Zemlya za okeanom(plus10)

От идеи создать новую торговую монету Вульф отказался, приведя свой рубль к золоту, и небольшое количество серебра нужное в колониях стали чеканить на столичном Монетном дворе. Медную монету всех достоинств для внутреннего пользования разрешено было чеканить на Читинском заводе, так как, во избежании ввоза фальшивых денег, чеканиться они должны были по восьмирублёвой стопе (т.е. из пуда меди изготовлялось монеты на 8 рублей).

Чеканку золотой монеты Royal Aurum Company продолжала до 70-х годов, хотя Дэвид Бродерик, разбогатев, подался в политику и вскоре погиб на дуэли. Правда уже в конце 1849г. золотые монеты стал чеканить образованный в Сан-Франциско Горный банк, а затем и другие. Но Вульф прислал из Новороссийска превосходного гравера Кузьму Терентьева*(14), который быстро сделал монеты с абревиатурой R.A.C. и двуглавым орлом (но без императорских регалий и корон) самыми качественными в Калифорнии. Он же спроектировал самую крупную монету номиналом в 50 долл., которая, из-за своей восьмиугольной формы, получила название "октогон". Появилась даже поговорка: "Хочу стать октогонистом".

Тем временем золотая лихорадка перекинулась и на русские земли. Летом 1850г., в среднем течении реки Рог, на землях такелма и умпакуа было обнаружено золото. Не такое богатое, как на Сакраменто, однако достойное разработки. Открытие это совершил горный инженер, поручик Матвей Иванович Кованько.

К моменту подписания указа о снаряжении Американской пограничной экспедиции в начале 1846г. никаких сведений, заверенных топографическими работами, о географии восточной части Орегона и Нового Альбиона не существовало. Весьма смутное представление имелось о хребтах Скалистых гор, принятых за границу России с Соединенными Штатами. Предполагалось, что это один хребет, тянущийся от верховий Рио-Гранде на юге, до Ледовитого океана. При подписании договора о разграничении не происходило обмена картами с изображением границы, а сам "хребет гор" представлял собой, по выражению составителя инструкции для Американской экспедиции, "умственную границу нашу с Американскими Соединенными Штатами".

Формирование Пограничной экспедиции началось в августе, ещё до получения официального известия о подписании договора. Руководителем её был назначен подполковник Генерального штаба Николай Христианович Агте. Согласно инструкции, главной целью было "обследование границы с Соединенными Штатами Америки на всем ее протяжении с проведением глазомерных съемок, определением астрономических пунктов". Для непосредственного осуществления этих работ в состав экспедиции были включены ассистент Дерптской обсерватории Людвиг Эдуардович Шварц и два унтер-офицера корпуса военных топографов Карликов и Крутиков. Экспедиция должна была также произвести геологические исследования. С этой целью были откомандированы с алтайских заводов горные инженеры Кованько и Метлицкий. Нижние горные чины должны были присоединиться к ним в Нерчинском округе, по особому назначению.

Экспедиция со всем своим снаряжением прибыла в Новороссийск из Аяна на бриге "Охотск" в августе 1847г. Казалось бы, получив в своё распоряжение целую команду ценных специалистов, правитель Этолин должен был только возрадоваться, тем более, что подполковник Агте, из лифляндских немцев, был почти его земляком. Однако Адольф Карлович оказался очень раздосадован. Виною тому было то, что правитель сам готовился отправить картографическую экспедицию. Размечать границу должны были находящиеся в службе РАК морские офицеры. Кроме того не следует забывать о давней, наверное со времён Ноева ковчега, соперничества военного и морского ведомств. А экспедиция подполковника Агте действовала под эгидой Генерального штаба.

