Олег свернул карту Саноске в трубочку и бросил ее в глубь помещения, пробормотав слова высвобождения и закрыв дверь. Как и карта молний, карта дыма была одноразовой: Хакурю не хотел давать повод для подозрений, почему то он был уверен, что пропади хоть одна карта, и капитан это узнает. Скорее всего все его карты пересчитаны, но не сразу, и Олег смог утащить свой ружейный залп не вызвав подозрений.

Итак, первая фаза завершена.

Тут из-за двери раздались вопли, но друзья предусмотрительно перекосили замок в двери ударом Саноске и пираты не могли выбраться.

— Пожар, пожар, — раздались истошные вопли. Отойдя на сотню шагов друзья продолжали отчетливо их слышать. Через некоторое время их услышал и патруль. Показалось несколько офицеров. Решив, что дело сделано, трое детей двинулись по направлению к капитанской каюте, но не самым коротким путем, а как бы огибая ее. Столкнуться с рыжебородым нос к носу совсем их не вдохновляло.

Преодолев большую часть пути они вышли на слабо освещенную часть палубы. До каюты капитана осталось рукой подать, когда они услышали ехидный смешок и на площадку перед ними вышел старпом. Это был человек огромного роста со смуглой кожей и цыганскими чертами лица. Красной банданы, в которой его запомнил Олег при вторжении в Браунтон, на нем уже не было и копна черных волос придавала ему странный вид: одновременно пугающий и залихватский.

— Я всегда говорил капитану, что нужно следить за вами получше, — задумчиво проговорил он и подмигнул Олегу, — а ты тогда сильно меня удивил, я подумал: "что за тронутый пацан" когда ты заслонил тех старикашек, а оно вона как вышло. Ладно, ребятки, игры кончились. Я сразу понял, что это ваших рук дело. Сдавайтесь, и я оставлю вам жизнь. А тебя, Хакурю, может и в юнги возьмем.

Ответом на это стал удар Саноске. Цыган пренебрежительно заблокировал его рукой и отлетел на несколько метров, шепча сквозь зубы какое-то ругательство. Впрочем скорее от удивления. Видимых повреждений у него не было.

— Хех, а вы стоите друг друга. Ладно, я развлекусь с вами один. — с этими словами старпом похрустел костяшками и кинулся в бой.

Первой жертвой пал Сано. Парень ничего не успел сделать, от его удара цыган увернулся, а подготовить второй не дал, ударив его по челюсти. Похоже силы в пирате было меньше чем его противнике, но он отличался большей сноровкой и скоростью. От его удара Сано упал на колени, затем через силу поднялся. Второй удар запечатал Хакурю, пробив по корпусу старпома рукой с татуировкой. Послышался отчетливый хруст и мужчина негромко вскрикнул. Где-то не очень далеко раздавались крики, сновали разбуженные офицеры, выламывая дверь и таская воду. Цыган понял, что выступать одному против этих парней было самонадеянно, но уже поздно что-то менять, и он решил не щадить никого. Лучше получить в тык от капитана за трех мертвых детей, чем пропустить еще два-три таких удара и пойти на корм рыбам вместо них.

От последовавшего за ударом Хакурю кулаком Сано мужчина увернулся и ловко ударил мальчика ногой. Тот успел закрыться рукой, однако сотрясение себе заработал. Следующий удар пропустил уже Олег. Вертлявый противник больше не желал становиться мишенью его атак, не зная о времени перезарядки. Они кружили друг против друга, пытаясь обменяться ударами. Из-за вертлявости своего врага Олег никак не мог использовать оружейный залп. И дело было вовсе не в звуке выстрелов, ведь запечатаны пули, шума от них не будет, а в скорости противника. Получив второй удар и услышав жалобный стон ребер, Олег вернул запечатанный удар обратно старпому, но тот лишь скользнул по скуле. Лина все это время стояла ступором, а Саноске откровенно "плыл". В ближайшее время нужно было разобраться с противником один на один. Выждав время он уловил атаку своего противника из неудобного положения и, погасив удар, взял его ногу в захват. Одной рукой сделать этого не получилось, и теперь он немного не доставал, рукой с нанесенной меткой. Помощь пришла неожиданно. Цыган уже почти освободился от захвата, попутно целясь в незащищенную голову Хакурю, как с стоявшая в ступоре Лина с визгом налетела на своего врага и ударила прямо по ноге Кулаком Свободы. Результат был впечатляющим: вопль пирата заглушил треск кости, и мужчина неловко рухнул на палубу. Но даже с одной ногой он оставался опасен. Резко оттолкнувшись от палубы, он попытался ударить Хакурю. Тот рефлекторно заблокировал его руку запечатанным ранее ударом ноги, и получил скользящий от другой руки, отлетев на метр. Это ему и было нужно.

