Спасительница

Как мне сказала Лааска, уже семь свадеб намечается среди моих подданных. И каждый желает пригласить княжну, да только стесняются. А я не против на свадьбах повеселится — мне всегда приятно смотреть на счастливые лица. По крайней мере почти на все. Но сияющая от хорошего настроения морда эльфа вгоняет меня в уныние. Он-то что так счастлив? На эльфийских землях нашли неисчерпаемые источники жемчуга? Нашел новый источник подпитки для природы своей драгоценной родины? Пообщался с какой-нибудь предсказательницей, пообещавшей мою скорую гибель? Я прям вся теряюсь в догадках...

— Здравствуй Аша, — пропело это длинноухое недоразумение, протягивая мне коробку, перевязанную золотистой лентой с логотипом лучшей эльфийской кондитерской. — Это тебе маленький подарок.

Я подозрительно осмотрела предлагаемую вещь, спрятав руки за спину.

— Отправлено? — уточнила я, глядя прямо ему в глаза.

Саакрель натянуто улыбнулся, но обиду скрыть не сумел.

— Нет, можешь есть без боязни. Бери, это же твои любимые, — уже не таким счастливым тоном продолжил уговоры эльф.

— Тогда что там? Приворот? Измельченное стекло?

— С тобой невозможно стало разговаривать, — сорвался на злобное шипение эльф, пытаясь отшвырнуть коробку, но я успела ее перехватить.

Все-таки засахаренные дольки фрукта, похожего на смесь груши, дыни и апельсина, мне действительно очень нравились. Хорошая замена шоколаду, которого в этом мире не оказалось.

-Ты такая.... Стерва! — поделился эльф со мной своим наболевшим.

— В моем мире говорят, что Творец всех девушек посылает в мир невинными прекрасными ангелами. То, какими они становятся позже — вина мужчин, — глубокомысленно заметила я, поправляя ленточку на коробке. — Чего ты вообще забыл опять на моем острове? Не пора ли тебе вернуться в свой лес?

Эльф, как мне показалось, смущенно отвел взгляд и уставился на строящийся храм. Красивое получается сооружение — высокое, ажурное как паутина кружев. Строители, только позавчера прибывшие с материка, уже во всю работают, причем не за страх, а за совесть. Часть стен уже покрыта белой штукатуркой, поверх которой собираются нанести особый закрепляющий состав, сохраняющий цвет надолго. В высокие стрельчатые окна лицевой части фасада уже вставили деревянные рамы, которым предстоит держать витражи. Дверной провал пока зияет пустотой, но дверь уже заказали у плотников и кузнецов. А внутри кипит работа! Эх, еще бы мастеров найти, которые бы фрески нарисовали — вообще идеально бы было.

— Пока что лес не нуждается во мне. Я прибыл сегодня вместе с тремя кораблями. На них новые переселенцы, твои заказы и гости, которых ты давно ждала — учителя и чиновники,— тихо, и даже как-то печально, заговорил со мной эльф.

Но мне стало не до его эмоции — почему мне никто не удосужился сообщить? Я же должна лично удостовериться и принять на работы бюрократов и учителей. Одним я собираюсь доверить свое детище — город, а другим вообще самое ценное, что есть в жизни — детей.

Уже собираясь бушевать. Я увидела, как ко мне мчится Лакрис в своем зверином обличии. Грозным рыком, он разгонял людей, которые, впрочем, уже не шарахались в ужасе, а лишь досадливо цыкали и кричали вдогонку обещание хвост оторвать.

— Опять этот — почти прошипел эльф, чуть не нарвавшись на удар с моей стороны.

Я уже оценила, насколько оборотень бывает порой незаменим. Он единственный среди моих подданных выполнял все просьбы и приказы быстро и без выражения недовольства. А на вопрос 'почему' неизменно отвечал, что прекрасно знает насколько это важно и полезно для острова, куда скоро прибудут оборотни.

