— Вам плохо, леди?..
— Да, в общем-то, нет...
— Вы так в лице переменились!..
— А... Это... Усталость, знаете ли...— неубедительно пробормотала она, отворачиваясь. Да уж, над соответствующей мимикой, видимо, придется еще серьезно поработать!.. И уж во всяком случае, не сейчас... Нэрис посмотрела на тихонько посапывающую рядом на сиденье служанку и с трудом подавила зевок. Болтовня с близнецами рассеяла тревожное чувство, и на смену ему действительно пришла усталость. С рассвета самого на ногах, свадьба — вообще дело волнительное, а если еще вспомнить, чем она кончилась!.. Нэрис поплотнее закуталась в плащ и опустила голову на плечо уютно сопящей Бесс. Впереди еще долгая дорога, повозка колышется, убаюкивая, толстый плащ не пропускает ночной холод, глаза слипаются... 'Свою первую брачную ночь я представляла как-то по-другому,— подумала она, уже погружаясь в сон,— но с другой стороны — этот вариант все-таки еще не самый плохой!..'
— Спит?— минут через пять тихо поинтересовался Томас. Мартин кивнул:
— Спят. Обе... Как бы не замерзли-то!
— Сейчас,— подумав, волынщик перекинул поводья лошади через борт повозки и легко перепрыгнул следом.— Тут у нас пледы были... Их бы постирать, конечно!.. Ну да ладно. Завтра в Перте будем к утру, новых купим. А то неудобно прямо...— он вынул из мешка два клетчатых пледа и осторожно укутал спящих.— Вот. Теперь точно не озябнут!..
— Экие мы заботливые...— ехидно откомментировал Мэтью.— Что, служанка приглянулась, а, Том?
— Дурак ты,— беззлобно фыркнул волынщик.— И бить тебя некому. Вперед смотри! А то только трепаться горазды...
— Чья бы корова мычала...— ухмыльнулся Мартин. Впрочем, продолжать мысль не стал. Отряд, освещая себе дорогу колеблющимся светом факелов, оставил позади рощу и выбрался на наезженный широкий тракт.
— Не нравится мне всё это.
— Да тебе вечно всё не нравится. МакЛайона отослали, тебе мало?
— Мало, черт его дери! Суду не подвергли, а должны были... Да еще и отпустили, куда глаза глядят!.. А коли он вернется?
— Вернется, а как же. На то он и МакЛайон... Я еще папашу его помню — упертый как буйвол был, куда там тому Ивару! Вернется... А наше дело — успеть, покуда не вернулся.
— Кеннет убрался в Стерлинг?
— Ага, нашел дурака... Тут он. Не в замке, конечно, принял приглашение конунга Олафа, у него на корабле гостит. В целях государственной безопасности... Хитрый старый лис. Кого-то из нас подозревает, нутром чую! Оно и понятно — кого ж ему еще-то подозревать?..
— Как — кого?! А норманны?!
— Ты не ори-то так, лорд, чай не у себя в замке, тут ушей чужих без счета... И, думаю, не одному Ивару да королю интересно, кто ж его величество отравить вздумал!
— Да как не орать-то... Сидим здесь, сочувствующих из себя корчим, даже не уехать — как бы не заподозрили!
— Так тебе одному, что ли, не свезло?.. Все сидят. И наши, и равнинные... Рыльце-то у всех в пушку. Так что не елозь, утра дождемся — и по домам. Кеннет вечно под охраной норманнов сидеть не будет. И они с ним в Стерлинг не поедут. Выждем чуток — да и...
— Тс-с-с!..
— Да нет там никого... Крысы это. Не трясись!
— Крысы, не крысы, а давай-ка, дружище, дома это обсудим... Хе!.. А все ж таки интересно, как этот прощелыга яду в кувшин подсыпать успел? Я глаз с него не спускал весь вечер!..
— Какой кувшин? Ты разве не слыхал — не было яду в кувшине том!
— Тогда тем более...
— Потом у него спросишь, коли так приспичило... Тихо. Нет, это не крысы. Давай-ка и правда рты-то прикроем! Пока и нас куда не сослали. Опять же, и не спал я толком...
— Сдается мне, нескоро мы еще выспимся. Пока МакЛайон свободным ходит...
— Цыц, говорю тебе! Не лорд почтенный, а баба визгливая... Ивар Бескостный в Хайлэндс отправился. А уж там-то мы его достанем, уж будь спокоен! И ни король его не спасет, ни норманны...
