Вынырнув из пучин сентиментальных мыслей, Венбер вздохнул и зашагал вниз по широкой каменистой дороге. Стен вокруг города не было, и она вывела его к главной улице, которая носила имя Тадеуша Мендрагуса. После гама подземной крепости, стоявшая здесь тишина подействовала на него очень благостно. По уложенным брусчаткой улицам ещё не текли людские толпы, не гомонил расположенный на центральной площади рынок, пустовали питейные заведения и немногочисленные бордели. Местные жители словно самоустранились в пределе созданного ими уютного мирка, ведя негромкую и неторопливую жизнь. Редкие прохожие, завидев на поясе Венбера рефрактор, приветствовали мужчину почтительным кивком. Тот привычно поднимал ладонь в ответ. "Серая роза", как он любовно называл трофей, добытый в битве у Кебеи, служила ему около десяти лет.
Наконец, мужчина остановился напротив опрятного двухэтажного дома, в котором располагался оружейный магазин. Толкнув незапертую дверь, он вошёл внутрь. В лавке стоял полумрак. За прилавком скучающе сидел невысокий подросток и читал книжку. Услышав стук двери, он поднял глаза на вошедшего мужчину.
— Подождите полчаса. Мы пока закрыты.
-В доме ещё кто-нибудь есть? — спросил Венбер, разглядывая оружие, развешанное на стене позади паренька. — Я пришёл за своим оболтусом.
— Я вас не понял, господин.
— Да всё ты понял, — шевельнул усами Венбер. — Ты ведь братец Станы? Папаню я твоего знаю, и сестру тоже. Мой оболтус должен быть здесь.
Он положил руку на рукоять рефрактора, и это произвело должный эффект. Подросток часто закивал и указал на лестницу слева от прилавка.
-Неужели так сложно сразу понять, кто я? — бросил ему Венбер и взбежал по лестнице, очутившись в коротком коридоре с тремя дверями. Толкнув первую, он присвистнул.
В маленькой комнатке стояли сшибавшие с ног запах пота и затхлость. На кровати, в смятых одеялах и перекрученных простынях лежали трое — юноша и две девушки. Мускулистые руки юноши свободно лежали на голых спинах девушек, голова повёрнута в сторону вошедшего. Наконец, он приоткрыл один глаз и неуклюже махнул ладонью, словно пытаясь разогнать морок в виде Венбера.
-Моё терпение лопнуло, Цеппеуш, — произнёс мужчина, разглаживая усы. — Вставай, возвращаемся домой.
Юноша застонал и открыл второй глаз.
-Кебею в зад, неужели я протрезвел? — прохрипел он. — Я решил, что у меня галлюцинация.
-Замечательно, — процедил Венбер, встал одной ногой в пыльном сапоге на край кровати и, крепко ухватив Цеппеуша за руку, стащил его на пол. Девушки даже не шевельнулись.
-Я расскажу всё матушке о том, как ты ведёшь себя с будущим Пророком, — сонным голосом пообещал Цеппеуш, прикрыв ладонью своё мужское достоинство и начав медленно подниматься на ноги.
-Ты так быстро принял её решение?
-Я не хочу её огорчать, дядь. Она и так натерпелась за все эти годы, а поддержать её, кроме нас с сестрёнкой, некому.
-Ну, ты забываешь про меня.
-Ага — верный начальник охраны. Наверное, ты знаешь, как её подбодрить, — буркнул Цеппеуш и направился к выходу. — Подожди, мне нужно отлить.
Венбер подошёл к окну, распахнул ставни, осторожно выглянул наружу. Людей стало больше. Мимо лавки напротив прошёл отряд в жёлто-синих одеждах — солдаты Регана Лейсера, будущего свёкра Крины.
-Ты разговаривал с Каем? — громко спросил мужчина.
-С кем? — донеслось из уборной. — А, с тем парнишкой? Нет, а что с ним?
-Удивительно, но ничего плохого. Малость язвительный, да, но чего ещё ожидать от сына одного из богачей? Зато говорит прямо в лицо. Пообещал оберегать Крину.
-Дядь, обычно все они кажутся хорошими с первого взгляда. А потом раз — и сделают что-нибудь дурное. По себе знаю, — Цеппеуш вошёл в комнату и начал одеваться. — Я собирался как следует поговорить с этим Каем. Он может вещать что хочет, но оставить в его мозгах напоминание мы обязаны.
