Бесполезный попаданец. Книга 2

Бесполезный попаданец. Книга 2.

Глава 1.

Город Лужск, столица одноименной области.

Интересный вокзал. Похож на Леснянский. Нет, если присмотреться — здания разные, компоновка. Да и здешний совмещен с автостанцией, а в Леснянске автовокзал далеко. Но все равно, когда выходишь на площадь, теряешься. Сразу не понять в каком я городе. Такой же небольшой скверик, вокруг которого что-то типа кольца, для разворота транспорта и тролейбуса. Да сами эти тролейбусы одинаковые, и компоновка площади похожа.

Так что я при выходе я люблю немного постоять, посмотреть, что творится вокруг. Разумеется, если не надо срочно бежать, пересаживаться на другой транспорт. Вот и сейчас, посторонившись, чтобы не затоптала толпа людей, рассматриваю город. Да, в Леснянске в этом скверике стоит Ленин, здесь его нет.

— Андрей?

Недоуменно оглядываюсь. На первый взгляд — ни одного знакомого лица. На мой резкий поворот среагировало несколько человек и на меня смотрят пятеро. Обвожу взглядом всех, нет, никого не узнаю. Но на сегодняшний день меня знает намного больше людей, чем знаю я. Результат популярности, которой когда-то давно хотел избежать.

Постепенно четверо переключились на свое или прошли мимо, остается один. Мужчина лет за полста, для меня он больше подходит на определение "дед", но так как мои деды-бабушки старше, то таких считаю "дядями".

— Не узнаешь?

Качаю отрицательно головой. Правда, не узнаю. Лицо слегка знакомо, но так знакомы, скажем мои земляки. Со многими сталкиваешься часто в городе. Хотя и не обращаешь внимания, но молодой мозг хватает изображения. Наверно, после пятой поездки по стране, заметил, что, подъезжая к родному городу, в "дизельке", могу опознать своих земляков. Тех, кто выйдет на моей станции. Не всех, но большую часть угадываю. Вот и этот мужичек из такого же подмножества. Где-то виделись, но не помню где.

— Машину продали? — он решает мне помочь.

Удивленно поднимаю брови. О какой именно машине идёт речь?

— Забыл? "Волгу" здесь продавал, "Эмку" мою торговал...

— Ну елы-палы, простите, не узнал. Богатым будете!

— Владимир Сергеевич — вежливо подсказывает свое имя отчество, — богатым это хорошо... Купишь мою машину?

Смеется.

— Еще не продали? Не дорого ведь просили...

— Три с половиной — опять подсказывает.

— Не, я уже все вспомнил — три, плюс полгаража запчастей.

— Помнишь... продал раз, но покупатель не смог починить. А брал на условии, что деньги потом, после починки. Вот и вернулась в стойло.

— Не много там накурочили?

— Нет, все на месте.

— А знаете, Владимир Сергеевич, вы меня заинтересовали. Может, посмотрим?

Оглядываюсь, пытаясь сообразить, далеко ли добираться? В Лужске все рядом — и автовокзал и железнодорожная станция. Даже аэропорт есть, и тоже близко, отсюда можно пешком дойти, при желании. Авторынок был ...

— Недалеко. Забыл? Рядом.

Почему-то опасения этот дядька не вызывает. Воспринимаю как знакомого, да и хороший друг — "Люгер" со мной, хотя и в рюкзаке спрятан.

— Да, да, помню. Давайте сходим.

Тесноватые дворики, трех и пятиэтажки центра. Между дворами примостились несколько гаражей. Искомый — хороший, кирпичный. Рядом еще два, на вид чуть поменьше. Идти и правда недалеко, пешком дошли минут за пятнадцать. Мужик шел ходко и несмотря на возраст не запыхался. По пути в основном говорили о природе, городе, автомобилях и неумелых мастерах.

Выяснил, что сам он не любитель возиться с техникой, "работал больше с людьми", сейчас на пенсии. Ветеран, да и потом служил, так что ушел раньше шестидесяти, которые отметил не так давно.

Пока я узнавал о своем спутнике, он выяснил немного и обо мне. Интересный мужичек, умеет выспрашивать и правда с людьми работал.

— Ну, любуйся, я же помню, что тогда ел ее глазами, не какие-то жестянки вазовские.

— Это да. Машина — класс.

— А вот сыны не понимают, не хотят браться за ремонт и себе забрать.

— Угу, молодежь нынче не соображает в настоящих вещах.

— А ты сам-то, кто? Не молодежь?

— Молодежь, спорить не буду, но я вижу, что это. Да, не тот движок, что у жигуленка, ходовая послабее, в смысле на скорость...

— Зато проходимость!

— Даже не в этом дело. Мне нравится именно этот стиль. Это...

Чуть было не ляпнул, что музейная редкость, растет в цене мол. Тем самым бы поднял и продажную цену для себя. Хотя... ценность она приобретет еще не скоро, а сейчас для всех — это гроб на колесах. И да, сегодня жигули в цене. Ну и "Волга" у грузин ценится.

— А вместе с гаражом? Три с половиной?

— Хм... — собеседник смотрит задумчиво, — ну ты и задачку ставишь. На самом деле хочешь взять или просто интересуешься.

— На самом деле. Но больше трех семисот не смогу дать. И еще есть одно условие.

— Говори.

— Без оформления. Если починю... Нет, когда починю, будете выписывать доверенность на управление. Нет не мне, пока до прав далековато, скорее всего на батю. Договоримся.

— Какой-то махинацией попахивает... Не нравится мне это.

— Махинации нет. Мы недавно взяли машину, тоже под ремонт. Получается батя уже владелец, вторую на семью нельзя. А больше из родных никого поблизости нет, чтобы на них оформить. Так что вот так.

— Это дело надо обговорить, пойдем ко мне посидим. Супруга как раз котлет приготовила, только в магазин зайдем.

— Если за этим — достаю из рюкзака бутылку моей фирменной, — то есть. Вез домой, но не жалко потратить для хорошего разговора. Вот только я не пью.

— А тебе никто и не предлагал, компот есть.

Владимир Сергеевич внимательно посмотрел на свет емкость, оценил пробку. Странно, сейчас паленки нет в принципе. Что проверяет? Но в итоге, одобрил и сунул в ... карман штанов. К моему удивлению она там полностью скрылась. Не галифе же, как так? Видя мое изумление, собеседник довольно улыбнулся.

Ну что ж пойдем. Дело ответственное. Кинуть на нем меня легче легкого, поэтому проверим хозяина раритета на честность, для этого и пригодится "сыворотка правды".

* * *

* * *

* * *

* * *

**

— Ну, значится, я ему как врежу! А он скулит: "все подпишу, все расскажу". — Мой собутыльник рассмеялся. — Конечно подписал, но для верности, я его немного попи%дил. — задумался ненадолго — Все они подписывали... Хотя нет, вру, не все. У меня все, а вот Мишка, кореш мой, до капитана дослужился, рассказывал, что лично Блюхера допрашивал, — опять хитрый смешок — хорошо допрашивал. Не один, разумеется, с коллегами. Так этот гад, представляешь, ничего не хотел подписывать! Сперва не хотел. Так и сдох в той камере. Заочно осудили.

Куда я попал?! "Заряженная" водочка развязала язык моему собеседнику с интересной фамилией Бойкий, который оказался бывшим следователем НКВД. Или ОГПУ еще? Он сам путает, а я не помню, когда же произошла смена названия. По-моему, еще до Ежова. Первый испуг у меня прошел. Думаете, чего бояться? Как же! Второй раз натыкаюсь случайно на работников этих органов. Немного не по себе. Если возьмут на заметку нынешние — пиши пропало. Сейчас в КГБ штат растет, как на дрожжах. Столько кадров не было ни при Ежове, ни при Берии. А чем людям заниматься? Вот они и начинают внимательно следить за мелочами. Искать несуществующее. То, что при этом проворонят настоящих врагов — я уже знаю. И то, что эти настоящие враги сидят на самом верху — догадываюсь. И они же, эти враги, требуют от подчиненных работы, работы и еще раз работы. Вот те и стараются, ищут "черных кошек", "под фонарями". Попадись в разработку, не отвяжутся. Мне же пока такая опека ни к чему. Надо еще натворить дел, для которых пригляд — лишнее.

— А может быть он и не был врагом?

— Не, быть такого не может! К нам кто попадал — значит враг!

— Но ведь выпускали некоторых, еще до войны.

— А мое мнение — зря выпускали! К нам не попадали просто так. Чтобы ни писали потом и сейчас!

— Но ведь Рокоссовский...

— И что? Маршал, герой, но ты знаешь, что за ним до самой смерти следили? И на фронте он был под наблюдением. Тогда называлось личной охраной, мол генерал, потом маршал, но в охране всегда был человек, готовый пустить ему пулю в затылок, если захочет к немцам переметнуться. И Рокоссовский это знал! Думаешь, почему он никогда не рассказывал и в мемуарах не писал об этом своем периоде жизни? Да потому, что чувствовал за собой грешок, и знал, что никто не забыт и ничто не забыто о его "подвигах".

Странная, почти сюрреалистическая картина. Корреспондент "пионерской правды", сам еще вчера пионер, беседует с ветераном наркомата внутренних дел. Причем с тем самым, который выбивал, силой выбивал показания из заключенных в тридцатые. А тот очень откровенно расписывает свои подвиги. Такое не напечатает не то что "Пионерская правда". Никакая "Правда", "Известия" и даже "Огонек" не решаться в это время на такое.

Вот только постепенно прихожу к пониманию, что этот человек мне начинает нравится.

Почему? Так он ведь искренен. По-настоящему верит в советскую власть, в то, что она справедлива и лучшая. И он беспощаден только к ее врагам. Чем-то напоминает одного сериального героя, из будущего. Ну да, не бывает абсолютно черного и белого. Только в отличии от воспеваемых на западе маньяков и наркоторговцев, этот не садист по натуре. Ему и не приходило в голову мучить кого-нибудь ради удовольствия. А ведь ... в отставке еще с тридцатых. К прежней работе возвращался на короткое время Отечественной войны, которую прошел в обычной части. А потом на обычной гражданской службе и ни разу никого не убил и не замучил. Хотя и считает, что врагов вокруг много и заслуживающих наказания, и заслуживающих его допроса тоже очень много.

Зачем я выслушаю все его "подвиги"? Я вдруг понял — мне этот человек нужен. Не именно он, а такие как он. Для чего? Для работы. В одиночку мне не справиться со всякими врагами, нынешними и будущими. В "письма счастья" особо не верю. Дать точные хитрые прогнозы не могу. Как вот объяснить кому-либо, какой вред нанесет стране тот же отпущенный мной Шушкевич? Сам не смог поднять на него руку — сегодня это самый что ни на есть — нормальный человек. И таких много. А реальные, нынешние преступники? Один не навоюю. Подумывал о создании организации типа киношного "Меча" или "Белой стрелы", понимая, что это всего лишь несбыточные мечты. Даже друзьям-одноклассникам не объяснить для чего это. И вот — передо мной готовый кандидат в члены такой организации. И что самое главное потяни его и вытащишь целую цепочку таких же людей, которые теоретически "бывшими не бывают", но тем не менее сегодня в отставке и очень скучают по настоящей работе, на благо Родины.

Почему я в этом уверен? Спрашивал. Мог ли он соврать? А вот это вряд ли. Водочку ведь он пьет мою фирменную. С добавками, которые не дадут соврать. Вот и рубит правду-матку, рассказывая даже то, о чем никогда и детям не рассказал бы.

Когда домой пришла хозяйка, я испугался. Ведь Сергеевич продолжал рассказывать и про свои подвиги и про нынешнее неблагодарное время, когда власти не видят, что все неправильно. Супруга моего собеседника испугалась не меньше моего.

— Ты ччччтттооо несешеь, малахольный!

Попытка его остановить или увести от стола, успехом не увенчалась и видимо в порыве отчаяния, женщина хватанула водки, почти вырвав из рук мужа, наполненный наполовину стакан.

Тот удивленно посмотрел на нее, буркнул: "вот так бы всегда ругалась".

Через пятнадцать минут она села рядом с нами за стол, предварительно добавив на него закусок. Мне перепал еще кувшин компота.

Дальше я лишь старался уводить разговор в сторону, когда собеседники переходили на личные воспоминания. Не хватало еще чтобы наружу вылезло то, что и супруги хранят друг от друга в тайне. Но повезло. Или старики достаточно честны в семейной жизни, или тайн перед партнерами у них нет. Да и работа Владимира Сергеевич для жены не была секретом. Так что далее пошли воспоминания с её подсказками.

Кстати жена тоже обрадовалась возможности продать машину. Да и гараж ей не нужен. "Завален хламом — не войти". А деньги для чего-то нужны. Выдали и этот секрет. Сыновья уже взрослые, семейные. Один живет в Москве, второй уехал на Дальний восток. Родители, они и на пенсии родители, переживают, хотят помочь. А по тысяче каждому — хорошие деньги. И себе хватит, ремонт сделать, телевизор цветной прикупить.

Ну да, это я немного расслабился, и деньги шальные легко пришли, а для обычного советского человека тысяча — это очень много и очень хорошо. Так что, с машиной и гаражом договорился. Даже сто рублей, что у меня были с собой, оставил как задаток. За остальным Сергеевич обещался приехать ко мне в Энск. Из минусов — я сам разболтал свои данные, адрес и некоторые секреты. О том, что родителей лучше не посвящать в нашу сделку. Зачем Владимир Сергеевич Бойкий бил людей? У него и так хорошо получается выведывать тайное.

Почему я загорелся покупкой "Эмки"? Во-первых интересно. Старинная машина, отремонтирую под маркой музея. В то же время собственная. А во-вторых решил избавиться от остатка денег. Расслабляют. Достались легко слишком, вот пусть и уходят. Оставил минимум на "разминирование" Кровавого бора и на летний отдых. А остальное пусть уходит. Поживем нормальной жизнью советского школьника.

* * *

* * *

* * *

Вторая встреча

— Андрей!

Вздрагиваю от знакомого голоса. Дежавю прямо какое-то, причем недавнее. Только узнаю сразу и голос и позвавшего. Да, это тот самый владелец Эмки, Владимир Сергеевич. И что смешно, ждал же его, но все равно внезапно. Оглядываюсь по сторонам — никого. Днем на "стариковской" лавочке обычно пусто. Народ собирается обычно к вечеру. Многие "старики" на самом деле еще не пенсионеры и днем на работе. А вот вечером или в выходные люди кучкуются.

Бойкий, это его фамилия, должен был приехать за оставшейся суммой, на которую мы сторговали его "Эмку" вместе с гаражом.

— Здравствуйте, что же вы не позвонили, как мы договаривались?

— Зачем, вот я сам приехал.

— Мне понадобится время, чтобы достать деньги.

— Да я уж понял, что родители не в курсе твоих махинаций.

— Каких махинаций? Что вы там себе напонимали?

— Ты скромный советский пионер, точнее уже комсомолец, гордость школы и всего вашего поселка.

— У нас город, — перебиваю не совсем вежливо.

— Ну пусть город, корреспондент центральных газет, знаком с известными людьми, сам первый горкома руку жмет при встрече.

Неплохо он обо мне узнал.

— И давно вы приехали?

— Несколько часов назад.

— И за это время все обо мне узнали?

— Это не так и сложно оказалось.

— Так что, хотите все отменить?

— Зачем? Мы же договорились, да и деньги нужны. Но у меня есть одна небольшая просьба, к нашему договору.

— Что еще за просьба? Новое условие?

— Нет, что ты, маленькая такая, мизерная совсем просьбишка.

— Излагайте.

— Водочки твоей надо.

Удивленно поворачиваюсь к собеседнику. Ну да, мы сидим рядом, но не смотрели друг на друга, каждый рассматривал будто бы свой сектор обороны, ну или мирно говоря, свою сторону двора. Теперь же ... пристально смотрит на меня, а я и растерялся.

— Я водкой не занимаюсь.

— Андрюша, не надо темнить, я ведь догадался обо всем. Такое, что я тебе надиктовал, я и детям никогда не рассказывал. Даже жена не все слышала. А тут меня понесло.

— А я причем, загорелось поделиться.

— Андрей, я не обвинять тебя приехал. И даже не сдавать в соответствующие органы, хотя следовало бы. И я догадываюсь, что хоть ты и знаменитость даже в масштабах узкого круга людей всей страны, но к лабораториям, где могут сделать такие добавки, отношения не имеешь. Никакого. А вот то, что ты еще и юный химик, причем очень высокого уровня, знаю. Так что мог вполне сам изобрести что-то.

— А почему же не сообщили куда следует? Или все-таки сообщили? — смотрю в глаза Сергеевичу, потом добавляю — нет, похоже не сообщили.

Играю на грани фола, впрочем, собеседник тоже.

— Хоть и говорят, что "бывших не бывает", но бывает, Андрюша, бывает. Да и скажу честно, скорее всего мне не поверят, если и поверят, то у тебя слишком высокие покровители найдутся. Да и самое главное — мне то водочка нужна, а в этом случае я не получу ни ее ни денег за машину.

— Логично. Хотя вы все-таки ошибаетесь, много чего надумали себе.

— Андрей — укоризненно тянет Бойкий.

— Хорошо. Предположим, просто предположим, что вы правы. Но в таком случае я имею все резоны знать — для чего это все вам нужно?

— Зачем оно тебе? Не напишешь же. Я тебе скажу, что, скорее всего, я не первый, кого ты угощаешь. И ты сам знаешь, что услышанное и даже записанное тобой никогда и нигде не издадут. Ты это и сам понимаешь, хоть молод еще. И ты даже не понесешь такое в редакцию. И если не глуп, то те записи уничтожишь. А если глуп будешь хранить у кого-нибудь, например, у подруги, дома.

Под внимательным взглядом мне несколько зябко.

— Не бойся, я не забрал из ее тайника ничего, кроме своей кассеты.

Мне уже плохеет.

— Владимир Сергеевич, скажите, а зачем вы били людей, подозреваемых? Вы же ... и без всего этого... слишком много можете узнать и узнаете.

Бойкий усмехается.

— Тогда я был еще молод. Опыт и умение приходят с возрастом. Он задумчиво смотрит вдаль. Но отношения к врагам с возрастом не изменились. Не могу я на них спокойно смотреть и слушать.

— Хорошо, хоть я не враг. Да?

— Да. Иначе, мы бы не разговаривали так.

— И все-таки я настаиваю — для чего, точнее для кого?

Внимательный взгляд на меня, потом куда-то вдаль. Молчал минуты две. Я уже было подумал, что это значит нет, но слово такое не прозвучало.

— Ладно. Сейчас немало людей живет неправильно, несправедливо это. И я знаю таких людей, и они всегда первые со мной здороваются, и я вынужден им отвечать приветствием, но меня это достало. Хочется, чтобы они со мной откровенно поговорили, под запись. А потом уже передам эти записи куда надо.

— Владимир Сергеевич, в вас одновременно уживается такие способности к аналитике, такой опыт расследования и тут же такая наивность. Кого хоть вы имеете ввиду?

— Обижаешь старика. Наивным называешь.

— Директора магазина?

— Почти угадал, да о нем я уже говорил с тобой в последний раз. Есть еще несколько руководящих работников торговли и промышленности. Живут явно не по средствам, точнее не по уровню зарплаты, но они на хорошем счету, почти, как и ты.

— Ясно.

— Что тебе ясно?

— Расскажу на примере. Вы же служили, всю войну прошли. Вот скажите — у противника завелся хороший снайпер, застрелил уже нескольких человек, а его никак накрыть не могут.

— Бывало.

— Какие средства применят против него, в случае обнаружения?

— Все!

— И артиллерию главного калибра?

— Нет, ну это не серьезно. Но и пулеметы и минометный огонь ему достанется.

— Правильно, а почему не крупный калибр?

— Расскажи, а я послушаю. — Улыбается.

