Заложник дипломатии

— Эм. А он не обидится, что мы вот так бесцеремонно, в его дом вломились? — удивленно приподняв бровь, поинтересовался я. — Все-таки я потерял желание заходить в чужие дома — там вполне может находиться труп бывшего владельца. Или сам владелец, грозный и агрессивный.

Сзади донесся хохот. Обернувшись, я увидел, что ученик могущественного мага держится за живот, выражая желание покататься по траве. Но пока что достаточно владеет собой, дабы этого не делать.

— Простите, мастер Рихард... но тот, о ком идет речь, достаточно защищен от дурацких обид даже сильнейших магов. А что касается особняка, или дворца, или поместья — в различных школах магии это пространство называется по-разному — Мордекайнен просто очень любил свое имя. Он считал, что чем больше раз упоминается настоящее имя мага, тем большей степенью защиты от стирания его из вечности данный маг обладает.

— Будем считать, что я все понял, — проворчал я, снимая шляпу и заходя в открытую дверь. — То есть, это не его дом? И можно трогать все, что угодно? Без боязни высохнуть и рассыпаться в песок? Или сгореть?

— Мне кажется или ты паникуешь? — невинно подначил Локстед, ткнув сзади кулаком на уровне поясницы.

— Ничуть. Просто хочу список с правилами поведения здесь.

Алатор прошел мимо нас и повесил плащ на неведомо откуда взявшуюся вешалку. Собственно, мы потому и замерли на пороге — до нас, наконец, дошло все царственное величие помещения. Маг небрежно бросил:

— Желательно не чавкать за столом. Будем считать, на этом все.

Ехидной фразы я практически не заметил — перед нами был шикарно накрытый обеденный стол, на котором все время добавлялись блюда, накрытые блестящими металлическими крышками. Хилтон, мать его. Я последовал примеру советчика и разделся, подвернув рукава рубашки. Салфетку за воротник заправлять не стал — нарочито показательным чудесам всегда стоит противопоставлять нарочитую небрежность. Мол, увидел, оценил. Но на колени падать и восхищаться не буду.

Локстед, запрыгнувший на соседний стул (к сожалению, вариантов размеров тут не наблюдалось, что создавало определенные неудобства и для длинного мага, и для низкого йрвая), ткнул меня когтем в бок:

— Гляди, — шепнул он, указывая на блюда. Они не просто так летали в воздухе — приглядевшись, можно было различить следы невидимых рук. Наверное, на полу находились еще и следы невидимых ног, но, оглядевшись по сторонам, я их не обнаружил.

— А домик то ничего, — шепнул я в ответ. Йрвай лишь довольно кивнул, забавно мотнув ушами. Всякой снеди на столе было видимо-невидимо — такое чувство, что банкет готовился для гораздо большего количества человек. Блюда, которые никто не пробовал, тут же уносились и подменялись другими, а вот алкоголя не было. Я немного поправил этот прискорбный факт, хлебнув из фляги в поясном чехле.

— И что, любой маг может вот так из ничего накормить толпу гостей?

— Не любой, — самодовольно заметил Алатор, аккуратно отрезая кусок от рыбьей бледной тушки, выпотрошенной и тщательно обжаренной в каких-то сухарях. — Трактаты Мордекайнена до сих пор находят по всему миру, однако немногие маги решаются ими поделиться с коллегами. На моей памяти, публичное открытие секретов великого кудесника все же случалось — так, во владении библиотеки Университета находятся свитки Силовых Стрел и Стремительности Мордекайнена. Но остальные доступны либо одному, либо династии магов, обучающих своих потомков.

— А я пока не в силах сотворить такое, поэтому мастер пока владеет данным секретом единолично, — скороговоркой отбарабанил Стюарт, сидевший напротив меня.

— То есть как — потомков? Я думал, у мага могут быть и дети без Искры, — удивился Локстед.

