― Да, что-то надо делать... Иначе через три года меня так прокатят на выборах — и прежние заслуги не помогут.
― Господин президент! — вдруг поднял руку глава тайной полиции ТЭГРА Дуган Буремен. — У нас же действует этот... чрезвычайный законодательный режим?! Так почему бы не назвать его просто чрезвычайным и не отменить вообще эти выборы?! Ну, на какой-нибудь переходный период, пока все не придет в норму.
Лёрид Кирстен резко остановился.
― Дуган, я говорил вам, что вы гениальный провокатор?
― Да, господин президент! Много раз!
― Это решает все наши проблемы, не так ли? — Кирстен обвел взглядом всех собравшихся. — Я всегда думал, что от этих выборов больше вреда, чем пользы, а в нашей стране они вообще превратились в какой-то недостойный фарс! Гордане пора отдохнуть от этой так называемой демократии! Мы пришли во власть надолго — не на четыре, не на восемь лет, а на целое поколение! Потом, когда мы постареем и устанем, мы подумаем, кому сможем передать страну, но пока что этот груз будет лежать на наших плечах! Есть возражения?!
Таковых не было.
― Поэтому действуем следующим образом. На время кризиса — а в том, что кризис есть, убеждать никого не нужно — вводится режим чрезвычайного положения! Сеймор, пусть твои ребята подыщут какое-нибудь убедительное объяснение в твоих любимых конституциях и кодексах. Все демонстрации, сходки, митинги прекращаются — раз и навсегда! Слышите, Салливой! И чтоб больше никаких оправданий, что они, там, имели право!
― Это неразумно, — прогудел помрачневший Салливой. — Вместо того чтобы выпустить пар, вы затыкаете дырку. Может взорваться!
― А мы укрепим котел, — ухмыльнулся Кирстен. — Не позволять же пару безнаказанно обжигать нас. Дуган, у вас опять прибавится работы! Кто там выступал на этом митинге?
Кирстен снова включил телевизор. Камера прошлась по группе людей на трибуне и остановилась на седовласом ораторе.
― Вот это, например, кто?
― Элвин Такус. Префект района Гамбрук, — нехотя проворчал Салливой. — Кстати, его выступление было наиболее взвешенным и конструктивным.
― Стоп-стоп! Это тот, что обошел нашего кандидата?
― Да, на полтора процента, — подтвердил Сеймор Скэб. — И на три с половиной — прежнего префекта.
― Он же был связан с Движением, — вспомнил Кирстен. — Почему же он все еще на свободе, да еще и вылез на эту трибуну?
― Не было повода, — пожал плечами Скэб. — Движение его поддерживало на выборах, но сам он с ним никак не был связан. Проверка это подтвердила.
― Из всех столичных префектов он — самый лучший, — отметил Салливой. — Всего за несколько месяцев он здорово навел порядок в районе. Честный префект — это в наше время большая редкость.
― Ну, так намекните этой вашей редкости, чтобы он сидел в своем заповеднике, в смысле, районе и не высовывался! — рявкнул Кирстен. — А это еще что за чучело заморское?
― Предстоятель храма Гланиуса в Реперайтере. Очень уважаемый человек в общине заморцев.
― И здесь без черных не обошлось! Кто еще?
― В основном, вполне лояльные граждане. Отставной военный — это мотор всего мероприятия, активист Партии Процветания. Сотрудник железнодорожной компании, пара профессоров, другая пара пенсионеров, начальник транспортного цеха какого-то завода, рабочий-сварщик, кстати, один из первых членов СОП... Мы всегда гордились, что у нас политически активные граждане, вот они и начинают сами проявлять активность...
― Как бы эта активность не вышла боком... — президент задумался. — Дуган, придется вашим людям заняться и профилактической работой. Выявляйте таких самодеятельных активистов и проводите с ними беседы. Самых тупых и упрямых — изолируйте. Я ясно выразился?... Теперь дальше. Одним кнутом мы не обойдемся, нужен пряник. Ронайс, я хочу, чтобы вы еще плотнее занялись прессой и телевидением. Соберите редакторов газет, объясните, что в тяжелое время нужно больше приятных, оптимистичных материалов, люди должны больше смеяться и меньше грустить. На телеканалах ставьте у руля своих людей, хватит уже миндальничать. Пусть уберут с экранов всю политику и заполнят эфир развлекухой. Крутите кино, концерты, поищите нужных людей среди беженцев, пусть сварганят у нас лучшие баргандские или уйратоские шоу. Больше спорта и секса! Вытащите в студии всех клоунов и фигляров, пусть смешат народ, и чем пошлее, тем лучше!... Дальше, снова работа для вас, Дуган. Извлеките из ваших лагерей всех продажных писак, пиарщиков и пропагандистов, которые в прежние времена здорово попортили нам кровь, и сделайте им предложение, от которого они не смогут отказаться! Пусть поработают на нас и за страх, и на совесть!
― А экономика? — негромко напомнил Вайкел.
― Будет и экономика. Пора и в самом деле выполнить мои предвыборные обещания. Что вы там говорили о пособиях, Тейно? Подготовьте мне список наиболее важных мероприятий. И, да, нужен закон о моратории на выплаты по кредитам для потерявших работу.