— Расскажу. Как я понимаю, эта арта, артиллерия, она для более серьезных задач, и каждое ее применение — это обнаружение противником. То есть либо быстро надо менять расположение, либо жди ответный удар. Снайпер — это горе, беда, но он не делает погоды в масштабах даже дивизии, не говоря уж о фронте и войне в целом. Да и можно сказать, хоть это и жестоко, при нормальной организации службы, обороны, снайпер не нанесет большого ущерба.

— Грубо, но можно и так сказать. Но неужели ты свою водку считаешь оружием главного калибра?

— Нет, конечно, не водку, Вас.

Опять долгое разглядывание друг друга.

— Значит, что производишь водочку, признался.

— Нет, конечно, не признался, но вам же не признание мое требуется?

Тяжело вздыхает, смотрит долго в сторону.

— И что, оставить все как есть? Не обращать внимания на этих расхитителей? Так и сидеть а засаде, пока главный калибр не покроется ржавчиной? — с раздражением говорит Бойкий.

— Можно и не сидеть. Но вы должны понимать, что перед вами пешки в этой игре, против нас. Лучше бы выяснить, что за ними. Поговорить по душам с вашими расхитителями неплохо бы. Но нести эти сведения в органы, даже не знаю, как сказать. На мой взгляд, там и так знают поименно всех этих директоров магазинов и примерно сколько они "зарабатывают" неофициально.

— Почему же не делают ничего?

— Это не самое странное. Но боюсь, с наскока не достать вершину этого странного. А вот, предположим, переговорить с друзьями, надежными, проверенными этой самой водочкой. Найти тех, кто хочет того же что и Вы. Кто мог бы спину прикрыть в разведке, к примеру. А "расхитители"... Согласен с тем, что стоит их разговорить, узнать подробнее схемы. Я думаю, что уже подняла голову гидра уголовная, которая имеет процент с этих разных барыг. Вот что опасно по-настоящему, и самое странное, что органы, скорее всего знают о ней. Да не скорее всего, а точно знают, слишком все организовано и происходит все это по всей нашей стране.

Блин, ну не умею говорить я речи, путанно объясняю, но собеседник все понимает.

— Все равно, стоит идти в милицию! Как еще справиться с такой бедой?

— Ладно, расскажу на примере. Вы же помните, кто такой был Берия Лаврентий Павлович?

— Конечно. Лично не встречался, а вот Мишке приходилось.

— Так вот после войны он был в правительстве, не главным, но многое решал, почти как Тухачевский в армии до тридцать седьмого.

Молчание в ответ, но слушают меня внимательно.

— После войны Берия курировал многие научные разработки. И атомный проект и ракетный. Так вот в это время началось нечто странное. Нашим конструкторам практически запрещали что-то разрабатывать самостоятельное, все копировали с зарубежных аналогов. Наша первая атомная бомба — это американский "толстяк", первые ракеты — копии ФАУ. Туполев в это время копирует Б-29, а автомобилисты — "студебекер".

— Разве это плохо, надо учиться у противника!

— Это не учеба, это следование сзади. И при этом мы сразу записываемся в отстающие, а далее все будет только нарастать.

— По-моему ты слишком драматизируешь.

— Хорошо, далее больше — после смерти Сталина, Берия на несколько месяцев стал вторым человеком в стране, фактически при этом решая многие вопросы, как первый. Он начинает вводить следующее — в республиках стараются унижать русских. До этого сильного национализма не было, а тут вдруг — первым обязан быть представитель коренной национальности, русский только замом. Усиление национальных языков, их обязательность. Стал готовить объединение Германии, причем под западной частью.

— Откуда ты все это взял? А ну да, подпоил кого-то из верхов...

Как объяснение это пойдет намного лучше, чем, если расскажу о знании будущего.

— Но чем закончил Берия, ты же знаешь? — Сергеевич смотрит на меня вопросительно.

— Знаю. И знаю, что многое из того, что он проводил, было свернуто. В конструкторской части вы и без меня знаете, какой рывок сделала страна именно на своих разработках.

— И к чему это все?

— К тому, что сейчас все повторяется, все опять идет к плану Берии. Многие наши производства — это копии западных аналогов. Национализм опять развивается по тому плану.

— Ты еще скажи, что ГДР сдадут и Германию объединят.

— Запросто.

— Да нет, не может быть. Но ведь это значит...

Сергеевич надолго замолкает. Потом отмирает.

— Водку дашь?

— При одном условии.

— Каком?

— Не пойдете ни в милицию, ни в комитет, с тем, что нароете с ее помощью. Мне не хочется, чтобы вас похоронили после несчастного случая. Или откровенного убийства.

— Что же такое услышал, по своей, корреспондентской работе?

Внимательно смотрю в глаза Владимиру Сергеевичу, никто из нас не отводит взгляд. А вот мои откровения... Нет, я планировал раскрывать это. Но не знал к кому подступиться. Наверно вот и вывалил наболевшее, против своей воли. И Берия тут конечно не причем, но как пример подойдет. Сегодня он не эффективный менеджер времен Сталина, а враг народа. Хотя для НКВДшника не факт.

— А вы и правда, умеете работать с людьми.

Опять молча перевариваем разговор. Бойкий нарушает тишину первым.

— Обещаю.

— Хорошо. Мне понадобится несколько дней. Сейчас я пойду в гараж, вон тот, рядом с тем домом — показываю рукой. Дверь будет открыта, приходите туда, приносите водку. Берите не завинчивающуюся пробку, а отрывную, можно "бескозырку".

— Меня же угощал "Столичной"!

— Сейчас пробок нет, для завинчивающейся, если посидите, поразгибаете сами низ, сделаю. Но возни много.

— Справлюсь. Сколько бутылок нести?

— Сколько хотите. Но больше ящика не надо, спрятать особо негде. Дня через три или четыре позвоню, скажу, когда подъехать за ними. Заодно рассчитаемся за авто. Кстати, возможно я его перевезу сюда, попробую прозондировать наших мужиков.

— А как же гараж?

Тяжело вздыхаю.

— Гараж нужен, пока остается все в силе.

Итогом похода Сергеевича по магазинам, оказалось двадцать одна бутылка водки. На такую странную цифру, он ответил, что ошибся. Покупал за три раза, в трех магазинах и сбился со счета. Скорее всего, не сказал всей правды. Водки купил двух сортов, десяток бутылок с завинчивающейся пробкой и одиннадцать "Русской".

На мое удивление, обычным ножом, раскрыл пробки, не ломая "конрольки" минут за десять. Выдал еще один из своих секретов, что брал уроки у "медвежатников". "По работе надо было". То, что может, я понял еще по его рассказу, что он спокойно вскрыл квартиру Большаковых и нашел мой тайник у Оли. Откуда и забрал кассету со своими рассказами.

Жаль. Такой материал...

— Ну бывай. Дня через три?

— Угу, позвоню.

— Если что надо — обращайся.

— Вы тоже. Берегите себя.

НКВДшник ушел первым, пожав мне на прощание руку. Я же еще долго размышлял о произошедшем. Неожиданно все развернулось. И отступать некуда. Вот же-ж, блин, "работник с людьми". Думаешь, готовишься, и вываливаешь наболевшее. Но может быть и к лучшему. То, что одному не справится — понятно. Надо же с кого-нибудь начинать. И этот — пока наилучший вариант из возможных. Но если получится... Ух!

Глава 2

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Каждый попаданец в книгах любит рассказывать о еде. Неважно куда он попадает — или, как и я в застой, или в сорок первый, да хоть к мамонтам. Везде очень вкусно готовят, а сам герой — еще лучше. Я как-то упустил этот момент. К еде отношусь достаточно равнодушно, родителям всегда было проблемой накормить меня, но не потому, что ем много, а наоборот — ем плохо. Многие "крутые" блюда для меня чуть ли не рвотное. Вот такая особенность организма, и не такая уж редкая.

И да, конечно, как и все я пробовал готовить. В этом году на восьмое марта решил приготовить что-то вроде пирожных. В виде розочек. Не буду рассказывать о компонентах, предварительном разогреве сковороды и духовки и о рецепте. Рецепт наилучший. Вот только пирожные получились какие-то не такие. Слишком твердые. Кроме мамы их никто есть не стал, хотя народу было много, а люди взрослые, в этой жизни прошли и войну, и голод. Но мама, есть мама. Ей все равно было приятно. Она размачивала по кусочку в чае и ела. Сказала вкусно.

Но вспомнилось мне это по другому поводу. Входя на территорию Красного бора, поддел носком ноги консервную банку, продырявленную выстрелами. С улыбкой вспоминаю, что это я ее оставил здесь в прошлом году. И улыбаюсь не по поводу моей удачной стрельбы, а попытке съесть ее целиком. Да, несмотря на умение готовить, в моей семье частенько покупаются консервы. Как рыбные, так и мясные. При этом мама, умудряется разделить одну банку рыбы на всех, четверых. А к рыбе в томате и даже в масле я неравнодушен. Поэтому в один из своих первых походов, имея деньги, мечтал не только о находках оружия, но и о том, как я сам, съем целиком всю банку. И вот эту скумбрию в масле не осилил. Всего двести пятьдесят грамм. И вкусно. Но не доел. Расстреливал тогда ее с остатками рыбы. Сейчас она, конечно пустая. Кто-то рыбу добил. Лес живет своей жизнью.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

У председателя колхоза удалось выбить сто пятьдесят седьмой зилок. Машина хорошая, в доработке которой принимал участие, и я лично. Из неё сделали то, что в будущем назовут "воровайка". То есть грузовик с небольшим подъемным краном, способный сам себя загружать и разгружать. Такие и сейчас выпускаются, но в очень небольшом объеме, достать его для колхоза проблема. Зато потребность в нем высокая. Ну пусть кран у нас не настоящий, всего лишь швеллер, закрепленный на поворотной станине. Если чуть подробнее, то два швеллера. Один сквозь дно кузова прикреплен к раме, через небольшое поворотное устройство. За основу которого взято крепление колеса узкоколейной вагонетки. Ко второму швеллеру приварен пятидесятый уголок, так, что внизу образовалось подобие "двутавра", или грубо говоря направляющая, по которой может легко кататься маленький подъемный кран — "тельфер". Сам тельфер самолетный, на постоянный ток двадцать четыре вольта. Именно столько вольт дает аккумулятор автомобиля и это напряжение его бортовой сети. Да, поворачивать систему вокруг оси и двигать тельфер по направляющей надо руками. Но катается все легко. Главное заранее выставить автомобиль более-менее горизонтально и все операции может проводить один человек. Ну и один еще "стропальщик" нужен. Тот, кто будет груз придерживать, устанавливать. Более того, всю систему можно разобрать и снять. И опять — все это может сделать один человек — снять или установить этот импровизированный подъемный кран. Вдвоем легче, но справится и один взрослый. Ведь самая тяжелая часть — горизонтальная балка весит около пятидесяти килограмм. Этот автомобиль активно используется в колхозе. Удобная вещь. Но председатель не дурак и завгар тоже, поэтому к нему подпускают не каждого. Ведь в случае ЧП, мало не покажется. Никаких документов на такой "подъемный кран" не имеется, как и допусков у колхозников, так что используют на свой страх и риск. Это, кстати, тоже одна из примет времени, рискованное использование техники и персонала, частенько с нарушениями техники безопасности, мол "надо". Кому надо? Родине! Но в случае травм, если не удастся замять, получат "по шапке" многие, поэтому подпускают к такой технике тех, кому доверяют. Я вхожу в их число. Вот и доверили.

Посевная в колхозе закончена. Да, работа есть, но напряженки нет. Вот и разрешил председатель на пару недель вырваться нескольким своим людям, вместе с автомобилем. Официально у нас есть бумага — наряд на заготовку грибов. И даже несколько бочек стоят в кузове. Хотя еще для грибов не сезон, рановато. Но сок березовый собирать уже поздно, пусть будут грибы. А то, что сейчас межсезонье для сборщиков — тоже неплохо, меньше любопытных глаз встретим в лесу.

Для переноски тяжестей пригласил Серегу Николаевича и Владимира. Яша, подогнавший сто пятьдесят седьмой "Зилок" довез нас с грузом лишь до Колодезя. Потом с полтинником аванса был отпущен погулять. Далее по лесам, рулил я. Силу понемногу растущий организм набрал и достаточно тяжелым управлением машины справлялся. Год назад, пожалуй, это могло стать проблемой. Сейчас же поворачиваю руль этого монстра. Автомобиль по праву получил прозвище "короля бездорожья", идет хорошо, только никакого усилителя руля нет. На малых скоростях, по лесу приходится напрягаться изо всех сил. Вот что значит расту — еще год назад, для монтажа колес к маленькому трактору, звал взрослых. Для меня было тяжело.

К этому походу подготовился основательно. Есть и продукты, и медикаменты. Перчатки и респираторы и масса мелочей для чистки оружия. Естественно, что и миноискатель с набором запчастей и даже псевдотрактор, для вытягивания крупногабаритных находок.

Не учел лишь одну вещь. Человеческий фактор. По наивности думал, что бывшим уголовникам все по барабану и они не побоятся незаконного промысла. За двести пятьдесят рублей! Но...

Помощники, еще не доезжая до места, поняли, что я их впутал в незаконную авантюру, поэтому старались не сильно запоминать куда мы едем. Так они мне несколько раз повторяли. Возможно боялись, что я их могу грохнуть здесь же. Наверно в уголовной среде такое часто случается. Слегка успокоились, когда предложил им выдать по пистолету, на время нашего нахождения здесь, но брать не захотели.

— Ты, пойми нас, Андрей! Мы же практически на условном. Пусть и по амнистии вышли, но судимость не снята. Мало-мальское нарушение и все — это рецидив, что не отсидели в прошлый раз приплюсуют. Пиши, пропало.

Вздыхаю.

— Я вас понимаю, но есть в этом месте один нюанс. Здесь могут появиться местные. Особенные местные. Эти люди не очень адекватные. Сперва стреляют, а потом спрашивают — "кто там". Это, грубо говоря. В реале я не знаю, что у них в головах, но если увидите телегу, а на ней кто-то едет, стоит быть готовыми, в смысле во всеоружии.

Забегая вперед, отмечу, что никто нас не потревожил за всю неделю. То ли местным было чем заняться, то ли они нас видели, как те хищники, оставаясь незамеченными, и решили не связываться и не отсвечивать. Не знаю. В этот раз этот лес и правда, был будто заброшен людьми, кроме нас.

Вот такой компанией мы и разоряли захоронение немецкой колонны. Ящиков было настолько много, что многие из них я не открывал, хватало взгляда на маркировку.

Старался не брать тяжелое вооружение, снаряды, выгребал в основном стрелковку в более сохранившемся виде.

Обычно процесс состоял в разминировании, проводимом мной лично, затем переноске ящиков.

Разминирование сам по себе процесс очень "веселый". Позже я, наверно, пойму, какой сейчас дурак, раз полез сюда. Почему я так говорю, если сейчас не боюсь? Да потому, что понимаю, как глупо поступил два года назад, когда забрел в эти края впервые и шарил на скорую руку.

Сегодня снаряжен более основательно, времени больше и все равно страшно порой.

Что рассказать о разминировании? Не буду все расписывать подробно. Во-первых — вам это не понадобится, а тем, кому это надо по работе и так все знает. Взрослым, которые понимают опасность всего этого — не нужно, не полезут, а детям тем более. Это у меня ситуация уникальная, когда есть и знания взрослого и детский характер, и поведение. Добавлю, что пособий полно и в семидесятые в открытом доступе. Во время войны вышло несколько изданий книги под названием "Спутник партизана". Этакий самоучитель на все случаи подпольной жизни. Есть там и как разбирать-собирать немецкое оружие. Есть и полное описание немецких мин, способов их установки и обезвреживания. Этих книг на руках у населения очень много. Так что, если желающие все же найдутся — "флаг вам в руки", читайте первоисточники. Про себя отмечу, что в прошлой жизни я эту книгу читал, но не штудировал. Но знания об оружии и минах в голове откуда-то есть. Да, в этой жизни, отнесся к разделам с минами внимательнее и "освежил" память.

Большинство мин в Красном бору обнаружить просто нереально, ведь вокруг полно техники и разной металлической мелочевки. Все это сильно мешает, миноискатель звенит постоянно. И я понимаю, что в прошлые разы мне сильно везло. Хотя скорее всего везение в том, что большая часть взрывателей, просто вышла из строя, и еще надо очень сильно постараться, чтобы какая-нибудь мина взорвалась. Но даже при малой вероятности такое происходит. Ведь свежие воронки имеются.

Так что работаю по прежнему плану. Все подозрительные места обозначены ветками, расчищаю только путь к "богатствам". А сами автомобили прохожу с щупом. Миноискатель бесполезен. Более тщательный подход выявил, что грузовик, который я уже грабил и правда был заминирован, как и найденная легковушка. Но мины обезвредило время, поэтому наткнувшись на них, аккуратно оттащил в сторону. Один раз наше "натыкание" вызвало и смех и грех. Когда с Вовкой поднимали ящик, услышали какой-то щелчок. Через секунду увидели, что под ним стояла мина, явно в боеготовом снаряжении. Еще через секунду, бросив ящик летели из кузова, стараясь хоть как-нибудь укрыться. Понятно, что сработай все как надо, не помогло бы, но потом посмеивались друг над другом, замазывая царапины и потирая ушибы.

Много мелочевки в виде сумок, личных вещей, каких-то коробок, ссыпали в мешки, на последующий разбор. Останки немцев, а их хватало, без затей складывали в яму, потом засыпали. Вот здесь бывшие зека удивили в обратную сторону. Никакой боязни и брезгливости. Даже шутили иногда над костьми.

Нашел немало интересного. На случай появления местных, в керосине отмачивались несколько "девайсов". Один пулемет "МГ". И конечно якобы "шмайсер", то есть МП 38/40. Этому автомату наши киношники дали такую рекламу, что и Володя не устоял и некоторое время щеголял с ним. Для полноты картины подобрали ему и немецкую каску.

Серега к моему складу ни разу не съездил, а вот Володю пришлось брать. Все-таки тяжелого много. Первоначально думал, буду разгружаться этим краном один, но не получилось. В теории все хорошо, но даже на погрузке он больше мешал чем помогал. Разве что бочки без него сгрузить было невозможно. Они и пустые килограмм восемьдесят весят. А в заполненном виде — несколько сот.

Так что Володю приходилось брать. Но мужики все равно побаивались и Вовка оставлял всегда себе место в кузове и укрывшись, спал всю дорогу.

То есть мужики, в лучшем случае, могли рассказать только где находится место раскопок, а про склад — лишь Володя, и то, что ехать до него около часа.

И главное, что я опять не могу объяснить зачем мне все это? Видимо, внутренняя жаба слишком сильна, чтобы бросить такое богатство. А ведь пора насылать на лес саперов. Всего год остался до возможного похода детворы "за приключениями". Короче, более полста кубов моего маленького склада оказались забиты ящиками, мешками, какими тюками. Старался не прихватить неразорвавшихся снарядов, а то разбросает все имущество, вместе со складом, по лесу.

Поначалу я удивлялся расположению груза в автомобилях. Каждый грузовик вез "пересортицу". То есть нет чтобы один вез снаряды, другой мины, третий винтовки, а четвертый патроны. В каждом было всего понемногу. Мысленно улыбаясь, думал мол чтобы попаданцу, или кто там найдет это богатство было проще. Не перерывать всю территорию, а откопал один грузовичок, и полный набор. Но потом вспомнил. Кто-то рассказывал мне, в будущем, что так формировали колонны, которые идут непосредственно на фронт. Мол один — два, а то и более транспортов уничтожат. Хорошо если нет, но заранее закладывались на то что доедут не все. И что делать, если не приедут патроны, а только винтовки без них? Или что-то еще. А так при любых потерях — фронт получит все. Да и по приезду не надо перегружать. Автомобили разъезжаются по своим частям, и в каждом имеется полный "джентельменский набор". Удобную систему придумали, а мне и хорошо.

