Тихие песни Эшленда

— Не ревнуй, Текто, — орк заулыбался. — Он молод, смышлен и красив, а ты стар и брюзглив!

— С такими шутками тебе разве что у Крассиуса Курио выступать.

— Просто у тебя нет чувства юмора!

— Судя по тебе, чувства юмора вообще нет ни у кого, кроме орков. Что-то тут не так, не находишь?

— Кто ж виноват, что нам покровительствует самый веселый из даэдра!

— А я всегда думал, что вывороченные кишки, экскременты и сломанные кости это не очень весело, — Флавиус ухмыльнулся. Льетт рассказывала ему, что творится в царстве каждого даэдрического принца. Обиталище Малаката, покровителя орков, по ее рассказам больше всего походило на помесь пыточных камер и лавки мясника.

— Просто вы, слабые умишки, недостаточно остроумны, чтобы понять юмор отца Малаката!

— И действительно, куда уж нам, убогим?

— Не огорчайся. Не всем суждено родиться орком, — Грогок гордо задрал нос к небу. — Подойди к молодому эшлендеру, он хочет тебе что-то сказать.

— Наш разговор о юморе еще не окончен, — пригрозил Флавиус и побежал к Аркотаю, который стоял на маленьком холмике и махал рукой, приглашая следопыта присоединиться к нему.

Тедрен сильно хромал, и ему пришлось подобрать тяжелую суковатую палку, чтобы опираться на нее при ходьбе. Зелья и магия не могли так быстро вылечить сломанные ребра и поврежденное колено. Волшебник понимал, что является причиной чересчур медленного продвижения через перевал, но осознавал также и всю необходимость наличия в отряде мага.

Через горы, отделявшие Эшленд от более гостеприимных земель запада, вела всего лишь одна тропа. Пользовались ей редко, так что даже некогда широкая и оживленная дорога от Альд Велоти до перевала успела изрядно порасти травой и мелким кустарником. Тропа была расположена у самого моря: одна из гор здесь была сильно поточена прибоем, в результате чего часть ее обвалилась в воду, и по образовавшемуся сколу можно было пройти. Со временем его облюбовали скальные наездники, устроившие прямо посередине тропы свои гнездовья. Когда ординаторы Кервеля добрались до самой верхней точки тропы, нависавшей над морем, больше дюжины крылатых хищников взмыли в воздух. Тедрен выругался. Когда наездники сбиваются в стаи, они становятся крайне непредсказуемы.

— С вашего позволения сэра Кервель, — маг указал на небо. Шельс утвердительно кивнул, но ничего не сказал, видимо вновь мучаясь головной болью.

Тедрен вытянул руку в сторону одной из зависших в небе пернатых тварей и мысленно прочитал формулу огненного заклятия. Сгусток пламени сорвался с его ладони и угодил точно в цель. Наездника разорвало на куски, и кровавые ошметки градом посыпались в воду. Тедрен специально использовал одно из самых мощных заклинаний, что были в его арсенале, чтобы распугать хищников, но их, похоже, абсолютно не взволновала судьба убитого сородича. Наездники и не думали разлетаться. Они все так же маячили в воздухе и громко кричали.

— Совор, что с ними? — спросил маг следопыта, который неподвижно стоял рядом с Кервелем.

— Ничего. Неужели, ты ни разу не встречался с наездниками? — волшебник отрицательно помотал головой. Тогда Совор продолжил: — Они всегда такие. Пока не слопают намеченную жертву или не будут убиты, ни за что не отступятся.

— Упрямые твари.

— Да не то слово! Держу пари, в академии Вивека не рассказывали о том, как обращаться с наездниками.

— Нет, не рассказывали, — слегка рассеянно ответил Тедрен.

— А знаешь, почему? — Совор снял шлем и подмигнул волшебнику.

— Почему?

— Потому, что никто этого не знает. Есть только один вариант общения с наездниками — перебить их всех!

— Так бы сразу и сказал! — Тедрен развернулся, опираясь на палку, и сбил еще одного крылатого хищника. В этот раз он поберег магическую энергию, так что его огненная стрела не разнесла наездника в клочки, а всего лишь прожгла ему шею. Тварь нелепо взмахнула крыльями и камнем рухнула вниз.

