Тысяча Граней-2. Турнир Пяти Башен

Тысяча Граней. Турнир Пяти Башен

Жанр: восточное фэнтези, тёмное фэнтези, боевик, приключения.

Сеттинг: Шумеро-аккадская цивилизация, Месопотамия, Вавилон, Персия.

В основе сюжета: шумерская легенда о противостоянии Мардука и Тиамат.

Рейтинг: 18+, присутствуют нецензурные слова, жёсткие эротические сцены, жестокие сцены с убийствами и расчленёнка.

Это ознакомительная версия.

Доступны Пролог и 6 глав. Полностью книга будет публиковаться по ссылке https://zelluloza.ru/books/4850

Пролог

Удар! Чёрное лезвие секиры с воем вспарывает воздух над головой — успел уклониться! Пытаюсь контратаковать. Только бы достать врага клинком! Не тут-то было. Противник предвидит мои действия. Пинок в грудь, и я отлетаю, кубарем покатившись по раскалённому, провонявшему кровью и потом, песку. Отскакиваю и вовремя! Секира вгрызается в землю, где мигом ранее был я.

Толпа взрывается восторженным ором с трибун арены. Улюлюкающая чернь жаждет кровавых зрелищ. Да и всякие аристократишки вместе с благородными магами... пусть и держатся с достоинством, но алчны до тех же развлечений. На рыжий песок уже не раз падали выпущенные потроха, разваленные тела, отрубленные конечности, дерьмо, моча и кровь. Подобное завораживает даже элиту. Ну а когда эта самая элита ещё и зарабатывает на жестоких зрелищах...

Морщась от боли, сплёвываю вязкую слюну, перемешавшуюся с кровью. Нехило здоровяк меня пнул — ступня врага размера эдак пятидесятого, а ростом он и вовсе превосходит на четыре головы. Только благодаря нудным тренировкам Гасифа я всё ещё жив.

Этот бой — подстава. Я знаю! Аргал всё устроил так, чтобы я вышел против Ухеша — его фаворита — и обязательно в поединке без магии!

Но, так или иначе, я должен победить! Поражение — смерть. Я не могу умереть, не имею права! Иначе не вернусь домой, иначе Алая с Орилой так и останутся в плену у Нунарти!

— Убей! Убей! Убей! — кричит толпа.

Острие меча приподнимается до уровня глаз, готовлюсь к атаке, присматриваясь к противнику. Он тяжело дышит, лезвие-полумесяц секиры опущено на песок. Ждёт, засранец! А я прекрасно знаю, как Ухеш может рубануть, казалось бы, из неудобной позы. Ошибаться нельзя, ибо тут нет никакой возможности сохраниться перед атакой или отмотать время. Я всё-таки не Принц Персии.

— Ну же! — пробасил Ухеш. — Великий Вахираз трусит?

— Меня зовут Шаин!

Бросок в атаку, бегу по дуге, надеясь зайти к нему с левого бока — секиру он держит в правой руке. Ухеш разворачивается. Вижу будто в замедленной съёмке, как блестящее на солнце лезвие смертоносной бандуры отрывается от земли, взрезая и взметая песок. Секира устремляется ко мне. Надеюсь перемахнуть в кошачьем прыжке через опасное препятствие, кувыркнусь, затем меч рубанёт противника по боку. Так по крайней мере я планировал...

Ухеш оказался быстрее. Полумесяц секиры всего лишь задел кончиком острого выступа, разодрав моё драгоценное бедро! Я рухнул на песок, выронив меч, матерясь и истекая кровью. Боль вгрызлась в ногу, заставляя кричать.

— Твою мать!

Чернь на трибунах восторженно взревела.

— Убей! Убей! Убей!

Ухеш медленно, я бы даже сказал, театрально развернулся ко мне.

— Я ждал! Как же я этого ждал, Вахираз! Господин Аргал меня вознаградит!

Секира поднялась надо мной. Это всё? Тут обрывается мой путь гладиатора? Путь, на который я встал ради денег, но продолжил ради друзей и данного слова...

Глава 1

От горизонта до горизонта средь равнин, гор, рек, озёр и лесов раскинулся город Дархасан — Город Тысячи Граней. Даже если б человек воспарил, взлетел высоко в небеса — в вотчину птиц, всё равно не увидел бы конца и края города. Пять вавилонских башен, чьи вершины, казалось, дотянулись до самих звёзд, возвышались величественными гигантами над простыми смертными, снующими среди улиц, аллей и паутины узких переулков, созданных огромными скоплениями одно— и двухэтажных каменных домов. Башни образуют правильный пятиугольник вокруг арены, где ежегодно проводят турнир Дархасана. Если идти пешком от одной к другой, то при лучшем раскладе дорога займёт дней двадцать. Почти столько же нужно топать до арены.

Нам потребовалось гораздо меньше времени, если точнее — несколько секунд. От юго-западной башни — обители госпожи Таргин Сайдаран — весь путь наш гладиаторский отряд из десяти человек преодолел благодаря порталу.

Выстроившись в шеренгу, мы стояли перед входом на арену, зиявшим тёмным провалом стрельчатой арки в тянувшейся к небу стене. Я не смог определить её высоту. Сорок-пятьдесят метров? Или выше? Хотя в сравнении с башнями ядаров местный колизей смотрелся ничтожным карликом. По бокам от входа высились величественные статуи крылатых быков с человеческими бородатыми головами — алады. В Дархасане эти каменные стражи охраняют врата практически любого мало-мальски значимого строения, взирая на посетителей мёртвым и в то же время каким-то пронзительным взглядом, будто просвечивали любого насквозь. Когда смотришь в их глаза, волей-неволей тело покрывается мурашками.

Солнце висело в зените и нещадно припекало голову. Рихада — мага и помощника госпожи Таргин — это, похоже, нисколько не волновало. Одетый в чёрный, расшитый серебряным орнаментом балахон, тот важно расхаживал перед нами с нахлобученным капюшоном, постукивая по мостовой посохом с человеческим черепом на набалдашнике. В такт шагам на груди раскачивался круглый медальон, украшенный восьмиконечной звездой с завитушками узоров в лучах — символ Таргин.

Площадь вокруг колизея пустовала. Вот на следующее утро тут будет не протолкнуться.

— Турнир начнётся завтра, — произнёс Рихад, напустив важности в голос; хотя это мы все и так знали. — Знайте, госпожа Таргин довольна тем, что последнее испытание прошли десять из одиннадцати гладиаторов.

Ну да, ну да. Маг умолчал, что перед первым испытанием нас было восемнадцать. У меня против воли сжались кулаки из-за неприятных воспоминаний...

* * *

— Нет! Не так! — меч вылетел из руки и вонзился в песок в пяти шагах от меня. — Не так! — пробасил Гасиф и покачал головой.

— Фехтовальщик из меня никакой, — я вздохнул.

— Это не оправдание! На арене тебе не дадут возможности оправдаться, а просто отрубят дурную голову! Подними меч!

— Но ведь это правда, — произнёс я, но всё же выполнил приказ. Когда мы с Гехиром напрашивались в ученики к Гасифу — прошлогоднему чемпиону Турнира Пяти Башен, который почему-то служил обычным стражником, он поставил жёсткое условие: беспрекословно подчиняться его приказам.

— Конечно, правда, — ухмыляясь, поддакнул Гехир, отправляя в мишень очередной клинок. — Алае ты и в подмётки не годишься.

Удар ниже пояса. И дело даже не в том, что он прав. Мне всегда больно вспоминать, что я оказался слаб и не смог ничего сделать для Алаи и Орилы. Они обе в плену у Нунарти — королевы змей, а мне придётся выполнить её поручение, чтобы их спасти.

— Не скрипи зубами, — Гехир метнул кинжал в мишень, клинок вонзился прямехонько в красный круг в центре; рядом торчали ещё два клинка, остальные четыре застряли рядом за границей "десятки". — Это тебе не поможет.

— Лучше сосредоточься на метании, и меньше чеши языком!

— Да, наставник! — ещё один нож вонзился в мишень — в области "восьмёрки".

— Шаин, продолжим, — Гасиф сходу ринулся в атаку, стоило мне повернуться к учителю с поднятым для защиты мечом.

* * *

— Сейчас всех гладиаторов, — голос Рихада вырвал меня из воспоминаний, — вас и команды остальных ядаров — распределят по залам. Запомните, вам запрещены какие-либо контакты с гладиаторами из вражеских команд. Вы враги. Единственное место, где вы хоть когда-либо встретитесь — арена. Вопросы? — Рихад провёл по шеренге внимательным взглядом.

А что ещё спрашивать? Всё, что нам следует знать, уже знаем. Маг кивнул и, махнув рукой, приказал следовать за ним. Мы быстро прошли между статуями крылатых стражей, спасительная прохлада колизея приняла нас в свои объятия. Я вздохнул с облегчением — никогда не любил жару.

Рихад повёл нас по безлюдным коридорам, скудно освещаемым магическими бра. Эхо вторило дробной поступи одиннадцати пар сапог, к которой примешивался перестук посоха о гранитные плиты. Из полумрака арочных ниш безжизненно взирали статуи воинов, изображённых во всевозможных позах и в различной экипировке. В промежутках между ними, обрамлённые резными пилястрами, тянулись к жёлтому потолку барельефы с мотивами предназначения, знакомыми каждому гладиатору. Именно с этих мотивов начинается путь любого из нас в Дархасане. Потолок испещряла сеть ломаных линий.

Коридоры сменялись залами, те — снова коридорами. Два раза пришлось преодолеть винтовые лестничные пролёты, ведущие наверх. Следующий этаж оказывался богаче декорирован и освещён.

Рихад остановился перед массивной двустворчатой дверью, когда мне стало казаться, что блуждание по этому лабиринту никогда не закончится. Её украшала всё та же орнаментная восьмиконечная звезда в круге. Точно такую я уже видел на дверях в Храме Боли башни госпожи Таргин.

Маг ударил концом посоха, осветив пол под нашими ногами печатью магического круга. Из медленно расширяющейся щели между створками полился мягкий свет.

— Вперёд, — скомандовал Рихад, стоило дверям распахнуться наружу.

