Бесполезный попаданец. Книга 2

Гиви, это тот самый перекупщик автомобилей, тоже постоянно крутился рядом и просил сделать и ему такое же. Чтобы он отвязался, тогда и запросил за все двадцатку. В тот момент помогло, отстал. Серега Николаевич и Володя, тоже прикипели к "автосервису", не без моей помощи. Способности первого договариваться и что-то пробивать никуда не делись, и он частенько выручал в таких вопросах, где наши мужики, были просто наивны, а я слабо понимал, как в это время можно что-то покупать и доставать, не имея за спиной государственного предприятия с планом и фондами. А Володя, хоть и отстранен теперь от руля, но к машинам тянет. С Гиви они быстро нашли общий язык, и перекупщик частенько у нас проверял свои автомобили, чинился. Я в их дела с Серегой и Володей не вмешивался. Зарабатывают мужики копейку и ладно.

— Андрей, потому и второй вопрос. Мы слишком заигрались, могут накрыть.

— А зачем же станки продали?

— Деньги очень нужны. Да и меньше лишнего оборудования — меньше головной боли. Но я придумал выход.

— Говори.

Ну да, у нас сложилось так еще с первой встречи и с Серегой Николаевичем, и с Володей мы на "ты". Хотя они и сильно старше. Но с другой стороны такое вполне допустимо для родственников. Так что окружающие не сильно напрягаются и думают, что мы как-то связаны по-семейному.

— Надо мутить кооператив.

Удивленно смотрю на собеседника. Кооперативы — это же "ни-ни", запрещено. Только при Горбачёве начнут их внедрять, причем сверху и почти в приказно-поощрительном порядке. Хотя мир не совсем мой. Может и здесь различие?

— А они разве разрешены?

— Нет.

Ну слава богу. А то я уж было подумал.

— А как же?

— Лазейки есть. Разрешены они и у нас, но в несколько урезанном виде: можно организовать что-то типа артели для слепых, инвалидов и тому подобное. Там, правда, свои ограничения. Но в малых республиках есть послабления и для обычных граждан.

— Это в каких?

— Грузия, Армения, Прибалтика. С Закавказьем связываться не стоит, там все под контролем криминала, и можем потом сильно пожалеть, я с Гиви прозондировал тему, так что не советую, а вот прибалты ...

— Откуда информация?

— Еще на зоне познакомился с одним... в общем, он и рассказал. Можно было и мне тогда замутить нечто подобное и не накрыли. Он мне так и говорил. Дал кое — какие контакты.

— И что? Прямо-таки кооператив — "строим станочное оборудование"?

— Ну... — Серега мнется. — Нет. Слишком просто не выйдет. Если бы это была Польша или ГДР — то да. Там кооператорам можно и заводы строить и развернутся широко.

— И что разворачиваются?

— Да хрен им, не получается. Больше на перекупках живут.

— Ну а Эстония твоя?

— Здесь немного сложнее, но для нас проще. Имея связи на верху, можно вписаться. Если даже выйдем за ограничения, то прикроют. Их руководители республики — это типа нашего обкома, но солиднее. Имеют выход напрямую на политбюро, даже самого Брежнева. Так что если нас будут считать своими людьми, то сможем оформлять официально многие дела. Тем более, что они всячески пытаются добиться большей независимости. Все госпредприятия все равно подчиняются Москве, над каждым стоит министерство какое-нибудь. А кооператив — чисто местное. Если бы они могли, наверно развернули бы их шире.

