Тысяча Граней-2. Турнир Пяти Башен

Да. Так и было. Но чтоб мои глаза покрывала какая-то золотая пелена? Вроде бред, но... Гехиру я верю.

— Ладно, — пожимаю плечами, видя, что к нам идёт девушка с подносом. — Разберёмся с очередной моей странностью потом.

Мило улыбаясь, разносчица поставила перед нами глиняные тарелки с горячей овощной похлёбкой с кусочками говядины. Воздух тут же наполнился дивным ароматом, защекотал ноздри — желудок отозвался голодным урчанием. Кокетливо подмигнув Гехиру, девушка присовокупила к похлёбке корзинку со свежими лепёшками, миску с сыром и душистой зеленью. Налетай — кушать подано! Мы и налетели...

* * *

Дархасанцы — интересный и странный народ. По крайней мере люди, ибо в Городе Тысячи Граней проживают несколько рас. Из них мне знакомы ещё кверги, миргины — разумные лисицы с ловкостью белок, и трагуги — полуразумные гигантские муравьи. Может, есть и другие расы, но я таких пока не встречал.

Так вот... Днём дархасанцы — настоящие трудяги, а ночью — пьяницы, развратники и обдолбанные наркоманы. Неужель ночью больше нечем заняться, кроме как напиться, нанюхаться киаштали и устроить оргию в ближайшей забегаловке? Нет, подобным, конечно, "страдают" не все поголовно. Те же стражники, например, и в ночное время исправно несут службу, патрулируя улицы. Но вот всегда найдутся охотники до подобных развлечений. В каком бы постоялом дворе я ни останавливался, к полуночи в нём обязательно разворачивалась групповуха местного разлива. Надышавшись киаштали, с катушек слетали все — и мужчины, и женщины. Создатели порно-фильмов нервно курили бы в сторонке при виде десятка переплетённых на коврах и подушках обнажённых тел. И весь этот клубок самозабвенно отдавался животным инстинктам, погружаясь в море сексуального удовольствия.

Вот и сейчас... Мы с Гехиром только-только покончили с ужином, а зал уже начал наполняться терпким дымом дурман-травы. На меня-то киашталь не действует, как и любая другая дурь — моя демоническая аура подарила иммунитет от любых веществ, изменяющих сознание или действующих на гормоны. Насчёт ядов — не скажу, но и проверять не рискну. Да и вообще... аура демона притягивает ко мне женщин не хуже киаштали. Правда, не так быстро, да и то если какая-нибудь особа проводит со мной долгое время. К счастью, она не влияет на уже влюблённых женщин, как пояснил Вахираз. Иначе не знаю, как бы я тренировался у Гасифа... и ведь ночевали мы с Гехиром в первые три месяца — там же, у него. Вот я и боялся, что из-за моей ауры жена наставника станет подбивать ко мне клинья, но Вахираз меня успокоил.

С Алаей и Орилой в своё время так и произошло — слишком долго они были рядом со мной, но тогда, оказавшись в их страстных объятиях, я об этом ничуть не жалел. Я прикрыл глаза, успокаиваясь и прогоняя сладкие и в то же время горестные воспоминания...

Вот на Гехира волшебная травка подействовала — вижу в его глазах загоревшиеся похотливые искры... Н-де. Конечно, могу на втором этаже — подальше от наркотического дыма — прочистить проныре мозги с помощью магии света, только он всё равно собирался провести эту ночь весело. Кхм... вот и давешняя служанка идёт к нам, и Гехир расплылся в улыбке. Пойду-ка я наверх, не буду мешать им миловаться.

Только вот девушка перехватила меня, преградив путь и положив ладошку мне на грудь.

— Останься, — она подарила очаровательную улыбку и потянулась губами к моим.

— Прости, милая, но нет, — я отстранился и улыбнулся в ответ. — К моему другу иди, он ждёт.