Венбер поморщился.
-Только не вздумай испортить этим напоминанием помолвку. Это огорчит твою мать не меньше отказа добиваться руки дочери Пророка.
Цеппеуш пожал плечами и посмотрел на спящих девушек.
-А они часом не умерли?
-Пойдём, шутник демонов, — Венбер дал ему лёгкий подзатылок. — Пока ты не стал Пророком, ты находишься в моём подчинении, рядовой Цеппеуш. О приключениях с симпатичными простушками придётся забыть.
-Я не знал, что в твоём понимании охранять значит командовать.
-Если тебя не направлять, сынок, ты загонишь себя в могилу. Таким образом, я тебя охраняю.
Они спустились на первый этаж.
-Передавай привет папане, — бросил Венбер пареньку за прилавком и вытолкал Цеппеуша на улицу. — А теперь серьёзно. Сынок, ты понимаешь, чем рискуешь, кувыркаясь с малознакомыми бабами?
Юноша уныло кивнул.
-Я ничего не скажу Миранде, — продолжил мужчина. — Потому, что не хочу, что бы она переживала. Но я сам устал, понимаешь? У тебя родилось уже три бастарда. Три. Слава богам, они не оказались одержимыми, а то пришлось бы объясняться перед экзоркуторами, проводить идиотские обряды, и краснеть перед высшим светом. Теперь, когда ты собрался бороться за изумрудный трон, тебе нужно держать себя в узде. Понимаешь?
-Да, дядя.
-Надеюсь. Куда ты сейчас пойдёшь?
-На тренировочное поле. Поупражняюсь с мечом, и потом приведу себя в порядок к пиру.
-Это правильно, — произнёс Венбер и добавил. — Подумай о том, как восприняли бы твои выходки в столице. Изре такой Пророк не нужен.
Остальное время до входа в тоннель они шли молча. Наконец, Цеппеуш развёл в сторону руки и подставил лицо под тёплые солнечные лучи.
-Дядя, сегодня последний мой вечер дома. Надеюсь, он будет особенным.
4
Громадный зал секретного арсенала крепости хранил в себе величественную тишину. Гладко стёсанные стены уходили высоко вверх, закругляясь у потолка; оранжевые блики магических огней играли на блестящей чёрной поверхности. В центре зала находилось базальтовое возвышение высотой в полтора метра. На плоской горизонтальной поверхности, устланной алым отрезом шёлковой ткани, лежал рефрактор. Длина оружия была чуть меньше метра, а основу составляла угольно-чёрная древесина солнцедава, отполированная до блеска. Ниже ребристой рукояти мертвецки белел острый прямой зуб длиной с полтора указательных пальца. Верхушку древка увенчивал крупный кристалл рубинового цвета. На его многочисленных гранях подрагивали огни факелов.
-Наконец хоть кто-то из Мендрагусов воспользуется наследием предков, — произнёс Штруд, бережно протирая древко жезла чистой тряпкой. Старый рефрамант был личным магом дивайна и одновременно инжинарием — мастером тайных ремесёл. Он был единственным в Керберах, кто мог изготавливать рефракторы и другие рефрамантические устройства. Его труд ценился превыше любого другого.
-Вы знали, что я приду? — под низкой аркой входа возникла высокая и широкоплечая фигура юноши.
-Дивайн Цеппеуш, с самого детства вы не проявляли никакого интереса или пиетета к семейным реликвиям, — старик с улыбкой повернулся к гостю. — Но я знал, что скоро придёт время, когда вы явитесь за символом власти. В истории Изры Алый Клык и Драконьи Пророки всегда были неразделимы. Это оружие понадобится вам, если вы вознамерились занять изумрудный трон.
-Отцу всегда было наплевать на своё происхождение, — заметил Цеппеуш, став рядом с мастером и посмотрев на элегантное оружие. — А я невольно брал с него пример. Сейчас я жалею об этом.
-Никогда не поздно вернуться назад и начать всё сначала. Ваши предки заслуживают того, чтобы вы помнили о них, и осознавали, что связаны с ними.
