Таррий подошел к Дени и, указав на тумбу с разнообразными флаконами, предложил:
— Выберете ароматы для омовений, которые Вам понравятся, а из них я отберу те, что лучше подойдут для заживления ран.
Мальчик тепло улыбнулся своему лекарю.
— Спасибо, Таррий.
Выбрав с десяток различных ароматов, эльфенок представил их на суд лекаря. Пока набиралась вода в 'ванне', Таррий неторопливо втягивал носом тот или иной аромат, забавно морщил нос, поправлял свои неизменные круглые очки и выбрал, наконец, нужное средство. Это оказался свежий аромат трав с цитрусовой горчинкой.
Растворенный в воде мыльный раствор распространял чудный аромат, в который так и хотелось окунуться, что и сделал Дени, как только выпроводил всех помощников за дверь.
Мальчик с разбега плюхнулся в бассейн, подняв в воздух кучу брызг, и с наслаждением потянулся всем телом — вода была просто божественной. Но сперва — Дени, набрав, в ладонь мыльной воды и осторожно начал смывать засохшую кровь. 'Да как он только посмел! Ненормальный, кровопийца! Да если бы нас не прервал Ксандр, я бы ему показал, я бы ему так врезал!..' И Дени в новом приступе чистоплотности с невероятной скоростью стал растирать собственное тело огромными пупырчатыми губками, размышляя, как же повезло этой пиявке, что эльфенок не успел дать ему сдачи!
— Он там точно не утонет? — беспокоилась Мира.
— Сколько уже прошло? — подхватила Касси.
Лекарь лишь хитро щурил глаза, да посмеивался над беспокойством женщин. То неунывающее плескание, что доносилось сквозь двери, не мог не услышать даже слабый человеческий слух.
Наконец, все стихло, дверь медленно отворилась и из облака пара вышел раскрасневшийся Дени в белоснежном халате и свернутой простыней на голове.
— Ваше Высочество, что это у Вас на голове? — засмеялись близняшки.
Мальчик смутился, озадаченно коснувшись импровизированного тюрбана.
— А как иначе я бы мог высушить эти лохмы?
Эльфийки подбежали к принцу:
— А зачем в таком случае мы?
На это Дени нечего было возразить, вернее, было, но он почему-то решил просто довериться девушкам.
Мальчика усадили на мягкий стул, положили ноги на пуфик и сняли с его головы простыню. Каждый из присутствующих занялся своим делом — эльфийки сушили и расчесывали волосы своего Повелителя, Таррий с помощью мазей залечивал раны, а Дени строил коварные планы мести своему Хранителю. Но как бы он не готовился, какие бы 'жуткие' расправы не учинял над Ксандриэлем, морально он был не готов к тому, что в следующую минуту откроется дверь и на пороге окажется Глава Теней собственной персоной. У Дени перехватило дыхание, все слова вылетели из головы, стоило лишь взглянуть на еле сдерживающего себя эльфа.
— Могу я поговорить с Повелителем наедине? — глубокий голос разорвал спокойствие в комнате.
Эльфийки подскочили на месте и расторопно поклонились вошедшему. Таррий закончил бинтовать ноги и помог Дени под цепким взглядом Диеро осторожно дойти до кровати.
Когда за человеком и эльфийками закрылась дверь, в комнате наступило неловкое молчание. Дени знал, что грядет буря.
Ксандр метался по комнате, пытаясь собраться с мыслями и поговорить с Господином. А мальчик сидел на кровати, нахохлившись, как совенок, до кончика носа укутанный Таррием в теплый плед, и готов был стоять насмерть, но не сдаться под напором эльфа. Он не поддастся, не извинится и не признает, что во всем виноват он сам. В конце концов, он свободный эльф! И не обязан подчиняться чьим-то приказам и выставлять себя на посмешище перед десятками эльфов! Да мальчику до сих пор хотелось провалиться под землю, стоит лишь вспомнить, как по дороге домой, раскрыв рты, смотрели на него неизвестные эльфы. А его несли эльфийки. Женщины! И ладно та же двухметровая Камина, но эта низкорослая Рэйа, да она же на целую голову ниже его самого!
