Макс Шнитке. Кн.5 Наследник

— Что-то бойцов-закапывателей не видно твоих... — размышлял вслух специалист, глядя на открытые створки хранилища — непонятно...

Немного поразмышляв, пришел к выводу, что восемь миллионов на одного многовато — надо как-то склонить валлингов к переговорам, хотя у него были определенные сомнения в боевых способностях местного населения. Он, голый и безоружный, фактически (считать оружием какую-то медицинскую подставку смешно) в одиночку завалил их почти сотню, а уж теперь, когда добрался до своего скафа и оружия, то сейчас местные коротышки будут ложиться упаковками,... точняк! Но устраивать геноцид и ввязываться в длительную полномасштабную партизанскую войну ему не хотелось абсолютно — скорее всего, тут найдутся какие-нибудь серьезные предметы против его снаряжения в виде местных дроидов или еще чего-то, что ему не понравится.

Мысли вертелись вокруг идеи внести панику и элементы хаоса в отлаженный механизм жизни этого летающего города-крепости. А учитывая паранормальные способности своего организма, парочка идей у него возникла тут же, и наш экспериментатор решил сразу же приступить к полевым опытам. За объект первого подлого выпада гадкого человека была принята контрольная панель хранилища. Вскрыл защитную крышку своими клинками и стал обрывать кабели: всего насчитал почти два десятка — четыре силовых и кучу сигнальных и контрольных.

— Искин, а как ты относишься к щекоткам? — поинтересовался исследователь-любитель вслух. Молчишь,... ну и ладно, а я вот в детстве очень любил, когда меня моя мама щекотала гусиным пером, вот помню как-то однажды...

Продолжая вспоминать свое счастливое детство, специалист замкнул первую пару наугад, совместив два силовых и два сигнальных кабеля, а потом, подождав некоторое время, проделал тоже самое со всеми остальными по очереди.

— Тебе понравятся щекотки! — загадочно улыбался Макс, продолжая опыты с подачей силового заряда в нежные каналы контрольных контуров местной энергосистемы.

Юли никак не могла забыть своего Максика — что-то внутри нее протестовало, когда она пыталась убедить себя в том, что его давно уже нет и надо устраивать свою жизнь заново. Дети скоро станут совершеннолетними: Герт сразу же улетит в академию ВКС Брилара, да и Элия, превратившаяся в очаровательную красотку, тоже далеко от него не отстанет — будущая специальность исследователя артефактов также связана с космосом. Тут и осталось всего ничего, пару месяцев...

— Вот вылетят птенцы из гнезда, тогда и буду принимать окончательное решение — подумала девушка и тут почувствовала внутри себя сильнейший укол боли, от которого потеряла сознание и повалилась на спину.

Это ее спасло: она сидела на одном из больших плоских валунов, в месте, куда они с Максом часто прилетали в первые месяцы их знакомства, а если бы она в это время плавала, то однозначно бы захлебнулась и пошла бы на дно — провидение спасло рыженькую от смерти. Красотка пришла в себя через полчаса — так она определила время своей отключки по нейросети.

— Что это со мной такое? — удивленно и немного со страхом прислушивалась она к себе — к ее радости, больше ничего не болело — может мне показалось, я просто заснула здесь на горячем камне?

Какое-то время наша героиня еще провела на валуне — немного поплавала в теплой воде океана, позагорала и потом стала собираться обратно домой. Второй удар боли застал ее на подходе к флаеру: потеряв контроль мозга, тело рыженькой свалилось бесчувственным мешком на камень, при этом падение оказалось неудачным — Юли ударилась лбом и рассекла его. На этот раз в сознание она пришла гораздо позже: не понимая, что происходит с ней и где она находится, почувствовала сладковатый запах своей крови — открыла глаза, при этом правый был залит чем-то вязким и липким — догадалась, что это такое. Осознание этого факта ее испугало. С трудом поднялась и забралась в кресло слева по привычке: так она всегда делала, когда летала с Максом — он занимал правое, она левое. Объяснял как-то странно: вроде как на его дикой далекой планете слева всегда сидел пилот, или как он говорил "водитель", а справа было место для пассажира.

Девушка успела закрепить себя ремнями и активировала двигатель аппарата, когда ее снова настиг очередной удар боли и последующий провал в беспамятство. На этот раз ничего повредить себе она не смогла — крепления кресла надежно удерживали тело, пока оно в очередной раз билось в судорогах. Затем снова вернулось сознание — Юли решила не терять время на поиск причин этого кошмара и добраться до ближайшего медицинского центра, а в том, что она самостоятельно сможет довести флаер до нужной точки, она сильно сомневалась. Судя по времени, припадки учащались и следующий застанет ее в полете, поэтому решение пришло само.

