Память подземелий

Вот так я должна была умереть. И так тоже. Он, когда начал злиться, посмотрел в зеркало и оказался в своей же ловушке. Я торопливо отвернулась, взгляд попал в другое зеркало, потом заметался между третьим и четвёртым... Закрыла глаза. Я помню, откуда меня принесли? Ой, нет... Ощупывать стены боюсь. Ладно. Можно так.

Я вытащила из кармана горсть камешков и принялась кидать их. Зеркало. Стена. Зеркало. Стена. Дерево. Дверь! Ну, вот и выход.

И неправ он насчёт самоконтроля. Уж этому-то я научилась!

6. Встреча

Я сползла по стенке. Чёртова лаборатория. Истинно чёртова. Что он хотел со мной сделать и зачем? Что вообще произошло? Кто злится, того затягивает в зеркало, так, что ли? Или не только злится, может быть? Ладно, я потом Тавара спрошу. Хм, а он вспомнит? Вряд ли.

А я его увижу ещё?

У меня перехватило дыхание. Страх онемением разливался внутри. Как там? Как я шла? На запад — вниз — юго-запад — запад... восток... э-э-э... запад вроде бы... А потом? Не поворачивал ли ход, который меня вывел из зала? И куда я вышла из колоссального аквариума? Ну это всё ладно, но меня же ещё и несли!

Я потерялась.

Нет, не может быть, просто не может! Я потерялась! Я больше их не увижу! Я никогда не дойду до эранди, а если и дойду, то они убьют меня. Или ребят. Или ребята никогда не дойдут до эранди. Мы больше никогда не увидимся!

Я была в отчаянии, но плакать не хотелось. Норму по слезам я просто уже перевыполнила. Просто успокойся, Рандис, успокойся. Подумай, что тут можно сделать? Они уже не ждут, это точно. Их трое, Тавар маг, они наверняка доберутся своим ходом. Так что просто встретимся на месте.

Мысли такие не принесли успокоения, а вот надежда мелькнула. Я непомерным для себя усилием воли перестала нервничать и встала. Огляделась.

Коридор. Грибницы освещают стены, выполненные из гладкого дерева. Как всё-таки строили! Ведь стоит дольше людской памяти, а не гниёт. И словно теплом от него веет, оно мягкое, не то, что твёрдый холодный камень. Даже дверь в конце коридора была деревянная, тоже без резьбы и узоров, только окошко в верхней части.

Я осторожно выглянула в него. Комнатка обозревалась почти полностью. Можно было выходить.

Я прошла через несколько комнат и залов, нисколько не узнавая места, по которым меня несли. Если до этого я считала, что заблудилась, то теперь поняла, что такое есть 'заблудилась' на самом деле. А, впрочем, есть ли разница?

И что теперь? Я вряд ли смогу найти эранди. Потому, что направление тоже потеряла, и только природное чутьё могло подсказать путь. Но какое чутьё, если я никогда не была ни здесь, ни в селении эранди?

Ребят тоже вряд ли найду. Сроки уже все прошли, и они сейчас добираются самостоятельно. Хорошо, если они меня не похоронили.

Ну ладно, поныть, конечно, можно, но делать что-то надо.

Можно попробовать идти в западном направлении, селение эранди большое, уж не пропущу как-нибудь. Может, самих их встречу. Правда, хорошо это или плохо, пока сказать трудно. Но ведь мне всё равно к ним надо?

Ладно, иду на запад. Только не ошибиться бы. Я устала, плохо высыпаюсь, ранена — сознание уже отключается.

Вероятно, это была плохая идея. Очередной зал меня поверг в шок. Огромный, куда больше тех, которые встречались по пути, он был совершенно неосвещён. Но, тем не менее, полной тьмы не было — тускло сияла магма, медленно ползущая по каналам в полу. Для чего эти каналы были сделаны — непонятно, они пролегали совершенно хаотично, пересекаясь, сплетаясь, разделяясь на несколько, завиваясь кольцами. Над ними дугой взлетали мостики, такие же беспорядочные. Стены и потолок таяли в темноте.