— Госпожа, — поклонился мне оборотень уже в человечьем обличии, кося недобрым взглядом на эльфа. — Прибыло три корабля. В числе пассажиров 27 кандидатов на роль чиновников, 35 учителей, 4 семьи оборотней и 6 одиночек. Акирим и Саакил устроили прибывшим экскурсию, но уже скоро они будут здесь, на главной площади. Какие будут ваши указания?

Я взглянула на Лакриса и поняла, что больше всего оборотня сейчас волнуют его сородичи. И он ждет от меня, что я тут же приму всех прибывших двуипостасных в свои объятия, защищу и обогрею. То же мне нашел фонд милосердия. Да я даже бывших рабов заставила отрабатывать потраченные на них деньги. А дать за просто так жилье и работу непонятным личностям вообще верх глупости!

-Лакрис, когда претенденты дойдут до площади, скажи Саакилу, что всех следует задержать у фонтана, пока княгиня не будет готова принять. А я в это время присмотрюсь ко всем в неформальной обстановке. Если он увидит меня, то пусть сделает вид, что я обычный житель. Оборотней возьмешь на себя — отведешь в гостиницу около торговой площади, расспросишь их. Составь мне краткие характеристики и оцени полезность для нашего развивающегося общества,— со всей возможной мягкостью стала отдавать указания я. — Лакрис, я помню, что обещала позаботиться о твоем народе, но бездельники и преступники мне тут не нужны.

Оборотень кивнул и убежал, я же села на бортик недавно возведенного, простенького фонтана, с наслаждением вытянув гудящие ноги.

— Устала? — подозрительно-участливо поинтересовался эльф, о котором я уже совсем успела подзабыть.

— Конечно. Город строится быстро, жизнь кипит, и чтобы успеть все проконтролировать, нужно много сил. Пока что я никому это доверить не могу. Подданные у меня хорошие, но толкового образования никто кроме Акирима и Лакриса не имеет. И то они больше самоучки, — спокойно ответила я, не ощущая внутри себя привычного вулкана ненависти.

Эльф присел рядом, причем так, что мне пришлось отодвигаться. Странно, ведь раньше он не любил обниматься-прижиматься — жаловался, что так ему становится слишком жарко и тяжело сдерживать инстинкты.

— Я тебе завидую, — немного грустно улыбнулся эльф. — В моих землях чтобы провести одну ничтожную поправку в закон нужно несколько столетий спорить с советом, а ты на своей земле творишь настоящую историю. Ты создаешь. Об этом мечтает каждый правитель. Вот только те, куму все досталось по наследству, что даже личных слуг сами нанять не имеют права.

— Так в чем проблема? Захвати кого-нибудь. Или отправься в земли того психованного колдуна-некроманта и попробуй построить что-нибудь там.

А что? Земли там неплохие, даром что заполненные всякой нечистью. Это в центральных регионах и всех светлых землях природные ископаемые либо все выбраны, либо под строгим контролем. А там непаханое поле, тем более что в землях того темного гада горы такого же давнего вулканического происхождения, что и мой остров, окруженный в дополнение прекрасными коралловыми рифами. Я конечно со своими способностями еще не смотрела те горы, но точно знаю, что жадные гномы и кобальды до них не добрались, а значит, в перспективе мы имеем множество жил драгоценных камней и металлов.

— Ну я же — не ты, не могу город возвести за пару дней и просто сжечь всю нечисть, — зло и в то же время горько усмехнулся эльф.

Я кинула на него презрительный взгляд.

— Кто хочет — ищет возможность, — не удержалась я, от перефразирования известной фразы. — А кто не хочет — ищет отмазки. Даже не будь у меня подобных сил, я бы сожгла нечисть напалмом, вывезя всех на корабле в море. А потом бы вернулась и все равно начала строить Селению. Просто это заняло бы больше времени. И может у меня есть возможности Хранителя, но у меня нет твоего опыта государственного руководителя, так что можно сказать, что мы на равных.

