Заложница

Например, сделать его на какое-то время калекой, или просто усыпить. А может всего лишь перепугать до заикания и ночного недержания.

И все теперь зависело вовсе не от желания или сострадания тени.

Хатгерн дернулся еще раз и яростно замычал, пытаясь донести этим полустоном до лаэйры свое возмущение её действиями. Ну вот почему она не перерезала шнуры сразу, как успешно решила главную задачку, над которой он думал почти полчаса?! С того самого момента, как убийцы, полюбовавшись ножами, чертившими в волоске от его живота смертельные линии, прицепили свое дьявольское сооружение на ненадежный крюк и с насмешками отправились в кабинет, наслаждаться винами Харта и принесенными с собой закусками.

И из-за этого он теперь снова лежит перед входящими в комнату врагами распятой для сушки бабочкой, вместо того чтобы встречать их с оружием в руках!

Первой в герцогскую спальню ворвалась Бретта, и жаркая ненависть, свившая за последний час в груди герцога надежное гнездо, на несколько мгновений разбавилась горьким раскаяньем. Ну, вот за каким чёртом он пожалел эту маленькую подлую шлюху и ее приторно тихую но неимоверно хитрую мамашу, вместо того, чтобы выдать гадину замуж за сына главы Лабера, маленького прибрежного городка, стоящего на самой границе с землями герцога Юверсано?

Почему не устоял перед их слезными мольбами и просьбами, согласившись дать сводной сестре шанс найти человека по сердцу? И отчего позже счел истовое желанье немедля выкинуть эту семейку из дворца недостойным своего герцогского звания, и преступленьем против данных отцу обещаний?! Словно не догадывался, что эти обещания старый герцог Крисдано стребовал с него под давлением не отходившей от его постели Ральены.

-А это он как притащил? — недовольно щурилась Бретта, не стеснявшаяся ни своих припухших губ, ни распущенной шнуровки лифа золотистого блио, непонимающе рассматривая стоящее на кровати кресло, и в ее далеко не невинных глазах росла неистовая злоба.

Зато заглянувшему вслед за ней в спальню мужчине все стало понятно в первое же мгновенье, и его взгляд, не задерживаясь на напрасно дергавшемся Хатгерне, безжалостно оставленном женой в этом унизительном положении, спешно скользнул по спальне, внимательно изучая каждый подходящий для тени уголок.

Он первым обнаружил недвижно стоящую у стены Таэльмину, почти незаметную на фоне шелковой обивки и не медля ни секунды, выхватил из-за пояса кинжал. И тут же твердой тренированной рукой изо всей силы швырнул в лаэйру. Так бросил, как бросают с намерением непременно убить, не оставляя противнику ни малейшей надежды на спасение.

И все же промахнулся. То ли тень оказалась слишком сообразительной, то ли двигалась быстрее, только нож вонзился не в нее, а в то место, где за миг до этого была девичья грудь. И тотчас просвистел ответный нож, человек, бывший до этого момента герцогским пирожником Моканом, сам записал в книге судеб свой приговор.

Бретта, в отличие от герцога, непрерывно следившего за тенью, этого молниеносного поединка не заметила, злобная блондинка яростно вцепилась в кресло, и изо всех сил пыталась сдернуть его с постели, не замечая сопротивления шнуров и накрепко зацепившейся за вырез в подлокотнике связки ножей.

-Интересно, — почти равнодушно произнесла внимательно следившая за её действиями тень, — почему ты его так ненавидишь?

-Потому что, — пыхтя от усилий, проскрипела Бретта, дернула кресло посильнее и только тут до нее дошло, кому она отвечает.

Блондинка оглянулась через плечо, смерила герцогиню полным ненависти взглядом и снова набросилась на несчастное кресло, словно не замечая, как от её движений все туже впиваются в запястья сводного брата тонкие шелковые шнуры.

-Так почему? — Таэльмина ухватилась за кресло с другой стороны и с пренебрежительной усмешкой уставилась в лицо блондинки, — или даже сама не знаешь?