Представший взору зал оказался почти копией гладиаторского зала в башне Таргин. Та же форма — усечённая пирамида, те же светильники на стенах, тот же прямоугольный стол в середине помещения с восемнадцатью стульями. Имелись и отличия. Привычные двухъярусные койки заменили одноместные в стрельчатых альковах, тоже в количестве восемнадцати. Отсутствовала боковая дверь, ведущая в столовую, тренировочный зал и в оружейную лавку башни; её заменила очередная стрельчатая арка в стене без ниши — подозреваю, это портал. Сейчас отключённый. Интересно, куда он открывает путь?

— Располагайтесь, — произнёс Рихад. — Покидать зал запрещено.

Мог бы и не говорить. Ведь всё равно запечатаешь дверь магией, так что толку запрещать? Всё-таки Рихаду пока далеко до Даира. Покойный старик никогда не позволял себе говорить очевидное, а его преемник при любом удобном случае пытается пыжиться. Не с тупицами же ты имеешь дело! Да и Рихад постоянно копирует Даирову манеру говорить, ходить, даже жестикулировать. Получается так себе, но он не сдаётся.

— И чой то госпожа Таргин не взяла в помощники кого-нить поумнее? — заговорил коротышка Хоно, стоило двери захлопнуться. При моём росте метр семьдесят макушкой он достигал мне до груди, но при этом был невероятно вынослив, широкоплеч и толстокож. Носил средние доспехи: кольчугу, кожаные штаны и сапоги, стальные наплечники, наколенники и наруч только на левом предплечье, ибо правое украшал узор из красных завитушек, как у мастера Гасифа. А ещё Хоно ловко работал шестопёром. Не будь он человеком, подумал бы, что предо мной какой-нибудь дворф из Средиземья.

— Подозреваю, что ей понадобился именно такой — важный из себя индюк, — произнёс подошедший Гехир.

— С чаво ты так решил? — удивился Хоно, нахмурив густые брови, которые почти сходились на переносице.

— А с того, что Даир был слишком умным, проницательным, а вместе с тем, не исключаю, хитрым, — Гехир взглянул на меня, и глазами маякнул — "отойдём".

Я медленно моргнул в знак согласия. Гехир привычно почесал рваный шрам на переносице и двинулся к альковам, часть из которых уже заняли наши соратники по команде.

— Ты тож так думаешь, Шаин? — Хоно уставился на меня.

— До сих пор даже не задумывался об этом, — ответил я, поправив лямки рюкзака на плечах, — но Гехир всегда отличался проницательностью.

— Ну, — коротышка пожал плечами, — грохни его тады за эту самую... проницательность, как госпожа Таргин Даира за слишком умность.

— Заметь, ты сам сказал, что Таргин грохнула Даира, — я ухмыльнулся. — Что произошло со стариком на самом деле, мы не знаем.

Я поспешил за Гехиром. В словах Хоно тоже что-то есть...

* * *

Глубоко под ареной располагался изолированный от мира круглый зал. Чёрные гранитные плиты были выложены вокруг белого мраморного пятиугольника, из центра которого к высокому сводчатому потолку с яростным шипением тянулся непрерывный луч света. Но тут он замигал, а спустя мгновение и вовсе растворился, оставив после себя бледную дымку.

Зал погрузился во мрак, воцарилась гробовая тишина.

Мигом позже на вершинах пятиугольника возникло мягкое сияние. Пять полупрозрачных мерцающих силуэтов двинулись к центру мраморного пентагона и остановились в трёх шагах от прозрачной выпуклой окружности, из которой ранее вырывался луч света. Магические проекции властителей Дархасана — двое мужчин и три женщины — разглядывали друг друга. Вершины пентагона были ориентированы по расположению башен ядаров, поэтому голограммы великих магов возникли здесь — в главном Храме Боли — каждый со стороны своей обители.

— Завтра начинается турнир, — голос владыки северной башни прозвучал торжественно. Аргалу Мансулу — самому могущественному ядару — на вид было лет тридцать пять, но в действительности жил он гораздо дольше, как и каждый из пятёрки. Среди повелителей он выделялся двухметровым ростом. Тело покрывали одежды из чёрной кожи: куртка с засученными до локтей рукавами, брюки, заправленные в высокие, почти достигавшие колен, сапоги со стальными щитками на загнутых носках. Талию опоясывал широкий бордовый кушак, увитый золотым узором. Седые волосы струились прямым водопадом ниже плеч. На тыльной стороне левой кисти чернела татуировка крылатого солнца — родового символа потомков великого Мардука. В мочке левого уха, в ноздре и нижней губе с той же стороны блестело по серебряному кольцу. Льдисто-серые глаза внимательно разглядывали присутствующих. Было нечто горделиво-величественное в его образе, делавшее Аргала похожим на орла, восседающего на самой высокой горе мира, откуда тот с превосходством рассматривал свои охотничьи угодья. — Каждому из вас есть, что сказать.

— Как и тебе, — усмехнулась стоящая по левую руку Инилан Айсун — ядар северо-восточной башни. Белое длинное платье с разрезом справа до середины бедра и глубокое декольте, обрамлённое узорчатым шитьём и белым жемчугом, подчёркивали её точёную фигуру. Запястья обхватывали серебряные браслеты. Белые брови и ресницы, тонкие бледные губы и светло-серые зрачки делали Инилан похожей на призрака. Голова слева и справа была наголо выбрита. Седые волосы, заплетённые в две косы, кончиками, обвитыми стальными кольцами, касались ягодиц. На кожаном белом поясе с обоих боков в украшенных серебром ножнах висело по шамширу. Среди пятёрки повелителей Дархасана только Инилан носила оружие, хоть и не нуждалась в нём. Татуировка на груди — обвивающая кинжал змея — единственное, что чёрной кляксой выделялось в её светлом образе. — Может, ты и начнёшь?

Остальные ядары кивнули в поддержку. Аргал хмыкнул.

— Что ж, как хотите... — он пожал плечами, потом вперил тяжёлый взгляд в Таргин Сайдаран. Облачённая в полупрозрачные, синего цвета шелка с овальным вырезом на пупке, обрамлённым татуировкой узорчатой восьмиконечной звезды, хозяйка юго-западной башни не опустила тёмно-синих глаз и смотрела на Аргала с вызовом.

"А чего ты хотел? Чтобы она перестала злиться, ненавидеть? — Аргал вздохнул. — То, что я сделал... такое не прощают. Но всё равно... хочется, чтобы она забыла, простила".

— Поведай нам о своём фаворите, — сдавшись, выдохнул повелитель северной башни. — Нам всем очень интересно, кто же он на самом деле.

— А ты не почувствовал? — съязвила Таргин, тряхнув каскадом чёрных как ночь волос. — Странно.

— Если бы почувствовал, то не спрашивал бы! — вспылил Аргал, а его проекция на несколько мгновений замерцала, расплылась.

На губах Таргин заиграла усмешка. Вывести этого стервятника из себя дорогого стоит. Пусть побесится и почувствует на себе ту же злость, когда он с невозмутимой рожей говорил ей очевидное!

— На твоих землях его прозвали героем Найвы, убийцей демонов, покорителем пустоши, — последние слова Аргал процедил сквозь зубы. — Никто раньше не выживал там, а он выжил даже вопреки ограничениям, наложенным нашей магией! Ты должна помнить, сколь дорого мы все заплатили, чтобы Пустошь Демона осталась чёрной пустынькой на полотне нашего великого города, а не поглотила его целиком.

Взоры присутствующих скрестились на ней. Таргин усмехнулась. О, да! Она прекрасно помнила, чего ей, да и всем остальным, стоило, чтобы оставить башню... чтобы сойтись в поединке с обезумевшим от жажды мести демоном. Ни один из ядаров никогда не покидал своей обители, но в тот раз им пришлось. Пришлось тратить веками накапливаемые драгоценные силы, дабы одолеть Вахираза. С тех пор прошло семь сотен лет, а растраченная энергия всё ещё не восстановлена. Та битва отдалила каждого из них от вожделенной цели. Если к моменту сражения с демоном Путь Возвышения был пройден на две трети, то сейчас они только-только подходят к середине.

— Кроме того, — продолжил Аргал, — у твоего гладиатора две печати предназначения!

Таргин отметила удивлённый взгляд Далима Джарада — ядара северо-западной башни, заинтересованный у Инилан, и недоверчивый у Нурнан Альхар — повелительницы юго-восточной башни. Неужели про всё это прознали только Аргал и Инилан? Шпионы стервятника и белой гадюки отработали лучше? Или Далим с Нурнан лишь притворяются неосведомлёнными?

— Твои шпионы заслуживают высочайшей похвалы, Аргал, — Таргин скрестила на груди руки. — Ты во всём прав.

— Две печати предназначения... — Далим покачал головой, махнув парой высоких павлиньих перьев, украшавших синий тюрбан. С головным убором гармонировал того же цвета халат с золотыми узорами, из-под пол которого торчали загнутые носки сапог. Лицо обрамляла коротко стриженная чёрная борода. — Таргин, ты знаешь — это запрещено правилами, — Далим нахмурил брови, отчего татуировка креста в ромбе на лбу сморщилась. Карие глаза ядара смотрели осуждающе.

— Гладиатор сам попросил, — Таргин пожала плечами. — Если бы он умер... одним гладиатором больше, одним меньше.

— Но он выжил, — произнесла зеленоокая Нурнан; голос звучал монотонно, без тени эмоций. Из-за роста — всего метр пятьдесят — и больших глаз ядар походила на ребёнка. Да и маленькая грудь делала её моложе. Миниатюрная Нурнан всегда облачалась в зелёные одежды. Сейчас ими оказались шаровары и туника с расширяющимися к концам рукавами. Поверх ступней протянулись ремешки сандалий. Золотые локоны и высокий лоб тонкой серебряной полосой обхватывала диадема, украшенная большим изумрудом, будто сидевшим на переносице. Нурнан единственная, кто не сделал татуировки с родовым символом — полумесяц в круге, который вместо этого блестел серебром на маленьком медальоне, висевшем на цепочке. — Ты знаешь, почему он выжил?

— Догадываюсь, — Таргин замолчала на мгновение, обводя ядаров задорным взглядом. Те молчали в ответ, ожидая, когда эта самодовольная пантера соблаговолит заговорить.

— Одно тело, две души, — нарушила тишину Таргин.

Хозяйка юго-западной башни с наслаждением смотрела то на одно, то на другое удивлённое лицо.

