Слово рыцаря тьмы

Финал боя был предсказуем — единорог брезгливо мотнул головой, сбрасывая с рога одного из противника, метко лягнул пытавшегося подкрасться сзади с камнем, взметнулся на дыбы, пытаясь ударить ещё одного острым копытом — но промахнулся, устрашённые дикари, переломавшие тонкие копья о крепкую шкуру, уже бежали.

Страж презрительно фыркнул и занялся костром, вызвавшим гнев защитника леса. Мощные копыта вмиг разметали горящие ветки — со стороны казалось, что единорог танцует, аккуратно круша каждую головню, затаптывая даже самую безобидную искру. Затем ещё раз прошёлся по поляне, равнодушно наступив на одного из поверженных врагов и проломив бедняге грудную клетку.

И в этот миг камень, вылетевший из кустов, ударил стража прямо в нос, обидно и метко. Страж поражённо замер, наклонил голову, разглядывая оружие обидчика. Синяя парящая капля упала на землю, за ней — другая. Но только когда яростный рёв огласил окрестности, Димка понял, что это кровь.

Обезумевший от ярости единорог вломился в кусты — но лишь покачивающиеся ветви предательски указывали путь врага. И началась ночная погоня. Пожалуй, Димка больше сочувствовал дикарям. Откуда им знать, что развести огонь — самое страшное преступление в растительном царстве. И тем более, сомнительно, чтобы им раньше встречались волшебные животные.

Ещё дважды вопящие фигурки взлетали вверх, пронзённые рогом, и небрежно отбрасывались в сторону, прежде чем лес кончился. Но совсем рядом, на равнине, пылали яркие костры, и копошились десятки жалких существ. Грязных, оборванных охотников, посмевших замахнуться на слишком опасную дичь.

Живые плоды замельтешили перед могучим зверем, жалобно завопили, уговаривая стража не покидать лес. Нечего защитнику живых делать в пустоте, где лишь травам да дикарям раздолье. Но разъярённый единорог вновь взревел и стремительно метнулся, догоняя трёх последних обидчиков, из последних сил бегущих к соплеменникам.

Димка затаив дыхание смотрел, как неумолимая белая погибель с каждым чудовищным скачком приближается к беглецам, как вновь опускается для атаки страшный, испятнанный красным рог...

С громовым треском земля подалась в том самом месте, где только что пробежали дикари, и страж провалился в заботливо замаскированную ловушку. Рёв боли и ярости взметнулся над степью, но оказался почти заглушён радостными криками коварных питекантропов. В ход тут же пошли камни и копья, валуны и бревно, прикаченное едва ли не десятком охотников.

Живые плоды не смели далеко отлетать от леса, и только сверху видели, как обезумевший от боли единорог яростно лягает стенки ловушки и в щепу разносит доставившие столько боли колья на дне. Под градом метательных снарядов, истекающий кровью страж раз за разом бил в стену, может, в слепой ярости, или просто пытаясь образовать осыпь и добраться-таки до обидчиков.

"Оператор" уже не видел финала схватки, опрометью метнувшись к мудрым деревьям в поисках совета и утешения. Но ещё на полпути печаль обрушилась на лес. Предсмертного крика стража живые плоды уже не услышали, но незримая связь обмануть не могла. Защитник леса пал, сражённый злыми любителями огня.

И лишь одно слегка утешило павших духом пушистиков. Семя, посаженное прямо в страшной яме, в землю, щедро политую синей кровью, проросло. И если злые не погубят тоненький прутик, ещё не поднявшийся над краями ловушки, ещё одно великое древо взметнётся к небесам со временем, а затем народятся и новые живые плоды...

— — -

— Эти ваши живые плоды... — Димка просто слов не мог найти от возмущения. — Значит, они хотят, чтобы я защищал это деревце? До тех пор, пока не вырастет?! Да я не проживу столько!

