Эвиана. Общий

— Ого! Да я не вовремя!

Игривый возглас заставил меня подпрыгнуть на месте. Оглянувшись, я увидела молодого мужчину с растрёпанной гривой белокурых волос. От его кожи исходило слабое серебристое сияние.

— Кто вы? — испуганно спросила я.

— Я? — недоумённо переспросил странный незнакомец. Ненадолго задумавшись, он горестно выдал:

— Ты видишь перед собой бесконечно несчастное существо, дева. Я утратил всё, что имел, и даже больше... Моя жизнь бесцельна и уныла.

— Эээ, сочувствую.

Глаза у мужчины были большие, лиловые и... насквозь пьяные, хотя вином от него не несло.

— Красивый парень, — проговорило "существо", указывая на лежащего на камне Лейана. — Ты тоже ничего. Впрочем, я так и задумывал.

— Спасибо.

Я не знала, как относиться к подобному комплименту.

— Возьми его за руку, — мягко попросил незнакомец.

— Послушайте, я не думаю, что...

— Возьми. Его. За. Руку, — властно приказал сияющий мужчина.

Я с ужасом увидела, как моя ладонь ложится на ладонь Лейана.

— Живите в мире и радости, невинные дети этого мира. Наполняйте землю чудесными отпрысками. Моё слово благословляет ваш брак.

— Что... Что это значит?

— Свадьбу, — "пояснил" лиловоглазый пьянчуга и, озорно подмигнув мне, исчез в вихре серебряных искр.

Я медленно осела на пол. В таком состоянии меня и обнаружил Тори.

— Эви, здесь ведь не появлялся белокурый странно говорящий человек? — с робкой надеждой спросил он.

— Появлялся, — одними губами прошептала я.

— Он ничего тебе не сделал?

— Он выдал меня замуж. За Лейана. Вот что мне сделали!

— О, Эви...

Полуэльф заплакал. Его слёзы шли от сердца, а из моих глаз не вытекло и капли. Они были сухи, как песок в сердце пустыни.

— По кому справляем поминки?

"Муженёк проснулся".

— Что ты слышал? — холодно осведомилась я.

— А что вы видели?

"Ничего он не знает. Славно".

Я вытерла слёзы и скривила губы в глумливой ухмылке.

— Я лично не собираюсь посыпать голову пеплом из-за случайного лицезрения твоего достоинства — или ты предпочитаешь другой эфмеризм для той штучки внизу?

Презрительное хмыканье было мне ответом.

— Тебя совсем не смущает...

— Мне нечего там стыдиться.

Я чуть не задохнулась от возмущения.

С детства мне внушали: брак длится до смерти одного из супругов. Для своего несносного нрава Лейан был чересчур здоров.

До Школы мы добрались нормальным путём, а не через портал. Как объяснил Тори, это из-за стоящей на комплексе магической защиты: выйти можно, а зайти нельзя.

Когда я переступила порог своей комнаты, то обомлела. На кровати сидела... я.

— Пока-пока, — сказала лже-Эвиана, помахала рукой и превратилась в бумажного человечка.

Я вложила фигурку в ежедневник и рухнула на кровать. Снились мне свадебные дары и Лейан, настойчиво требующий исполнить супружеский долг.

Кроме магических наук и околовоенных, в Высшей Школе уделяли много внимания культуре соседних и не очень стран.

Аудитория мастера Дизаэля находилась в новом корпусе. Светлая, просторная, увешанная картами, с примыкающими гардеробными...

— Эви, — испуганно прошептал полуэльф, прижимая к груди ворох одежды. — Я не могу это надеть.

Я мигом поняла, в чём дело. Нам дали задание одеться под заронийских дворян, а там мужчины носили волосы зачёсанными назад.

"Так заострённые уши не спрятать".

— Придётся меняться.

Ещё вчера у меня не хватило бы духа выставить себя на посмешище, но неожиданное замужество здорово перетряхнуло мне мозги. На руку невинному обману играли наш почти одинаковый рост и моя, хм, плосковатость.

