Бэлла Донна (главы 1 - 7)

"Подожди, у меня все сведения в голове перемешались, сейчас соображу, — и он протянул со странным выражением: — А-а-а..."

Перед глазами возникла картинка, будто Рэм бьёт себя по лбу. Хм, это на самом деле произошло, или моё воображение разыгралось? Я не стала разбираться, молча пересекла тополиную рощу, слезла под обрыв, полосатый от наслоений жёлтого песка и рыжей глины, и пошла вдоль кромки воды. Вокруг было тихо, и оставалось надеяться, что Рэм бесшумно крадётся следом. Я подоткнула подол, разулась, и вскоре прямо из воздуха рядом с моими сапогами возникли сапоги моего спутника.

Грот находился за зарослями камыша, вода заливалась в него широким полукругом и доставала мне до колен. Пахло илом, ноги увязали в холодной тине. Я углубилась внутрь, ссутулившись, чтобы не набить шишки на макушке. Пол круто пошёл вверх, стало сухо, вокруг сгустилась тьма. Жутковатое местечко...

"Стой!" — послышался приказ Рэма.

Я послушно затормозила. Насколько помнил Лаэрт, где-то здесь должен быть провал, ведущий на нижнюю галерею пещер, откуда можно добраться до логова некроманта. Деревенские туда не ходили, потому как это место обросло нехорошими слухами.

"Ровно в полночь, в самое глухое время, луна зависла точнёхонько над мельницей, провыл куцый волк, и проснулась в могиле дерг-дью, — вспомнился мне мой собственный голос. Но я такого не говорила! Значит, вмешалась память Лаэрта... Точно, эту страшилку рассказала ему Карганила. — Разрыла дерг-дью когтями землю, вылезла наружу, вскарабкалась на большой валун, тот самый, за погостом который, понял? Луна, будто лапищу, вот так протянула луч к этой дерг-дью, и тут такое началось! Лохмотья в тёмное платье превратились, сгнившая плоть срослась, по жилам чёрная-чёрная кровь потекла, трупные пятна исчезли, кожа стала чистая-чистая и белая-белая, прямо как у племянницы бабки Виксены. Помнишь эту племянницу? В том году из города приезжала, краля кралей! Что-то я запамятовала... Да, у дерг-дью волосы на черепушке отрасли, длинные, аж до земли, рыжие, огнянные. И пошла она на дорогу, и подстерегла одинокого путника, и убила его, не буду говорить, как, а то ты, малыш, спать не будешь. Выпила всю кровь, а тело снесла в пещеру у реки, про запас, чтобы потом косточки обглодать. Наконец все наши собрались, и в полдень, аккурат когда дерг-дью спала в могиле, сложили у её надгробия пирамиду из камней, кэрн называется. И снова пришла ночь, и выкатилась луна, и завыл куцый волк. Дерг-дью ожила, полезла из могилы, а кэрн не даёт, давит её вниз. Она вопила на всю Маулентию, тогдашний управляющий поседел, как лунь, баба Виксена, про которую я говорила, бессонницей с тех пор стала мучиться, у меня молочный зуб выпал, а сестра тройней разродилась. Но ничего, пережили мы ту ночь, а дерг-дью подохла, задохнулась в могиле-то. С тех пор нас не тревожила".

М-да... Весёленькая сказочка, наша курочка Ряба нервно курит в сторонке...

"Вижу лаз на нижнюю галерею, — донеслась мысль Рэма. — Только он завешен какой-то шкурой... телячьей, что ли? Сейчас уберу... я догадываюсь, чья это шкура..."

Я усмехнулась:

"Ну и чья же? Гаврюши, Малыша или Борьки? Ты был лично знаком с этим телком?"

"Твоей соседки, — непонятно и слегка жутко ответил Рэм. Послышалась какая-то возня. — Бэлла, я уже внизу, прыгай! Тут невысоко, всего четыре фута".

Четыре фута? Так, Лаэртик, помогай, сколько это будет? Примерно метр двадцать? Ничего себе невысоко!

Эх, где наша не пропадала? Как говорится, наша пропадала везде! Я отчаянная всё-таки. И пусть сейчас стану грязнее, чем была, пусть бомжи меня начнут принимать за свою — на всё плевать!