"Не только маленькое деревце!" — Разумное дерево, оказывается, обладало своеобразным юмором. — "Эти беспокойные существа опасны не только ростку, но всему лесу. Но решать проблемы можно по-разному. Можно охранять росток — но если ты хочешь всё сделать быстро — просто устрани опасность".

Димка сглотнул, очень явственно и подробно представив устранение племени. В стиле стража. Кровь, крики, застывшие в последней судороге тела.

"Зачем же так!" — Растение, поймав образ, тоже было потрясено. — "Вы же относитесь к одному виду, возможно, дикари послушают тебя. Просто попытайся объяснить, что мы тоже живые, так же страдаем и чувствуем боль. Всё, что от них требуется — не трогать живые деревья и не разводить ОГОНЬ в лесу".

Только сейчас, ощутив, с каким отвращением и страхом дерево упоминает об огне, Димка понял, почему Страж вообще напал на дикарей. Но первобытные охотники внушали невольное уважение. Впервые столкнувшись с единорогом, не растерялись, а нашли подходящий способ борьбы с опасным зверем.

"Не впервые".

— Что? Хотите сказать, Страж уже не раз гонял поджигателей?

"Существа пришли недавно, из-за дальних холмов. Поначалу вели себя тихо, но затем..."

Мимолётное видение было размытым, но сопровождалось животным страхом. Горела степь. Тяжёлый дым стелился понизу, стена огня подступала всё ближе — и сотни, тысячи животных мчались, в смертном ужасе спасаясь от надвигающейся беды. А у леса их уже поджидали ловчие ямы и обожжённые копья первобытных охотников. Пламя дошло до стены деревьев, и опало, не сумев перекинуться на ветви и стволы.

Расточительный, но довольно эффективный способ охоты. Должно быть, питекантропы готовят запасы на зиму. Но так же было понятно, что разумные растения никогда не одобрят такие способы. А если буйные соседи вознамерятся так же поохотиться уже в лесу?

— Хорошо, я попытаюсь договориться с... дальними родичами. Ты не мог бы попросить свои плоды подыскать для меня небольшую охотничью партию? Не хотелось бы толкать речь перед всей толпой. При малейшем непонимании дело может окончиться дракой.

"Они поищут. А пока есть время, расскажи мне о своём мире. А я постараюсь рассказать всё, что может заинтересовать тебя".

Димка сел возле растительного исполина и прикрыл глаза. Почему бы и не устроить обмен информацией, раз уж призвавшие оказались относительно вменяемыми. Заодно, может, и что полезное удастся узнать.

Слегка смущала предстоящая миссия. Не каждый день приходится выступать послом от растений перед первобытным племенем. А если они каннибалы?

Но обмен образами и понятиями уже начался, и стало не до размышлений.

Что может быть интересно дереву? Особенно, древу жизни, растящему вокруг себя лес. Как ни странно, не только флора иного мира. Любые знания. Люди. Отношения, законы, музыка. Информация сыпалась из гостя, как просо из дырявого мешка, и почти всегда принималась с энтузиазмом. Пусть не всё может быть понято растительным представителем негуманоидного вида, но то, что рассказывают гости, можно обдумать и позже. Только любые упоминания об огне встречали инстинктивную неприязнь, и потому информация о металлургии, химии, двигателях отвергалась вежливо, но непреклонно.

Взамен Димка получал сведения другого типа. Мысли существ, с которыми довелось пообщаться дереву и его родичам. Образы, извлечённые из воспоминаний собеседников. Странные миры, удивительные обычаи и невероятные идеи. Сокровища нечеловеческих разумов, непостижимая мудрость и столь же фантастические заблуждения. Сладкая мука познания, когда кажется, что ещё чуть-чуть, и все тайны мира раскроются перед тобой, но человеческий мозг не в силах вместить колоссальный поток знаний. И приходится просить щедрого собеседника пощадить бедную голову гостя.

Может быть, когда-то Адам с Евой не ели никаких яблок, просто на заре времён пообщались с таким вот милым растением, и познали слишком многое и слишком рано. И бежали не от гнева создателя, а от собственной слабости и неполноценности.

