Цена ошибки

— Твоя жизнь мне не нужна, но ты прекрасно понимаешь что я пристрелю тебя при первой попытке дёрнуться. Сядь скрестив ноги. Руки за голову, переплети пальцы. Хорошо.

— Часовые мертвы? — спросил гаваец, послушно следуя указаниям.

— Возможно. Зависит от крепости их костей.

Мужчина покинул своё укрытие, не сводя ствола оружия с Филина подошёл к лежащему на земле автомату гавайца, левой рукой на ощупь вынул магазин и засунул его в боковой карман штанов. Затем передёрнул затвор оружия, выщёлкивая оставшийся в стволе патрон. Всё было проделано безупречно — расстояние шагов в двенадцать не позволяло рывком дотянуться до него, в то-же время он мог напичкать Филина свинцом в доли секунды, не опасаясь промахнуться. Солнце всё время было за спиной черноволосого, не на секунду не выпускавшего пленника из поля зрения.

— Как ты знал где меня ждать?

— Ты такие следы понаоставлял, что только слепой не заметил-бы! Мой напарник засёк тебя вчера, а сейчас сказал мне когда ты пополз к окну. Я всего-лишь подставил сачок.

— Что теперь? — ровным голосом поинтересовался Филин. Бронзовое лицо гавайца оставалось непроницаемым, и хотя слово "напарник" неприятно царапнуло, он не подал вида.

— Мы просто посидим и потолкуем. Ты не против? — ухмыльнулся его оппонент. Этакий весельчак, поддерживающий светскую беседу на поляне для гольфа между ударами клюшкой.

— Мне платят по часам, так-что без проблем.

— Вот и отлично. Я слышал ты осел в Домарасе? Как живётся, не слишком шумно?

Неплохая попытка прощупать почву, сделанная совершенно невинным тоном. Не знай Филин что пара Петронас базируется в том-же самом Вегасе Южной Азии что и он сам — никогда не заподозрил-бы. Гаваец пожал плечами.

— Мне нравится. Люди приветливые.

Башня искренне рассмеялся.

— Это точно, публика ещё та. Девчонок наверное много, а?

— Хватает.

— Должно быть — если ты с собой одну таскаешь. Бизнес или удовольствие?

— Удобно. Как зачешется в штанах — далеко ходить не надо. А если она хочет играться в бандитов — мне это не мешает.

Филин не знал почему соврал. Должно быть сработал инстинкт — никогда никому не давать лишней информации. Это было правильно, но тем не-менее что-то неприятно ёкнуло когда он по сути назвал Рики своей шлюхой. Будто он предал хорошего друга. Она — его друг?...

Изнутри донеслись выстрелы. Сперва один, потом очередь, грохнул дробовик, присоединились автоматы. Филин ожидал что его страж отвлечётся хоть на секунду, но Петронас и бровью не повёл. Автомат в его руках по прежнему ревниво следил за малейшим движением гавайца, не давая шансов добраться до "кольта" на бедре. Сколько он сможет так продержаться?

— Неплохо-же ты её накачиваешь, если она убрала троих хороших стрелков за пару месяцев, — в серых глазах мужчины искрился смех.

Филин презрительно оскалился.

— Ты действительно думаешь что это сделала соплюшка, воспитанная на кинофильмах? Пошевели мозгами, Башня.

Высокий мужчина искренне вздохнул.

— Хорошая попытка, только я знаю чего твоя подружка стоит, дружище. И всё равно мы оба понимаем что она тебе не пара.

Выстрелы закончились так-же внезапно как и начались. Последовало несколько одиночных — видимо контрольные — и всё стихло.

— Я с Филином у точки "Ц", подходи, — произнёс черноволосый Башня в воздух. Только сейчас Филин заметил на шее мужчины чёрнную эластичную ленточку, наподобие ошейника. От ленточки к уху тянулся тонкий еле заметный проводок.

— Что за штуковина? — поинтересовался гаваец.