Алатор кашлянул, аккуратно промокнул сухие губы салфеткой и ответил:

— Видите ли, я принадлежу к традиции, которая считает — насильно человека не сделаешь чудотворцем, но, если при зачатии и вынашивании ребенка придерживаться определенных ритуалов, в семье магов гарантированно появится будущий маг.

Йрвай как-то подозрительно затих. Я повернул голову к нему и обнаружил, что у того едва ли кусок изо рта не выпадает. Затем он взял себя в когтистые руки, затолкал кусок обратно, и, давясь, его проглотил. Мне прямо захотелось услышать, что поразило обычно невозмутимого Локстеда.

— "Войны теплого Севера", том третий, — сбивчиво сообщил йрвай. Маг лишь загадочно усмехнулся, но мой деловой партнер продолжил:

— Там было место, про кровь Тласиллы, и способности к магии в крови, которая имеет свойство уменьшаться. Не скажу, что я многое понял, но видел портреты опальных магов, которые примкнули к гвардии сброшенного с трона императора земель Грайрува.

Маг молчал, неторопливо жуя рыбу. То есть, ни на секунду не забывая о цели, с которой мы зашли в помещение. Или пространство, будь оно неладно.

— "Один из них наиболее отличился при Заксе, длительное время защищая осадные конструкции, а потом в гневе сжег десятый и половину двенадцатого пехотного батальона противника волшебным огнем. В общей сложности, эффективность подобного поступка сравнима с действиями целой армии, учитывая, что он еще мог продолжать боевые действия", — продолжал делиться бесценными сведениями Локстед. А у меня на сердце начал нарастать беспокойный такой камушек.

А маг все молчал.

Йрвай победно закончил:

— "Имя ему было — Тидас Белый дым".

— Каюсь, — спокойно заметил "Алатор", — недооценил твоего спутника.

Я напряженно сказал:

— Его многие недооценивают. Но, если бы я знал хоть что-то о боевых магах нашей славной империи, у меня хватило бы мозгов связать это с поездкой в Теджусс.

— Вряд ли, — ограничился презрительным комментарием он. — Не стоит недооценивать Тайную Канцелярию, хвала небу, у вас до сих пор не было никаких действительно серьезных проступков.

— Теперь что?

— А ничего. С условием, что вы не станете орать про страшных древних магов на каждом углу.

— Если вы так скрываете тайну личности, будет свинством с моей стороны где-то это разглашать, — снова набив рот, пробубнил йрвай. — Но на рисунке вы были с бородой, да и сравнительно молодым.

— Время лечит сей недостаток, — с легкой улыбкой произнес Тидас. Лигби, судя по всему, хорошо знал о тайной личности своего наставника, поскольку уделял внимание исключительно внезапно свалившемуся из подпространства обеду. — А бороду я посчитал крайне неряшливой и избавился от нее. Теперь вообще не растет.

— Я должен был догадаться, что ваша легенда — явная пустышка, — покачал я головой. — Мне помешало только собственное невежество.

— Оно многим мешает. Давайте просто представим, что все идет, как и шло раньше. Мы едем не слишком дружелюбной компанией в не слишком дружелюбную страну.

Локстед вмешался:

— Кстати, о стране. Что Канцелярия или вы лично хотите найти в Проклятых Землях?

— Скажем, я вызвался на эту миссию с большой неохотой, в то же время понимая, что кроме меня — некому. Любая фигура из Коллегии, скорее всего, попытается достигнуть перевеса в политическом плане, получив доступ к чудесам настолько странного региона.

— Перевеса над кем? — поинтересовался я.

— Над обществом, в котором вы формально состоите — точно так же, как и я формально состою в Коллегии, — пояснил Тидас.

Вот оно как.

— Фигуры из Коллегии, условные или нет, насквозь пропитанные магией, с большим запасом знаний и жизненного опыта, насколько я могу судить, выглядят крайне аппетитно для Теджусса. Правда, получить политический перевес он не сможет, даже скушав армию магов, — со всем доступным ему цинизмом заявил йрвай, спрыгивая со стула и направляясь к двери. Бросил через плечо:

— Спасибо, было очень вкусно.

