Великолепная четверка

В кабинете установилась тишина, нарушаемая только звуками, идущими из-за открытого окна. Взгляды друзей скрестились на комбриге. Но если лицо Старого Матроса выражало недоумение, то взоры Комиссара и Сэя выдавали переживание за сохранность всего музыкального центра.

-"Это ты чего?" — нахмурился Старый Матрос.

Ответом ему стал мутный взгляд вопрошаемого и неразборчивое бормотание, срывающееся с вялых губ. Бохаец откинул голову и прикрыл глаза.

-"Это не он, это ты чего поставил? Совсем память отшибло" — пришёл на помощь обессилевшему комбригу Комиссар Вилкат.

-"Какую память, ты о чём?" — не понял Старый Матрос.

-"Вот только вид делать не надо, что не понимаешь" — встрял Сэй — "Высоцкому хорошо, в больнице скончался, а Бохайца откачали. Так он до сих пор остановиться не может. Последствия, понимаешь ли"

-"Какие последствия, чего последствия?" — запутался Старый Матрос — "Вы мне что, голову морочите?"

-"Обана, в отказ пошёл, да мы из-за твоей цидулки чуть не спятили, когда Бохаец с каким-то грёбаным педантизмом все Ваши сэр наказы выполнял" — добавил Комиссар Вилкат, закрывая окно и включая кондиционер на стене.

-"Комиссар, ты с дуба рухнул?" — вежливо поинтересовался Старый Матрос — "Никаких цидулок я Вам не писал".

-"Я так и знал, что ты в отказ пойдёшь. Так письмо твоё с напутствиями сохранил" — с этими словами из тумбочки Сэй извлёк чёрный деревянный ларец, покрытый затейливой инкрустацией из мамонтовой кости.

На свет появился потёртый на сгибах листок бумаги с какими-то каракулями в одном из углов. Сэй Алек с рассерженным видом протянул его Старому Матросу. Немного поколебавшись, тот принял документ, развернул, вчитался и вздохнул с облегчением.

-"Все правильно, моё письмо к Вам с так сказать пожеланиями. Ритуальный слог, написал я его на японской бумаге хоосё, Сейчас такую и не достать"

-"Пожелания твои, вот ёлки!" — Сэй выхватил у Старого Матроса письмо — "Преданные подельники... так, это можно пропустить, ага здесь... также помните, что Вашей священной обязанностью является убить Гудериана. Матрос, ты чего такого понаписал, а? Нет, мы с Комиссаром и Арийцем конечно поняли, что ты напутал, ведь к 1972-му Гудериан уже лет двадцать как в могилке был, но Бохаец дело другое"

-"Какому семьдесят второму?" — возопил Старый Матрос.

-"Не перебивай, потом выскажешься" — парировал Комиссар Вилкат.

-"Так вот, Бохаец решил, что у тебя с Гудерианом вендетта и то, что быстроходный Гейнц помер, не остановило нашего сицилийского монгола" — блеснул неологизмом Сэй, кивая в сторону прожженного алкоголика — "Гюнтер Гудериан жив, а значит, вопрос исчерпан, по крайней мере, он так решил"

Бохаец кивнул.

-"А Гюнтер Гудериан это его сын?" — задал уточняющий вопрос Старый Матрос.

-"Вот именно, что сын. Человек как раз генерал-майора получил, пусть и бундесвера, приём устроил, поздравления принимал" — Алек тяжело вздохнул — "Бохаец его из Стечкина в упор, восемь пуль. Суровые законы монгольских сицилийцев..."

Юрист замолк и, поёжившись, отошёл с траектории струи воздуха бьющего из кондиционера прямо на него и подсел к ноутбуку. Старый Матрос с изумлением глянул на, всегда добродушного и пьяного монголоида, как раз отправляющего в себя очередной объём кукурузной самогонки. Бохаец утёр губы и внимательно посмотрел на столик, потом перёвёл пьяные глаза на Старого Матроса и внимательно смерил его взглядом.

-"Ты чего смотришь на меня так... изучающее" — полувопросительно полуутвердительно обратился Старый Матрос к Бохайцу.

-"Закуска кончилась" — буркнул заплетающимся языком монголоид и поднялся с дивана.

