— ...Но мне не нравится, что ты посвящаешь меня не во все подробности. Карин, Йоко — и мой сын тоже. Что происходит? Почему ты продолжаешь изводить себя?

Красноволосая женщина задумчиво покусала большой палец правой руки, как она это любит делать, настраиваясь на разговор. После чего кивнула Саске на купленное им же самим в городе кресло, предлагая присесть. И, дождавшись пока тот устроится, вывалила на него оглушительную новость:

— Йоко... есть шанс, что наш малыш может не дожить до трёх лет. И я, не говоря уже о тебе, ничего не могу с этим поделать.

Удержать спокойное выражение лица Учиха не смог. Даже заранее подготовив себя для плохих известий, и зная, что нужно подать пример невозмутимости, чтобы тем самым облегчить метания Карин. Однако вернуть над собой контроль, до боли сжав кулак, молодой мужчина сумел быстро. Он синоби. Да и Карин тоже. Оба, в том числе вместе, не раз ходили по лезвию катаны, на волосок от лап Синигами, решая вопросы жизни и смерти — как своей, так и чужой. Так что в продолжительный безмозглый ступор упоминание о смерти ввести Саске не могло по определению. Пусть даже оно, упоминание, соседствует в одном предложении с именем его родного сына.

— Ну и? Что изменилось теперь, когда я поделилась... "подробностями"? — Отвернулась Карин, оценив "усилия" мужа.

— ...Объясни. — Помолчав, чуть более холодным чем следовало бы тоном, потребовал Саске. — Я, конечно, ожидал, что ему от этой чакры будет плохо, и наверняка будут последствия, но... может не дожить? Три года?... Да в нём этой посторонней чакры всего на два запаса средних чунинов! Такой объём просто смешно сравнивать с морем чакры, что запечатывается в типичном джинчуурики! В того же Наруто Кьюби запечатали с детства — и он никогда не знал таких проблем со здоровьем! Почему?!

— Ох... с чего бы начать? — Вздохнула обладательница шикарной шевелюры сочно-красного оттенка, не поблекшего несмотря на все испытания, выпавшие её хозяйке. — Раз уж речь зашла про Наруто... Его печать держала биджу в "персональном измерении", судя по всему позволяя джинчуурики с малых лет получать мизерные дозы чакры для привыкания организма и его кейракукей.

Карин на секунду прикрыла глаза и поправила очки, раздумывая над тем, что нужно сказать, затем продолжила:

— В нашем случае... печать двух гексаграмм. Если её настроить нужным образом, то она способна делать то же самое, что и восемь триграмм, и даже лучше. Но я ставила её не с расчётом на то, чтобы запечатывать демонов в Йоко. Наоборот, в режиме кеккая она должна была его максимально оградить от отравленной чакры. Оградить всего его: его тело, его тогда пока лишь зачатки очага и "намёки" на будущие чакроканалы. Но никак не деактивироваться прямо в такой неподходящий момент. Саске, чакра биджу находится у Йоко в нём самом, а не внутри какого-нибудь "герметичного пространства". Он получает не постепенный мизер для медленного привыкания, а испытывает на себе весь доступный объём, постоянно.

— Ну и... почему её нельзя загнать в "персональное измерение"? — Спросил Учиха-старший, прекрасно понимая, что если бы подобное было возможно, Карин бы сделала это с самого начала.

— Для него сейчас это равносильно изъятию биджу из джинчуурики. Какая разница, высасывать чакру из тела наружу, или в печать, где бы та не находилась? — Терпеливо пояснила женщина. — По моим прогнозам, когда Йоко исполнится примерно три года... и поверь, мне не меньше чем тебе хотелось бы, чтобы именно "когда", а не "если"... так вот, когда Йоко будет около трёх, то его тело, в теории, станет достаточно взрослым и приспособленным для того, чтобы выдержать раскрытие печати с одновременным выбросом всей чакры. Всё же её попало в него не настолько много, как могло бы. Этот возраст будет идеальным моментом: организм уже достаточно окрепнет, а изменения ещё не зайдут слишком далеко... надеюсь.

