Хранитель историй

Сначала послышался истошный крик, а вскоре раздался настоящий гомон, сотканный из сотни испуганных голосов. Паника охватила первые ряды сторонних наблюдателей. Никто не мог понять, что произошло. Никто, кроме одного приезжего господина, который с удовольствием взирал на дело своих рук.

Легкий ветерок подхватил случайный листок, покоившийся на самой вершине свежих руин и, закружив над землей, направил его к моряку. Заполучив бумажный подарок, тот убрал его в потайной карман камзола и, насвистывая давно забытую пиратскую песню, отправился восвояси. Высокие каблуки бойко отбивали четкий ритм о булыжники мостовой. Он двигался в сторону моря, унося с собой последние воспоминания старика Билли, который перед самой смертью познал одну страшную истину этого мира. Но увы, так и не успел ее озвучить. И незнакомца этот факт несказанно радовал.

День третий. В это утро внезапно портится погода, и город наполняется недобрым предчувствием

Сине-белый флаг с изображением золотого ореола и трех быстроходных фрегатов, развивающийся над шпилем остроконечной башни, внезапно опал. Но утреннее затишье продолжалось недолго. В следующую минуту флаг дернулся, вытянулся по струнке, будто доблестный страж, и устремился на северо-запад. Направление ветра изменилось столь стремительно, что охранник на смотровом балконе вздрогнул и, поежившись, стал быстро прохаживаться туда-сюда. Птицы тревожно взмыли ввысь и с криками спешно покинули мыс Радужных воспоминаний, устремившись навстречу надвигающимся грозовым тучам. Из густой бездны вырвались слепящие нити молний, а небо раскрасилось яркими всполохами. Шум прибоя сделался злым и хлестким.

С тревожным предчувствием страж на башне уставился на горизонт. В это время года их город нечасто посещали такие грозные ливни, обходя стороной тихую бухту. Но на этот раз что-то пошло не так. Ветер хоть и дул изо всех сил, но не смог изменить направление свинцовых облаков. Выходит, непогода. Дня на три-четыре, не больше, — прикинул страж и спешно направился внутрь башни. Как только дверь за его спиной захлопнулась, раздался оглушительный гром. Город накрыла серая пелена приближающейся бури.

Взирая сквозь тусклое окно на быстро пустеющую улицу, Рик заметно погрустнел. В такие минуты часто вспоминается все самое плохое, и былые неудачи вылезают наружу, будто дождевые черви, способные без устали глодать человеческие слабости.

— Перестаньте пялиться в окно, мистер Джейсон, — напомнила о себе миссис Дуфни.

Еще одна любительница повсюду натыкать свои никому ненужные ограничения, — подумал Рик, но все-таки подчинился.

На втором этаже скрипнула ступенька, и возле перил возник мистер Тит. Выхоленный и довольный собой, он, по всей видимости, совсем недавно подкрепился какой-то нерасторопной мышкой и теперь подыскивал себе теплое местечко для законного сна.

— Это еще что за новости?! У нас уличным гостям делать нечего! — заметив кота, запричитала опекунша. Каблучки ее новых лакированных ботинок быстро застучали по ступенькам.

— Не надо, — внезапно для самого себя выкрикнул Рик.

— Почему это? — удивилась миссис Дуфни.

— Он не чужой, он наш.

— Вы в этом уверены, юноша? Если нет, то я напомню вам, мистер Джейсон, вранье — очень скверное занятие. Ну а в вашем случае, оно просто недопустимо.

— Я не вру. Он правда наш. Его очень любил отец. И зовут его, между прочим, мистер Тит.

— Мистер Тит? Фи, какая форменная невоспитанность — называть кота человеческим именем, де еще прибавить благородное обращение мистер.

— Так называл его мой отец! — огрызнулся Рик.