Старый Матрос на автомате отступил за спину Вилката, а Бохаец лениво прошёл к столу и взял шоколадную конфету из открытой коробки.

-"Ты чего?" — удивился Комиссар в плечи которого вцепился Старый Матрос.

-"Да так, ничего"

-"Что значит ничего, очень даже чего. Из-за твоих мудрых напутствий невиновного человека, пусть и бундесверовца, пристрелили как собаку" — заявил Сэй — "И это я не говорю о Хрущёве"

-"Да, кстати!" — Комиссар Вилкат снова поднёс письмо к глазам — "Где это здесь было написано? А, вот: расстрелять Хрущёва, Ну Матрос, ну мореплаватель — первооткрыватель".

-"И что?" — впрочем, спрашивая, Старый Матрос уже знал ответ, пусть не досконально.

-"Пуля в затылок" — сухо ответил сменивший в роли обвинителя Сэя Комиссар Вилкат — "Прямо на даче у бывшего генсека. В этот раз из японского Намбу"

Старый Матрос схватился за голову. Его задорно заломленная капитанская фуражка сбилась на лоб и потеряла большую часть своего лихого вида. Изогнувшиеся на плечах погоны двумя траурными холмами оплакивали покойных, а в параллельных и пересекающихся лычках можно было с готовностью признать могильный орнамент.

-"Мать твою, да кому же он мешал в семьдесят втором?"

-"Сам пишет ЦУ, потом в кусты. Не выйдет!" — железобетонно заявил Комиссар Вилкат — "Не по марксистски это, непростительно!"

-"Причём здесь семьдесят второй, вы ведь в сорок второй собирались, под Сталинград. Мамаев Курган оборонять, Паулюса остановить, Готу во фланг ударить..."

-"С какого перепугу ты решил, что мы воевать станем? Монополия Вихрей священна" — сказал Сэй.

-"И неприкасаема, то есть неприкосновенна" — пробулькал в опустошаемый стакан со своего дивана Бохаец и добавил, переводя дух — "Пусть они сами, под пули лезут и историю меняют. А нам и существующие рестораны нравятся. Уф, и девчонки тоже".

Воинственный Комиссар при этих словах мрачно насупился. Старая боль непонимания и насмешек снова кольнула его в изношенную печень. Сколько сил было затрачено на попытку убеждения оппонентов в ошибочности Сталинского подхода к внутренней политике государства. Сколько душевных мук он испытал, пытаясь оспорить коллег — имперцев и убедить их в гениальности ленинских идей, извращённых прямым усатым преемником. Всякий раз, когда в компании заходил разговор о Вихрях Времён или их очередных похождениях, словно тень набегала на лицо Вилката и он инстинктивно сжимался словно ожидал очередную порцию издёвок. Вот и теперь ему показалось, что старые обвинения с форума вновь готовы зазвучать. Комиссар поморщился и замотал макушкой, стремясь согнать наваждение. Но вокруг были подельники: уверенный в собственной непогрешимости знаток законов, вечно нетрезвый воинствующий сибарит, в смысле готовый насмерть сразиться с любым, кто посмеет покуситься на его диван и столик с коньяком и Старый Матрос, за которого говорило само его прозвище.

-"Так Вы мне сами об этом факс скинули. Так, мол, и так, отправляемся в сорок второй, что тебе привезти? Ну, я и решил, что под Сталинград" — оправдался Старый Матрос.

-"Какой факс, где ты его здесь вообще видел, брехун? Мы туристы от пространства-времени, а не археологи!" — Сэй продолжал закипать.

-"Ну нет, не факс — электронку" — поправился Старый Матрос — "Адрес Ваш был точно, а текст какой-то странный с [вставить характерные только для литовцев ошибки при написании фраз по-русски. Артур, лентяй, подскажи], еле понял о чём речь шла."

-"Комиссар!!!???" — взревел Сэй.

-"А что чуть чего, так сразу Комиссар? Можно подумать у Вас косяков меньше?" — взгляд Сэя не сулил Артуру никакого соблюдения Женевской конвенции и Вилкат поспешно добавил — "Ну книжку я накануне читал про Барвенковский прорыв Тимошенко. Вот в лёгкой задумчивости сорок второй и изобразил. Подумаешь..."