Нет, если я хочу пройти на запад, то идти надо через этот зал. Пусть даже он тёмный и опасный. Пусть даже в полумраке можно легко споткнуться и шлёпнуться в магмовый поток.

Я присела. У меня где-то были огоньки. Интересно, добавят они света? Вообще-то они тусклые и их всего два.

Так, открыть сумку... Да, это больно. Терпи, Рандис, терпи. Сгибаем пальцы... Сгибаем, я сказала!

Передохнула. Потом полезла копаться среди вещей. Вот он — маленький шарик, шершавый и мягкий. Теперь бы его активизировать.

Я потянула огонёк из сумки. Пальцы легко разжались под его тяжестью.

Та-ак, пробуем ещё раз.

Чё-ё-ёрт!

Свет отпадает. Ну да ладно. Что я, не умею ходить в полумраке?

Осторожно перехожу мостик. Как пройти на ту сторону? Я прикинула путь. Если я перейду туда по этим мостикам, то, чтобы попасть к двери...

Я перевела взгляд на дверь.

Потом на тварь.

На меня целенаправленно полз рабах. Он тяжело шёл по мостикам, к счастью, с выбором короткого пути у него оказалось не очень хорошо. Длинные острые чешуи топорщились — это значило сосредоточенность.

Зал был большой, что давало мне много времени на размышление. Бежать назад? Но есть ли другой выход? По прямой рабах может меня догнать. Попробовать обогнуть его? Здесь целый лабиринт этих мостиков, может, и получится.

Рабах уже был на середине зала. Он ушёл влево, и недовольно фыркал — не получалось подобраться поближе. Я пробежала несколько мостиков и оказалась у правой стены.

Мы не двигались. Ящер приподнялся на коротких лапах и посмотрел вокруг. Всего несколько мгновений немигающие красные глаза жёстко оглядывали зал, потом снова в упор посмотрели на меня. Жёсткая чешуя его круглого толстого тела ещё больше встопорщилась. Рабах двинулся ко мне через мостик.

Я замерла на месте, хотя больше всего хотелось бежать, бежать прочь, лишь бы подальше. Но надо добраться до двери. Если только получится найти хотя бы лестницу, всё будет хорошо. Ящеры никогда не умели толком по ним взбираться. Подпустить поближе, иначе я не смогу оббежать его...

Мерный шорох чешуй и скрежет когтей. Тусклые отблески лавы на стенах и тёмном силуэте, который полз между потоками жидкого камня. Жар поднимался от раскалённой крови земли и ловил моё тело — но не от этого охотника нужно было спасаться. Одежда ещё не просохла, и пар от неё неровными струйками поднимался в потолок. Кажется, к этой влаге примешивался мой пот — страх, напряжение, скорость выжимали меня полностью.

Я не смогу драться с ним. Надо бежать. Через мостик, ещё один.

Пробираюсь к двери. Рабах меняет направление, пытаясь зажать добычу в угол. Он двигается медленно, рывками коротких мускулистых ног тянет тело. Но слишком быстро для такого тяжёлого туловища. Меня догонит, если я его не перехитрю. Но как? Страх, казалось, сводит сознание. Мысли нашёптывают только панику.

Рывок! В сторону, быстрее, перебежка, ещё... И снова тяжелое тело с шорохом перекрывает путь. И обратно. И ещё рывок. И...

Он никуда не торопился. Он был владыкой в этом подземелье, и травил испуганную жертву с неторопливым достоинством охотника.

Если так пойдёт и дальше, то мне конец.

Успокойся, Рандис! Что он тебе сделает, если многоножка и секачи пасовали? Если маг не смог? Всё нормально. Это же просто ящерица. Просто большая неповоротливая ящерица. Ну, подумай, что с ним делать?

Неповоротливая... ящерица... Он еле-еле переходит по мостикам. Боится... Вот и оно!

Я неожиданно (надеюсь, что неожиданно) кидаюсь к рабаху. Тот замирает, вцепившись когтями в борт... рывок!.. Мимо. Я пролетаю перед его зубами, и охотник срывается с места. Два, три мостика — и я уже за его спиной. Он разворачивается, но человек снова быстрее. Но ящер всё равно разворачивается — и в конце концов его очередной рывок почти задевает меня. Он уже разозлён — наши роли поменялись. Рабах вертится, но никак не успеет за мной. Ещё мостики... снова цепляет, на этот раз не почти. Но теряет равновесие. Именно этого я и хотела! Но не вместе же со мной...

