Айвет было интересно, какие кузен собирается объяснить конечную цель их путешествия — потайную дверь в стене королевского дворца, но проблема решилась сама собой. Оказавшись в центральной части Лоанданы, где стояли дома состоятельных горожан, Грихарт повернул назад, пробурчав ругательство в адрес здешней стражи.
— Его шрам — дело рук одного из стражников, — объяснил Джоас. — Найти бы того негодяя да поговорить с ним по душам. Уверен, что в моём обществе у него поубавилось бы удали.
— Разве Грихарт и его приятели не собирались тебя повесить? — напомнила Айвет. — Может, он сам нарвался на драку.
— Во-первых, они бы меня не убили. Просто хотели проучить. Во-вторых, я верю Грихарту. Он честный человек. Жаль, оказался не в том месте и не в то время.
В подробности Джоас вдаваться не стал. Вместо этого он принялся развлекать Айвет историями о забавных происшествиях, случавшихся на улицах Лоанданы. Рассказал о хозяине ремесленной мастерской, который однажды ночью сошёл с ума и весь следующий день просидел на крыше своего дома, распевая неприличные песни, и о нищем, так ловко изображавшем слепого, что ему верили даже целители. Айвет искренне веселилась и загрустила, только когда остаток пути был преодолён, городские улицы остались позади и она вновь оказалась в подземном туннеле между библиотекой и маленькой каморкой, которая, как теперь стало понятно, представляла собой искусно скрытую полость во внешней стене замка.
В самом дворце отсутствие наследницы трона никто не заметил. В коридорах было темно и тихо. Джоас и Айвет не встретили ни одного человека. Куда-то исчез даже стражник, занимавший пост недалеко от библиотеки, что было очень кстати. У случайных свидетелей ночных прогулок принцессы по дворцу могли возникнуть ненужные вопросы.
— Хорошо бы паладины вернули мой перстень, — сказал Джоас, — будет обидно потерять его. Надеюсь, Ксантир ещё не спит.
— Ты хочешь идти к нему прямо сейчас? — удивилась Айвет. — Подожди до утра.
— Считай, что я заразился твоей щепетильностью. Дело и правда серьёзное. Тебе может угрожать опасность, поэтому не буду медлить.
Принцесса растерянно кивнула. На самом деле она бы не отказалась ещё немного побыть в компании Джоаса, тем более что, стоя перед дверью своей комнаты, вспомнила о недавно пережитом ужасе и с трудом заставила себя войти.
К облегчению Айвет, её встречала Таниша.
— А вот и вы, Ваше высочество! — радостно защебетала служанка. — Я уже волноваться начала. Конечно, ваш кузен вас в обиду не даст, но мало ли что случиться может. Хотите принять ванну?
— Да, пожалуй, — решила Айвет.
Она прислушалась к себе и не обнаружила ничего, похожего на ощущения, которые испытала несколькими часами ранее. Горячая вода смыла остатки тревоги. Лёжа в постели, Айвет размышляла о своём неожиданном приключении и с удивлением поняла, что оно пришлось ей по душе. Само собой, подобные выходки не должны войти в привычку. В следующий раз у Джоаса не получится застать её врасплох и склонить к безумным поступкам.
Потом принцесса подумала о расследовании, вспомнила странные намёки кузена. Смутное подозрение мелькнуло на краю сознания, но прежде чем Айвет успела ухватиться за него, её настиг крепкий и спокойный сон.
— Ещё немного, и мне пришлось бы вас будить, — сообщила Таниша, явившаяся утром на звук колокольчика.
— Что случилось? — расслабленно спросила принцесса, пребывавшая в полном довольстве жизнью.
— Тот паладин, Ксантир, с рассвета о вас спрашивает. Велел позвать его, как только вы проснётесь.
— Подожди, не могу же я принимать его, лежа в постели, — засуетилась Айвет.
Настойчивость Ксантира показалась немного странной, но радость от скорой встречи усыпила тревогу и не дала заподозрить неладное, пока паладин не переступил порог её комнаты.