Я отчитала его так же, как он когда-то отчитывал меня за дурацкие шутки и весьма глупое поведение. Помнится, я однажды насыпала ему в отместку за что-то в штаны перец и долго смеялась над тем, как эльф пытался, сохраняя достоинство, почесаться, охладить горящее и зудящее достоинство. И все это за чахлым кустиком, куда он отошел сменить штаны, когда прочувствовал все в полной мере.

Кажется, это было сто лет назад. Мне тогда было весело и беззаботно, потому что я свято верила в то, что жизнь — сплошная фантастическая игра, а мои спутники — самые верные и замечательные друзья. Я верила, что у меня впереди безоблачное счастье как в сказке — замужество с принцем и прочее.

— Опять у тебя это выраже6ние глаз, — вздохнул эльф, вытягивая меня из омута воспоминаний. Ты сильно изменилась, полна ненависти... Я лучше пойду. Позже поговорим, ладно?

Саакрель, быстро сбежал, на прощание мне мило улыбнувшись и даже помахав рукой. Вовремя он — на меня как раз накатило то настроение, в котором я хочу убить лично его и уничтожить весь этот долбанный мир заодно.

Предаваясь своим кровожадным размышлениям, я не заметила, как на площадь вышла довольно внушительная толпа, во главе с Саакилом, старательно меня не замечающимся. Очнулась я лишь тогда, когда рядом со мной на бортик фонтана уселся парень лет двенадцати на вид. Одет он был в добротную одежду, аккуратно зашитую, но из дорогого сукна. В руках он сжимал весьма дорогую для этого мира игрушку — поезд с механической начинкой. Конечно, научно-техническая революция в этом мире еще не грянула, да и вряд ли ученые пойдут по пути паровых двигателей, но магия — все-таки великая вещь. Я, конечно, не инженер, да и вообще не технарь никаким образом, но уже сумела оценить простоту и прелесть задумки механического поезда, по образцу которых уже начали создавать настоящие в северных княжествах.

Вот только лицо у мальчика выражает абсолютно не те эмоции, на которые можно рассчитывать в его-то возрасте. Паренек смотрит прямо себе под ноги, хмурится, краснеет... Какие-то знакомые симптомы.

Я пододвинулась к пареньку поближе, из-за чего удостоилась по-взрослому подозрительного взгляда.

— Привет, меня зовут Аша, а тебя? — лучезарно улыбнулась я.

— Тарек,— подумав немного, буркнул паренек, бросив косой взгляд в сторону прибывшей толпы.

Проследив за взглядом мальчика, я сначала не поняла, с кем он. И лишь перепроверив все еще раз, я пришла к выводу, что мальчишка здесь с отцом. Мужчина в поношенном сюртуке, треснувших очках и с характерной залысиной. Он показался мне на первый взгляд честным работягой, но полнейшим неудачником. Уж больно лицо честное, простое, а глаза светятся любовью и добротой. Он явно с волнением посматривает на паренька, но не подходит, лишь грустно вздыхает.

— Ты ведь сегодня приехал, да? А где твои родители? — жизнерадостно поинтересовалась я, делая вид, что не замечаю бегающих глазок и закушенной губы паренька.

— Не ваше дело, — буркнул мальчик.

— Мое. Я в некотором роде отвечаю за безопасность этого острова. А тут ты такой подозрительный расселся на моем фонтане, — начала я поддразнивать Тарека. — Может и родители твои — террористы какие-нибудь, и их надо немедленно уничтожить.

Я говорила все шутливым тоном, но наверное мальчик был слишком взволнованным, чтобы понять это.

— Моя мама — придворная дама, фаворитка короля Аллехандро, — яростно заорал мальчик, подскакивая. — Она уважаемая, красивая женщина и вы ничего не сможете сделать ей!

Интересно, с чего он взял, что его мать — уважаемая женщина? Скорей всего обычная аристократичка-проститутка, каких много при дворе редкостного бабника, правителя небольшого южного королевства Меланьена, короля Аллехандро. Но не моя это прерогатива, открывать ребенку всю грязь мира власти и денег. Тем более, что отец с виду очень приличный чиновник. Сто процентов чиновник, а не учитель, иначе бы его жена никак не смогла оказаться придворной дамой.