— Нельзя её убирать постепенно? Чакру демонов. — Предложил Саске.

— Нельзя. — Покачала головой Карин. — Это снизит его шансы. Да, в таком случае скорость протекания изменений постепенно будет замедляться из-за того, что изменяющего "агента" — посторонней чакры, будет становиться всё меньше, но одновременно с этим Йоко будет становиться всё слабее, и в определённый момент он может не выдержать даже совсем незначительных мутаций. Это как то же самое изъятие биджу, только растянутое по времени. Медленная смерть.

Саске встал со своего места и начал нервно расхаживать по сторонам — туда и обратно, что было несколько не свойственно его характеру ранее.

— Погоди, но ведь джинчуурики постоянно впускают в свои тела чакру биджу и выпускают её наружу, при запитке ею своих дзюцу. А умирают лишь только если извлечь демона целиком... — С надеждой на призрачный шанс поймать Карин на нестыковке, позволившей бы рассмотреть ситуацию с сыном под другим углом, возразил Учиха. — Что же тогда, получается, они что-то делают с самой первопричиной ухудшения здоровья при вытягивании чакры?!

— Можно и так сказать... — Мрачно хмыкнула женщина. — Видишь ли, Саске. "Первопричина" бесхитростна. Возьмём простую аналогию... перед последним походом в другое измерение ты выполнял задание для того торгового клана, что нацелился на расширение бизнеса в стране Волн, помнишь?

— Помню. — Лаконично ответил Учиха. — Этот клан требовал ниндзя, который сможет незаметно проинспектировать и записать весь технологический процесс создания лодочных моторов. И объяснить, как они у волновиков получаются настолько дешёвыми, что их позволить себе могут даже частные лодочники. Причём здесь это?

— Представь себе, что тело джинчуурики — это мотор. А его обычная чакра — стандартное горючее. Чакра биджу в таком случае выступает в качестве одновременно и "грязного", но мощного топлива, и... чокнутого в своей гениальности механика-ремонтника. В одной лице.

— Хн. — Выразил своё отношение к аналогии Саске.

Карин тем временем продолжила:

— Механик не может сидеть без дела, и он постоянно модернизирует работу мотора. Повышает мощность в ущерб стабильности, надёжность некоторых узлов за счёт хрупкости других, ну или там скорость оборотов за счёт их постоянства. И при этом постепенно подгоняет механизм в сторону использования им ТОЛЬКО мощного топлива. Пока оно есть — мотор будет в целом работать лучше, чем до "модернизации". Убери его и залей обычное горючее — и более не рассчитанный на это механизм пойдёт вразнос или заглохнет. Организм джинчуурики постоянно меняется при использовании чакры биджу. С одной стороны — в сторону эффективности функций отдельных тканей и систем, а с другой — он становится всё более рассчитан на, и зависим от демонической силы. Убери её целиком, и мариновавшийся в ней десяток лет человек неизбежно умрёт. Изменения слишком обширны и взаимосвязаны друг с другом, чтобы даже у лучших ирьёнинов хватило концентрации и знаний для того, чтобы обратить их вспять все и одновременно.

Учиха-Узумаки помолчала, глядя на заслушавшегося мужа. Ей, наверное, действительно нужен был этот разговор — хотя бы ради того, чтобы выпустить из себя напряжение в виде эдакой "лекции". Через десяток секунд, "лекция" возобновилась:

— Насчёт того, почему джинчуурики могут принимать в себя и выпускать некоторые объёмы чакры биджу. Видишь ли, Саске... Во-первых, к именно использованию демонической чакры носители демонов приступают отнюдь не с самого рождения, а только тогда, когда их тела готовы к подобному. Во-вторых... в печати джинчуурики кроме самой чакры хранится и сознание биджу. А его, судя по некоторым собранным мной материалам, требуется "давить", чтобы вытянуть его силу для своих нужд. Сложно представить, что демоны в это время ощущают, но явно не симпатию к своим пленителям. Поэтому с помощью выдаваемой чакры они, демоны, стараются свести происходящие положительные изменения, а значит и сопутствующие им слабости и зависимость, к минимуму. Ведь иначе это тоже самое, что сидеть в клетке, и предоставлять для неё же прутья, делая их при этом ещё более прочными, чем это требуется "надзирателем" — мало кто захочет своими руками усиливать своего же носителя, чтобы у того было больше шансов выжить в очередной схватке, а значит, и чтобы заточение в "сосуде" продлилось... Вот только у Йоко внутри нет того, кто мог бы замедлять, или тем более обращать изменения.