Ивар побарабанил пальцами по столу и поднял голову:
— Том, дверь прикрой.
— Сейчас,— кивнул волынщик,— Мэт, подержи поднос. Не таверна, а черт-те что! Или тут так принято, или мы их так напугали, но служанки в комнаты еду нести отказались наотрез... Так что, парни, кому надо — либо в общем зале трапезничайте, либо сами с подносами таскайтесь!.. Нам с Иваром за пивом я сбегал, и на этом мои подвиги прошу считать успешно завершенными. Дружище, с тебя три монеты.
— А не многовато ли?
— Одну за твою кружку, вторую — за мою, и еще доставка!
— Том, ты не обнаглел?— командир потянулся к кошелю.— Я ж тебе утром десять давал, серебром! Ешь ты их, что ли?.. Или уже всё в волчка на площади проиграл? Я видел, ты там в уголке с каким-то типом ругался...
— Не ругался,— скорчил гримасу волынщик.— Торговался. Старые грехи, будь они неладны! Это братец одной моей... ну, скажем, знакомой! Нарвался ж я на него не ко времени... Еще дешево отделался.
— Конечно, дешево! Моими-то деньгами. Знал бы — не давал.
— И пускай меня на ком попало женят?!
— Тебе б не повредило,— фыркнул Мартин.— А если в долг эль брал, так и еды бы прихватил, чай, не надорвался бы!.. Ладно, я схожу...
— Погоди,— остановил его Ивар.— Успеешь. Раньше полудня из Перта не тронемся, так что животы потерпят. Пивом пока перебьемся... Мэт, где наши новые товарищи?
— Норманны, что ли?— он развел руками:— А пёс их знает! Держатся особняком, по одному даже в отхожее место не ходят... Нужны они мне больно! Я им не нянька.
— Мэт,— скривился глава отряда,— ну ей-богу, хватит бухтеть!.. Мы их, конечно, и знаем-то без году неделя...
— Какая неделя?— фыркнул Мартин.— И суток не прошло!
— Да какая разница?— сдвинул брови бывший королевский советник.— Главное — что они за нами тащатся не по собственной инициативе, так что нечего морды воротить! Вы сами прекрасно понимаете, в каком мы сейчас все незавидном положении. И понимаете, что без этих самых норманнов мы, вероятно, и до Перта бы не доехали!.. Их — сорок один человек. Нас — двадцать три. Это с женщинами, между прочим, которых в расчет вообще принимать нельзя... Поэтому я вас прошу — не задирайте носы и ведите себя подружелюбнее. Насчет Тома и Творимира я не волнуюсь, это предупреждение в основном для вас,— он в упор посмотрел на надутых МакТавишей.— Никаких косых взглядов, никаких выяснений отношений по пьяни, никаких 'померяемся силой' и прочих выкрутасов!.. Понятно?
— А что сразу — мы?!— хором, как всегда, возмутились близнецы.
— А то, что вечно из-за вас неприятности!— безжалостно отрезал Ивар.— Кто купцам в прошлом месяце носы расквасил? Кто на последний праздник урожая гостям из Франции чуть корабль не спалил?.. Кто английского посла в колодец за ноги окунул?!
— Ну так англичашке и поделом...
— Мэт! Мы из-за вашего 'поделом' чуть с соседями отношения окончательно не испортили! А они у нас и так далеко не самые приятельские!.. И поэтому — повторяю — чтобы никаких разборок с норманнами! Это вам не купцы и не английский посол! У них разговор короткий. Это во-первых. А во-вторых — если мне придется выбирать между нормандской дружиной под предводительством сына конунга и вами, обормотами, то я долго думать не буду!
— Эх...— грустно пробормотали из угла.
— И даже твое, Творимир, заступничество, в этот раз их не спасет,— покосившись на источник звука, припечатал лорд МакЛайон.— Ты и сам это понимаешь. Не та ситуация. И не те люди... Итак — все всё поняли?
— Угу...— смиренно кивнули пришибленные братцы.
— Вот и молодцы. А теперь,— Ивар откинулся на стуле,— Мэт, будь добр, спустись вниз и разыщи Эйнара. Раз уж мы теперь в одной связке, не пригласить на совет сына Олафа Длиннобородого — это...
— Да на кой он здесь-то нужен?!— не утерпел Мартин.
— Ты опять?..— нахмурился Ивар.— Я повторять два раза не собираюсь! Сядь у входа и молчи!.. Тебя с ним брататься никто не заставляет, но уважение иметь — уж будь любезен! Мэт, ты еще здесь?..
