— За великого целителя! — провозгласил Сафар.
Валечка оторвал взгляд от красавицы-рабыни, согласно кивнул и хлебнул сладкого вина.
— Ликёр, — поморщился он и залпом допил напиток.
— Тебе не нравится?
— Да нет, почему же, — беззаботно ответил землянин, подставляя чашу рабыне. Сделал новый глоток и посмотрел на эмира: — Я готов слушать.
Сафар приосанился, пригубил вино и нараспев заговорил:
— Великий Олефир пришёл в Камию...
Валечка внимательно выслушал историю о подвигах Фиры и Тёмы, а когда эмир закончил длинный витиеватый рассказ, задумчиво протянул:
— Занимательно... Хотел бы я познакомиться с принцем Артёмом и хоть одним глазком взглянуть на Рыжую Бестию.
— Да минет тебя чаша сия, чародей. Бедный принц до сих пор во власти этой ведьмы!
— Почему ты так думаешь, Сафар?
— Если бы дело обстояло иначе, он давно бы вернулся в Камию и занял место своего великого отца.
— Возможно... Хотя зачем ему Камия? Может, он стал императором другого мира?
— Принц любил Камию. И обязательно вернулся бы, если б мог.
Валечка допил вино и поднялся:
— Благодарю за гостеприимство, эмир, но меня ждут дела. Я ухожу из Куни!
— Прямо сейчас? Ночью?
— Я спешу.
— Постой! Как я могу отблагодарить тебя за чудесное исцеление сына, чародей?
— Мне ничего не надо.
— В Камии неспокойно. Путешествовать одному небезопасно. Дождись каравана, и пусть твоё ожидание скрасят мои лучшие наложницы.
Валентин бросил взгляд на полуголых девиц и улыбнулся:
— Заманчивое предложение, Сафар, но я спешу.
— Что ж, раз деньги и женщины тебя не интересуют, позволь вручить тебе подарок на память.
Сафар снял с пальца перстень с гербом Брадоса и протянул его магу.
— Спасибо.
Немного поколебавшись, Солнечный Друг принял кольцо, надел его на безымянный палец и усмехнулся, взглянув на скалившегося в камне шырлона:
— Забавная зверюшка, только очень шумная и невоспитанная.
— Ты встречал шырлона?!
— Он мешал мне спать, и я убил его.
Глаза Сафара наполнились искренним восхищением:
— Обещай вернуться, чародей! Я прикажу выследить для тебя шырлона, и мы вместе отправимся на охоту. Хочу собственными глазами увидеть, как ты расправляешься с тхарийским чудовищем!
— Это уж как карта ляжет, — развёл руками Солнечный Друг и исчез...
Валентин решил как можно быстрее добраться до Крейда. Он надеялся, что, оказавшись в Камии, Артём обязательно заглянет в Ёсский замок, резиденцию своего "родителя". "Великий Олефир. Великий... Чёрт бы его побрал! Чего ему не хватало?! В Камии живым богом был! Сидел бы здесь и наслаждался. Так нет, притащился в Лайфгарм и испортил всем жизнь. Кретин! Жаль, что ты умер, Фира! Я бы лично прихлопнул тебя ещё раз!"
Валя ехал по лесной дороге вдоль Хаттийских гор, внимательно оглядываясь по сторонам в поисках места для ночлега, пока рыжая камийская луна не спряталась за облако, и стало совсем темно. Тогда маг спешился, стреножил коня и стал колдовать. Вскоре на маленькой лужайке возле обочины появилась уютная палатка, весело затрещал костерок, а на треножнике закипел котелок с рыбным супом. Валентин вдохнул аппетитный запах и, посматривая на усыпанное красноватыми звёздами небо, приступил к позднему ужину. Покончив с супом, он выудил из кармана фляжку, сделал большой глоток и блаженно зажмурился.
— Лепота! — Землянин глубоко вздохнул, обернулся и крикнул в темноту: — Ну, что стоите? Идите сюда!
Придорожные кусты зашевелились, и из их недр выбрались трое лохматых амбалов с дубинами наперевес.
— Выворачивай карманы! — грубо приказал один из них, с презрением глядя на хлипкого рыжеволосого человека.
— С удовольствием, — лукаво улыбнулся маг. — Я поужинал и готов развлечься!
