Не гадайте на ромашках. Книга 1

— Там что очереди нет, больно ты быстро? — удивился такой расторопности Роман. Он только пристроился рядом с девчонкой, намыливаясь поговорить. А Колян уже тут, как тут.

— А на хрена мне та очередь, я так, пацанов попросил, — вскинулся хохотом он.

— Я в эту клетку не пойду — упёрлась Даша, пытаясь остановить мероприятие на самом взлёте.— Я не хочу и не пойду. Понял, Роман?!— наверное, она впервые назвала его по имени и это шокировало её саму.

"Вот придумала?!"— таращил глаза он.

Её упрямство вдребезги разбилось о силу рук Бугрова.

— Но тогда полетим, вот так, удобно,— подбросил он её на ручищах.

Дашка точно крыльями взмахнула руками. Ненормальный, что он делает...

— Ой, юбка,— схватилась она за складки подола. — Ты с ума сошёл, пусти — это неприлично. Прекрати!

Бугор не мог не хохотать. Он забавлялся.

— Ладно, только не сердись. Хотя вчера залезть на мою шею и использовать за извозчика было в самый раз?

Ох уж тот вечер последнего звонка, он ещё не раз икнётся ей.

— Сравнил тоже... Обстоятельства... и была ночь, никто не видел же — оправдывалась Даша.

— А, сейчас, это, моё желание, сиди, цыплёнок, не рыпайся, -прищурив в смехе глаза, объявил он.

— У тебя голова есть?

Он опять с трудом сдержал улыбку.

— Голова, малыш, это коробочка для соплей. Так что катайся пока катаю добровольно и даже свой нос в счёт платы не заставляю вытирать.

Ему смешно! Наверное, действительно смешно. Попробовала надуться, не помогло. Махнула рукой: "Пусть всё идёт, как идёт". А Бугров сделав шаг навстречу попробовал договориться.

— Послушай, малышка, давай хотя бы на этот вечер заключим перемирие,— предложил он.— Что плохого в том, если мы хорошо проведём время.

Даша поморщилась: понятие "тихо и хорошо" у них с Бугром наверняка разные.

Она не ошиблась. Тихо и не заметно с Бугровым войти не удалось. У входа, развозмущалась, встретив в штыки такое безобразие, контролёрша. Ещё бы ей не пылить...

— Совсем распустилась молодёжь, делает, что ей вздумается, — вопила она, собирая зрителей,— никакого приличия. Ни каких тормозов.

Тут она права,— подумала страшно смущаясь Даша.— Тормозов у Бугрова ни каких не имеется, совсем.

— Я билеты дал, и не выступай. Ничего плохого мы не делаем или завидуешь, что не тебя? — не злобно огрызался Роман.

Против этого точно не попрёшь. Их пропустили. Бугров, не торопливо оглядевшись, выбрал место "постояв" вернул её на ноги. Глаза его смеялись: "ну вот, а ты боялась!" "Вот ведь весельчак какой!"— отвела взгляд Даша. А зря, цирк только начинался. Не успели найти себе уголок в этом содоме, как повалила к Бугру женская половина танцплощадки. Девчонки, со счастливыми глазёнками прыгая около кумира, старались подержаться хоть за что-то, вешаясь на руки и плечи. Визжа, чмокали парня в уши, щеки и кому куда достанется. Он стоял обсыпанный бабьём, как ёлка шарами в новогоднюю ночь. Женский пол явно млел в лучах его обаяния.

Дашка отошла от толкучки в сторону, чтоб не мешать такому бурному общению. "Ба! Какое-то коллективное схождение с ума. Не иначе эпидемия,— отвернулась она от Бугрова. — И всё-таки он чем-то выделяется из толпы. Зачем гадать, тем и выделяется, что не такой, как все. От улыбки и внешности, до поведения — другой!"

— Дарья, не сбегай — предупредил тут же он, цапнув за руку. Как получается не выпускающий её из поля зрения при всём том балагане, крутящимся около него, Бугров, был на стрёме. Это притушило немного её неудовольствие. Значит, она ценнее для него их всех.

— Я просто не хочу мешать, — буркнула она.— Общайся на здоровье. Вон их сколько, пока то да сё...

