Страна за холмами

На этом консультация была окончена. Лорд коротко поклонился и вернулся за свой стол.

— А здесь у нас, прошу обратить внимание... — Анис осекся и подался влево, — Ты ничего не слышал?

— Нет, — я попробовал напрячь слух, но без успеха.

Анис взлетел метров на девять, поосмотрелся и приземлился. Про себя я отметил весьма недурную технику левитации: почти без лишних потерь, нисов за двести.

— Вроде бы, ничего.

— А что тебе показалось?

— Какой-то гул, — и Анис продолжил прежним тоном, — Здесь у нас Гиблая Витха. Эфин сколько лет назад в ней погиб маг. Перед смертью проклял лестницу, с которой упал, с тех пор на ней все спотыкаются. Враньё, но прибыль увеличивает.

— Маг? Мне что-то говорили о маге, умершем от падения с какой-то канарийской лестницы.

— Да, но он сломал себе шею, и ничего проклясть не успел. И за эфински много лет спотыкался здесь только муж прежней хозяйки, перебиравший шерской можжевеловки.

За полтора часа мы осмотрели ручей типа "канава", в честь которого назвали город, кладбище, на котором состоялось первое документированное самоубийство путём вызова духа Рэна Соото (заходить за ограду строго не рекомендовалось — эфин колебался по сей день), и три улочки, на которых каждую осень кто-нибудь да заблуждался. Кладбище я разглядывал на расстоянии, а улочками заинтересовался: посветил "хрусталиком", просканировал тремя простейшими способами.

— Странные смещения... словно кто-то баловался чарами Райсиэнны.

— Ну почему "кто-то"? Я. Лет в десять...

— И куда смотрела Прошлая Королева?

— Мама говорила, что в одиночку следить за тремя магами-подростками и восемнадцатью лордами-интриганами сложно.

— Правильно говорила, — вспомнив свою весёлую поездку в Верхний Жалец, согласился я.

— После последних событий я сам ей верю. Впрочем, мне тогда влетело...

Молчаливая Айна покачала головой — дескать, не так уж и влетело.

Сейчас Айны с нами не было — умчалась кого-то инспектировать. Поступили, видите ли, жалобы на одного из шестников (т.е. командира шестёрки) городской стражи. Берёт, мол, взятки и во время дежурства в каждой витхе дармовую выпивку требует. Кому, как не сестре короля и заместительнице главнокомандующего проверять достоверность информации? Правильно, некому.

Жаль, что Анис не король. Он бы тут живо такие порядки навёл — сидели бы лорды как плуты в норе, и Шелис бы на свободе остался. А с другой стороны, в политике методы не такие. Так что, может, всё правильно?

— Немного южнее расположен единственный в столице дом с привидениями. Посмотрим?

— Привидения настоящие?

— Самые настоящие! Dosta, lanima, inka и два экземпляра vicena.

— Тогда посмотрим. А почему дом единственный?

— Так выгоднее.

Из дальнейшего разговора я узнал, что несколько лет назад у леди Айны дошли руки до осуществления одной из гениальнейших маминых идей — постройки официально утверждённого дома для призраков. Обитатели дома получали "ограниченное гражданство" с сильно урезанными правами. В частности, они не подлежали свободному отлову. По ночам в Дом Теней пускали посетителей (пять ресинок за вход). Дело оказалось неожиданно прибыльным, а у кочевых степняков проход по Дому и вовсе вошёл в программу испытаний на совершеннолетие. К слову, многие с первого раза проваливались.

Здание было чёрно-серым и мрачным. Над двустворчатыми дверями вилась цепочка иероглифов. Заговор "от гнева и злости", то бишь, программа, предупреждающая появление опасной нежити. Тёмная ткань занавесок мерцала серо-серебряной рунной вышивкой. Очень интересно.

— Не возражаешь, если я посканирую?

— Пожалуйста.

Я мысленно прочёл заклинание, создавая перед собой "Глаз Эльси". Бледно-зелёные нити начали сплетаться в кольцо...