-Ты... — дикая, безрассудная злоба, верный признак недалекого, эгоистичного сознанья, казалось, била из Бретты неудержимым потоком, а ее руки пытались что-то нашарить в глубоком кармане дорогого блио, — на моем месте! Не прощу... всем отомщу!

Нож, наконец, нашелся, блондинка выдернула его из кармана и пару секунд переводила взгляд с притихшего герцога на едко ухмылявшуюся герцогиню, нагло не пожелавшую подыхать и подло занявшую место, которое Бретта уже давно считала своим. А затем, сделав окончательный выбор, яростно замахнулась на беззащитное тело хозяина дворца, которого они с Моканом так ловко поймали в западню.

И в тот же миг второй кинжал Таэли с силой вонзился ей в горло, опрокидывая навзничь и не давая возможности даже испустить предсмертный стон.

-Ыы! — проскрипел Хатгерн, требовательно уставясь на жену, но ее уже не было рядом.

Таэльмина почти бежала через его комнаты, не забывая на пороге окинуть каждую пристальным взглядом. Однако, как она и предполагала, больше ей в покоях герцога никого не встретилось, и лаэйра накрепко заперла на засов входную дверь и все окна, лишь потом вернулась в спальню.

А войдя, первым делом прошла к изголовью, и, строго глядя в возмущенно прищуренные глаза Хатгерна, сдернула с его губ повязку.

-Почему ты меня не освободила?

-Некогда было.

-А сейчас?

-Скоро освобожу, — мрачно усмехнулась тень, — но сначала хочу договориться. Обстоятельства сильно изменились, и выполнить взятые на себя обязательства мне будет не под силу. Поэтому сейчас ты должен решить — либо ты отпускаешь меня на свободу, и мы живем и действуем дальше поодиночке, либо обещаешь поступить так, как я скажу, и не будешь требовать открытия моих тайн. Все равно я не могу тебе ничего объяснить.

-Таэль! — прошипел он, — а тебе не кажется, что сейчас ты пытаешься насильно заставить меня поступать так, как выгодно тебе?

-Два дня назад ты точно так же обошелся со мной, — мигом парировала это обвинение тень, — и тебя это почему-то ничуть не волновало! Но я ведь оставляю тебе свободу... живи как знаешь, только без меня. Хотя... могу намекнуть... долго ты не проживешь, даже если поставишь тройную охрану.

-А с тобой проживу? — устало усмехнулся Харн, не спуская пристального взгляда с серьезного личика фиктивной жены.

-Только если будешь делать всё, как я прикажу. Бывают моменты... когда нужно выбрать малое, если хочешь когда-нибудь получить большее, так говорил мой учитель.

Герцог и сам частенько придерживался этого правила, и теперь постепенно начинал постигать, почему его жизнь, еще несколько дней назад казавшаяся удачной и надежной, вдруг резко переменилась, как будто он плыл на роскошном корабле и тот вдруг налетел на блуждающие мели. Такие частенько можно встретить невдалеке от туманной стены, и даже надежно обитое медью днище судов не спасает несчастных смельчаков, желающих заглянуть за непроходимый рубеж. И им остается всего лишь один выход. Бросить все собранные на приграничных островах диковинки и спасать свою жизнь, выгребая из опасной зоны на утлых лодчонках.

-Ладно... — обреченно буркнул Харн, — даю слово герцога... буду тебя слушать.

Глава восьмая

Тень шагнула ближе и сначала звякнула своим браслетом об артефакт Харна, лишь после этого двумя взмахами ножа хладнокровно перерезала путы, держащие ноги герцога. А затем так же спокойно двинулась к веревкам, держащим руки Хатгерна. Снова пара точных движений — и только этого и ждавший герцог одним яростным движеньем опрокинул злополучное кресло вместе с лежащим на нем снарядом на тело своей несостоявшейся убийцы.