Он, засунув руки в карманы брюк, пожал плечами и промурлыкал:

— Знаешь, детка, ты и не мешаешь — это знакомые девчонки.

Дашка копируя его тоже пожала плечами.

— Я поняла.

Посверлив её горящим взглядом, в своём желании разобраться, он проявил упрямство.

— Что именно?

"Надо же, а то не понимает. Придётся объяснить непонятливому-то".

— Ты бабник, так это называется,— выпалила она.

Бугров ухмыльнулся:

— Не так! Бабник — это когда мужик баб любит, а у меня наоборот. Бабы меня. Разве я не прав.

"Наверное, прав",— подумала она, но, не желая проигрывать, выпалила:

— Значит, ты КИНБАБ.

— Это что за бублик?— вытянулось лицо у него. Так подурацки его ещё никто не называл.

— А это бабник наоборот — кинбаб. Кинул бабу, и привет.

Бугор опешил и в очерёдный раз просмеявшись, буркнул:

— Надо же такое придумать. Неужели я в твоих глазах так опасен? Ты вот почему вчера, маленькая, за мой рукав цапнула, нас же много стояло?

Серьёзный вопрос. Дашка задумалась: "И правда, почему?" Но ответ нашла быстро. Сказала правду.

— Я на голос шла с закрытыми глазами, когда расплющила, то увидела большого парня, а большие все добрые, так бабуля говорила.

"Золотая ты моя, золотая!" Бугров обрадовался и с ходу пустился в пространные объяснения. Естественно, в свою пользу.

— Психолог. Женская интуиция тебе подсказала. Она у баб на высоте. Вот и эти девчонки всеми женскими потрохами чувствуют, со мной надёжно и нескучно. Поэтому и тянутся, — весело прикончил исповедь в свою защиту Роман.

Но на Дашку это не произвело впечатления и она задиристо вскинув носик парировала удар.

— А ты всех осчастливить хочешь?

— По силе и возможности, — хохотнул не откидывая такую возможность Бугров.

— Ну да. Немного потребностей, немного удовольствия... Всего понемножку, а на выходе пустота.

— Маленькая ты ещё о таких вещах рассуждать... Вот и всё. И больше ничего.

Опять улыбка осветила и так красивое лицо. Она пыталась рассмотреть, наконец-то его, вчера было не до этого. "Высокий, широкоплечий, очень хорошо сложенный, приятное мужское лицо, короткая стрижка, задорный взгляд, пушистые ресницы. Наверное, всё здорово. Да точно всё здорово. Но, похоже, решающую роль для женщин играет что-то другое. Не вешаются же они на всех смазливых подряд? Может быть виной тому внутреннее тепло, что греет или нежность что льётся водопадом? А может он прав и это надёжность?" — ломала она свою головушку над проблемой, ураганом ворвавшуюся в её жизнь. Сказала, естественно, всё поперёк.

— А ты не много о себе воображаешь? Мне так абсолютно всё равно сколько у тебя девиц. Хоть табун — мне — то что за дело.

Довольная собой, она мстительно улыбнулась.

Бугор понимающе хмыкнул. Его её красноречие совершенно не тронуло. Был уверен— притворяется. Его, Бугра, и игнорировать...

— Ну-ка пойдём потанцуем, — предложил он, обнимая её за талию и заставляя оторваться девчоночьим ногам от плит.

— Боюсь, это невозможно,— бестолково пыталась сопротивляться такому силовому натиску она.

— Вот те раз! Это ещё почему?— сверля удивлением и вопросами: всё же подтянул он её к себе.

— Я так не умею, — заупрямилась Даша.

Бугров сморщил лоб. Похлопал глазами. И стараясь быть терпеливым спросил:

— А как умеешь?

— Как я умею, не умеешь ты, я в школу танцев ходила,— гордо вскинула подбородок она.

Бугров почесал затылок: "Да, тогда капец. Впрочем, выход есть".

— Хорошо, идём, я тебя научу моим танцам,— объявил он ей.— А ты при случае меня своим.