-Вы говорите о них с воодушевлением, но я слышал лишь о бесконечных войнах с Алсалоном. Что хорошего они сделали?
-Они позволили родиться вам, — старик блеснул глазами. — И поколениям после них. Я думаю, уже этого достаточно, что бы отзываться о них с уважением.
Цеппеуш взял в руки рефрактор.
-Вы считаете, что этот жезл сделает меня настоящим правителем?
-Алый Клык стал известен благодаря Ссесушу Мендрагусу, а не наоборот. Вершить великие дела с его помощью могли только великие люди.
-Значит, это простая безделушка.
-Конечно. Только её владелец может сделать из неё легендарное оружие.
Цеппеуш рассмеялся.
-Вы подталкиваете меня к великим свершениям, дедушка?
-Я был верен вашей семье пятьдесят лет своей сознательной жизни, дивайн. Кому, как не мне хотеть, что бы вы добились успеха.
Юноша перестал улыбаться и недоверчиво посмотрел на Штруда.
-Так не сомневаешься в том, что я стану Пророком?
Пронзительные зелёные глаза Штруда улыбнулись, паутина морщин стала глубже. Он бодро похлопал Цеппеуша по плечу.
-Нисколько.
Цеппеуш достал из кармана штанов полупрозрачный кристалл сциллитума, вставил его в жезл и поднял оружие на уровень глаз. Штруд отошёл в сторону. Щёлкнул предохранитель, и навершие рефрактора грозно вспыхнуло багровым светом. В воздухе повис тихий вибрирующий гул.
-Фруден, — произнёс Цеппеуш.
Из-под его ног вверх устремились густые волны огня; вихрь пламени с даконьим рёвом окружил тело юноши. Рыжие потоки пламени заструились по длинным чёрным волосам. Кожу слегка пощипывало, но не более — жар обращался вовне. Лоскут ткани на возвышении вспыхнул и выгорел за несколько мгновений.
-Огненное Воплощение, — услышал он сквозь рёв пламени восхищённый голос Штруда, который отошёл на почтительное расстояние, и поднял глаза к потолку. Над его лбом сиял ослепительной белизны нимб, сотканный из дрожащего пламени. Мир вокруг Цеппеуша казался объятым огнём.
-Вы хотите что-то сказать, Штруд?
Старый маг замялся.
-В последний раз я видел это заклинание, когда оно окружало вашего отца. Миклавуш... тогда он ещё не потерял ноги.... Может быть, если бы не это, то он бы вернул себе трон, принадлежащий ему по праву... — голос его задрожал, но потом окреп. — Сделайте то, что должны, дивайн Цеппеуш. Сделайте во имя Ссесуша. Сделайте во имя вашего отца и деда. Сделайте во имя вашей матери.
Цеппеуш щёлкнул предохранителем, чувствуя себя удивительно умиротворённым. Словно огонь, выплеснувшийся наружу, был его огнём. Он выключил рефрактор и повесил на пояс.
-Я постараюсь, Штруд. Я постараюсь.
5
В зале было светло, шумно и людно. Гости, собравшиеся вокруг длинных столов, звякали кубками и тарелками, делились последними новостями и много шутили. Смеху не давали потухнуть — как только за одним столом гогот и ржание начинали угасать, за другим раздавались новые. Слуги крутились в водовороте пира с вытаращенными глазами, точно лягушки, которых бросили в кувшин с молоком, суетливо подливая гостям вино и раскладывая еду.
Миранда села за длинный главный стол. К нему пригласили Лейсеров и около десятка самых уважаемых ренедов Керберского дивинара. Реган поспешил занять место по правую руку от неё.
"Этот тюфяк намерился замучить матушку лестью", — подумал Цеппеуш, хмуря брови.
Ему показалось, что Миранда что-то прошептала, обращаясь к самой себе. На какой-то миг тень упала на её лицо, и юноша вдруг понял, какой уставшей она выглядит. Тогда он решительно направился к пустовавшему месту по правую руку от старшего Лейсера. Когда их взгляды встретились, юноша фальшиво улыбнулся Регану. "Тюфяк" ответил тем же, но, как показалось Цеппеушу, более искренне.