Я нащупала ногой дыру, присела на краешек, упёрлась руками и начала медленно съезжать, как с горки. Меня подхватили и рывком сдёрнули вниз. Может, это некромант? Я заорала, повисла на ком-то, вцепилась в чужую шевелюру.

"Всё в порядке, это я, Рэм! — прозвучала мысль. — Отцепись, что у тебя за любовь к моим волосам? Иди направо, на свет, и побыстрее. Мы и так на полчаса опаздываем".

Я отпустила невидимого Рэма, прищурилась. Да, определённо, впереди что-то белелось, вроде света в конце туннеля. Я обречёно двинулась направо, если, конечно, не перепутала его с "налево". Вечно меня налево тянет, приключения искать... А что, если жизнь не удалась и собственная семья косо смотрит, самое время пойти на свидание к обаятельному некроманту! Уж он-то утешит... если не убьёт на месте, потому что ему, видите ли, удобнее беседовать с мёртвым, чем с живыми! Я вздохнула и совсем некстати подумала, что выгляжу для первой встречи ужасно, но с другой стороны, когда некромант выкапывал мой хладный труп, я была ещё хуже. Авось он на меня не польстится...

Шутки шутками, а вдруг Рэм с некромантом заодно? Заманил меня в ловушку и потирает руки? Сердце громко заколотилось.

Я шагнула назад, намереваясь, пока не поздно, сбежать из темницы... могилы... Потом решила, что это единственная надежда вернуться домой, и лучше её использовать, чем потом всю жизнь жалеть. Хуже не будет. Что ждёт меня в этом мире? Судьба крепостной крестьянки, работа с весны до осени, тупой муж, которому каждый год придётся рожать детей?

Завязавши под мышки передник,

Перетянешь уродливо грудь,

Будет бить тебя муж-привередник

И свекровь в три погибели гнуть. (1)

— вспомнилось что-то из литературы. Я мигом представила себе эту картинку и едва не разревелась. Лучше умереть! Я упрямо двинулась вперёд по расширяющемуся проходу.

"Похоже, именно здесь я вчера ждал нападения трупов, — донеслась мысль Рэма. Мне показалось, что он смеётся. — Надо же, так мучился, а ведь был обходной, лёгкий путь... Ладно, Бэлла, прекращаем разговоры. На близком расстоянии маг может их услышать".

Мы вывернули в пещёру, которую я помнила. Звезда на полу сияла так ярко, что даже глаза защипало. Пахло мятой, стены в золотистом свете казались тёплыми и уютными. Некромант, видно, ещё не пришёл, придётся ждать. Я уселась на корточки у стены рядом с веслом. Если что, я им врежу врагу по кумполу, будет знать, как издеваться над землянками!

Время тянулось медленно, вокруг ничего не менялось. Меня скрутило волнение, внутри будто что-то рвалось, лопалось и завязывалось снова тугим узлом. Вдали капала вода, отсчитывая уходящие мгновения. Или удары моего сердца.

— Он не придёт, — вслух сказал Рэм.

От неожиданности я как сидела, так и подскочила. У дальней стены стоял уже видимый Рэм и вытирал одну ногу о другую.

— Почему ты решил, что никто не придёт? Ждали-то часа два! Начальники, они знаешь ли, такие жлобы, они не опаздывают, они задерживаются.

— Прошло всего пять минут. Можешь мне поверить, маги умеют считать время.

Некроманта я боялась, но ещё больше испугалась, когда поняла, что он не придёт. Значит, мои неприятности продолжаются?..

От работы и чёрной и трудной

Отцветёшь, не успевши расцвесть,

Погрузишься ты в сон непробудный,

Будешь нянчить, работать и есть. (2)

Я украдкой вытерла слезу. Бедная я, несчастная! Застряла тут, похоже, надолго! Без телика и Димки! Не знаю, кого из них больше люблю... Димку, наверно. Чёрт, его же там у меня уведут!

Рэм отвернулся, вскинул руки. Перед его носом повис огромный квадрат багряного цвета.

— След портала, — Рэм склонил голову набок. — Понимаешь, что такое "портал"? Подвешен здесь десять минут назад, уже угасает, и попробуй отгадай, куда он вёл... Видимо, некромант ждал нас здесь полчаса, а когда дождался, почему-то убежал.

Мне было неинтересно. Я осталась совсем одна в чужом мире, никто не хотел мне помочь, и надо было что-то решать, а я не знала, как. Мне никогда не приходилось жить самостоятельно...