— Искин — по привычке она обратилась к бортовому вычислителю аппарата — аварийная ситуация, пилот в шоковом, невменяемом состоянии, приступы острой боли, непрогнозируемая потеря сознания, разумный не в состоянии управлять флаером. Проложить маршрут до ближайшего медицинского центра, отправить это сообщение Клому Кронли, взять управление аппаратом на себя, блокировать все попытки пилота перехватить управление и все внешние, до момента посадки в конечной точке игнорировать пилота. Выполнять немедленно!

— Принято, пилот. Отключаю нейроинтерфейс,... отключаю аварийный пульт управления,... снимаю блок с ограничителя скорости. Старт.

Серо-белая полуспортивная модель "Индо-52" мягко взлетела с валуна, и развернулся в направлении ближайшего пункта, обозначенного в его памяти, как медицинский центр. Затем аппарат стал быстро набирать скорость, причем делал он это бешеными темпами — сидящую на месте пилота девушку вдавило в кресло от резкого ускорения — компенсатор не успевал сглаживать нестандартный разгон, который проводил бортовой вычислитель. А потом опять пришел удар, разрывающий на части сознание Юли — она закричала от боли и страха, не понимая, что с ней происходит. В этот момент с ней попытался связаться ее брат, но бортовой умник четко следовал указаниям своего недееспособного пилота:

— Пилот отключен от бортовых систем, связь блокирована, двигаюсь в аварийном режиме. В настоящий момент фиксирую неадекватное поведение разумной. Могу только предоставить видеоряд из кабины — пошел на единственную уступку электронный упрямец.

Клом пришел в шоковое состояние, когда увидел изображение из кабины флаера: его сестра билась в конвульсиях, удерживаемая несколькими страховочными ремнями кресла, лоб рассечен по все длине, а глаза заливало кровью, которая сочилась из раны. Рот девушки был открыт — очевидно, она кричала, но звука не было.

— Дай звук, железяка, что она кричит? — тяжело дыша смотрел на происходящее брат и не находил себе места.

— Отрицательно, звук компенсатора глушит все остальные звуки: сверхнормативная скорость полета, сбрасываю координаты конечной точки маршрута — отставной пехотинец получил пакет, и связь с бортовым вычислителем разорвалась.

Все это время с пилотом флаера, который двигался со значительным превышением допустимой скорости, пытались связаться местные диспетчера. Пилот, к их удивлению, не отвечал, но удалось получить некоторую информацию от бортового мозга агрегата, правда, ее было мало.

— Неадекватное состояние пилота, приступы неконтролируемых припадков и потери сознания. Разблокирован ограничитель скорости полетов, все попытки внешнего вмешательства игнорируются — разумный при смерти. Сбрасываю видеоряд состояния пилота и его последний приказ. Получено подтверждение от медицинского центра — расчетное время прибытия в точку восемь минут сорок четыре секунды. Прошу содействия.

Диспетчер думал недолго: с текущей скоростью движения флаера думать долго опасно — аппарат входил в зону регулярных полетов и угроза столкновения с неадекватным аппаратом росла с каждой секундой.

— Искин — обратился он к штатному ИИ аэроконтроля полетов в атмосфере — очистить зону для этого аварийного флаера, временный запрет для всех, без исключения. Выполнять немедленно!

К тому моменту, когда Клом прилетел в медицинский центр, Юли уже лежала в медицинской капсуле и проходила обследование — мужчина лишь мельком осмотрел открытый флаер сестры — зрелище было не для слабонервных. Видимо, во время судорожных метаний и рывков в кресле, Юли забрызгала кровью из своей раны на лбу все, до чего эти красные капли долетели, страховочные ремни были порезаны — так очевидно спешили медики, не став дожидаться штатного срабатывания блокираторов кресла. Аварийная панель приборов тоже пострадала — тут Клом терялся в догадках: возможно, сестра что-то задела ногами, когда билась в судорогах, кто знает? Не став ничего трогать, выскочил из аппарата и помчался к сестре, где шло ее обследование. Здесь тоже было не очень хорошо: во время обычной процедуры сканирования девушка пришла в себя и снова забилась в судорожных спазмах боли — крик, доносившийся из капсулы, рвал брата на части.

— Что происходит, док? — ухватил он местного эскулапа — усыпите ее, почему вы это не прекратите? Я сейчас тебе тоже сделаю немного больно...

— Уже работаю, успокойтесь, она была без сознания, когда ее вытащили из флаера,...кстати, сам агрегат сильно нагрелся — никогда такого не наблюдал, сколько сюда привозили больных, и не слышал, чтобы гражданские модели так грелись при полетах...

— Ближе к делу, док.

— Куда уж ближе — достали, уложили внутрь, запустили тест — вроде все шло нормально, и вот только что опять приступ — мы уже сняли записи с памяти флаера — они учащаются. Еще пару минут и будет результат, потерпите немножко...