Когда от скорости кружащего Хранителя, стало мутить, тот неожиданно упал перед Дени на колени и, подняв на него молящие серебристые глаза, надтреснутым голосом проговорил:
— Простите меня, Повелитель, мне нет оправдания.
Дени вздрогнул. Он готовился к настоящей битве характеров. Он подготовил с десяток аргументов на каждый довод своего Хранителя. Да он с ловкостью настоящего манипулятора мог бы заставить эльфа умолять о прощении, но не был готов к тому, что его Хранитель будет стоять перед ним на коленях с такой мукой на гордом лице. Дени почувствовал, как что-то внутри него перевернулось.
— Нет, Ксандр, пожалуйста, встань с колен, не унижайся, не надо. Это я, я во всем виноват!
Мальчик опустился рядом с Тенью и потряс того за руку. Ксандр еще ниже склонился и скрестил ладони в знаке полного подчинения.
— Мне нет прощения. Остается лишь одно, то, что могло бы стереть позор с моего имени. Мой Повелитель, Вы должны собственноручно отрубить мне голову.
— Пожалуйста, пожалуйста, прости меня за эту глупость. Прости, что убежал, прости, что заставил всех так волноваться, — Дени сам был на грани истерики. Что же он сделал с гордым воином?
— Прости, прости меня, Ксандр, только не умирай и не смей больше унижаться передо мной!
— И тогда Вы не будете больше меня игнорировать? — с сомнением бросил Ксандр.
Мальчик на мгновение задумался. Ксандр в это время вытащил короткий широкий меч и протянул рукояткой своему Господину.
— Да, да, теперь я всегда буду отвечать на любые твои вопросы! — отшатнулся Дени.
— И не будете от меня убегать? — тонкий звон расчехленного металла наполнил комнату.
— Господи, да я от тебя и на пару шагов теперь не отойду! — закричал мальчик, вырывая из рук Хранителя меч и отбрасывая его в сторону, — Да я теперь все, все буду делать, как только ты скажешь!
— Ну что ж, — как ни в чем не бывало Ксандр поднялся, отряхнулся и подал руку своему господину, — Тогда забыли этот эпизод.
— Э?
— Ах да, Дени, раз ты пообещал во всем меня слушаться, то я попрошу тебя на некоторое время не выходить из комнаты и не показываться на глаза старшего принца.
— Ксандр! Етить расстудрить тебя троллем! — взвыл обведенный вокруг пальца эльфенок.
Ксандриэль непринужденно рассмеялся и, обернувшись у самой двери, подмигнул маленькому принцу:
— Не забудьте, мой Повелитель, только то, что я Вам скажу!
И скрылся за дверью ровно за мгновение до того, как метко пущенная подушка с глухим стуком врезалась в стену.
Глава 11
— Обвел вокруг пальца, развел, как девчонку! — бесновался Дени, — Водил за нос, врал как сивый мерин... Ой, а сколько еще подобных афоризмов я знаю? Так, не отвлекаться! На чем я там остановился? Ага, этот лопоухий у меня еще дождется...
Мальчик колотил по подушке со всей силы, представляя на ее месте хитроухого Хранителя, когда услышал осторожный стук в дверь.
'Ну все, Ксандр, готовься к смерти'. Дени вскочил и замахнулся мягким снарядом, и, когда дверь приоткрылась, со всей дури запустил его в Ксандри... Императрицу! 'Етижи пассатижи'...
— Дениэль! — от неожиданности эльфийка растеряла половину своей надменности. С растрепанными черными косами, недоверчиво хлопая длинными ресницами, в тот момент она казалась такой живой и естественной, какой и следовало быть настоящей матери, будь она хоть эльфийкой, хоть человеком, хоть кикиморой болотной. 'Интересно, а они в этом мире водятся?' — засомневался мальчик.
— Конечно же водятся, только называются по-другому, — ответила Лея.
— Правда? О, я бы хотел на них посмотр...
Ёбушки-воробушки!.. Либо про кикимор он сказал вслух, либо он сейчас в том месте, где не светят ни солнце, ни луны, а только тролли подпирают.
Губы императрицы растянулись в улыбке.
— Не волнуйся, мой Повелитель, скоро ты научишься закрывать свое, кхм, удивительное сознание.
Мысли Дени заметались по кругу. Это что же получается, его разум как открытая книга, читай — не хочу?.. И он один здесь такой, безграмотный!