— Какой же я дурень, — сокрушался Рэм. — Дважды упустил негодяя! А ведь мог ещё вчера додуматься, что он не собирается сидеть тут и ждать возмездия в моём лице! Он давно начал вывозить вещи, например, раскладушку... я в прошлый раз заметил борозды от неё. А вот здесь, — он подошёл к полкам, — стояли магические книги, слепки их аур остались.

— Слышь, Шерлок Холмс! — возмутилась я. — Мне неважно, чё тут было, мне важно, чё мне делать сейчас! — я подошла к этажерке с побитыми склянками, которые Рэм успел перенюхать. Сейчас надышится всякой дряни, впадёт в нирвану и отключится, а кому его вытаскивать, мне, что ли? Я решила отвлечь его внимание и показала на пятиконечную звезду:

— А это сатанинский знак.

— Нет, — Рэм дыхнул какого-то зелёного порошка из треснувшей пробирки и громко чихнул. — Правильная пентаграмма, вписанная в круг — это символ человека и одновременно барьер от тёмных сил. Тебя, точнее Карганилу, положили в эту пентаграмму, чтобы ни один неприкаянный дух не завладел телом раньше, чем твоя душа.

Он провёл руками над разбитой погребальной ладьёй и остановился у заколоченного ящика. Прошептал несколько слов и рукой сорвал доски.

Терминатор, ё-моё!

В ящике на охапке соломы лежала пузатая банка с длинным горлышком. Рэм осторожно водрузил её на полку и присвистнул. Внутри в мутной жиже бултыхалось что-то, похожее на ощипанную курицу, разве что с огромной головой, ушами-локаторами и широким беззубым ртом.

— Меня щаз стошнит, — предупредила я. — Гадость какая, убери эту банку!

Рэм смотрел на находку в немом восхищении. Влюбился, что ли? Да на что там смотреть? В школе в кабинете биологии хранились заспиртованные лягушки в разрезе, так вот они по сравнению с этой образиной вызывали умиление. Хотя если бы они прыгали и квакали, я, наверно, боялась бы их.

— Это не банка, это колба, — пояснил Рэм шёпотом. — А внутри — гомункул.

— Гомо кто?

— Гомункул, — с нажимом сказал Рэм. — Искусственный человек. Я таких никогда не видел, хотя читать приходилось. Он разумный, и будем надеяться, живой. Бэлла...

— Бэлла Анатольевна!

— Допустим. Так вот, насколько я знаю, мало кому из некромантов или чернокнижников удавалось создать гомункула. Кажется, их выращивают из жертв абортации, которым не больше двух месяцев, и которые обладают необычным предназначением... кармой по-вашему...

Я не слушала, я медленно сползала вниз по стене. Меня точно стошнит!

— Бэлла, Бэлла! — испугался Рэм, кинулся ко мне, встряхнул за плечи. — Что ж ты такая впечатлительная, даже позеленела! Не принимай близко к сердцу, если у будущего ребёнка неправильная карма, он всё равно не родится, или родится, но умалишённый, как Лаэрт.

— Расстрелять надо ваших вшивых некромантов! — зашипела я.

— Если тебе неприятно, не смотри, а я намерен поговорить с гомункулом, вдруг он расскажет что-то о хозяине? У искусственного человека можно спрашивать, что угодно, он ответит. Он знает всё на свете.

Кошмар какой! Вместо того, чтобы думать, как вернуть меня домой, Рэм будет в этой сырой вонючей пещере беседовать с гадкими полудохлыми курятинами!

— Давай тогда спросим, как пройти к Земле? — скривилась я. — А потом ты загасишь его, чтоб не мучался.

— Несчастный и так погибает от голода, я чувствую по ауре! — с прорвавшимся раздражением отрезал Рэм. — Чем же их кормят? Зря я в Колледже занятия прогуливал... Белая тинктура, красная тинктура... Белая — вытяжка белого трилистника, но у меня этого нет. Красная — вроде бы кровь, — он выхватил нож, полоснул по ладони и бросился к колбе.

Одержимый... зря я считала себя психичкой, это все вокруг психи, а я одна нормальная! Хотя, может, не надо судить о гомункуле по внешности? Да, он мне противен, но вдруг у него душа хорошая?