— Я не должен здесь находиться, но не мог не прийти, — были его первые слова. — Сейчас я нарушаю и свои собственные правила, и те, что были установлены до меня и подкреплены опытом многих достойных служителей Храма.
— Не понимаю, — растерялась Айвет. — В последние дни мы не раз беседовали наедине. Что же изменилось?
— Прежде чем я всё объясню, вы должны кое-что узнать. Я люблю вас. Люблю с первой минуты нашего знакомства и обречён стать несчастнейшим из людей, ибо очень скоро вы возненавидите меня.
— Что за странные мысли пришли вам в голову? Я никогда не... — начала вконец растерянная Айвет.
— Не спешите давать обещания, ведь одно моё слово заставит вас нарушить их. Не буду тянуть время, его и так немного. Мне больно это говорить, но мои братья подозревают, что преступник, которого мы искали, — принц Дэрил.
Айвет не сразу поняла смысл последней фразы, а осознав его, даже не испугалась и спокойно произнесла:
— Нет, не может быть.
— Боюсь, у нас есть доказательства вины принца.
Внезапная догадка была подобна удару раскалённым мечом.
— Это всё Джоас, да? Он навёл вас на нелепые подозрения?
— Джоас? Не понимаю, при чём здесь он.
— Разве он не приходил к вам сегодня ночью? Он говорил, что знает имя преступника.
— Последний раз я видел вашего кузена вчера утром. Если у него есть какие-то догадки по поводу личности злодея, мне нужно поговорить с ним.
"Так поговорите! Найдите его и поговорите!" — едва не выкрикнула Айвет, но вовремя остановилась. Что если подозрения Джоаса касались Дэрила? Тогда слова кузена послужат лишним доказательством правоты паладинов и брат будет оправдан, только когда на него наденут Оковы страдания. А если... Айвет постаралась отогнать безумную мысль, но страх всё-таки пришёл. И вместе с ним — понимание.
— Вы искали у меня магические способности, потому что подозревали Дэрила? — спросила она.
Ксантир опустил голову:
— Мы не знаем, в каких случаях от союза мужчины и женщины рождаются маги. Знаем только, что все дети одних родителей либо несут в себе магический талант, либо лишены его. И если один ребёнок наделён великой силой, то остальные будут слабы.
— Мои магические способности не слабые, их просто нет. Вы же сами видели.
— Нам неизвестны случаи рождения магов-близнецов. Возможно, кто-то из детей при таком раскладе остаётся обычным человеком. К тому же, вы женщина. Магия не любит женщин.
— А наша мать? Почему вы интересовались её смертью?
— Я пытался понять, что с ней случилось. В этой истории много странного. Рождение ребёнка, наделённого способностями к магии, всегда сопряжено с серьёзным риском для жизни женщины, однако королева Налисия заболела спустя несколько дней после вашего с братом появления на свет. В тот момент во дворце не было ни одного мага и ни одного служителя Храма. Полагаю, некто мог в тайне облегчить роды и замедлить проявление их последствий.
— Видимо, об этом позаботился Дэрил, — горько усмехнулась Айвет. — Пока я не услышала ничего, доказывающего его вину. Я — его сестра, и у меня нет способностей к магии. Вы объясняете это тем, что мы близнецы. Наша бедная мать скончалась от неизвестной болезни, но вы и в обстоятельствах её смерти отыскали злой умысел. Дэрил увлечён вещами, не имеющими отношения к магии. Я пытаюсь понять, почему вы решили обвинить его, и не могу.
Она чувствовала, как к горлу подступает предательский комок, а глаза готовы наполниться слезами. Мужчина, который нравился ей и от которого она впервые услышала слова любви, собирался отнять у неё самое дорогое, ничего толком не объяснив, будто желая специально причинить ей боль.
— Сейчас вам будет трудно понять, — вздохнул Ксантир. — Доказательства, полученные мной и моими братьями, может увидеть только служитель Храма. Мы понимаем, как серьёзны наши обвинения. Хорн убеждает помедлить с ними. Другие братья колеблются.