— Нет, конечно, читать мысли могут считанные единицы во всей Галее.
Господи, и как долго она копается в его голове? И знает ли она, что он с Земли, что он не настоящий... 'Ааа! Олени! Точно, олени. В моей голове танцуют олени: Комета, Резвый, Купидон. Да-да, вот ты, с толстыми ляхами, подвинься, дедушку Санту за тобой и не видно. О-хо-хо-хо'.
— Дениэль, я знаю, что во время сна ты путешествовал по иным мирам, и на Земле... Ты меня слушаешь, Дени?
'Танцуем, мальчики, танцуем!'
— Дени, — эльфийка опустилась на край кровати и с нежностью коснулась сына ледяными руками. Ребенок вздрогнул и заглянул в ее сияющие янтарные глаза.
— 'Какие красивые!'
— 'Спасибо, но они не сравнятся с божественным светом очей твоих, Повелитель', — услышал он в своей голове. Но как такое возможно? Хотя, это же магический мир, здесь, наверное, все возможно...
— Для тебя, сын мой, только лишь для тебя.
— Но я не понимаю, я действительно ничего не понимаю!
— Для того я и здесь. Я расскажу тебе все и отвечу на любые твои вопросы.
'В чем смысл жизни? Есть ли жизнь на Марсе?.. Смогу ли я когда-нибудь вернуться домой?'
— Ты дома, Повелитель, наконец-то ты дома, — Лея взяла ладони сына в свои и, наклонившись, коснулась их своим лбом.
— Используй и властвуй, — прошептала она.
— Мне не нравятся эти слова! И я не собираюсь никогда и никого использовать! — закричал Дени.
— На то ты и Истинный Повелитель. Лишь он, обладая безграничной властью, дарит всего себя, ничего не требуя взамен. За ним легко идти, в него невозможно не верить.
— Почему вы так уверены, что я и есть тот самый Владыка?
Лея таинственно улыбнулась.
— Это не может быть ошибкой. И не стоит так скептически ухмыляться, в том, что ты — Истинный Повелитель можно убедиться, лишь взглянув на тебя.
Дени фыркнул. Это не его мир и не его тело...
— Нет, именно твое. Оно ожидало тебя долгими десятилетиями, пока ты не решил завершить жизненный путь в других Вселенных. Пока боль прошлого превращения не забудется и позволит тебе жить дальше.
— Вы думаете, что я уже бывал на Галее, до того, как стал жить на Земле?
— Да, Дени, ты был здесь задолго до того, как я родилась.
— Не может быть! — Мальчик вскочил с кровати и заметался по комнате.
Нет, он ничего подобного не помнит! Впрочем, как и своей жизни на Земле. Все как в дымке. Хотя... Глаза Дракона, луны этого мира, почему-то они показались Дени знакомыми. При взгляде на них его сердце тогда сжалось от осознания, что там, на Земле, он был также одинок, как и ночное светило его родного дома. Что же получается, он и есть тот самый Дени, и он не случайно занял тело эльфийского принца?
— Тогда кем же я был в прошлой жизни здесь, на Галее, раз вы так уверены в том, что я один из этих легендарных Владык?
— Я не могу тебе рассказать, — Лея отвела глаза в сторону, — Ты должен обо всем вспомнить сам, и то, если Создатели так решат. Боюсь, знание прошлого может уничтожить твое будущее.
Императрица прикрыла глаза и пару раз глубоко вздохнула. И когда она посмотрела на Дени, зрачки ее были привычной круглой формы, а радужка перестала светиться. Заметив, что сын наблюдает за нею, Лея грустно улыбнулась ему и сказала:
— Я не могу открыто проявлять свои эмоции. Я не должна испытывать яркие, сильные чувства, иначе они поглотят меня с головой и уничтожат мой разум, как и произошло с твоей бабушкой, моей матерью принцессой Анариэль. Это проклятье, доставшееся нам от нашего предка. Дени, никто не должен знать, что отцом Даркуса был один из Повелителей неба. В наших жилах течет кровь Драконов Мироздания.
— А что же случилось с вашей мамой? — не мог не спросить Дени.
— Она влюбилась, — холодный голос императрицы теперь не казался Дени мертвым и неприятным. Теперь ему больно оттого, что такая удивительная женщина не могла стать собою.
