Ой вей, какой прекрасный мир!

День 25, сальдо 430'000 эрис

— Ну и как это понимать? — с нажимом произнес двачер, охуевая от собственной наглости.

— Это...— стоявший перед ним здоровенный приключенец, чей бицепс был толще битардского бедра, виновато сжался. — Я ведь всего на десять минут опоздал!

— Всего десять минут! — патетически возвестил двачер, воздевая кверху руки. — Всего! Десять минут! Райнхард, пойми меня правильно. Я проворачиваю огромную, невероятно тяжелую работу. Я организую производство. Я продумываю технологию. Я ищу покупателей, отслеживаю коньюктуру рынка, осуществляю общее руководство. Я буквально разрываюсь на части — и при этом ежесекундно рискую всем, что имею! Чтобы хоть как-то облегчить свою участь, я нанимаю людей, которым доверяю самые простые вещи. Самые! Простые! Но от этого не менее важные. И если что-то нарушается в отлаженном механизме, значит под ударом оказывается все дело. Райнхард, ты понимаешь, что ты натворил?! Для тебя это всего лишь десять минут опоздания — но ты подверг всех нас страшному риску! Благодарение Эрис, что в твое отсутствие не случилось ничего страшного! Пусть моя жалкая жизнь ничего не стоит, и никто не прольет по мне слез, но могли пострадать твои товарищи!

И двачер ткнул пальцем в еще нескольких приключенцев, отвлекшихся от работы и с интересом прислушивавшихся к разговору. Их они с Изей наняли через гильдию, чтобы не заниматься богопротивным ручным трудом.

— В общем, Райнхард, ты глубоко ранил меня. Я удерживаю из твоего дневного заработка двести эрис. Я совершенно этому не рад, и заставляю себя сделать это в надежде, что отныне ты будешь более ответственно относиться к своим обязанностям. Можешь приступать к работе, и пожалуйста, без косяков.

Верзила понуро направился к мешкам с зерном, которое должен был смолоть на ручной мельнице, а двачер вышел на улицу. В голове он уже делал пометку, что для соблюдения нормы прибыли нужно в течение дня оштрафовать еще одного работника, но решил отложить это на вторую половину дня, когда нанятые приключенцы немного расслабятся. Известная двачеру народная мудрость гласила, что доебаться можно даже до столба, а чтобы в ответ на штраф ему не проломили кистенем голову, нужно было заставить работников чувствовать себя виноватыми.

'Мазлтов, Семочка, я тебя люблю! — промулылкал Изя. — Ты наконец-то показал, что не просто какой-то там гой! Я совершенно абсолютно уверен, что у тебя в роду таки были евреи!'

'Изя, если бы у меня в роду были евреи, я бы не закончил свою прежнюю жизнь в такой жопе. Жил бы себе в Израиле, стрелял арабов и кушал сало в шаббат'.

'Сало не кошерно'.

'А если бесплатно?'

'Ну, ты же этого не уточнил, а так же смотрит ли кто, и вообще...'

'Хехе...'.

Повод для оптимизма определенно был. Кочан Пыня, к глубокому сожалению двачера, умер после давешней пьянки в гильдии от алкогольного отравления. Горевал он, впрочем, не долго. После себя Пыня оставил семена — в достаточном количестве, чтобы засеять рассаду и полить ее первой порцией браги. А еще ценнейшее уникальное знание, способное принести миллиарды.

Сама по себе летающая капуста была довольно дорогим и опасным овощем, который содержал много очков опыта. Однако будучи напоенной спиртным, она превращалась в легкий галлюциногенный наркотик, который не вызывал ощутимого привыкания. Недолго думая, двачер решил устроить отважному Пыне погребение викингов, и набил солидных размеров косяк, предусмотрительно разделив его с Фриной и Виз. Последнюю пришлось пригласить, чтобы защититься от возможных домогательств со стороны суккубы.

Результат превзошел все ожидания.