В подтверждение сказанных слов, кот мяукнул и, ловко спрыгнув с лестницы, оказался прямо в руках у своего защитника. Не говоря больше ни слова, Рик повернулся к опекунше спиной и уверенным шагом направился в кабинет Джейсона-старшего. Дверь привычно скрипнула и захлопнулась. Рик вновь очутился в сокровенной тишине, словно угодил в прозрачный, но весьма прочный шар, лишенный любой связи с внешним миром.

Кот мгновенно покинул руки нового хозяина и переместился в глубокое мягкое кресло, куда обычно с треском и оханьем плюхались немногочисленные гости мистера Лиджебая. Оказавшись в привычной для себя обстановке, Тит быстро свернулся калачиком и затих.

Рик осторожно осмотрелся: ничего не изменилось, впрочем, как и вчера, и позавчера, и много-много дней назад. Предметы находились на своих местах — мебель была покрыта толстым слоем пыли, и даже занавески заправлены в карман с небольшим выпуском, так как любил это делать отец.

Не спеша, на цыпочках юноша приблизился к столу, провел рукой по идеально-гладкой поверхности. Здесь Лиджебай-старший работал днями и ночами, оставаясь наедине со своими мыслями. Рик сел за стол и потянул за чернильницу, сдвинув ее немного вбок. Механизм сработал безукоризненно. Что-то щелкнуло, и тут же из-под стола выехала дополнительная полка. Юноша обнаружил ее еще вчера вечером, когда повторно посетил кабинет отца. Сестре он, конечно же, ничего не сказал. Какой смысл расстраивать Клер и вызвать у нее очередной приступ гнева.

Из тайника он достал книгу — со вчерашнего дня она хранилась именно здесь. Открыл ее на второй странице, где остались следы вырванного листа. Рик уже собирался приложить к краю найденный в библиотеке рисунок, но не обнаружил тот за пазухой и понял, что потерял его.

Как же так? Где он мог выпасть? Рик не был точно уверен, однако подозревал, что это произошло возле лавки этого мерзкого менялы. Может быть, стоит туда вернуться? И попробовать сторговаться по новой? Нет, и еще раз нет. Попадать снова в лапы старого мошенника он уж точно не отважится. Да пускай подавится своим бумажным сокровищем, — подумал Рик, и почти успокоился. Но тревожные мысли не собирались отпускать его так быстро. А вдруг этот рисунок и есть зацепка, путеводная нить в океане бесконечных загадок и тайн? — родилось в голове тревожное предположение. Он перевернул страницу и уже собирался от злости вырвать и ее, но вместо этого оторопел. Его взгляд уткнулся в жирную, совсем свежую кляксу.

Что за новость?! Юноша мог поклясться, что еще вчера, когда он внимательнейшим образом изучал отцовский дневник, никаких чернил здесь не было. Или он упустил эту деталь из вида?

Рик еще раз придирчиво осмотрел листок, даже проверил чернильное пятно на свет. И все-таки пришел к выводу, что всему виной его невнимательность. Страницы просто слиплись между собой, скрыв заметный изъян. Соединив соседние листы, он решил незамедлительно проверить свою теорию. Пятно зияло не хуже дыры на фамильном ковре, расстеленном в дальнем чулане. Как ни крути, а получалось, что Рик не мог не заметить этой здоровенной кляксы.

Отложив дневник в сторону, младший-Джейсон задумчиво потянул потайную полку на себя, потом от себя и опять к себе. Что-то внутри клацнуло, и тайник резко выскочил из пазов. На край стула упали крохотные узенькие очки. От неожиданности Рик застыл на месте и поджал ноги, да и весь он сжался в комок. Из воспоминаний, будто из рога изобилия, тут же посыпались сотни, а возможно даже тысячи правил, предписаний, запретов. Мистер Лиджебай даже с того света не преминул напомнить, что не любит, когда берут его личные вещи.

Полка вернулась на место. Юноша проверил ее работоспособность. Он долго медлил, но так и не решился прикоснуться к очередной находке. Раньше он себе никогда бы не позволил брать отцовские вещи без спроса. Но последние дни заставили забыть о многих запретах.

Очки были легкими, почти невесомыми. Душки двигались плавно, а линзы казались тоньше слюдковой пленки, которая уже давно вышла из обихода.