И, чтоб долго не раздумывала, Бугров подтолкнул её в круг танцующих пар. Хотела возмутиться: "Как он может?! Что за поведение?!" Но на это уже не было времени. С права и слева суетился в свободных конвульсиях народ. Дашка заметила странную вещь: "Потихоньку перестаю ему сопротивляться. Это уже никуда не годиться!" Понаблюдав за толкающимися рядом парами, быстро усвоила нехитрую науку танцующих. Топчись и топчись себе на здоровье, главное — не навредить партнёру. Руки пришлось пристроить на его плечах, кто знает, куда их вообще девать. Бугор же постоянно елозил своими по её спине. Протест против этого был придушен на корню. Её, как котёнка, просто прижали к груди, ещё и со смехом. "Больше танцевать не пойду,— решила она для себя.— И вообще, это последняя встреча. Сегодня же мамочке покаюсь. Что, в самом деле, за беда. Не убила же никого. Зато с головной болью по имени Бугор будет покончено".

— Что за танец, если мне тебя всё время стукнуть хотелось — по возвращению на место пробурчала Даша.

— Да-а? — с комической серьёзностью, удивился он. — Я тебе наступал на ноги, и ты умеешь драться? Что-то я вчера твоих бойцовских качеств не заметил?

— У тебя нахальные руки, — не замечая сарказма в его словах, пыталась сопротивляться Даша, — А драться — я научусь.

— Прости, малыш, привычка, — миролюбиво шепнул Бугров, у её и так горевшей щеки. — Тебе неприятно?

"Как ни странно, приятно", — хотел обронить её язык, но она вовремя прикусила его, отвернувшись. "Вывернулся. Вот ведь какой кисуньчик и по моське не влепишь, уже и не хочется". А вообще-то с Бугровым она установила ещё одну истину: "Любой пинок под зад, нельзя воспринимать, как обиду или личную трагедию. Только, как урок, этап, ступеньку. Зафиксировал с пользой и живи дальше".

В раздумьях не заметила, как подошли и остальные вчерашние её мучители. Опять шумная толпа окружила Романа. Она растерявшись не знала куда себя деть, поэтому беспомощно топталась рядом.

— Привет Бугор, ты, куда пропал со вчерашнего дня?— хлопнули по рукам в приветствии кореша.

— Привет, привет...— лыбился Бугров.

— Расскажи, как от сумасшедшей отделался?— трахнули они ему в лоб вопрос.

Ромка, ухмыляясь, уже привычным жестом, задвинул Дашу себе за спину. Должно быть для предосторожности. Но, похоже, это было лишнее, её и так не узнали. "Вчера у меня был точно ненормальный вид", — ужаснулась она, разглаживая джемпер на широкой спине парня. А компания гнула своё:

— Вот шизофреничка попала, ну, и что молчишь?

Бугров, придерживая Дашу рукой, чтоб от бредней мужиков не рванула на все четыре стороны, старательно тянул:

— Да ладно вам, нормальная девчонка была только маленькая, ещё и перепуганная.

— Ну, это вопрос кто кого перепугал? — гоготали парни. — Я б и поспорить мог на этот счёт, — заявил Дрот.— Зануда та ещё. У нас всё было на мази, влезла и испортила.

Естественно, всех интересовал финал.

— Куда ты её сбагрил?

— До дома проводил,— признался немного подрастерявшийся от напора и присутствия Даши Роман.

— Не отстала, ну такая шиза,— сочувствовали дружки.

— Факт зануда,— влез опять Дрот.

Вяло оправдываясь, знал, что друзья ему всё равно не поверят. Им приятнее верить в свою легенду о Бугре, а по ней с девчонками у Бугрова должны быть исключительно любовные отношения и возможно даже с такой балалайкой, как вчерашняя. Он бы не разочаровал их сказкой, но одно но... Даша за спиной. Именно поэтому он не отходил от правды.

— Жалко было. Если помните— ночь на дворе песни пела. — Тянул он. Однако, Бугров, нащупав похолодевшие пальчики Даши, угрожающе повёл могучими плечами:— И что вы привязались "шиза, да зануда", забудьте, — рявкнул на приятелей Роман. И не дожидаясь ответа отвернулся.

"Вот это номер!" Друзья, отойдя от столбняка, погрозили пальцем,— финтишь что-то. Вот про свои дела с ними Бугор трепаться не собирался и потому, наклонившись к уху послал их куда подальше. По-видимому это не было так далеко, как надо было. Побыв пару минут в прострации, парни принялись хохотать.