— Спасибо, Эви, — радостно прощебетал полукровка и побежал облачаться в платье.

Я мрачно встряхнула отдёланный кружевом чёрный камзол с серебряными пуговицами.

"Замужняя дама не должна одеваться соблазнительно".

В "битве королевств" сильной стороной Заронии считается железная дисциплина в армии и на флоте. Тамошние дворяне никогда не расстаются с оружием. Никогда раньше я не держала в руках меча. Ощущать тяжесть клинка на боку было... необычно. Волнительно.

— Что-то новенькое? — ехидно осведомился Гальран. — Изображаешь мальчика-девочку или девочку-мальчика?

— Предъявите претензии моему мечу, приятель, — холодно отпарировала я.

Улыбка смуглеца мигом увяла. Как я и подозревала, фехтовать он не умел.

— Милорды, кому из вас обещать первый танец? — жеманно произнёс выпорхнувший из-за ширмы Тори.

Платье — моё платье — сидело на полуэльфе великолепно. Пышная юбка, корсет, длинные рукава... Эх. Поверх воткнутого в причёску гребня был накинут кружевной шарф-шлейф, надёжно скрывающий ушки.

— Боже, дай мне это развидеть, — простонал Лейан, закрывая ладонью лицо. В одежде заронийского дворянина он выглядел настоящим аристократом... которым, к слову, и вероятно являлся по рождению.

— Предложи лучшее решение ушастой проблемы, — строго сказала я, держа ладонь на рукояти клинка. — Не можешь? Тогда молчи.

Пока мы препирались, другие первокурсники закончили переодеваться. "Клейморы" облачились в белое, "гладиосы" — в красное, и только "мизерикордии" достался траурно-чёрный.

"Покойся с миром, моё девичество".

Мастер Дизаэль происходил из старинного благородного рода и потому не стал размениваться по мелочам. Перешагнувший далеко за "дцать" маг нарядился Озарианом, юным королём Заронии. Его лицу пресыщенного сибарита шло выражение царской надменности.

— Дорогие подданные, — с чувством обратился учитель к нам, студентам. — Вы бездарности.

— Простите? — подала покрасневшая голос Алия. Её огромная вздымающаяся грудь прямо-таки распирала лиф платья.

— Парадная одежда сродни доспехам. Она истинная броня дворянина в мирное время, также как его манеры и остроумие — оружие. Я, подобно монарху, провожу смотр войск, и что вижу? Неряшливость. Неженственность. Немужественность. Нескромность. Единственная нормальная пара, и та из "мизерикордии".

Мастер указал на меня и Тори. Полуэльф мило хихикнул и прикрылся веером, я приосанилась.

— Но это же девушка одетая парнем и парень одетый девушкой! — возмутился кто-то из "гладиуса".

— В этом и вся прелесть, — с какой-то странной мечтательной улыбкой произнёс Дизаэль. Кто-то шепнул: "Извращенец". Остальные молча с ним согласились.

— Переходим к теории. И да, я всё слышал.

С занятия мастера Изящного Негодяя я вышла подавленной. О культуре и нравах южного королевства нам рассказали даже то, что честным гражданам Меронии не следует знать.

Полуэльф предложил выпить по чашечке эльфийского, и я с благодарностью согласилась. В учебно-гостиной на такой случай хранились подходящие припасы. Собственно, только для этого она пока и служила.

— Не думаю, что буду перечитывать конспект, — пожаловался Тори, наливая мне чай из симпатичного голубого чайника. — Дворянкам Заронии нелёгко жить. Особенно красивым.

Я вяло кивнула.

— Говорят, криптография завязана на математике, а я в ней не силён. Мне боязно.

— Ага.

— На дополнительных занятиях много задают.

— Печально.

— Тётя обещала по ушам надавать, если получу плохие оценки.

— Жестоко.

— Оказывается, платья очень удобные.

— Не замечала.

— Какая-то ты сонная сегодня, — укоризненно проговорил друг и хитро добавил: — За Лейана беспокоишься?

Я чуть не поперхнулась чаем.