В хранилище осталась, и вторая моя поделка "под трактор". Это не полноценный агрегат, как в прошлом году. На нем не покатаешься не попашешь. Зато можно было использовать для вытягивания крупных объектов из оврага, мощности хватало, главное найти хорошую точку опоры. И к нему я пристроил генератор от "Белаза". Можно будет иметь на складе "свет" и даже сварку.

На самом деле, все основное время — это был "сбор урожая". Всего было сделано к складу три ходки. Две с Володей и один раз ездил самостоятельно. Кузов был загружен только тем, что мог поднять один. Но, на удивление, был и реальный сбор урожая. Две бочки удалось набить грибами, засаливая их на месте, привезенной нами солью. И это уже не впервой.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

В конце был еще один неприятный момент. Совершенно случайно заметил, что Серега с Володей проводили и свои "раскопки". При этом умудрились собрать себе даже немного золотишка. Пришлось с ними провести "разборки". Все золотые цацки оставил им, но отобрал все, что могло сказать о "немецком" следе. То есть неплохие ножи и столовые приборы со свастиками, какие-то вещи, которые пощадила война. Несколько золотых монет разделил поровну на троих.

Своим, хорошим зекам, заплатил по двести пятьдесят рублей, за опасную работу, так договаривались. Наказывать за крысятничество не стал, и так поругались сильно. Хотя, золотом они, пожалуй, и более "подняли". Яше еще полтинник, а на обратном пути, проезжая мимо Леснянска, попросил остановить. Домой доедут и без меня. А я рвану в Старск. Ну очень хочется посмотреть на четырнадцатилетнюю девочку — Надю Азарову, мою "будущую". Она меня еще не знает, спокойно живет на улице Мглинской, в высоком теремочке. По воспоминаниям должна быть умницей и красавицей. Заслужил я отдых, полюбуюсь на красоту. Оружия из новой партии не тащил, обычный старенький пистолет с глушителем. Ну это на всякий "пожарный случай". По традиции в кармане прикольный ключ, золотистого цвета, оставшийся от маньяка. Мне он напоминает крест, вот и таскаю всегда с собой, как талисман. Иногда вешаю на грудь, на веревочке, как настоящий крест. Ключ был в связке вместе с автомобильными. По размерам — от гаражных ворот. Естественно, что Гиви я его не отдал. Были там еще пара ключей, похожих на квартирные, но они давно на дне нашей речки.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Глава 3

Город Старск, Леснянская область.

Я пытался найти приметы, показывающие, что город древний. Он прославился еще во времена Батыева нашествия. В летописях не упомянут, но устные былины тех лет дожили до нынешних дней. В письменную историю город прочно вписался позднее. Расположившись на границе русских земель с Литвой, Польшей, неоднократно попадал в руки врагов, потом опять возвращался в Россию. Несколько раз, держал длительную оборону до последнего защитника. Позднее стал вотчиной известных личностей.

Однако, все это я почерпнул из будущей памяти. Осматривая улицы, я не видел никаких примет этого бурного прошлого. Неказистые домишки, будто и впрямь простояли не одну сотню лет без ремонта, но таких полно в каждом небольшом городке, не имеющем такого прошлого. В центре возвышается собор с высокой колокольней. Надпись на храме гласит, что предо мной краеведческий музей. Наверно, я бы зашел, посмотрел на историю города, которую помнил из будущей памяти, поднялся бы на колокольню, полюбоваться видами, но я приехал сюда по другому поводу.

Хотелось посмотреть на свою будущую жену. Сейчас это девчонка, моего возраста и зовут её — Надя Азарова. Живет с родителями и младшей сестрой на улице с интересным названием — Мглинская. Вспоминая книги о попаданцах, не припомню, чтобы кто-то стремился встретиться со своей бывшей, будущей. Это удивляло. Мне же очень хотелось. Хотя бы посмотреть на нее издали. Память говорила, что это красивая и умная девочка, что с ней мы будем счастливы и проживем долго. Много подробностей нашей совместной жизни, вызывали дикий интерес к ней. Сознание буквально вопило "не упусти её!". Интересно — смогу ли сейчас узнать?

Детский смех, раздавшийся с неба, заставил вздрогнуть. Но подняв голову, понял, что это не знак с небес, а всего лишь детвора лазает по музею. Сейчас детские мордашки выглядывали из зарешеченных проемов колокольни.

Вернулся к мыслям о моей будущей.

То, что она и умная, и красивая, я уже говорил. Да. И я получаю, так сказать "в одном флаконе" сразу и жену, и любовницу, и хорошего друга. Множество общих интересов, мы вместе ходили в той жизни и на футбол, и в походы, и в театры. Это и одновременно та самая баба, которая и коня остановит, и милая, нежная девчонка, который тает у меня на руках.

Мне могут сказать — "Чушь, не бывает таких женщин!". И знаете, я соглашусь — НЕ БЫВАЕТ. Больше не бывает, одна такая всего была на весь свет, и прошлой жизни стала моей женой. Теперь понятно, почему я хочу с ней вновь встретится?

А может это просто любовь, и я готов и вторую жизнь прожить с ней вместе?

Несмотря на хорошую память о том, что еще не произошло, зрительных образов в ней не наблюдалось. Но я надеялся — чувства подскажут. А главное мне известен адрес, а уж там пойму, кто из проживающих там особ женского пола и есть моя будущая жена. Шутка. Покачал головой. Опять смех с неба. Но это вначале показалось знамением. "Мол я тоже могу пошутить". Второй раз я даже голову не поднял.

Поинтересовался у прохожих, где же эта улица. Подсказали — вон, за тем домом поворот, там и начинается. В гости идти с пустыми руками некрасиво, поворачиваю к приветливо открытым дверям продовольственного магазина. Он занимает первый этаж обычного дома, на перекрестке двух улиц. Сразу после входа глаза видят отдел "соки-воды" с треугольными стеклянными баллонами, снизу краник. За десять копеек получаю стакан березового сока. Слегка кисленький, хорошо утоляет жажду. Вспоминаю с улыбкой, что до обретения "попаданческой" памяти, на полном серьезе думал, что его выдавливают из березовых поленьев. Следующий отдел — кондитерский.

Очередь из трех человек. Ну и хорошо, рассмотрю пока витрину. Выбор богатый. Много конфет московских фабрик, часть выпущена в областном центре, они тоже славятся в стране.

Мужчина, стоявший первым, рассчитался и отошел. Следующая — полноватая тетка, одетая с претензией на нынешний гламур, начинает общаться с продавщицей.

— Пол кило мишки на севере. Ага вот эти. Сашенька мой любит такие.

Бегут минуты, а я, и стоящая предо мной девчонка, выслушиваем эту формулу в разных вариациях. Сашенька, кроме "мишек" любит "Кара-Кум", "трюфеля" и еще несколько сортов. Тетка для него накупила несколько килограмм. Откармливает что ли?

Девчонка, стоящая передо мной, крутит в руке монетку в двадцать копеек. У нее интересные пальцы. И меня ошарашило — она! Да, я мог вспомнить только описание будущей жены, но одно воспоминание, ее характеризовало очень четко. До встречи с ней, будущий я считал, что на картинах старинных художников, пальцы рук женщин нарисованы с искажениями. Почти у всех они плавно утончались к кончикам. В реальной жизни, такие не встречал. И удивился, как-то взяв, за руку свою жену и рассмотрев ее. Оказывается, бывают. Теперь, я внимательно присматривался к девочке. Короткое платьице и почему-то... кеды. Длинная русая коса. Ей сейчас, как и мне четырнадцать. Точно она! Почувствовав взгляд, оглядывается на меня. По ее глазам не понял, "узнала" ли она меня, сделал вид, что смотрю на витрину.

Да, это точно она! Вторая примета — купила на свои двадцать копеек леденцов. Меньше двухсот грамм. Помню из ее рассказов. Засмотревшись на уходящую Надю, дождался недовольного оклика продавщицы. Так, что там для Сашеньки брали? Чуть больше двух килограмм хороших конфет обошлись в десятку. А Надя двинулась не в сторону дома. Иду за ней. Девчонка не оглядывается. Достала из бумажного кулька конфету, остальное опять завернула. Мой шаг быстрее я почти догнал ее. Но здесь ее кто-то окликнул — "Вера!" и она поспешила к лавочке, на которой сидело несколько ребят. Вера? Неужели не она? Рассмотрев ее внимательнее, я был уверен, что это моя Надя. Все приметы совпадали, особенно та, что девочка — красивая.

Подошел поближе, сел на другую скамейку. Ребята что-то живо обсуждали. Вскоре подтянулось еще несколько.

Через несколько минут народ стал разделяться на две группы. Что происходит, я догадался, когда подошла еще пара школьников, и у одного в руках — мяч.

Футбол. Прямо в центре города, между памятником Ленину и собором-музеем, огромная площадь, почти вся покрыта травой. Никаких табличек "по газонам не ходить". Взрослые не обращают внимания, значит здесь это нормально. Вскоре из вытащенных из-под лавки камней, выставлены ворота. Команды образованы. Вера в одной из них, полевым игроком. Крик "поехали", вместо свистка и понеслось. В командах еще двое девчат, но Вера играет лучше всех. Умело водится, даже иногда командует, кому пас. Стоит гомон и крики, так что если бы я не следил за ней, то и не понял бы, кто капитан одной из команд. Вскоре счет два-ноль, один из голов забила моя. Я сижу и гордо наблюдаю за матчем, как будто она и правда моя девушка. Энтузиазм ребят заражает, и похоже я выражаю эмоции бурно. Изредка проскакивает мысль, что это не она, мою же зовут — Надя. Но она тоже в детстве гонял мяч на этом поле, должна быть она, пусть хотя бы пока, будет Она.

Не обратил внимания, когда со мной кто-то пытается заговорить. Тогда меня трогают за плечо. Оборачиваюсь — девчонка, хотел опять переключиться на игру, но она с предложением:

— Играть будешь? — и добавляет — А то Верка сейчас их разделает. В командах поровну, нужно двое, чтобы вступить в игру.

Я соглашаюсь, что да, Верка игрок хороший. Но когда поднимаю глаза на лицо подошедшей девчонки, челюсть отвисает. Недоуменно трясу головой и смотрю на Веру, которая тоже смотрит на нас. Потом на стоящую рядом девочку. Копия. Мое изумление забавляет не только ее, но и игроков, приостановивших игру, ради такого зрелища. Никогда не слышал, что у моей будущей, была сестра-близнец. В будущем не слышал. Машинально встаю и ляпаю:

— Конфету будешь?

— Потом. Играешь?

Обреченно киваю. Среди игроков разгорается спор. Смысл в том, что незнакомого игрока, то есть меня не хотят брать в команду к Вере. Ведь ее близняшка собирается играть против. Похоже у них между собой спор. Девчонки очень похожи, но одеты не одинаково. Платья разные по цвету и у второй чуть длиннее, да и на ногах у нее, не кеды, а обычные сандалии. Спор закончился тем, что я попал в одну команду со второй моей.

— А тебя зовут Надя?

— Нет, — смеется, — Люба.

— А фамилия — Азарова?

Последний шанс сохранить остатки разума. Скажет, что нет и все, будем искать дальше. Но:

— Да. А ты откуда знаешь?

Она. Даже так — они. Пока я переваривал информацию, меня вытащили на поле. Стал я около ворот в защите. Одного игрока из команды Любы отправили в команду противника. И опять понеслось. Первый мяч, прилетевший мне в ноги, отбил неудачно, за пределы поля. Но сильно никто не наезжал, только — "соберись".

Вскоре Люба организовала атаку своей команды и размочила счет. Второй гол-красавец забил я! У меня, внезапно, стал получаться дриблинг, и обвел я сразу троих, в том числе и Веру, закатил в самый уголок. Повернувшись, на радостях подхватил Веру и приподнял ее, попытался поцеловать в щеку, чем вызвал смех ребятни. Но ожидаемого удара не получил. Только недовольное:

— Вон ее хватай, ОНА из твоей команды.

И показывает пальцем на сестру в босоножках. Обязательно схвачу. Девчата красивые, и получить в жены свою будущую, хочу уже сейчас. Хотя мне только четырнадцать и мысли несколько не по возрасту. Всем хороша — и красавица и спортсменка, хочу! Ага, дайте две.

Благодарно поднимаю глаза к небу, смотрю на колокольню собора. В этот момент мы и пропускаем гол. Сзади на меня кто-то прыгает и хватает за шею, чмокает в щеку, вместе и падаем. Трава и мягкая земля не дали сильно удариться, а приподнявшись только замечаю убегающую на свою половину Веру, на ходу она оглядывается, и довольная показывает язык.

Класс! Довольный переворачиваюсь на спину, смотрю в небо и улыбаюсь. Солнце заслоняет хмурая копия автора последнего гола. Легонько пинает меня ногой в плечо. Блин, она что совсем не понимает, какие мне открываются виды снизу? С трудом удерживаюсь сразу от двух желаний, еще попялиться на стройные ноги и подхватить девушку на руки. Удержался, перекатился в другую сторону и встал.

Дальнейших ход игры помнится слабо. Подошли еще ребята, всем на поле места не хватало, потому в командах время от времени происходят замены. И последнюю часть матча я сижу на лавке, нисколько не сожалея. Ведь теперь я могу любоваться сразу обеими красавицами, не отвлекаясь на игру.

После матча, ребята сразу договорились о следующей игре. Потом стали разбирать вещи и расходиться. Напросился к близняшкам — умыться и почиститься. Девчонки же не сильно переживали по поводу своего внешнего вида. У Веры заметил ссадину на коленке, платья у обеих выпачканы, и лишь каким-то чудом не порваны. Все-таки носились по полю они очень активно. Непорядок! Эти коленки не для ссадин, а для моих рук, губ... Блин, понесло опять. Люба несла банку с молоком, Вера с ней делилась конфетами. Решил предложить им своих, но пока полез в сумку, девчата ушли вперед. На Мглинскую, вместе с ними, шло еще пятеро юных футболистов. Все весело обсуждали игру. Догнал компанию. Девочки вежливо попытались отказаться, но заметив, что мальчишки, идущие рядом, сейчас всё расхватают, тоже взяли по конфете. Вера сразу развернула обертку и стала смаковать, откусывая понемногу, а Люба свою спрятала. Хотел сказать — ешь, мол, я достал только одну жменьку из запасов, но промолчал, больше слушал.

Дом Азаровых стоит почти в самом начале улицы. Что интересно, до него идет асфальтированная дорога, а потом заканчивается. Но далее идет не грунтовка, а брусчатка. На вид старинная. Интересно, чем же заслужил этот обычный на вид дом такой почести — асфальта? Еще более интересно, что брусчатка как бы круче, это ведь такая тротуарная плитка древности, из натурального камня. Качество, конечно от времени потеряла. А вот асфальт, там, где он есть, положен прямо поверх нее. Сейчас он престижнее. А про историческую ценность не задумываются.

Чуть не пролетел мимо возможности попасть в гости. Оказывается, колонка с водой находится на улице, не доходя до их дома. И мне милостиво указали на нее в две руки. Пришлось напомнить, что надо почиститься, о полотенце, еще бы чайку попить. Пообещал принести ведро воды... два ведра воды. Помогло, девчата более не раздумывали, пригласили.

Дом не частный. Двухэтажный бревенчатый, на пяток квартир. Прямо высокий терем для отрады. Во дворе сараи и там же удобства сразу для нескольких домов, чьи двери выходят сюда. Кое-что я помню из будущих рассказов жены, но решаю прикинуться незнайкой. Не только для того, чтобы выяснить соответствие миров моей памяти и реального. То, что мир не мой, уже понятно, хотя очень похож. До этой поездки несоответствий не встречал. А здесь сразу такое! И то, что вместо одной будущей жены, встретил сразу двух близняшек с другими именами, никак не объяснить тем, что я вношу изменения в реальность.

Девчата щебечут, рассказывая историю дома. Они по очереди исчезают в своей комнате, переодеваться, на кухню, поставить чайник, выскакивают по другим делам. Но я постоянно с кем-то из них общаюсь, как будто говорю с одним человеком. Два раза сходил за водой, один раз меня проводила Вера. В квартиру забежало несколько детей поменьше. Пока я удивленно рассматривал их, пытаясь сосчитать, сколько же их в семье, мне пояснили, что только одна девчонка сестра близняшек. Остальные дети — соседские. Увидев возвращение сестер, прибежали вслед за подругой. Вдруг и им удастся поживиться. Вера свои карамельки припрятала. Я же, покопавшись в сумке одарил всех по конфете. Получив угощение, детвора убегать резко передумала, попытались пристроиться за столом, но в планы близняшек поить их чаем не входило, и они выпроводили детей из дома. Осталась только младшая.

— И как тебя зовут? -Я наклонился к ней — неужели Надя?

— Это было бы уж слишком — рассмеялась Люба — родители так и сказали. Так что ее зовут Катя.

— Хорошее имя. А почему слишком?

— Ну Вера, Надежда, Любовь — на меня смотрят недоумевающе.

— И... ?

Вера махнула рукой.

— Ну вас же назвали Верой и Любой? Это не показалось слишком?

— В тот момент, похоже, что нет.

— Ну что там у тебя за волшебная сумочка? Доставай еще по конфете. — это Вера вернулась с чайником.

Я быстро засуетился и все богатство вывали на стол.

Три сестры удивленно посмотрели на конфеты.

— Нет, мы только к чаю возьмем, остальное забери.

Катя, явно не согласна со старшими, но промолчала. Я стал отнекиваться, но девчата напирали.

— Ладно, отдадим Сашеньке. Вы знаете, адрес?

— Кто такая Сашенька? — хмуро поинтересовалась Вера.

— Как кто? В магазине, перед тобой тетка покупала конфеты. Помнишь, она говорила, что её Сашенька любит такие.

Сестры с интересом посмотрели на Веру. Та, сильно удивилась.

— А, ну да. Так это ты за мной стоял? А Сашеньке то зачем? Да и пацан он, не девчонка.

— Ну он же любит такие. А я в дорогу не потащу их. Не выбрасывать же.

Выбрасывать не надо. Поняв, что, конфеты не заберу, Катя быстро стащила со стола еще парочку.

Не успели допить по кружке, как пришли родители девочек. Кто-то из детворы, доложил, что у них гости, вот и вырвались посмотреть. Работают они почти в том же самом дворе. Если пройти за сараи, там небольшой пустырь и это уже другой двор, почтовое отделение, узел связи. Будущие теща и тесть смотрели насторожено. Поняв, что здесь переночевать мне не светит, выдал версию, что вечером уезжаю домой.

Последняя электричка в восемь вечера. Не очень удобно. В Леснянск попаду поздно. Автобусы уже в это время не ходят, так что до Энска добраться будет проблемно. Сейчас понимаю, что несмотря на всю приветливость советских людей, случай в деревне у Ивановых, скорее исключение. Нет, напроситься в гости можно и скорее всего пустят. Но наиболее вероятно, не успокоятся пока не сообщу телефон родителей, или соседей родителей, чтобы позвонить — предупредить. А то и в милицию заявят. И не из вредности, чтобы мне насолить. Отношение к милиции вполне доверительное и доброжелательное. Большинство людей уверены, что милиция помогает и защищает. Большинство милиционеров считает также и ведет себя соответственно. Есть категория людей, уверенная в обратном. Но это или бывшие зека, или их родственники-знакомые. В чем-то они правы. Отношение милиции к ним тоже не как к обычным гражданам.

Тянул до последнего, чтобы с девчатами пообщаться подольше, но не получилось, пора и честь знать. Родители девочек намекнули, что меня дома могут заждаться. Вера и Люба вышли погулять и проводить. Катя просилась с нами, но близняшки всячески отговаривались. В итоге они сдались, при условии, что на обратном пути не будут идти домой, а переночуют у деда. Он живет в этом же городе, но ближе к станции. Договорившись, вышли, решили пройтись пешком, чтобы показать мне город.