— Ты чего, Бугор, она тебя не укусила часом? Может, это заразно? — веселились ребята.

Это было уже слишком, стратегической ошибкой ребят. Почувствовав дрожь в конечностях девчонки, Роман нахмурился и не дав им больше раскрыть рот пресёк их прения:

— Хватит прикалываться, надоело. По уху получить хотите?...

Дружное: — О-о! вывело Бугрова окончательно из себя. Почуяв это, дружки заторопились. С Бугром шутки плохи и лучше им знать меру. Враз на берёзах все будут болтаться, а менты здесь танец с палками танцевать. Перестраивались в темпе.

— Ты с нами или вот с этими прелестными ручками останешься? — ткнул Сивый. В сторону забранных в плен Бугровым Дашкиных пальчиков.

— Видишь, сам всё понял, чего язык натруждать, идите уже, пока по кумполу не получили. Сматывайтесь, сматывайтесь или мозги вправить...

Насчёт "вправить" это они поняли. Это им дважды напоминать не надо. Каждый в той или иной мере с кулаком Бугрова знаком.

Дарья застыла ледяной сосулькой. Только что мяукавший котёнком Бугров превратился на глазах в грозного тигра. Поймав страх в её глазах, он мучился и стыдился себя: "Малыш, ты не смотри, что я такой...— у меня в душе подснежники цветут".

Даша чудесным образом растаяла, её сейчас волновало срочно иное: "Ушли, не узнали. Господи, как стыдно", — прятала Дашка горевшее лицо, уткнувшись в его спину. Раз прогулялась и сразу в приключение въехала. Таким как она лучше на привязи сидеть. Перебивая её панические мысли, на землю закапал первый, весенний дождь.

— Ой, капнуло, — обрадовалась перемене она.

Неожиданно к неудовольствию Романа стал накрапывать дождь.

— Похоже, дождичек шелестит, пойдём к сетке под навес, — потянул он её за собой.

Так оно и было. На раскалённый за день бетон и железные крыши сеял дождь. Тёплый, весенний, непродолжительный, он скорее был в радость, чем в огорчение. Небо располосовали яростные молнии, и топот струй, бьющих наотмашь, заглушил все другие звуки. Шуму-то, шуму, а пыль только и прибил, так обычно говорят о таком в народе. Зато как освежил. Горьковатая духота сменилась позволяющей вольно и глубоко дышать прохладой. Капли собирались на крыше навеса, потоками сбегая вниз, разбиваясь, разлетались фонтанчиком по ногам и брюкам зябко ёжившихся друг к другу танцоров. Многие стояли под дождём, глядя друг на друга, не замечая ненастья, что-то оживлённо обсуждая или просто целуясь. Даша, наверное, тоже бы вот так хотела чувствовать и любить. Она бы хотела любить, как свою жизнь и готовой эту самую жизнь за него отдать. Но бывает ли так?

— Ай, — дрожь пробежала по телу, капля угодила прямо на голое плечо Дашутки.

— Меняемся местами, малышка.— Бугор, представляющий собой образец спокойствия и невозмутимости, переместил Дашу лицом к сетке, спиной к себе, мужественно принимая летящие сверху струйки на свой шикарный джемпер и моднячие брюки. Любая бы пришла в восторг, а Дарья шумела:

— Пусти, — дернулась она, пытаясь высвободиться из кольца могучих рук всеми четырьмя лапами. Однако сердце неровно билось, а тело мучила дрожь.

— Так теплее, не брыкайся, маленькая. Дрожишь уже.

"Опять он прав, ради пользы можно и потерпеть, всё едино — игра. Спина, прижатая к его жаркому джемперу, не отвалится, и грудь от его рук, сцепленных под ней, не отсохнет. Ох, Дашка так можно оправдать всё!— горячим угольком пронеслось в голове.— Вот нахал, больше никогда с ним ни за что никуда не пойду. Сейчас потерплю, а больше ни-ни", — успокаивала себя девчонка.

Дождь оказался непродолжительный и на её радость затих так же неожиданно, как и начался. Умытое небо выгнуло луной брови и нарядилось ожерельями звёзд. Из парка потянуло ароматом первых цветов. Где-то далеко-далеко громыхнул уставший гром, как будто небесные грузчики двигали планеты.