Я поспешил через зал к лестнице, ведущей на второй этаж. Уж там отосплюсь — договариваясь с хозяином, снял для себя комнату на ночь, заплатив пять мисанов. Так, потороплюсь, пока меня какая-нибудь одурманенная девка не увлекла — уже тянутся ко мне гибкие и цепкие пальцы полуобнажённых танцовщиц. Нет уж, обломитесь... Найдутся другие, кто будет вас ублажать этой и другими ночами. Увернувшись от назойливых девиц с томными глазами, взбегаю по деревянной лестнице на второй этаж — ступеньки поскрипывают под сапогами. Оглядываюсь... вижу с высоты лестничной площадки: мужчины уже тискают в объятиях хихикающих и повизгивающих, успевших частично обнажиться женщин. Помню со слов госпожи Таргин — ядары питаются энергией боли дархасанцев. Зачем? А хрен их разберёт... Так может они поглощают и энергию сексуального удовольствия, эмоций, душевных переживаний? Это вполне бы объяснило, почему каждую ночь в таких местах разворачиваются оргии.

"Какой догадливый", — Вахираз хихикает.

Покачав головой, отправляюсь к себе.

Открыв нужную дверь — тут в узком полутёмном коридоре их шесть — захожу в комнату, задвигаю засов, чтоб не беспокоили, и осматриваюсь. Обычное маленькое помещение два на три метра, как и многие другие, в которых мне довелось ночевать. Ну а зачем мне ВИП-номер? Чай, не сыночек олигарха, обычный гладиатор — всего лишь. Роскошные апартаменты стоят дороже... Да и никогда не знаешь, что в этом не очень-то и гостеприимном мире может произойти. Деньги надо беречь, пригодятся в более важные и ответственные моменты. А поспать можно и в маленькой комнатушке. Кровать есть, оконце с видом на улицу есть, небольшой столик со стулом есть. Чего ещё желать?

"А ведь есть, чего желать", — усмехается демон.

Да заткнись ты!

Завтра второй день турнира. Насчёт возвращения на арену я не беспокоился — всех гладиаторов перенесёт телепортационное заклинание, связанное с нашими кольцами. Сделано это специально, чтобы никто из нас не сбежал, приди кому в голову подобная мысль.

Я стянул с себя куртку, перекинул через спинку стула. Туда же отправился снятый с плеча рюкзак. Сняв сапоги, поставил рядом с кроватью. Облегчённо вздохнув, завалился спать.

* * *

Белоснежные крылья бережно укрывали спящего гладиатора. Обнажённая Найрин всем телом прижималась к спине Шаина. Нежные пальцы ханиры гладили землянина по волосам. Но на большее верная слуга не рассчитывала — её дерзость и так пересекла границы дозволенного. Если Шаин не хочет принять её любовь, она не станет навязываться. И уж тем более, пока он спит, укрытый её аурой света, делать нечто непозволительное она не будет. Конечно, от кошмаров защита ханиры не спасёт — уже пробовала. И тут же возвращалась на место, превратившись в татуировку каргана на предплечье господина, стоило почувствовать, что он близок к пробуждению из-за очередного страшного сна.

— Но хотя бы так я буду оберегать тебя, пока ты спишь, — прошептала Найрин, уткнувшись носом в чёрные волосы землянина.

— Лицемерка, — усмехнулась стоящая у изножья кровати тёмная фигура. Её силуэт скрывался в полумраке комнаты, почти сливаясь с тенью. — Ты ведь удовольствие получаешь от такой близости.

— Даже если так, Садара, что с того? — обидчиво прозвучал голос ханиры. — Завидуешь, плётка потаскушная?

Фигура двинулась вокруг кровати. Три изогнутых рога, венчающие голову викары чёрной короной, матово блеснули в бледном свете луны.

— Честно? Да, завидую, — Садара осторожно подошла к окну. Скрываясь за стеной, глянула через пыльное стекло на улицу — снаружи тихо. Только ветер чуть подвывает, гоня по ночному небу кляксы облаков. — Но я не могу укрывать его вместо тебя, сучка пернатая. Моя тёмная аура сделает его кошмары ещё страшнее. А твоя... хотя бы смягчает.

Садара вздохнула, развернулась, качнув водопадом чёрных волос. Янтарные змеиные глаза демоницы уставились на обнимающую господина ханиру.