— Разве такое возможно? — заговорил Аргал. — Как они уживаются в одном теле?

— Я сама не знаю, — Таргин усмехнулась, пожав плечами. — Можете мне поверить. Такое, как выяснилось, возможно, хоть ранее мы никогда с подобным не сталкивались.

— Ты явно что-то не договариваешь, — Далим снова покачал головой.

— Вы всё равно узнаете... почувствуете, как только увидите Шаина на арене, — Таргин улыбнулась, замолчав на миг. — Поэтому нет смысла скрывать. Лучше сейчас сказать, чем после наблюдать, как вы разносите арену в пыль.

— Говори уже! — не выдержала Инилан.

— Вторая душа в теле гладиатора... душа Вахираза, — громом среди ясного неба прозвучали слова, и вновь в Храме Боли воцарилась тишина. Ядары с каменными лицами смотрели на Таргин.

— Тебе стоит объясниться, — сдерживая рвущуюся наружу злость, процедил сквозь зубы Аргал.

— Иначе что? Поступишь со мной так же, как... — Таргин осеклась, в глазах полыхнула ярость.

— Не нужно ворошить прошлое, — поспешила вставить слово Нурнан. — Мы были молоды, наивны и действовали опрометчиво. И содеянного уже не изменить.

— Верно, — кивнул Далим. — Власть и сила пьянят, заставляют ошибаться. Но сейчас это не важно. Говори, Таргин.

— Я не знаю, как Вахираз смог пробиться сквозь барьеры...

— Я скажу как, — прервал её Аргал. — Пробрался в теле твоего гладиатора, когда тот проходил межмировой портал.

— Пространство межмирья бесконечно велико, — не согласилась Инилан. — Шанс, что Вахираз поджидал гладиатора в засаде или просто случайно оказался рядом, так же бесконечно мал.

— Но он есть, — Нурнан с закрытым глазами покачала головой. — И Вахираз в Дархасане. Таргин не стала бы лгать.

— Мы не подвергаем сомнению честность Таргин, — подняв бровь, Далим посмотрел на Аргала, тот кивнул в ответ. — Мы лишь хотим разобраться в этом... феномене. Демон в теле человека и не овладел им? Вахираз безумен. Почему он не принялся крушить город, как в прошлый раз?

— Поумнел, — Аргал усмехнулся. — Осторожничает или что-то замышляет. Но... действительно! Твой гладиатор должен быть одержим демоном, а он живёт себе как ни в чём не бывало.

— Гладиатор и Вахираз — частицы друг друга, — произнесла Таргин, — родственные души.

— Это многое объясняет, — произнесла Инилан. — К примеру, то, что Вахираз оказался рядом с гладиатором, когда тот проходил портал. Их притянуло друг к другу.

— Подобное притягивает подобное, — важно кивнув, согласился Далим.

— Главное, что он не опасен, — произнесла Таргин.

— Пока, — сказала Нурнан.

— Он представляет опасность для города, — добавил Аргал. — Нужно разобраться с ним сейчас, пока он управляет собой.

— Это мой гладиатор! Мой! — вспылила Таргин. — Никто из вас его и пальцем не тронет!

Ядары переглянулись.

— Таргин...

— Я сказала "нет"! — прервала она Аргала. — Если Шаин начнёт проявлять признаки демонического безумия, я сама его прикончу!

— Хорошо, — нарушил напряжённую тишину Далим и вздохнул. — Я за то, чтобы он остался жить.

— Это будет интересный турнир, — усмехнулась Инилан. — Пусть живёт.

— Поддерживаю, — кивнула Нурнан.

Таргин вздохнула с облегчением. Она не стала бы противостоять всем четверым. Открытое противостояние ядаров всколыхнёт такие силы, что погубят всю жизнь на планете. К счастью, это понимали и остальные ядары.

— Вы ещё пожалеете, — выдохнул Аргал, на его скулах играли желваки.

* * *

— О чём ты хотел поговорить?

Гехир обернулся, отвлёкшись от возни с походной сумкой. Шаин требовательно смотрел на него пару мгновений, потом, так и не дождавшись ответа от друга, двинулся к соседнему алькову обустраиваться. Снял со спины рюкзак и небрежно бросил на койку.

— Шаин.

— М? — он выпрямился и посмотрел на Гехира уставшим взглядом.

— Ты уже решил, как будешь... как мы будем действовать? Алаю и Орилу никто вместо нас не спасёт.

Шаин посмурнел. Гехир видел, каким был друг раньше — жизнерадостным. Невзирая на то, что жизнь гладиатора совсем не сахар. Он шутил или язвил, даже когда оказывался в шаге от безумия и смерти. Но с потерей Алаи и Орилы в нём что-то переломилось. Шутить перестал, превратился в серьёзного, целеустремлённого и... хмурого человека. Гехир прекрасно понимал друга. Когда вместе с Шаином и Алаей удирали от гигантского демона, Гехиру пришлось бросить товарища и вытаскивать из пекла бесчувственную Алаю. Ибо, как оказалось, демон преследовал именно Шаина, и тягаться с тварью из бездны никто не мог. По крайней мере, Гехиру так казалось... Нет, если смотреть с практической и логической точки зрения, он поступил верно, выбрав Алаю — шансы выжить с ней были гораздо выше. Но Гехира терзало чувство вины за то, что он бросил Шаина умирать... терзало, пока этот везучий засранец не вернулся в башню госпожи Таргин живым и здоровым!

— Ещё нет, — голос друга отвлёк от воспоминаний. — Будем действовать по обстоятельствам и надеяться на удачу.

— То есть ожидать милости Богов? — Гехир поморщился.

— Боги нам не помощники, — произнёс Шаин и зашептал: — Мы пока не знаем, как отключить межмировой барьер.

— Ты уверен, что его нужно отключать?

— Нет. Совсем наоборот. Его отключать нельзя! — Шаин мотнул головой. — Но нужно хотя бы пытаться выяснить, как это сделать. И тем самым создать видимость, что мы ОЧЕНЬ хотим его отключить. Не забывай — за мной следят. И пока враг думает, что я пляшу под его дудку, Алая с Орилой будут жить.

Гехир кивнул.

— Долго ли будет так думать?

— Не знаю, друг, — Шаин вздохнул. — Нунарти очень опасный и хитрый противник. От неё чего угодно стоит ожидать... Ладно, давай спать. Боюсь, на арене нам будет не до отдыха.

— Да уж.

* * *

Тьма. Кромешная и холодная. Отовсюду тянется ледяными щупальцами ко мне, и я не в силах избежать её хватки, вырваться из плена. Она уже опутала жертву сетью, и с каждой секундой подтягивает барахтающегося человечка к себе, словно гигантский паук, намереваясь выпить меня досуха. Сердце колотится, как трепыхающаяся в силках птица. Тело взмокло от липкого, мерзкого пота.

"Ты мой! Только мой! Иди же ко мне!"

Нет, нет, нет! НЕТ! Я не достанусь тебе!

"Смешно! Ты выбрал Тьму. Ты принадлежишь мне".

Злость помогает развеять страх. Вместе с этим внутри растекается тепло, а холод отступает. Ледяные щупальца крошатся, ударяясь в засиявший кокон светового барьера.

"Твои жалкие потуги не помогут. Рано или поздно ты станешь моим!"

Мечтай, мечтай!

"Не веришь? Тогда смотри!"

Холод отступил окончательно. Жуткий шёпот стих, оставив меня в покое.

Расслабившись, я невесомо висел во Тьме, словно в толще воды. Неужели всё это реально?

— Шаин...

— Алая? — я встрепенулся, оглядываясь по сторонам, но вокруг была лишь Тьма.

— Мы тебя ждём.

— Орила... — выдохнул я, не переставая осматриваться.

Тьма... и голоса. Проклятье! Похоже, у меня начались галлюцинации.

— Почему ты не идёшь к нам? — прозвучал томный голос Алаи.

— Я не могу. Вы в плену. Да и всё это всего лишь обман. Ваш голос — обман! Во Тьме нет ничего!

— В самом деле? — съехидничала невидимка-Орила.

Кто-то схватил меня сзади. Сильные ноги оплели торс, лишая всякой возможности сопротивляться, к горлу приставили клинок, так что дёргаться было бессмысленно.

— Ты помнишь меня? — прошептала на ухо Орила, горячее дыхание обожгло кожу, голову вскружил неопределённый, но в то же время до боли знакомый запах, который мог принадлежать только Ориле.

— Разве я могу забыть? — я с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. Хотелось повернуться, увидеть её, но мешало упиравшееся в кожу лезвие. Страха не было — Орила не в первый раз меня так встречает...

— Поэтому ты отказываешься от нас? Почему отказываешься бороться? — Алая вынырнула из темноты, протягивая ко мне руки. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Алая. Моя Алая!

— Я никогда от вас не откажусь!

— Разве? — пальцы Алаи — грубые из-за многолетних тренировок с мечом, но одновременно тёплые и нежные коснулись моего лица, погладили по щекам, вызвав дрожь во всём теле.

— Верь мне. Никогда не откажусь! Я приду за вами!

— Даже сейчас? — Алая ехидно оскалилась.

Я вскрикнул! Что-то острое вонзилось мне в бок, пробив насквозь. Боль прострелила тело, заставив выгнуться дугой.

— А... ла... я, — прохрипел я. — За... что?

Моя кровь струйками потянулась вверх. Краем гаснущего сознания отметил, что мы падаем в Бездну.

Алая продолжала ехидно скалиться, а её серая кожа постепенно чернела, покрываясь чешуёй. Серебристые зрачки вытянулись, налились волчьим багрянцем. Из-под белых волос теперь торчала пара загнутых назад витых рогов. Демон!

— Прощай, Шаин, — прошептала на ухо Орила, и зазубренный клинок разорвал горло. Брызнула вверх рубиновая струя...

* * *

Дикий крик разбудил Хоно. Крепыш вскочил с койки, изготовившись к бою. Шестопёр чуть подрагивал в напряжённой руке. С одной стороны — опасаться нечего, ведь это магически изолированное от остального мира помещение, а с другой — ты в Дархасане — в Городе Тысячи Граней. Тут из-за любого угла можно ждать неприятностей в виде кинжала в печень. Особенно ночью. Сейчас как раз время ночное.

