Время шло, бешеная (ну, почти) гонка длилась уже несколько часов, но удары почти прекратились, а затем и вовсе исчезли. Еще час спустя капитан, передав рулевое колесо одному из матросов, тяжело привалился к борту барка. На его измученном лице появилась гримаса, похожая на улыбку.

— Если бы не хороший ветер, то сейчас кормили рыб.

Долго капитану отдыхать не пришлось.

— Земля! — крикнул один из матросов.

Действительно, на горизонте появилась полоска суши, которая заметно росла. Неужели Большой остров? Подходить с вопросами к измученному капитану я не стал, а постарался разобраться сам. До начала неистового бегства от неизвестного врага до Большого острова оставалось пять-шесть часов пути. Другой земли поблизости быть не должно, потому что от материка мы плыли до места ночной стоянки целый день. За ночь барк без парусов далеко не могло снести, даже если мы попали в течение. Но течения я не видел.

Сколько длилась предрассветно-рассветная гонка? Точно не скажу, часа три. Или больше? Но ведь не пять же? Но, с другой стороны, нужно учитывать скорость барка, а она была высокой, ведь капитан сказал, что мы спаслись благодаря хорошему ветру. И, наконец, направление. Остров был к северу, а ветер, что сейчас дует, южный. Тогда все сходится. Перед нами Большой остров. А в какой стороне Ландор?

Мое нетерпение сойти на берег в главном портовом поселении острова капитан быстро обломал, заявив, что не знает, в какой стороне расположен Ландор, а если бы и знал, то после того, что произошло, ему на желания всяких там... И вообще, он подрядился доставить нас через пролив, что он и сделал.

Мне понятно было стремление капитана скорее убраться обратно. Денег заработал, корабль и свою жизнь сохранил. А самое, пожалуй, главное, почему он торопился отплыть поскорей обратно — капитан хотел за дневное время отойти как можно дальше от берега, чтобы снова не столкнуться с ночным кошмаром.

Единственное, что мне и другим пассажирам удалось истребовать у капитана — это, чтобы он высадил нас в нормальном месте, поблизости от какого-нибудь жилья. Пешком по незнакомой местности много не походишь, тем более с поклажей. Ее у нас почти не было, зато была у наших попутчиков. Поэтому бесцельно бродить неделю или даже больше по малозаселенному острову никому не хотелось.

Барк медленно поплыл вдоль берега, забирая к востоку и где-то через полчаса или час на обрывистом бережку показалось несколько домиков. Еще какое-то время ушло на промер глубин и спуск лодки. Первыми отплыла четверка горожан вместе с двумя матросами. И не успела лодка вернуться, как из трюма послышалась отборная ругань капитана. Оказывается, ночная атака для судна не прошла даром — корпус потек, кое-где повредилась обшивка. Повреждения не критические, наоборот, вполне устранимые. Если очень надо, то можно и до материка добраться и уже там отремонтировать суденышко. Но капитан не решился, видимо, испугавшись нового нападения. В самом деле, если получить еще несколько сильных ударов, тогда корпус кораблика не выдержит.

И капитан решил остаться у берега острова, чтобы за несколько дней попытаться подлатать свой барк. Об этом он договорился с местным старостой, который выразил согласие за плату помочь команде. Правда, это произойдет, когда рыбаки вернутся с моря.

Второй ходкой лодки на берег сошли и мы. И тут же встал вопрос, что делать дальше. Лучше всего, конечно, отправиться в Ландор морем, но оба рыбацких баркаса сегодня утром ушли на лов рыбы. Ждать два-три дня? И опять плыть? А как же колдуны? Староста, правда, нас успокаивал, по его словам, колдуны лодки и рыбацкие баркасы не трогают, но слишком свежо было воспоминание о ночном кошмаре. В поселении еще имелась утлая лодчонка, но на ней уместятся всего двое-трое. Поэтому, поколебавшись, пришлось выбрать сухопутный путь.