И тут откуда-то слева выскочили двое вооружённых людей с копьями наперевес.

Ну не боевой я маг! И реакции у меня не те. Сначала бью, потом смотрю — а когда программа почти завершена, эфин начал меняться в нужную сторону и леденит кисти энергия...

Короче, я действовал рефлекторно. Вместо бледно-зелёной линзы с рук сорвалась нефритовая змея с двенадцатью клыками. Лишь тогда я сообразил, что передо мной стражники. А змея уже летела, и я едва-едва успел остановить её. Ощущение было премерзкое: руки онемели, желудок болел, кожу на щеках саднило, и очень хотелось на что-нибудь опереться — как и положено при разовом расходе большей части силы.

Змеиная пасть покачивалась в полуметре от ближайшего стражника. Стражник (почему-то) пасть игнорировал:

— Беда, Ваша Смелость!!!

— Это точно, — сам себе сказал я.

— Что случилось? — косясь на змею, спросил Анис.

Уберу я её, уберу... вот отдышусь, боль пройдёт...

— Разрушение, Ваша Смелость.

— Что?!

— Ни с того, ни с сего обвалилась стена королевской темницы. Прямо в пыль рассыпалась...

Звуки доносились как сквозь подушку. Сколько ж я выложил? Номинал "Стража" (обзываемого также "аранакарти", стражем гробниц) — килонис, коэффициент возьмём один и два (когда на рефлексах — не до выверенности), да на нейтрализацию автотрансформирующих воздействий нисов триста... а то и шестьсот... плюс тысяча девятьсот три ниса на остановку. Коэффициент один и три — у меня всегда один и три — и в сумме это будет... будет это в сумме... от четырёх трёхсот до четырёх шестисот... где стенка?!

Устроившись на ближайшем каменном заборчике в половину моего роста, я начал потихоньку возвращаться в сознание. Такого со мной ещё не бывало. Вероятность того, что в нужный момент на тебя кто-нибудь неожиданно выскочит, очень низка — обычно выскакивают или раньше, или позже, или ожидаемо. Нужный момент короток — миг, когда энергия начала вырабатываться, но рисунок трансформации ещё не сформирован, миг наибольшего отрешения мага от действительности, длится от сотой до двадцать второй доли секунды. Впрочем, кое с кем из моих знакомых такое бывало. До популярной слезливой трагедии "Геннет Белозерский", в которой маг случайно убил беременную жену, не доходило (некроруной никто сослепу не кидался, а остальные мощные заклинания можно придержать), а вот лишние уши у людей вырастали, и ноги отнимались, и обмороки случались... разное случалось.

Анис о чём-то переговорил со стражниками, потом подошёл ко мне и изобразил воплощённое ожидание. Я же тебе говорил — уберу! Или не говорил? Телепатировал наверное. То-то руки трясутся...

— Сейчас уберу, — пообещал я вслух, — вот полежу минут десять... и ещё десять... и ещё.

— Ты что — не слышал, о чём мы говорили?

— Темница развалилась, — равнодушно ответил я, — что мне глубоко эфиново.

— Да, но...

— Ты дашь мне восстановиться? — обозлился я, — Или тебе позарез нужен заборчик, на котором приезжий магистр умер от истощения? Так ведь я встану, а некрооборотень — не совсем та достопримечательность, которую хочется показывать гостям столицы.

Анис послушно замолчал. Спустя несколько минут я попробовал развеять стража, и у меня получилось. Пальцы дрожали. Восстановиться я, конечно, смогу нескоро, но первичный шок удалось пережить, значит, смерть от истощения отменяется: в случаях, подобных нынешнему, важно не сколько у тебя осталось, а сколько ты выложил. Между килонисом, израсходованным за пять минут, и килонисом, израсходованным за пять секунд, — Шерский пролив.

— Ты уже в порядке?

— Почти.

— Пролом образовался в стене камеры мальчишки Шелиса.

— Я думал, она зачарована.

— Она зачарована, — бесцветным голосом произнёс Анис, — Я сам пытался из неё выбраться. Это невозможно. Я намерен пойти всё осмотреть. Ты идёшь?