Видимо, гибель уже второго сородича встревожила остальных хищников, и они начали резко идти на снижение. Совор дернул из-за спины арбалет, и другие стрелки последовали его примеру. Залп — и еще пятеро наездников выведено из строя. Тедрен попаданием огненной стрелы уничтожил шестого. Три оставшихся в живых твари налетели на отряд. Один из хищников имел несчастье избрать своей целью Шельса Кервеля и сразу же был убит резким ударом меча. Двум другим улыбнулась удача. Ординатор, стоявший ближе всех к краю тропы, отмахнулся от спикировавшего вниз наездника мечом, но сумел лишь отрубить хищнику кусочек крыла. Наездник заверещал, но рана была не столь серьезной, чтобы его остановить. Ординатор попытался достать его новым ударом, но прозевал атаку второй твари. Та резко спикировала вниз, уйдя от арбалетного болта, и врезалась в воина Храма. Ординатор свалился в воду. Оба наездника с победным клекотом рванули за ним. Тедрен наудачу выпустил огненную стрелу, попал в раненого хищника, и тот продолжил полет вниз уже мертвым, но упавшего воина было уже не спасти. Он был обречен, ведь тяжелая кольчуга тянула его на дно. Подбежавшие к краю тропы ординаторы увидели лишь круги на поверхности воды, обозначавшие то место, что стало могилой их боевого товарища. Разочарованный скальный наездник вышел из пике у самой воды и с криком понесся прочь, опровергая слова Совора о чрезвычайном упрямстве крылатых хищников. Тедрен проводил его взглядом. Еще один ординатор из их отряда вышел из строя.

Шельс Кервель тяжело вздохнул и опустился на выступающий обломок скалы. Обхватил руками голову. Волшебник присел на корточки рядом, выругавшись из-за острой боли, которая прострелила колено.

— Сэра Кервель, вы в порядке?

— В полном, Тедрен, — не своим голосом просипел Шельс и завалился набок.

— Шармат! — маг поймал падающее тело. — Помогите мне! Ну же!

Сразу несколько ординаторов бережно уложили потерявшего сознание Кервеля на спину. Тедрен стащил с головы предводителя шлем. Под ним оказалось вполне приятное лицо с прямым острым носом и гордо выдающимся вперед подбородком. Шельс, вероятно, брился наголо, но за время похода отрастил короткий ежик. На его немалый возраст указывали многочисленные морщины.

— Что с ним, волшебник? — спросил кто-то из ординаторов.

— Сильный приступ его болезни, — ответил Тедрен. — Разожмите ему челюсти!

Маг влил в гордо Кервеля самое сильное обезболивающее снадобье из тех, что у него остались. Тело Шельса дернулось, и он часто и тяжело задышал. Тедрен рванул застежки панциря, сорвал с предводителя нагрудник и надавил на грудь, заставляя легкие работать активнее. Затем помассировал шею и виски Кервеля, читая исцеляющие заклинания. Обычно они помогали, но обычно и приступы были не такие, чтобы Шельс лишался чувств. Тедрен колдовал над телом своего предводителя порядка получаса. Он и сам был истощен, но продолжал делать все, чтобы вернуть Кервеля к жизни. Наконец, его магия возымела действие. Шельс широко раскрыл глаза.

— Что здесь... Что... Тедрен! — прохрипел Кервель.

— Лежите спокойно, сэра. Скоро вы оправитесь.

— Где...мой шлем?

— Он здесь, рядом. У вас был сильный приступ.

— Эта...тварь... Она убила Орлета?

— Орлет пал как истинный последователь Альмсиви, — Тедрен положил ладонь на грудь Кервеля, не давая тому подняться. — Флавиус Текто заплатит и за него.

— Да... Правильно... — Шельс шумно вздохнул. Похоже, боль отступила, но теперь можно было ждать от нового приступа чего угодно. Тедрен беспокоился, что боль может доконать Кервеля.