— Отец не поверит вам. Он не позволит арестовать Дэрила.
— Король — умный человек. Он не станет рисковать, а вас я прошу вас об одном. Не приближайтесь к принцу, избегайте встреч с ним. Если ваш брат виновен, то он, не задумываясь, причинит вам зло. Посвящённые в магию крови могут притворяться любящими родственниками и верными друзьями, но в случае опасности с лёгкостью жертвуют близкими людьми.
— Хватит, я больше не хочу вас слушать! — прошептала Айвет. — Вы говорите ужасные вещи. Пожалуйста, оставьте меня одну.
— Обещайте, что не подойдёте к нему сейчас, — настаивал паладин.
— Хорошо, обещаю. Уходите.
В глазах Ксантира застыла тоска. Он вышел быстро, не оборачиваясь, а принцесса ещё долго стояла посреди комнаты потрясённая, испуганная и не понимающая, что ей делать дальше.
8.
Прошло немало времени, прежде чем Айвет смогла поймать разбегающиеся мысли и обдумать план дальнейших действий. В первую очередь она должна была отыскать Джоаса и заставить его назвать имя преступника. Если кузен подозревал в злодеяниях не Дэрила, а кого-то другого, Айвет собиралась немедленно позвать паладинов. Если же факты, известные Джоасу, доказывали вину принца, ей предстояло убедить кузена молчать. Существовал и самый неприятный вариант развития событий, при котором Ксантир опережал её и получал от Джоаса подтверждение своей правоты. В этом случае вся надежда оставалась на короля. Служители Храма пользовались непререкаемым авторитетом, но не они устанавливали законы государства. Обвинение в преступлении одного из членов королевской семьи было делом настолько серьёзным, что не могло обойтись без личного участия правителя.
"О чём я думаю? — поразилась Айвет. — Неужели я поверила в виновность брата? Ему нет дела до магии. И уж конечно, он не совершал тех ужасных преступлений, о которых рассказывал Ксантир. Я бы почувствовала перемену в нём. Он не мог незаметно для меня превратиться в бездушное чудовище".
Однако тревожное сомнение, поселившееся в её душе после разговора с Ксантиром, не желало отступать. Развеять его мог только Джоас, который словно сквозь землю провалился. Айвет заглянула в покои кузена, побывала возле комнат, где остановились паладины, и задала осторожный вопрос стоявшему рядом стражнику. Тот уверял, что Джоас даже мимо не проходил. В библиотеке Айвет с подозрением покосилась на стену, за которой скрывался потайной ход. Мог ли кузен снова сбежать из дворца? Такой поступок был вполне в его духе. Айвет чувствовала, как начинает сердиться. Джоас в очередной раз не сдержал своего слова. И пускай сегодня его безответственность могла оказаться кстати, он исчез в тот момент, когда нужен сильнее всего.
Поиски обещали затянуться. Принцесса спустилась в сад, зашла на стрельбище, не оставила без внимания даже конюшню, казармы и кухню. Джоаса нигде не было. Никто из встреченных людей его не видел. Окончательно выбившись из сил, Айвет решила вернуться к себе, но обнаружила, что ноги сами несут её к покоям Дэрила.
Да, она помнила об обещании, данном Ксантиру. Вот только нужна ли ей защита от собственного брата? Она должна помочь ему, а не прятаться. Дэрил первый, кто опровергнет нелепые обвинения паладинов.
Айвет надеялась, что уверится в невиновности брата, едва окажется рядом с ним, но всё случилось совсем иначе.
Принц сидел в кресле у окна, и Айвет потрясла его смертельная бледность. Никогда раньше она не видела Дэрила таким. На его лице не было ни кровинки, побелели даже губы, а глаза лихорадочно блестели, и взгляд казался испуганным, затравленным.
— Дэрил! — выдохнула Айвет. — Ты ужасно выглядишь!
— Знаю, — отозвался принц.
— Что с тобой? Ты болен?
— Нет, я просто устал. Не беспокойся обо мне.
— Не беспокоиться? Да ты посмотри на себя! Краше в склеп несут!