Ландор, по словам местных жителей, лежал в двадцати верстах западнее, дороги как таковой не было, пришлось бы двигаться по тропинкам, обходить овраги и буреломы, то есть реальное расстояние должно увеличиться минимум в полтора раза. Два дня пути, причем полновесных дня.

Можно, конечно, останавливаться на ночлег в маленьких поселках, что лежали по дороге, но те были расположены так, что путь до Ландора удлинится до трех дней. Зато можно отправиться в дорогу уже сейчас, восполнив потерю лишнего дня. Я так и сделал.

Четверо попутчиков-горожан тоже решили уйти сегодня, и лишь семья виланов осталась в рыбацкой деревушке. Ей, в принципе, без разницы, где осесть и на кого батрачить — что здесь, что в Ландоре.

К моему удивлению, Эйриду почему-то не пришелся по душе мой выбор. Вскоре я нашел причину этому — девчонка виланской семьи. Раньше я за ним не наблюдал тягу к девушкам, хотя когда об этом думать? Мы же постоянно куда-то скакали, от кого-то бежали, и парень постоянно ходил под угрозой поимки. Сейчас, видимо, напряжение его немного отпустило, вот природа свое и взяла.

Что я ему скажу? Хочет остаться — ради бога, я его и раньше не держал, а теперь, когда удалось вырваться из Силетии, и подавно. Так ему и сказал. Эйрид слегка помрачнел, насупился, но от моего предложения отказался.

— Нет, я с тобой, Вучко. Просто я думал, что задержимся на пару часов.

— На пару часов? Однако! Ты так себя ценишь? А если девчонке ты не понравился? Или вы уже как-то сговорились?

— Нет. Когда? Они всё время в своем углу просидели. А чего мне ей стараться понравиться? Я как-никак грасс, да еще и сын эрграсса, а она простая виланка. Такая должна радоваться, что на нее внимание обратил такой грасс.

— Вот как? Значит, ты такой высокоблагородный? Ну-ну. А стоит ли мне напомнить, как ты еще полгода назад слугой в забегаловке бегал и радовался, что есть еда и кров? И какой ты грасс? Для всех ты никто. Такой же вилан.

Эйрид вспыхнул, со злостью в глазах, но я продолжил его бить словами.

— Или у тебя есть магический дар? Есть? Так прояви его. Да на месте отца девушки, узнай он, что какой-то юнец, которого взяли в новики-наемники, что-то от его дочери хочет требовать, то избил бы этого юнца. И правильно сделал бы. Благородная кровь взыграла? Так нет теперь ее у тебя, нет! Тебе в жизни все с нуля надо начинать. А ты ничего не умеешь. Какой же из тебя глава семьи будет? Добытчик! Так что не ты слишком высок для девушки, а она для тебя.

Ну почему так происходит? Вроде бы нормальный человек, а потом — раз и какая-то гадость из него льется и только, когда мордой в грязь окунется, снова становится нормальным. Наслышан я про таких в моей прежней жизни. Как миллион евро поимеет, связями обзаведется, сразу себя господином мнит, а остальные для него навоз. В лучшем случае что-то там про народ скажет, да и то лишь для того, чтобы при всех щеки надуть, собой покрасоваться. Что, и Эйрид из таких?

Оставив парня, лицо которого пошло красными пятнами, я направился к своим попутчикам, которые окружили нанятого проводника и о чем-то его расспрашивали. Оказалось, про маршрут. Нормальный такой маршрут вырисовывался, с двумя ночлегами, а под вечер третьего дня мы должны прийти в Ландор.

У нас вещей почти что и не было, а вот у торговцев и женщины поклажи было по несколько тюков. Местный парнишка за небольшую плату взялся их отвезти до Ландора на своей лодчонке.

До Жериного поселения добрались засветло. Деревушка получила название по имени первого насельника этих мест — старого Жерина. Это сейчас он старый, но когда впервые вступил на землю острова, у него только-только начала расти борода.

В одном из домов мы втроем совместили обед и ужин, а я, помня о цели нашего путешествия, спросил хозяина дома, не слышал ли он что-нибудь о кораблях, прибывших на остров за последние две-три недели.