Йрваи (вернее, единственный мой знакомый) не слишком любят политические игры. Просто на дух не переносят.

Глава 7. В которой я посещаю старого знакомого. Или, вернее, он — меня.

Мы въехали в Рован, он же Ровэн, на закате. Точно к рассчитанному времени, даже наши блуждания по лесу не смогли сильно сместить наш график в сторону ночи. Моим волевым решением заранее определен и наш ночлег — "Бево Ностирис", элитная забегаловка с кроличьими ушами на вывеске. Не нарисованными. При чем тут кролик, я понять не мог, но номера постояльцам отпускались чистые, светлые и просторные, чего нельзя сказать про большинство гостиниц нашей великой державы. Империи Грайрув, конечно.

Сам Рован — местечко довольно шумное, на вид напоминающее одно из предместий Грайрува. Те же дома со странным принципом построения, чередующиеся дерево и камень, второй этаж, как правило, выше и немного шире, выполнен полностью из дерева. Мощеные черным омалом улицы, ближе к западной части города — квартал для зажиточных горожан, там и шпили повыше, и какое-то подобие приусадебных участков. Гостиница, в которой я раз-два в год неизменно останавливался, ничуть не выбивалась из общего ряда окружающего городского быта, разве что музыка вечерами играла особенно шумно.

Заведовал постоялым двором мастер Джон Киммас, хоббит, часто перекупавший у меня грузы из Консьегена и Приморья. Я на него не в обиде, дело торговое — наживное, и мои сотрудники все равно не могли сравниться с ушлым полуросликом в деловой хватке. А из столицы уезжать особо не хочется, на местах приходится вручать ведение торговли поверенным. Кроме того, я как-то раз выиграл у него в карты целый бочонок отличного эля, что до сих пор считаю наибольшей прибылью с Западного имперского тракта.

Не то что бы с этого направления я так мало получал, но накладные расходы съедали солидный кусок выгоды. А тот бочонок достался мне лично, да еще и бесплатно.

Вообще, мой бизнес для неискушенного подданного империи может до сих пор оставаться темным и загадочным — один и тот же человек выпускает флевиллы, занимается грузоперевозками, да еще и сам занимается закупкой и сбытом товара. Но ведь в такой последовательности все как раз выглядит весьма связанным и логичным — сделал повозку, загрузил повозку, отправил повозку. Попутно взял еще несколько торговых заказов на свободные повозки, парк которых у меня тоже не простаивает без дела.

К сожалению, у меня не вышло хоть как-то подкопаться под почтовую службу Грайрува — пресекая попытку создать такую же службу, только немного более быструю и платную, один почтенный заводчик тиррелов пригрозил мне операцией, известной, как укорачивание Рихарда Шнапса на одну голову. Пришлось отступить. Поэтому огромные, выносливые тиррелы все же были и остаются главной тягловой силой Серого Жемчуга, что бы ни рассказывали по поводу перспективы флевиллов в этом деле императору.

Осталось только основать какое-нибудь частное охранное агентство. Вот только организации наемников у нас, увы, незаконны. Всех охранников приходится записывать в штат компании "Шнапс и совладельцы", ставить на денежное и пищевое довольствие. Ну, хоть кров я им предоставлять не обязан. Точно так же, как и они не обязаны ездить со мной в смертельно опасные путешествия.

Жаль все же, что Анатоль куда-то пропал. Он стал бы неплохим дополнением к нашей разношерстной компании — одноглазый верзила с большой секирой, мастерски ею владеющий. Хоть и немного тугодум.

— Мастер Джон, я рад созерцать вашу кислую физиономию, — раскланялся я, едва войдя в помещение.

— Ааа... Рихард, — недовольно протянул он. — С чем пожаловал?

— Мои спутники — не "что", попрошу заметить. Проездом я у вас, мне бы пожрать чего, выпить много чего и завалиться спать в комнате без клопов.