Предложил угостить девчат мороженным. Облом. В городе с ним проблема. Точнее с его наличием. Недоверчиво смотрю на моих будущих.

— Правда! У нас в этом году стали свое производить, но на вкус — как замороженное сладкое молоко, наверно намудрили что-то, пока закрыли завод, вот и опять нет в продаже.

Оказалось, это еще не все. В городе проблема с ситром. Газировку можно купить в центре, разливают в стаканчики, стеклянные, также, как и квас, а в бутылках только из Леснянска везти.

Шутят? Когда в разговоре выяснилось, что в городе нет и канализации, решил, что да, розыгрыш.

— Я же сам видел в центре, трехэтажные дома! Новой постройки.

— Ну и что?

— Не может такого быть!

В итоге, сестры повели в гости к своей однокласснице из такого дома, посмотреть. Выяснилось, не розыгрыш. Обычная современная трехкомнатная квартира. Почти как у нас, и комнатка туалета есть, но используется как кладовка, из-за отсутствия унитаза. В ванной, умывальник системы "мойдодыр", с ведром под раковиной. Одноклассница живет на втором этаже и вполне привыкла и воду носить-выносить и выбегать по нужде на улицу, там для всего дома построен общественный туалет, типа "сортир".

Некоторое время я был в шоке. Семидесятые годы двадцатого века, с экранов рапортуют о победе социализма. Уже объявили о грандиозном проекте — будут строить никому не нужный БАМ, вкладывая массу средств, еще более огромное количество человеческого труда. А вот здесь, маленький город... [Описан реальный, небольшой город средней полосы (районный центр), с его реальным бытом в середине 70-х. Правды ради замечу, что канализацию в нем проложили еще при советской власти, несколько позже. Газ провели уже после распада СССР.]

На местные достопримечательности я отвлекался мало. Интереснее наблюдать за Любой и Верой. Запомнились только валы старой крепости. По рассказам девочек их строил Меньшиков, чтобы остановить вторжение Карла двенадцатого. Но боев здесь не было, шведы, узнав о приготовленной засаде, пошли другой дорогой, где полегче, ... на Полтаву. Ага, много выиграли от перемены маршрута. Земляные валы хорошо сохранились. Но рассмотреть крепость можно только забравшись на верх, или с другого, высокого берега реки. Снизу — просто возвышение. А вот с вершины видно всю звезду крепости, с вынесенными бастионами. Догулялись до того, что опоздали на электричку. Небольшой дизелек, выступающий в ее роли, весело прогудел, когда мы бежали со всех ног к станции. Посмотрев в сторону, где скрылись сигнальные огни хвоста поезда, стали искать выход. Следующий лишь утром. Автовокзал здесь же, на площади, но уже закрыт. Переночевать мне у их деда, предложила Катя. Старшие задумчиво посмотрели на нее, переглянулись. Потом на меня. В итоге Люба выдала:

— Попробуем.

Почему-то обрадовалась малая. Напоминает мою Наташку, которая всегда рада гостям.

Не знаю, что наговорили деду, но он был не против. Солнце в наших краях летом садится очень поздно, так что мы еще пару часов во дворе рассказывали друг другу разные истории. Одновременно все вместе копались на огороде. Что-то пропалывали, окучивали. Напилили немного дров на будущее. Во дворе крутились две серые, похожие друг на друга кошки, которых зовут Мурка и ... Мурка. Решил не обращать на эту странность внимания, мало ли какие в этой семье теперь привычки. Может в честь того, что дети — близнецы и кошек одинаковых держат? Еще ранее, когда были у них дома, отметил странный спор тестя и тещи. Она укоряла супруга за то, что на второе полугодие выписал опять журнал "Коммунист", а она же говорила ему, что надо "Политическое самообразование". Тесть оправдывался, что лимит на этот журнал выбрали те, кто подписался сразу на год. Для меня особой разницы в них нет, в журналах этих, да и не помнил я, чтобы родители жены были такими идейными, и читали подобные издания.

Но кошки "резали глаз", не выдержал и все же спросил о них. Почему такое — две почти одинаковые, полосатые Мурки.

— А вторая не наша, теткина. Они на лето привозят, чтобы можно было в отпуск съездить, вот и живут здесь вдвоем.

Ну да, все просто, никакой конспирологии. А что с журналами за беда?

На этот вопрос Люба слегка покраснела, но промолчала. Странно. Но малая Катя выдала секрет:

— А у "Самообразования", бумага мягче!

Теперь пришла очередь краснеть мне. Дошло. Сестры заметив мое смущение засмеялись, я тоже. Хохотали все вместе.

Ближе к ночи посидели во дворе, за настоящим самоваром, с трубой. Деда уговорили рассказать про старину.

Спали все в одной большой комнате. Почти половину ее занимала настоящая русская печь. Я такой еще не видел. Девчата втроем залезли на нее, дед Василий на своей кровати, а я на каком-то резном диване. Сильно не присматривался к мебели, так как с трудом старался не пялиться на своих будущих. И ведь не ради соблазнения они проскакивали, одетые лишь в майку и трусики. Скорее всего просто привыкли так ночью спать дома. Да и моя сестренка Наташка также щеголяет, хотя мама и ругает ее, чтобы одевалась. Но ее я никогда не воспринимал как женщину. Сестра и сестра. Наверно только сейчас и сообразил, что не совсем прилично ей так разгуливать, даже дома. А у близняшек в голове еще детство и мальчишек они еще не воспринимают, как противоположный пол. Вон и мяч вместе гоняют, лихо носятся по городу. Впрочем, я еще тоже не претендовал сразу на совместную ночь. Хотя долго ворочался, не мог уснуть.

Ночью снились странные и приятные сны.

Вот опять мы пропускаем гол, сзади прыгает на меня Вера, но на этот раз она не отскакивает, мы плавно опускаемся на газон, пушистый как перина, лежим рядом и смотрим в голубое, чистое небо. Люба, вместо того чтобы поддеть ногой и заставить подняться, вдруг опускается на траву с другого бока, прижимается ко мне. На поле никого больше, даже город исчез, вокруг бескрайний простор мягкой зеленой травы. Класс!!! Люба неожиданно приблизила лицо и лизнула меня в ухо. Хм... Не сказал бы, что приятно, но интригующе. Потом еще раз. На третий уже перестало нравится, пытаюсь оттолкнуть, но она начинает царапаться. Резко проснувшись, понимаю, что вызвало такие сновидения. С обеих боков ко мне пристроились Мурки, а одна из них, которая "Люба", и правда, лижет мне ухо. Сгоняю недовольных животин под смешки, доносящиеся с печки. Бурчу, мол спать в объятиях двух женщин — это очень хорошо, но к сожалению наши мечты сбываются. И так, что нам не всегда нравится. Мне отвечают, мол я спал на любимом их, кошек, диване.

Киски, кстати, не сильно любят друг друга. Стараются выдерживать этакий злобный нейтралитет. Когда спрыгивали с дивана, Мурка-Вера дала по морде своей соседке. Та увернулась и получился настоящий подзатыльник. Под шипение Мурок смеемся все вместе.

Разминаю бока. Несмотря на то, что спал на перине, отлежал их. Не очень-то я люблю это пуховое изделие. Дно дивана жесткое, а у перин обычно пух сбивается в стороны, и спишь, как на булыжниках. Матрас наверно лучше был бы.

То ли мои слова о кошках подействовали на девчат, то ли дед им добавил ума-разума, но утром я был лишен зрелища — "дефиле в трусиках и маечках". Сильно не жалел, ведь девчонки в любом наряде выглядят красиво. Наверно, именно такие девушки и вдохновили дизайнеров в будущем на моду — "рваные штаны" или другие нелепые наряды. Как я успел заметить, живут Азаровы бедно. Вещи в доме деда носят не новые, скорее всего сменившие не одного хозяина в семье. За ними следят и откровенного тряпья нет, все чистое, подшитое, но все равно рвется. И вот Вера, щеголяющая в трениках, которые в очередной раз порвались, в районе коленок, выглядит сногсшибающе. А Любе, застегнувшей второпях короткий халатик не на ту пуговицу, боюсь сказать об этом, ведь выглядит она при этом очень привлекательно. Впечатление, что так даже лучше.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться.

Утром мы уже целенаправленно шли на станцию, и успели на второй дизелек. Мне долго махали руками, приглашали еще приезжать. Ну это вам, дорогие мои, я точно обещаю. И самое главное, я поцеловал на прощанье и Веру и Любу. В губы! А Катю в лобик. И меня не отпихивали и не ударили, только удивленно смотрели после этого. Вот так, не сидеть вам, мои милые больше на картах!

* * *

* * *

Взгляд со стороны.

Три сестры шли от вокзала. Две старшие держали за руки с двух сторон, малую, каждая думала о чем-то своем.

Катя все-таки решила задать мучавший ее вопрос:

— А зачем он говорил, что спать вместе лучше? Мы же ему отдельный диван выделили, а сами спали втроем, толкались.

Она по очереди посмотрела на старших. Те задумчиво улыбаясь смотрели куда-то вдаль, поверх крыш домов.

— Малая еще, не поймешь. — ответила Вера, не отрывая взгляд от чего-то ей одной ведомого.

Катя попыталась рассмотреть, что же видят там вдали ее сестрички, но не получалось, мешали деревья, крыши домов. Она попробовала пройтись на цыпочках, несколько раз подпрыгнула.

Нет, не получается, не видно на что же смотрят старшие. Наверно и правда, надо еще подрасти, тогда тоже все увидит и все поймет.

* * *

* * *

— Что? На каких картах?

Недоуменно смотрю на соседей по вагону. Я что вслух мысль высказал?

Парень, сидящий рядом со мной, медленно, с расстановкой повторяет мои слова:

— Ты же только что сказал: "не сидеть вам, милые, на картах!"

Выручает соседка — моложавая тетка.

— Поцеловал он девчат, видела в окно. Неужели впервые они целуются?

Я скромно потупил взгляд.

— А карты причем? — не унимается мой сосед слева.

Тетка-девушка поясняет:

— Все девчата любят гадать на картах, так вот когда карты начинают врать, есть примета — на колоде должна посидеть не целованная девушка. Тогда карты опять начинают работать.

— Голая? — вопрос парня заставляет сперва покраснеть некоторых из нас, а потом раздается дружный смех.

— Зачем голая? Одетая.

— Ну так наверно было бы интереснее.

А ведь похоже парниша клеит тетку. Да, я по привычке называю ее так, а ей на вид... наверно и тридцати нет еще. Так что они подходят друг другу. И тетке он тоже видимо нравится.

— А откуда ты знаешь? — эти двое уже беседуют друг с другом.

— Приходилось и мне сиживать — скромно потупилась собеседница.

Парень кивает на место рядом с собой, приглашая попутчицу. Вот же гад, это место занято мной! Но девушка тоже проявляет характер отрицательно качает головой и кивает на место рядом с собой. В итоге парень пересаживается, освобождая место у окна. Так что дальнейший путь я сижу, прислонившись к стеклу. Иногда в отражении ловлю себя с глупой мечтательной улыбкой. Но вскоре опять забываюсь в приятном воспоминании. На разговоры рядом, не обращаю уже никакого внимания.

* * *

* * *

Глава 4

В Леснянске я не планировал задерживаться, поэтому проводив взглядом парочку, образовавшуюся из моих соседей, изучил расписание поездов в сторону Энска. А потом двинул на автобус. И быстрее будет, и дома ближе от автовокзала. Это здесь, в областном центре удобно, можно проехать на троллейбусе, а дома с этим сложнее. Пешие переходы пока что — наше все.

— Молодой человек!

Я вздрогнул. Обращались ко мне. Причем обращался милиционер. Не поднимая головы приблизился. Я готовился плести какие-нибудь оправдания, мол еду домой, от родственников, мне уже четырнадцать, когда подозвавший меня страж порядка выдал:

— А оружие носишь в разряженном виде?

Удивленно поднимаю глаза и вижу усмешку на знакомом лице. Опа! Это тот самый охотник, который сменял у меня парабеллум на кабанчика. К пистолету, в виде бонуса, ему достался маньяк.

— Ну, здоров, партизан. Хотя ты меня пугаешь. Я ведь только пошутить хотел насчет оружия, а, похоже, попал в точку.

— Только в разряженном виде!

— Ну и зачем оно тебе?

— Сами знаете, сколько маньяков бродит по стране.

Капитан задумался, посмотрел вдаль.

— Поехали со мной. Нет, не в отделение, не бойся, приглашаю ко мне домой, поговорим. Не договорили мы тогда о многом.

— А служба?

— Нормально, я как раз с ночного дежурства иду.

С одной стороны подозрительно — идти домой к незнакомым людям. Но все же это мое время, и я воспринимаю спокойно такие приглашения. Приняв мои размышления, за сомнения, капитан добавил:

— Не бойся, просто в гости. Поговорим. Даже обыскивать не буду и отбирать оружие.

Внимательно смотрит на меня и добавляет:

— Если и правда носишь с собой.

* * *

* * *

*

— Да. С маньяком ты оказался прав. Даже очень. Откуда узнал про кинопленку?

— Догадался. Уж очень он хотел кино снять про пионеров-героев. Дело не стали раздувать? Даже слухов не дошло.

— Так надо было. Суда не было. Сбежал наш маньяк. Кстати его звали не Иван Сергеевич, а Анатолий Емельянович. Фамилия... неважно.

— Как сбежал? Упустили?

— Не совсем. Вещи и документы остались, а сам, похоже, утонул в болоте, есть у нас там такие гиблые места.

Я внимательно смотрю в глаза собеседнику, тот не отводит взгляд. Никакого подмигивания или намека. "Понимай, как хочешь. Но если поймешь неправильно — твое дело, оправдываться не стану".

— Для расследования обстоятельств, выезжал в командировку, проведен обыск, найден тайник покойного, где и нашли массу доказательств. Официально никаких сообщений не было, ты прав. Все сразу засекретили. Родители погибших детей получили сильно упрощенную версию. Семья маньяка, уехала и сменила фамилию. Автомобиль, который он купил за год до гибели, бесследно исчез.

— Да, наверно так правильно. Погодите, а почему в командировку, он же здесь, в Леснянске жил?

— Вот и нет, он вообще из другого региона, из Ставрополья. А ты что по номерам не определил?

Приходится краснеть. Первое вождение обернулось таким стрессом, что я не запомнил номер автомобиля. А перед Энском, когда открутил их и выбросил в речку, то уже темно и ... опять не посмотрел.

— Ставрополье... там, где глава администрации, то есть губернатор... Горбачев! Неудивительно... погодите, он говорил, что здесь у него квартира.

Капитан пожимает плечами.

— Врал наверно. Не нашли ничего, хотя опросили участковых в городе. А Михаил Сергеевич Горбачев — первый секретарь крайкома партии! Что за словечки такие не наши — губернатор, глава администрации? Но тебе я благодарен. После этого дела, меня повысили, и я теперь начальник райотдела, здесь в Леснянске. Как-то удачно все сложилось, так что спасибо тебе. С губернатором, тьфу ты, с Горбачевым, я лично виделся, приятный человек.

— Угу, еще бы ударения правильно ставил в словах...

Удостаиваюсь удивленного взгляда попутчика. Но эту тему мы более не продолжаем.

За разговором мы дошли от остановки к дому Максима Степановича. Почему решил зайти к нему? Ну да, стоит заводить знакомство и с милицией, рассказывает много интересного про того маньяка. И главное — ведь пригласил же!

А вообще немного я не в себе. У меня в кармане удостоверение корреспондента, пусть пионерской, но "Правды"! И я уже проверил и видел, как оно действует на людей. А здесь вылетело все из головы, при виде милиционера, что-то мямлил на вокзале, оправдывался. И про маньяка — это же тот самый, что снимал на видео, как убивает мальчишек! Читал про него в будущем очень много. Но только сейчас сопоставил все. Ранее даже не догадался с кем свела судьба. Что-то крутилось в голове, но ... И что-то немного не стыкуется.

От размышления оторвал крик из окна:

— Никита! Домой давай!

Мы оба провожаем взглядом малого пацана, который недовольно бурча входит в соседний подъезд.

— Ну прямо Никита Павловский! — усмехаюсь вслух.

— Ты их знаешь?

— Кого?

— Павловских.

— Каких еще Павловских?

— Ты сам сказал про мальчишку — Никита Павловский!

— Да? А он что на самом деле Павловский?

— Конечно. В соседнем подъезде живут.

Вот это совпадение. Я оглядываю двор и дом. На самом деле Никита Павловский — это мой будущий зять, Наташкин муж. Неплохой мужик, парень, с которым у нас будут нормальные дружеские отношения. Должны быть в будущем. И еще я вспоминаю, что он где-то здесь и должен был жить в детстве. На следующий год его отца переведут к нам в город, семья переедет, и он попадет с Наташкой в один класс, где они познакомятся, ну а потом... Смешно, но я его никогда не представлял мальчишкой. Как Наткиного одноклассника — не помню абсолютно, а когда знакомились уже все были взрослыми.

Встряхиваю головой.

— А нет, не знаю. Просто у меня родственник есть — Никита Павловский, только он взрослый, живет в Винницкой области. Но по поведению похож.

Область называю от фонаря, да, родственники там есть сегодня, но Наташка с Никитой осядут позже здесь, в Леснянске. Ну должны бы осесть, если все пойдет, как и в прошлый раз.

Ивлев покачивает головой, мол какое совпадение.

— А может они родственники? Ха, тогда и твои тоже.

— Может, но вряд ли. Не слышал о Леснянских родичах, Павловских. Скорее всего однофамильцы.

Вот же выверты судьбы.

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Капитан внимательно рассматривает мое оружие. Разобрал, осмотрел, протер, стерев отпечатки пальцев. Внимательно изучил глушитель.

— И что, работает?

— Ну, в общем то да.

— Кто же такое делает?

— Сам сделал.

Удостаиваюсь удивленного взгляда.

— Ты еще скажи, на уроке труда. Мол в школе учат такому.

— Почти в десятку. В школе неплохо преподают физику, так что рассчитать можно.

— Да ну!

— А что такого? Записываем звук выстрела на пленку, лучше бобинник, клею кольцо из этой пленки и гоняю по кругу, осциллографом выделяю наибольшие частоты. Там не так и много. Потом строим систему отраженных волн, так чтобы они в противофазе гасили друг друга. Если удачно подобрать, то большую часть звука убираем.

— Ты о чем?

— Физика. Вполне хватит школьного курса. Лучше, разумеется, из высшей школы, но хватит и этого. Есть, конечно, нюансы, но зачем забивать голову. А вы все еще оружием интересуетесь?

— Эх, мальчишка. Ну, когда вы поймете, что это опасно, носить с собой такое. А если выйдет из твоих рук и пострадают невинные люди?

Из разговора также стало понятно, что Ивлев знает обо мне намного больше, чем я рассказал о себе и сейчас и тогда. На мой вопрос, почему не отбирает пистолет, усмехнулся:

— Ты думаешь, милиция работать не умеет? Тебя вычислили достаточно быстро.

— Как?

— Расскажу, не волнуйся. Прошлись по трассе, на постах тебя не видели, а машина приметная. Значит, свернул где-то. Вот в Коммуне и обнаружился след машины, потом узнали к кому заезжал. А там ты даже адрес оставил. Все просто. Открою еще секрет, ваш гараж скрытно осмотрели, но машины там не было, и никто из соседей не видел ее. Так что все-таки следы ты заметать умеешь, поздравляю. Не увлекайся только этим, хоть и проследили за твоим путем, но не как за преступником. Больше боялся за тебя. И главное, никаких следов оружия тоже не нашлось. Так что, хоть и мальчишка, но умеешь хранить и не светить им понапрасну.

* * *

*

— Так это он вашу Ленку?

— ?

— Ну, помните, вы говорили, что у вас в деревне пропала девчонка.

Удивленный взгляд.

— А у тебя слишком хороший слух!

— Или кто-то слишком громко разговаривает. Слух обычный. Так что там с вашей девушкой? Или нашлась?