— С чего бы мне думать о беловолосом синеглазом хорошо сложенном нахале?

— Его хотели убить!

Замечание Тори заставило меня задуматься. Что, если в следующий раз неизвестные достигнут цели?

Дряхлая женщина восседает на железном троне. На коленях у неё лежит обнажённый клинок, на плече сидит ворон. Правое запястье её украшает браслет, сплетённый из белых волос. Властительница слепа.

...Эви!

— А?

— Слава светлому богу, ты очнулась!

— Извини. Я... не выспалась.

"Ещё оно видение".

— Тори... Тот человек... Он точно поженил нас?

— Боюсь, да, — грустно сказал полуэльф.

Вот как.

— Кто он?

— Ах, Эви, как бы тебе проще объяснить, — замялся Тори. — Понимаешь, если бы богов было много и они ходили бы по земле, то... Коротко говоря, у него есть сила связывать человеческие судьбы.

Связывать человеческие судьбы. Мои худшие подозрения подтвердились.

— По крайней мере, со стороны дворян-драчунов ему ничего не грозит.

— Хотя Эадвин и Ковин поклялись больше не задирать Лейана, они могут пересечься на Турнире.

— Турнире?

— Ты ведь так и не прочла Устав? — огорчился полуэльф.

Я досадливо поморщилась. Разве свод глупых правил так важен?

— У меня не было лишнего времени.

Тори вздохнул и с видом прилежного ученика проговорил:

— Турнир это соревнование фехтовальщиков, проводящееся с одобрения Совета. Он создан, чтобы выявлять лучших...

— Его хотя бы раз выигрывал представитель "мизерикордии"?

Юноша задумался.

— Кажется, лет сто назад был один, но я не уверен...

"Так я и думала".

— И "гладиус", и "клеймор" состоят из дворян. В благородных семьях юношей с детства обучают обращаться с оружием. Ты, например, умеешь сражаться на мечах?

Тори отрицательно мотнул головой, но гордо заявил:

— Я разбираюсь в ядах и умею стрелять из духовой трубки.

— Ничего себе!

— Меня воспитывали в эльфийской традиции, — пожал плечами друг.

"Правильно говорят: в тихом омуте бесы водятся".

— Я не умею фехтовать, ты не умеешь, Гальран не знает с какой стороны за меч браться, Лейану лучше в сражения не вступать, долгие годы никто из "мизерикордии" не выигрывал Турнир. По мне, вывод очевиден.

— Какой вывод, Эви? — удивился полуэльф.

— Я попрошу главу Школы разрешить не участвовать "мизерикордии" в Турнире. Пусть дворяне тычат друг в друга железками.

План казался идеальным...

— Нет.

Ответ Таориса не подразумевал возражений, но я всё-таки спросила:

— Почему же?

Высший маг нахмурился. На столе перед ним возвышалась стопка документов, и довольно высокая. Я заявилась в кабинет главы Высшей Школы в неподходящее время, однако проигнорировать дочь Аэрта Флорени он не мог.

— Правила Турнира нельзя менять. Это славная старинная традиция.

— Это избиение младенцев.

— С вашей стороны один малыш не против в ней поучаствовать, — Таорис выудил из-под груды бумаг листок, исписанный размашистым почерком, и придвинул его ко мне. — Сами поглядите.

Я мельком просмотрела его.

"Ах ты!"

— Допускать Лейана до дополнительных занятий по фехтованию не самое мудрое решение.

— Вы указываете мне, как управлять Школой, Эвиана Флорени? — подчёркнуто вежливо осведомился Таорис. — И да, я в курсе вчерашнего инцидента. Не волнуйтесь, он полностью улажен.

— Совсем-совсем улажен? — спокойный тон мага насторожил меня. Учитывая присутствие в стенах Высшей Школы особы королевской крови, любые драки должны вызывать у ректора головную боль.

— Принцесса Нимфея лично просила за всех трёх. Она добрая душа. Вам следует перенять хотя бы часть её благонравия.