— Спасибо, хозяин... — чужой голос, высокий и резкий, ударил по ушам. Я посмотрела на Рэма. Тот стоял у гомункула, рана на ладони затягивалась на глазах. Колба сияла золотым светом, таким же, как и пентаграмма, а сидящая внутри курятина облизывала окровавленные губы длинным острым языком.

— Гомункулы подчиняются лишь тем, кто их создал... — начал Рэм.

— Кто их кормит, — перебил гомункул.

— Разве?

— Теория всегда расходится с практикой, не так ли? — гомункул устало вздохнул, тонкая кожица брюшка затрепетала. — В теории создатели не бросают своё чадо, а на деле хозяин запер меня в тёмном ящике за то, что я не одобрял его действий. Хотел обречь на голодную смерть.

— Где он сейчас? Рассказывай всё, что здесь произошло!

Я, преодолевая брезгливость, прокралась к колбе и выглянула из-за плеча Рэма.

— Думаю, бывший хозяин ушёл через портал, — послушно сказал гомункул. — Он ещё вчера переправил по нему вещи, затем провёл обряд вызова души для тела убиенной Карганилы, но тут сработали чары на заграждениях ходов. Они должны были предупредить о вторжении кого-либо с магической силой... Прошу прощения, но я ослаб. Могу я отдохнуть, а через несколько часов ответить на ваши вопросы?

Кобла потускнела.

— Тогда быстро расскажи, что было после! — потребовал Рэм.

Гомункул, тяжко раздувая зоб в пупырышках, произнёс:

— Вчера, после того, как бывший хозяин узнал о приближении мага, он ушёл через второй ход. Впрочем, я не уверен, в то время меня уже закрыли в ящике, и я мог судить о происходящем лишь по звукам. Прошли сутки, бывший хозяин вернулся, постоял здесь немного, а потом его кто-то спугнул, кажется, чары вновь засекли приближение мага.

— Поздравь меня, Бэлла, — грустно шепнул Рэм, — я два раза наступил на одни и те же грабли. Эти чары были повешены на двери от нужника и телячьей шкуре. Как бы тебе объяснить... Сигнализация сработала, вот! Хватаюсь за что ни попадя, а ведь учили меня, что сначала незнакомую дверь нужно проверить на чары... — его задумчивый тон сменился на жесткий: — Гомункул, как зовут твоего хозяина, где он живёт, где его искать?

— Я не знаю адресов, и бывший хозяин никогда не называл себя по имени.

— А как тебя зовут?

— У гомункулов нет имён, лишь порядковые номера. Я Н5ОН.

— Эн Пять О Эн... — протянула я. — Что-то знакомое, только звучать должно вроде по-другому...

— Номер Пять Основная Номенклатура, — пояснил гомункул. — Образцы из Побочной Номенклатуры не выжили.

— Н5ОН, ты можешь не отвечать на эти вопросы, отдыхай, — почти ласково сказал Рэм. Снял плащ, бережно завернул в него колбу. Да что он с этим гомункулом цацкается? Неужели поверил? В фильмах "языка" обычно долго пытают, чтобы разговорить, а Н5ОН подозрительно быстро выложил всё, что знал. Быть может, он, как любит повторять бабуля, "болтун — находка для шпиона"? Тогда ему тем более веры нет!

— Только не говори, что забираешь эту пакость с собой! — воскликнула я.

— Забираю! Ты ничего не понимаешь в науке! Погоди-ка... Н5ОН сказал "убиенная Карганила"? То есть она не от старости умерла? Её действительно убили?!

(1) Отрывок из стихотворения Н. А. Некрасова "Тройка"

(2) Оттуда же

Куплет пятый. Сыщик эльфийских кровей

Пока Рэм вылезал из пещеры и вытягивал за собой Бэллу, он вымазался с головы до ног. С наслаждением прошёлся босиком по мокрому песку, чтобы волны лишь слегка задевали ступни. Это помогало успокоиться и найти верное решение, например, догадаться, кто и зачем убил Карганилу. С первого взгляда казалось, что причина банальная — застарелая вражда, но если приглядеться получше, всплывало нечто странное. Среди её потомков числились одни лишь женщины, не считая полоумного Лаэрта, что очень походило на род ведьм, где если и рождались мужчины, то ущербные. Вся семья щеголяла рыжими шевелюрами, правда, неувязочка — сама Карганила получилась темноволосой. По деревне ползли слухи, что она ведьма. Так не было ли убийство связано с магией?