"Монах.Шанти"

Дверца бесшумно распахнулась, пропуская процессию, и Шанти с сопровождающими оказалась внутри, в не очень большой комнате позади трона.

Уютные диваны, обтянутые толстой махровой тканью, стулья, больше подходящие для спальни какой-нибудь дамы, чем для императорской комнаты приемов. Император сидел в глубоком кресле, положив ноги на стол.

Это был довольно-таки молодой человек лет тридцати, а может и помладше, с одутловатым, некогда симпатичным лицом, теперь опухшим от пьянства и наркотиков. Он вступил на трон в четырнадцать лет, когда обожравшись за пиршественным столом умер его отец — не выдержало сердце, давно уже с трудом прогонявшее кровь через жирную тушу, больше похожую на борова, чем на человека. О смерти прежнего короля не жалел никто, кроме начальника канцелярии императора, частенько подмахивающего нужные документы, за которые ему давали хороший куш. Последние годы император мало интересовался государственными делами, все их вершила свита.

Шанти оглянулась по сторонам — она почему-то ожидала увидеть здесь адептов Исчадий — те просунули свои щупальца во все структуры государства, в том числе и во дворец императора. Но вопреки ожиданию, красных плащей нигде не было видно. Видимо обыденный рабочий прием императора был не таким важным делом, чтобы тут присутствовало хотя бы одно исчадье.

Император поднял руку, вяло махнул ладонью, приветствуя начальника Тайной стражи, другой рукой сделал жест слуге, и тот наполнил бокал синего фузянского стекла розовым вином. Император с видимым удовольствием отхлебнул, и облегченно вздохнув, сказал:

— Вчера устроил вечеринку. Перебрал. Голова разламывается от боли! Наши лекари совсем идиоты, не могут лечить. Ну что у тебя, Зорган, я слышал, ты едва не лишился башки? Было бы досадно — кто тогда будет так эффективно добывать мне деньги на милые шалости? Проклятый казначей сегодня опять ныл, что денег в казне осталось мало и нам стоит попридержать коней с развлечениями. А ради чего тогда жить? Вино, девки, порошок — вот ради чего можно жить, не правда ли? Ну да, да — знаю, ты живешь ради власти и ради государства, за что тебе честь и хвала. Но не всем же быть такими праведниками?!

Император рассмеялся, отчего его щеки затряслись. Он отпил из бокала, поперхнулся, изо рта вылетел фонтан вина вперемешку со слюной, и слуга тут же подал кружевной платочек, чтобы его величество мог утереть полные губы, с одной из которых свисала ниточка слюны.

'Мерзкий козел!' — подумала Шанти — 'Бррр! Какое мерзкое тело! Впрочем — мне не привыкать изображать всяких подонков'.

На груди императора виднелось засохшее пятно от какого-то желтого соуса, глаза его — белесые, бесцветные, были покрыты сеточкой красных прожилок — видно он сегодня еще не ложился спать, и держался лишь благодаря энергии, которую давали наркотики. То, что он их принял — сомнений не было. Его глаза блуждали, переходя взглядом с одной точки на другую, император то кривился, то улыбался, как будто лицо жило отдельной от хозяина жизнью.

— Да, ваше величество, на меня было совершено покушение. Балронская шпионка попыталась убить меня каким-то колдовским заклинанием. Но у нее что-то пошло не так, и девица сгорела, до состояния скелета.

— Да, да — я слышал — нетерпеливо отмахнулся император — я вот тебя зачем пригласил...я уже сказал — казна пуста. Мне нужны деньги. Не секрет, что многие крупные землевладельцы, купцы, и даже дворяне — плохо платят налоги. Уверен, что у тебя, вероятно, имеются сведения, кто из них в должной мере не исполняет закон. Так вот — найди таких негодяев, отправь их на алтарь исчадий, а деньги пойдут в казну. За вычетом твоей доли, конечно — усмехнулся император, глядя на неподвижное, как маска лицо начальника Тайной службы.

— Это хорошо...доля — деревянно сказал начальник Тайной службы и зачем-то оглянулся по сторонам.