— Я люблю его не меньше тебя, Найрин. Но нам обеим надеяться не на что. Он любит других. Мы для него всего лишь оружие, инструмент для достижения цели.

— Я в это не верю, — ханира зажмурилась, сильнее сжимая объятия. — Ты знаешь, как он к нам относится. С уважением и почтением, даже несмотря на то, что мы его слуги.

— Мне этого мало... — раздвоенный чёрный язык викары высунулся наружу, задрожал; лизнув воздух, втянулся обратно. — И тебе тоже, Найрин.

— Он эту Фахису... — ханира обречённо вздохнула. — Я даже на такое согласна.

— А ещё говорит, что я потаскушка, — Садара усмехнулась, в глазах блеснули хищные огоньки.

— Будто ты такого бы не хотела, если господин тебя взял бы тебя так же, как и Фахису.

Улыбка тут же исчезла с губ Садары — в щель между полом и дверью юркнула чёрная тень.

— Я услышала моё имя, — прошептала из тёмного угла Фахиса. — Не смогла устоять перед соблазном узнать, кто же меня вспоминает. А тут...

Демоница картинно покачала головой.

— Совсем не ожидала увидеть тут подобное, — она ухмыльнулась, глядя на ханиру, ангельские крылья плотнее укрыли спящего господина.

— Уходи! Он наш! — огрызнулась Найрин.

— Поэтому он предпочитает трахать меня, а не вас? — Фахиса зашагала к кровати.

У Садары дёрнулось веко.

— Не зли меня, пиявка! Иначе отхлестаю так, что вовек не забудешь! — возникший в руках Садары кнут налился злобным багрянцем, готовый вспыхнуть яростным огнём.

Фахиса замерла в нерешительности в двух шагах от цели, но всего лишь на миг. Улыбка вновь заиграла на её лице.

— Не станешь. Ты ведь не будешь вредить господину, зная, что я важна для него. Пострадаю я — пострадают и пленницы госпожи Нунарти. Вахираз очень разозлится, если это произойдёт.

Викара убрала кнут, но взгляд её остался жёстким, полным гнева.

Тут янтарные глаза демоницы словно погасли. Садара покачнулась и упала на пол без сознания. Укрывавшее Шаина крыло ханиры безвольным веером свисало с кровати — Найрин тоже оказалась без сознания.

Фахиса с удивлением осмотрелась, в душе заворочался страх. Викара тенью юркнула за изнанку эфира.

* * *

Убийца усмехнулся — магическая шкатулка сновидений усыпила всех вокруг постоялого двора "Гибкие танцовщицы" на три сотни шагов. На владельца чёрной коробочки магия не действовала. Но вот на остальных... они даже не успевали понять, что происходит. Вливаясь в уши, беззвучная мелодия сковывала сознание, погружала разум во тьму — на достаточно долгое время, чтобы душегуб без труда добрался до цели. Да и вору с такой вещицей было бы где разгуляться. Проблема в том, что подобные артефакты встречались редко и стоили непомерных денег. В ордене "Кровавый кинжал", в котором и состоял убийца, таких шкатулок насчитывалось аж три штуки.

— Просто, как всегда, Азам, — шепнул владелец коробочки сам себе и со щелчком закрыл крышку.

Нужно поторапливаться. Какой-нибудь случайный патруль, оказавшись здесь, точно всю стражу на уши поставит. Нет, это не станет помехой для Азама, но ведь куда лучше покидать место преступления ни о чём не беспокоясь.

Если бы шкатулка работала днём, то можно было бы закончить с этим делом ещё раньше. Но не судьба. Маги ордена плечами пожимали да руками разводили, мол, ничего с этими артефактами не поделаешь — не мы их создавали, не нам разбираться с устройством коробочек. Ну а старейшины "Кровавого кинжала" и не спорили. А то напортачат маги со шкатулками, и уснёт орден сном уже беспробудным. Нет, нам такой "радости" не нужно.