— Иду, — кое-как сползая с заборчика, ответил я.

Что с Шелисом? Если стена рухнула по естественным причинам, он мог пострадать...

По дороге Анис описал систему антимагической защиты. Каждый камень был разрисован иероглифами по надёжнейшей программе Альвэка Синеградского; решётки — "витое железо", зачарованы на "плетеный щит". Бирюзовых наручников с Шелиса тоже не снимали. Мне было проще поверить на слово, чем попытаться вникнуть: внимание то и дело соскальзывало, речь Аниса оборачивалась невнятицей. Анис, вероятно, заметил, но вежливо смолчал.

У ворот мы встретились с Айной в сопровождении ещё двоих стражников. Айна посмотрела на меня с некоторым удивлением, но почему-то промолчала. Вместе со стражниками мы направились к темнице, двухэтажному серому каменному зданию. У стены Анис повернул направо и повёл всех к пролому. Зайдя за угол, я увидел искомое "разрушение" — груды щебенки, в которую превратились камни стены. Естественных причин тут и не мерцало. Наверное. Меня вдруг повело, я уцепился за ближайшего стражника. Перед глазами поплыл туман, уши заткнуло ватой.

— ... если много силы за раз потратят. Элланхис в старших принцах тоже, помнится, сорвался...

Я вздохнул и выпрямился. Анис и стражники. Изящный пассаж про магов принадлежал самому юному — срыв Эланхиса он мог застать разве что в раннем-раннем детстве. Айна ушла вперёд; когда мы приблизились к проёму в стене, она уже находилась внутри. Искалеченных тел в камере не было, что меня несколько успокоило.

Анис изящно перелетел через кучу щебня и присоединился к сестре. Мне пришлось карабкаться. Камера была запорошена серой пылью, поверх слабо мерцавших надморских иероглифов вились трещинки. Причудливо изломанная решетчатая дверь висела на нижней петле. Лежак развалился на куски, в углу я заметил осколки каменного умывальника. Тихо завидуя окутанным паутиной сканирующих заклинаний близнецам, я закрыл глаза, концентрируясь на восприятии эфина.

"О, где же солнце..."

Тихий предсмертный стон, тихий посмертный плач, зов призраков, памяти, прикованной к подземной келье жизнью в темнице души — решётки из надежды, стены из безнадёжности. Боль и страх, но это вторично — смертью веет от этой земли, смертью веет из-под камней, тишиной перехода на ту сторону, холодом изнанки, тьмой зазеркалья, переправой и дорогой, вратами и холмами. И голоса — из-за тишины, с изнанки, с дороги, с холмов. Голоса недоушедших-недооставшихся, застрявших между там и здесь. Вопли, проклятия, стоны, плач и песни, ночные кошмары, последние сны. Надежда до последнего, горькое разочарование, застарелое смирение, объединённые одним — это был чей-то миг перехода. Миг перехода...

Красота!...

Им не понять.

Я приземлился, почти ощущая, как затухает нефритовое мерцание в глазницах. Резкое восстановление сил сродни резкой утрате — возникают неадекватные поведенческие реакции. Эйфория, попытки взлететь выше неба... лёгкость необычайная.

На меня, оказывается, пялились. Анис неуверенно направил сканирующую нить в мою сторону... и резко отдёрнул. На его лице проступило отвращение.

— Вот так дрянь, — пробормотал он, — Представляешь, Айна, по стене некроэнергия гейзером хлещет!

— Это не некроэнергия, это энергия перехода.

— Какого перехода?!

— Отсюда туда. Умирания. Восстанавливать запас некроэнергией... я жить хочу!

— Восстанавливать запас этим?!

— Ты неспособен к некромантии, тебе не понять.

Это и не каждый некромант поймёт. Те, кто относится к магии как к силе, обычно вооружаются сентенцией "Можно подчинять силу или подчиняться ей, но любить силу нельзя". А тех, кто считает её искусством, немного.

— Энергия перехода не могла повлиять на свойства стены, — строго сказала брату Айна, — Не отвлекайся.