Остальные тоже проснулись и теперь стояли с обнажённым оружием, недоуменно переглядываясь. Хотя нет... Гехира и Шаина среди проснувшихся не было.

— Шоб им задницы демон разодрал! — пробурчал под нос Хоно, зашагав к их койкам. — Где эти засранцы? Глухие совсем?

— Кто кричал? — раздался в зале зычный бас по пояс обнажённого, изрисованного вязью татуировок здоровяка Утара, держащего в руках двуручник с широким лезвием.

— Шаин кричал, — послышался из алькова голос Гехира.

— Демон ему в задницу, — повторил Хоно, подойдя к ним.

Остальные тоже подтянулись.

— С тех пор, как погибли Алая с Орилой, — продолжил Гехир, по-прежнему лёжа на койке, — ему постоянно снятся кошмары.

Хоно покачал головой, рассмотрев взмокшего и тяжело дышащего Шаина.

— Из-за девок... — Утар не договорил, получив в бок болезненный тычок локтем. — Хоно!

— Помалкивай, дубина, если не понимаешь, — прошипел тот в ответ.

Здоровяк презрительно фыркнул. Он действительно не понимал. В родном мире женщины занимались лишь домашними делами, ибо не бабское это дело мечами махать. Среди восемнадцати гладиаторов девушек было три — Алая, Орила и Зинра. Последняя хотя бы предпочитала колдовство, что бабе по мнению Утара ближе, чем добрый клинок. Но даже магия не спасла Зинру. Та ещё на первом испытании полегла — так и не вернулась в башню госпожи. И не удивительно. Женщине на поле брани делать нечего! Что же касается чувств Шаина к погибшим гладиаторшам, Утар не понимал такого и подавно. По праву сильного воин может взять любую девку.

— Всё, всё! Позыркали и хватит! — бросил Хоно столпившимся гладиаторам, замахав на тех руками. — Расходитесь!

С коротышом спорить не любили, некоторые даже боялись. Ростом Хоно хоть и не вышел, но рука у него тяжёлая. Так что все поспешили убраться подобру-поздорову. Все, кроме Утара.

— А тебе отдельный поджопник нужон, шоб ушлёпать? — взъярился Хоно, показав здоровяку кулак.

— Оставь его, — бросил Гехир, в своё время хорошо изучивший упрямый нрав великана — второе испытание Гехир проходил в паре с Утаром. — Сам уйдёт, когда захочет.

— А ты, проныра, тож хорош, — не успокаивался Хоно. — Твой друг сума сходит во снах, а ты даже задницу от кровати не оторвал.

— Я ему не нянька. Да и привык я уже.

— Я в порядке, — наконец отозвался Шаин, хотя голос прозвучал подавлено. — Спасибо, Хоно.

— Ну... раз так... — коротыш пожал плечами. — Мож, тебе чой нужно-то?

— Нет.

— Ладно. Идём, Утар, — нахмурив брови, Хоно стрельнул глазами. Взгляд ничего хорошего здоровяку не сулил, если тот останется на месте.

— Что в этот раз? — спросил Гехир, когда шаги ушедших стихли.

— Алая и Орила... они меня убили. Прирезали, как свинью.

— Не завидую тебе, дружище...

* * *

Ночь стала временем пыток. Кошмары посещали меня с завидным постоянством. И всё бы ничего, если б не ощущения, неотличимые от реальных. Страх, холод, боль, запахи, прикосновения — как настоящие. Сколько раз я умирал в царстве Морфея... Хотя после пробуждения большая часть видений расплывалась, мгновенно стираясь из памяти. Оставались лишь давящее чувство своей ничтожности и ощущение ужаса, смешанные с болью. Сегодняшний сон врезался в память, присовокупив к переживаниям ещё и чувство вины. Алая, Орила... Сколько ещё я продержусь? Хорошо, что ужасы снились только раз за ночь, иначе давно бы уже свихнулся!

Я провёл ладонью по лицу и бессильно рухнул на подушку.

Тьма... Она говорила со мной, хотела забрать, поглотить. Что будет, если подобное произойдёт? Обезумею, как Вахираз, и примусь крушить город да собирать кровавую жатву? Меня передёрнуло от подобной мысли.

"Чаще используйте печати предназначения", — нахмурив брови, говорил Гасиф, дабы до парочки бестолковых, в моём и Гехира лице, учеников дошло, что это важно.

"Да, будет больно", — продолжал наставник, помахивая палкой, которую незамедлительно пускал в ход, если мудрые советы до нас не доходили. — "Но чем чаще вы пользуетесь печатями предназначения, тем больше привыкаете к боли. В какой-то миг она станет настолько слабой, что вы перестанете обращать на неё внимание".

Так и оказалось. Гасиф показывал на собственном примере. Покрытая красными завитушками правая рука наставника раздувалась, мышцы набухали, одаривая хозяина недюжинной силой. И после этого Гасиф не корчился от адской боли, как мы с Гехиром. Нет, до уровня наставника мы всё ещё не дотянули, но уже не падаем на колени, исходя криками и чувствуя, будто кожа на предплечьях лопается от ударов огненной плетью.

"С каждым разом сила способностей предназначения будет расти", — наставлял Гасиф. — "Постепенно, по чуть-чуть, но будет. В этом главное отличие от использования гимралов. С ними способности улучшаются сразу, но боль вы ощутите в полной мере, даже если сведетё её на нет упорными тренировками".

До сих пор помню, как использовал заработанные жетоны в башне госпожи Таргин. Пять штук. И каждый подарил незабываемые болевые ощущения, доведя меня до хрипоты.

Я поднял руки и стал рассматривать узоры предназначений, украшавшие предплечья от кисти до локтя. Чёрные спирали на левом, с татуировкой змеи, и белые зигзаги на правом, с татуировкой парящего каргана — птицы света. На среднем пальце правой руки поблёскивало кольцо гладиатора с квадратным чёрным по краям и белым посередине камнем в серебряной оправе. У каждого из нас есть такое. Благодаря ему мы понимаем друг друга, невзирая на то, что говорим на разных языках. Да и в общении с местными сей артефакт помогает. Цвет камня кольца соответствовал цвету узора на предплечье гладиатора. Так уж получилось, что я единственный, у кого два узора, причём противоположных цветов.

С тех пор, как я впервые положил ладони на барельефы с изображениями Всепожирающей Бездны и Белой Звезды в Зале Предназначения, узоры изменились. На левом предплечье он выглядел плотнее.

Тьма... сколько же её во мне?

"Много", — отозвался в голове ехидный голос Вахираза. Могущественного демона и главного врага Дархасана, если не учитывать Нунарти — владычицу проклятых душ, о которой ядары совсем не подозревают. Королева змей сидит себе под землёй, надёжно скрытая от взора повелителей Великих Башен барьером хаоса. Нунарти — одна из голов семиглавой гидры Тиамат... Я скрежетнул зубами. Не хочу думать об этой твари, оказавшейся прародительницей Вахираза. Из-за неё я и страдаю по ночам.

Стоп, Шаин! Как бы там ни было, глупо винить других в том, что происходит со мной. Ведь в конечном итоге все мои беды упираются в одну единственную причину — я сам подписал контракт, сам порезал палец кинжалом-ключом, открывающим врата в Дархасан, сам шагнул в межмировой портал. Никто меня не заставлял.

Да, во мне много Тьмы. Не зря я люблю одеваться во всё чёрное. Но почему со мной говорит Тьма? Я тяжело вздохнул.

"Не забывай, она источник твоей силы", — ответил Вахираз. — "С Тьмой стоит дружить, а не враждовать. Она могущественный союзник".

Союзник ли? Не хотелось бы обезуметь, как это произошло с тобой семь веков назад.

"Со мной всё было иначе. Я слишком долго проторчал запертый в межмирье, обуреваемый жаждой мести".

Предлагаешь в следующий раз во сне отдаться ей? Я усмехнулся. Идиотская мысль.

"Попробуй", — съязвил демон. — "Кто знает, что ты обретёшь?"

Или потеряю...

Глава 2

Толпа восторженно ревела на трибунах.

Выходя вслед за соратниками на раскалённый рыжий песок ристалища, Инад и не подозревала, что арена окажется столь огромной, а трибуны — высокими. А сколько тут народа, собравшегося лицезреть кровавые зрелища! Сидя в зале ожидания, Инад даже сквозь закрытые ворота слышала многоголосое улюлюканье черни, алчущей жестокого представления. "Собралось их, наверно, десять тысяч", — подумалось ей. А сейчас, когда гладиаторы вышли на свет из чрева миниатюрных подобий башен повелителей, она широкими от удивления глазами смотрела на трибуны.

"Да их тут не меньше сорока тысяч!" — облачённая в длинное чёрное платье свободного покроя с разрезами на бёдрах Инад тряхнула головой; шесть длинных чёрных кос, достигавших талии, дёрнулись за спиной.

— Волнуешься? — с усмешкой пробасил сзади здоровяк Ухеш, песок под его сапогами жалобно скрипел.

Перед мысленным взором Инад встала наглая ухмылка смуглого гиганта — она еле доставала макушкой до его могучей груди.

— Заткнись, верзила, — она грустно улыбнулась, вспоминая, через что им пришлось пройти рука об руку, прикрывая друг друга. И всё это ради того, чтобы сойтись на арене с такими же, пусть из вражеских команд, но — гладиаторами. Им ведь тоже пришлось пережить немало, чтобы оказаться тут.

"Мы будем убивать друг друга", — подумала она, но снова тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Здесь и сейчас, главное — победа. Придётся приложить все силы, умения и знания, чтобы не умереть, чтобы умерли другие.

— Дождись меня, Риза, — прошептала Инад. — Я вытащу тебя, сестрёнка, только потерпи. Надо всего лишь победить.

Карие глаза девушки сменили цвет на синий, налившись льдом. Пальцы стиснули рукояти шакрамов, голубой геометрический узор на правом предплечье вспыхнул на миг и погас.

— Тише, тише, девка, — пробурчал Ухеш. — Успеешь ещё пролить кровь.

До сих пор ухмылявшийся здоровяк помрачнел, нахмурившись. Скоро он с Инад увидит главную цель, которую необходимо убрать в первую очередь. Любой ценой, как выразился господин Аргал. И с чего бы повелителю северной башни так волноваться из-за какого-то гладиатора?