— Мы скоро продолжим путь, сэра. Придите в себя.

Тедрен поручил нескольким ординаторам помочь Кервелю облачиться в доспех, а сам проковылял до следующего поворота тропы и убедился, что идти осталось недолго. К вечеру они сойдут на твердую землю, и можно будет сделать полноценный привал и дать отдохнуть гуару. Волшебник погрузился в свои мысли. Это задание было его первым под началом Кервеля. По правде говоря, Тедрен совсем недавно закончил обучение в академии Вивека, которая занимается подготовкой ординаторов, и поступил на службу в Храм. Ему прочили карьеру в гильдии магов, но он, будучи ревностным последователем Альмсиви, выбрал другой путь. Вместо вступления в гильдию он явился на один из праздничных приемов архиканоника Толера Сариони, продемонстрировал свои умения и был рекомендован к зачислению в академию. Потом были восемь лет обучения, незначительные миссионерские миссии и — вот оно! — первое серьезное дело. Да еще и под руководством легендарного в среде священников Шельса Кервеля. Тедрен и представить не мог, что простая поездка в Гнисис обернется долгим путешествием, сопряженным с потерей друзей. Редаса он знал с академической скамьи. Некоторое время они вместе выполняли свои первые задания в роли ординаторов. Тедрен представил себе, как он явится к жене погибшего друга с печальным известием. Сможет ли он посмотреть ей в лицо? Редас не был магом. Он сопровождал Тедрена, всегда стоял за его спиной, готовый прийти на помощь советом или силой оружия. Наверняка он надеялся, что, случись беда, и друг тоже выручит его, вытянет, спасет. Но Тедрен не спас. Прозевал вражеский удар, который стоил Редасу жизни.

Тедрен встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и вернулся к Кервелю. Тот уже стоял на ногах. Волшебник в очередной раз поразился сверхъестественной выдержке и выносливости своего командира. Если бы не болезнь, он наверняка занимал бы должность Берела Салы.

— Я готов, Тедрен, — шлем вернулся на голову Шельса, и теперь он говорил знакомым приглушенным голосом. — И я обязан тебе.

— Пустое, сэра, — пожал плечами маг. — Я уверен, вы выкарабкались бы и без меня.

— Не льсти мне. Старость не делает нас выносливее, — Шельс положил руку на плечо Тедрена и отвел его дальше по тропе, чтобы остальные не слышали их разговор. — Если моя болезнь заберет меня, поклянись, что закончишь нашу миссию.

— Я сделаю это ради вас, сэра, — серьезно ответил Тедрен.

— Не ради меня. Сделай это ради Трибунала, как и должно ординатору, — Кервель наклонился к самому лицу волшебника, и тот увидел, как блестят его глаза в глазницах шлема-маски.

— Клянусь, — выдавил из себя Тедрен, стараясь отвести взгляд от почему-то ставшего жутковатым лица маски Кервеля. — Но и вы боритесь! Я бы хотел выступить в бою против Текто рядом с вами.

— Всегда мечтал услышать такие слова, — Шельс резко отстранился от волшебника. — И я хочу, чтобы твое желание исполнилось, Тедрен. Поэтому не будем терять времени. Эй, воины Храма! Двигаемся в путь! Неужели нас задержали какие-то скальные наездники?! Позор нам!

Ординаторы радостно загалдели. Именно такого Шельса Кервеля они хотели видеть сейчас. Отряд вновь двинулся вперед.

Видящий-в-Глубоких-Тенях никогда не пересекал границу Эшленда. С тех пор, как его сделали рабом, поймав в родном Чернотопье, он ни разу не покидал западного побережья Вварденфелла. Сначала аргонианин трудился на маленькой мусковой плантации неподалеку от Гнисиса, но вскоре совершил первую попытку бежать, воспользовавшись тем, что о его навыках колдовства хозяева не знали. Ящер огненной вспышкой убил охранника и направился к побережью, но его поймали. Хозяин плантации, старый и невероятно жирный данмер, не знал пощады к своим рабам. Видящему-в-Глубоких-Тенях разрубили пополам нижнюю челюсть вместе с языком, чтобы тот не смог произносить заклинания. Рана заживала несколько месяцев, но со временем аргонианин вновь обрел способность говорить. Хозяин забыл о способностях раба, и это стало его смертельной ошибкой.