— Лингофон. Читает речь сразу с колебаний горла — рекомендую, очень удобно. Для своей мангусточки купишь с шипами, — подмигнул Башня.

Филин усмехнулся, отчасти чтобы поддержать созданный образ на тот случай что его весёлый собеседник усомнится в своей информации, отчасти чтобы скрыть растерянность. Уже давно ему не приходилось сталкиваться с противником, обыгрывающим его по всем параметрам. С обидой пришлось признать что он был не готов.

Глухо взревели двигатели больших грузовиков — победители забирали трофеи. Одновременно с этими звуками из-за угла здания показался высокий черноволосый мужчина. Узкий подбородок, нос с горбинкой. Филин был подготовлен, но зрелище двух абсолютно идентичных напарников всё равно произвело на него впечатление. Мужчины были одеты в одинаковые чёрные боевые костюмы, единственным различием было оружие — у охранника Филина был МП5, тогда как только-что пришедший нёс в руке армейский дробовик. Интересно, кто из них оригинальная модель? Хотя скорее всего при операции была выбрана промежуточная внешность, под которую потом подгоняли облик обоих. Опять-же — правильно с психологической точки зрения. Останься один из них при своей природной внешности — это непременно создало-бы неравное положение.

Пришедший недовольно хмурился.

— Какой-то идиот уложил клиента. Причём искал его целенаправленно. Твоя работа? — обратился он к Филину.

Гаваец мысленно извинился перед безымянным азиатом — тот сделал куда больше чем от него ожидалось.

— Филин у нас скромный, рад отступить в тень, — весело подмигнул первый Башня.

— Ах, чёрт с ним, — неожиданно легко махнул рукой второй, усаживаясь на катушку с проводом. — Потому и настаиваем на стопроцентной предоплате. Ты забрал его "кольт"? — обратился он к напарнику.

— Ох, забыл... — искренне огорчился тот. — Но у нас вполне дружеские отношения, наш друг не будет совершать глупостей, да?

Филин промолчал. Этот словесный флирт начинал надоедать. Рики может и получает удовольствие от трепания языком посереди дела, но его это всегда раздражало. Ситуация и так ясна, к чему задавать лишние вопросы?

Башни поняли его молчание по своему.

— Эй, ничего личного, дружище, — дружелюбно обратился к нему первый, — Не обижайся. Ты делаешь свою работу, мы — свою. Так что будь любезен, медленно, не торопясь — выкинь свою пушку. Дрежи её двумя пальцами, за ствол. Кстати, самураи сильно обижались если им подавали меч рукояткой вперёд. Как думаешь, почему?

— Хм-м-м, наверное это неуважение к мастерству — если человека не боятся, — задумавшись на секунду ответил второй.

— Точно! Очень разумный подход, не находишь? Я лично за то, чтобы всегда уважать человека. А уж такого как Филин — и подавно!

— Серьёзно, Филин, — обратился к гавайцу второй, — Ты тратишься в своём гадюшнике с этими дрянными любителями. Чего-бы тебе на найти нормальную компанию, и не работать в своё удовольствие?

— Пластическую операцию делать не тянет, — ответил он с каменным лицом, вызвав улыбки весёлых близнецов, оценивших подкол.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами второй. — Но если надумаешь — свяжись, есть пара ребят на примете. Поработаешь с толковыми людьми — проснёшься, гарантирую. После такой-то напарницы...

Внутри внезапно зародилась злость. Сейчас близнецы бесили его. Своим профессионализмом, красотой работы, совершенной психологической стабильностью, своей правильностью. И тем что пробуждают тот внутренний голос, который Филин казалось смог заглушить когда впервые понял что его нынешняя напарница — далеко не морской пехотинец. Самураи хреновы, уважение показывают! Всё у них логично, всё правильно, всё кроме одного — он сам выбрал Рики, и если-бы она ему не подходила, то избавился-бы от девчонки в любой миг. Играть по общим правилам, делать всё по книге — к дьяволу. Он делает свой собственный выбор, и стоит за ним на все сто.