Я задумываюсь. Серега явно намекает на мои связи. Но не помню я такого кооперативного из прошлой жизни. Но я и в этой удивляюсь иногда. Здесь немало предприятий с названиями, как "Фирма такая-то". Ну явно же несоветское название. В прошлой жизни не помнил таких, слово было, но воспринималось, как пародия "под запад". Но сейчас они что-то делают и даже производят. Родители завели телефонный справочник, лежит в зале на столе, так он как раз изготовлен одной из московских фирм. Вполне возможно, что это лишь название. Но прибалтам и правда дается поблажка, как, впрочем, и в Закавказье. Простой пример — в России сейчас нельзя построить двухэтажный частный дом. Запрещено. Даже в конце восьмидесятых, с их поблажками, народ строил второй этаж, как мансарду. А в Грузии — запросто, вполне официально. Вспоминаю из прошлой жизни, что был даже в гостях у литовского фермера. Это должно произойти через пару лет. Меня тогда удивило, что его называли не колхозником, а фермером. Думал, что просто выражение такое. Оказалось — да, он самый настоящий единоличник, есть свой трактор. Поговорить нам тогда не удалось. Меня к нему привезли общие знакомые, было с кем и так пообщаться, а фермер, как оказалось, по-русски не очень то и понимает. Или притворялся, что не понимает.

Пытаюсь вспомнить, было ли среди приглашений, после статьи в "Правде" от руководителей Эстонии. Нет, не помню, надо смотреть.

Серега мои размышления воспринимает по-своему.

— Андрей, нас пока не трогают, только из-за твоих связей. Все же ты знаком и с руководителями города, да и с самим маршалом. Но терпение милиции может в один момент кончиться и тогда не поможет такое знакомство. Мужики и денег тебе на лечение подкинули, когда узнали об осложнении. Если бы ты помер, нам пришлось бы срочно разбегаться.

— Хорошо, давай попробуем. Ты сам поедешь?

— Нет. Только с тобой. Или посылать кого-то другого. С моей биографией, не станут разговаривать.

— Какие еще сложности?

— Надо узнавать на месте. Насколько я в курсе, в этих кооперативах не может быть наемных работников, только члены кооператива работают. Но это решаемо. Мы могли бы от его имени заключать договор прямо с нашим заводом и покупать комплектующие. Даже собирать здесь, на месте, оформив все как надо.

— Процент, большой они забирают?

— Не знаю, надо выяснять на месте, но по словам, не очень много.

— Странно. Почему же сейчас через них не проводят сделки, — замолкаю, думая, как поприличнее назвать барыг.

— Цеховики? — Серега подсказывает.

— Ну да.

— Не все знают. Но главное, Андрей, не в этом. Все такие махинаторы, как и я в прошлом. Да, не смейся, чего греха таить. Так вот, цеховики — это подпольные производства не только потому, что запрещено. Все они построены на... на... ну да, на ворованном сырье, или на ворованной готовой продукции. На использовании государственного оборудования в рабочее время и так далее. Так что им легализация не нужна. Если за все платить, все покупать официально, доходы упадут очень сильно. Да и есть лазейки на местах. Многие, как и я проводили продукцию по местным предприятиям. Так легче скрыть.

— Но полностью не получается.

— Естественно. И время от времени, кого-нибудь берут.

Мысль, кстати интересная. Интересная мысль, как говорит Ширвиндт. А я-то все думал раньше, почему, когда дали свободу предпринимателям, цеховики не легализовались. Ведь число частных предприятий, созданных бывшими такими воротилами теневого бизнеса колеблется около нуля. С отклонениями в меньшую сторону.

— Ну а как лечат?

Да, "вышли сало, здравствуй мама", как всегда, сперва о главном.

Обвожу взглядом парк. За деревьями со всех сторон здания больницы.

— Нормально. Поначалу даже в одноместной палате лежал.

— Ого!

— Вот так! Сейчас перевели в обычную, на четверых. Но все хорошо.

— Денег не надо дать? Кому-нибудь?

— Не стоит. Может и надо, но ни я не знаю кому давать, ни они меня не знают, не возьмут. И так все хорошо. Вот только, в школе, когда узнают, где лежал, могут дразнить начать опять.

— А что не так? Уже дразнили?

— Да первая моя статья в газете была о колорадском жуке. Тогда как раз фильм шел "Золото Макены", в кинотеатре, вот и дразнили некоторое время меня колорадом, там такой герой был.

Не говорю, что вполне мог отбиться от клички, но колорад в будущем для меня будет скорее положительной характеристикой, чем обидной. Да и прошло быстро.

— А сейчас будут говорить "короче, Склифосовский"? — смеется собеседник.