— Даэль, посмотри и ты, раз восстановился.

Я посмотрел. Исследовать камеру не было смысла, близнецы успели наколдоваться, и известными мне методами следов стало не отыскать. Я исследовал останки кладки. Следов магии не было. На самых крупных осколках тлели слабыми помехами клочки защитной программы. Загадочное явление. Разрушить стену можно разными способами, но тарана под ругой у Шелиса, очевидно, не было, и вызвать землетрясение он не мог, а магией расшатать камни стены не дала бы программа Альвэка: veine daus vista перегружает эфин настолько, что магу не остаётся неопределённости для маневра.

— Что-нибудь нашёл?

— Следов магического вмешательства нет. По-моему, стену банально разнесли. Чем — не знаю. Сквозь неё точно нельзя подтянуть таран?

— Нельзя, я проверял, — сказал Анис.

— Да и не помог бы таран, я проверяла, — сказала Айна.

— Я расспрошу свидетелей, — заключил Анис, — Айна попробует поймать след. Эриас, где вещи нашего беглеца?

— В дворцовой кладовой, — отозвался самый младший стражник, — Что-то принести?

— Что-нибудь из одежды, все травы, всё оружие и все возможные артефакты, — ответила Айна, — Даэль, поможете мне?

— Боюсь, я не очень способен к поиску. Четвёрка с минусом... может, четвёрка. А мальчик наверняка повесил "метёлку", а то и "метлу".

— Какие заклинания вы отнесли к первым, а какие ко вторым? — школьного жаргона леди Айна не знала.

— Первые заметают следы, вторые бьют по лбу преследователя.

— Посмотрим.

Я так и не понял, вопрос это был или утверждение. Но на всякий случай согласился смотреть. Обвинение в отказе содействовать мне было ни к чему.

Мы сидели в лаборатории Айны — небольшой комнате с единственным окном — и наблюдали за тем, как она навевает шестое по счёту поисковое заклинание. Я этого заклинания не знал. Как не знал и пятого с четвёртым.

Поначалу в лаборатории нас было двое. Но не успела Айна разложить инвентарь, заявилась троица лордов совета. Я демонстративно, с полуфразы, перешёл на литенский — мы как раз обсуждали возможность засечь специалиста по воздушной стихии с помощью на ней же основанного заклинания. Айна утверждала, что это реально — если не само заклинание, то место обрыва с некоторой точностью даст понять о местонахождении разыскиваемого, — я же стоял на том, что особо ушлый маг может спутать синее поле, и заклинание зациклится.

— Поля спутать невозможно, — рассуждала Айна, доставая из шкафа опору-пятиножку и доску с гептаграммой, — Можно навести псевдолинии, но зачем расходовать столько энергии?

В чём-то я был согласен. Нам с Миреком Эйвенским, Шелар Онельской и Эльтой Ветер так и не удалось на свежую голову воспроизвести то, что мы сотворили с чёрным полем вокруг корчмы, пока праздновали обретение Шелар второй степени. Но Эльта как-то упоминала возможность спутать на трезв... свежую голову именно синее поле, о чём я и сказал. Айна пожала плечами и продолжила извлекать и размещать инвентарь. Мы с лордами смотрели. Глиняная плошка, хрустальная плошка, нефритовая чаша, спиртовка, пакеты с травами, хрустальная палочка, нож из угольно-чёрного камня, кусок азурита, кристаллы дымчатого кварца, голубого берилла, чёрного и зелёного граната. При виде всего этого разнообразия меня потихоньку начала брать оторопь. Поиск у меня был на четвёрку с минусом, это правда, но вот данный конкретный набор всяко больше подходил для... других целей. Ещё бы свежий череп, да землицы с поля боя, да полыни с трёх курганов...

— ...Да кладбищенской крапивы, — забывшись, я произнёс последнюю фразу вслух, и Айна тотчас подхватила список, — Вообще-то, это не "душерез". Действительно из дорийской шпинели,9 но зачарован иначе, сами посмотрите.