— Иду я, иду...— недовольно буркнул второй МакТавиш и вышел, хлопнув дверью. Ивар покачал головой и посмотрел на Творимира:
— Друже, ну вразуми ты их, наконец!.. А то эти гордые шотландские парни мне всё дело угробят!..
— Эх-х-х!..— кивнув, тяжело вздохнул тот, как бы давая понять, что предприятие сие будет непросто, но он, конечно, постарается...
Сердитый и обиженный Мэтью вернулся скоро и в сопровождении невозмутимого светловолосого воина, годами немногим младше Ивара. Эйнар, шестой и младший сын любвеобильного конунга, с порога уважительно кивнул МакЛайону, задержал почтительный взгляд на убеленном сединами Творимире, и, решив, что дань вежливости можно считать отданной, спросил:
— Зачем звали?
— Вот и я думаю...— себе под нос буркнул Мартин, за что тут же получил ощутимый тычок в спину от стоящего рядом Томаса и умолк, демонстративно изучая глазами потолок. Ивар поднялся и протянул гостю ладонь:
— Толком познакомиться не успели, со всей этой суматохой. Ивар МакЛайон. Добро пожаловать.
— Эйнар,— кратко представился сын конунга и пожал протянутую руку.
— Прошу всех садиться,— покончив с формальностями, предложил Ивар.— Разговор будет короткий, так что надолго не задержу. В связи со вчерашними событиями, которых мы сейчас касаться не будем...
— Почему — не будем?— спросил Эйнар.— Я бы 'коснулся'. Мы только вчера прибыли, и в ваших делах мало что понимаем! Отец велел остаться и служить — я буду. Но вы мне, ваше сиятельство, объясните попроще — кто прав, кто нет, и кого от кого мы защищать должны?
Ивар улыбнулся:
— Хороший вопрос. Думаю, кого вы должны защищать — это и так понятно. Олаф Длиннобородый оказал честь семье моей жены, оставив вас служить ей. Вот ее и защищайте.
— Да мы сами, небось, не дети малые!..— буркнул, не сдержавшись, Мэтью. Ивар шикнул:
— Цыц, я тебе сказал!.. Творимир!
Тот медленно повернул голову и мрачно посмотрел на моментально сникшего под тяжелым взглядом воспитанника. Сказать Творимир, по привычке, ничего не сказал, но Мэтью хватило и этого... Ивар снова повернулся к невозмутимому норманну:
— Итак, с тем, кого защищать, мы разобрались. А вот от кого...— он задумчиво помолчал и добавил:— От всех. Включая нас самих.
— Не понял?..— поднял пшеничные брови Эйнар.
— Объясню. Инцидент с отравленным вином произошел у всех на глазах, и вы тоже это видели. В зале находились все здесь присутствующие, включая еще по меньшей мере человек двести. Виновного не нашли, более того — не нашли даже способа, каким этот самый виновный смог исхитриться и подсыпать в чашу государя яд. Как я установил лично — в кувшине яда не было. Чаша стояла на столе. Гости свободно перемещались по залу и подсыпать отраву королю мог любой. В том числе и я, потому что сидел рядом, И Творимир, и лэрд Вильям, и Том, и даже моя супруга. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов слуг, на которых никто никогда не обращает внимания...
— А им это зачем?— хмыкнул норманн.
— Не знаю. Их могли подкупить, припугнуть... В конце концов, посторонний человек мог переодеться в одежду слуги и проникнуть в замок — никто бы ничего не заподозрил!.. В такой толчее, где и треть присутствующих тебе не знакома, легко затеряться. Том, я просил тебя узнать — того паренька, что в последний раз разливал вино, нашли?..
— Нет,— покачал головой волынщик.— Я челядь опросил, и все божились, что никого, даже близко похожего по описанию на этого типа ( а уж я его, рожу пьяную, запомнил!) при замке не было. Тех из слуг, что были, я видел. Не они.
— Значит, сторонний,— кивнул Ивар.— Сделал дело и исчез. Я так и предполагал. Значит, наняли... И с той же вероятностью нанять его мог любой присутствовавший. Хотя последнее, увы, недоказуемо.
— Никому нельзя доверять,— задумчиво кивнул сын конунга.— Я вас понял... И что ж, выходит, мне теперь и тебя к собственной супруге не допускать?..— он ухмыльнулся. Ивар весело развел руками:
— Ну, это уж пусть она сама решает!