Правитель не мог задержать санкционированную государем экспедицию. Снабдив конкурентов провизией и письмом к правителю Благонамеренской крепости Фёдору Сысоевичу Слободчикову, он отправил их на боте "Чинук" под командованием шкипера Гиллеля Марковича для съёмки южной границы, но зло затаил и передал сменившему его правителю Митькову. А уж тот, вернувшись летом 1848г. из поездки на золотые калифорнийские прииски, отправил к Агте с нарочным письмо с требованием "передать в распоряжение правления Рус-Ам компании находящихся при указанной экспедиции Корпуса горных инженеров поручиков Кованько и Метлицкого для геогностической (геологической — А.Б.) разведки на предмет обнаружения золотых песков". Экспедиция в это время находилась в бесплодных горах Овихи, где не иогли прокормиться даже неприхотливые шошоны. Подчинённые подполковника Агте производили замеры координат верховий южных притоков Змеиной: Алкали, Ваинеи и Овихи, отодвигая этим границы российских владений на 100 верст к югу.

Не желая портить отношения со всесильным правителем, от благосклонности которого мог зависить успех всего предприятия, Николай Христианович всё же не мог лишиться разом обоих горных инженеров и отправил в Новороссийск Кованько и Дудина, одного из трёх, имеющихся в наличие штейгеров — руководителей горных работ.

Полтора года эта "заёмная" партия вела поиск по рекам и ручьям Нового Альбиона, намывая в русловых отложениях в лучшем случае несколько чешуек золота, пока 6 мая 1850г. не был задан шурф дошедший до золотосодержащего слоя толщиною в три фута.

Узнав о находке, Слободчиков тут же объявил россыпи собственностью Компании и для подтверждения сего послал на Рог взвод драгун. Правитель инициативу одобрил и, уже в августе, специально вывезенные из Кантона 300 работников намывали по 10 фунтов золота в день.

Тем временем основная группа участников экспедиции шаг за шагом преодолевали тысячи и тысячи вёрст необозримых пустынь, степей, гор и тайги, разбираясь в хитросплетениях водоразделов и речных долин и строго следуя инструкции "при всех исследованиях... поступать с крайней осторожностью, дабы не возбудить опасения Американцев. Поэтому при осмотре Скалистого хребта надлежит разыскания делать только по западной покатости оного... исследовать направление хребта, не переходя, однако же, на восточную его сторону". Несмотря на нехватку личного состава, тяжелейшие условия и зачастую смертельный риск, за 5 сезонов, определённых как срок всей экспедиции, подчинённые подполковника Агте дошли до гор Макензи.

Однажды экспедиция чуть было не погибла всем составом. Ранняя и внезапная зима 1851г. застала их в горах Пели и целых 8 дней отряд, питаясь замороженным мясом своих павших коней, проламывался через снег на самодельных лыжах к верховьям Стикина.

Тем ни менее карты, ими составленные, оказались настолько точны, что повторная картографическая экспедиция 1888-93гг. смогли лишь внести некоторые незначительные изменения и подтвердить высочайшее качество проделанной работы.

Однако напрастно вы будете разыскивать на карте имена Агте, Карликова, Крутикова, хотя на картах вновь приобретенных земель всегда остаются имена не только открывателей и особ, власть имущих, но и тех пролагателей новых границ, что эти карты составляют, заявляя всему миру, "это наше"

Вопросы новой топонимики решали правитель Митьков, а затем генерал-губернатор Путятин, выходцы из морского ведомства. Закрепить навеки имена сподвижников и не забыть предшественников было вполне естественно для них. А экспедиции военного ведомства как будто бы и не было.*(15)

1* В первой половине XIX в. очерки и записки русских писателей-моряков широко публиковались и пользовались огромным успехом у читателей. Широкое распространение в России "литературы путешествий" объяснялось прежде всего усиленным интересом к "экзотическим", мало известным тогда заморским государствам, к освободительному движению в этих странах и т. д. В то же время распространение жанра путешествий в далекие страны было связано с развитием русского романтизма. Расширение горизонта мировой экономики и политики шло одновременно с расширением кругозора романтического национального понимания культуры. Русская критика рассматривала книги мореплавателей как жанр художественной литературы, разбирая их в своих статьях наравне с романами, повестями, рассказами и т. п. Так, например, А.А.Бестужев (Марлинский) в статье "Взгляд на старую и новую словесность в России" писал "Прямой, неровный слог — отличительная черта мореходцев — имеет большое достоинство и в своем кругу занимает первое место...".