Я падаю на пол и резко дёргаюсь, высвобождая штанину из зубов. Пинаю ящера в морду изо всех сил. Треск ткани, глухой стук — он падает в лавовый проток. Теперь бежать отсюда. Сзади в муках корчится побеждённый враг. Испытываю острую жалость — да, он хотел меня сожрать, но смерть в лаве невероятно мучительна. Медленное сжигание заживо, поглощение раскалённой массой...

Поправив сумку на плече, выхожу за дверь. Мрачный, опасный зал остаётся за спиной. Надеюсь, насовсем.

Руки не могли держать самострел. Они вообще ничего не могли. Эта стая пауков — такая же, как та, что напала на меня раньше. Уже почти не страшно, бывало и похуже... Но мне при этом бывало лучше. Я не смогу их перестрелять. Я вообще не могу стрелять. Только бежать.

И отчаянный бег по коридорам... Безуспешные попытки быть быстрее. В боку уже кололо, дыхание застревало где-то в горле, комками проваливаясь в грудь. Сердце соревновалось в скорости с шагами. Я бежала, не оглядываясь, не думая, не смотря вперёд... и назад тоже. Но они не отставали.

Пока я не наткнулась на стену. Это не был тупик — на уровне моей головы выходили три коридора... Но как в них попасть? А главное, как попасть быстро?

Шорох-перестук тонких лапок — пауки выбежали в коридор. Я изо всех сил подтянулась, но пальцы просто разжались. Ничего, я смогу. Давай, Рандис, давай!

Тихий щелчок за спиной. Ещё один, ещё. Я обернулась. Пауки падали, сражённые... что, из самострела?

Их соседнего коридора спрыгнул Мирен. Он прицельно добил тварей и ухмыльнулся.

— Привет, Веточка! Что, рада?

Шаг, другой, и я оказалась рядом. Просто прижалась к нему, уткнувшись лицом в грудь. Он стиснул меня, руки оказались между нами, но, похоже, уже ничего не чувствовали. Мы просто стояли молча, и всё. Шершавая ткань куртки вжималась в моё лицо. Он пах потом, грязью и почему-то гарью. Живой, родной. Снова рядом. Но почему...

Я оторвалась от его груди и глянула в лицо. Спокойное, радостное. Но...

Комок в горле не сглатывался, и пришлось спросить так:

— А... остальные? Где Верс?!

— Живы они, всё в порядке, — Мирен улыбнулся. — Тебе, вижу, досталось крепко. Выглядишь просто жутко, будто из грибной грядки выкопалась. Мы нашли кое-что... Тавар разобрался, и я пришёл к тебе. Пошли, — он взял меня за руку. — Постой, что с твоими руками?

Слёзы снова давили на глаза.

— Не... знаю, что будет... Они вообще не чувствуют, ничего. И не сгибаются. Вообще не работают. Мирен, их отрежут, да? — Я всхлипнула, не удержалась.

— Ну что ты, никто их не будет резать. Если заражения нет, то всё пройдёт.

Заражение? После слизи многоножки и грязного бассейна?

Честно говоря, я могла тогда думать только об этом. Но всё же спросила, что ребята делали, пока меня не было. Мирен сказал, что Тавар нашёл отличную штуку, но не смог толком объяснить, какую. Ну правильно, Мирен же не маг. Тавар нашёл, пусть он и объясняет.

Я с самого начала не хотел отпускать Рандис одну. Во-первых, женщин надо оберегать, а во-вторых, это оказалось не очень-то и нужно. Но люди есть люди, может, у них так принято.

Ждали мы условленное время и даже немного дольше. И Мирен, и Верс отказывались верить в то, что Рандис погибла. Я лично считал именно так. Как оказалось, зря.

Во время ожидания стали снова изучать карту. Надо сказать, мы рисковали, полагаясь на неё, ведь коридоры, которые уходили за границы исследованного, могли окончиться чем угодно.