А Лея продолжила:
— В преданиях о драконах говорится, что они были равнодушны к волшебным созданиям. Первородные не разжигали огонь в их крови, поэтому они и влюблялись в простых смертных. Но это не совсем так. Драконы могли любить кого угодно. Просто на самом деле они всю жизнь посвящали встрече со своим дуэно. Сейчас смысл этого слова был искажен и полностью переделан. Все знают, что дуэно — это вторая половинка. Но если для эльфов — это тот, кто предназначен судьбой для жизни, то для дракона дуэно — это тот, кто разделит с ним Вечность. При жизни дуэно становились Всадниками, получив небывалые способности и огромную силу. Но для этого нужно было полностью лишиться своей собственной. А ведь только люди было столь слабы, что не могли сопротивляться чужеродной сути. Остальные создания, будь то эльфы, духи или демоны обладали собственной Силой, которая до последнего сражалась за своего обладателя. И даже если Дракон был нереально силен, а желание Первородного стать с ним единым целым было важнее жизни, их дети могли пострадать от этого. Они бы получили по наследству часть силы, но не смогли бы с ней справиться. И должны были либо контролировать ее, каждую минуту сражаясь с самими собой, либо похоронить глубоко в себе, и никогда не давать ей проснуться. Но даже тогда истинная сущность дракона могла проснуться, стоило лишь ее обладателю встретить дуэно. Но для обоих это закончилось бы трагедией.
Моя мама всю жизнь, как и учили ее предки, скрывала свою сущность и силу. Ее выдали замуж, родилась я, но все воспоминания о ней того времени сводились к холодной, безжизненной красавице, которую ничто в жизни не могло бы взволновать. Даже отец, несмотря на то что она была по-предрассветному красива, не испытывал к ней теплых чувств. Пока она не встретила дуэно. Духи! Как же она тогда переменилась. Это была уже не она, нет, вернее, это была как раз таки она настоящая, какой мы ее никогда не знали...
Эльфийка замолчала, погрузившись в тяжелые воспоминания. Дени сел рядом с нею и слегка обнял. Она подняла на него влажные глаза.
— Мама расцвела. Я никогда не видела женщины красивее. Впрочем, отец тоже это заметил. Ее движения, голос, манеры — все стало другим, манящим, живым, искренним. Отец потерял разум. Он ревновал ее к каждому и не мог оставить ни на мгновение. Из холодной и ненужной жены, навязанной ему Старейшинами, она превратилась для него в недоступное божество, в наваждение. Он хотел положить к ее ногам целый мир, а она хотела свободы. От него. Ей нужен был лишь ее человеческий дуэно. Ее суть, половинка. Отец узнал об этом и на глазах жены убил этого смертного.
Анариэль, 'дочь солнца', лишилась рассудка. Когда муж закрыл ее в башне, она не узнавала ни его, ни свою собственную дочь. Семеро старейшин с трудом смогли облачить ее в антимагический ошейник, — Лея коснулась своей шеи, показывая сыну тонкий, практически незаметный ободок на своей шее, — Ставрус Комподжоу, вернее, Ставриэль, твой отец и нынешний император, приказал сделать такие браслеты каждому Предрассветному, достигшему своего первого совершеннолетия, под предлогом защиты. Но я не знаю кого-либо еще, кто так же люто ненавидел бы наш клан, и в то же самое время так сильно стремился на нас походить. О, он переделал даже свое имя в надежде хоть немного приблизиться к могуществу Предрассветных. Видишь ли, Дени, он на самом деле не является полновластным правителем. Когда Даркуса не стало, на время, пока не подрастет его наследница, решено было назначить Временного правителя Светлой империи. И им стал Полдон Комподжоу, отец Ставриэля и твой дед. Но власть застилает глаза. И отец Ставриэля не захотел отдавать трон законной наследнице. Он планировал создать новую правящую династию. В принципе, у него это могло получилось, если бы не одно Но... Праматерь, хоть и была обезображена Даркусом за что-то, не пожелала делиться силой с кем-либо, в ком не течет ни капли крови своего любимца. Со смертью Даркуса пришел конец и огромным возможностям светлых эльфов. Раньше никто и не подозревал, что могущество им дарил Повелитель.