— Ружейный залп! — воскликнул он немного громче чем следовало, и под жужжание пуль смотрел, как на теле противника расцветают фонтанчики крови. Несмотря на не менее пяти попаданий, одно из которых было в голову и как минимум два в важные органы, старпом был еще жив, и даже приподнялся на локте, чтобы что-то сказать. Быть может криком предупредить товарищей. Олег не дал ему этого сделать, со всего размаху ударив его ногой по одной из ран на теле. Тот подавился своим криком и закашлялся. Олег ударил его еще несколько раз, потом заметил выражение лица Лины и отошел. Еще минуту старпом хрипел и дергался, а потом затих.

— Что с Саноске? — спросил подходя к девочке Олег. Ее лицо было зеленоватого оттенка и она зажимала рот рукой. На вопрос Хакурю она кивнула на Сано. Тот стоял в нескольких метрах, уперев руки в колени и тяжело дыша. В итоге оказалось, что у него повреждены ребра, но вобщем-то не слишком сильно и сотрясение. В их ситуации это было неприятно, но не слишком опасно. Примерно тоже самое было и у Олега только в более легкой форме.

Отойдя от произошедшего и приведя себя в порядок они двинулись к кабинету капитана, который Лина, не мудрствуя лукаво, снесла ударом кулака. За дверью был тот же самый кабинет, каким его запомнил Олег: излишняя роскошь и помпезность странным образом сочетались с практичностью. Его подаренный револьвер и стопка карт лежали на своем месте и он тут же забрал их. Не удержавшись, друзья быстренько сгребли все драгоценности, лежащие на виду, а также дорогое оружие: Хакурю тут же запечатал их в три карты, честно поделив награбленное на три части. Две карты он тут же отдал Сано и Лине, привязав их к новым владельцам.

— Смотрите, как только вы решите их распечатать, назад у вас запрятать уже не получиться, и взять только часть тоже.

Те покивали головами. Зачем-то Олег прихватил с собой шкуру странного медведя и небольшую тумбочку. Видимо ему хотелось хоть как-то испортить жизнь своему врагу, и надо сказать, что ребятам это удалось. То что они утащили из каюты в два раза превышало чистую прибыль от последнего рейда.

На зачистку комнаты и запечатывание сокровищ ушло каких-нибудь пять минут, и вот друзья вновь на палубе корабля. Остался последний рывок.

Олегу не удалось запечатать лодку, но благодаря некоторым действиям и подслушанной болтовне он узнал где на корабле могут храниться шлюпки. К сожалению, время отведенное им судьбой закончилось: на корабле раздались крики и заметался свет от факелов. Похоже их начали искать.

Уже подойдя к шлюпке, ребята поняли, что опоздали. Рыжебородый первым делом отправил людей на их защиту, справедливо полагая, что с корабля особо никуда не денешься, а взяв под контроль шлюпки беглецов рано или поздно обнаружат и поймают. Но детям повезло и в этот раз: к шлюпке, до которой они бежали, успело подойти только пять человек во главе с офицером мелкого ранга. Скорее всего, это был старший над группой.