Знать медленно подтягивалась, толкаясь и посмеиваясь над чужой неуклюжестью. Один за другим они подходили к Миранде, кланялись и занимали своё место за столами. Кое-кто кивал и Венберу, который тёмной статуей стоял позади стула дивайна.
Некоторые здоровались с Цеппеушем. Вот ему подмигнул Эдмунд Далвенгир, молодой русоволосый мужчина, известный модник и прожигатель состояния своего грозного отца. Вместе с ним Мендрагус-младший охотился в лесах Кербер в прошлом году. А вот поднятой рукой поприветствовал его Кэлин Кроитору, приходящийся ему то ли двоюродным, то ли троюродным дядей — в родословную семьи Цеппеуш заглядывал крайне редко. Говорят, что никто и никогда не видел улыбки Кэлина. Цеппеуш гостил несколько дней в его имении в Драконьем Языке и даже имел связь с дочкой по имени Белла. Там же он заработал несколько шишек, когда Кэлин узнал о том, насколько эта связь была близкой. Мать, узнав об этом, даже не стала осуждать действия ренеда. Наоборот, она сказала ему повторить порку, если Цеппеуш вновь начнёт приставать к Белле. Обидно.
Одним из самых заметных гостей был ренед Даргайб по прозвищу Зверь. Если собравшихся вельмож можно было сравнить с разноцветными драгоценными камешками, то Даргайб был громадным валуном. Чёрная туника с изображением белого клыка на красном фоне была ему явно мала и лишь подчёркивала мускулистые спину, руки и грудь, на которой лежали длинные тёмные космы. Настоящий медведь, подумалось Цеппеушу. Венбер шевельнулся, и Даргайб на мгновение задержал взгляд на нём, после чего занял своё место. Маленькая сценка заинтриговала Цеппеуша. Он любил подмечать подобные мелочи.
Заиграла музыка, запел менестрель, но его чистый голос не мог прорваться сквозь шум, стоявший в зале. Это раздражало Цеппеуша. Залихватский голос, сплетавшийся с игривой мелодией лютни, пел о Руксонаде, девушке, которой Ссесуш Мендрагус посвятил часть своих поэм. Золотоволосая зеленоглазая прабабушка Кархария Велантиса, нынешнего регента, считалась символом и воплощением летнего тепла, цветочных ароматов и зелени лугов. Весёлая, сильная и добросердечная, — она была примером для подражания всем девушкам Изры.
-Можно мне сесть рядом с вами? — спросили его справа. Цеппеуш повернулся на голос и увидел невысокую девушку в чистой белой рубашке, какие задёшево продаются в любой лавке одежды. На девушке также была надета длинная салатовая юбка со складками. Цеппеуш опустил глаза вниз, и увидел, что из-под пол выглядывают носы простых чёрных туфель. Слегка ошалев от такого гардероба, он вернулся к симпатичному лицу, обрамлённому густыми каштановыми волосами. Медленно поднявшись со стула, юноша помог незнакомке усесться. Та мило ему улыбнулась.
-Спасибо. Честно сказать, я думала, что вы меня прогоните.
-Просто я решил, что вы должны быть кем-то очень значимым, если осмелились сесть рядом со мной.
-Я джустикарий Мириам.
Цеппеуш моргнул.
-Ни за что бы не догадался, что вы служительница Церкви.
-Наверное, вы считали, что святоши всегда ходят в сутанах и рясах.
-Я думал, что они спят в них!
Девушка тихонько засмеялась, разглядывая бокал с вином, стоявший перед ней. Цеппеуш почесал затылок.
-А зачем вы пришли? Не думаю, что среди гостей затесались девоны.
-Джустикарии тоже любят отдыхать, — Мириам выдохнула и, отпив из бокала, сделала брови домиком. — Боже, мне говорили, что оно вкусное.
-Мириам никогда не пробовала вина, — раздался голос матушки. — Пожалуйста, не нагружай её слишком сильно.
Присутствующие разом посмотрели на девушку. Та обвела их взглядом. Её нога и нога Цеппеуша на мгновение соприкоснулись, и юноша почувствовал, что та вся дрожит.
-Я сменила джустикария Аргенса на посту главы Керберской Церкви, — высоким голосом произнесла девушка. — Все письма с вопросами теперь отправляйте мне. И не волнуйтесь насчёт перегрузки — я не сломаюсь.