— Угу. — мне тоже уже сейчас смешно. — Скоро обещают выписать. Места другим больным нужны. Но недельку или две еще в Москве покантуюсь. И дела есть и на прием еще надо к этому врачу сходить.

— Нормальный врач?

— Нормальный. Только маньяк.

— ЭТО ЕЩЕ КАК?

— В хорошем смысле слова, маньяк своего дела. Но он исследует пересадки органов и частей тела, так что к нему с опаской отношусь. Надеюсь во время операции не пересадил ничего и не отрезал лишнего. Зато профессор.

— Профессор, это хорошо, но так что решим с легализацией?

— Согласен, надо ехать, только я сейчас не очень транспортабелен. Да и родители не отпустят. И так еле уговорил их домой уехать, не сидеть надо мной. Но обязательно этим летом смотаемся. Жалко будет, если разгонят нашу "кооперацию". Да и музей жалко, не поднять его ни школе, ни городу. А заводу и колхозу он и нафик не нужен, уйдет все в металлолом. Там, кстати, как дела?

— Нормально. Еще один грузовик почти готов. За лето, думаю еще пару машин поднять можно будет, там много сделано. Одну даже на ход поставить можно будет.

— Хорошо.

Хотя все не совсем хорошо. Народу, помогающему с раритетами, сильно не прикажешь. С одной стороны, и правда хорошо — машины восстанавливаются. Но берутся мужики не за то, что им говоришь, а за то, что проще. Как ни странно, но на многие наши автомобили, например, полуторки, ЗИСы можно найти оригинальные запчасти. И народ узнает о складах "долговременного хранения", находит выходы, как-то достает там. Потому и восстанавливают то, что полегче. Что можно из нескольких штук собрать. И у мужиков свои виды на технику. Та же полуторка — не просто музейный экспонат. Это еще и грузовик, наподобие "Газели" из будущего. То есть на нем можно что-то возить, если не нарываться на гаишников. И говори — не говори, что влипнуть можно — бесполезно. Все умные сами по себе. Так что разъезжает по городку нашему полуторка, перевозя какие-то грузы. А я пользуюсь советами своей будущей из будущего. "Не можешь повлиять на что-то — не трать нервы. Делай что можешь. Не принимай близко к сердцу." Так и проще, тем более, что работа все же делается. Даже удивительно, что десять тысяч из двадцати достались мне.

— Серега Николаевич, я "закинул удочки" у маршала, и с нашего раскопа машинки, военные могут нам подогнать. Так что не особо пугайтесь с Володей. Про то, где мы были, никто не знает, так что не выдайте себя. Но вот тот "Мерседес" легковой... присмотри за ним.

— Да, помню, как ты на него еще в лесу облизывался. Если бы мог утащил руками. Что и правда редкость? Ты там все бормотал "не может быть".

— Не то слово. Их было выпущено совсем мало, даже странно, как такой попал в наши края.

— Война же.

— Ну и что. Представь, легковушек немцы наделали сотни тысяч. И "Опелей", и "Фольксвагенов", да и других мерсов. До хрена. А вот этой марки, их вообще, по-моему, меньше сотни сделали. За несколько лет. Я даже не помню, в армию они поступали или нет. Хотя, да, теперь мы знаем, что поступали.

— А чего так мало?

— Престижный автомобиль. На нем обычно ездили ихние шишки или генералы. Да и по проходимости, не совсем удачный вышел. Но крутая машинка. Жэ-класс!

— Может генерал какой на нем ехал?

— Может, но маловероятно. Об этом было бы известно еще тогда, в войну. Прошерстили ли бы или наши, или сами немчура. Территория и под ними была и под нашими. Но видел же, там и кости все на месте и вещи их не тронуты.

— А откуда ты вообще про него знаешь? Даже Вовка ничего не мог сказать, а ты вываливаешь такое.

— Прочел где-то. Или в "За рулем", или в "Технике молодежи".

Ага, или в "Википедии". Прочту еще, в прошлом времени. В смысле прочел уже, но в будущем. Тьфу блин, эти временные завихрения так ломают язык.