— Ну держись! Теперь я уж точно разгадаю все твои загадки, — одержимый навязчивой идеей, Рик водрузил очки себе на нос и, выпрямив спину, уставился на дверь.

Идеальное зрение тут же растворилось, сделав мир расплывчатым, пустым. Это напугало юношу, заставило попытался избавиться от причины внезапной слепоты, но в последний момент он передумал. Да и глаза то ли приспособились к искажающим реальность линзам, то ли сфокусировались на предметах, но случилось что-то невероятное. Юноша взглянул на кабинет сквозь отцовские очки, и убежище Джейсона-старшего дало трещину, приоткрыв перед потомком один из своих многочисленных секретов. Почему он не замечал этих вещей раньше? В самом дальнем углу, у старого пузатого шкафа, завернутые в грязную ветошь, высились коллекционные раритеты.

Узелок был затянут несильно и легко расплелся. В руки Рика попадали знакомые предметы: три пары старых ботфортов, испорченная слесарная пила и почти новая трость с навершием в виде орла. Но помимо этого, здесь были и другие 'сокровища': потертая треуголка, кусок трехцветного красно-зеленого флага и, удивительный, казавшийся отлитым из золота секстант.

Но зачем они понадобились Лиджебаю? Почему он просто не снес весь этот хлам на помойку? Юноша был не в силах ответить на эти вопросы.

Рик выставив вещи в ряд, отошел к столу и, указав на дырявые башмаки, рявкнул:

— А ну, отвечайте! Что вы здесь делаете?

И именно в этот самый момент дверь без предупреждения распахнулась, а в проеме возник невысокий юноша в зеленовато-сером камзоле. Рик от неожиданности отшатнулся, схватился за очки и испуганно смахнул их — мир вновь приобрел привычные очертания четкости. Перед ним, уперев руки в бока, стоял его приятель Оливер Свифт. И его лицо выражало крайнее неудовольствие.

— Совсем не смешно, — пробурчал гость.

— Ты это о чем? — не понял Рик.

— Если я ношу очки, это еще не значит, что меня можно и нужно дразнить.

— Да я... это не мое... ты не так все...

Свифт отмахнулся:

— Ладно, забыли. Чем занимаешься?

Но Рик не успел ответить. Друг сам заметил выстроенные в ряд предметы.

— Вот это да! Ты что побывал в лавке старьевщика? — незамедлительно предположил Оливер, поправив съехавшие на кончик носа большие круглые очки.

— Не я. Отец, — коротко буркнул юноша.

Недоуменный взгляд друга стал поводом, чтобы без утайки рассказать тому все, что приключилось с Риком за последнюю пару дней. Да и чего таиться, если еще вчера он сам был полон решимости отправиться к приятелю за дельным советом. Мало того, Оливер уж точно не сболтнет лишнего, даже если его начнет допытывать та же Клер.

Выслушав рассказ до конца, Оливер засунул руки в карманы и деловито прошелся по комнате, а затем почесал подбородок, потрепал волосы на затылке и перешел к следующему этапу — внимательному изучению вещей мистера Лиджебая.

— Говоришь, здоровяк своим видом напоминал моряка? — промежду прочим уточнил Свифт.

— Более чем, — согласился Рик. — Кафтан на нем такой старый, но отменный, как у настоящего путешественника, да и трубка со шляпой солидные, такие я только у капитанов сомербенских галеонов и трехмачтовых когг видел.

— Трубка, жилет, бриджи, широкополая шляпа, — задумчиво подытожил Оливер, крутя в руке потрепанную треуголку.

— Что скажешь? — сгорая от нетерпения услышать мнение друга, поинтересовался Рик.

Но тот лишь пробубнил в ответ что-то неразборчивое и после недолгой паузы задал еще один вопрос:

— В своей истории ты упомянул, что мистер Лиджебай похвалил тебя, когда ты принес башмаки, трость и пилу от старьевщика, все верно?

— Да.