Относительно встречь с Пушкиным автор приводит распространённую легенду. Отцу П.П.Митькова, майору П.Ф.Митькову, принадлежал дом в Милютинском переулке (между Лубянкой и Мясницкой ул.). Часть его в 1834-37гг. снимали Солнцевы, родственники Пушкина: его тетка Елизавета Львовна с мужем Матвеем Михайловичем и двумя дочерьми. Поэт посещал эту семью. В 1837г. у родственников гостил Сергей Львович Пушкин, здесь он узнал от поэта Баратынского о гибели своего сына. П.П.Митьков никак не мог встречаться с Пушкиным, т.к. все эти годы находился в Америке.

2* И до 1835г. П.Ф.Митьков переписывался со своим братом и посылал ему деньги, но делалось это в завуалированной форме, через посредничество Е.И.Трубецкой.

3* Это был Уильям Текумсе Шерман, впоследствие знаменитый военоначальник Гражданской войны. В 1869-83гг. командующий армией СШ.

4* Скорее всего они просто не хотели делиться с начальством. Полковник Мэйсон в своих записках упоминал о трёх русских с группой индейцев в Драй-дигинз (Сухой прииск, ныне г.Плейсервилл). "... с простыми корзинами из ивовых прутьев они имели хорошую прибыль и показали мне продукцию последней недели: 14 фунтов хорошо промытого золота". Кроме того есть сведения, что ещё несколько человек из колоний успели захватить золотые денёчки 48-го.

Ниже автор утверждает, что в Калифорнии смогли закрепиться только евреи-малемуты. Это не совсем так. Те из русских старателей, кто вовремя излечился от золотой лихорадки и занялся иным родом деятельности, преуспели. Например 4 чероки, которые засеяли под Сакраменто 7 десятин картофелем, зарабатывали в сезон по 10 тыс. долл. или Федор Кабачков, который зарабатывал в год 8 тыс. долл., продавая в Сан-Франциско лук с одной десятины.

5* Очевидно П.П.Митьков имеет в виду строки из письма М.Ф.Митькова от 06.02.1845г. в которых тот сетует на падение нравов в Красноярске. "Золотые прииски много изменили здешний быт. Тому лет пять назад в Красноярске не только не было ни одного богатого человека, но даже и с умеренным состоянием, а теперь несколько миллионеров, которые имеют по несколько сот тысяч, до миллиона и более годового дохода, и все люди сами по себе большею частью ничего не значащие, грубые, без всякого образования, сорят деньгами, пьют шампанское, как воду — в этом вся роскошь, удобностей жизни не знают; а для блага общественного до сих пор не сделано ничего... Некоторых из этих богачей не знал никто, когда они не имели почти никакого состояния, а уж портятся нравы и нескольких человек, людей образованных и ученых, с которыми прежде можно было приятно беседовать..."

6* Это первое калифорнийское золото было доставленно в Россию в июне 1849г. и, после переплавки на петербургском Монетном дворе, из золотого песка было получено "5 пудов 21 фунтов 39 золотников и 26 долей чистаго золота на 75573 руб. 90 коп. и 27 фунтов 42 золотников и 41 долей серебра на 630 руб. 73/2 коп."

1 пуд = 40 фунтам = 16,3805 кг

1 фунт = 32 лотам = 96 золотникам = 409,51241 г

1 лот = 3 золотникам = 12,797 г

1 золотник = 96 долям = 4,266 г

1 доля = 44,43 мг

7* Перед возвращением в Новороссийск в 1848г. правитель Митьков купил участок берега в бухте Саусалито. В следующем году там были построены причал и склады. Ныне район Сан-Франциско.