— А ну понятно.

— Слушай, а как Гиви будет все настраивать? Станки то — это только название, там все россыпью!

— Ха. Василий решился.

— Какой Василий?

— Ну длинный такой, помнишь? Чи...

— Чипиков?

— Ну да! Гиви его уболтал поехать и на месте все собрать. С ним еще семья поедет и Володька, наш тоже. Как раз в отпуске будут, отдохнут, Гиви пообещал, что жилье бесплатно, кормить будут и еще поить домашним вином. За это они все соберут, наладят и первый месяц под их присмотром будет работа.

— Хм... неплохо устроились.

— А то! Это для грузин местных море надоело, а нашим отдых. Зато бесплатно вся работа. Что там еда и вино — у них все дешево.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Глава 6.

Несмотря на боли в животе, край надо попасть и в "Ленинку", то есть главную библиотеку страны. Названа не потому, что лень, а в честь Владимира Ильича Ленина. Сегодня, в нашей стране точно, никто не подумает про первый вариант. В будущем многое поменяется. Надеюсь, только в том будущем, которое в моей памяти. У меня есть удостоверение от "Пионерской правды", срок его до конца года, так что рабочее. А попасть туда надо для проверки соответствия миров. Нынешнего и из памяти будущего.

Я уже говорил, о том, что раньше думал, что мир один и тот же и расхождений не встречал. Но вот близняшки... Теперь стоит пройтись по тем точкам истории, о которых я помнил, но еще не проверил. А то начнешь кому-нибудь рассказывать о преимуществе советской власти, приводить примеры, а выяснится, что здесь все по-другому было. Хотя...

Советское образование самое лучшее. Это как бы аксиома и сегодня и как ни странно и в плохом варианте будущего. Историю изучают углубленно. Причем заучивать надо такое, что потом никто и не вспомнит ни разу в жизни. Но одновременно с этим столько белых пятен в знаниях советских людей, что ими легко будут манипулировать в конце восьмидесятых, свергая нынешний строй, разрушая страну.

Некоторые моменты я прояснил еще раньше. Как говорил, основная масса народа уверена, что Аляску продала американцам Екатерина. Скорее всего, вторая. Доказать, что это был Александр второй, практически невозможно. Но я нашел немало статей, где все расписано подробно. Нет, история точно такая же — все верно, продажа при Александре. Есть малая надежда, что слух давний, дореволюционный, и возник из-за второй жены Александра — Екатерины Долгорукой, с которой он начал водить шашни за год до продажи Аляски. Но о ней мало слышали не то, что простые люди, но и многие учителя, включая историков, в школах.

Мама познакомила меня с одним из рабочих ее завода. Пелехов Сергей Дмитриевич, мужчина лет сорока, одинокий, с тяжелой судьбой. В войну немцы поиздевались над ним, тогда мальчишкой, так, что он никогда не сможет иметь детей. Несмотря на эту трагедию, он не потолстел и голос у него нормальный. Одинокая жизнь не сломила и нашел он утешение в книгах. Собственно, потому и познакомили нас. Митрич увлекся кроссвордами, головоломками, разгадыванием тайн. А его библиотека могла посоперничать с нашей, школьной по объему. А с городской по числу раритетов, которые тот с упорством собирал.

С собой, он почти ничего из редкостей не отдавал, но вот почитать на месте можно было. В его экземпляре второго издании Большой Советской энциклопедии, сохранились страницы с Лаврентием Берией. Среди книг я нашел оригинальное издание двадцать четвертого года, мемуаров Якова Слащева о Крыме. Правда сам Митрич не знал, кто это такой и с удивлением выслушивал мои рассказы о человеке, ставшем прототипом и Хлудова, и Черноты в уже известном уже фильме. Сразу, он мне не поверил, но рассказ его настолько захватил, что бросился его перепроверять. Позже я слышал об истории Слащева-Хлудова уже в пересказе от третьих лиц. Единственно в этой книге фамилия генерала писалась через "о". Но это и не такое уж большое расхождение. Или я не помню точно, как она писалась.