Дэрил раздражённо махнул рукой, словно отгоняя навязчивое насекомое.
— По поводу того, что паладины считают тебя преступником, мне тоже не следует волноваться?
— Вот как? — Новость, похоже, не слишком впечатлила брата. — Откуда ты знаешь? Они ведь соблюдают секретность.
— Ксантир рассказал. Его послушать, так у нас во дворце случился настоящий заговор. А ещё я не должна приближалась к тебе, представляешь?
— И всё же ты здесь.
— Я не поверила ему.
— А вдруг паладины правы? Что если я и впрямь тот самый маг?
В глазах Дэрила больше не было испуга. Напротив, его взгляд стал жёстким, колючим и каким-то чужим.
— Тогда я буду защищать тебя, — прошептала Айвет, с ужасом осознавая, что брат задаёт вопросы не из праздного любопытства.
— Неправильный ответ! — резко оборвал её Дэрил. — В этом случае ты должна вести себя так, чтобы никто не посмел обвинить тебя в пособничестве. Ведь именно тебе предстоит восстанавливать доверие народа к королевской семье. Ошибёшься — и всё сделанное нашими предками окажется напрасным, сгинет в пучине времени.
Принцесса замерла не в силах что-либо сказать. Брат повысил на неё голос, напомнил о долге. Его словно подменили, и у Айвет нашлось лишь одно объяснение происходящему. То самое, в которое невозможно было поверить.
— Впрочем, я рад твоему приходу, — сказал Дэрил, — у меня есть кое-что для тебя.
Он поднялся с кресла, открыл проход в потайную комнату и, бросив сестре короткое "идём", исчез в темноте. На негнущихся ногах она спустилась следом за ним.
Принц сосредоточенно обшаривал полки в своём убежище. С одной он достал большую чёрную шкатулку, протянул её Айвет и сообщил:
— Тебе пригодится то, что находится внутри.
Айвет попыталась поднять крышку, но та не поддалась. Ни скважины для ключа, ни иного механизма для открытия шкатулки принцесса не видела.
— Там есть секрет, — сказал Дэрил. — Потом с ним разберёшься, а сейчас возьми вот это.
Следующим даром оказалась пара толстых журналов в потрёпанных обложках.
— Дневники короля Иснаира, — пояснил принц. — Воспользуйся ими, если когда-нибудь захочешь изменить мир.
Айвет заглянула в один из журналов, пробежала глазами по покрытой мелкими округлыми буквами странице и удивлённо заметила:
— Это не почерк деда.
— Теперь перейдём к главному, — проигнорировав её слова, объявил Дэрил. В руках он держал аккуратно свёрнутый и скреплённый печатью лист бумаги. — Передай моё письмо Джоасу. В нём я прошу увезти тебя из дворца. У нашего кузена есть маленький секрет — ключ к потайному ходу, о котором никто не знает. Уезжайте как можно скорее, лучше всего в западную резиденцию. Она находится достаточно далеко от Храмов. Избегайте общения со слугами Творца, сейчас вы не найдёте у них помощи.
— Ты предлагаешь мне бежать после того, как сам же помешал отцу отослать меня? — поразилась Айвет.
— Я ошибся! — выкрикнул принц. — Понимаешь? Ошибся! Тебя не должно быть во дворце.
— Но я здесь. Так стоит ли исправлять эту ошибку? Я хочу помочь, хочу понять тебя. Если выхода нет, давай убежим вместе!
Дэрил покачал головой.
— Слишком поздно. Ксантир успел рассказать, насколько опасно находиться в присутствии человека, посвящённого в магию крови и загнанного в угол? Если не хочешь проверить это на себе, уходи. Убирайся немедленно, слышишь?!
Айвет не заметила, когда начала плакать. Там, в комнате Дэрила, или по пути к своим покоям. Слёзы лились сами собой. Она не видела ничего вокруг, просто брела по коридору, прижимая к груди шкатулку, дневники и письмо и повторяя про себя: "Я не уйду. Не уйду".
