Саен. Лига Верных (роман-фентези)

Он хотел сам посмотреть на остатки жилищ, прислушаться к земле, ставшей свидетельницей произошедшей трагедии. Почему колдуны оказались слабее проклятых — вот, что занимало Саена. А после, когда выберется из леса, он наберет травы. Это совсем несложно.

Лес еще не стряхнул с себя ночной сумрак, и гигантские ели, как великаны, выступали из темноты. Стволы их покрывал изумрудной кожей мох, настолько густо, что сами стволы казались зелеными. Саен, продираясь по усыпанной хвоей земле, невольно засматривался на высокие деревья и думал о том, что немало лет пронеслось над этими кронами.

Куда идти — он знал. Слышал, как шелестит трава Доимху Тор, и легко угадывал направление. Временами его одолевали тревожные мысли — может не стоит забираться в места, где когда-то жили колдуны? Страх, как колючий еж, шевелился в душе, и от его уколов по спине пробегала дрожь.

"Но ведь там уже никто не живет, — доказывал тогда сам себе Саен, — это совсем заброшенное место. Я лишь посмотрю и вернусь обратно". Наконец он вышел на широкую прогалину, за которой росли более низкие и молодые ели. Саен сразу увидел серо-зеленые листья колдовской травы. Живым ковром росла трава под елями на другой стороне прогалины. Этой траве нужна тень, она не выносит прямых солнечных лучей. Тень и воздух. Потому растет она только под молодыми деревьями, которые не закрывают совсем небо, но оберегают от жаркого солнца.

Саен прошел через прогалину, и широкие шершавые листья коснулись его штанин. Колдовской травы тут много. Так много, что едкий аромат ее пропитал кривые стволы. Все деревья с развилками — ни одного ровного и высокого. Чем дальше пробирался Саен, тем больше попадались ему совсем уж странные елки. Как сгорбленные старики, наклонялись они над землей. Не к небу устремлялись их верхушки, не вверх простирались сучковатые ветви. Что-то давило на них, прижимало к земле, искривляя шершавые тела.

Саен остановился, закрыл глаза. Он пришел. Вот это место. Когда-то здесь не было деревьев. Когда-то здесь поднимались суровые срубы в два этажа, и на первых этажах возносились молитвы духам Днагао. А на вторых спали колдуны-монахи. Теперь не осталось ничего от тех срубов. Все сожгли силы, гораздо могущественнее духов Днагао. Даже сейчас, спустя много лет Саен чувствовал, как дрожала тогда от ужаса земля, слышал, как трещали в огне срубы. Зачем проклятые пришли в эти места? Не за травой, нет. Что-то другое нужно было им. Саен чувствовал, но не мог угадать. Прошлое, мелькнув перед ним, исчезло в лучах утреннего солнца, пробивавшегося сквозь искривленные ветви деревьев.

Что-то проклятые искали у колдунов. Но что?

Под кривыми елями колдовская трава не росла. Саен прошелся чуть дальше, всматриваясь в землю, усыпанную толстым слоем хвои, поднял глаза и увидел странное низкое строение за деревьями. Это оказался заброшенный колодец. Белые камни, из которых он был сложен, слегка потемнели от времени, а верхняя перекладина давным-давно сломалась. Наверное, она была деревянная...

Саен прильнул к гладкому камню, заглянул внутрь. Холод обжег грудь и колени, дыхнул в лицо ледяной свежестью. Темная вода внизу заволновалась, задвигалась. Колодец ожил, словно пробудился внутри него большой и сильный зверь.

— Я расскажу тебе, что будет, — проговорил тихий голос.

Саен вздрогнул, отпрянул. Кто это может говорить? Темных он не видел вокруг, ни одного, хотя напряжение чувствовалось в воздухе.

— Я расскажу тебе, что с тобой будет, — снова проговорил голос.

— Ты кто? — спросил Саен, поднимаясь с колен.

— Я дух колодца. Я рассказываю о будущем и о прошлом. Ты — Саен, брат Латина. Отец твой был Знающим, и ты тоже — Знающий. Большой силой наделил тебя Создатель.