Глотнув водки, он выхватил из кармана ракетницу, пальнул в воздух, и ярко-зелёная вспышка осветила ночное небо. Оглушительный хлопок напугал разбойников, и они, словно сбитые шаром кегли, попадали на землю и закрыли головы руками. Валентин с умилением оглядел живописную картину и весело сказал:
— Что с вас взять? Дикий народ!
Маг приложился к фляге и, для лучшей сговорчивости бандитов, выстрелил ещё раз.
— Пощади нас, колдун!!!
— Так и быть. Садитесь поближе!
Солнечный Друг дружелюбно махнул рукой и захрустел солёным огурцом. Разбойники на четвереньках подползли к костру, устроились напротив мага и испуганно уставились на незнакомый предмет в его руках.
— Эх, ребята, и охота вам мотаться ночью по лесам?! Чего дома-то не сидится? — задушевно произнёс Валентин, протягивая флягу косматому, давно не мытому камийцу.
— Да, нет у нас дома, — с горечью ответил разбойник и пояснил: — Мы не смогли заплатить налоги и эмир Сафар забрал наше имущество в счёт долга.
Камиец собрался с духом, глотнул водки и передал флягу товарищу.
— Да, братцы, не повезло вам. — Солнечный Друг вручил закашлявшемуся разбойнику миску с квашеной капустой и ломоть чёрного хлеба. — Только на дороге вряд ли много заработаешь. Вам, ребята, надо банки грабить!
Фляга прошла по кругу и вернулась к Валентину.
— Что такое "банки"? — поинтересовался первый разбойник.
— Место, где деньги лежат! — наставительно объяснил землянин, подняв ракетницу вверх.
Бандиты задрали головы и, смачно чавкая, уставились в небо.
— Мы не умеем летать, — вздохнул один из них.
— Зачем летать? Нужно найти место, где эмир Сафар держит свои денежные средства, и экспроприировать их в пользу бедных!
— Экспро... что?
— Какие же вы бестолковые! Значит, так, разъясняю: эмир — угнетатель, вы — угнетённые. Надо что-то менять!
— Что? — опешили бандиты.
— Всё!
Валентин раздал собутыльникам гранёные стаканы с водкой и сотворил закуску: селёдку, солёные огурцы, маринованные грибы, хлеб и картошку в мундире. Разбойники хлебнули водки и вытаращили глаза на гуру:
— Что мы должны делать?
Промочив горло, маг торжественно произнёс:
— Восстановить справедливость! Отобрать деньги и имущество у богатых и раздать бедным! Вам нечего терять, кроме своих цепей! Так возьмите власть в свои руки!
— Кто ты? — благоговейно спросил лохматый разбойник.
— Я — всемогущий Солнечный Друг, маг и целитель! — изрёк Валентин и взмахнул ракетницей.
— Стань нашим предводителем, о, всемогущий!
— Нет. Спасение утопающих дело рук самих утопающих! Вы должны сами позаботиться о счастье Родины! Я, конечно, помогу вам, но только материально.
И Валя махнул рукой со стаканом. Водка брызнула в ошалелые лица, камийцы вздрогнули и зажмурились. Несколько секунд они сидели неподвижно, а когда, набравшись мужества, открыли глаза, то не узнали друг друга. Землянин расхохотался, довольный собственной шуткой: трое разбойников выглядели, как актёры Голливуда, снимающиеся в вестерне. Широкополые шляпы, клетчатые рубашки, кожаные штаны и жилетки, на поясах — по паре кинжалов. За спинами бандитов фыркали и били землю копытами сильные гнедые скакуны.
— Вот это я понимаю! — самодовольно воскликнул Солнечный Друг, и кони заливисто заржали.
Валентин подмигнул "ученикам", выставил правую руку вперёд и провозгласил:
— По коням, пролетарии! Час настал! Вперёд! На борьбу с угнетателями народных масс!
Маг вручил новоявленным революционерам фляги с водкой, котомки с закуской и по-отечески похлопал по спинам:
— В бой!
— В бой! — хором завопили бандиты и, взобравшись на коней, с радостными воплями исчезли в темноте.
А вусмерть пьяный маг проводил их расфокусированным мутным взглядом, заполз в палатку и отключился.