'Десять человек — вместе с императором. А сколько спрятано? Они в нишах стоят — раз, два, три...десять! Двадцать человек? И что? Я их всех уложу, как картонных. Вот только что потом? Задача ведь не в том, чтобы уложить толпу идиотов...'

Император что-то говорил, но Шанти его уже не слушала. Она встала с места, подошла к двери и внимательно ее осмотрела. Нашла мощные запоры-задвижки, заперла, не обращая внимания на недоуменные взгляды окружающих. Решив, что здесь должна быть еще одна дверь, она прошла мимо ошеломленного, замолкшего императора, осмотрела стену за портьерой, нашла эту дверь. Тоже заперла.

Небольшое окно наверху, под потолком, затянутое красным и синим витражом было очень мало, и вылететь через него мог только объект размером с кошку. Впрочем — тоже вариант — подумалось Шанти.

Люди начали что-то говорить, окликать Шанти, но она подошла к столу и начала быстро раздеваться, сбрасывая одежду на столешницу. Оставшись без единой нитки на теле, драконица отошла на свободное место и стала превращаться, мерцая, меняя очертания.

Люди испуганно закричали, из ниш выбежали охранники с мечами наголо, лучники вышли на боевые позиции, готовые ко всему. Вот только что Шанти начала свое превращение, а вышколенные телохранители уже неслись на чудовище, сверкающее чешуей и возвышающееся над полом на высоту полутора человеческих ростов. Видно было, что в телохранителях императора трусливых людей не держали.

Шанти испытала укол сожаления, что им всем придется умереть — увы, они оказались не в то время, не в том месте. Ну что же — все когда-то умрут. И она тоже. Но хочется, чтобы это было попозже.

Набежавшие охранники были встречены облаком желтоватой взвеси. Если бы Шанти выпустила содержимое содержимое второй железы — оба секрета, смешавшись на воздухе, дали бы высокотемпературное пламя, сжигающее все на свете. В этом же случае Шанти воспользовалась 'охотничьим' вариантом — желтоватый секрет не убивал, а парализовал жертву. Все, кто вдыхал эту взвесь, застывали, не в силах двинуться, как мраморные статуи. Они лишь вращали глазами, таращили их, бледные, способные понимать, но не способные сделать ничего, чтобы спасти свою жизнь. Яд парализовывал самое меньшее на два часа, по крайней мере у взрослых драконов. Шанти не была взрослым драконом, но надеялась, что действие яда продержится столько времени, чтобы она успела сделать задуманное.

Замер император, держа в руке бокал с вином, замер заместитель начальника стражи, замерли телохранители — комната наполнилась желтоватой дымкой. На драконов этот яд не действовал, но был настолько сильным, что мог отравить даже оборотней, заставив их замедлить движения.

Шанти быстро оценила обстановку, и бросилась к императору — главной ее целью был именно он. Сняла с мужчины одежду — император вытаращил глаза так, что казалось, они выпадут из орбит, похоже решил, что его сейчас будут есть. Ведь он был в полном сознании.

Драконица несколько раз скопировала его облик, пока он намертво не засел в голове, потом еще раз осмотрела тело, никаких особых отметин не нашла и взяв одежду начальника Тайной стражи, стала надевать ее на императора. Затем остановилась, собралась с духом — как-то не очень приятно убивать безоружных людей, все-таки это не косуля, которую собралась съесть.

Сильнейший удар раздробил череп императора, расплющил его голову. Шанти била по телу, пока оно не превратилось в кровавый кусок мяса. Потом остановилась, передохнула, и отправилась к стражникам. Расставив их так, чтобы создавалось впечатление, будто они дрались друг с другом и пали в борьбе, она быстро убила всех мечами и кинжалами, взятыми у парализованных охранников. Умерли и служащие дворца, что находились в комнате — тоже от мечей стражников. Взяла пару мечей и вернувшись к телу императора, начала рубить его, превращая в 'фарш'.