Именно так и получилось. Нам пришлось довольно долго петлять, обходя завалы, реки лавы. В одном месте даже крались мимо спящего чудища, которого люди назвали кмаргом. Я попытался усыпить его покрепче, но заклинания получались только автоматические. Так я и не понял, усыпил я его, или зачаровал на неподвижность, или лишил временно сознания. А может, вообще не сработало.

Кмарга мы миновали успешно, но встретили кое-кого похуже. По крайней, мере, так сказали люди. Это были секачи, подобно тому, который гнался за Рандис в коридоре. Я их боюсь, не очень сильно, но сильнее, чем прочих тварей, встреченных по пути. Вот только не помню, почему боюсь. Только теперь я уже знал, что огнём их не возьмёшь. Пробовать что-то ещё было сложно, поэтому я просто обеспечил защиту людям, когда они убивали секачей. Что я сделал, я в деталях не понимаю, но ни один удар лезвий-когтей не достиг цели. Вероятно, с тем тоже надо было так поступить. Может, Рандис осталась бы... Небо, я помню, помню, что она жива, я просто тогда так не считал.

Я не очень понимал, как и куда мы идём. Вообще было трудно ориентироваться, а вот люди, не терявшие памяти, с этим справлялись лучше. Верс вёл нас в сторону, в которой предположительно находилось селение. Похоже было, что они тоже не слишком надеются встретить Рандис.

Наконец, мы набрели на лабораторию. Странная, опасная лаборатория. Деревянные панели стен были увешаны зеркалами. Мирен и Верс пришли в восторг. Я предупредил их об опасности. Может, получилось бы лучше, если бы я вспомнил, в чём конкретно она скрывается. Я мог только исследовать эту лабораторию сам. Почему-то я знал, что мне гораздо страшней смотреть в эти зеркала. Наверное, потому, что я эранди? Когда я закрыл глаза, чувства изменились. Одна из стен словно давила на меня.

Скорее интуитивно я догадался, как открыть её. Не помню, честно, не помню, встречал ли я раньше такую магию, но всё здесь меня слушалось. Не очень охотно, конечно, — чуть-чуть ослабишь контроль, и всё, победит эта сила, и что тогда?

Зеркала той самой стены создавали чёткую, качественную иллюзию. Ту, которой нам и не хватало. Огромная, на всю стену, карта подземелий. Синие линии тускло светились, обозначая ходы и залы. Красные линии... Вот насчёт них мы долго гадали.

Наверное, случайно я приложил ладонь к одной из линий в тот момент, когда Верс всмотрелся в зеркало. Но, тем не менее, ровное отражение сменилось частью коридора.

Из меня плохой рассказчик, понимаю. Красные линии обозначали потайные ходы. Люди были в восторге, я, вероятно, должен был быть тоже. Наверняка для нас эта схема была ценностью, я не помню. Тогда мы использовали её для того, чтобы найти Рандис и привести её в эту лабораторию. То, что она наотрез отказалась идти туда, мне понятно только теперь. Мы просто встретились и прошли коротким путём — с картой потайных ходов это было несложно.

Я вижу теперь, что преждевременно мы радовались. Наши испытания ещё не закончены, они только начинаются.

Часть 2

1. Конец

Тихие шаги выбивали пыль из широких мраморных плит, выщербленных временем и такими вот шагами. Шорохом отдавалась легкая поступь в коридорах, освещённых зеленоватым светом грибниц. Грибниц, пронизывающих тяжёлые блоки стен и оплетающих резные деревянные панели, которые стекали по камням каждые три метра. Панели глушили негромкий разговор и уходили за очередной поворот. Коридоры разбегались от перекрёстков, раскрывались торжественными залами, пестревшими мозаикой и барельефами, и, ломаясь винтовыми лестницами, уводили в такую же череду комнат.

Изломы грибниц разбивали тени на резкие фрагменты, и вот неузнаваемые обрывки силуэта, с трудом различимые, переходили в элементы кошмаров. Я с интересом наблюдала, как чёрная коса сливается с полумраком силуэтов.

— Рандис, не спеши ты так, — одёрнул негромко Верс, бледная кожа которого, как и волосы, отливала зеленоватым свечением грибниц.