— Выйди, я оденусь, — хмуро приказал он лаэйре, наматывая на торс простыню, но девушка, успевшая добраться до карманов шпиона Юверсано, и не подумала тронуться с места.

-Сначала выбери себе походную одежду и надёжное оружие, — не прекращая обыска и не оглядываясь, спокойно приказала она, — и подумай, каким из потайных ходов можно выйти на тропу, ведущую к горам. Там нас никто не станет искать, можно несколько дней пожить спокойно... пока поймешь, кто из твоих людей был предателем, а кто другом.

-Ты предлагаешь мне бросить свой дом, друзей и народ, и бежать? — остолбенел Хатгерн, — Да как ты осмелилась! Ни один герцог Крисдано никогда не был трусом или подлецом!

-Ты плохо учил историю, но спорить некогда. И я не предлагаю тебе никого бросать навсегда, напиши записку, что едешь на охоту... или везешь на прогулку лаэйру. Сейчас важно раскусить планы Юверсано и Бентрея, и выявить их людей, неужели ты не понял, что тебя им продали? Ведь если сейчас ты начнешь сопротивляться, твой дворец затопят в крови, а твоих друзей ждет гибель! Тогда как без тебя смена власти пройдет почти мирно. Поторопись, Хатгерн... иначе будет поздно... хотя стой... вот, прочти.

Таэльмина подала мужу найденную в потайном кармане шпиона маленькую бумажку, и он нехотя, словно ядовитую змею, взял ее в руки. В словах тени было очень много горькой правды, и тем обиднее было ее выслушивать от девушки, еще недавно преданно служившей его врагам, тем, кому не хватало собственных богатств и кому не давало покоя чужое добро.

Записка была внешне невинной, но только если не знать всего произошедшего в этой спальне час назад, и читая короткие строки, Харн досадливо морщился. Приходилось признать скрепя сердце, в этот раз его обыграли, и что больнее всего, родная мать оказалась по другую сторону игорного стола. Вместе с братом, и казавшимся таким преданным генералом вместе с покорной ему армией. И значит тень все же права... но от этого кровоточащему сердцу Хатгерна ничуть не легче.

Герцог молча вернул записку лаэйре, и тяжело ступая, направился исполнять её указания. Но прежде, чем идти в гардеробную, он сходил в оружейную и застегнул на торсе боевой пояс с оружием, не желая попасться в одну и ту же ловушку второй раз.

-Я готов, — объявил Харн через четверть часа, вернувшись в комнату полностью одетым и собранным и внимательно оглядел спальню.

За время его отсутствия картина успела совершенно измениться, и теперь никто не смог бы догадаться о том, как развивались здесь события на самом деле. Бесследно исчезли веревки и грозное оружие, несколько минут назад обещавшее герцогу жесточайшие муки, исчезла и его собственная одежда. Постель была небрежно прикрыта смятым покрывалом, и казалось, будто лежащая возле неё Бретта только что вскочила с этого ложа. И ставший еще более откровенным беспорядок в ее наряде подтверждал это как нельзя лучше.

Одежда пирожника тоже приобрела такой вид, будто он тоже соскочил с этой самой постели, а крепко зажатый в костенеющей руке нож, который тень вытащила из стены, говорил о тщетной попытке убить хозяина покоев.

-Вот это захвати с собой, выбросим в укромном месте, и иди открывать проход, я догоню, — отерев руки платком, тень сунула в руки подопечного небольшой узелок, и, осторожно переступив через тело Мокана, помчалась в сторону гостиной.

Решение представить все так, будто внезапно вернувшийся герцог застал в своих покоях развлекающуюся "сестрицу" и ее кавалера, показалось ей самым простым и надежным, но для того, чтобы в эту версию поверили остальные, нужно было оставить входную дверь отпертой. Несомненно, это добавляло их побегу дополнительного риска, но на него приходилось идти, чтобы избежать немедленной погони.