После окончания бойни в живых остались лишь двое — заместитель начальника Тайной стражи Хастер Шур, и сама Шанти, в облике императора. С начала акции прошло около десяти минут, может даже меньше. В комнате пахло кровью, нечистотами и смертью, как на бойне...

Шанти надела на себя одежду императора, посмотрелась в большое зеркало, висящее на стене у алькова, нашедшегося в дальнем углу комнаты — копия императора, даже вид такой же слегка изможденный, усталый от возлияний и разврата. Подошла к сидящему в кресле Шуру, села перед ним на столик и заглянула в его глаза:

— Страшно? Думаю — да. Вот что, Хастер Шур, у меня к тебе предложение. Ты можешь остаться жить, кроме того — можешь занять очень высокое положение. Например — пост твоего бывшего начальника. Если понимаешь меня, закрой и открой глаза один раз. Ага, понимаешь. Мне нужна твоя помощь, нужна твоя информация. Ты понимаешь, что теперь я буду императором Славии, и ты понимаешь, что сейчас можешь умереть страшной смертью. Но также — ты можешь подняться так, как никогда раньше. Итак — ты забываешь, что император подменен, а я делаю так, чтобы ты жил, и жил хорошо. Если согласен — закрой глаза. Ага, интересно — смог бы ты сказать, что не согласен в таком положении? Я сразу хочу тебя предупредить — я чувствую, когда мне лгут, и если ты попытаешься меня обмануть — найду, и уничтожу. Попросту откушу голову. А перед этим откушу руки и ноги. И еще кое-что. Итак — скоро действие яда кончится и мы с тобой сможем поговорить. Посиди, а я пока подумаю — почему я, император, остался жив, когда все полегли? Вот что — а может ты меня защитил? Упал на меня, и прикрыл своим телом? А почему же они не успели добить? Передрались между собой. А почему передрались? Да какая разница — передрались, и все тут! Причину потом найдем...

Шанти уселась на место, где раньше сидел император, прикрыла глаза, вытянув ноги и положив их на стол. Ее лицо, руки, все тело было залито кровью. Посидев минут сорок, драконица встала, подошла к Шуру и заглянула ему в глаза:

— Попробуй пошевелить руками, ногами! Никак? Придется подождать. И вот что — мне придется рассечь тебе спину. Не бойся — не сильно, но...прилично. Ничего, не умрешь — надо же тебе выступить героем? Надо! Залечат. Обещаю, что будет не сильно больно. Шучу! О! да ты в кольчуге?! Это хорошо. Вот почему ты и уцелел — для официальной версии. Сиди, придумывай — как все было. Для тебя же важно. Я-то выберусь, если что, меня трудно взять, а вот тебя... Надеюсь, что ты не дурак, и правильно оценишь ситуацию. Лучше быть живым начальником Тайной стражи при благодарном драконе, чем замом настоящего начальника при настоящем чудовище. Интересно, как ты относишься к исчадьям. Любишь их, или нет?

— Не люблю — с усилием сказал Шур, с трудом двигая губами — не-на-вижу!

— А что так? Чего они такого тебе сделали?!— хмыкнула Шанти.

— А кто их любит? Начальник собирался в дальнейшем подвинуть их от власти — хоть они и скрывают, но колдовская сила от них ушла — у нас есть сведения.

— Замечательно! — восторженно хлопнула в ладоши Шанти — в этом мы с тобой точно найдем взаимопонимание. Только не подвигать их будем, а уничтожать! Всех, до одного! Хватит им в Славии воздух портить.

— Хватит — кивнул Шур, и криво усмехнувшись, добавил — ваше величество!

* * *

— Как успехи? Оооо! — Урхард взглянул на внушительную стопу шкур, и удивленно поднял брови — это что они сегодня, решили все запасы выложить? Вроде не сезон для охоты, это ведь откуда-то из сундуков. Странно...