Я стиснула зубы и проглотила скрытое оскорбление. Положение отца позволяло мне проявлять в общении с главой Школы некоторую вольность, но оно же и ограничивало меня. Девушка из "новой" знати не может хамить уважаемому представителю "старой".

Вызванная разговором с Таорисом злость мешала мне адекватно воспринимать лекцию по криптографии. Слова мастера Элизии влетали в одно моё ухо и вылетали через другое, не задерживаясь в голове.

"Перепишу конспект у Тори", — подумала я, ожесточённо грызя карандаш. — "На него-то уж точно можно положиться".

Выходка Лейана взбесила меня. Если северянин действительно стал частью моей жизни, почему бы ему быть хотя бы предсказуемым? Разве я многого прошу?

— Эви, мне не очень понятна последняя формула, — робко прошептал Тори. — Ты не могла бы объяснить...

— Не отвлекайся и переписывай с доски. Вечером разберёмся.

Полуэльф вздохнул и послушно заскрипел пером.

Я едва дождалась конца занятия. В заявлении муженёк просил выделить ему наставника для оттачивания навыков владения мечом. Время предполагаемых упражнений в фехтовании совпадало с завершением учебного дня.

"Секреты решил завести, далхросианец самодовольный".

Я следовала за белоголовым северянином будто тень. Он бы ни за что не разоблачил меня... Жаль, гад ни разу не обернулся. Моя гордость стонала и кровоточила.

Лейан пересёк внутренний двор и направился в маленький Сад Четырёх Времён Года, примыкающий к купальням. Название своё он получил за скульптуры-аллегории, изображающие лето, очень, зиму и весну в виде женщин. Стояли они в углах квадратной ровной квадратной площадки, окружённой высокими деревьями, скрывающими всё на неё происходящее. Идеальное место для тайных свиданий или тренировок.

Вжавшись в ствол старого дуба, я наблюдала за встречей Лейана и его наставника, оказавшегося не незнакомой мне персоной. Натаскивать юношу согласился Андиан, "клеймор"-четверокурсник.

— У тебя хороший вкус, — произнес кто-то вверху. Я подняла голову и увидела сидящего в развилке Иантэ. Часть его лица закрывали волосы, на руках были белые перчатки. Обращался сорнбэ ко мне с дружелюбной улыбкой.

— Я не очень понимаю.

— Это дерево моё любимое. С него открывается чудесный вид, — маг небрежно указал на площадку.

— Если вы подумали...

— Я зачаровал этот дуб два года назад, чтобы следить за важным для меня человеком. Он, знаешь ли, любит приводить сюда пассий.

— Вы действительно хотите поговорить со мной об этом?

— Поговорить? — удивился "мизерикордия". — Разделяющие увлечение не говорят. Они делятся сокровенным.

"Вот овьен".

— Один раз не делает меня преследовательницей.

— А ты сможешь остановиться на одном разе? — насмешливо спросил сорнбэ.

Бледная женщина с тревогой всматривается в ночь. К её юбке жмутся заплаканные белоголовые дети.

— Постараюсь, иначе ничего хорошего меня в будущем не ждёт, — подавлено проговорила я.

— Ну-ну. Желаю удачи.

Оставив Иантэ на дереве, я поспешила прочь из Сада Четырёх Времён Года. Мне следовало переделать кучу дел до встречи с Тори... как странно, что их неотложность вылетела из головы после разговора с Таорисом.

"Я должна учиться — всему и помногу. Лейан же пусть распоряжается своей жизнью, как хочет. В конце концов, настоящие браки заключает только светлый бог".

Вечером выяснилось две вещи: во-первых, полуэльф вёл конспект гораздо аккуратнее меня, во-вторых, он действительно плохо разбирался в математике. За пределы арифметики он осмеливался делать вылазки лишь с поводырём. Им, разумеется, выступала я. На все сказанные в раздражении замечания Тори печально вздыхал и виновато хлопал длинными ресницами.

— Разве ты не знал, какое внимание уделяется в Высшей Школе божественной науке? — в сердцах сказала я, когда обнаружился очередное белое пятно в познаниях товарища.