О появившихся кораблях хозяин не слышал, а вот о погибшем судне наслышан. Что за судно? Когда это было?

— Когда было, не скажу, но думаю, что не так давно. На берег, что в двух верстах отсюда, выбросило кое-какие вещи, что обычно бывают на кораблях, да тела двух человек.

— Как?! Где они?

— Так еще вчера отправили на лодке в Ландор, пусть там разбираются, может, кого и опознают. Ну, и нам за хлопоты награда.

— А кто это был, какие они из себя, эти погибшие?

— Я сам не видел, Эскис с братом их нашел, они же и повезли их в Ландор. А по виду?.. Какой может быть вид у утопленников, которые несколько дней или даже больше в морской воде провели? Один взрослый, одежда бедноватая, а другой малец.

— Какой из себя? Ну, хотя бы цвет волос!

— Не знаю, я же не видел. Эскис нашел, он и увез на пару с братом.

— А когда эти братья вернутся?

— А кто ж знает? Ежели загуляют, то тогда надолго могут застрять. Они же не женатые. А где здесь жен найти? Лучше всего токмо в Ландоре.

Я, конечно же, был в шоке. Разбившийся корабль, наверное, тот самый, на котором друзья отправились на остров две недели назад. И что случилось с пассажирами? Удалось ли кому спастись? Если на их корабль напали те же самые колдуны, что и на наш барк, то тогда... Пробоина в открытом море. До берега десятки верст. Вряд ли кто-то уцелел. И двоих выбросило на берег. Взрослый, по словам хозяина дома, из виланов. А парнишка? В Турехте было четверо мальцов, одного убили. Кого? И вот еще один погибший. Надо срочно идти в Ландор. Жаль, что лодка в Жерином поселении была всего одна и та ушла. Жаль.

Я с нетерпением дождался рассвета, мы быстро собрались, вышли из дома, но проводника и остальных попутчиков видно не было. Зайдя в дом, где ночевал проводник на пару с неприятным типчиком, увидел нерадостную картину. Проводник лежал скрюченный и с позеленевшим лицом.

— Что случилось?

— Непонятно. Видно, съел что-то не то, — ответил типчик. — Придется задержаться.

— Нет, мы ждать не можем, мы пойдем, — жестко решил я, — наймем нового проводника. Надо поспрашивать у местных.

— Пойдете? Правильно, — тут же согласился типчик, — а нанимать никого не надо. Дорогу я знаю, сам смогу отвести.

Я, конечно, обрадовался. Нет, чтобы поинтересоваться, откуда типчик дорогу знает, но у меня все свербело от нетерпения скорее отправиться дальше. И уже через полчаса вся наша разношерстная компания двинулась в путь.

О том, что мы сбились с пути, я догадался лишь ближе к концу дня — слишком уверенно вел нас типчик, кстати, звали его Тигрой. Но когда он завел всех в какие-то древесные дебри, да еще к тому же топкие, вот тогда все мы, кажется, прозрели. А у Тигроя только глазенки бегают, да что-то в оправдание лепечет. Дескать, дорогу помнил, но где-то сбился с пути.

До наступления темноты с трудом выбрались на сухое и высокое место, разожгли костер и наспех перекусили остатками взятой в дорогу еды. Типчик божился, что на следующее утро обязательно найдет дорогу и даже порывался сейчас, почти в полной темноте, побродить в окрестностях. Но мы, конечно, такой возможности ему не дали — не доставало потерять, пусть и плохонького, но проводника. А мне показалось подозрительным его попытка взять с собой для поисков тропы дорожный мешок. Зачем? Уж не сбежать ли хочет, заведя нас неизвестно куда?

Утром, когда проснулись и, перекусив оставшимися крошками, мы готовы были идти дальше. Но Тигрой предложил всем оставаться на месте ночной стоянки, пока он не проведает окрестности и не найдет нужное направление. И опять хватает свой немалый мешочек.