— Нет, не нашлась, пропала. Но это не он, этот маньяк по пионерам, по мальчикам.

— А по вашей односельчанке зацепки есть?

— Есть, но слабой оказалась.

— В смысле?

— Не принесла результата.

— Что за зацепка?

Удостаиваюсь укоризненного взгляда. Потом, подумав, капитан все же рассказал:

— Она училась в Леснянске, в техникуме. Собиралась домой, подругам сказала, что едет со знакомым. Девчата видели только красный запорожец, на улице недалеко от общежития. И все. Перешерстили всех кто жил в округе, и наш район — пусто.

Задумываюсь. Что-то знакомое.

Максим Степанович смотрит на меня сперва с удивлением, потом оно смешивается с надеждой.

— Если ты сейчас скажешь, что знаешь что-то, я поверю в бога.

— А причем тут Бог?

— Да шучу, я.

— Тем не менее... — опять задумываюсь, а потом выдаю удивленному капитану милиции.

— Фамилия... на "М", точно не помню. Или Матусевич, или Михасевич, или Марцинкевич. Как-то так. Зовут... зовут его кажется Гена, да точно Генка.

Собеседник сидел с открытым ртом в буквальном смысле слова, но я его добил:

— Из Белоруссии. Точно не скажу откуда, но из восточной части, максимум Минск.

— Но как! Или решил пошутить!?

— Какие, нафик, шутки в таком деле. Но на самом деле все просто. Когда зашла речь про "запорожец", вспомнил недавний разговор. То ли в автобусе было, то ли в электричке, сейчас не вспомню. Сидели два мужика передо мной, и один другому говорил про этого, дословно примерно так: "А вот Генка наш, семьянином прикидывается приличным, а ребята видели, как он девицу постороннюю сажал в свой красный "Запорожец". И фамилию говорили, но не помню точно. Да! Еще важно, они его называли опером!

— Милиционер!? Да это просто совпадение, не может быть! Знаешь, сколько красных "Запорожцев" катается по стране?

— Не милиционер, вряд ли. Они на работяг простых похожи были. А об этом Генке, говорили как о коллеге. Дружинник? Может такое быть?

— Может, есть добровольцы, дружинники, называются оперотрядом. Все равно... А с чего ты вдруг запомнил это?

Не говорить же капитану, что весь мой рассказ — выдумка, а маньяка я помню по памяти будущего. И фамилию точно не помню на самом деле, что мог вспомнил. Ладно, сочиняем дальше.

— Да я просто подумал, что неужели девчонки клюют на такую машину, как "Запорожец"? Не верилось просто.

— Они на много чего клюют.

Ивлев размышлял еще с минуту. Я лишь наблюдал за эмоциями на его лице. По ним и понял, что он все-таки решил попробовать и этот шанс. Хозяин квартиры подошел к телефону, вызвонил какого-то Николаича, и приказал ему подготовить запрос в МВД БССР. О предполагаемом подозреваемом, а также с запросом на подобные преступления.

— Аккуратнее! Если он связан с милицией, то и узнает о поисках.

— Не учи ученого! Я запрос дам, как о дорожном происшествии. А подобные преступления — это нормально запросить.

* * *

— Если найду квартиру маньяка — трофеи пополам?

Капитан отворачивается в сторону, обреченно машет рукой.

— Ну как ребенок маленький. Говори, тебе не говори, все в игры бы играть.

А у меня идея. Насколько понял из рассказа, подняли всех участковых, которые перешерстили свои районы. Черная "Волга" примета хорошая. Такую нельзя не запомнить. Но глухо. Все случаи, когда соседи видели похожие машины, проверены. Все чисто. Искомой квартиры или частного дома не найдено. А вот проверить три крупных гаражных кооператива, похоже не догадались. Ведь мог маньяк машину ставить сразу в гараж, боялся во дворе оставлять. Да и ей год всего, так что по машине искать нельзя. А по гаражу... Кручу в руках редкий ключик. А ведь он не от квартиры. По рассказу охотника, в Ставрополье, на сарае, был навесной замок, пилить пришлось, так как ключи остались в машине, а запасных не нашли. Гаража там и не было вовсе.

Как я найду гараж, среди нескольких сот? Элементарно, Ватсон. Два года прошло. Надо проверить все гаражи, где перед воротами заросли травы. А поскольку соседи машину не видели — гараж не во дворах.

Из трех кооперативов, в моем списке, подходящим был один, но самый большой. Он не от военного завода и не от железной дороги. А такая сборная солянка, где и деятели культуры и учителя, оказывается, есть и среди них автовладельцы, и другие. Так что клиент должен быть где-то здесь.

Про гаражи помню тоже из будущего. Как я говорил, у меня через десяток лет появятся родственники в Леснянске. С гаражом как раз в том самом кооперативе. И я буду иногда в нем бывать, среди бесконечных рядов бетонных коробок.

* * *

*

Последний ряд. Ноль. Все подозрительные гаражи проверены, ключ не подошел ни к одному. Иду к выходу. Впрочем, есть еще два кооператива. Вдруг он купил у кого-то из тех. То, что он был здесь женат еще раз — отметаю. По словам капитана, за два года никто не заявил о пропаже похожего мужчины. Значит жил здесь один. Ну или на самом деле — соврал. Имя, отчество изменил зачем-то. Стоп. Что-то резануло глаз справа. Не разворачиваюсь делаю несколько шагов назад. Ага, накладка на замок, какая-то необычная, блестит красиво. Оглянувшись по сторонам, подхожу и вижу знакомую надпись — "Kerberos". Перед гаражом убрано, травы нет, странно. Еще раз оглядываюсь, ключ легко входит в замочную скважину и также легко поворачивается. Щелчки ощущаю только пальцами. Сезам открыт.

* * *

**

— Попался, воришка!

Чей-то довольный голос слышен за дверью, которую подпирают с наружи. Да, толкать бесполезно, просить тоже. Меня засекли. Теперь два варианта. Если вызовут милицию — надо прятать пистолет здесь и стереть с него все отпечатки. Если приведут соседей по гаражам, то лучше пистолет иметь при себе. Можно пугануть мужиков, а то и прибью ненароком. Если вдруг окажется, что хозяин воскрес или правда убёг от охотников, то и пристрелить его можно будет. Но это маловероятно. Хотя, снаружи, перед гаражом все убрано, а внутри толстый слой пыли, как будто два года не ступал человек. Начну пока прятать и стирать отпечатки. Но прятать так, чтобы можно было вытащить быстро. А потом осмотрю здесь все. Шум за воротами пока стих, но открыть их я не смог.

Заодно придумаем что-то правдоподобное, как я оказался здесь.

* * *

* * *

"Вау-вау-вау". Угу, все-таки милиция. Долговато ехали, целый час прошел. Ну что же выходим.

— Не дури, выходить с поднятыми руками!

— Да, выхожу, я выхожу и руки поднял.

Хорошо солнце светит со спины, не надо щуриться. Ба, сколько знакомых лиц! Рот открывается от удивления не только у меня, но и у знакомого капитана и бдительного автолюбителя. Если капитан смотрит с укоризной — мол ты еще решил и грабежом промышлять, то знакомый владелец "тройки" слегка испуган. Но он первым опомнился и затараторил — это преступник, он вооружен, в людей стрелял! Теперь все повернулись в его сторону и капитан удивлен еще больше. А нет не все, два простых милиционера, направили на меня пистолеты.

— Отставить! — грозный окрик начальника, заставил опустить оружие.

— Что же ты, Андрей, по гаражам лазаешь теперь? — в глазах укор.

— Трофеи пополам?

Внезапно в глазах Максимовича появляется понимание.

— Это гараж ЕГО? Как ты нашел?

Я киваю.

— Так точно, он самый. А вот что этот гражданин здесь делает?

— Он сообщил о преступлении.

— А о преступлении, когда готовилось убийство девушки Нюры сообщал? В котором он чуть было не стал то ли соучастником, то ли второй жертвой?

Попытавшегося улизнуть бдительного гражданина, теперь придерживали двое постовых.

— С тобой не соскучишься. Сейчас едем в отделение, все вместе, там и будем разбираться. Сержант, — обращение к одному из милиционеров. — Остаешься здесь. Никого не подпускать к гаражу, через часок приедет смена или следователи.

С сожалением расстаюсь с ключом. Гараж закрывается и опечатывается.

Показываю капитану, на площадку перед ним, "мол слишком чисто". Тот кивает, "сам заметил". Когда, перед машиной остались вдвоем, тихо спрашивает:

— Что-нибудь нашел?

— Ничего необычного. Пыли много, как будто два года никого не было. Но там найдут пистолет. Он без отпечатков и без пыли...

Тяжело вздыхает. Придерживает меня за локоть.

— Сажайте пока этого, а к мальчишке у меня пара вопросов.

За руку меня заводят в гараж.

* * *

* * *

В отделении заполняли бумаги сразу по трем делам. Одному, с грифом "особо секретно", на маньяка. Второму о попытке убийства в лесу в семьдесят третьем, и о взломе гаража. Впрочем, третья папка не пополнилась ни одним листком и вскоре куда-то исчезла.

Меня не посадили, но и не отпустили никуда. Капитан отвез ночевать к себе домой. Познакомил с семьей, сидели вечером, разговаривали.

* * *

* * *

* * *

* * *

*

На следующий день я до обеда ждал хозяина, валялся на кровати, смотрел телевизор и перебирал книги. В час дня меня отпустили. Перед расставанием узнал, что мое имя постараются вычеркнуть из документов. Водитель про происшествие в лесу рассказал все в подробностях. Ему посоветовали забыть о странном мальчишке, а если выяснится, что девушку спас он сам, то и дела на него не будет. Оказалось, что так и было!

Из минусов — Анна Сергеевна Колыванова, чью фотографию опознавали мы с бдительным "гаражданином", так и числится пропавшей без вести.

По кличкам удалось установить двоих бандитов, и их будут искать.

Квартиру маньяка в Леснянске нашли. Там было очень много интересного и ниточки связей тянулись в Москву по адресу... На мое предположение о том, что пленки с записями убийств продавались за рубеж, капитан отмахнулся. Не может такого быть, кто такое купит?

Ох уж это наивное время...

Но мне вернули пистолет и патроны. Не открыто, капитан "случайно" оставил меня наедине со своим пиджаком, из карманов которого торчал знакомый ствол. В соседнем была запасная обойма. Преодолев совесть, я оставил карманы пустыми. Глушителя не было ни в одном из карманов.

А потом, совершил идиотский поступок — поперся в Москву, проверить услышанный адрес.

* * *

* * *

* * *

*

Что произошло далее трудно описать однозначно.

Квартиру по искомому адресу уже шерстили это минус, зато я не влетел в лапы милиции, чудом избежал, это плюс. Обрадовался, увидев по пути работающую церковь, почти в центре Москвы. Редкое явление по нашим временам. Зашел поблагодарить Бога и поставил свечку, но слегка сцепился со священником. Нормальный такой священник, явно верит в Бога, хотя и скорее всего работает на КГБ. Он даже не сильно обиделся на мои слова об этом. Больше мы с ним поспорили на богословские темы. Но тут я неправ. Мои прогрессивные взгляды на православие и в двадцать первом веке не всегда встречали понимание. Даже так, всегда не встречали.

А на выходе из церкви, когда прошел всего метров сто, меня подстрелили. Кто такие? Не знаю, видел их точно впервые. Пока я корчил из себя крутого, и готовился вытащить свой последний аргумент в виде "Люгера", один из прицепившихся парней поднял пистолет и дважды выстрелил. Больно. Очень больно. В самый нужный момент я забыл о "качании маятника", кувырках и прочих приемах, как уворачиваться от пули. Земля вдруг резко поднялась с правой стороны и больно ударила в плечо, по голове. Пистолет и запасную обойму я вытащил из последних сил. Вид оружия возможно вспугнул нападавших. Лежа, я их не видел, я вообще никого больше не видел, перед глазами была решетка водосточной канализации. Но крик: "У него волына!" слышал.

Я же только хотел выбросить оружие в люк водостока, рядом с решеткой, которого, я упал. Не хотел, чтобы милиция придралась потом к моим, расследуя откуда у мертвого мальчишки пистолет. Смог только бросить запасную обойму. Пистолет не проходил, но вдруг кто-то выхватил у меня из рук. Последнее, что успел подумать перед потерей сознания — "ну вот и допрыгался, попаданец хренов".

Темнота.

* * *

* * *

*

Глава 5

Сознание возвращалось урывками. Я долго не мог понять, где нахожусь. Все виделось будто в тумане, расплывчато. Мне кто-то давал пить, слегка придерживая голову, потом я опять засыпал. Снилась всякая ерунда. И пришельцы, и мертвые воры. Кто-то из них продолжал угрожать, кто-то нес бред, кто-то пытался подружиться. Хорошо, что я понимал, что это всего лишь сон.

Когда наконец очнулся, первое, что увидел — белый потолок. Высоко. Больница? Пошевелиться не могу. Но не парализован. Чувствую, что и руки, и ноги крепко пристегнуты. Даже голова зафиксирована, могу повернуть в небольших пределах. Жив и хорошо, значит спасли. Потом услышал знакомый голос. Кто это? В поле зрения появился старый знакомый — Михаил Иванович, он же "шеф", он же главный врач психушки.

Ну вот и определились, значит все что было до этого и на самом деле бред моего больного воображения. А я, на самом деле, просто лежу в психбольнице, а поскольку буйный, меня привязали к кровати, руками и ногами не пошевелить.

Раздался громкий смех шефа.

— Ну что, коллеги, я был прав пригласив вас сюда, уникальный случай и скучать с ним не придется. Логика потрясающая — "я в психушке"!

Я что очень громко мыслю? Так что окружающие все слышат? Точно сошел с ума.

— Андрюша не переживайте, с вами все в порядке. После такого ранения, и долгого бессознательного состояния, это нормально. Вы говорите вслух, то, о чем думаете. Мне конечно, интересно понаблюдать такого больного, но просто соберитесь, следите за собой. И главное, постарайтесь пообщаться вслух с кем-нибудь, и "мышление" в голос быстро пройдет. А к кровати, вы и правда привязаны. Ранение серьезное.

— Хм... Хорошо зафиксированный больной в анестезии не нуждается? А как вы здесь оказались, Михаил Иванович?

— Стреляли — и опять засмеялся.

— Вы все-таки посмотрели тот фильм?

— Да, причем несколько раз. Фильм хороший. Но режиссеру все же стоит к нам обратиться.

— Ну да, с точки зрения психиатра, люди делятся на больных и необследованных...

Всех пришедших с шефом, мне не рассмотреть. Человек пять минимум. Стараюсь себя держать и слежу, чтобы опять не начать "мыслить вслух". Но после начала настоящего разговора это делать проще.

— А все-таки, Михаил Иванович, насколько помню, на момент выстрела, я находился в Москве. Вы разве уехали из Энска?

— Нет, Андрюша. Я в Москве временно. Можно сказать, на симпозиуме. Вы же знаете, что такое симпозиум?

Вопрос на эрудицию. Шеф, раскручивает на наш обычный разговор, когда я выдавал перлы. Хочет похвастаться коллегам. Я не подвел.

— Конечно знаю, греческое слово, означает мужскую компанию, связанную общими интересами по жизни и работе, собравшуюся для совместного принятия спиртных напитков и нескучного времяпровождения.

Психиатры на мои шутки реагируют по-разному. Я вижу несколько лиц, у двоих — улыбки, а еще двое продолжают смотреть серьезно и очень внимательно.

— Не совсем так, но в целом верно. В русском языке одним словом и не скажешь.

— Почему? Есть и у нас аналог, но к сожалению, оно нецензурное и вслух нельзя произносить.

— Да, да, Андрей, я вижу вы не изменились, и это хорошо. А я действительно здесь на симпозиуме или конференции, врачей. Сообщение о стрельбе и ранении школьника прошло на закрытых политинформациях, но фамилия пострадавшего мне показалась интересной, так что не проведать не мог. Ну а своих коллег пригласил познакомиться с интересным человеком. Тем более в моем докладе, есть и о вас, уж простите. Там, разумеется фамилии нет, но для нескольких друзей сделал исключение.

— Я не против. Михаил Иванович, а правда, что вы во всех людях видите раздвоение личности и потому даже к детям обращаетесь на "Вы"?

— Я знал, что вы меня не подведете! Как вам коллеги?

Коллеги молчали. Даже те, которые веселились. Для меня они так и остались коллегами шефа. Никто не представился. Двое, те кто не смеялись, все время смотрели пристально и серьезно. Иногда от их взгляда мурашки пробегали. Возможно было еще два или три человека, но их не рассмотрел и не запомнил. Определил их, больше по репликам, которые они отпускали.

Эта встреча была первой. Потом посетители пошли косяком. Примчались родители, грустно смотрела мама, но не ругалась. Папа укоризненно качал головой, расстраиваешь маму в ее положении. Я в основном молчал. Немного я успокоился, после разговора с "человеком в штатском".

Он предложил не пугать мою маму. А она еще не напугана разве? Нет, родителям сообщили, что у меня всего лишь тяжелая форма аппендицита. "Обострение с осложнением". И вообще эта информация теперь официальная, так, якобы решило руководство. Судя по его взгляду, располагающееся этажом выше. Кэгэбэшник смотрел напряженно, он не знал, что я сам готов был предложить этот вариант и сейчас с трудом сдерживал эмоции, за малым не кричал от восторга. Хорошо, что уже не "мыслю вслух". Немного похмурился. В ответ получил заверения, что преступников все равно ищут и найдут, а меня охраняют. Да и потом будет помощь. "Мы люди благодарные".

В общем с этой стороны все получилось хорошо. Пуля, попавшая в живот, прошла удачно, не задев важных органов, кроме кишечника. Как раз в районе аппендикса, который и вырезали по случаю, вместе с еще небольшим количеством "лишних кишок". Шрам больше стандартного, но так бывает. Шрамом замаскировали и выходное отверстие, на спине. А вот две дырки на руке, буду объяснять тем, что в деревне сорвался с забора и напоролся на старый гвоздь. Толстый, кованный, но это было совсем в другое время.

Несколько раз приходили из милиции. Увы, но ничем им помочь не смог. Люди незнакомые, почему стали стрелять и сам не знаю. А я и правда не могу понять, кто это такие. Ухватились за малую зацепку, что мол я услышал слово "волына", перед потерей сознания.

При каждом посещении работников МУРа, присутствовал и кэгэбэшник. Но он всегда молчал, только внимательно слушал. Наверно оного его присутствия хватало, чтобы милиционеры или следователи (я в них не очень разобрался), вели себя сдержано.

Но мне немного рассказали с одобрения "куратора", о том, что произошло после выстрелов. Мол, на мою защиту бросился кто-то из прохожих. Его поддержали еще несколько человек, правда задержать никого не удалось.

Проведал меня и представитель маршала Гречко. Еще зимой, при личной встрече, тот меня предупреждал о чем-то подобном, но за полгода никто не приезжал, я решил, что "с глаз долой из сердца вон", а вот подишь ты. Разумеется, я не сразу ему поверил. Мало ли людей в штатском сейчас крутится вокруг. Но тот в качестве пароля рассказал о свадьбе дочери Романова.

— Свадьба была?

— Угум. — задумчиво произносит собеседник.

— Ну и чем там все закончилось?

— Примерно тем же, о чем маршала предупреждал.

— Разбили сервиз?!

— С сервизом все непросто. А вот то, что "голоса" начали трубить о том, что разбили ценности из Эрмитажа, все как по писанному.

— А потом?

— Суп с котом... Опровержения наши не давали, мол нечего подыгрывать врагам. Письма якобы от ветеранов потоком шли. С возмущением. Короче Григорию не позавидуешь. Зачем все это?

— Неужели непонятно — его этим практически списали.

— Кто спишет? Леонид Ильич в курсе, что все подстроено, политбюро тоже. Григорий так и останется у власти.