Тем временем все пять команд выстроились друг перед другом, образовав пятиугольник.

— Видишь его? — взоры Инад и Ухеша устремились к гладиаторам юго-западной башни.

— Да, — ответил Ухеш. — Как и говорил господин, гладиатор с узорами на обоих предплечьях. Странно это.

— Думаешь, он опасен? — девушка усмехнулась, оттолкнув носком сандалии непонятно каким образом оказавшийся на песке белый камешек.

— Девка, ты иногда тупишь, — как можно тише прорычал верзила. — Был бы он не опасен, предупредил бы нас сам господин?

— А ты слишком умён для такой груды мышц, — Инад улыбнулась.

Она с интересом разглядывала свою цель. Вроде ничего примечательного, если не учитывать узоры двух цветов. А не учитывать это было бы величайшей глупостью! Во всём остальном мужчина обычен: не старше тридцати, ростом и телосложением не вышел, одет в лёгкие кожаные доспехи чёрного цвета. Нагрудник, естественно, без рукавов — при использовании способностей узоры на предплечьях рвали в клочья любую одежду, даже самые прочные доспехи не выдерживали подобного издевательства. Ещё одна особенность — при нём не видно оружия. Маг? Или надеется на силу способностей? Впрочем, это ни о чём не говорит. Может, он носит какое-то потайное оружие? Инад усмехнулась. Что ж, посмотрим, каков ты в бою.

Девушка была почти уверена, что худой, долговязый мужчина, облачённый в такие же кожаные доспехи, и коренастый коротышка в кольчуге и с шестопёром — друзья главной цели. Рядом, даже в строю, стараешься держаться соратников. Инад так и поступила. Ни с кем из гладиаторов она так не сблизилась, как с Ухешем... И вот эта самая парочка внушала уважение. У долговязого на правом предплечье красовался ядовито-зелёного цвета узор из прямых линий, его мрачный взгляд отталкивал — обладатель такого взгляда явно привык убивать без раздумий. А вот коротышка... пожалуй, с ним лучше не связываться вообще. На предплечье того вился узор из красных завитушек, как у Ухеша. Так что Инад прекрасно знала, на что способен воин, помеченный этой печатью предназначения.

— Коротышка твой.

— Пфф! Всё ещё боишься мне подобных, девка? У них нет моего Гутзура, — Ухеш хлопнул по рукояти секиры, которую держал на плече. — Так что тебе нечего опасаться.

— А сейчас тупишь ты, верзила, — усмехнулась Инад. — У коротышки может быть иное, не менее страшное оружие.

— Что ж, тогда выйдешь против белобрысого татуированного здоровяка с двуручником, который стоит рядом с долговязым.

— Ухеш! Ты в своём уме? У него тоже красный узор!

Гигант пожал плечами.

— У него обычное оружие. Справишься.

— С чего такая уверенность? — Инад покосилась на друга, удивлённо вскинув бровь.

— Чую. Можешь мне поверить.

* * *

Солнце нещадно пекло, рыжий песок исторгал тепло, знойный воздух вокруг подрагивал. Это не арена, а духовка какая-то! Ненавижу жару! Выстроилось нас пять десятков с лишним, стоим, разглядываем друг друга, и как идиоты ждём непонятно чего. Тело под доспехом и волосы уже взмокли, можно реки пота из меня выжимать. Толпа на трибунах тоже раздражала, так как не унималась ни на мгновение. Улюлюкает так, будто мы прям сейчас сорвёмся с места и примемся кромсать друг дружку на потеху черни!

А ещё не люблю, когда на меня пялятся. Заинтересованный взгляд явно исходил от команды гладиаторов северной башни.

"Аргаловы ребята", — усмехнулся Вахираз.

И?

Раньше, когда я слышал это имя, меня охватывала дрожь, а из глубин души поднималась непонятная лютая ненависть. Сейчас оно вызвало лишь раздражение.

"Похоже, Аргал про нас с тобой что-то знает, поэтому посоветовал своим гладиатором присмотреться к тебе".

В таком случае пусть смотрят — не жалко.

"Только не удивляйся потом, что им страсть как захочется тебя прикончить", — демон хихикнул.

Мы на арене, тут собралось пятьдесят три гладиатора, и все хотят друг друга убить.

"Не спорю. Только воины северной башни проявят излишнее рвение в отношении тебя".

Вот и поглядим.

Затрубили невидимые рога, я вздрогнул от неожиданности. Трибуны стихли. Над ареной разносился утробный гул преисподней. Стоявший слева Гехир обнажил кинжал, готовясь к худшему. Хоно хмурился, постукивая шестопёром по наплечнику. Утар морщился и рычал — драконий хор, распространявшийся на всей округу, ему явно не по душе. Мы приготовились к битве с неведомым противником. Это Дархасан, мать его! Не удивлюсь, даже если сейчас на нас хренакнется метеорит. Правда, удивляться тогда вообще будет некому...

Но смолкли адские трубы, уснули драконы, на арену опустилась гнетущая тишина.

— Не нравится мне всё это, — пробурчал Хоно. — Ох, не нравится!

— Будто я, блин, в полном восторге! — я приготовился использовать световой щит, левой рукой достал висевший за спиной миниатюрный самозарядный арбалет. Пять болтов в обойме, один выстрел в полторы секунды — не собираюсь преждевременно светить атакующие способности без нужды. Запасную обойму я оставил в рюкзаке, всё равно в бою не успею перезарядить.

— Треклятый город, треклятая арена! — процедил Гехир.

Ну да... без сюрпризов тут не обойдётся. Хотя какой это сюрприз, если ты заранее знаешь, что тебя собираются "обрадовать"?

* * *

Всеблагой Ану! Она не лгала! Действительно Вахираз! Эту ауру не спутать ни с какой другой!

Он знал, Таргин лгать не могла, но до последнего верить в её слова не хотелось.

Развалившись в кресле, Аргал взирал серыми глазами в развернувшийся в воздухе огромный магический экран, обозревая арену в мельчайших подробностях. Ракурс менялся по мысленному приказу хозяина башни. Ядар рассматривал лицо Шаина, губы Аргала были плотно сжаты, на скулах то и дело играли желваки.

— Всё-таки прорвался, старый враг... Ты по-прежнему хочешь отомстить, Хави?

Аргал прикрыл глаза, мысленно устремляясь в далёкое прошлое. Проклятье! Он ведь знал о последствиях, но всё равно сорвался, не удержал эмоции в узде. Молод был, разум легко поддавался волне страсти или гнева, а власть пьянила. Видел бы великий Мардук Аргала в те времена. Грозный предок точно всыпал бы юнцу огненных плетей.

И вот он — результат непоправимой ошибки... стоит на арене, весь собран, внимательными карими глазами смотрит по сторонам. И ведь совсем не похож на демона!

— И что мне с тобой делать, Хави? — спросил Аргал в пустоту. — Снова убить и заточить в межмирье?

Аргал прикусил губу. Нет! Страх и злость не советчики в таких делах. Уже успел убедиться. Но что делать? Что?!

— Вряд ли ты простил меня... иначе б не рвался в Дархасан с таким упрямством!

Ядар тяжело вздохнул.

— Будь, что будет.

— Где же закончится твой путь, Хави? — Далим улыбнулся, рассматривая Шаина на таком же экране.

— Повесели нас, Хави, — Инилан хищно облизнула губы.

— Интересно... — на почти всегда бесстрастном лице Нурнан отразилась тень удивления, на миг в изумрудных глазах блеснула и тут же погасла искорка радости. — Выживи, Хави.

— Удачи, Хави. Победи ради меня, — с надеждой произнесла Таргин.

* * *

— Приветствуем всех, кто пришёл на открытие Турнира Пяти Башен! — прогремел над ареной ехидный мужской голос.

— Какого... — Инад дёрнулась, но замерла на месте — на плечо легла тяжёлая ладонь Ухеша.

— Тихо, девка. Это всего лишь голос, — гигант ухмыльнулся.

— И конечно, мы приветствуем самих участников, без которых невозможно было бы устроить это ежегодное поистине прекрасное зрелище!

— Я чувствую себя диковинкой, на которую пришли поглазеть идиоты, — прошипела Инад.

— Ты и есть диковинка, а толпа и есть идиоты, — буркнул Ухеш и смахнул с наголо бритой головы бисеринки пота.

— Вы уже заждались? — продолжал греметь голос.

Трибуны огласил дружный рёв толпы.

— Тише, тише, тише!

Народ продолжал улюлюкать.

— Тихо, я сказал!!! — прозвучал голос в разы громче, зрители тут же стихли. — Вот! Так-то лучше. Так... о чём это я? Ах, да. Вы все в недоумении, наверно, хе-хе, почему же мы всё ещё не начали турнир. Хо-хо! Вы не поверите!

— Задрал уже! — прошипела Инад.

Ухеш молчал, внимательно осматриваясь по сторонам. Чутьё подсказывало гладиатору, что турнир идёт уже совсем не так, как должен.

— В этом году турнир будет поистине великолепен и неповторим! Вы уже наслышаны о гладиаторе, в одиночку одолевшем демона-разрушителя? Знаете, что он вышел живым из Пустоши Демона? Хо-хо! Конечно, знаете! Ведь до него никто подобного не совершал за семь сотен лет, со времён образования пустоши!

Ухеш напрягся. Да, он тоже слышал о подвигах какого-то гладиатора, но считал всё это везением новичка.

— И что? — огрызнулась Инад, но умолкла, увидев хмурый взгляд гиганта.

— Не нравится мне всё это, девка.

Инад удивлённо приподняла брови. Ухеш нервничает? Быть беде!

— Итак, повелители нашего славного города в этом году преподнесли всем нам чудесный подарок! Вы ведь любите зрелища? Так возрадуйтесь! Зрелища обещают быть захватывающими и неповторимыми! Потому что сегодня на арене оказался тот, кем по ночам вы пугаете детишек, рассказывая им жуткие истории! Великий Вахираз — демон, уничтоживший сотни кварталов Дархасана, погубивший тысячи невинных жизней — здесь и сейчас на арене!

Толпа забурлила. Послышались недовольные крики. Люди поверили сразу, ведь с такими вещами не шутят, тем более устроители турнира до сих пор не обманывали ожиданий черни. Но, невзирая на явную опасность, никто не бросился прочь с насиженных мест. Ристалище надёжно прикрывал невидимый магический купол — зрителям ничто не угрожало, в отличие от гладиаторов.