Тут я не стерпел. Демонстративно вытащил из ножен меч (это для чужих глаз, не будешь же показывать посторонним свою волшбу) и пообещал порезать, если тот не скажет правду. Даже меч к животу Тигроя приставил и слегка нажал. Тот, что говорится, сразу же поплыл. Но его признание меня немного огорошило. Я думал, что-то серьезное, а оказалось, что у него в мешочке куча всяких продуктов была. Вот для чего он все время порывался с мешком в лес уйти — чтобы в одиночку без чужих глаз все сожрать. Да там еды ему одному на неделю с избытком хватило бы.

Ему одному на неделю, а нам семерым на один день, который прошел также бестолково, как и предыдущий. Мало того, что опять впустую проплутали, так за несколько часов до заката этот Тигрой и вовсе объявил о ночном привале. Еще светло, а он ногу повредил. Но при этом твердо пообещал, что теперь знает дорогу до очередной деревеньки, дескать, вот одинокий дуб с раздвоенным стволом — хорошая памятка для путников. Теперь все время надо идти на северо-запад и через два-три часа будет деревенька, которую называли Зеленый лог. А от нее уже до Ландора меньше дня пути.

Оба торговца тут же захотели отправиться в путь, чтобы успеть до захода солнца дойти до нормального ночлега, а незадачливый проводник пусть снова спит на голой земле. В принципе они были правы, да и ногу Тигрой не сильно повредил, если собрался с утра двинуться в путь.

Я уже размышлял, не поступить ли и нам так же, да только меня остановили бегающие глазки Тигроя. Что-то в них мелькнуло непонятное. И я решил, что мы остаемся. Торговцы ушли, к ним же присоединилась и наша попутчица. Она заметно колебалась, принимая решения, а решив уйти, несколько раз оглядывалась на нас, оставшихся на лесной поляне.

Эйрид недовольно хмурился, не по душе ему пришлось мое решение. Будь его воля, он тоже ушел бы сейчас, но недавний разговор со мной был памятен. Видимо парень всерьез решил держаться за меня. Не знаю причин, какими руководствовался Эйрид, но сейчас он поступал правильно, куда ему одному, да в чужой стране? Значит, благоразумие у парня есть.

А Аррик только вздохнул и как всегда промолчал. Вот его я до сих пор понять не могу. Точнее, не знаю его истинного отношения ко мне. Парнишка вроде смелый, преданный — вон как на меня в Нантере бросался, защищая брата. И на рилийцев тоже, а сейчас как подменили парня. Дири совсем не таким был. Был? Нет, пока наверняка не узнаю, что они погибли, для меня Дири и Эрве живы. И Дартон тоже.

А мы тем временем стали не спеша готовиться ко сну. Ночную вахту я раскидал между мной, Эйридом и Арриком, строго наказав им не спускать глаз с Тигроя и не подпускать его к себе. Не доверяю я ему. Конечно, проще было бы его допросить. Но пока он еще не совершил ничего предосудительного. Хотел скрысятничать, утаив еду, так это его еда. Кстати, почему так много? Но и это не критично. Завел неизвестно куда? С кем не случается. Тем более он, кажется, нашел дорогу, пообещав выйти к жилью уже завтра утром. А вот если снова ошибется, вот тогда с ним и поговорю всерьез.

Ночь прошла тихо и спокойно. Утром Тигрой, проснувшись, стал разминать ногу, а потом, прихрамывая, побрел к ручейку напиться воды. И исчез. Здесь была моя вина — расслабился. Часть ночи не спал, а подозрительный проводник за ночь повода для беспокойства не дал, беззаботно прохрапев на своей травяной лежанке. И хромал он натурально. И мешочек свой возле костра оставил.

Мешочек, конечно, оказался тем итоговым штришком моей беспечности. Тигрой всю дорогу так с ним возился! Хитер! Только теперь я понял, как меня и всех остальных водили за нос. Местного проводника Тигрой, наверное, сам потравил, а нас завел подальше от жилья. И вчера у одинокого дуба представление с больной ногой разыграл. Нет в трех часах ходьбы никакого жилья. Если бы мы ушли со всеми вместе, то только облегчили проходимцу задачу.