Древесный собеседник заинтересовался последним рассуждением. Понятие религии ему было знакомо, но, как на грех, мобильные, не прикованные к одному месту разумные расы очень редко обожествляли растения. Пришлось рассказать то, что не слишком усердный христианин знал о древе познания добра и зла. Затем — о мировом древе, Иггдрасиле, о котором знал ещё меньше. О друидах, дриадах, феях и эльфах.

В какой-то момент Димка вдруг понял, что растительный приятель просто не способен отличать мифы от реальности, а ложь от истины. И значит, те горы информации, что обрушились на его бедную голову, едва не выдавив мозги через уши, могут быть иномирными легендами, а то и просто выдумками.

Оттолкнувшись от тёплой коры, гость вздохнул с облегчением. Всё же, общение со скучающим телепатом — развлечение не из рядовых. Сюда бы кого поумнее, да поопытнее, глядишь, и пользы было бы больше.

Краем глаза заметив движение, Димка оглянулся и замер с раскрытым ртом. Живая легенда стояла рядом, доверчиво глядя влажными голубыми глазами. Маленький, снежно белый жеребёнок, с трогательным коротким рогом и слишком длинными неуклюжими ногами. Мягкая короткая шерстка выглядела так притягательно, что рука сама потянулась погладить...

"НЕ ТРОНЬ!!!"

Прямо перед лицом повисла знакомая серебристая самочка. Димка невольно отшатнулся. Телепатический вопль хлестнул по нервам, прокатился по голове горячей волной боли и отозвался даже в позвоночнике.

"ПРОЧЬ! УБИРАЙСЯ! НЕ СМЕЙ!"

Вопли живых плодов пронзали неподготовленный разум гостя отравленными стрелами, били по черепу паровыми молотами. Димка, не удержавшись на ногах, упал на четвереньки, сквозь слёзы глядя, как разгневанный рой разноцветных живых плодов оттесняет единорожка. Разобрать отдельные слова в яростных воплях крошечных телепатов было невозможно.

Зачем этим жутким существам защитник? Сами бы справились! Вот так пообщались бы с первобытными охотниками, через пару минут уже закапывать можно!

В лицо плеснуло жарой — несовершенная защита разума пала. Димка скорчился, в ужасе ожидая последнего удара. Если не сдохнет, с ума сойдёт точно! Но поляна уже очистилась, только в отдалении ещё слышались неуверенный топот маленького стража. Может, в этом всё дело? Неугомонные создания решили, что он собирается обидеть зверёныша? Эдак получится, что живые плоды для него опаснее первобытных охотников.

На ноги удалось подняться только с третьего раз, да и то, швыряло и вело Димку как пьяного. Горячее дерево попалось на пути весьма кстати. Контуженый гость опёрся на ствол, и задал вопрос, даже не разбираясь, то самое это дерево, или один из соседей его предыдущего собеседника.

— За что они меня так? Я ведь не хотел ничего плохого!

"Ты был опасен".

— Да не собирался я обижать жеребёнка! Просто погладить хотел!

"Маленькие Стражи очень уязвимы. А ты источал тьму. Для живых плодов или слабых созданий даже мимолётное прикосновение смертного хлада может быть смертельным. Будь осторожнее, плоды ещё не забыли предыдущей потери. Ты поступил очень разумно, отпустив тьму и спрятав её глубоко внутри".

Димка сглотнул, вдруг очень явственно представив рассыпающуюся бабочку. Неужели со зверем могло произойти что-то похожее?

— Не понимаю я, зачем вам вообще нужны защитники! Живые плоды мне чуть мозги не вскипятили, что им мешало так же с охотниками поступить?

"Эти примитивные существа не слышат ни нас, ни наших маленьких помощников. Мы много раз пытались договориться, прежде чем позволили Стражу обрушить праведный гнев на губителей леса. Но если ты сумеешь прогнать их, или заберёшь у них... ОГОНЬ, мы не будем мстить. Пусть пускают корни там, где пожелают, в мире хватит места для всех".

