вылезло...

Охрим нахмурился и его бородатое лицо с кустистыми бровями посуровело.

— Это мы его пробудили, — горячо сказал он, молчащему Седовласу — Своей жадностью! Послушали Свенда... И накликали! Вылезло оно, да так, что лес вокруг спалило. А мы дураки ещё туда побежали, посмотреть. Донни сказал, что там золотишко лежит, и я побежал. Сынков прихватил, да те своих дружков. Мешки с собой прихватили...

Охрим, замолчал и горько усмехнулся.

— И? — спросил Седовлас.

— Дворец там... Чёрный такой... — староста даже понизил голос. — Высокий! Три башни по кругу, стенами соединённые. Стены как будто из костей...

Он взял три длинных ломтя хлеба, сложил из них треугольник, а посредине поставил стакан.

— Мы и замерли, стоим, боимся. Я уж уводить всех собирался, Свенд ведь только найти велел и всё. А тут этот... — староста хотел сказать нехорошее, но сдержался — Донни взял да и побежал прямо к стене. Там что-то раздвинулось, он туда и нырнул. Я аж испугался, что со мной Свенд сделает, за брата... Так он вышел. С собакой какой-то. Счастливый! Говорит, попросил там у кого-то, мне добрый дух дал...

Староста, на какое-то время замолк, собираясь с мыслями. Седовлас не мешал.

— Мои два дурака тоже дёрнулись, — наконец продолжил он, — да я не позволил. У меня ж глаза на месте. Смотрю, а там, у входа чуть правее в кустах скелеты обглоданные лежат. Целые, даже косточки ещё розовые. Начисто объедены! Я говорю своим — уходим отсюда быстро! А мне соседский сын — сопляк! — кричит, что он сейчас золота наберёт полны карманы и всю деревню купит вместе со мной. И полез туда с тремя своими дружками.

Староста снова замолчал, переводя дух. Потом решившись, продолжил, голос его заметно подрагивал.

— Они там недолго возились, орать начали так дико, что уши тряслись. А потом стены раздвинулись и они... выбрались. У одного ноги волчьи, у второго рыбий хвост вместо одной ноги... и орут... орут... А потом за ними вылезло что-то... — тут старосту передёрнуло — и жрать их начало, прямо живьём. По одному. А мы стоим, и пошевелиться не можем... к... как статуи... Но тут собака залаяла. Звонко, так отчаянно, словно звала нас. Мы очухались и — драпать! Так до Степашек бегом и добежали.

Охрим замолчал, на лице хорошо было видно, что мыслями он ещё там в том страшном месте, о котором не забыть никак, хоть залейся ракой по уши.

Дверь скрипнула, внутрь заглянул Белый Дракон.

— Извините, что отвлёк, — сказал он, улыбаясь — к нам гости, будут через часик. Так что вы тут закругляйтесь.

— А что за гости? — заинтересовался Седовлас.

— Сотня ароматнейших парней в красивых доспехах. Уже не первый день в походе. Не магнуситы, вроде бы, хотя кто их знает. Топают прямо сюда.

— Это Свенд, — угрюмо сказал староста. К нам идёт. За капище спрашивать.

— Вот и прекрасно, — сказал Седовлас. — А мы у него спросим, зачем ему капище понадобилось.

* * *

— С той стороны горы движется отряд, примерно в сотню бойцов. Точно сказать не могу, нашим зондам мешали ветви деревьев. Скорее всего, идут к нам. Капище зонды пока ещё не нашли. Всё.

Аарон стоял перед Мраком вроде бы и не навытяжку, а всё равно видно было, что не с равным себе общается. Мрак стоял возле грязной мятой кровати, опираясь о бревенчатую стену, и не столько вслушивался в каждое слово, как вглядывался в каждый жест и мимику Аарона. Словно считывал что-то своё, понятное лишь ему одному.

Аарону не нравилось с ним общаться, выдерживать пронзительный взгляд, отвечать на заковыристые вопросы. Но судьба выбора не предоставила. Святозар, единственный выживший десятник, ставший командиром всей четверки гвардейцев, общаться с Мраком категорически не желал. Он полагал, что своими действиями во время боёв с магнуситами обеспечил себе уверенный карьерный рост. И потому опасался "запомоиться" общением с валинорцами. Это могло карьере помешать.

Поэтому пошёл Аарон. Он вызвался сам, хотя чувства к оперативникам питал как бы ни худшие, чем Святозар. Тот всего лишь валинорцев недолюбливал, а Пламень вообще на дух не переносил представителей этой расы. Любых, и этих, и тех — всяких. Причина была проста. Много лет назад выращенная "партия", кроме нескольких "экземпляров" была забракована и пущена под нож. Всем детским садом. Рептилы не были столь чувствительны, как их новые подопечные и не подумали о том, что это произведёт какой-то эффект на тех кого оставили жить.

Потеряв всех, с кем рос первые семь лет жизни, Аарон возненавидел рептилов от всей тогда ещё детской души. Хотя на его счастье, наставники не заметили даже этого... Однако именно поэтому он считал необходимым побольше общаться с рептилами, дабы изучить их как можно тщательнее. Ведь до сих пор никого из них, кроме наставников, он не видел.

Мрак несколько секунд смотрел на него пронзительным немигающим взглядом, потом кивнул.

— Хорошо. Мы подготовим гостям достойную встречу.

— Можно идти? — осведомился Аарон.

— Скажи, — синие глаза темника перестали быть колючими, — как там знамя? Пригодилась наша краска?

Аарон смутился и после непродолжительной паузы тихо сказал.

— Мы нарисовали символ баталии на ткани, знамя водрузили на вершине Лысой Горы. Древко закреплено надёжно.

— Правильно сделали, — кивнул Мрак. — Товарищей забывать нельзя! Иди.

* * *

— Эх, хорошо! — выдохнул потягивающийся Седовлас, выливая на себя пару ведёр ледяной колодезной водицы. Несмотря на возраст, куда больший, чем у старосты, был он бодр, свеж и легко "ходил колесом" по двору. Этим он, страшно удивлял селян. Ибо такой старикан должен уже сидеть на пеньке с палочкой и бухтеть, что молодёжь пошла не та, травка раньше зеленее была, а птички щебетастее.

А этот вона — кренделя выписывает, только руки-ноги мелькают.

— Погодка, то-какая, Ар`шп! — сказал он, увидев выходящего на крыльцо белобрысого. — Для этих-то дождливых мест. Чудеса, да и только!

— Вон они чудеса наши идут, — усмехнулся Белый Дракон, показав пальцем на дорогу. Он стоял на крыльце с дымящейся кружкой какого-то варева и наблюдал за идущим по дороге отрядом.

— Ух, ты! — Седовлас разом прекратил занятия. — Надо пойти кольчужку нацепить, негоже гостей голым пузом встречать.