Если грезы двачера ограничились довольно невинной экскурсией в Эквестерию, то Фрина принялась отдавать приказы воображаемым слугам и генералам, видимо, видя себя состоявшейся Королевой Демонов. Что до Виз, то нежить дурь пробрала не так, как ожидалось. Она вся ушла в себя, и следующие пару дней была еще более неуклюжей и рассеянной, чем обычно. А потом попросила еще один косяк про запас, чтобы 'как-нибудь еще раз встретиться с друзьями'.

В общем, цель была определена, задачи поставлены, и мысленно двачер уже примерял на себя регалии главного наркобарона Прекрасного Мира. О проблемах с законом он не волновался. Перед тем, как основательно заняться дурью, Исаак Мойшевич пролистал местный свод законов. Там не говорилось ни слова о наркотиках. За бизнес без герцогского разрешения можно было схлопотать штраф или тюрьму — в зависимости от объемов. За производство ядов с целью отравления — виселицу. За производство и продажу заведомо некачественного алкоголя полагалась каторга и конфискация имущества. С облегчением двачер заключил, что его будущая деятельность не попадает ни под один пункт, и его воображение уже рисовало перед ним картины будущей жизни в роскоши и праздности. И, отстояв очередь за разрешением у местного помещика, начал свой первый бизнес.

И кто виновен в том, что он в своей жизни видел только такие способы вести дела?

Он штрафовал работников по любому поводу. Он на ходу выдумывал придирки, убивающие самооценку. С каждым он побеседовал с глазу на глаз, намекая на золотые горы и долю в бизнесе в обмен на работу с удвоенным усердием, но каждый думал, что приз обещан только ему. И, разумеется, не забывал намекать, что желающих заниматься простой и безопасной работой пруд пруди, и что кто если кто-то недоволен — может отправляться кормить собой монстров, а замена найдется через час.

Что? Налоги? Какие еще налоги? Никак невозможно заплатить налоги, потому что налог платится с прибыли — а уж как надо прятать прибыль за фиктивными накладными, двачер знал прекрасно. Безопасность труда? Социальные обязательства? Вей мне вей, не смешите мою шляпу. Здесь и слов-то таких не знали.

В общем, спустя неделю, двачер мог искренне сказать слова:

— Черт побери, как же охуенно быть капиталистом!

Но часть его упорно сопротивлялась соблазну легких денег, и продолжала настойчиво требовать чего-то очень странного: походов на задания с другими приключенцами, поднятия уровня, изучения более мощных и сложных чар. И подкатить к симпатичной горожанке, не довольствуясь самоубийственными отношениями с суккубой. И вечером опрокинуть кружечку-другую пива в веселой компании, а не всухомятку глотать дешевый холодный ужин. Все эти мысли двачера пугали до чертиков, и он старательно их от себя гнал. В его картине мира становление 'нормальным' человеком находилось где-то между инвалидностью и пожизненным тюремным заключением.

Глушил крамольные помыслы он уже ставшим привычным способом — деньгами. Тяжесть золота, оттягивающего кошелек, не просто приносила удовлетворение сама по себе, но и успокаивала. Деньги были щитом, который огораживал бренное и хлипкое тело от бесчисленных опасностей, от блох и вшей до голодной смерти. Деньги же были осязаемым мерилом, позволявшим двачеру свысока поглядывать на приключенцев, каждый день толпящихся в гильдии возле доски с заданиями.

'Быдло, — думал он злорадно. — Что мешало им просто начать с себя?'

Но быдло быдлом, а гильдия была единственным местом в Акселе, где можно было питаться горячей едой за посильную цену. Не потому, что там было дешево, а потому что в любой другой таверне содрали бы три цены, как с не входящего в соответствующую гильдию. Так что направлялся двачер именно туда. По дороге он встретил компанию, знакомую ему по недавнему нашествию капусты. Шляпа, Поехавшая, Дура и Карлик куда-то направлялись с телегой, на которую была погружена большая клетка.

'Охотятся', — подумал двачер.