— Обижаешь, мастер Шнапс. Когда это у меня клопы водились?

Я ухмыльнулся:

— Мне кажется, Джон, они просто не выдерживают конкуренции.

— Твои шутки стали лучше, — щелкнул языком хоббит, протирая стакан. — По крайней мере, они теперь не отдают тупостью их автора. Или мне показалось?

— Показалось, наверное, — пожал плечами Локстед и, оттолкнув меня, уселся за стол.

— Нас кормить сегодня будут?

Джон покачал головой и сделал знак стоящему рядом слуге-человеку, который тут же услужливо подбежал к нам:

— Чего изволите?

— Изволю говяжий шницель с кашей, — проговорил я, задумчиво созерцая окрашенный в багровые тона город за окном. — И принеси нам, парень, хорошего эля.

Локстед заказал еще шницель, но с обжаренными плодами кустарника ца-си, Стюарт и псевдо-Алатор захотели гуся, но слуга сообщил, что гусей нет, есть только индюшка, но она будет стоить на три медных дороже. Маг жестом дал понять, что такие мелочи для него не имеют значения, и отправил паренька на кухню.

Хоббит тем временем набросил кафтан на изголовье стула, стоящего у стены и подсел к нам с кружкой темно-красного вина.

— У тебя теперь традиция появилась? — спросил он, кивая в сторону моего эля.

— Ага, — злорадно сообщил я. — В Роване я теперь пью только эль. Вроде как награда за все страдания моей торговой чести.

— А честь — она может страдать?

— Конечно, может. И я — тому яркое подтверждение.

Мастер Киммас звонко отхлебнул из кружки, и, на мгновение зажмурившись и даже причмокнув, сказал:

— Рассказывайте.

— О чем? — поинтересовался Тидас.

— О том, о сем. О том, чего рассказывать нельзя, но я никому не скажу, — скупо усмехнулся хоббит.

— В Телмьюне все спокойно, — пожал плечами я. — Варанг воду не баламутит, саррусы войну империи давно не объявляли, бунты в Энове уже год как подавлены. Коллегия, как обычно, что-то задумала.

— А мастер волшебник — он не из Коллегии?

— Я — сам по себе, — сухо произнес Тидас, покосившись на меня.

— Остальное я и без вас знаю, — хмыкнул Джон, делая еще один протяжный глоток. Я последовал его примеру. Ни Лигби, ни его наставник на алкоголь решили не налегать, довольствуясь кувшином холодной воды.

— Тогда ты нам что-нибудь расскажи.

— Так и у меня все по-старому. Вчера заприметил такую вереницу девок, жаль, денег не было, — закатил глаза Джон Киммас, нередко приторговывающий контрабандой. В том числе и рабами.

— Я этого не слышал, — пожал плечами я. Все же, мое отношение к работорговле — крайне негативное, и за время пребывание в мире Кихча не изменилось ни на йоту.

— А что еще рассказывать-то... Являлся вестовой, от Гильдии. Сказал, что будет у меня какая-то важная их шишка, и оставить для него лучший номер. А у меня все номера лучшие, ты же знаешь.

Я насмешливо поморщился:

— Ну, не все. В той каморке, которую ты мне дал в прошлый раз, даже ночное ведро было какое-то погнутое и ржавое.

— Тебе не все равно было, в какое ночное ведро блевать в таком-то состоянии? — хохотнул он. Я погрозил пальцем:

— Именно поэтому я так хорошо его и запомнил.

— Так и запишу — Рихард Шнапс, проездом, требует лучшее ведро к себе в комнату. Этот гильдийский купец-то про ведро не заикался. Вернее, его вестовой.

Локстед задумчиво почесал свою козлиную бородку и проговорил:

— Что купец Гильдии забыл в обычной гостинице? У них же в каждом крупном городе — своя резиденция. С гостевыми спальнями, обслугой...

— Да, у Гильдии денег куры не клюют, — протянул до сих пор занятый индюшкой Стюарт, едва проглотив очередной кусок.