— Придется прорываться, — крикнул Саноске. Он еще не до конца отошел от повреждений, он сильно хромал на одну ногу и время от времени заваливался вперед, Лине приходилось поддерживать его за руку. Так они, с Хакурю впереди и Линой чуть поодаль и выбежали на освещенный пятачок прямо к обалдевшим матросам. Все шестеро были вооружены ружьями, но никакой опасности от детей никто не ощущал, так что сразу палить по ним не стали, помня про приказ капитана брать живым. Как выяснилось — зря.

— Ружейный залп, — Олег на ходу взмахнул рукой с зажатой картой и четверо из шести человек тут же рухнули с пулевыми отверстиями в телах. На ногах остался только офицер, стоявший чуть поодаль и сумевший отбить летевшую в него пулю нунчаками, и его подчиненный, спрятавшийся за телом своего, но все-таки раненный в руку.

— Ах ты маленький засранец, — ощерился пират с нунчаками, — не стреляй в него, Тэд, я слышал, что пули его не берут. Возьми на себя тех двоих, — с этими словами офицер кинулся к Хакурю и нанес удар нунчаками. После скорости старпома Олегу не составило большого труда запечатать летящий прямо в него удар и тут же ударить в ответ. Но даже он не ожидал, насколько быстро это все пройдет: вот в него летит кусок дерева на цепи, и он встречает его зажатой в руке картой, и в ту же секунду он бьет уже другой картой, возвращая полученный удар. Пират не успел заблокировать его удар, но сумел чуть изменить его траекторию, что крайне проблематично, ведь самого предмета нет: Хакурю запечатал только удар. Однако даже ослабив вражескую атаку, старший группы ощутил как немеет его рука. Этот странный пацан умудрился задеть нерв. Переложив оружие в другую руку он проревел что-то невразумительное и ринулся на противника. Тщетно. С одной недействующей рукой, он уже не мог быть достойным противником для паренька, чей уровень сильно поднялся буквально за последние двадцать минут. Ему не требовалась даже сила печати, чтобы закончить драку, но он решил не рисковать, и ударил Кулаком Свободы прямо в грудь своему противнику. Тот резко выдохнул и осел, царапая рукой растерзанную грудную клетку. Олег подошел к нему и резко вывернул шею. В своей прошлой жизни он много раз читал в книгах, что уже было убитые противники каким-то чудом выживали или перед смертью забирали с собой неосторожного соперника. Такую ошибку он допускать был не намерен. С оставшимся в живых матросом тоже было покончено: тот сразу отбросил ружье, и попытался достать детей морским кортиком, который носил за поясом. Лина и Саноске успели увернуться, но оба упали, а Сано не смог быстро подняться из-за своих ранений. Матрос не обратил внимания на упавшую девчонку и склонился над Сано, примериваясь для удара кортиком. Это стало его фатальной ошибкой: от неожиданного удара его поясница жалобно хрустнула, а он перелетел через свою несостоявшуюся жертву и шлепнулся на палубу. Подползший к нему Саноске пресек его попытки встать. Радикальным методом.

Разобравшись с командой они быстро начали спускать шлюпку на воду. К счастью для них, море было на редкость спокойно, не очень сильный ветер дул в противоположную курсу корабля сторону и люди на корабле не ощущали слабой качки, а волны были не больше чем обычно.

Ребята спускали шлюпку так быстро, как только могли: шум, который они издали был не очень громким, но их явно услышали: топот ног все приближался.

Первым в шлюпку спустили Лину, вторым забрался Саноске, когда настала очередь Хакурю его уже видели преследователи. Среди них был и капитан.

— Что вы телитесь, идиоты? — кричал он размахивая своей эспадой, стреляйте в него, не то он уйдет!

У Олега оставалось совсем немного сил, и он решил не тратить их на запечатывание зажужжавших у него над головой пуль. В последний момент он все же успел сесть и шлюпка с детьми отчалила. Подбежавшие пираты еще стреляли им вслед, но цели они почти не видели, а расстояние все увеличивалось. Наконец, капитан решил попробовать свой последний аргумент: пушка с носовой части корабля, по иронии судьбы совсем недалеко от места сражения, повернулась в сторону беглецов и выстрелила. По правде говоря, это был если и не предел прицельного выстрела, то уж непростая задача точно: попасть темной ночью в едва видимое пятно с корабля на немаленькой дистанции. Тем не менее канонир промахнулся совсем чуть-чуть, но точное попадание и не требовалось: волна от ядра гарантированно перевернет лодку с небольшим весом. Все это пронеслось в голове у Олега, когда он вынул очередную карту, любовно заготовленную им еще в Браунтоне и крикнул, вливая в него всю ярость, весь свой триумф и чувство радости:

— ПЕЧАТЬ!