Учиха-старший подумал, сопоставил услышанное с догадками Шикамару месячной давности, и мысленно согласился со всеми объяснениями, после чего подытожил:

— Значит... сейчас из Йоко чакру стравливать, или тем более резко высасывать, нельзя, так как он пока слишком слаб. Но через три года, когда он немного подрастёт, это можно будет сделать до того, как он станет слишком от неё зависим? При этом есть... есть риск фатального изменения ещё до трёх лет... но на это мы повлиять не можем? Точно не можем? Ну тогда почему ты выедаешь себя виной за произошедшее, и словно бы... не можешь решиться на что-то?

Карин снова поправила очки и нехотя, словно делая шаг за черту невозврата, ответила:

— Открытие печати и вытягивание чакры биджу из Йоко в три года скорее всего увеличит шансы нашего малыша не умереть впоследствии от тех изменений, которые он к тому времени получит. Я не могу сказать точно, насколько увеличит, но что новых изменений после этого больше не будет — факт. Однако... вместе с тем, это гарантированно сделает нашего мальчика инвалидом, Саске. Про использование им чакры точно можно будет забыть. Хуже того, возможно, будут затронуты и другие функции тела. Включая умственное развитие.

— Чикусё! Грёбаные биджу!!! — Взорвался восклицанием Учиха старший, не в силах больше сдерживать бурлящую внутри бессильную ярость. — Какой у нас выбор, Карин? Неужели придётся выбирать между "вечным ребёнком"-калекой и его смертью, а?!

На последнем вопросе Саске непроизвольно приблизился и навис над сидящей молодой женщиной, однако тут же заметил неуместность своего жеста, учитывая обстановку. В допрос он данный серьёзный разговор превращать не планировал, а с таким тоном и такими жестами это и начинало походить на нечто подобное. Впрочем, к чести Карин, та лишь едва нахмурилась, и, вопреки искренним опасениям мужа, признаков надвигающейся истерики не продемонстрировала.

— ...Не обязательно смертью. — Тихо проговорила бывшая Узумаки.

— ...Что? — Так же быстро, как вышел из себя, успокоился Учиха-старший.

— Я не говорила, что если не снять печать в три года, то он умрёт. Я сказала, что у него есть шансы не дожить до трёх лет из-за происходящих с ним изменений. И что высасывание чакры демонов остановит изменения, а значит и повысит шансы не умереть от уже полученных изменений в будущем.

— То есть... — Озарило Саске понимание. — Если... если печать не снять, то Йоко всё же будет жить. Но с риском того, что изменения в нём когда-нибудь в будущем МОГУТ стать фатальными?

Молодая женщина в очках подняла тяжелый взгляд на супруга, и выдержала долгую паузу в повисшей вязкой тишине, не прерывая зрительного контакта.

— ...Вот поэтому я и не хотела тебя посвящать в подробности. Ты так до сих пор и не отбросил свою мечту о воссоздании клана и сильном первом наследнике, да? — Скорее утвердительно, чем вопросительно заявила Карин, с постепенно прорывающимися в голосе нотами назревающего скандала. — Ты теперь готов пойти на всё ради этого. А ничего, что Йоко может умереть, даже не повидав жизни из-за твоего упрямства? А то, что он тогда всю сознательную жизнь будет почти каждый день испытывать мучительную боль, которую не унять без ирьёнинского вмешательства — тоже ничего?!