— Инад, готовься! — пробасил Ухеш, стиснув рукоять секиры.

* * *

Меня прошиб озноб! Что за хрень несёт этот долбанный комментатор?! Если Таргин раскрыла мой секрет... Задница! Это может плохо кончиться!

На плечо легла ладонь Гехира. Не считая Алаи и Орилы, он единственный, кому я доверил тайну. Тяжело было держать всё в себе, вот и рассказал ему о Вахиразе — будто разделил с ним груз ответственности, и стало как-то легче на душе. Как и девушки, Гехир поначалу воспринял мои слова в штыки. А как иначе? Одно дело привязанный ко мне демон, подчиняющийся моим приказам, и совсем другое — когда в твоём соратнике сидит некая тварь, способная таких дел натворить, что никому мало не покажется! На месте Гехира я б тоже нервничал. И сейчас его поддержка оказалась как нельзя кстати. Хорошо, когда есть тот, кто прикроет спину.

— Гляньте, что творится! — в довесок Хоно помянул женщин лёгкого поведения, тыкая пальцем в середину арены.

А мы и так видели. Коротышка не сдержал эмоций. В песке постепенно разрасталась чёрная воронка, заставившая всех нас отступить как можно дальше и рассредоточиться. Я уже ни черта не понимаю! Что надумали устроители турнира? Явить люду Вахираза? Так это же я, а не эта хрень в центре арены!

"Обиделся, что тебя лишили славы?" — съязвил демон. — "Помнится, кто-то неуклонно заявлял, что его зовут Шаин".

Заткнись, Вахираз!

"Ничего, посмотрим, как ты запоёшь, когда мы сольёмся в одно целое!"

Не до тебя сейчас!

Из вихря на песке вынырнули кончики кривых рогов, затем появилась и уродливая кабанья башка на толстой шее, широкие плечи и мощная грудь, покрытые густым чёрным мехом. Тварь стояла на когтистых мускулистых лапах, длинный хвост хлестал песок. Увитые буграми мышц руки держали гигантский двуручный меч. Тёмной скалой девятиметровый демон возвышался над нами. Красными глазками чудовище осмотрело трибуны, потом взглянуло на нас и, раскрыв клыкастую пасть, издало душераздирающий рёв.

— И нам с этой гигантской кучей дерьма драться? — Хоно поёжился, втянув в плечи голову. — Я теперь чувствую себя совсем мелким!

— Убейте! Убейте Вахираза! — заревела толпа.

"Я сейчас умру от смеха!" — демон захихикал, затем и вовсе залился раздражающим хохотом.

Заткнись!

— Что бум делать, Шаин? — у Хоно дрогнул голос.

— Ты у меня спрашиваешь?!

— Нет, у базарной шлюшки! Конечно, у тебя! Кто из нас убийца демонов, а?!

Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!

Тварь взмахнула мечом.

— Бежим! — крикнул я и ринулся со всех ног как можно дальше от чудовища. Остальных упрашивать не пришлось.

Твою мать! Этот демон даже больше того, что призвал покойный Ильрах по мою душу!

— Как бежим? Куда?! — пропыхтел Хоно, быстро перебирая короткими ногами.

Нашу идею положительно приняли гладиаторы остальных команд. Но бежать некуда — арена огорожена шестиметровой стеной.

— И что дальше? — пробасил Утар, прижавшись спиной к монолитным каменным блокам.

— Не догадываешься? — Гехир процедил сквозь зубы. — Дальше — жопа! Всё! Кончится турнир прямо сегодня!

— Убейте Вахираза!!! — не унималась толпа.

— Спуститесь сюда и сами убейте! — Хоно хлопнул левой ладонью по локтю, направленному в оскорбительном жесте на трибуны.

— Шаин, надо что-то делать! — Гехир не отрывал взгляда от твари, держа перед собой кинжал.

И он туда же! Записал меня в командиры. Да и не только он — девять пар глаз требовательно уставились на меня. Вашу мать! Я сам не знаю, что делать!

Демон смотрел то на одних, то на других гладиаторов. Выбирает цель, тварюга!

— Шаин! — заорал Хоно, так как тварь развернулась и шагнула к нам. — Что делать?! Я не собираюсь подыхать тут просто так!!!

* * *

— Это и есть Вахираз? — сидя в мягком кресле на одном из балконов, отведённых для важных гостей, Алхан Иль-Хадиф — сорокаоднолетний наместник подземного Дархасана разглядывал суматоху на арене, недоверчиво приподняв бровь.

Демон гонялся за гладиаторами, безуспешно пытаясь попасть по мелким и вёртким целям. Хоть и огромная, но всё же медлительная тварь, отвлёкшись на одну жертву, получала в бок или спину магический заряд. Огненные шары да молнии то и дело вгрызались в шкуру чудовища, но особого вреда не наносили, ещё больше раздражая демона.

— Нет, мой господин, — стоя позади повелителя, произнёс облачённый в синюю мантию Эгдер Иль-Самид — шестидесятилетний маг и советник. — Вахираз — один из гладиаторов. Вы должны помнить убийцу демонов, который почти год назад убил тварь, прорвавшуюся в подземный город. Вы даже наградили его жетонами.

— Шаин? Ты посоветовал поставить на него деньги.

— Да, мой господин. Уверен, он будет бесспорным фаворитом этого турнира.

— Хм, — Алхан погладил бороду, нанизанные на пальцы перстни с крупными камнями заблестели в лучах света. — Что-то он, как и все остальные, неважно выглядит против этого демона.

— Просто потерпите, мой господин. Уверен, всё завершится весьма зрелищно и неожиданно.

* * *

Чёрт! Единственное, что я смог предложить — это долбать тварь магией издалека. Не считая меня, в нашем отряде ещё трое владеют магическими способностями. Предложение было принято одобрительными кивками — никому не хотелось приближаться к демону на расстояние удара гигантским двуручником. Наши маги и сами знали, что делать, но в критический миг что-то в них надломилось, и все решили слушаться меня.

— По очереди! — кричал я. — Не давайте ему сосредоточиться на ком-либо!

Нашу тактику тут же перехватили и гладиаторы других команд. Мы заставили тварь кружиться волчком — демон оказался безмозглым, иначе давно раскидал бы мелких противников по песку. И раскидает, стоит только ему сосредоточиться на какой-нибудь цели и начать планомерно убивать гладиаторов одного за другим. Но мы в любом случае долго не протянем — магические силы не резиновые.

Гехир требовательно смотрел на меня.

— Я не волшебник! — огрызнулся я. — Что я с ним сделаю?!

— И это говорит тот, кто в одиночку справился с гигантским демоном, в то время как мне и Алае оставалась лишь трусливо бежать? — друг схватил меня за грудки, в глазах проныры свирепствовала ярость.

— Мне было кого защищать! — я рванулся, но Гехир крепко меня держал.

— Защищать, говоришь?

Он отпустил меня и развернулся к демону.

— Что ты задумал?

— Драться, конечно. Дам тебе повод расшевелиться, — Гехир хмыкнул.

— Мы тебя одного не оставим, — с боков к нему пристроились Утар и Хоно.

— Идиоты безмозглые!

— Ну да, были бы с мозгами, не звались бы идиотами, — хохотнул Хоно.

Сумасшедшая троица с отчаянным криком ринулась на врага.

— Вашу мать!!!

Я рванул вслед за безумцами. Ненавижу бегать! Догоню, прибью паршивцев!

— Глядите, что происходит! — прогремел комментатор. — Смельчаки, хо-хо!

Надеру задницы этим смельчакам! Дайте только догнать! Удивительно, но даже коротконогий Хоно не отставал от здоровяка Утара, размашистыми скачками мчащегося за Гехиром.

— Стойте, придурки!

Тварь повернулась на обезумевшую мелюзгу, мчащуюся к ней, и замерла от неожиданности. Даже магические удары, сыплющиеся с боков и спины, теперь её не отвлекали. Осознав, что жратва сама бежит в пасть, демон взревел и взмахнул мечом.

— Нет!!! — я протянул к друзьям правую руку, белый узор на предплечье ожил, заставив меня поморщиться от ощущения сотни тоненьких уколов, будто крапивой хлестнули по коже.

Гигантский клинок застыл высоко над башкой твари, блеснув в лучах солнца, и ринулся к земле.

Дааааанг!!! Колокольный звон разнёсся над ареной. Лезвие меча застыло в метре от моих друзей, ударившись в световой купол. Ветер взметнул тучу пыли.

— Ого! Убийца демонов в деле! Глядите, что творит!

Толпа восторженно заревела.

Я скрипнул зубами, удерживая защитный барьер. Демон вновь занёс меч для удара.

— Гехир, Хоно, Утар! Действуйте!!!

Они ринулись за пределы купола. Всё равно тупая тварь шандарахнет по нему!

"Даааанг!" — разнеслось над ареной, а затем чудовище заревело от боли и отступило на шаг. Троица тут же вернулась под защиту. На скуластой физиономии Утара сиял звериный оскал, лезвие двуручника и его грудь заляпала чёрная кровь.

— Вот он пример слаженной командной работы! — восхитился комментатор. — Ну, наглецы, оттяпали великану палец на ноге! Только этого всё равно будет мало для победы!

Магические атаки не прекращали сыпаться на демона со всех сторон. Какофония взрывов, смешавшаяся с шипением молний и звоном ледяных стрел, гремела вокруг чудовища. Теперь, когда внимание твари полностью поглотили мы, остальные осмелели и лупили по гигантской цели всем что есть.

— Шаин, ты продержишься? — Гехир взволнованно смотрел на меня.

— Должен! — процедил я, морщась от боли. Неприятно, раздражает, но всё равно это куда терпимее, чем когда кожу на руках будто сдирали зазубренными лезвиями! Гасиф нас хорошо гонял.

Что-то мелькнуло за спиной демона, и на его хвост рухнула здоровенная секира. Чудовище вновь заревело от боли.

— Вот это да! Ухеш, по прозвищу Крушитель, не собирается оставаться в стороне и смотреть, как вся слава достаётся отряду Убийцы Демонов!

Что за Ухеш? Чёрт, не до него!

— Нужно выбить меч из рук твари! — прокричал я.