Ты уверен? — вдруг спросил внутренний голос. Ты-же неровно к ней дышишь, при чём здесь профессионализм? Филину захотелось грязно выругаться, но он смолчал. Его лицо оставалось по обыкновению непроницаемым, когда он медленно вытащил "кольт" двумя пальцами, и бросил его от себя. Психологическая стабильность, говоришь? Сейчас проверим.

Есть. Есть, чёрт возьми! Видимо всё-таки расслабились, и потому не заметили куда именно он отбросил пистолет. Точнее почему именно туда. Один из Башен двинулся чтобы поднять его, на мгновение перекрыв напарнику линию выстрела. В этот момент Филин метнулся вперёд, выхватывая острую сталь из ножен на груди.

— Нож! — резко крикнул тот что с автоматом, и устремился вперёд, понимая что выстрелом сможет задеть своего близнеца. Он был ближе, и потому успел обхватить напарника когда клинок Филина был в волоске от цели. Что он делает? — пронеслось у гавайца в голове, и мгновением позже он понял. Как одно целое, Башни Петронас упали на землю, одновременно с ударом выстрела. Один убирал их с линии атаки, другой занимался только выстрелом, просунув ствол дробовика под рукой напарника. Филин успел даже восхититься гармоничностью оригинального приёма, и тут в него въехал локомотив. Во всяком случае ощущение было под стать. В то-же время что-то с чудовищной силой дёрнуло его назад , протащило несколько ярдов и кубарем бросило на землю. Филин удивился — небо перед глазами окрасилось в пульсирующий красный цвет, но ведь он не может видеть цвета! Раскрыв рот, как выброшенная на берег рыба, он пытался схватить воздух, но лёгкие словно сдавило тисками. От усилий и внезапной боли на глаза навернулись слёзы.

Смутный длинный силуэт возник над ним.

— Чёрт возьми, дружище, к чему это было?! Теряешь квалификацию, честное слово.

Голос говорил что-то ещё, но это потонуло во мраке, навалившемся со всех сторон.

На второй день пребывания в Малайзии доктор Эвертон потребовала встречи. Женщина выглядела возмущённой, но воспитание заставляло её сдерживаться.

— Прошу вас, объясните мне что здесь происходит! Вы срываете меня с места посередине конференции, сообщаете о поездке в другой конец света за два часа до полёта, и ничего не рассказываете! Что я делаю тут, почему эти молчаливые люди мне не дают позвонить домой, и даже покинуть гостиничный номер!

На последних словах её голос задрожал. Невысокий полноватый человек подошёл к ней и мягко взял за плечи.

— Присядьте пожалуйста, доктор.

Усадив женщину в мягкое кресло, он разместился в кресле напротив.

— Я приношу искренние извиниения за продоставленные вам неудобства. Может быть вы хотите воды? Или кофе?

— Прошу вас, перестаньте уклоняться, ответьте мне!

— Как вам будет угодно. Вы точно уверены что не хотите кофе? Я не пытаюсь заткнуть вам рот, просто я сам не против чашечки.

— Вы правы, наверное мне тоже не помешает...

— Замечательно.

Начальник охраны проронил в крошечный микрофон пару слов.

— Сейчас доставят. А пока введу вас в курс дела. Через неделю состоится встреча нескольких учёных из разных стран. Ваш опыт и последние открытия в области биологических исследований будут черезвычайно полезны.

— Благодарю вас, но почему это нужно делать в такой спешке и секретности?

— Я рад что вы спросили, хотя к сожалению и не смогу полностью удовлетворить ваше любопытство. Встреча должна быть неизвестной, можно даже сказать — официально её не должно существовать. Темы, о которых пойдёт речь, настолько чувствительны, что ни малейшей утечки информации не должно произойти.

— Именно поэтому вы вывезли меня так внезапно? — догадалась доктор.

— Совершенно верно. И по этой-же причине нам запрещена какая-либо связь с внешним миром. Позвольте мне ещё раз извиниться за неудобства, но таковы полученные мной приказы.

На лице женщины отразилось беспокойство.