Разбойники скакали всю ночь. К утру они протрезвели и остановились, растерянно глядя друг на друга. Призывы великого Солнечного Друга будоражили кровь и, после недолгих дебатов, бандиты решили отправиться в Харшид, чтобы начать борьбу за справедливость именно с этого, наиболее богатого государства Камии. "Первые камийские революционеры" углубились в пустыню, и через неделю достигли небольшого оазиса Хатем. К этому времени водка и закуска, выданные гуру, закончились, и пролетарии были злы на весь свет. Бандиты ворвались в Хатем, ведомые словами пьяного Валентина: "Деньги — бедным, свободу — угнетённым!", и с налёту взяли власть в свои руки. "Ученики" Солнечного Друга были бедными и угнетёнными, поэтому они убили наместника кайсары Сабиры, захватили городскую казну и объявили Хатем независимым оазисом. В Камии чтили силу, и хатемцы немедленно признали захватчиков правителями города. Разбойники поселились в огромном доме наместника кайсары, окружили себя роскошью и приказали славить всемогущего Солнечного Друга наравне с великим Олефиром.
Глава 5.
Колдовать — это здорово!
Яростное белое солнце обжигало нежную кожу и слепило глаза. Горячий бледно-коричневый песок рассыпался под ногами, точно крупа, набивался в туфли, царапал ноги и заметал подолы длинных платьев. Вереника вытряхнула песок из туфель, оглядела диковинные песчаные горы и жалобно спросила:
— Где мы?
— Похоже, в какой-то пустыне, — ответила Станислава.
— Мне здесь не нравится!
Вереника закрыла глаза и прочитала заклинание, намереваясь вернуться в Лайфгарм, но ничего не вышло.
— Магии нет, — прошептала Стася. — Я попробовала найти Диму, но... Я вообще ничего не могу сделать, словно никогда не владела даром.
— Кто-то решил избавиться от нас? — спросила девочка, с тоской разглядывая унылый, однообразный пейзаж. Внезапно она заметила чёрную точку на горизонте и дёрнула Хранительницу за рукав: — Там что-то есть!
Станислава козырьком приложила руку ко лбу, всмотрелась вдаль и неуверенно произнесла:
— Надо туда дойти. Вдруг там люди. Может быть, они помогут нам.
Вереника кивнула, и они побрели к тёмной точке на горизонте. Палящий зной сводил с ума, и, стянув нижние юбки, правительницы Лирии и Годара накинули их на головы и плечи. Стало немного легче, но не настолько, чтобы воспарить духом. Лица горели от пустынного жара, губы противно ссохлись и потрескались. Пить хотелось ужасно.
Путницы почти выбились из сил, когда тёмная точка стала принимать очертания города. Над песком выросли бледно-жёлтые стены из песчаника, проявились черепичные крыши домов и высокие тонкие деревья с пышными шапками перистых листьев. Стася и Вереника долго шли вдоль стены, пока не увидели большие деревянные ворота, возле которых, прямо на песке, сидели четверо стражников в чёрных халатах и белых шляпах с большими, обвислыми полями.
Стражники заметили путниц, но отойти от ворот не посмели: к городу приближался караван. Им оставалось с досадой наблюдать, как от каравана отделяются всадники на мышастых лошадях и на полном скаку подлетают к женщинам. Наёмники ловко перекинули вяло сопротивляющуюся добычу через сёдла, вернулись к каравану и вместе с ним подъехали к воротам.
— Повезло вам, ребятам, — завистливо произнёс один из стражников. — Жаль, до нас всего несколько метров оставалось.
— Да... — протянул другой. — Могли бы славно позабавиться, да и заработать.
— Значит, сегодня не ваш день, — хмыкнул наёмник в коротком зелёном халате и бросил на песок несколько медных монет — плату за въезд в Гольнур, последний оазис на пути в Бэрис.
Караван благополучно миновал заставу и въехал на центральную улицу города. Тяжёлые фургоны медленно катились мимо невысоких домов из необожжённого кирпича. В лучах жаркого белого солнца их мозаичные фасады светились всевозможными оттенками серебряного и розового. Дома окружали стройные деревья с мохнатой корой и узорчатыми тёмно-зелёными кронами.