-"Из-за твоей лёгкой задумчивости Бохаец двоих пристрелил. Один из них генерал-майор, а второй первый секретарь КПСС, хоть и бывший. Комиссар!" — Сэй приложил скрещённые ладони к сердцу и тяжело вздохнул — "Твоя лёгкая задумчивость опасна для окружающих, поэтому прошу тебя: никогда не думай тяжких дум, они смертоносны. А то в следующий раз Бохаец вместо прогулки по Парижу атомную бомбу на него скинет. А это не есть хорошо для ресторана "Максим"

-"Невнимательный ты человек Вилкат" — припечатал Старый Матрос — "Но времени нет. На, забирай свои штемпеля для монет"

С этими словами Старый Матрос сбросил со спины рюкзак и вынул из него продолговатую пластмассовую коробочку. Комиссар Вилкат принял ношу и открыл с лёгким щелчком. Разделённые перегородками в ней тускло поблёскивали смазанные тавотом четыре десятка печаток для чеканки древнеримских монет.

-"Спасибо"

-"Не за что" — ответил Старый Матрос — "Будет у тебя ещё нэцкэ Акробаты — обращайся"

При этих словах Сэй подозрительно прищурился и одним рывком открыл выдвижной ящик письменного стола. Спешно извлечённая на свет сафьяновая коробка хранила в себе массивную золотую цепь с грубо искромсанным ножом пустым кулоном. Коробка и цепь полетели на пол, а Сэй бросился к Комиссару Вилкату, который поспешил в умывальную комнату и скрылся за дверью душевой кабинки. Щёлкнул шпингалет.

-"Артур открой"

-"Не открою!" — ответил изнутри железный Комиссар Вилкат.

-"Открой, говорю, ворюга — хуже будет!"

-"Фиг тебе!"

-"Ну как знаешь" — плотоядно ухмыльнулся Сэй — "Только у душа кран с холодной водой сломан"

-"Чихал я на это!"

-"Скоро зачихаешь. Сейчас проверим, насколько у тебя горячее сердце" — с этими словами Сэй бестрепетной рукой повернул вентиль на белом метаполовом стояке.

Из душевой кабины последовательно донеслись звуки гудения жидкости в трубе, разбрызгиваемых струй воды и крик смертельно раненого мамонта, непонятно как поместившегося в кабинке. Довольно ухмыляющийся Сэй проследовал мимо озадаченного Старого Матроса и уселся за стол. Находящийся в полной алкогольной прострации Бохаец лишь равнодушно скользнул взглядом по разыгрывающейся трагикомедии и снова припал к гранёному стакану с кукурузной самогонкой.

-"Да, весело тут у Вас" — задумчиво усмехнулся Старый Матрос.

-"А то!" — подтвердил Сэй, но развить мысль не успел.

Из ванной послышались щелчки открываемого шпингалета и добавившееся к журчанию воды шлёпанье мокрых ботинок по полу, сопровождаемое шмыганьем носом. Комиссар Вилкат предстал перед подельниками в мокром костюме, вода с которого потоками заливала мозаичного Цезаря и образовала на сердоликовой траве лужу, как будто конь полководца совершил весьма антиэстетическое действие.

Вид Комиссара был настолько беспомощен, что Сэй простил ему хищение статуэтки XII века, а Бохаец... Бохайцу было уже все равно. Впрочем, не настолько, ибо движимый чувством сострадания он встал с дивана, настоящий подвиг с его стороны, и поднёс отчаянно отряхивающемуся Вилкату полный стакан кукурузной водки, из точной копии которого он угощался сам.

Старый Матрос посмотрел на действо и расхохотался. Смех его был настолько заразителен, что к нему присоединились Бохаец с Сэем и даже Комиссар Вилкат, чей раскатистый хохот периодически прерывался сухим кашлем начинающейся простуды.

-"Да, дела" — многозначительно проговорил Старый Матрос — "Вот что значит отсутствие Арийца. Кстати, куда он делся?"

-"На полигоне с местными толкиенами отморозков гоняет" — охотно ответил отряхивающийся Комиссар Вилкат.