— Как?! — Утар уставился на меня, как на сумасшедшего.

— Ты сбрендил? — отозвался Хоно.

— Ты что-то придумал? — спросил Гехир.

— Да! Нужно лишить демона оружия! — придётся раскрыть одну из атакующих способностей... и что ещё хуже — обратиться за силой к Тьме!

— Хорошо, сделаю! — Гехир взял кинжал обратным хватом.

Чего? Сделает?! Теперь пришла моя пора удивляться.

Клинок твари в третий раз рухнул на световой купол, заставив меня упасть на колено — ни я, ни защита не выдержим подобного издевательства! Ещё один удар, и всё!

Я оторвал взгляд от песка, Гехира не было — исчез, как сквозь землю провалился. Всего на миг отвлёкся! Секундой ранее стоял рядом с Хоно и Утаром. А эта парочка вновь кинулась за пределы защиты кромсать великану пальцы.

За спиной твари завихрилась синева, а затем сияющие диски принялись кромсать ноги чудовища. Слева кто-то оплёл свободную лапу демона десятками красных плетей. Дёрнул, заставив врага накрениться. Это ж какой силой нужно обладать, чтобы сдвинуть эту громадину с места! А громадина ревела от боли, злобы и от бессилия что-либо сделать с мелкими тварями.

— Инад, по прозвищу Синий Смерч, и Паучиха Далра вносят свою лепту комариных укусов! Хо-хо! Эта мелюзга заклюёт демона насмерть!

Хоно и Утар не вернулись под купол! Чёрт! Если тварь снова врежет...

Что-то с громким звоном упало на землю, взметнув тучу песка в небо и без того загаженное от пыли.

— Шаин, действуй! — Гехир возник рядом со мной.

— Что? — я с удивлением смотрел на друга.

— Делай, что задумал! Сейчас! — он дёрнул меня за плечо.

Меч демона!

Использовать клинок смерти я до сих пор не научился толком. Эта способность лишает сознания, а мне не хотелось бы после убийства демона валяться на песке безвольной куклой. Не дорос я пока до столь разрушительной магии, хоть Вахираз и снизошёл до объяснений, рассказав, как пользоваться Тьмой эффективнее.

Я погасил световой купол и протянул левую руку к валявшемуся в стороне оружию демона. Чёрные спирали ожили, кожу ожгла боль, я стиснул зубы, поморщившись. К семиметровому мечу от предплечья ринулись чёрные нити, превратились в гигантскую четырёхпалую песчаную руку, схватившая за середину блестевший клинок. Песок из-за магии тьмы окрасился в чёрный цвет.

— Что творится! Что творится! Вы только посмотрите! Невероятно! — визжал комментатор, чем только раздражал меня! Толпа поддерживала засранца радостным ором.

Я напрягся и потянул меч. Ещё пара секунд, и оружие застыло в метре над моей головой, направленное остриём в бывшего хозяина. Демон обезумевшими глазами смотрел на уставившееся ему в грудь лезвие.

— Получи, тварь! — я махнул рукой, будто метнул копьё.

Гигантская чёрная лапа повторила моё движение. С противным хрустом меч вошёл в грудь чудовища, круша кости, разрезая внутренности. Демон захрипел и попятился, ухватившись руками за клинок. Чёрная кровь обильным водопадом потекла на песок.

— Сдохни!

Песчаная рука толкнула меч снизу вверх, разрезая тварь от груди до подбородка. Развеяв магию тьмы, я смотрел на проткнутого врага, будто насаженного на булавку здоровенного жука. Дышать было трудно из-за витавшей в воздухе пыли. Да и сказывалась усталость из-за траты магических сил.

— Бежим! — возник рядом Хоно, изгвазданный вперемешку в чёрной крови и песке. — Эта тварь сейчас грохнется!

Гехир схватил меня за руку и потянул за собой, заставив вспомнить об Алае. Именно так она тащила меня, когда мы удирали от Ильраха. Как давно это было? А помню так, словно это происходило вчера. Если б не Алая, я бы тогда погиб. Чёрт! Стиснув зубы, я перебирал ногами. Все бросились врассыпную — подальше от демона.

Земля под ногами дрогнула. Мы остановились и развернулись. Тварь лежала на песке мордой вниз, окутанная клубами пыли. Из затылка стальным обелиском торчало лезвие, с которого стекала чёрная кровь, и сползали ошмётки плоти.

— М-да! — протянул Хоно и ткнул меня локтем в бок. — Задал ты жару, Шаин.

— Вы тоже молодцы, — выдохнул я, улыбаясь через силу. — Без Гехира не справились бы вообще.

Царившая некоторое время на трибунах тишина разорвалась в клочья — толпа ликовала.

— Шаин! Шаин! Шаин!

— И вся слава тебе, — Утар смачно сплюнул.

— Забирай, если хочешь, — бодаться с этим упрямцем не было ни сил, ни настроения.

Народ рукоплескал и продолжал выкрикивать моё имя. Все смотрели на нашу четвёрку, и от обилия восторженных взглядов становилось не по себе.

— Тише, тише! — прогремел комментатор и хихикнул. — Шаин молодец, вот только он и есть Вахираз!

Трибуны быстро смолкли.

— А вы думали, что Вахираз — эта вот та мёртвая куча дерьма? Хе-хе! Сюрприз!

Ну всё. Карты выложены на стол, и мои все биты!

Я стоял, не шелохнувшись, словно молнией поражённый. Хоно и Утар шарахнулись от меня, как от прокажённого; двуручник и шестопёр были готовы защищаться или атаковать.

— Гехир, подь сюда! — прохрипел коротышка.

— Зачем? — проныра пожал плечами и положил ладонь на моё плечо.

— Он же демон!

— Только потому, что это сказал орущий со всех сторон голос? — Гехир усмехнулся. — Даже если и демон — что с того? Почти год я провёл бок о бок с Шаином — и могу за него поручиться.

— А что он сам скажет? — пробасил Утар, кончик меча чуть подрагивал в напряжённых руках.

Действительно, что? Скажу правду, и получится, что я попытался предстать светлым и пушистым, а Гехир окажется лжецом. А если не сознаться сейчас, то в дальнейшем истина рано или поздно всплывёт — невозможно удерживать мяч под водой бесконечно долго, руки, в конце концов, всё равно устанут.

— Не сомневайтесь! Шаин — это Вахираз! — прогремел комментатор. — Посмотрите! На ваших глазах часть песка почернела. Это сила демона песков Вахираза!

Толпа заулюлюкала, стала освистывать меня.

— Убейте демона! Смерть Вахиразу!

А ведь только что восхваляли...

Гехир хотел сказать что-то ещё, но я остановил друга, положив ладонь на его грудь.

— Ты хотел славы, Утар? — я усмехнулся. — Ну так вперёд. Убей меня, и толпа будет выкрикивать твоё имя. Давай! Я даже сопротивляться не буду.

Я показательно расставил руки в стороны.

Гехир дёрнулся, Утар зарычал, а Хоно ринулся вперёд, преградив здоровяку дорогу.

— Погодь, болван! — коротышка шестопёром отвёл лезвие двуручника в сторону.

— Смерть Вахиразу! Смерть Вахиразу!

— Ты чего лезешь, Хоно?

— А того, тупица, что демон не станет жертвовать собой! Одержимые так не делают! — Хоно с интересом покосился в мою сторону. — Ты действительно поддался бы? Умер бы от меча Утара?

— Нет, — я мотнул головой. — Я, как и вы, надеюсь победить на турнире.

— Хм. Теперь понимаю, почему погибли Алая и Орила, а ты выжил.

У меня дёрнулось веко.

— Ни хрена ты не понимаешь! — вспылил Гехир.

Хоно смерил взглядом проныру.

— Вижу, он тебе здорово мозги прочистил! Убивать не станем, Шаин. Но держитесь от нас подальше!

— Как скажешь, — выдохнул я.

— Идём, Утар.

Глава 3

Толпа рукоплескала уходящим гладиаторам. Зрители остались довольны открытием турнира, однако, несмотря на это, всё ещё слышались крики "Смерть Вахиразу! Убить Вахираза!".

Фахиса улыбнулась, облизнула губы. Правда, никто не видел улыбку викары, находившейся за изнанкой эфира. А как иначе? Только так она могла скрыться от взоров недремлющих светлых магов и без страха наблюдать за поединком. Здесь, на Тёмной Стороне Солнца, как ещё викары называли изнанку эфира, цвета инвертировались, теряли сочность. В белом небе сиял диск чёрного светила, а ночью над головой не мерцали звёзды. Если бы за изнанкой оказался обычный человек, его бы оглушила царящая тут тишина. Тёмные маги и демоны, напротив, могли слушать обычные звуки даже отсюда.

Внешне Фахиса почти ничем не отличалась от человека. Только способные удлиняться клыки могли её выдать. Правда, для узревшего их всё кончалось печально. Так что викара не боялась показываться на людях. Однако светлые маги могли видеть и чуять демонические ауры. А на арене их хватало. Вот и приходилось прятаться за изнанкой эфира.

Великий Вахираз вновь показал свою силу. Конечно, было бы интереснее наблюдать, как он в ярости разносит эту арену в пыль, как обращаются в чёрный песок жалкие людишки... Но что тут поделаешь? Он изменился, стал сдержанным. Фахиса до сих пор не понимала почему. Любой демон знал, сколь сильна ненависть Вахираза к ядарам. А он почему-то решил развлечь повелителей Дархасана в их игрищах. Это ни в какие рамки не лезло...

Ещё сильнее Фахису изумляло, что Вахираз готов пойти на всё ради двух человечьих самок, оказавшихся в плену госпожи Нунарти. Даже переступить через себя, пойти на унижение. Ради двух человечьих шлюх! Фахиса брезгливо скривила губы. Хуже всего, что и она сама теперь — та ещё шлюха. Ну и что, что демон? Ну и что, что убийца? С Вахиразом она почувствовала себя иначе. Совсем, совсем иначе. Людей она убивала. А Вахираз... пусть он внешне и казался человеком, но его тёмную силу Фахиса смогла ощутить по-настоящему. Не там — в Пустоши Демона, когда обуреваемый чувством вины и ненависти он от бессилия колошматил кулаками по чёрному песку. Это случилось позже. Именно тогда Фахиса почувствовала зависть к Алае и Ориле. Закрыв глаза, викара погрузилась в воспоминания. Против воли внизу живота растёкся жар...