Въехав на просторный сонный двор гостиницы, фургоны остановились. Возницы кинулись распрягать быков, а высыпавшие из дома рабы занялись лошадьми наёмников.
Полуживых от жажды и усталости пленниц, втащили в роскошную комнату, где поспешно накрывался низкий стол. Наёмники бросили женщин на пушистый длинноворсный ковёр и ушли. Казалось, никто не обращает на них внимания, но, едва Хранительница попыталась сесть, рядом возник коренастый мужчина и грубо толкнул её на пол. Стася и Ника испуганно переглянулись и замерли, не смея пошевелиться.
Тем временем рабы разложили вокруг стола цветные подушки и застыли у стен, преданно глядя на двери. Изнуряющая тяжёлая тишина заполонила комнату, и успела стать почти невыносимой, прежде чем разбилась о весёлые грубоватые голоса. Резные двери распахнулись, на пороге возникли трое молодых, роскошно одетых людей. Рабы тотчас попадали на колени и склонили головы. Громко переговариваясь и похохатывая, караванщики развалились на мягких подушках, омыли руки в медных широких чашах и приступили к еде.
Приподняв головы, Стася и Ника голодными глазами смотрели, как мужчины запихивают в рот жирные куски мяса и с шумом прихлёбывают вино. Но вот камийцы насытились, вытерли грязные пальцы о расшитые золотом полы халатов и обратили взоры на измученных пленниц.
— Раздевайтесь! — рыгнув, приказал один из них.
Станислава и Вереника сели и с ужасом уставились на караванщиков.
— Я должен повторять дважды? Вы глухие?
Пленницы молчали.
— Посмотри на их волосы и одежду, Рузбех. Они с севера, а до северянок всегда долго доходит, что от них требует господин.
Рузбех недовольно посмотрел на брата:
— Если ты такой умный, Альяр, объясняйся с ними сам.
— С удовольствием.
Альяр поднялся, одёрнул халат и подошёл к пленницам. Стася и Ника испуганно прижались друг к другу: сопротивляться не было сил. Караванщик внимательно рассмотрел добычу и вдруг пнул Станиславу ногой:
— Ты! Вставай!
Стася неловко поднялась, и её глаза затопил животный страх.
— Как тебя зовут?
— Маргарет.
— Я же говорил, северянки. Видимо от хозяина сбежали, — ухмыльнулся Альяр и перевёл хищный взгляд на девочку: — А как твоё имя?
— Ника.
Камиец схватил Веренику за руку, заставил подняться и придирчиво оглядел хрупкое тело.
— Отличный товар. В Бэрисе за неё дадут хорошую цену.
Ника дёрнулась, когда мясистая ладонь стиснула её ягодицы, и Альяр расхохотался.
— Зохаль! Рузбех! Они не простые рабыни. Мы поймали чьих-то любимых наложниц, да ещё северянок. Бэрис взвоет от восторга, когда мы выставим их на торги.
— Здорово! — подхватил Зохаль. — Вот так удача! Отец будет счастлив, увидев, сколько денег мы выручили за этих холёных цыпочек!
— Говорят, северянки искусны в любви, — загоготал Рузбех. — Сейчас посмотрим. А, ну-ка, раздевайтесь!
— Они сами не справятся. Помоги им, Рузик! — хохотнул Альяр и толкнул девочку в руки брата.
Рузбех рванул шёлковое платье, и, дико завизжав, Ника влепила ему пощёчину.
— Ах, ты дрянь! — взвыл камиец, замахнулся на пленницу, но Зохаль перехватил руку брата:
— Не порти товар!
— И то верно. Принесите тирьяк!
Один из рабов метнулся за ширму в углу комнаты и с поклоном подал господам чеканный кувшин с высоким горлышком. Рузбех поднёс кувшин к губам Вереники.
— Пей!
— Нет.
— Поможем?
Рузбех подмигнул братьям, и те радостно загоготали. Зохаль сгрёб девочку в охапку, Альяр вцепился в длинные золотистые волосы, откидывая голову непокорной северянки назад, и одурманивающий напиток тонкой струйкой потёк ей в рот. Ника подавилась, закашлялась, но караванщики отпустили добычу лишь убедившись, что тирьяк проглочен.