Глава пятая.

Олег лежал на чем-то твердом и покачивающимся. Сквозь веки пробивался солнечный свет, в носу стоял запах моря, а все тело болело так, будто по нему потоптался слон. Мальчик открыл глаза и со стоном сел, прикрывая не привыкшие к такому свету глаза. Наконец, он разглядел где находится. Они с Линой и Саноске плыли в шлюпке по бескрайнему морю. Нигде не было видно ни клочка суши, но это не особо беспокоило мальчика, он посмотрел на своих спутников. Они еще спали, кое-как свернувшись на маленьком дне шлюпки. По-хорошему надо было выставить дозорного, но после вчерашних событий ребята были слишком вымотаны для этого. Олег осмотрел свое тело. Как и ожидалось, внушительный синяк на одном боку, и поменьше — на другом. Множество мелких царапин и ссадин. Вроде ничего не сломано. Он одел свою рубашку и услышал как бурчит в животе. "Как хорошо, что Эрт надоумил сделать меня первыми именно универсальные карты!" — подумал мальчик. При мысли об Эрте ему стало больно, и он на автомате вынул карту с запахом выпечки. Поняв, что он делает, мальчик грустно улыбнулся и активировал ее. На открытом пространстве запах продержится не более пяти-семи минут, но ему хватило. Он вспоминал моменты, проведенные с его семьей: Эрта с его нравоучениями и интересными историями из жизни, Милу, с которой так весело было поговорить о чем угодно, да и просто находится рядом. Даже брань трактирщика сейчас вызывала мягкую улыбку. В трюме пиратского корабля некогда было предаваться воспоминаниям: на кону была жизнь Хакурю и его друзей, но теперь, когда им больше ничего не грозило, он в полной мере осознал, чего его лишили безжалостные люди. Минуты шли, а он все вспоминал проведенное время и слезы текли у него по щекам. Очень скоро запах булочек выветрился, а он все вспоминал что-то, глядя в синее небо, то улыбаясь, то сжимая зубы от душевной боли. Спустя какое-то время он очнулся от своего похожего на транс состояния и решил заняться насущными проблемами, но он чувствовал, что стало немного легче.

Первым делом Олег вызвал из "туристической" карты котелок и заполнил его водой из водной карты. Подогреть ее было не на чем, да и не разжигать же костер в маленькой шлюпке, но мальчика не сильно волновали подобные мелочи. В конце-концов, запас травяного сбора из той же универсальной карты спокойно растворялся в воде любой температуры.

Тем временем проснулся Саноске. Олег проверил его повреждения как до этого свои. С Саноске все было немного хуже: несколько ребер треснули, на скуле переливался огромный фингал, а ушибов и ссадин было даже больше чем у Хакурю. Перебинтовав ему наиболее поврежденные места Олег молча протянул ему кружку и указал на чан с водой. Как и оказалось, Саноске, как до этого и Олега, мучила жажда. Тем временем проснулась и Лина.

Закончив гигиенические процедуры друзья принялись за еду. В течение пиратского плена их кормили какой-то безвкусной кашей, которая к концу путешествия не вызывала ничего кроме отвращения, поэтому дети с радостью принялись за хлеб и мясо с фруктами, заботливо запечатанные Олегом. Перекусив, они решили искупаться, что сделать в лодке было довольно проблематично, однако спустя несколько часов и десятков ругательств от Саноске, они смогли выполнить и этот пункт. Сытые, чистые и отдохнувшие, они просто радовались жизни, воспринимая довольно опасное плавание как приключение. Впрочем, с их навыками так оно и было.