Удовлетворенный ответом Оливер отложил в сторону старые вещи и победоносно воскликнул:

— Ну конечно, сходится!

— Что сходится? — не понял Рик.

— Все сходится, — уже менее радостно повторил Оливер. — Твой отец был капером!

— Кем-кем?! — младший-Джейсон зашелся в приступе истерического смеха.

Приятель нахмурился, терпеливо подождал, пока Рик успокоится и лишь потом выказал свое недовольство:

— Зря веселишься. Мои догадки неоспоримы. И вместо того, чтобы лыбиться во все зубы, послушал бы лучше мою теорию.

Рик уже давно привык, что у друга начисто отсутствует чувство юмора, и тот слишком серьезно относится к окружающему миру. Если разговор, то обязательно официальный, ну а факты — лишь те, что проверены и подтверждены ученым советом местного герцогства. Порой казалось, что для Оливера и вовсе не существует неразрешимых вопросов. Он с легкостью мог объяснить даже расположение небесных планид или развеять миф о безголовом страннике, появляющемся возле деревушки Тринс в полнолуние.

— Хорошо, говори. Я слушаю тебя внимательнейшим образом.

Но приятель не спешил раскрывать все карты, ожидая положенного по этикету извинения.

— Ладно, прости меня. Я действительно был не прав, — всплеснул руками Рик.

— И поделом тебе, потому как ты создаешь проблему на ровном месте, совершенно не озаботившись отыскать вполне логичные и закономерные ответы.

— Не тяни! — взмолился юноша.

— Так вот, — деловито продолжил Оливер, — начнем пожалуй с твоего невежливого гостя...

— Мистера Невежы, — напомнил Рик.

— Вот именно, мистера Невежы. Итак, во-первых, он упомянул о давних приключениях, в которых ему пришлось участвовать с твоим отцом, так? Хорошо. Лет эдак двадцать-тридцать назад. Во-вторых, когда ты принес старые вещи от старьевщика, Лиджебай не рассердился, а напротив, обрадовался, словно ты вернул ему капельку давно потерянных воспоминаний, верно? Замечательно. В-третьих, он собирал эти вещи неспроста. И знаешь почему? Потому что все они имеют одну отличительную черту...

— Какую еще черту?..

— Метку Ост-Гентинской компании, — и заметив еще большее удивление на лице приятеля, Оливер пояснил: — Негоже так небрежно относиться к истории нашей страны. Хорошо, слушай. Я думаю ты слышал об одном очень интересном законе, который принял наш парламент лет так тридцать назад. Билль 'О расследовании тайн мироздания и присущих им вещах, неспособных найти рационального объяснения'. Интересное название, не правда ли. Так вот, а говорилось в нем о вполне прозаичных вещах... Картографы, открыватели новых земель и обычные мореплаватели должны были не реже чем раз в год снаряжать экспедицию в самые отдаленные части нашего королевства или колонизируемые земли с целью опровержения всевозможных легенд. Так сказать развеять миф, сделав его реальностью.

— Я что-то слышал об этом, но к сожалению...

— Тогда слушай и не перебивай, — наставительно произнес Оливер. — У короны не нашлось средств, и капитанам кораблей было предложено самим финансировать данную компанию, но под строгим контролем двора Его Величества. Многие пытались увильнуть от обязанности. Напрасно. Контроль осуществлялся безукоризненно. По меньшей мере пять сотен кораблей отправились в плаванье к вымышленным целям. Уж не знаю, много ли мистических артефактов им удалось отыскать, но королевскую казну это не обогатило. Приближенные ко двору пришли к выводу, что капитаны обманывают корону и оставляют найденное себе. Поэтому вскоре билль был дополнен жесткими рамками. Но это , увы, ничего не изменило.

— И что же стало дальше? — поинтересовался Рик.

— А ничего, — равнодушно отозвался Оливер. — Со временем вольных искателей вытеснили с просторов Дальнего и Злого океанов. Правда, на это потребовалось чуть ли не половина казны и больше семи лет стычек и жестоких морских баталий.