— Он останется у власти, но на самый верх ему путь уже закрыт. Эту историю будут вытаскивать еще не раз. А что там на самом деле произошло? Известно?

— На сто процентов я бы не утверждал, что ничего не было. Свадьба была в узком кругу, народу мало. Но маловероятно, чтобы привозили посуду из музея. Зачем? Перед кем красоваться. Там только родные были. Немного подкузьмил и я, к сожалению.

— Это еще как?!

— Андрей Антонович, именно меня попросил подобрать подарок на свадьбу. Я и подобрал на свою голову. Думал будет как лучше...

— А получилось как всегда? Не томите, что за подарок?

— Недалеко от твоего города, есть городок Мамково.

— Знаю. — кажется я начал догадываться, — фарфоровый завод.

Угадал.

— Там производят очень хорошую посуду, да, фарфоровую. Сервизы очень красивые, их почти не встретишь в свободной продаже. Очень много идет на экспорт. Вот там я и заказал красивый сервиз, свадебный на двадцать четыре персоны. Там даже есть несколько лишних тарелок, специально предназначены, чтобы их разбить на свадьбе. У иностранцев такого обычая нет, они считают их бесплатными, запасными.

— И в чем проблема? Хороший подарок. Может эти тарелки, лишние и разбили?

— Вполне возможно. Самое смешное и грустное, что этот сервиз называется "Эрмитаж".

— Круто!

— Причем здесь наклон?

— Нет, не причем... Это выражение... оно же старое, известное!

— Хм... не слышал. И что означает?

— Примерно, как "ну надо же!". Может использоваться в разных случаях.

Собеседник посмотрел на меня недоверчиво, потом продолжил.

— Если бы не твое предупреждение, заранее, я так и подумал бы, что сам послужил источником такой сплетни. Но понятно, что все спланировано было заранее. А наш подарок, скорее всего и не смотрели. Но боюсь, что он может послужить поводом к недоверию между Андреем Антоновичем и Григорием.

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Интерлюдия. Разговор между маршалом Гречко и сыном его фронтового друга, несколько позже.

— Ну и как тебе мальчишка?

— Порой, кажется, что это взрослый человек, умудренный опытом. Слишком много знает и понимает. Но через минуту, вижу, что это не так, предо мной — школьник. Но его слова разумны.

— Передавал что-то?

— Да. Несколько советов. Как он говорит, у нас страна советов, поэтому могу только советы.

— Давай.

— На следующий год тридцатилетие победы, дал рекомендации, наградить посмертно тех, героев, мимо которых прошли награды. И говорит, лучше не тянуть до девятого мая, а провести награждения, как только будут готовы документы. А уже девятого можно и упомянуть.

— Идея хорошая, только спекуляций в этом деле много. Впрочем, и заслуживающих наград тоже много.

— Он назвал две фамилии. Летчицы. Воевали на истребителях, более десяти побед каждая. Погибли в бою. Были представлены еще тогда к званию героев Советского союза. Но обе погибли за линией фронта, и считались пропавшими без вести. Тогда, как он говорит, не давали героев, пропавшим.

Маршал согласно кивает.

— Недавно их места гибели найдены, летчицы опознаны по номерам наград и деталей самолетов. Их торжественно захоронили.

— Фамилии?

... открывает блокнот.

— Лидия Литвяк, погибла в августе сорок третьего и Буданова Екатерина Васильевна, погибла в июле того же года. Обе из женского истребительного полка.

— Откуда он знает о них?

— Говорит, что о Литвяк услышал, будучи в тех местах. Ей как раз ставили памятник в семьдесят первом. Потом поднимал информацию, через знакомых историков, узнал о ней и Будановой подробнее. Буданова похоронена тоже на Украине.

— А неплохо... Да, неплохо может получиться. Еще кто-то?

— Нет, назвал только две фамилии, говорил, что и министерство само может найти таких людей.

— Эх, все непросто. Сколько уже было таких комиссий! И сейчас постоянно работают люди. А сколько попыток спекулировать на этом. Одни требуют наград, другие якобы разоблачают награжденных, в том числе и во время войны. Но летчицы — это хороший случай. Я попрошу проверить все. Если это так они достойны.

Маршал задумался почти на минуту. Собеседник его не торопит.

— По более серьезным вопросам спрашивал?

— Да. Попробовал выяснить, что советуют его товарищи.

— И как?

— Неоднозначно. Лично для вас рекомендовал быть осторожным. Особенно в вопросах здоровья. После обследования или лечения в цековской клинике, говорит много кто потом скоропостижно скончался. Причем естественным образом. И многие эти смерти сыграли на руку главе КГБ.

— Фамилии?

— Не назвал, но сказал, что Вам стоит поберечь здоровье и обращаться только к своим проверенным докторам.

— Эх... если бы все так просто... Еще что?

— Начал рассуждать о сокращении армии, дедовщине и так далее.

— Об этом мы и сами можем порассуждать. Твое мнение — откуда берет информацию, советы?

— Про летчиц вполне мог сам накопать. У него родня в тех краях живет, бывает у них. Услышал, зацепился и раскрутил. Связи у него вполне официальные среди историков есть. Все же журналист. Вот о политике... Я мог бы допустить, что оттуда же — из газетной среды. Там много муссируют и дедовщину, и другие проблемы. Писать не пишут, а разговоры разговаривают. Но свадьба Романовой... Если все сработано нашими кэгэбэшниками... То и среди них о предстоящем могли знать лишь считанные люди. А уж в то время, когда и сам Григорий о свадьбе еще не знал... Источник слишком высоко.

— Или из незаметных людей.

— ???

— Те, кого мы не замечаем рядом с собой. Думаешь почему я с тобой общаюсь на эти темы вдали ото всех. И не только от стен. Дворники, сторожа, электрики и так далее. Всегда рядом может оказаться такой человек, которого мы воспринимаем как вещь, приложение к нашему быту. Тот же калибр пять-сорок пять для автоматов. Да, я воспользовался случаем и припомнил секретчикам, что они ворон считают. Уже весь мир знает. Но думаю, Андрей не простой школьник. Ученики и на самом деле о таком не могли слышать.

— Восстановить наблюдение за ним?

— Не надо. Сейчас его плотно будут пасти органы. Кстати, не могли его попытаться убрать, за связь с нами?

— Нет. Если только это не предупреждение. Если бы хотели убрать — то убрали бы и намного проще. Он много разъезжает — несчастный случай организовать проще простого. А чтобы стрелять в центре Москвы, да еще и не убить при этом... Все как-то топорно. Скорее всего и правда, те самые уголовники, которых уже арестовали.

— Ладно. Контакт ему оставил?

— Да, если что-то будет новое или срочное — обещал связаться.

— Ну и хорошо.

После раздумья маршал добавляет.

— А по армии... надо устроить ему экскурсий несколько...

— Организовать?

— Нет, не надо. И так ты светишься в центре часто, на это и Виктора хватит, ему поручу. Кубинка ему видите ли понравилась. Пусть и в Монино съездит. Да в компании. И... да, тебе не стоит, но своего человечка организуй на это время, пусть посмотрит, как все пройдет. Сможешь?

— Думаю, без проблем. Наша епархия, найду возможность.

— Отлично, на том и порешим. Но твой, пусть не вмешивается, только смотрит и слушает. На агитацию у меня есть, кого привлечь. Пусть покажут себя.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Приезжал ко мне и Серега Николаевич. Когда увидел его, немного испугался, думал, что всплыла история с нашими раскопками. Но нет. С бывшими зеками и моими помощниками, расстались мы на нехорошей ноте, но сейчас ведем себя, будто ничего не случилось.

К этому времени я уже хожу, потому и разговариваем в небольшом скверике, рядом с моим корпусом. По меркам нашего города — это парк. Но здесь — больничный двор, потому и можно гулять без проблем.

— Андрей, мы продали комплект для автосервиса.

Вот так новость.

— Помнишь Гиви?

— Еще бы.

— Ты сам ему назвал тогда цену, я помню.

— Да я назвал, чтобы он отвязался. Потому и заломил ее.

— Представляешь, он согласился, привез двадцать тысяч.

— Ну молодцы, что еще сказать. Хотя стремно как-то все, в барыг можем превратиться.

— Это одна сторона вопроса. Я чуть позже к ней вернусь, а главное, мужики решили, что половина денег твоя.

— С чего вдруг?

— Идея со станками полностью твоя, организация тоже. Да, народ работал над деталями, материал доставали, зачасти. Но ты затеял все, денег давал, да и после того, как заболел, решили, что тебе деньги будут нужны.

— И что все согласны?

— Нет, конечно, двое посчитали себя обиженными, скорее всего уйдут.

Серега назвал их фамилии, но я не помню даже кто это. Вокруг музея народу сейчас крутится слишком много. В лицо узнал бы, а вот по фамилиям...

Со станками все вышло просто — при изготовлении, сделан был запас по деталям. Рассчитывал, что при отладке и сборке часть деталей испортим, ведь расчет был только теоретический, не удалось найти ни схем, ни чертежей готового оборудования. Также иногда заказ на одни и те же детали давался разным людям, кто сможет — сделает или достанет. Но получилось, что все смогли, вот и остались запчасти.

Гиви, это тот самый перекупщик автомобилей, тоже постоянно крутился рядом и просил сделать и ему такое же. Чтобы он отвязался, тогда и запросил за все двадцатку. В тот момент помогло, отстал. Серега Николаевич и Володя, тоже прикипели к "автосервису", не без моей помощи. Способности первого договариваться и что-то пробивать никуда не делись, и он частенько выручал в таких вопросах, где наши мужики, были просто наивны, а я слабо понимал, как в это время можно что-то покупать и доставать, не имея за спиной государственного предприятия с планом и фондами. А Володя, хоть и отстранен теперь от руля, но к машинам тянет. С Гиви они быстро нашли общий язык, и перекупщик частенько у нас проверял свои автомобили, чинился. Я в их дела с Серегой и Володей не вмешивался. Зарабатывают мужики копейку и ладно.

— Андрей, потому и второй вопрос. Мы слишком заигрались, могут накрыть.

— А зачем же станки продали?

— Деньги очень нужны. Да и меньше лишнего оборудования — меньше головной боли. Но я придумал выход.

— Говори.

Ну да, у нас сложилось так еще с первой встречи и с Серегой Николаевичем, и с Володей мы на "ты". Хотя они и сильно старше. Но с другой стороны такое вполне допустимо для родственников. Так что окружающие не сильно напрягаются и думают, что мы как-то связаны по-семейному.

— Надо мутить кооператив.

Удивленно смотрю на собеседника. Кооперативы — это же "ни-ни", запрещено. Только при Горбачёве начнут их внедрять, причем сверху и почти в приказно-поощрительном порядке. Хотя мир не совсем мой. Может и здесь различие?

— А они разве разрешены?

— Нет.

Ну слава богу. А то я уж было подумал.

— А как же?

— Лазейки есть. Разрешены они и у нас, но в несколько урезанном виде: можно организовать что-то типа артели для слепых, инвалидов и тому подобное. Там, правда, свои ограничения. Но в малых республиках есть послабления и для обычных граждан.

— Это в каких?

— Грузия, Армения, Прибалтика. С Закавказьем связываться не стоит, там все под контролем криминала, и можем потом сильно пожалеть, я с Гиви прозондировал тему, так что не советую, а вот прибалты ...

— Откуда информация?

— Еще на зоне познакомился с одним... в общем, он и рассказал. Можно было и мне тогда замутить нечто подобное и не накрыли. Он мне так и говорил. Дал кое — какие контакты.

— И что? Прямо-таки кооператив — "строим станочное оборудование"?

— Ну... — Серега мнется. — Нет. Слишком просто не выйдет. Если бы это была Польша или ГДР — то да. Там кооператорам можно и заводы строить и развернутся широко.

— И что разворачиваются?

— Да хрен им, не получается. Больше на перекупках живут.

— Ну а Эстония твоя?

— Здесь немного сложнее, но для нас проще. Имея связи на верху, можно вписаться. Если даже выйдем за ограничения, то прикроют. Их руководители республики — это типа нашего обкома, но солиднее. Имеют выход напрямую на политбюро, даже самого Брежнева. Так что если нас будут считать своими людьми, то сможем оформлять официально многие дела. Тем более, что они всячески пытаются добиться большей независимости. Все госпредприятия все равно подчиняются Москве, над каждым стоит министерство какое-нибудь. А кооператив — чисто местное. Если бы они могли, наверно развернули бы их шире.

Я задумываюсь. Серега явно намекает на мои связи. Но не помню я такого кооперативного из прошлой жизни. Но я и в этой удивляюсь иногда. Здесь немало предприятий с названиями, как "Фирма такая-то". Ну явно же несоветское название. В прошлой жизни не помнил таких, слово было, но воспринималось, как пародия "под запад". Но сейчас они что-то делают и даже производят. Родители завели телефонный справочник, лежит в зале на столе, так он как раз изготовлен одной из московских фирм. Вполне возможно, что это лишь название. Но прибалтам и правда дается поблажка, как, впрочем, и в Закавказье. Простой пример — в России сейчас нельзя построить двухэтажный частный дом. Запрещено. Даже в конце восьмидесятых, с их поблажками, народ строил второй этаж, как мансарду. А в Грузии — запросто, вполне официально. Вспоминаю из прошлой жизни, что был даже в гостях у литовского фермера. Это должно произойти через пару лет. Меня тогда удивило, что его называли не колхозником, а фермером. Думал, что просто выражение такое. Оказалось — да, он самый настоящий единоличник, есть свой трактор. Поговорить нам тогда не удалось. Меня к нему привезли общие знакомые, было с кем и так пообщаться, а фермер, как оказалось, по-русски не очень то и понимает. Или притворялся, что не понимает.

Пытаюсь вспомнить, было ли среди приглашений, после статьи в "Правде" от руководителей Эстонии. Нет, не помню, надо смотреть.

Серега мои размышления воспринимает по-своему.

— Андрей, нас пока не трогают, только из-за твоих связей. Все же ты знаком и с руководителями города, да и с самим маршалом. Но терпение милиции может в один момент кончиться и тогда не поможет такое знакомство. Мужики и денег тебе на лечение подкинули, когда узнали об осложнении. Если бы ты помер, нам пришлось бы срочно разбегаться.

— Хорошо, давай попробуем. Ты сам поедешь?

— Нет. Только с тобой. Или посылать кого-то другого. С моей биографией, не станут разговаривать.

— Какие еще сложности?

— Надо узнавать на месте. Насколько я в курсе, в этих кооперативах не может быть наемных работников, только члены кооператива работают. Но это решаемо. Мы могли бы от его имени заключать договор прямо с нашим заводом и покупать комплектующие. Даже собирать здесь, на месте, оформив все как надо.

— Процент, большой они забирают?

— Не знаю, надо выяснять на месте, но по словам, не очень много.

— Странно. Почему же сейчас через них не проводят сделки, — замолкаю, думая, как поприличнее назвать барыг.

— Цеховики? — Серега подсказывает.

— Ну да.

— Не все знают. Но главное, Андрей, не в этом. Все такие махинаторы, как и я в прошлом. Да, не смейся, чего греха таить. Так вот, цеховики — это подпольные производства не только потому, что запрещено. Все они построены на... на... ну да, на ворованном сырье, или на ворованной готовой продукции. На использовании государственного оборудования в рабочее время и так далее. Так что им легализация не нужна. Если за все платить, все покупать официально, доходы упадут очень сильно. Да и есть лазейки на местах. Многие, как и я проводили продукцию по местным предприятиям. Так легче скрыть.

— Но полностью не получается.

— Естественно. И время от времени, кого-нибудь берут.

Мысль, кстати интересная. Интересная мысль, как говорит Ширвиндт. А я-то все думал раньше, почему, когда дали свободу предпринимателям, цеховики не легализовались. Ведь число частных предприятий, созданных бывшими такими воротилами теневого бизнеса колеблется около нуля. С отклонениями в меньшую сторону.

— Ну а как лечат?

Да, "вышли сало, здравствуй мама", как всегда, сперва о главном.

Обвожу взглядом парк. За деревьями со всех сторон здания больницы.

— Нормально. Поначалу даже в одноместной палате лежал.

— Ого!

— Вот так! Сейчас перевели в обычную, на четверых. Но все хорошо.

— Денег не надо дать? Кому-нибудь?

— Не стоит. Может и надо, но ни я не знаю кому давать, ни они меня не знают, не возьмут. И так все хорошо. Вот только, в школе, когда узнают, где лежал, могут дразнить начать опять.

— А что не так? Уже дразнили?

— Да первая моя статья в газете была о колорадском жуке. Тогда как раз фильм шел "Золото Макены", в кинотеатре, вот и дразнили некоторое время меня колорадом, там такой герой был.

Не говорю, что вполне мог отбиться от клички, но колорад в будущем для меня будет скорее положительной характеристикой, чем обидной. Да и прошло быстро.

— А сейчас будут говорить "короче, Склифосовский"? — смеется собеседник.

— Угу. — мне тоже уже сейчас смешно. — Скоро обещают выписать. Места другим больным нужны. Но недельку или две еще в Москве покантуюсь. И дела есть и на прием еще надо к этому врачу сходить.

— Нормальный врач?

— Нормальный. Только маньяк.

— ЭТО ЕЩЕ КАК?

— В хорошем смысле слова, маньяк своего дела. Но он исследует пересадки органов и частей тела, так что к нему с опаской отношусь. Надеюсь во время операции не пересадил ничего и не отрезал лишнего. Зато профессор.

— Профессор, это хорошо, но так что решим с легализацией?

— Согласен, надо ехать, только я сейчас не очень транспортабелен. Да и родители не отпустят. И так еле уговорил их домой уехать, не сидеть надо мной. Но обязательно этим летом смотаемся. Жалко будет, если разгонят нашу "кооперацию". Да и музей жалко, не поднять его ни школе, ни городу. А заводу и колхозу он и нафик не нужен, уйдет все в металлолом. Там, кстати, как дела?

— Нормально. Еще один грузовик почти готов. За лето, думаю еще пару машин поднять можно будет, там много сделано. Одну даже на ход поставить можно будет.

— Хорошо.

Хотя все не совсем хорошо. Народу, помогающему с раритетами, сильно не прикажешь. С одной стороны, и правда хорошо — машины восстанавливаются. Но берутся мужики не за то, что им говоришь, а за то, что проще. Как ни странно, но на многие наши автомобили, например, полуторки, ЗИСы можно найти оригинальные запчасти. И народ узнает о складах "долговременного хранения", находит выходы, как-то достает там. Потому и восстанавливают то, что полегче. Что можно из нескольких штук собрать. И у мужиков свои виды на технику. Та же полуторка — не просто музейный экспонат. Это еще и грузовик, наподобие "Газели" из будущего. То есть на нем можно что-то возить, если не нарываться на гаишников. И говори — не говори, что влипнуть можно — бесполезно. Все умные сами по себе. Так что разъезжает по городку нашему полуторка, перевозя какие-то грузы. А я пользуюсь советами своей будущей из будущего. "Не можешь повлиять на что-то — не трать нервы. Делай что можешь. Не принимай близко к сердцу." Так и проще, тем более, что работа все же делается. Даже удивительно, что десять тысяч из двадцати достались мне.

— Серега Николаевич, я "закинул удочки" у маршала, и с нашего раскопа машинки, военные могут нам подогнать. Так что не особо пугайтесь с Володей. Про то, где мы были, никто не знает, так что не выдайте себя. Но вот тот "Мерседес" легковой... присмотри за ним.

— Да, помню, как ты на него еще в лесу облизывался. Если бы мог утащил руками. Что и правда редкость? Ты там все бормотал "не может быть".

— Не то слово. Их было выпущено совсем мало, даже странно, как такой попал в наши края.

— Война же.

— Ну и что. Представь, легковушек немцы наделали сотни тысяч. И "Опелей", и "Фольксвагенов", да и других мерсов. До хрена. А вот этой марки, их вообще, по-моему, меньше сотни сделали. За несколько лет. Я даже не помню, в армию они поступали или нет. Хотя, да, теперь мы знаем, что поступали.