— Уймись! — Веско рявкнул Саске, мысленно отметив для себя, что Карин, скорее всего, из-за всех этих переживаний подошла близко к пределу, за которым начинается мания. — Терпеть боль — гораздо лучше, чем быть "овощем"! Кроме того, с нашей профессией риск умереть на миссии есть всегда!

— Но так его бы было ГОРАЗДО МЕНЬШЕ!!! Какого биджу ему вообще становиться синоби?! Ради кого рисковать?! Ради нас? НЕ ТАКОЙ СУДЬБЫ Я ХОТЕЛА ДЛЯ НАШЕГО СЫНА!!! — Прорвало бывшую Узумаки.

На последних словах Карин вскочила со своего места, и, сжав кулаки, с вызовом уставилась на мужа, словно тот уже вот прямо сейчас собрался пойти и лично причинять вред её ребёнку. Саске в свою очередь сделал шаг к ней, и уже собрался было накричать в ответ, но... посмотрев в усталые заплаканные глаза, оценив её трясущиеся руки и мрачную решимость, медленно вздохнул, помотав головой. Подумал, и сделал ещё шаг навстречу, после чего аккуратно обнял дорогую ему женщину рукой, и жестом, наполненным заботы и нежности, склонил ладонью её голову к своей груди. И уже спустя несколько мгновений, оттуда послышались слабые нервные всхлипы.

— Три года — большой срок. — Успокаивающе заметил Саске. — За это время может измениться многое. Я тоже сидеть без дела не собираюсь. Есть у меня пара возможных зацепок...

Вздохи и плач не прекратились, но стали тише.

— В Суне есть один клан. Тамошняя старейшина смогла какой-то запретной техникой оживить Гаару, Казекаге, после того как из него изъяли Однохвостого. — Напомнил Учиха-старший красноволосой об известном факте новейшей истории синоби. — Я попробую найти знающих, и развязать их языки... это я умею. В крайнем случае, есть ещё Кабуто и... Орочимару. Рано сдаваться.

— Я *хнык* не сдаюсь. Я всё сделаю, чтобы он жил, и жил без страданий! — С жаром, сквозь слёзы, заявила Карин. — Просто... тяжело это. Особенно, когда тебя рядом нет.

— Я... — Запнулся Саске, мысленно тасуя варианты будущего. — ...обещаю, я решу кое-какие вопросы, найду тебе помощь для лечения Йоко, и тогда вернусь побыть рядом. Как минимум на пару лет у нас хватит финансов, даже если я не стану брать миссии. Тем более, тогда Йоко будет три-четыре года, а это самое время для начала обучения. Карин, наш сын должен знать как защитить хотя бы себя самого в случае чего. А дальше... посмотрим.

* * *

Глава 2. Предназначение.

* * *

...

Тонери Ооцуцуки ещё раз слегка презрительно "обозрел" трёх мужчин при помощи чакро-визоров своих многочисленных марионеток. Последние залегли под тонким слоем песка посреди пустыни, рядом с огромным валуном, на котором и происходит встреча. Залегли недостаточно глубоко для возникновения помех. Но достаточно, учитывая технологию их изготовления, для того, чтобы оставаться в какой-то степени незаметными даже бьякугану. К тому же, "главная" кукла, выступающая в качестве узла передачи команд и переводчика с "лунного" диалекта на современный, принятый в Хи но Куни, в это время расположилась за одним из высоких близнаходящихся камней и прекрасно "видит" собеседников Тонери. Этой полуавтономной кукле-"командиру", в отличие от остальных марионеток, не нужно держать цель в почти прямой видимости. У неё, у куклы, имеется эдакое хитрое механическое подобие бьякугана. Технология изготовления искусственного глаза, пусть и уступающего его живому прообразу, но всё же способного фиксировать предметы и чакру сквозь некоторые препятствия, в определённый момент истории лунных междоусобных конфликтов была утеряна, однако Тонери было всё равно. Достаточно скоро это всё уже будет не важно, и любые затраты, в том числе невосполнимые, полностью окупят себя достигнутой целью.