Димка только вздохнул. Огонь слишком важен для первобытных людей. Это их главное оружие и единственная защита. Отбери его — и беднягам останется только залезть обратно на деревья и отрастить хвосты. Питекантропы ни за что не согласятся отказаться от огня. А разумные растения никогда не смирятся с такими соседями. Конфликт предопределён изначально. А ему придётся всю эту кашу расхлёбывать!

— Есть ли другие возможности? Я ведь рассказывал о своей цивилизации! Если бы у нас отобрали огонь в самом начале, мы и сейчас бы сидели на деревьях!

"Ты рассказывал другому Я. Но у нас общие корни, и я понимаю, о чём ты говоришь. Нет нужды строить ещё одну цивилизацию, подобную вашей. Если они действительно решат жить на деревьях, и откажутся от своих разрушительных обычаев, мы будем заботиться о них. Это прекрасный выход! Расскажи этим несчастным существам, как беззаботны и счастливы живые плоды. Мы сможем кормить и защищать их, а они будут нашими глазами и ветвями за пределами леса".

Димка невольно поёжился. А ведь это вполне в духе растительных телепатов. Подчинить и приспособить к своим нуждам. Вот что получается, если пытаешься спорить с нечеловеческим разумом. Он имел в виду совсем другое, говоря о возвращении на деревья!

— Вы же даже общаться не сможете!

"Но ты же сам говорил об эльфах, магах, друидах. Если сейчас среди них нет одарённых, мы найдём способ передавать знания и приказы через наши быстрые частички. А уже следующее поколение, выросшее под нашей сенью, будет совершеннее. Мы умеем улучшать всё живое. Я могу показать тебе, какими были Стражи и другие деревья прежде, чем мы вмешались".

Странник медленно отодвинулся от горячего ствола. Эльфы, друиды, феи... Откуда взялись эти легенды? Может быть, когда-то на Земле уже росли такие же гиганты, и "улучшали" людей. Делали их счастливыми, совершенными. Живыми придатками грозных деревьев. Но хотели те люди быть счастливыми? Изменяться по воле мудрых растений?

Сейчас неподвижные колоссы и их суетливые слуги уже не казались настолько добродушными и безопасными. А что если они решат "усовершенствовать" и его? Сделать своеобразным двуногим Стражем? Первым друидом или эльфом, вождём дикого племени и родоначальником новых слуг растений?

Вновь дотронуться до тёплого ствола было непросто. Не столько из-за невольного страха, сколько из непонятной брезгливости. Как будто гладкая кора может испачкать руку.

— Я постараюсь решить дело миром. Но мне не нравится ваша идея. Человек не должен быть рабом, даже счастливым! Вы же не хотели бы служить людям?

"Почему бы и нет? У тебя есть хорошее слово для взаимного служения — симбиоз! Но мы не требуем от тебя невозможного и не посягаем на свободу воли. Ты сам по себе решение проблемы, даже если ты просто отсрочишь новое столкновение. Прогонишь ли ты дикарей, лишишь ли их огня, или заставишь служить нам, не имеет особого значения. В этом огромном мире есть ещё такие как мы, и другие двуногие любители огня. И столкновений в будущем не избежать, но мы будем готовы. И не бойся нас, маленький человек. Тьма в твоей крови не позволит нам изменить тебя. Помоги нам, и живые плоды откроют тебе дорогу обратно".

Димка отдёрнул руку. Ясно одно, деревья читают его гораздо глубже, чем хотелось бы. Вот уже уловили страх. А что ещё могут вытянуть из памяти? Биологическое оружие? Наркотики? Психологическую обработку?

Пожалуй, ему стоит побыстрее разобраться со здешними делами и смыться прежде, чем у живых плодов вырастут ядовитые жала, а сами деревья покроются цветочками, лишающими людей разума. Скорей бы эти "феи" обнаружили дикарей. Может, с первобытными людьми будет иметь дело легче, чем с самоуверенной растительностью.