Он прошел вглубь гильдии и уютно устроился в темном уголке с пивной кружкой чая, тарелкой рагу и куском чего-то напоминающего мацу, справедливо предполагая, что сейчас уютненько позавтракает, потом пойдет в бордель разобраться с текущими делами, а потом обратно в сарай, штрафовать работничков. Но, как известно, человек предполагает, а Эрис располагает — а к чему может располагать богиня удачи и денег, когда у нее плохое настроение? Правильно...

— Семен, вот ты где! Наконец-то я тебя поймала!

Перед двачером появилась Луна. Вид у гильдейского администратора был решительный, хотя и немного напуганный — память о споре двух угнездившихся в одном теле личностей была еще жива.

— А что я уже преступник, чтобы меня ловить? — осторожно поинтересовался двачер, отгораживаясь кружкой.

— Ну, не преступник, но... — Луна собралась с духом. — Скажи, ты ведь в гильдии уже давно?

— С месяц где-то, а что?

— Знаешь, это гильдия приключенцев...

— Да, и?

— И приключенцами становятся, чтобы зарабатывать, выполняя задания...

В животе двачера неприятно похолодело. Инстинктом пережившего школьную травлю омегана он уже понял, куда дует ветер, и теперь лихорадочно пытался подобрать слова, чтобы вывернуться.

'Семочка, таки что нужно этой женщине?'

'Она пытается заставить нас работать!'

'Азохен вей... только не это...'

'Изя, спасай положение! Я же приключенцем оформлялся! Если из гильдии выпрут, будет плохо!'

— Луна, моя дорогая, — прощебетал Исаак Мойшевич, пытаясь придать двачерским глазам щенячье выражение. — Войди уже в мое положение. Взгляни на меня — я слабый человек! Я какой-нибудь меч не подниму даже, не говоря уже о том, чтобы рубить им всякую пакость!

— Класс авантюриста может владеть так же и магией, — напомнила администратор. — Возьми пример с Казумы. Он тоже низкоуровневый авантюрист, а его команда — кучка придурков. Однако они не опускают рук и сегодня взяли важное задание на очистку озера.

— Послушай, есть еще один важный момент, — Изя понизил голос и заговорщицки наклонился поближе. — Когда-то давно я был тяжело ранен, и теперь мне трудно даже просто передвигаться. Для группы я буду просто обузой.

— Как интересно. И что же случилось?

— Поклянись самой страшной клятвой, что никому не расскажешь. В общем... сижу себе я в синагоге, никого себе не трогал, слушаю себе раввина. Вдруг меня пихнули в спину, кинули меня в темницу, запихнули кол в задницу... И главное ни за что, а за просто так!

— Э... это... весьма печальная история. Я, правда, не совсем понимаю, что такое синагога... — Луна ненадолго растерялась, но быстро взяла себя в руки. — Но это ничего не меняет. Или ты сегодня же отправишься на задание, или твое членство в гильдии будет аннулировано.

— Но... — двачер отчаянно пытался найти хоть какую-то лазейку, чтобы увильнуть от работы. — Ты же знаешь, я человек необщительный, плохо схожусь с новыми людьми. Команду себе даже найти не смог, во! Ну, куда я в одиночку пойду? Это же верная смерть!

— Это не проблема, — казалось, поколебать решимость Луны отправить его в поле невозможно было ничем. — Я уже договорилась с одной командой, чтобы взяли тебя с собой.

— Я не могу так обременять незнакомых людей! — в отчаянии возопил двачер. — Ведь им придется отдать мне часть своего законного заработка!

— Не волнуйся, за это задание денег тебе не положено.

Луна нанесла добивающий удар и удалилась. Двачер окончательно сник и теперь механически ковырялся в тарелке с рагу.

'Семочка, надо что-то делать!' — Исаак Мойшевич и вовсе был в панике. Перспектива осквернить себя трудом действовала на него не хуже, чем угроза печки.

'Сам знаю, что надо'.

'Так делай уже!'