Голос говорил медленно и тихо. Как будто читал выученную заранее молитву. Саен хотел уйти, надо было уйти. Но голос говорил о Создателе. Дух колодца знает Создателя?

— Ты будешь великим воином Создателя. Люди будут приходить к тебе за советом и помощью. Не будет никого сильнее тебя, и маги двух королевств признают твою силу. Но однажды...

— Что будет однажды? — рванулся вперед Саен.

— Я скажу, если ты желаешь знать.

— Я желаю знать, — уверенно сказал Саен, — говори.

— Ты станешь таким сильным, что Темные Князья станут подчиняться тебе. И ты предашь Создателя и станешь служить сам себе. Ты будешь служить сам себе... — проговорил голос из колодца.

— Ты все врешь! — крикнул Саен, отпрыгнув назад.

— По твоей вине погибнут Латин и Аннара, — голос стал громче, и овальные камни задрожали, — из-за твоей силы погибнут те, кто тебя любит. И ты останешься один...

Ветер сильным порывом набросал листьев на круг колодца, холодными струями охватил плечи Саена. Травы вокруг ног зашевелились, словно тонкие змеи. Кривые стволы елей развернулись в сторону колодца, и мир сузился до круглого отверстия в оправе белых камней.

— Ты останешься один, Саен... — повторил голос громко и резко.

После этого все стихло.

Саен попятился и упал. Дрожь в руках заставила его обнять себя за плечи, но тепла не было. Холод заползал, казалось, в самую душу. Это — не правда, то, что предсказал колодец. Этого не может быть. Он не станет предателем, не погубит Аннару и Латина!

— Ты все врешь, — слабо повторил Саен, чувствуя накипь слез на глазах.

— Как только Латин возьмет в жены Хнаю, а тебя изберут в старейшины деревни — предсказание начнет сбываться... — прошептал устало голос, и все окончательно затихло.

Саен поднялся, рассеяно глянул на испачканные травяным соком ладони. Надо уходить из этого места, пока не случилось чего-нибудь похуже. Уходить быстрее.

Он рванулся к искривленным елям, но у самой кромки леса оглянулся. Сзади, за колодцем стояли Темные Князья. Капюшоны их плащей, откинутые назад, открывали суровые, узкие лица, на которых Саен без труда прочитал издевку. Темные не двигались. Фигуры их, как странные обелиски, окружали небольшую полянку с колодцем.

— Это все вранье! — крикнул им Саен.

Зачем кричал? Что толку доказывать что-то Темным?

Князья засмеялись в ответ. Их ровный, уверенный смех заставил Саена вздрогнуть. Он споткнулся о торчащий из земли корень и упал, ударившись головой о кривую ветку ели. "Все, это смерть," — мелькнуло в голове. Сейчас Князья убьют его.

Но ничего не произошло. Темные не двинулись с места, лишь смотрели, по-прежнему насмешливо и презрительно. Торопливо поднявшись, Саен припустил бегом. Прочь из этого леса! И зачем он только пришел сюда? Его не преследовали, лишь кривые ветки недружелюбно стегали по плечам. Но пока Саен бежал, мысли о предсказании не выходили из головы. Правда это, или нет? Неужели он окажется предателем?

С другой стороны — зачем колодцу врать? Какой смысл? И почему так странно смеялись Темные? Потому что уверенны, что он предаст Создателя? И потому они не тронули его, хотя Саен был на их территории?

Вопросы теснились в голове, словно пойманные в силки птицы. На холмах Саен остановился, тяжело переводя дыхание. Рубашка его вымокла от пота, на перепачканных штанах висел выдранный клок. Не пойдет он больше в этот лес, ни за что.

Но почему проклятые не разрушили колодец? Сожгли срубы, уничтожили все алтари, а колодец оставили на месте? Не из-за этого ли колодца произошла война?

Саен тяжело опустился на траву. Тут на холмах ласково светило солнце, жужжали пчелы, с высоты доносилось пение жаворонка. Тут можно согреться и отдохнуть. А после он соберет хмиолы, как велел ему Тминоот.