— А чего так мало?

— Престижный автомобиль. На нем обычно ездили ихние шишки или генералы. Да и по проходимости, не совсем удачный вышел. Но крутая машинка. Жэ-класс!

— Может генерал какой на нем ехал?

— Может, но маловероятно. Об этом было бы известно еще тогда, в войну. Прошерстили ли бы или наши, или сами немчура. Территория и под ними была и под нашими. Но видел же, там и кости все на месте и вещи их не тронуты.

— А откуда ты вообще про него знаешь? Даже Вовка ничего не мог сказать, а ты вываливаешь такое.

— Прочел где-то. Или в "За рулем", или в "Технике молодежи".

Ага, или в "Википедии". Прочту еще, в прошлом времени. В смысле прочел уже, но в будущем. Тьфу блин, эти временные завихрения так ломают язык.

— А ну понятно.

— Слушай, а как Гиви будет все настраивать? Станки то — это только название, там все россыпью!

— Ха. Василий решился.

— Какой Василий?

— Ну длинный такой, помнишь? Чи...

— Чипиков?

— Ну да! Гиви его уболтал поехать и на месте все собрать. С ним еще семья поедет и Володька, наш тоже. Как раз в отпуске будут, отдохнут, Гиви пообещал, что жилье бесплатно, кормить будут и еще поить домашним вином. За это они все соберут, наладят и первый месяц под их присмотром будет работа.

— Хм... неплохо устроились.

— А то! Это для грузин местных море надоело, а нашим отдых. Зато бесплатно вся работа. Что там еда и вино — у них все дешево.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Глава 6.

Несмотря на боли в животе, край надо попасть и в "Ленинку", то есть главную библиотеку страны. Названа не потому, что лень, а в честь Владимира Ильича Ленина. Сегодня, в нашей стране точно, никто не подумает про первый вариант. В будущем многое поменяется. Надеюсь, только в том будущем, которое в моей памяти. У меня есть удостоверение от "Пионерской правды", срок его до конца года, так что рабочее. А попасть туда надо для проверки соответствия миров. Нынешнего и из памяти будущего.

Я уже говорил, о том, что раньше думал, что мир один и тот же и расхождений не встречал. Но вот близняшки... Теперь стоит пройтись по тем точкам истории, о которых я помнил, но еще не проверил. А то начнешь кому-нибудь рассказывать о преимуществе советской власти, приводить примеры, а выяснится, что здесь все по-другому было. Хотя...

Советское образование самое лучшее. Это как бы аксиома и сегодня и как ни странно и в плохом варианте будущего. Историю изучают углубленно. Причем заучивать надо такое, что потом никто и не вспомнит ни разу в жизни. Но одновременно с этим столько белых пятен в знаниях советских людей, что ими легко будут манипулировать в конце восьмидесятых, свергая нынешний строй, разрушая страну.

Некоторые моменты я прояснил еще раньше. Как говорил, основная масса народа уверена, что Аляску продала американцам Екатерина. Скорее всего, вторая. Доказать, что это был Александр второй, практически невозможно. Но я нашел немало статей, где все расписано подробно. Нет, история точно такая же — все верно, продажа при Александре. Есть малая надежда, что слух давний, дореволюционный, и возник из-за второй жены Александра — Екатерины Долгорукой, с которой он начал водить шашни за год до продажи Аляски. Но о ней мало слышали не то, что простые люди, но и многие учителя, включая историков, в школах.

Мама познакомила меня с одним из рабочих ее завода. Пелехов Сергей Дмитриевич, мужчина лет сорока, одинокий, с тяжелой судьбой. В войну немцы поиздевались над ним, тогда мальчишкой, так, что он никогда не сможет иметь детей. Несмотря на эту трагедию, он не потолстел и голос у него нормальный. Одинокая жизнь не сломила и нашел он утешение в книгах. Собственно, потому и познакомили нас. Митрич увлекся кроссвордами, головоломками, разгадыванием тайн. А его библиотека могла посоперничать с нашей, школьной по объему. А с городской по числу раритетов, которые тот с упорством собирал.

С собой, он почти ничего из редкостей не отдавал, но вот почитать на месте можно было. В его экземпляре второго издании Большой Советской энциклопедии, сохранились страницы с Лаврентием Берией. Среди книг я нашел оригинальное издание двадцать четвертого года, мемуаров Якова Слащева о Крыме. Правда сам Митрич не знал, кто это такой и с удивлением выслушивал мои рассказы о человеке, ставшем прототипом и Хлудова, и Черноты в уже известном уже фильме. Сразу, он мне не поверил, но рассказ его настолько захватил, что бросился его перепроверять. Позже я слышал об истории Слащева-Хлудова уже в пересказе от третьих лиц. Единственно в этой книге фамилия генерала писалась через "о". Но это и не такое уж большое расхождение. Или я не помню точно, как она писалась.

Надеюсь, после моей писательской карьеры, возможно будет послабление с книгами. Ведь одну из газет "Правда", по словам мамы, я подписывал именно для него.

Так вот все пока сходилось. Все что помнил из прошлой жизни, все соответствовало. Но стоило еще подробнее пройтись, по некоторым точкам и в "Ленинке". Из тех, что не охватить по библиотеке Пелехова и другим, Энским.

Пока лежал в больнице, жизнь вокруг меня не остановилась, шла своим чередом. В это время умер Жуков. Известный человек, маршал победы. Траурные мероприятия показывали по телевизору и народ до сих пор обсуждает их. А я вот и не помнил его годы жизни, как и не помню, кто сейчас из тех маршалов и генералов жив до сих пор. И что самое печальное — узнать это очень тяжело. В энциклопедиях и словарях можно почерпнуть только данные о тех, кто умер. Сами книги издаются редко, от момента их написания до печати могут пройти много времени. Так что можно только узнать о живущих на момент издания. О состоянии же здоровья сведений практически нет. По памяти могу лишь сказать, что живы еще Молотов и Каганович. Должен быть жив Судоплатов. Естественно знаю о Гречко. О нем почему-то помню и когда он умрет — через два года. А вот Чуйков, Василевский, Голованов... по идее должны быть еще живы, но увы, не знаю. Нет под рукой википедии. Разве что Митрича попытать, он эрудит и если не знает, то докопается до истины. Главное ему поставить интересную задачу, потом тот будет рыть, пока не докопается до истины.

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Побывал я в газете "Правда". В смысле в редакции. КГБ-шник не обманул насчет помощи. Естественно, что устраивать меня в газету никто не собирался, но встречу с самим Зимяниным организовали. Он еще пока не в ЦК, но главред "Правды" — это очень высокая должность. Всего мне дали десять минут, и те ждал два дня. Поначалу я не собирался идти туда, взвесив все шансы, понимал, что слишком нереально будет пробиться. Но раз за меня договорились, стоит сходить.

Двухдневное ожидание пошло на пользу, попытался упорядочить свои мысли.

Первое — спорт. Это, последнее попадание, не в прошлое, а пулевых, в меня, многое заставили передумать. И главное, что человек смертен внезапно, прямо как по Булгакову. После того, как упал подстреленный, для себя не ожидал ничего хорошего и за несколько секунд не вспоминал обе жизни, а пытался облегчить будущее родным. Как минимум избавиться от пистолета, чтобы к ним не придирались "органы".

Теперь, времени появилось больше и хотелось помочь близняшкам. Даже если в этой жизни у нас не сложится, они за мою прошлую заслужили благодарности.

Я не лукавил, называя свою будущую спортсменкой. Она и на самом деле очень спортивная девчонка, но в прошлой жизни, смогла попасть к толковым тренерам, только в ВУЗе, после семнадцати лет. Хоть и поздновато, но первые разряды в нескольких видах спорта получила, на очереди был КМС, но тут мы повстречались и между спортом и мной Надя выбрала нас. Так что сбил я ее тогда со спортивного пути. Хотя узнал об этом выборе много позднее. Умная девчонка, ну я говорил уже это, решила так сама. А ведь она побеждала практически везде. И чтобы ни говорили, что талант найдет себе дорогу, будем честными — в небольших городах, районных центрах, тренера и физруки школ — это уровень любителей. Если не загубят истинный талант и, то хорошо. Но основная масса потенциальных больших спортсменов либо пролетает мимо, либо получив травмы в этой любительщине, забывает думать о большом спорте. Есть и обратные примеры, как талант становится тренером в небольшом городке и из его рук выходят чемпионы мирового уровня. Но все же такое случается намного.

/Примечание. Автор сам из небольшого городка и знаю о том, как просто сгубили довольно перспективных ребят. И есть обратный пример, когда в нашем городе работал тренером талант, впоследствии заслуженный тренер России. Его воспитанники и воспитанницы стали чемпионами Европы и мира, некоторые девчата позже играли в женской лиге NBA./

На встрече мое предложение, о том, что известный тренер попробует себя в одном из районов страны, и сможет выявить таланы, не вызвало интереса.

— Не наш профиль. Зимянин покривился, черкнул у себя в блокноте пару строк. Тебя примут в нашем спорт отделе, но не обещаю, что тему разовьем. Еще что?

Я предложил несколько тем — опасные военные находки, история и еще несколько, но встретил непонимание.

— Понимаешь, Андрей, я с тобой беседую не только по просьбе товарищей, из сам знаешь откуда. Мне даже не интересно, как вы связаны. Но я помню ту вашу статью, которую с подругой написали. Захотелось посмотреть на того, кто вызвал столько откликов от первых секретарей. Да, мне тоже звонили, благодарили. Вот это — наш профиль. Непросто суметь написать интересно об обычном. Вы смогли. Будет что-либо подобное, обращайся. Сам не обещаю принять, извини, работы очень много, но контакты получишь в приемной... А, впрочем, подожди там, мне надо в отделы зайти, минут через тридцать пройдусь, заодно покажу тебя.

Еще из нашей встречи, я понял, что Зимянину захотелось лично посмотреть на того мальчишку, в которого стреляли. С этими слухами вообще непонятка. Когда я спросил КГБ-шника, как же так молчать, но по политинформациям рассказали, тот сильно удивился. "По каким это политинформациям?" Никто, мол, нигде, никогда. Здесь пришлось удивляться мне и выкручиваться, что напутал.

Но он прав, "что мол никто не знает". Даже в больнице, мой диагноз, знали только врачи, которые доставили и оперировали меня. Все остальные считали, что у меня аппендицит. Если и ходили слухи, то весьма ограниченно. А вот Зимянин знал об этом и не сильно скрывал, интересуясь моим здоровьем, при встрече.

Так что не так прост психиатр Михаил Иванович, ох непрост.

В приемной меня напоили чаем, дали бутербродов, пока ждал. Это не такая доброта к посетителям. Главный, по селектору приказал. Но все равно приятно. Не совсем только комфортно сидеть под внимательными взглядами других людей, пришедших на прием. Им никто не предлагал чая. Хотя нет, одному тоже предлагали, но он отказался. Видимо есть какая-то градация людей, с точки зрения секретарши. Поход по отделам прошел в суматохе. Народ глазел на меня, я на народ. Кому-то меня представляли, кому то жал руку. Никого не запомнил, так очень много людей со мной здоровались, толкали меня в толпе, окружавшей практически всегда Зимянина. Хорошо, что здесь уже внедрены визитные карточки. И мне их многие давали. Надеюсь по ним разберусь.

Расследование в милиции официально выявило двух уголовников. Я с удивлением опознал по фотографиям Черного и Косого, с которыми встречался с год тому назад. Которые уже признались в нынешнем преступлении. Третьего, "Рваного", среди предъявленных к опознанию фотографий них не было. На мои слова, что этих "бандитов" я знаю, видел, но в Москве были не они, меня успокоили — не важно. Они организаторы, а исполнителей найдем.

На первый взгляд причина вполне достойна, чтобы подстрелить меня. Я им тогда насолил неслабо. А недавно и дело открыли по той истории. Но где эти уголовники, а где Москва? Не вяжется. Хотя и тогда стрелять начали сразу, без предупреждения. Но насколько помню, стрелял как раз "Рваный", которого не нашли. Это похоже на нынешнюю ситуацию. Но я разглядел в Москве своих противников. Точно — никогда их не видел ранее. Кто? Зачем? Одни вопросы. Первую неделю спал плохо, все боялся, что заявятся за мной. Потом привык. Оглядываюсь до сих пор, но привык.

А ведь еще край, надо ехать в Красный бор. Но уже не в места раскопок, а на свой склад. Причем как минимум на неделю. Там осталось столько моих отпечатков пальцев, что... ужас. И если прибьют меня, а склад рано или поздно вскроют, то достанется моим по полной программе.

И все это надо срочно и одновременно... Как успеть?

* * *

* * *

* * *

ГУМ. Да, да, слово из трех букв, посредине "у". Все женщины его хотят. Посетить. Впрочем, не только женщины. В это время походы по магазинам — еще не "шопинг" и времяпровождение. Это суровая правда жизни, именно поход за чем-то. Московские магазины — нечто особенное, сюда ходят не только местные, но очень много приезжих, которые зашли за чем-то, чего не купить у себя дома. Москвичи обычно ругаются "понаехали тут", "разбирают у нас все". "Чего у себя дома не закупаются". Короче, как обычно.

Но одновременно ГУМ — это и есть то, что потом назовут шопингом. Масса отделов и отдельчиков, сейчас еще единого магазина, позволяет бродить здесь долго, рассматривая, богато украшенные витрины. А ведь и не найти того, что нужно. А что мне нужно — и сам не знаю. Просто брожу и гляжу. В этой жизни еще ни разу здесь не был, а по прошлой — воспоминания только о новом времени.

В отделе спортивной одежды начинается ажиотаж. Вокруг меня образуется очередь и я близко к ее началу. Ну еще бы стоял у прилавка и глазел. Товара много, а вот купить то и нечего.

Из очереди решил не выходить. Народ вежливый, не толкается пока, так что мои раны не должны потревожить. Наверно, если буду выбираться, помнут сильнее, так как часть выхода из отдела перегорожена, а очередь уже растягивается по этажу.

Ага, а вот и несут товары. Качественные. К сожалению, сегодня синонимом этого слова будет "импортные". Спортивные костюмы "Адидас". Это то, что сегодня называется словом "выкинули". То есть вынесли для свободной продажи. А костюмчики симпатичные. Для близняшек подойдут. Как раз двух цветов — синие и зеленые. И спокойно дают посмотреть поближе, сравнить.

— Не положено! Только по одному комплекту в руки!

Продавщица настаивает, чтобы я вернул один из костюмов, состоящий из спортивных штанов и "олимпийки", то есть лёгкой куртки.

— Я покупаю сёстрам, близнецам! И как они будут его носить? По очереди?

— Не положено.

Симпатии очереди разделяются. Те, кто поближе и уже уверен, что ему достанется, на моей стороне. Тогда и им светит отхватить два комплекта. Дальние же на стороне продавцов. Им бы хорошо, чтобы хватило, хоть одного.

Так как я не отпускаю товар из рук, в итоге разбираться идем к заведующей. Торговля пошла своим чередом, продавщиц в отделе несколько, а мы с двумя костюмами и одной из них, движемся в кабинет начальства.

Сейчас в магазинах, даже таких больших, нет должности охранника. По крайней мере ни разу еще таких не видел, но и народ проще, никто мне не выкручивает руки и спокойно идем. Продавщица лишь, искоса посматривает на меня, готовясь схватить, если вдруг решу убежать.

* * *

Строгая женщина лет сорока смотрит внимательно на меня, выслушивая продавщицу о нарушителе, то есть мне. При этом она согласно кивает. Но ее решение несколько неожиданно не только для продавца, но и для меня, приготовившегося к битве.

— Хорошо, Лариса, оформите ему два костюма. Действительно, не носить же девчатам их по очереди.

Потом добавляет:

— А кроссовки хорошие не нужны девушкам? Какой у них размер?

Меня разводят, пытаясь усыпить бдительность? Я начинаю прижимать костюмы к себе крепче.

— Все нормально, никто не заберет. Сейчас придет сюда кассир и рассчитает на месте. Кроссовки, тоже "Адидас". Есть и хорошие футболки, наши, Ивановской фабрики, но очень качественные. Белье не предлагаю. Я так понимаю, вы берете не для своих родных сестер.

Так вот тут могу и покраснеть, про Наташку то и забыл.

Заведующая согласно кивает. Берет один из костюмов, читает этикетку.

— Размер ноги тридцать пять? Тридцать четыре?

— Тридцать пять скорее.

— Хорошо, Лариса, принесешь еще две пары кроссовок со склада, как раз под эти цвета. И по две пары футболок.

Лариса офигевает вместе со мной.

— Еще что-нибудь? — это ко мне вопрос.

— Фотопленка. Цветная, хорошая. Я не успел еще дойти до этого отдела.

— Импортная?

— А есть?

— Есть немного. Сколько?

— Д... десять, если можно.

— Угу. Могу предложить даже "Кодак". Как раз остались от заказов немного.

Поворачивается к продавщице:

— Лариса, захвати, и пригласи Машу, пусть захватит бланки, она знает какие.

Я все равно не верил и переживал, что все какой-то обман. Да, пусть нет еще охранников в магазинах. Обычно продавцы сами разбираются с нарушителями или могут вызвать милицию. А здесь, на Красной площади, ее много. Вот сейчас войдут и под белы ручки, и не только ничего не дадут, но и костюмы отберут.

Даже когда расстался со ста сорока рублями и получил все, что заказывал, все равно не верилось и с опаской выходил из магазина. Но никто меня не остановил, ничего не отобрал. Так я с несколькими бумажными пакетами, перевязанными шпагатом и добрался до метро.

* * *

* * *

* * *

**

— Лена! Но почему? Что это за мальчишка? Почему ему так?

— Эх, Лариса... Ты же знаешь, кем работает мой муж?

— Ну, да в "Правде".

— Так вот, я иногда там бываю. И знаю, что главред, частенько даже не здоровается с ним, проходя мимо.

— И?

— И вот, я была в редакции и видела там этого мальчишку. И самое интересное, его провожал лично Зимянин! Это главный редактор. Ты представляешь, он спустился со своего этажа, чтобы проводить этого мальца.

— Кто же он такой?

— Не знаю. Слухи ходят настолько невероятные, что я даже говорить не буду. А то, что он спокойно отсчитал больше ста рублей тебя не удивило?

— Да. Но после того, как ты ему вывалила дефицит, меня уже мало что могло удивить.

— Ну да, ну да. А на вид ему вряд ли и шестнадцать есть. Ладно, поговорили и хватит, пора работать. Что там в отделе?

— Нормально. Костюмы закончились, но народ не сильно бузит, раскупают активно и то, что есть. Очередь частично рассосалась, но часть народу стоит

— Хорошо. Через сорок минут, вывозите кроссовки. Тоже, только по одной паре в руки!

Глава 7

Монино. Странное название поселка. От имени Моня? Непонятно. Интернета под рукой не будет еще долго, бумажные энциклопедии далеко, а фиг с ним с названием.

В будущем здесь будет большой авиационный музей. А почему будет? Он есть и сегодня. В отличии от Кубинки, открывшейся для людей только год назад, этот пускает посетителей и без моего вмешательства. Правда, тоже с ограничениями. Еще бы на некоторых площадках стоит то, что еще секретно. Нет, здесь нет ни МИГ-25 ни новых СУ-шек, но есть самолеты, которые еще находятся в эксплуатации в ВВС. Зато несколько больше коллекция самолетов прошлого. Несколько моделей ленд-лизовских самолетов, в 21 веке куда-то исчезнут. Как и истребители Лавочкина. Больший выбор сегодня спортивных и учебных самолетов.