-"Не с толкиенами, а с ролевиками, теми, что за римлян отыгрывают"

-"С ролевиками, так с ролевиками" — не стал спорить Комиссар Вилкат — "Люди у него исполнительные. На плацу все в римской амуниции со щитами и в доспехах. Жаль малограмотные. Ариец как рявкнет: "Эскудо" — Так они у него сразу в форме этой машины построились. Только я не понял "Эскудо" какого года. И вообще, больше своим строем Nissan Cefiro напоминали"

-"Всё правильно они построились, именно Suzuki Escudo, а не Цефиро, у той мотор мощней" — заплетающимся языком возразил Бохаец.

-"Причём здесь Escudo? Пацаны, Вы чего сегодня пили? Testudo, а не Escudo, он орал, черепаха значит. Строй римский, когда отморозки со всех сторон щитами загораживаются, а не машины Ваши" — удивился Сэй.

-"И с этими людьми Ты собрался в Риме отдохнуть? Самоубийца. Вигилы Вам устроят активный отдых в Мамертинской тюрьме, или сразу распнут, скорее второе. Хотя, это какое у них настроение будет, впрочем, нет, наверняка распнут" — добавил Старый Матрос.

-"Нормально мы готовимся, даже вон на курсы по латыни записались, посещаем исправно".

С этими словами Сэй кивнул на, валявшийся на столе, русско-латинский словарь.

-"Учитесь, учитесь, а то станете куриалами, а речь в Сенате произнести не сможете" — посмеялся Старый Матрос, не обратив внимания, что впопыхах перепутал Курию и Сенат.

-"А чего Вы как ребята с Вихрей не хотите сознанием подселиться в реальных персонажей? Навыки и знание языка от донора так сказать прилагаются" — осведомился Старый Матрос с хитринкой в глазах. -"Я Вам даже свой коллайдер в пользование ссужу. Он Вашего как-никак помощнее. Да и выглядит стильней"

Бохаец поперхнулся самогонкой и пятидесятиградусная жидкость выплеснула из стакана. Сэй скрючил многозначительный кукиш, а спустя секунду добавил ещё одну фигуру из трёх пальцев. Литовец сдержался и только тело непроизвольно вздрогнуло.

-"Нашёл дураков" — мгновенно протрезвевший Бохаец стал выглядеть как студент только что вернувшийся с прогулки. И куда только подевались вялые движения и заплетающийся язык — "Пусть тебе Элтон Джон сознание переселяет, а мы, слава богу, баб любим, очень"

-"И помоложе!" — добавил Сэй

-"Действительно, Старый Матрос, ты чего, нас подставить хочешь? Знаешь ведь, что в половине случаев оборудование сбой даёт и в женское тело разум мужика запихивает, нет блин, посмеяться тебе надо"

-"А чего такого?"

Сэй живописно рубанул воздух ладонью.

-"Вот посмотри, скажем, перенеслись мы в Древний Рим. Комиссар в Калигулу, Бохаец в его сестру Друзилу, а..."

-"Сэй в любимого коня" — не позволил юристу закончить фразу мгновенно разозлившийся на подобное сравнение монгол -"Император, как полагается, сделал его сенатором, тот поставил коллег в позу и начал..."

-"Лягать копытами!" — рявкнул, высунувшийся из-за ширмы и закутывающийся в сухое знамя первой Сталинской дивизии Комиссар Вилкат — "Вы ещё подеритесь народ, а ты Матрос всё меры в своих шутках не знаешь, ох гляди дошутишься, над тобой так пошутят, что сам не рад будешь"

-"Молчу, молчу" — успокоил собеседников посмеивающийся в конкистадорскую бороду Старый Матрос — будете путешествовать так сказать с подорожными и паспортами"

-"А вот это навряд ли" — Бохаец рывком поднял с дивана изнурённое непрерывным пьянством тело и прошёл к стулу на котором в окружении каких-то листочков и стебельков лежал его безжалостно изнахраченный падающей статуей портфель — "Здесь все документы были. Подорожные, счета на доспехи, древнеримские карты. Два месяца работы двух десятков археологов и лингвистов. Бабок заплачено — мама не горюй, но не в бабках суть".

Бохаец опустил портфель на пол, и выпил зажатый в правой руке стакан, смахнул рукавом капли с губ и продолжил.

-"Мы собирались через две недели отправляться, а сроки, похоже, переносятся"

-"Ни хрена"

-"Да не беспокойся ты о своих папирусах" — успокоил приятеля Комиссар Вилкат.

-"Пергаментах" — поправил его Бохаец.