― Деньги! Откуда взять средства на все это?!
― Ах, деньги! Генерал, как идет формирование Внутренней Армии?
― Продвигается, — подал голос министр обороны генерал Могли. — По последним данным, в ее состав записалось уже более двадцати тысяч человек.
― Неплохо, неплохо! — одобрительно заметил Кирстен. — Что же, пора Армии принять, так сказать, боевое крещение. Мы проведем операцию "Очищение" — уберем, наконец, черных — по крайней мере, из больших городов! Пусть осваивают Западный Край, ха-ха! Барахло пусть остается беженцам, которых мы расселим в их домах, а прочее имущество — продать с молотка! Я думаю, те фирмы, что сейчас имеют избыток наличности, с удовольствием его скупят. Да и вы, Форк, наверное, не откажетесь поучаствовать, миллионов, так на двадцать?
― Почему бы и нет? Если прибыль хорошая, поучаствую, — пожал плечами Форк.
― Остальное, так и быть, займем. Где-нибудь у наших партнеров на юге. Ленни, проведите там переговоры о хорошем долгосрочном кредите.
Министр иностранных дел Ленни Чоллон молча кивнул.
― Есть вопросы?
― Это опасный путь, — упрямо прогудел Салливой. — Горданцы видят мало хорошего от нашей демократии, но все равно гордятся ею. Не отбирайте ее у них! Вы играете с огнем, господин президент! Или как теперь мне называть вас? Великий диктатор?
― А что, подходит! Только делайте упор на слово "великий", ясно? И помните, Салливой, незаменимых людей нет, а министров — особенно. Ну, что? Цели определены, задачи поставлены?! За работу, господа!
Гости появились в Сухой Балке под вечер. При этом, прибыли они не по разъезженному большаку, соединяющему поселок с Авайри, а по едва заметной колее, ведущей прямо в степь, откуда изредка наведывались окрестные фермеры и скотоводы.
Первым следовал военный вездеход с армейскими опознавательными знаками, приземистый и угловатый, похожий на опрокинутый на спину шкаф. За ним въехали и остановились на площади перед трактиром три огромных крытых грузовика незнакомой марки с широченными рубчатыми колесами и высокими плоскими кабинами без выпирающих вперед капотов. Над первым из них дрожала в воздухе длинная гибкая антенна.
― Интересно, кто это может быть? — пробормотал Майдер Билон, как раз удачно вышедший подышать свежим воздухом после сдачи в номер последнего материала. — В первый раз вижу такие машины...
Эмблема на капоте — пятиконечная звезда с широкой каймой, внутри что-то типа маленького выпуклого пятиугольника. Стоп! Похожий знак красовался на радиаторе его "Алорры", утраченной в прошлом году. Здесь он выглядит немного по-другому, но все равно, это "Мельдиесо", крупнейшая автомобильная компания Чинерты! Только что они делают здесь, в центре Горданы, за тысячи километров от ближайшей границы?!
― А грузовики-то чинетские, — поделился Билон своим открытием с учителем Райненом Эгерсоном, вышедшим из трактира, чтобы посмотреть на странных гостей.
― Чинетские? — переспросил Эгерсон. — Любопытно. И кто ж это в них приехал?
Тем временем, из вездехода вылез военный с майорскими розетками на погонах, а вслед за ним — крепкий мужчина средних лет в сильно поношенной темно-серой куртке с обветренным загорелым лицом и с той неуловимой отточенностью движений, по которой Билон уже научился узнавать местных старожилов.
― Вот это да! — присвистнул Эгерсон. — Это же Дамин!
― Кто?
― Дамин, знаменитый проводник. Знает все степи отсюда и до самых гор, как свой собственный задний двор... Нет, лучше: дома он бывает редко... Эй, Дамин, привет! Кто это тут с тобой? Парнишка говорит, это чинетские грузовики!
― Так оно и есть, — Дамин обнялся с Эгерсоном и одобрительно кивнул Майдеру Билону. — Из самой Чинерты. Встретил их в Лайви, по ту сторону гор, а теперь веду в Авайри. Сегодня переночуем здесь, а завтра с утречка — в город.
Билон просто разрывался на части. Краем уха он прислушивался к неспешной беседе, которую вели Дамин с Райненом Эгерсоном, и одновременно ему хотелось бежать к грузовикам и знакомиться с гостями. Один из них заметно выделялся на фоне остальных — в основном, молодых парней немногим старше самого Билона. Он был уже в возрасте — лет, наверное, под пятьдесят, и носил очки в тонкой оправе. Одетый, как и все, в грубую пятнистую куртку полувоенного образца, он, тем не менее, смотрелся в ней как-то неуловимо изящно, словно в безукоризненном деловом костюме.
К нему-то и направился Билон.
― Майдер Коллас, корреспондент газеты "Западный край", — поспешно представился он, перехватывая чинета уже на полпути к дверям трактира. — Разрешите мне задать вам несколько вопросов?