— Но ведь сейчас она на острове? — мягко поинтересовалась я, пытаясь незаметно с помощью ментальной магии успокоить и расположить к себе Тарека.

— Нет, — буркнул мальчик, после чего сел рядом со мной. — Мама сказала, что ей нечего делать в таком захолустье, да еще и рядом с таким неудачником, как отец.

Все понятно, красотка осталась при своем теплом местечке в кроватке короля, с надеждой на хорошие откупные в будущем и дорогие подарки в настоящем, а ребенка, чтоб не мешался под ногами, отправила подальше. Спорить готова, она еще и подговорила своего любовничка отстранить от службы муженька, чтобы тот уехал искать работу подальше.

-Ты считаешь неудачником своего отца? — для создания полной картины переспросила я. — Ты стыдишься его?

Паренек взглянул на меня своими пронзительными серыми глазами и неуверенно кивнул.

— Его уволили за растрату, лишили титулов и имущества, потому что он бесхребетный тюфяк, — явно за кем-то повторил Тарек. — Даже украсть не смог. И мямлит постоянно.

Глаза парня наполнились слезами, что заставило меня нахмуриться. Убила бы того, кто посмел все это внушать ребенку. И ведь видно, что мальчик не хочет верить, но уже устал бороться с чужим мнением.

— Послушай меня, Тарек. Ты говоришь, что он не смог украсть? А разве тебя не учили, что красть — тяжкий грех, за который душа не получит перерождения. Ты хотел бы, чтобы твой папа умер окончательно? Чтобы его душа отправилась в ад и испытывала там тяжкие муки?

Парень отчаянно замотал головой, испуганно вцепившись в свой паровозик.

— Твой отец — вовсе не неудачник. Как я успела понять, он очень честный человек, который способен на огромную любовь к тебе, — мягко продолжила я свою речь, отчаянно надеясь, что паренек поймет все правильно. — Ты сказал, что у вас отняли все, но тем не менее, ты хорошо одет, держишь в руках очень дорогую и красивую игрушку, а по крошкам на твоем лице я могу смело утверждать, что ты недавно угощался пирогами с творогом. Тебе ведь их папа купил на те немногие деньги, что сумел сохранить, да? А сам наверняка не ел, я права? Наверное, твой папа боится, что не сможет устроиться здесь на работу — конкуренция большая, поэтому экономит на себе, чтобы тебе было хорошо.

Тарек пытался промолчать но все же не выдержал и вскочи с бортика, встав передо мной.

— Мой папа обязательно получит здесь работу! Капитан сказал, что княгиня — честная, добрая и мудрая! Она поймет, что мой папа — самый честный! И пусть он слабый и мямлит, но он... он...

Я видела, что мальчик, не смотря на то, что еще недавно стыдился отца— любит своего родителя. И даже готов его защищать, ни смотря ни на что. А все эти бредни про неудачника — просто внушение посторонних. Оно бы и так скоро развеялось, без моего вмешательства.

— Вот, возьмите, — протянул мне свой паровозик Тарек. — Вы сказали, что паровоз — дорогая игрушка. Возьмите его как плату.

Он гордо вскинул подбородок, заставив меня улыбнуться.

— Хочешь дать мне взятку, чтобы я попросила княгиню взять твоего отца на работу? — насмешливо поинтересовалась я.

В это время к нам нерешительно приблизился отец, с такими же наивными, распахнутыми серыми глазами, как и у сына.

— Нет. Не надо за него просить. Княгиня поймет, что мой папа, не смотря на сплетни и отсутствие ре-ко-мен-да-ций, — последнее слово он произнес по слогам, — хороший человек. Честный. И она сама возьмет его на работу. И когда мама об этом узнает, она приедет сюда и мы будем жить все вместе и никогда не будет называть моего папу — неудачником.

Я улыбнулась его решительности и потрепала пацаненка по золотистым вихрам.