— Ничего странного — хихикнула Беата, болтая ногами, свешенными с прилавка, на который она забралась — приходили посмотреть на нового человека, а больше всего — кого же выбрала твоя сумасшедшая дочка, вместо таких красивых и мужественных парней деревни! Ты бы видел, как они разглядывали Андруса! Хетель с Эгилем просто прожгли взглядом нашего найденыша, Хетель, так тот аж зубами заскрипел! Если бы тебя не боялись, задушили бы Андруса!

— И чего они меня боятся — пожал плечами Урхард — я же добрый, правда, дочка?

— Ага. Добрый. Представляешь, Андр, два года назад папаша Хетеля нажрался и пришел в лавку правды добиваться — типа папка обманывает его, покупает за медяки, а продает за золото! И что он должен поучить этого проклятого торгаша уму-разуму. Папка так его двинул — придурка отливали водой, он очухался только часа через два. И потом к лекарю ходил. С тех пор притих, только зыркает, как на тварь! — Беата радостно захихикала, а Урхард нахмурился:

— Ну зачем болтаешь...ну двинул, и двинул — первый раз, что ли? Охотники народ серьезный, с ними нужно строго. Так-то в основном мирные люди, но иногда у них будто переклинивает — так и хотят кому-нибудь башку разбить или кишки выпустить. Ты думаешь зря последний день седмицы устраиваем состязания?

— А что за состязания — хмыкнул Андрус — я ничего не знаю. Расскажете?

— Так я и говорю — народ бесится, от скуки, от безделья, кровь играет. Чем занять дурную башку? Не книжки же читать, в самом деле. От книжек с ума сходят, это всем известно. Вот некоторые девочки начитаются книжек, спячивают, и влюбляются в не пойми кого! — Урхард был совершенно серьезен, но в глазах метался огонек смеха — так вот, устраиваются состязания. А что? Всем развлечение — парни и мужчины показывают, что умеют, проверяют себя в бою, женщины смотрят на своих избранников. Там же подбирают пары для женитьбы — лучшие бойцы всегда имеют больший шанс выбрать самую роскошную девушку. Да и родителям девушки выгодно — опытный воин, охотник может лучше обеспечить семью, дать хорошее потомство. С давних пор так повелось, еще до меня так было. Не знаю, кто завел такой обычай, но он был очень умным человеком.

— Я тоже люблю смотреть! — встряла Беата — интересно! Парни такие важные, такие расфуфыренные — как петухи! Ходят, бровь поднимут — ну что ты, прямо таки петух перед курицами! А эти дуры кудахчут, обсуждают стати самцов! Ухихикаешься!

— А ты что, ни с кем не дружишь? — улыбнулся Андрус — я имею в виду девушек, подружек.

— Ясно, что не парней! — фыркнула Беата — я тебе уже говорила, какие они дураки. Так и девки — тоже дуры! Скучно с ними. Начнешь что-то рассказывать из книжки — охают, ахают, глаза таращат. Вначале забавно, потом тоска нападает — ну нельзя же быть такими дурами! Они говорят только о парнях, только о платьях, о приданом, которое им приготовили, спорят о способах вышивки на переднике и больше ничем, понимаешь, совсем ничем не интересуются! Им плевать на весь мир, кроме этой тухлой лесной дыры!

— Эй, эй — потише, насчет дыры! — буркнул Урхард — между прочим, ты тут родилась, выросла и живешь! И мы с тобой тут живем! В дыре, понимаешь ли...

— Тошно тут. Ты мог бы давно купить лавку в городе, а не сидеть в глухомани! — парировала Беата — пап, чего мы хороним себя здесь? Правда, почему бы нам не уехать в город?

— Значит — есть причины — отрезал нахмуренный Урхард — все, разговор на эту тему закончен. Ты проверила качество шкур? Андрус неопытный, могли подсунуть некачественной выделки.

— Нормально все. Первоклассные шкуры. Они знают, что ты дрянь не берешь.

— Хорошо. А что у нас брали, Андр? Что покупали?

— Наконечники стрел, ножи, топоры. Крупу еще. Рубах несколько — замучился высчитывать сколько это будет на деньги и всякое такое прочее — усмехнулся парень — муторно, конечно, для меня. Лучше бы я мешки потаскал!