― Стой, куда!? — горданский майор грубо ухватил Билона за рукав. — Какие еще вопросы?! Не положено!
― Подождите, майор, — чинет без особых усилий освободил Билона из плена. Его баргандский язык был безукоризненным. — Разве запрет на наше общение с прессой входит в ваши инструкции? Я — заместитель министра иностранных дел Чинерты Адар Честенис. И я с удовольствием отвечу на ваши вопросы. Пока не подадут ужин, а это, по-видимому, будет не скоро, я в вашем распоряжении.
Пока гости договаривались насчет ужина и ночлега и решали массу других организационных вопросов, Билон, устроившись за одним из столов, бешено строчил и черкал в блокноте, который он, по старой привычке, всегда таскал с собой. Он был в очевидном затруднении: хотел спросить обо всем сразу и не знал, с чего начать, и чем продолжить.
― Вы готовы? — улыбаясь, Адар Честенис сел напротив Билона. — Кажется, у меня пауза квинты на три-четыре.
― Как вы добрались до Авайри? — задал Билон самый элементарный вопрос, чтобы просто потянуть время и собраться с мыслями. — Я понимаю, у вас было долгое путешествие?
― Очень! Вначале мы частично по воздуху, частично — своим ходом добрались до Элерты... вернее, до места, где раньше была Элерта, — Честенис помрачнел. — Оттуда по рекам и каналам добрались до Терселинга. Там начиналась неповрежденная железнодорожная магистраль, так что мы погрузились на поезд и на нем доехали до Мароны — если вы знаете, это крупнейший порт Чинерты на Великом Океане. В Мароне нас уже ждало судно, на нем мы дошли до Лайви...
― До Лайви? — удивился Билон. — А почему не до Такрина? Там же начинается единственная нормальная дорога, соединяющая западное побережье с восточным.
― Мы и хотели попасть в Такрин. Но по дороге нас сильно потрепало штормом, так что мы зашли в ближайший горданский порт. К счастью, в Лайви мы встретили Дамина, известного в ваших краях проводника, он и довел нас до места. Завтра с утра вы выезжаем в Авайри, туда должны прибыть представители нашего посольства и горданского Министерства иностранных дел.
― Ваш визит был заранее согласован с нашим правительством? — внезапно пришел на ум Билону вопрос, не значившийся в его предварительном списке.
― Нет, — Честенис с новым интересом и, кажется, уважением посмотрел на Билона. — Это бы было затруднительно, поскольку до последнего времени у нас не было устойчивой связи ни с посольством Чинерты в Реперайтере, ни с горданским МИДом. Собственно, восстановление этой связи является одной из целей моего визита.
― Тогда можно провокационный вопрос? — подумав, спросил Билон. — Рассматриваете ли вы такой вариант, что наши власти откажутся вас принять?
― На каком основании?
― Ну, скажем, что Чинерта как государство прекратило свое существование после вторжения пришельцев. Некоторое время назад нечто подобное утверждалось в нашей прессе.
― Чинерта как государство продолжает свое существование, — спокойно и как-то буднично сказал Честенис. — Правительство Чинерты обладает всей полнотой власти на большей части территории страны, проводит определенную экономическую политику, принимает законы и следит за их исполнением, а также координирует свои действия с земельными администрациями. Таким образом, Чинерта обладает всеми признаками полноценного суверенного государства.
― А как же пришельцы? Они ведь завоевали вас!
― Пришельцы в настоящее время, действительно, оккупируют часть территории Чинерты, равную, примерно, двумстам квадратных километров, — усмехнулся Честенис. — Да, они нанесли нашей стране огромный ущерб. Но если бы у нас произошло, например, катастрофическое извержение вулкана или упал гигантский метеорит, он тоже причинил бы чудовищные разрушения и опустошил громадные территории, но это не значило бы, что Чинерта перестала быть суверенным государством.
― Но пришельцы разумны...
― Так представьте себе разумный вулкан. Или, скажем, разумный вирус, решивший погубить нашу цивилизацию, — нечто подобное описывалось в фантастической литературе. С точки зрения международного права, пришельцы — это не более чем подобный вирус. Некое бедствие, пришедшее извне, в данном случае, из глубин космоса, но не затрагивающее основополагающие принципы взаимоотношений между государствами.
― Однако правительство Горданы заключало соглашения с этим так называемым вирусом, — напомнил Билон. — А это как понимать?
― Как чистой воды шулерство. Пришельцы предлагали в этой сделке то, что им не принадлежало. И до сих пор не принадлежит.
― Тем не менее, наши власти могут заявить, что их не касаются дела Восточного континента, который, якобы, принадлежит пришельцам, — упрямо сказал Билон. — Извините, я просто пересказываю то, что утверждают у нас в газетах и по телевидению.
― Готовя мой визит, правительство Чинерты исходило из того, что Гордана является суверенным государством, субъектом международного права, — чуть приподнял левую бровь Честенис. — Если это не так... Что же, выявление реального положения вещей на Западном континенте тоже является одной из моих задач.
― А что вообще входит в ваши задачи? — спросил Билон. — Какие вопросы вы хотите поднять в ходе переговоров?