8* Автор сильно преувеличивает значение для Калифорнии торговли РАК. Действительно, барки были самыми крупными судами приходящими в зал.Сан-Франциско, но было их всего от 11 до 16 в год. В то же время по списку за 31 октября 1851г. судов бросивших якорь в порту Сан-Франциско: 232 под флагом Соединенных Штатов, 36 британцев, 35 русских, 11 французов и 93 прочих.

9* Автор не даёт пояснения к такой странности. Почти все ответвления Орегонской тропы проходили по территории шошонов, но большую часть доходов получили всё таки салиши и нес-персе. Многочисленные и широко расселённые шошоны были сильно разъединены. Исключением были только восточные шошоны. Благодаря сильному влияние культуры индейцев Великих Равнин, с которыми приходилось постоянно воевать, восточным шошонам пришлось объединиться и перенять навыки своих врагов. Они завели лошадей и образовали постоянную властную структуру во главе с выборным вождём. Военные подвиги у них приносили большой престиж и давали значительную как военную, так и гражданскую власть. В начале века, из-за поражений в войнах с черноногими и потерь от эпидемий оспы, восточные шошоны отошли к западу и вошли в зону русского влияния. Посредниками и союзниками их выступили северные шошоны. Некоторые из них так же заимствовали коневодство, частично перешли к конной охоте на бизона, совершали охотничьи походы (часто вместе со своими союзниками салишами) на восток за Скалистые горы, где так же враждовали с черноногими. Однако властные структуры с выборными вождями, советами и глашатаями они образовывали только на время походов. Одновременно значительная часть безлошадных северных шошонов продолжали жить мелкими, рассеянными группами.

Благодаря такому союзу салиши и нес-персе, у которых, к тому времени уже сложилась целая прослойка богатых и влиятельных купцов и даже были созданы свои торговые структуры по образцу компанейских, прочно оседлали горные перевалы и речные переправы.

Живущие по старинке шошоны вынуждены были смириться отчасти под силовым давлением своих конных родичей, во главе которых стоял честолюбивый вождь Вашаки, отчасти из желания получить свою долю прибыли.

Далее, в силу человеческой природы, чтобы не дать себя надуть, надёжнее контролировать свой участок тропы и беспрепятственно "стричь" переселенцев начало происходить спонтанное объединение отдельных групп, деревень и родов. Уже весной 1850г. под властью вождя Тумока объединились сложилась федерация шошонов долины реки Гумбольдт. Вскоре к ним присоединилась федерация леми-шошонов, по названию долины Леми, где представители независимых прежде деревень с берегов Лососевой договорились об объединении. Отдельно стояла федерация бохогуе (от бохови — полынь и гуе — холм) которая состояла из северных пайютов (банноков) и шошонов. Автор иногда ошибочно называет их шошоны-баннака.

Появились и другие объединения, получавшие названия по самой крупной из слагавших их общин: каму дука, хукун дука, панви дука.

Произошло несколько незначительных стычек, но большой войны удалось избежать. Никому не хотелось сломать сложившуюся систему выкачивания денег из бостонцев. Да и сами шошоны, хорошие бойцы, не страдали, подобно ютам, болезненной воинственностью.

10* Автор упускает, что кроме доходов, переселенцы привезли с собой и азиатскую холеру, которая в эти годы свирепствовала в СШ. И хотя командированные правителем П.П. Митьковым чиновники Компании смогли быстро наладить карантин, в 1849-50гг. от холеры скончалось более 1000 человек. В рапорте об этом скромно писалось: "На некотором расстоянии далее по пути мы наткнулся на большой лагерь Шошон, среди которых свирепствовал мор. Многие умерли от коликов". Бывшие моряки стали лечить больных отваром из сосновых иголок, который, в надежде хоть как-то помочь страждущим, придумал штурман Хаим Етинг. Как ни странно это доморощенное средство несколько помогало. Вслед за холерой последовали сильные эпидемии оспы и кори. Но т.к. большинству русских индейцев была проведена вакцинация, а эпидемии кори уже были, потери от них были невелики.