главы 5 и 6

главы 5 и 6

Глава 5

— Хорошая трава, ты — молодец, — устало произнес Тминоот, когда Саен вывалил на стол ворох маленьких цветочков.

Старейшина был чем-то озабочен, потому лишь провел рукой над растениями и велел Саену отмыться от грязи и поужинать. Он не спросил ни о разорванных штанах, ни о царапинах на лбу мальчика. Тревога старейшины зазвучала внутри Саена натянутой тетивой. Что случилось?

Поплескавшись во дворе у колодца и натянув чистую рубашку, Саен вернулся в дом. В главной горнице, где собирались за столом все домочадцы, сидел черноволосый мужчина в потертой кожаной жилетке. Саен узнал его сразу — отец трех мальчишек-близнецов: Хаэна, Наэна и Нгука.

— Сегодня Нгука свалил жар, — проговорил мужчина Тминооту, — мы не говорили никому в деревне. Но это — красная лихорадка, Тминоот. Уже обкидало Хаэна. Может, кто еще в деревне мается с этой хворью. Не знаю — выживут ли мои мальчики...

— Я приду сегодня, посмотрю на твоих сыновей. Чем могу — помогу. Это я обещаю тебе.

— Надо послать к колдуну, пока не поздно. Он поможет, наверняка.

— Нитм поможет, но за свою помощь возьмет большую плату. Ты знаешь...

— Хоть живы дети будут...

— Не спеши, может, удастся справиться...

Мужчина поднялся, поклонился Тминооту и направился к двери. Саен посторонился, но мужчина не обратил на мальчика никакого внимания. Застывшие черты его лица, наполненные тревогой и скорбью, казались мрачными и резкими.

Мальчиков-близнецов Саен знал — не раз играл с ними в камешки или ножички. Правда, угадать, как лягут брошенные камни, или как упадут ножи — это ерундовое дело. Потому Саен всегда выигрывал, и его редко брали в игру. Да и сам он не очень-то желал участвовать в этих забавах, скучными и предсказуемыми казались они. Но все равно, братья были товарищами, а теперь им угрожает смерть от красной лихорадки.

Болезнь эту в деревне всякий боялся. Лечить от нее не умели, а распространялась она быстро.

Спал ночью Саен плохо. Стоило ему прикрыть глаза, как вспоминался шелестящий шепот старого колодца. Тогда знакомый холод пробирался к сердцу, и тяжестью наливались уставшие ноги.

"Ты останешься один..." — звучало в голове неотступным набатом. "Латин и Аннара погибнут из-за тебя..." Правда это или ложь? Мысли метались в голове, как стрижи перед дождем. Почему Латин и Аннара должны погибнуть? Почему он станет служить сам себе? Что это значит — служить самому себе?

Саен боялся рассказывать о предсказании Тминооту. Вдруг старейшина скажет, что предателем не место в его доме и выгонит на улицу? Мальчику казалось, что на него легло невидимое клеймо и жжет похлеще, чем уголья из печи. Уснул он только под утро, и во сне слышал издевательский смех Темных.

Тминоот ушел с самого утра, а в обед вернулся встревоженный не на шутку.

— В семье Знутаара слегли близнецы и младшая девочка. А у вдовы Знахи, у той, что живет напротив, заболел старший сын. Да и сама она жаловалась на сильную боль в горле. В деревне уже знают о болезни. Ну, а Хаэн в себя не приходит, жар у него такой, что лицо все красное. Еле дышит мальчишка. Отец его послал за Нитмом.

Сказав это, Тминоот устало опустился на скамью и добавил:

— Храни нас Создатель от зла. Не стал я отговаривать Знутаара. Дети умрут — и никого у него не останется. Мать-то их по прошлой весне отошла в мир невидимых. А расползется хворь по деревне — никому спасения не будет. Так Знутаар и послал за Нитмом Нтаном.

Саен бросил тревожный взгляд на Тминоота и все понял. Колдун придет и установит свои правила в деревне. Потому что спасение жителей теперь будет зависеть только от него.