Экскурсия сюда стала для меня несколько неожиданной. Телефонный звонок с приглашением "от самого маршала" проигнорировать невозможно. Пусть и звонил его помощник, пусть и опять в жестких рамках — "именно в этот понедельник". Пусть я еще не совсем здоров и ходьба утомляет. Но отказаться нельзя. Когда посетовал, что не совсем здоров, мне пообещали персональный автомобиль. Куда ж отказываться. Волга была не черная, а серая, кроме водителя никого, но меня от дома родственников Оли забрали и довезли до станции метро у которой формировался автобус. В нем уже собралась небольшая толпа народу, в которую включен и я. Громко поздоровался со всеми, некоторые, из тех, кто стоял поближе пожали мне руку. На меня смотрели с интересом. Заметил, что часть народа обо мне знает, рассматривают внимательно, как неведому зверушку, сопоставляя свои знания с увиденным. Некоторые же просто поздоровавшись, теряют интерес.

Автобус тронулся минут через двадцать, когда подошли все по списку. Ехали по городу, пробок нет абсолютно, хотя и движение довольно интенсивное. Местами так и в густой толпе машин ехали. Но все равно быстро, менее часа и мы в том самом Монино, под Москвой.

* * *

* * *

— У этого самолета очень интересная история.

Группа слушателей собралась вокруг высокого мужчины, лет тридцати-сорока. Он одет в гражданку, но по рассказам понятно, летчик, причем близкий к этому аэродрому, знает много тонкостей. Или умело выдумывает, тоже вариант.

— Ну вот Иваныч — звонит и говорит, — присылайте экипаж, ваш самолет готов, забирайте. — В ответ молчание. — Вы меня слышите?

— Слышим.

— Присылайте экипаж, самолет после ремонта готов, забирайте!

— А у нас нет самолетов.

Пауза.

— Погодите, это Моздок?

— Моздок.

— Чего вы мне голову морочите! Вот по документам, ваш борт, номер такой-то мы провели капиталку, забирайте.

— У нас нет самолетов!

— Это такой-то номер?

— Да.

— Военный аэродром?

— Нет, это автобаза.

— А аэродром же был по этому номеру!

— Нет больше аэродрома, самолеты порезали на металл. Не звоните больше сюда.

Народ слушающий рассказ согласно кивает, да вот такое безобразие творилось еще недавно. Фамилия Хрущева не называется, но все понимают о ком речь, и кто творил беспредел.

Я тоже киваю со всеми. Но вот вопрос крутится в голове — перед нами "Ту-4", аналог "Б-29", самолет времен отечественной войны. Хороший самолет для музея. Но на кой ляд он нужен был в шестидесятых? И тем более целый полк в Моздоке? Из него они могли достать разве что до Турции. Но с американцами подписали соглашение, по которому те вывели все ядерное оружие оттуда. В качестве паритета скорее всего наши сняли ядрен-батоны, способные быстро достать и нашего вечного врага на юге. Использовать эти стратеги второй мировой с обычными бомбами — извращение. Даже целые армии таких самолетов не смогли внести перелома в годы Отечественной и сбивались теми средствами легко. В корейскую налеты "Б-29" полностью провалились. Сегодня — это тихоходная мишень, а вовсе не крепость. Но летчики все равно будут винить Никиту за головотяпство. Им самолеты важнее. Как и морякам, — ведь сволочь Хрущев порезал на металл и крейсера на Черном море.

Вот как им объяснить, что например колхозник, получающий сто рублей в месяц, реально заработал триста. Но государство, кроме налога отбирает две трети, установив низкую закупочную цену. И вот эти двести рублей идут на зарплату летчику. Причем чтобы ему заплатить, работают три колхозника. И это в хорошем колхозе, не убыточном. Только зарплату. То есть, для содержания этого полка, который хорош лишь в мироне время, а в войну будет уничтожен в первом же бою, не долетев до противника, работают сразу несколько колхозов, получая крохи. А ведь полку требуется и горючее, самолеты, дороги, полосы и так далее.

Тяжело.

Попытки предать маршалу, что армия в пять миллионов для мирного времени — слишком большая обуза, вызвала непонимание даже у "контактного лица". Не смог тот выдержать "спокойное лицо". Да и зная нынешних военных "по будущему", понимаю, бесполезно. Люди радеют за армию, а в их понимании — она чем больше, тем лучше. Это аксиома. Впрочем, не только для армии -"хочешь, чтобы дали один, проси пять". Так везде. Помнится, что и самого так учили, когда был руководителем. И когда внезапно давали "пять", вместо нужного "одного" начинались проблемы. Ладно, отвлекся.

* * *

* * *

*

Экскурсия проходит в таком виде: Ведущий старается придать своим рассказам "живость", вплетая разные истории, о которых не прочтешь в газетах. Впрочем, вспоминая и эту жизнь и прошлую, знаешь, что это нормальная работа любого экскурсовода.

Наша большая группа постепенно разбилась на несколько маленьких, в которых свое общение. Насколько я понял, здесь собрались корреспонденты газет, писатели. Мне никто из присутствующих не знаком, но люди в основном из Москвы, так что друг друга знают. Вот по таким группкам и распределились. Мне еще тяжеловато ходить, и я отстаю от основной группы. Но и здесь не одинок. Несколько человек тоже передвигаются медленно. Недалеко от меня дедок, ну уж очень древний на вид. Идет с палочкой, но выглядит бодро. Его сопровождает мужчина лет сорока. Рядом еще пара ихних знакомцев, которые между собой разговаривают, иногда пошучивая, смеются. Когда передовой народ останавливается возле экспоната, подтягиваются отставшие, вроде нас и экскурсовод не только разбавляет свою речь байками, но и пытается втянуть в общение и нас, посетителей. И получается неплохо. Уже несколько корреспондентов выступили со своими историями, точнее рассказами о летчиках, интересных событиях. Мои сотоварищи по экскурсии ведутся, и постоянно выплывает то, о чем непринято говорить, "но мы же все знаем, что нам часто врут!".

Возле штурмовика Ил-10, пошел разговор не только о знаменитом Ил-2, но и Ил-4, он же ДБ-3, которого, к сожалению, на выставке нет, естественно разговор коснулся и Гастелло.

Слышу, как в междусобойчике кто-то поднимает тему из будущего:

— Да, есть версия, что он не совершал подвиг!

И рассказчик упоминает капитана Маслова, который на самом деле и совершил тот таран, да и вообще тарана не было, а самолет упал в стороне от дороги.

Другой толкает его, кивая в мою сторону, мол не при ребенке такое говорить. Оба смеются.

— Ну и бред. — Я уже не выдерживаю и говорю это вслух.

Как ни странно, но моя реплика замечена. Почему странно? Да во время таких откровенных рассказов, реплик раздается много и на них, обычно, никто внимания не обращает.

— Почему бред, доказательства есть.

— У кого? — удивляюсь.

— У вдовы Маслова.

— Откуда? Какие у нее могут быть доказательства?

— У нее есть свидетельства очевидцев, местных жителей!

Да, из будущего помню, что такие истории о "настоящих" героях подвигов начали всплывать в конце восьмидесятых. Некоторые подробности помню. Причем коснулось всех известных героев Великой отечественной. В семидесятые о таком не помню. Хотя... Не могло все возникнуть мгновенно на пустом месте. Возможно в среде научной и творческой интеллигенции Москвы все это выпестовалось годами, оттачивалось на благодарных слушателях, вот, как и происходит на моих глазах, прямо сейчас. Что интересно, народ не возмущается и протестует. Все молчат, а многие согласно кивают. "Да, да, знаем".

— Причем здесь местные жители? Немецкую колонну Николай Францевич таранил не в населенном пункте, а на дороге.

— Ей рассказали, что при обследовании могилы Гастелло были найдены документы капитана Маслова, ее мужа.

— Погодите. Могилы Гастелло не может существовать по одной простой причине — самолет взорвался и сгорел.

— Раскопки проводились на месте, где стоит памятник.

— Так это совсем другой вопрос — она и вы тоже можете утверждать, что памятник стоит не том месте и требовать его снести. Но подвиг отрицать не можете! Хотя ее муж тоже герой. Вообще все, кто в те тяжелые дни вылетал на бомбежку герои, как и все наши солдаты, воевавшие с фашистами и погибшие за Родину.

— Но свидетели!

— Поймите, свидетелями подвига были не местные жители. О нем сообщили пилоты второго экипажа в звене Гастелло — Рыбас и Воробьев. Их рапорты в основе награждения. Более того, на место тарана, на следующий день вылетал самолет-разведчик, наблюдатели сообщили о большом количестве немецкой сгоревшей техники и полосе выгоревшей земли. Вот все свидетельства. По ним и были составлены документы для вышестоящих инстанций, и на представление к награде. Кроме того, Гастелло уже успел совершить еще один подвиг за эти пять дней войны — он лично сбил немецкий самолет, чему много свидетелей. На него уже составлялись наградные документы.

— Летчик бомбардировщика лично сбил самолет? — Усмехается собеседник.

— Да. Во время налета на наш аэродром, он не спрятался в убежище, а забравшись в кабину стрелка, из пулемета отражал атаки и подбил немецкий бомбардировщик. Известный факт. Немцы сумели совершить аварийную посадку, но экипаж взяли в плен. Для тех дней редкость.

— А почему остальные члены экипажа не награждены? Только Гастелло? Из-за этого сбитого?

— Да, я раньше вообще считал, что он на истребителе воевал, была марка у меня, так там истребитель изображен. — подключается еще один слушатель.

— Ну вы даете, историю по маркам изучать! На самом деле все просто — тоже из-за рапортов Воробьева и Рыбаса. Они видели, как перед тараном, самолет Гастелло сделал круг в стороне от дороги и из него кто-то выпрыгнул с парашютом. После чего самолет вышел на колонну и таранил ее. По-видимому, решили, что остальные члены экипажа, кроме спрыгнувшего уже были мертвы. Самолет то был ранее подбит, и возвращался на свой аэродром с горящим мотором, когда они вышли на эту колонну. Здесь опять были обстреляны с земли. И вообще, у немцев очень сильно было организовано прикрытие с воздуха. Зенитный огонь. Так что все достаточно прозрачно и исследовано. Героя советского союза давали после тщательной проверки.

— Ну а Маслов как же?

— И Маслов и его экипаж герои. Этот день очень тяжел был для нашей авиации как, впрочем, и для всей страны и армии. Ваши местные жители, ведь не только похоронили экипаж, они видели, что самолет упал в стороне от дороги. Он тоже был подбит огнем с земли. И немцы не препятствовали местным жителям похоронить останки экипажа. В случае же таких уронов, как нанес им Гастелло — скорее всего перекрыт был район, пока не убрали всю сгоревшую технику. Немцы не показывали свои потери. Блицкриг это и элементы психической атаки, видели же в фильме Чапаев. На место убитого бойца, сразу встает другой. Так и у фашистов было. Они лезли упорно вперед, естественно, что не молча и без стрельбы — стреляли, убивали, но и сами гибли. Но так как поле боя оставалось за ними, то быстро все убирали, оставляли только подбитые наши танки, самолеты, тела бойцов. Чтобы следующие немцы, которые шли за наступающими войсками, не видели ужаса, не запаниковали. Так что даже любительских снимков начала войны с подбитыми немецкими танками, машинами, убитыми фашистами — почти не найти.

Взгляд собеседника все равно скептичен.

* * *

* * *

* * *

*

Возле Ла-7, Кожедуба, меня опять поддевают

— А ты знаешь, что немецкие асы тоже сбивали много наших самолетов? И их счета больше и Покрышкина и Кожедуба? Больше ста самолетов!

— Знаю, есть и больше трехсот, но их немного. Двое.

— Больше трехсот? Это ведь очень большая разница.

— Да, официально за Хартманом числится триста пятьдесят два сбитых. Почти все на нашем фронте. Но это — не число точно сбитых, а заявленных побед. Утверждать, что он сбил именно столько не стану. Скорее всего побед меньше.

— Это еще почему?

— Все немецкие ассы в сумме сбили примерно раза в два больше самолетов, чем потерял Советский союз во время войны. Вообще, по всем причинам. Так что и самолет Гастелло на счету каких-то двух немецких летчиков получается.

Смотрю на внимательных слушателей.

— То есть немцы врали, а наши нет?

— Я бы не сказал так категорично, приписки были и наших. Но что касаемо наших асов, особенно Покрышкина, за ними следили весьма строго. Про Кожедуба не скажу, а вот войну Покрышкина исследовали внимательно. Я общался с историком по этой теме. Он рассказал, что опрашивали и его сослуживцев, поднимали документы. Получалось, что у Александра Ивановича более ста сбитых на счету. Еще пара фактов. Александру Ивановичу, примерно в сорок четвертом, лично Сталин запретил летать. Слишком был бы большой идеологический ущерб в случае его возможной гибели. Иван Никитич Кожедуб наоборот, просился на фронт давно, но попал только в сорок третьем. Курская дуга его первый боевой вылет и первые сбитые. То есть его основные бои — это когда у немцев уже было мало самолетов. Ну и более главное — это способы ведения боя. Немцы, особенно во второй половине войны уже сильно уступали нам в количестве авиации. Это не только меньше целей у нас и больше у них. Это и тактика. Их авиачасти постоянно перебрасывались на горячие участки, там, где ожидаются бои. А наши так не поступали. И самые известные немецкие асы — это свободные охотники. То есть они не сопровождали свои бомбардировщики, не защищали от наших, свое небо, а охотились на отставших, тех, кто без прикрытия. Тот же Хартман не вступал в бои, он если не удалась сбить с наскоку — сразу уходил. Ну и самое главное — а кто войну выиграл, надеюсь не забыли? А то "самолетов сбили больше"...

После моих выступлений на тему сбитых и Гастелло, меня стали "цеплять" и возле других самолетов Великой отечественной. Оказывается помню немало, смог рассказать интересное и про "У-2", "СБ" и другие наши самолеты.

Не удержался и высказался про ненужность "Ту-4". Про "дурное" руководство страны.

— Вот вы говорите о руководстве, мол понимают ли руководители страны, чего хотят? Тот же Ту девяносто пятый, его здесь нет. Только гражданская версия. Удачный самолет, американцы его "русским медведем называют". Двадцать лет в строю, еще десятки лет прослужит. Удачно. Но знаете, что Туполев его не хотел делать?

— Это еще как?

— Очень просто. Наши ведущие ученые считали, что невозможно построить такой самолет, бытовала теория, что самолеты с таким длинным крылом на околозвуковых скоростях развалятся. Об этом Туполев так и сказал Сталину. Лично. А тот его вызывал снова и требовал создавать самолет по этим параметрам. Не выдержав упорства Николая Анатольевича, даже пригрозил ему — "не можете научим, не хотите заставим". Да, это выглядело как самодурство Сталина, но ведь посмотрите — вон самолет стоит, а его "братья" летают, защищают страну. Откуда известно? После первого разговора, Туполев, вернувшись в КБ, рассказал все своим соратникам, высказав при этом — "мол ОНИ хотят, чтобы самолеты летали вопреки законам физики".

* * *

* * *

Министр обороны, маршал Гречко, перебирая листы бумаги читал отчет о посещении музея. Ему не очень были интересны речи многих персонажей этой экскурсии, хотя здесь собраны люди именно по его поручению. Все посетители отбирались заранее по одному признаку — нелюбовь к армии. По его поручению, специальная команда отслеживала прессу и самих авторов статей, тележурналистов. Учитывала их кулуарные разговоры.

Сама эта служба в министерстве обороны создана не им, а еще Георгием Константиновичем. Хрущев, тогда вызверился на своего друга и первого маршала. Открыто обвинение в создании спецслужбы не прозвучало, но все причастные знали.

Малиновский, пришедший на смену Жукову и критиковавший предшественника за это, однако не спешил разгонять этот отдел. Да, люди поменяли кабинеты, сменилось название, подразделение вышло из подчинения ГРУ, но работу, которую они делали оценил, и Родион Яковлевич и сменивший его Андрей Антонович.

А после того, как и любимец Леонида Ильича — Щелоков создал нечто подобное и в МВД, можно было вздохнуть спокойнее и не бояться, что тебе припаяют "внутренний заговор".

Так что списки журналистов давно поделены на "хороших", "плохих" и "так себе". По возможности маршал играл и двигал этими фигурами в своих интересах. Вчера, как бы случайно большая часть посетителей музея оказалась из этих условно "плохих". Нет, маршал не старался вообще избавить советскую прессу от "противников", он понимал, что все это довольно условно, никакого отношения к мастерству писателя не имеет. Да и пишут статьи все как надо. Никто ни в газете, ни по радио и телевидению не выскажется против него, армии и страны. Разве что ввернут иногда подколку, намек или легкую издевку в статью, или сценарий. Основная деятельность пока проходит в кулуарах, личных разговорах, да одобрениях тех, кто тоже "смело показал ИМ". Такие журналисты имелись даже в редакции "Красной звезды" и других военных изданиях. Заодно они служили маркером. По тому, кто их продвигал, предлагал, поддерживал и одобрял можно было судить и об играх других "высоких товарищей".

Вчера с целой группой таких журналистов вступил в полемику один школьник. И надо сказать он довольно успешно разбивал все аргументы, приводил свои, против которых "плохие" могли представить лишь игру на эмоциях. Возможно это работало там, на природе, при живом общении, но в стенограмме они выглядели не очень красиво.

Маршал постучал пальцами по столу, задумчиво улыбнулся, потом отложил распечатку бесед и занялся другими делами.

* * *

* * *

* * *

**

Точно такую же распечатку, но сделанную из другого, независимого источника просматривал и Зимянин. Внимательно прочитав все до последнего листа, включая комментарии руководителя отдела, предоставившего ему этот текст, отложил. Также, как и Гречко думал примерно с минуту, а потом подняв трубку произнес:

— Со спортотделом соедините.

— ...да, да, и тебе здравствовать. Помнишь я заходил с мальчишкой в ваш отдел? Хорошо. Он тебе не пытался развить тему о тренере, глубинке? И что? Да помню я, конечно, что говорил. Меняем политику в его отношении. Помоги ему, чего он там просил. Попробуем, пусть повозится. Он ведь немногого хотел от нас? Да, только свести с нужным тренером, да. Хорошо. Пусть дальше сам, но присмотри.

* * *

* * *

* * *

Юрий Владимирович Андропов покачивая головой читал практически тот же самый текст, но дополненный справками и краткими биографиями фигурантов. Не его уровень, но уж очень рекомендовал Крючков, а тот не упустит и мелочь, если в этом в этом есть глубина, то...

— Ну надо же, как легко он их спровоцировал на такие откровения.

— Что-нибудь предпринимать будем?

— Нет, не стоит. Информацию в дела и хватит. Люди должны иметь возможность поговорить свободно, в стороне от дел. Выговорятся, работать будут лучше.

Крючков смотрел понимающе и согласно закивал головой. Шефа он уважал безмерно.

Нет, ну не будет же Андропов говорить Володе, что возьмет это дело на заметку и передаст аналитикам. Не стоит показывать свой интерес. Тем более, что случай скорее всего обычный, рядовой. Такое происходит постоянно. А мальчишку стоит проверить лишь по устоявшейся привычке, доводить дела до конца.

* * *

* * *

**

Тексты разговора попали еще в несколько отделов многочисленных советских служб. Но до высшего руководства они не добрались, работники рангом пониже, прочли, приняли к сведению и отправили эти доклады в архив, не придав им большого значения.

© Copyright В Б

Размещен: 23/05/2017, изменен: 16/01/2020. 174k. Статистика.

Глава: Фантастика

Популярное на LitNet.com Н.Любимка "Долг феникса. Академия Хилт"(Любовное фэнтези) В.Чернованова "Попала, или Жена для тирана — 2"(Любовное фэнтези) А.Завадская "Рейд на Селену"(Киберпанк) М.Атаманов "Искажающие реальность-2"(ЛитРПГ) И.Головань "Десять тысяч стилей. Книга третья"(Уся (Wuxia)) Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик)

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:

И.Мартин "Твой последний шазам" С.Лыжина "Последние дни Константинополя.Ромеи и турки" С.Бакшеев "Предвидящая"

Как попасть в этoт список

Сайт — "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"