— Вы хотите сказать что за мной могут следить?

Её собеседник мягко накрыл её ладонь своей. Его пальцы были сухими и тёплыми, что-то успокаивающее было в этом прикосновении.

— Миссис Эвертон, Сара — позвольте называть вас так?

Женщина кивнула. Зигмунд Штайнер не выглядел правительственным агентом, по крайней мере таким к которым она привыкла. Обычно те люди что охранали её в заграничных поездках были более-менее одного типа: около тридцати, максимум сорока, широкоплечие, атлетические. Что-то неуловимо одинаковое присутствовало в них, независимо от лиц и цвета кожи. Как будто на конвейере в Вашингтоне было несколько однотипных заготовок, в которые иногда вносились небольшие изменения. В отличии от этих киборгов, её нынешний телохранитель был невысок, немного полноват, вместо чисто выбритого квадратного подбородка носил аккуратную чёрную бородку. Но необычнее всего были его глаза. Когда её вгляд пересекался с взглядом телохранителя, Саре верилось что он действительно внимательно и даже сочувствующе слушает её, а не вежливо делает вид, как обычно поступали приставленные к ней правительственные агенты. Поэтому когда он поснулся её пальцев своими, она не отдёрнула руку, а кивнула в ответ на его вопрос.

— Если вы пообещаете не волноваться, я сообщу вам кое-что.

Сара снова кивнула, хотя и была взволнована. Что-то в голосе Штайнера не понравилось ей.

— Мы получили предупреждение. Возможно кто-то попытается вас похитить.

— Что?! Но кто... и зачем?.. Я...

— Меня не посвятили в детали, но я предполагаю что вы обладаете какой-то важной информацией. Ваша работа может быть очень интересна многим лицам, не способным по разным причинам получить к ней доступ легально.

Негромкий стук в дверь заставил Сару подскочить в кресле. Но это был всего-лишь один из её охранников. Аккуратно поставив на столик две дымащиеся чашечки на блюдцах, он удалился, не проронив не слова, тихо закрыв за собой двери.

Доктор Эвертон обхватила голову руками, пытаясь разобраться с мыслями, испуганно мечущимися в мозгу. Конечно, её и до этого охраняли правительственные агенты, но это было скорее дежурное, она никогда не ощущала непосредственной опасности. Один раз Саре показалось что она заметила слежку. Серый автомобиль следовал за её машиной до дома несколько дней подряд. Следуя инструкции, она сообщила об этом службе безопасности исследовательского центра. Но и тогда она была уверена что ничего опасного ей не угрожает. Так и оказалось — когда его поймали и допросили, её преследователь оказался случайным знакомым, нерешавшимся пригласить её на чашечку кофе.

Но сейчас прохладный страх возник где-то в животе. Кто может пытаться её похитить? И что такого особенного она знает? Взять за основу Голливудский сюжет с террористами, которые заставят её сотворить чудовищный мутогенный вирус? Это-же бред! Для этого потребуются боснословной стоимости лаборатория и оборудование, штат сотрудников, и много, очень много времени. Обладающим такими средствами людям проще нанять человека, чем похищать его. Да и она сама не такой-уж и специалист в этой области. Если только... О небо!

Заметив что доктор побледнела, Штайнер обеспокоенно склонился к ней.

— Сара, вы в порядке?

— Простите, я просто поняла о чём может идти речь... — женщина вздохнула и обхватила себя руками, поёжившись.

Две недели назад в Центр доставили некие образцы веществ. Ничего более точного не было сказано, даже лучшие специалисты не допускались к опечатанной комнате. Конечно, всё это было интригующе, но работа в правительственном исследовательском центре приучила Сару не любопытствовать — узнаешь чего-нибудь лишнее, а потом до конца жизни по судам затаскают. Поэтому ставшая вдруг недоступной комната не очень её волновала. Пока её собственные наработки не стали использовать без её ведома. Оставив в стороне естественное недовольство, это было просто опасно — не все элементы её исследования были закончены, некоторые реакции были просто неизучены и непроверены!