Мальчик выбрался из дома, набрал воды в колодце, чтобы умыться и, наклонившись над ведром, увидел фигуру Светлого Князя. Светлый стоял у края картофельного поля, и рука его лежала на рукояти меча. Саен оставил ведро и мигом перемахнул через низкий забор, отделяющий картофельные грядки от огорода.

— Следуй за мной, — коротко сказал Светлый и двинулся по узкой тропе.

Саен не стал спрашивать ничего, хотя ему не давали покоя мысли — знает ли Светлый о предсказании колодца? И если знает — то для чего пришел?

Складки длинного серебристо-белого плаща ложились на траву легко и бесшумно. Русые, почти белые волосы, прихваченные серебряным обручем, падали на откинутый капюшон. Если бы не еле заметные крылья, Светлого можно было принять за обычного человека. Только двигался этот человек так мягко и плавно, что даже трава не сминалась под ним. Всегда приходил один и тот же Светлый Князь, и пробираясь за ним по узкой тропинке, мальчик подумал, что до сих пор не знает его имени. Или у Светлых Князей нет имен?

Миновали холмы и спустились к реке, все так же в полном молчании. Саен не спрашивал, Светлый не пояснял. У тихой, медленной речушки с низкими пологими берегами Светлый наклонился и сорвал какие-то стебли с еле заметными блеклыми соцветиями.

— Вот эту траву нарвешь, здесь, у реки.

Стебли легли в руки Саена.

— И вот эту. Рвать надо только в этом месте, здесь трава имеет больше всего силы.

Светлый протянул мальчику длинные мясистые листья, посмотрел в глаза и строго велел:

— Травы надо настаивать два часа. Тминоот знает, как это делается, он поможет тебе. Поить больных настоем надо каждые полчаса. Тебе придется самому это делать. Ты сам поймешь, как помочь больным. Времени мало, потому торопись.

Светлый вложил в руки мальчика траву, после добавил:

— Черная смородина уже созрела в огородах. Пока будут настаиваться травы, собери ее и потолки в ступе. Из смородины сделаете отвар, которым будете отпаивать больных. Много питья — вот что важно. Вы с Тминоотом справитесь, а я приду и подскажу.

Светлый накинул капюшон на голову, расправил крылья и вдруг сказал на прощание:

— Не ходи больше к колодцу, Саен. Не ходи.

Глава 6

Светлый исчез легко и бесшумно. Как будто его и не было. Саен остался один на берегу реки. Нужной травы здесь росло сколько угодно, осталось только собрать. Мясистые широкие листья и тонкие стебли с крохотными соцветиями. Как они называются, интересно?

Светлый, значит, знает о колодце. И о предсказании наверняка знает. Но все-таки пришел к нему и подсказал, как помочь. Может, обманул его колодец? Хотя сейчас это не важно.

Саен принялся торопливо рвать траву и остановился лишь тогда, когда все руки у него оказались заполнены листьями и стеблями. Класть-то ему некуда травяной запас. Мальчик скинул рубашку, завязал узлом рукава и кинул охапку трав в нее. Так будет удобнее. Быстрее надо, быстрее. Хаэну, Наэну, Нгуку и их маленькой сестре сейчас очень нужна помощь. Главное — не опоздать. Ведь еще настоять надо траву, это целых два часа.

Прижимая к груди рубаху, полную лечебной травы, Саен ворвался в дом старейшины. Хная только что достала хлебы из печи, и в горнице стоял теплый запах свежей выпечки.

— Где Тминоот? — с порога спросил Саен.

— Сейчас придет, он у Знутаара.

— Нитм Нтан пришел?

— Скорый ты какой... Так быстро Нитм не приходит. Передал, что завтра будет.

— Вот и хорошо. Хная, из травы, что я принес, надо сделать настой. Хорошенько настоять, не меньше двух часов. Это надо обязательно. И еще мне нужна смородина. Я сам ее нарву.

Саен выскочил во двор. Под ноги метнулась бестолковая курица, закудахтала возмущенно. Двор, где содержалась живность, отделялся от огорода забором с плотно подогнанными досками. Там же, в огороде стоял и деревянный сруб колодца. Но Саен сначала заскочил в низенький амбар за корзинкой. А, выходя, столкнулся с Тминоотом.