Одной глухой и темной ночью, когда его товарищи по несчастью спали, Видящий-в-Глубоких-Тенях магией заморозил свои кандалы и сильным ударом разбил их о каменный стол, стоявший в хижине рабов. Затем выбрался наружу и, прячась во тьме, добрался до дома хозяина. На плоской крыше дежурил лучник, и аргонианин, собравшись с духом, полез наверх, стараясь не наделать шума. Он цеплялся когтями за каждый выступ и вскоре добрался до цели. Лучник, видимо не ожидавший нападения, так и не заметил ящера, и эта беспечность стоила ему очень дорого. Видящий-в-Глубоких-Тенях одной рукой зажал охраннику рот, а палец второй засунул в его ухо и произнес заклинание огненной вспышки. Смерть несчастного была почти мгновенной, но от этого не менее мучительной. Обыскав труп и сняв с него ключ от дома, короткий меч и красивый стальной лук, ящер проник внутрь, прокрался мимо комнат других охранников и добрался до покоев хозяина. Данмеру, приказавшему изуродовать его, аргонианин не дал ни единого шанса. Он даже не позволил ему проснуться, а просто разрубил голову плантатора пополам. Затем обмакнул пальцы в кровь и схематично нарисовал на стене символ Королевства Аргонии — древо Хист.

Когда утром охрана обнаружила труп хозяина, Видящий-в-Глубоких-Тенях был уже далеко. В этот раз он избежал пущенной по его следу погони и вскоре прибился к группе контрабандистов Дена.

— Вот и вся история, — ухмыльнулся аргонианин. Серлера понимающе похлопала его по плечу.

— Ты многое пережил, но все равно не презираешь меня за то, что я принадлежу к расе рабовладельцев, — сказала эльфийка.

— Ты не имеешь к моему мучителю никакого отношения, — заметил ящер. — А я привык судить по поступкам, а не по отвлеченным понятиям, таким, как раса.

— А вот Ри-Шахра, похоже, другого мнения, — отозвался Ден. Они втроем сидели у большого валуна, смотрели на море и ждали, пока Флавиус с Аркотаем спрашивали у ашхана Эшлендеров разрешения войти в лагерь всему отряду. Само стойбище уже виднелось вдалеке, маня уютными огоньками костров и вкусным запахом вареного мяса.

— Ри-Шахра для меня загадка, — Видящий-в-Глубоких-Тенях обернулся. Каджит облюбовал небольшой клочок земли с относительно ровной поверхностью и проделывал там какой-то комплекс упражнений. Он то стоял на руках, то отрабатывал удары на воображаемом противнике, то высоко и пружинисто подпрыгивал. Все это выглядело донельзя изящно и вместе с тем пугающе. Ри-Шахра был силен, но удивительно гибок. Орк Грогок и капитан Гольс с восхищением следили за его упражнениями, сидя на сером от пепла бревне.

— Для меня тоже, — подтвердил Ден. — Он неразговорчив и, похоже, доверяет только Флавиусу.

— А мне кажется, что и Флавиусу нет, — Серлера мрачно уставилась перед собой. — У него какая-то своя цель в нашем путешествии, и он ее не раскроет.

— Рано или поздно ему придется это сделать, — предположил ящер. — Я надеюсь, что это произойдет как можно скорее.

— Почему?

— Потому что Бчанд-Мерцерг, куда ведет нас Флавиус, место не вполне гостеприимное. Если планы Ри-Шахры разойдутся с нашими именно там, не миновать беды.

— Тем более, он страшный противник, — добавил Ден, глядя как каджит сделал обратное сальто, ловко приземлился на ноги и нанес несколько ударов по предполагаемой цели. Выглядело это более чем внушительно. — Вы придавали значение тому, что при нем нет никакого оружия?

— Да, он полагается на рукопашный бой. Так делают многие каджиты, что в этом необычного? — пожала плечами Серлера.