Все заулыбались.
— Ясно,— наконец проговорил Эйнар.— У меня больше вопросов нет. Что еще от меня требуется?..
— Я вас собрал, чтобы обсудить наши дальнейшие передвижения,— посерьезнев, ответил Ивар.— Из Перта нужно убраться как можно скорее, здесь слишком много народу... Конечная точка нашего путешествия — мой родовой замок, Фрейх. Он находится на северо-восточной оконечности полуострова, в районе пересечения заливов Миори и Кромарти. Эйнар, ты там бывал?..
— Мимо ходили, не высаживались,— подумав, проговорил тот.— Но это вплавь не меньше недели идти...
— Чем быстрее мы доберемся до Фрейха, тем лучше,— бывший королевский советник снова откинулся на спинку стула.— Поэтому поедем верхами. Дня за четыре, если менять лошадей и нигде подолгу не задерживаться, должны добраться. Эйнар, у тебя больше всего людей, обеспечь круглосуточную посменную охрану отряда. Мои бойцы также в твоем распоряжении.
Тот кивнул.
— Далее... Том, что с провиантом?
— Полный порядок!— едва ли не облизываясь, заверил волынщик.— Сам проверял. Лэрд Вильям не поскупился, придраться не к чему! Там, по-моему, всем нам недели на полторы хватит!..
— Отлично,— удовлетворенно склонил голову МакЛайон.— Двинемся сразу после полудня. Думаю, Перт и Кинросс мы преодолеем без всяких сложностей, это, все-таки, Лоулэндс. А дальше начнется Нагорье. Не мне вам объяснять, что это значит... Поэтому предупреждаю — никаких постоялых дворов, никаких случайных попутчиков, никаких,— он посмотрел на Томаса,— 'попавших в беду леди' и никакой,— тут строгий взгляд лорда переместился на МакТавишей,— выпивки!..
— Ивар!— возмутились все трое, но он и слушать ничего не стал:
— Не обсуждается! В замке, если без приключений доберемся, и напьетесь, и на... нагуляетесь!.. А до этого — ни-ни! Я предупредил,— он подумал и ухмыльнулся:— А чтоб соблазны вас с пути не сбили, Творимир присмотрит.
Тут на командира гневно воззрились уже не три, а четыре пары глаз. Потому как, насколько бы сильно МакТавишам не хотелось доброго вина, а Тому — женского внимания, сурового Творимира в любом случае, еще меньше их всех вместе взятых, радовала перспектива на ближайшие несколько дней стать нянькой для трех великовозрастных оболтусов!.. Он, положим, и с двумя-то едва справлялся... Ивар, чуя надвигающуюся бурю негодования, встал:
— Можете идти. Это всё. Творимир, дружище, не серчай... Но ты же их знаешь!..
— Эх...— печально вздохнул тот и вышел следом за надутым Томасом, ненавязчиво подталкивая в спины близнецов, которым — это было видно невооруженным глазом — очень хотелось остаться и высказать лорду МакЛайону всё, что они о нем думают. Эйнар вышел молча. Как и отец, разглагольствовать он не умел и не любил, а что делать — ему и так было понятно. Привыкший к строгой иерархии, сын конунга определил для себя командира, и дальше был твердо намерен выполнять его приказы без разговоров. Охранять — так охранять. Для того их, в сущности, отец сюда и отправил.
Ивар, оставшись один, снова забарабанил пальцами по столу. Дурацкая привычка, уж сколько раз, после особо напряженных и долгих раздумий, костяшки болели по несколько дней, но помогает сосредоточиться... Его мучили два вопроса — 'Кто?' и 'Как?', причем второй занимал сейчас даже больше. Потому что о первом думать не хотелось. Несмотря на его собственные недавние уверения в том, что подсыпать яд в чашу короля мог любой из находившихся на пиру людей, на самом деле Ивар так не думал. Да, заинтересованных лиц там имелось предостаточно! Но вот тех, кто реально мог что-то сделать... Немного. Совсем немного. С одной стороны это было хорошо — чем уже круг подозреваемых, тем проще найти злоумышленника. Но с другой стороны... Ивар с удвоенной скоростью забарабанил многострадальными пальцами по деревянной столешнице и скрипнул зубами: с другой стороны дело принимало очень нехороший оборот. Потому что в пределах досягаемости королевского кубка сидели только свои. И подходили к столу молодоженов тоже только свои. А значит...