Пробегая мимо стола с остатками недавнего пиршества тень на минуту задержалась. Несколькими уверенными движеньями переставила блюда и кубки, добиваясь особой красочности, и заодно сунула в сделанный из салфетки узелок немного еды. На обратном пути девушка добавила к этим скромным припасам взятые из буфета кружки и бутылку с вином.

-Быстрее! — герцог уже ждал напарницу возле сдвинутого в сторону зеркала, и Таэль, не мешкая, нырнула в проход, с одобрением покосившись на тугой дорожный мешок, появившийся на крепких плечах ее подопечного.

В этот раз Хатгерн закрыл за собой потайную дверь особым способом, отключавшим механизм, отпиравший проход из его покоев. Хотя и понимал, если его мать решит направить по его следу погоню, то сможет открыть в лабиринт потайных ходов любую из известных ей дверей. Когда-то, еще задолго до появления во дворце Ральены, полностью доверявший старшей жене герцог Крисдано открыл ей тайну почти всех входов.

-Сюда, — прихватив со стены подсвечник с шестью свечами, указал Харн на отъехавший в сторону участок казавшейся монолитной стены.

Чем ниже опускались беглецы по узким проходам, тем меньше те были похожи на удобную лестницу, ведущую в покои лаэйры. Да они просто ни в какое сравнение с нею не шли, как несопоставимы домик бедняка и герцогский дворец. Судя по всему, никто не думал об удобстве, прорезая их в толще гранитной скалы, служившей основанием дворцу, и строителей волновали только две вещи. Устройство времени от времени запирающих проход дверей и обеспечение подземелья притоком свежего воздуха.

И за это Таэльмина была невероятно им признательна, больше всего она страшилась, опускаясь в различные катакомбы, вероятности задохнуться. Тайные правила теней предписывали покупать или ловить перед посещением подземелий маленьких животных или птиц и сначала опускать в клетках их, а только позже идти самому. Но сейчас у них не было ни клеток, ни лишнего времени, одна только уверенность Хатгерна. И тени поневоле приходилось ему доверять.

-Привал, — объявил герцог часа через два, останавливаясь посреди круглой комнаты с темнеющими в стенах проходами, — теперь нас никому не догнать. Отсюда ходы уходят в шесть разных мест, и герцогине знакомы только два из них. Отхожее место вот за этим поворотом, там и чаша, куда капает вода... иди первой.

Таэльмина молча кивнула и шагнула в указанный проход, хотя ей очень не хотелось оставлять подопечного без присмотра. Однако другого выхода не было, и утешал лишь простой довод: если бы он хотел ее убить, то давно уже сунул бы в какую-нибудь из тех ловушек, что запер за собой.

Когда тень вернулась, герцог уже сидел на расстеленном меховом плаще и, прислонившись спиной к своему мешку жадно поглощал расставленную перед ним еду, не забывая запивать ее вином.

-Хватит, — тотчас отобрала бутылку Таэль, — я брала вино вовсе не для того, чтоб ты устраивал поминки по своей сестрице.

-Спасибо, — хмуро буркнул Харн, и не думая с нею спорить.

Герцог и сам не собирался много пить, просто хотелось немного отвлечься от грызущих его мыслей. За последние два часа он многое припомнил и многое переосмыслил по-новому и у него просто руки чесались немедленно вернуться и исправить все ошибки. И он даже знал с чего начать... но тотчас вспоминал назначенную в записке дату и тихонько скрипел зубами, стараясь чтобы этого не расслышала чуткая спутница.

-Одной благодарностью не отделаешься, — спокойно отозвалась лаэйра, складывая на кусочек хлеба ломтики мяса, ветчины и сыра, — ты мне должен рассказ о том, как Бретта оказалась в твоей постели.

-А ты уже ревнуешь? — живо заинтересовался герцог, и получил в ответ насмешливый взгляд.

-Я хочу знать, каких еще сюрпризов можно от тебя ожидать, если придется оставить на полчаса одного.