'Погоди, давай успокоимся. Что на этот счет говорит Сунь-Цзы? Сядь у берега реки... нет, не подходит. Грабить во время пожара... да вроде ничего не горит, кроме моей жопы. Если слаб, притворись сильным, а если силен, притворись слабым... уже близко. Война это путь обмана... Блин, да кого я обманываю!!! Все пропало!!! Мне конец!!! Меня сожрут чудовища, а то и вовсе прикопают в овраге!!!'

К столику подошли несколько человек. Двачер поднял на них отчаявшиеся глаза.

— Ребят, может договоримся? — кисло выдавил он. — Я готов обеспечить материальный вклад в выполнение вашего задания, но при условии, что мое участие ограничится только этим вкладом.

— Чего только люди не придумают, лишь бы поотлынивать, — пробурчал один из приключенцев. — Откуда у тебя деньги возьмутся, если ты не работаешь? Давай доедай быстрей и пошли. Мы идем зачищать пещеру от гоблинов, и хотим управиться до вечера.

— Гоблины... — истерично хихикнул двачер.

'Эрис, помоги мне...'

День 25, сальдо 430'000 эрис (продолжение)

— Вон там, там! Я видел, что-то шевельнулось! — проорал двачер, тыча пальцем в сторону кустов. — Там гоблины!

Приключенцы кисло возвели глаза к нему. За час, что заняла дорога от города до пещеры, в которой завелись гоблины, двачер с упорством, достойным лучшего применения, сумел заебать абсолютно всех.

— Хватит трусить, — сказала девушка с магическим посохом в руке. — Во-первых, мы бы заметили их гораздо раньше. Во-вторых, это всего лишь гоблины.

— Всего лишь? — истерично хихикнул двачер. — Всего лишь гоблины, да-да. Много вас таких по весне оттаяло. Тебе-то что, тебя они просто пустят по кругу и заставят рожать новых гоблинов, а меня убьют, разорвут на части и сожрут! И хорошо, если в такой последовательности!

— Ты где такой чуши нахватался? — удивленно спросил лидер группы, рослый мужик с кистенем за поясом.

— Да так, читал кое-что...

— Гоблины в человеческих женщинах заинтересованы не больше, чем мы в них, — нравоучительно заявила магичка. — Сожрать могут, конечно...

— Вот мне от этого ни сколько не легче!

-...орки раньше подобным занимались, но сейчас самцов-орков в природе не осталось...

— Ну, это норм.

— ...зато самки похищают и насилуют мужчин.

— ЧТО?!

— Не волнуйся, тебе это не грозит. Они предпочитают тех, у кого первоклассные гены.

На этот раз двачер промолчал, потому что не знал, радоваться ли ему исключению из группы риска или горевать о своей генетической ущербности. Поэтому перевел свое нытье в другое русло.

— Откуда тут вообще взялись гоблины?! Ведь всю мелочь в округе перебили еще сто лет назад!

— Недавно где-то поблизости появился один из генералов Короля Демонов. Вот с ним всякая мелочь и понабежала, — ответил лидер группы. — Кстати, с гоблинами могут быть и тролли. Если тебе встретится тролль, можешь попробовать загадать ему загадку. Скорее всего, он не сможет ее отгадать, и у тебя будет время сбежать.

Он помолчал и добавил:

— Хотя я бы на это не рассчитывал. Кстати, мы пришли.

Перед приключенцами высился большой холм, у подножья которого виднелся уходящий вглубь темный провал. Над входом в пещеру висел череп. Вроде бы, козлиный. Двачер украдкой пощупал штаны, но они пока были сухими и ничем не пахли.

— Ну, отлично, — сказал он, стараясь не допускать дрожи в голосе. — Значит, вы пойдете внутрь, а я покараулю лагерь?

— Нет, не так. Мы покараулим лагерь, а ты пойдешь на разведку.

— Еще чего! Твое задание — ты и иди!

Лица приключенцев неуловимо переменились. Теперь в них читалось желание сполна расплатиться за целый час нытья и брюзжания. Их руки пришли в движение, как бы случайно ложась на оружие.