Убийца быстро пересёк улицу от укрытия до входа в зал постоялого двора. Взбежав по ступенькам, толкнул дверь. Взору предстала картина валявшихся на подушках обнажённых тел. Запах киаштали ударил в нос. Азам поморщился, спешно натягивая на лицо маску — сейчас не время и не место для развлечений. А ведь должен был заранее об этом подумать. Знает же, какие "непотребства" происходят по ночам в подобных заведениях. Непорядок. Совсем расслабился. Тоже мне, убийца!

Он шагнул внутрь, бесшумно прикрыв за собой дверь — даже петли не скрипнули. Мысли о собственной беспечности тут же растворились, разум холоден, тело собрано — готов действовать.

Осторожно ступая меж спящих тел, Азам пересёк зал — цели здесь нет — значит, надо на второй этаж. По ступенькам убийца поднялся мягко, будто кот — ни одна доска не выдала предательским скрипом. Теперь определить, за какой из шести дверей находится цель.

Азам быстро закатал рукав на левом предплечье, узор из голубых ломанных линий, украшавший смугловатую кожу, налился бледным светом. Теперь глаза могут видеть сквозь стены — не так чётко, как через стекло, а будто в тумане. При этом живые существа выделялись более плотной дымкой.

Убийца всмотрелся в призрачные клубы. Половина комнат пустовала, в остальных трёх магическое зрение выцепило силуэты людей. В одной из спален похрапывал на кровати мужчина. Толстоват для искомого гладиатора. В другой прямо на полу валялись двое. Отметаются. Ибо в третьей комнате Азам заприметил крылатую фигуру, спящую на кровати рядом с кем-то ещё. В двух шагах от них лежит ещё одно тело — судя по силуэту, женщина. Так что цель явно тот, кто спит на кровати рядом с ханирой.

Азам скользнул к двери, по-прежнему наблюдая за тройкой спящих фигур в комнате. Мягко толкнул ладонью створ — заперто на засов. Неудивительно. Будь иначе, Азам насторожился бы и дважды подумал, прежде чем лезть сюда. Что ж, отмычки не помогут, но и тут хитромудрые маги ордена нашли способ, как убийцам преодолевать подобные препятствия.

Азам достал из кармашка заплечной сумки позолоченный диск, свободно умещавшийся в ладони. Приложил к двери, закрыл глаза, сосредоточившись. Невидимые щупальца телекинеза обхватили засов, с глухим стуком деревянный брус отъехал в сторону. Азам улыбнулся, спрятал диск — его энергии хватит на вскрытие ещё двух дверей. С мягким шелестом скользнул из ножен кривой кинжал, убийца потянул на себя дверь.

Тихо. Внутри царит полумрак — свет из окна позволяет разглядеть силуэты, но в углах — непроглядная темень, будто чернильные кляксы. Замерев, Азам в течение десяти ударов сердца всматривался в комнату и вслушивался в тишину. Кинжал держал так, чтобы лезвие не выдало его случайным отблеском. Вроде ничего подозрительного, но есть в душе странное ощущение, будто за ним следят. Вот прямо сейчас! Кто-то прячется в дальнем углу комнаты, слившись с мглой, и смотрит. Смотрит на него!

Азам вновь перешёл на магическое зрение — без толку. Углы чуть просветлели, но по-прежнему оставались пустыми. Однако чувство чужого взгляда никуда не делось! Рви когти, Азам, пока есть возможность! Но... убийца остался на месте — заказ нужно выполнять. Если сейчас сбежать, пошатнётся его репутация, и репутация ордена. А с другой стороны — на кой она сдалась мёртвецу? Он был верен принципам и идеалам "Кровавого кинжала" до самой смерти? Да шло бы оно всё в демонову задницу!

Словно в подтверждение его трусливым мыслям, из тени проступила пара налитых кровавым багрянцем глаз, оскалилась клыкастая пасть, вынырнули из мрака извивающиеся змеями чёрные локоны — будто сама Тьма решила воплотиться в мире людей чудовищем!

Всеблагой Ану! Волосы Азама зашевелились на голове и спине, кожа покрылась мурашками, а колени затряслись против воли. Сердце забилось в груди взбесившейся птицей — ещё чуть-чуть, и выскочит наружу, разорвав прутья ненавистной стальной клети!