— Странно, ничего не понимаю — смущенно тер лоб медик — ничего патологического не вижу, никаких изменений в организме, которые могли бы провоцировать такие сильные боли и конвульсии. Повышенная нервная активность мозга,...но это не может быть причиной таких приступов. Предлагаю какое-то время подержать вашу сестру в лекарственном сне: будем время от времени выводить в нормальное состояние и наблюдать...пока вот так.

Такое поведение организма Юли продолжалось неполный месяц: пару дней могло ничего не происходить, а потом вдруг снова приступ боли и конвульсии, затем потеря сознания и через какое-то время опять все нормально, а потом вдруг снова тоже самое. Каждый раз болезненное состояние длилось не более десяти-двенадцати часов, затем перерывы между болевыми атаками, терзающими тело молодой женщины стали увеличиваться, а потом все прекратилось, как будто и не было ничего. Когда рыженькую вывели из очередного принудительного сеанса сна, она удивила всех — сразу после пробуждения стала улыбаться, Клом даже остолбенел — его сестра перестала улыбаться почти семь лет назад, когда пропал ее мужчина и его названный брат — Макс.

— Сестра, я не верю своим глазам — ты улыбаешься! Я в недоумении и радости, ты вернулась к жизни — мужчина не знал, плакать ему или смеяться от радости — что тебя так развеселило и что это с тобой было — врачи ничего не понимают, все просто прекратилось в один момент?

— Ты не поверишь — Макс живой, я его снова чувствую — улыбалась Юли и мечтательно смешно морщила носик, ты слышишь, братишка — он вернулся. Я поняла, что со мной было: ему было очень больно, я каким-то образом чувствовала эту боль — не знаю что и как, но этот имплант, который я себе поставила тогда в Дивели,...он как-то связал меня с ним,...по-моему, его там кто-то мучил.

— Этого не может быть — встрял в разговор родственников врач, стоявший рядом и с интересом слушавший их — такие эффекты эмоциональные импланты не в состоянии передавать, а тем более через космос, их предназначение совсем в другом. Как называется эта штука, когда вы ее установили?

— Это была на тот момент одна из последних разработок дивелийской корпорации "Нейроника-Д", и почти семь лет назад. Название...сейчас посмотрю,... вот: "Обжигающий огонь и жгучий лед". А насчет того, что такого не может быть — я с вами спорить не буду, вам виднее, но если у вас есть толковое объяснение тому, что со мной все это время происходило, то я вас внимательно слушаю.

Так как эскулапу сказать действительно было нечего, то он смущенно промолчал, продолжая с интересом слушать то, что рассказывала эта пациентка — случай был уникальный, и он собирался его использовать для своего профессионального развития — следовало разобраться с этим типом импланта, порыться в сети — информацию следовало тщательно проверить.

— А теперь у него все нормально, ему больше не больно и он скоро вернется — девушка сияла, как сверхновая звезда в пространстве черного космоса — я жду тебя мой Максик, я тебя все время ждала...

Потом Клом забрал свою сестру, и они занялись флаером — требовалось привести его кабину в порядок, отмыть все от крови и привести поврежденные узлы в рабочее состояние. Заниматься этим им самим не хотелось абсолютно, к тому же, баз по ремонту и обслуживанию флаеров у них не было — вызвали специалистов по такой технике. Очевидно, что прибывшие по вызову техники видели агрегаты и не в таком состоянии, потому что забрызганный кровью салон их совсем не удивил — работы были закончены за два часа. Все это время наша парочка провела в небольшой местной питаловке, подкрепляя силы — особенно это требовалось девушке, ведь месяц в лечебном учреждении не прошел для нее даром. Теперь настроение у рыженькой подруги поменялось кардинально — девушка даже смотрела в небо, чего не делала все эти годы.

— Я тебя чувствую, любимый, и жду — улыбка озаряла лицо красотки, которая на глазах у брата возвращалась к жизни.

Экспериментируя с кабелями, Макс выслушивал время от времени разные гадости от местного искусственного интеллекта, где тот описывал ему, что с гадким человеком сделают валлинги, когда этот человек попадется им в руки — ничего нового он там не почерпнул, поэтому продолжал свои энергетические эксперименты. Личность бубнила и бубнила у него возле головы, а мастер-ломастер играл в следователя с нестандартным методом допроса подозреваемого. Вскоре умная говорящая штучка сделала правильные выводы и просто отключила ту зону, где находился наш герой от энергосистемы корабля. Специалист это понял и сам, когда заметил своим даром отсутствие энергии в контрольной панели у входа в хранилище.

— Странно, почему меня не атакуют — думал землянин, размышляя над ситуацией — вот он я, гадкий вторженец и человек, но почему-то все тихо и мирно — странно как-то.... А все странное напрягает... так, надо обдумать свои дальнейшие действия и определить самые важные пункты плана. Первое: место, где можно будет отдыхать в безопасности — без сна я долго не продержусь. Второе: пища, без нее я тоже не боец. И третье: план диверсионно-подрывной работы.

— 28 -