* * *

Это произошло за три месяца до начала турнира. Как обычно, Фахиса следила за Вахиразом по приказу Нунарти. Следила издалека, не вмешиваясь. Но, честно говоря, ей это постоянное наблюдение порядком надоело. Ну что может выкинуть подопечный? Он только и делал, что тренировался вместе с Гехиром у Гасифа, а также выполнял еженедельные поручения наставника. Но и перечить приказу госпожи викара не смела — следить неустанно и днём, и ночью. Если возникнет что-то неожиданное или непонятное в поведении Вахираза — тут же докладывать. Но время шло, а если быть точнее — уныло тянулось, ползло, как гусеница, и ничего необычного в действиях подопечного не наблюдалось. И эта однообразность сводила Фахису с ума. Шесть месяцев! Целых шесть месяцев прошло, а викара за это время ни одного смазливого человеческого самца не изнасиловала, не убила, не выпила крови. А для вампира и суккуба в одном лице, коя Фахиса и есть, это оказалась невыносимо. Страшнее пытки не придумаешь! Только страх перед Нунарти сдерживал викару.

Ладно. Если нет возможности поиграть с какой-нибудь жертвой, можно поиграть с Вахиразом. Ведь госпожа Нунарти на этот счёт никаких приказов не отдавала. Можно даже будет чуть-чуть его крови отведать. Фахиса оскалилась, блеснули в свете луны обнажившиеся клыки. Не страшно, от одного глотка не умрёт. Да и не рискнула бы викара пить всю его кровь. У Вахираза есть привязанные к нему прислужницы. Они не допустят смерти хозяина. А точнее вообще не позволят, чтобы Фахиса вонзила зубы ему в шею... если Вахираз не разрешит. А он разрешит — никуда не денется. Она знала, как на него надавить.

Фахиса приближалась к постоялому двору, где и заночевал подопечный. Викара чувствовала на себе похотливые взгляды, проходящих мимо мужчин. Обычно дархасанские женщины одевались скромно и не сверкали прелестями, в отличие от жриц любви. Но последние встречались в соответствующих заведениях или стояли неподалёку от них, заманивая покупателей ночных услад, а не разгуливали по городу в чёрных платьях с вырезами на бёдрах и груди. Ну так Фахиса и не занималась любовью в публичных домах, предпочитая увлечь какого-нибудь смазливого юнца вглубь лабиринта грязных переулков, и там уже утащить жертву за изнанку эфира. А на следующее утро кто-нибудь обнаруживал лежащий в куче мусора иссохший труп, который никто опознать не мог. Фахиса не просто выпивала кровь, а в процессе соития поглощала ауру человека, вычищая любые её отпечатки из пространства эфира. В итоге красивого юношу забывали все. Даже родители, которые сильно удивлялись, найдя вещи погибшего сына, и никак не могли вспомнить, откуда они взялись в их доме.

Фахиса поднялась по скрипящим деревянным ступенькам, толкнула ладонью дверь. В ноздри ударили запахи вина, пота, блевотины смешавшихся с ароматами благовоний и киаштали — дурман-травы, усиливающей сексуальное желание. В уши ринулась волна звуков: пьяных да грязных, хохочущих и распевающих пошлые песни мужчин, одуревших от дыма наркотика, пропитавшего собой всё помещение. Развалившись на подушках, они тискали в объятиях полуобнажённых девиц, которые то и дело повизгивали, когда мужланы щипали их за вожделенные ягодицы.

Фахиса двинулась через зал. Приходилось смотреть под ноги, перешагивать через лужи вина, опрокинутые бутылки. А ещё отмахиваться от наглых лап, тянущихся к её бёдрам, сверкающим в разрезах платья. Викара брезгливо скривила губы. Будь её воля, она устроила бы этим людишкам кровавую баню. Но нельзя. Этим она только выдаст себя, и на следующий день ей на хвост сядут светлые маги.

Фахиса зашагала по коридору, оставив за спиной похотливую чернь. Боковые ответвления вели в отдельные комнаты, откуда доносились сладострастные стоны и лукавое хихиканье блудниц. Викара аж зажмурилась от удовольствия, предвкушая грядущее. Добравшись до лестницы, она поднялась на второй этаж. Тут тоже из-за закрытых дверей слышались звуки любви.

Странно. И почему Вахираз — один из великих шеду — опускается до ночёвки в подобных заведениях. Шеду достойны большего и лучшего. Может, всё дело в том, что семь месяцев назад Вахираз провёл ночь в точно такой же дыре вместе со своими человеческими самочками? Такие места навевают воспоминания? Проверим...

Встав перед нужной дверью — за ней явно ощущалась мощная демоническая аура, Фахиса улыбнулась и наложила на себя иллюзию.

Как и ожидалось, дверь закрыта изнутри. Но для викары, способной обращаться в тень за изнанкой эфира, это не преграда. Иное дело — магические барьеры...

— Что ж, Великий Вахираз, — прошептала Фахиса. — Посмотрим, устоишь ли ты перед моими чарами.

Её тело стало бесплотным. Силуэт потемнел, расплылся, стоило демонице шагнуть за грань реальности. Точно призрак, она прошла сквозь дверь и материализовалась в вожделенной комнате.

Он лежал на старой деревянной кровати и беспокойно дёргал то рукой, то ногой. Бледный свет луны, в котором танцевали пылинки, проникал через маленькое квадратное окошко слева, еле освещая обшарпанную занюханную комнатушку. Да уж, самое место для занятий любовью с одним из сильнейших демонов Хаоса...

Замерев в трёх шагах от цели, Фахиса смотрела, как подопечный мотал головой из стороны в сторону. Видит кошмар? Викара решила не спешить. Если он действительно видит страшный сон, то вскоре проснётся. Если же успокоится, то разбудить можно и другим способом. Фахиса улыбнулась, предвкушая подобную возможность. Но не судьба...

— Нет!!! — Вахираз вскочил с кровати.

Викара осталась в тени, боясь дышать. Но он почувствовал чужой взгляд, резко повернулся в её сторону.

— Алая? — он шагнул к ней и замер в нерешительности. — Быть не может!

— А ты ждал кого-то другого? — Фахиса вышла на свет.

— Но... — Вахираз сглотнул подступивший к горлу ком, а потом, к удивлению викары, отступил. — Кто ты? Ты не можешь быть Алаей!

В его руке блеснул меч света. С виду обычный меч, но Фахиса чувствовала, что оружие принадлежит ангельским силам. Плохо! Для неё подобный клинок представлял большую опасность. Викара прекрасно знала, что у Вахираза в арсенале имеются ещё и демонический кнут с самозарядным арбалетом. Почему он решил использовать именно меч света? Почувствовал её ауру?

— Я не Алая, — викара решила не испытывать судьбу и развеяла иллюзию.

— Фахиса?

— Не веришь своим глазам? — демоница усмехнулась.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты бы меч убрал, а потом можно будет поговорить.

— Говори, что тебе нужно! — он не послушался, наоборот — угрожающе поднял клинок.

Фахиса отступила на три шага — должно хватить, чтобы в случае чего успеть уйти за изнанку.

— Убьёшь меня, и больше никогда не увидишь своих сучек! Убери меч!

Викара не надеялась, но он действительно послушался... меч разлетелся на сотни искр, впившихся в правое предплечье хозяина.

— Сколько наблюдаю за тобой, а до сих пор не верилось, что ты дорожишь жизнью этих человечьих самочек.

— Алая не человек, — выдохнул он. — Только Орила.

— Но и не демон, — Фахиса пожала плечами. — Что ты в них нашёл?

— Тебе не понять!

— Разве? — она улыбнулась и в мгновение ока оказалась рядом с ним.

Вахираз не пытался отступить, путь преграждала стена, в которую он упёрся спиной.

— Так объясни, — она провела ладонью по его щеке.

— Что тебе нужно? — он оттолкнул её руку.

— Разве не ясно? — она хихикнула. — Из-за тебя я лишилась единственного развлечения, которое хоть как-то скрашивало нудную службу у Нунарти. Теперь ты мне должен.

— С чего вдруг?

— А с того, что если не платить по счетам, тогда Нунарти может обидеться, и твоим сучкам не поздоровится. Ты этого хочешь?

— Нет, — он отвёл взгляд, яростные огоньки в его глазах погасли.

— Вот и хорошо, — она снова погладила его по щеке. — Не нужно сопротивляться, расслабься, дай мне то, что я хочу, и твои самочки не пострадают.

— Прости, но ты меня не возбуждаешь.

— О! Поверь, это очень легко исправить, — она улыбнулась и потянулась руками за спину. Щёлкнула застёжка, и платье заструилось на пол, обнажив тело демоницы. — Позволь тебя оседлать. Я всё сделаю сама — просто не сопротивляйся и получай удовольствие.

— Оседлать? — он остановил её ладони, заскользившие по груди, по животу к паху. — Нет, Фахиса. Такого удовольствия я тебе не доставлю.

Викара вскрикнула от неожиданности — её руки заломили за спину возникшие из ниоткуда прислужницы Вахираза — Садара и Найрин — демон и ангел. Толчок, и Фахиса распласталась животом на кровати. В нос ударил запах гнилой соломы. Она дёрнулась, зашипела, пытаясь вырваться, но её по-прежнему крепко держали сильные руки, однако сдаваться так просто викара не собиралась. Фахиса перестала сопротивляться, почувствовав, как на шею опустился холодный ангельский клинок.

— Знаю, обычно ты насилуешь свои жертвы, — крепкие мужские пальцы грубо схватили её за ягодицы, раздвигая их. — И даже убиваешь их. Но не волнуйся, смерть тебе не грозит, если не будешь дурить. Поэтому не сопротивляйся и получай удовольствие — я всё сделаю сам.

— Ты пожалеешь, Вахираз! — оказаться на месте жертвы, такого Фахиса себе и представить не могла. — Больше не увидишь своих сучек никогда!

— Я тебя не звал, ты сама пришла. Что же до сучек... мне теперь наплевать. У меня прямо сейчас есть новая, — его голос прозвучал холодно, обрушился на неё ледяным водопадом. Фахиса тут же поверила — Вахираз не лжёт!

Он вошёл в неё, грубо и сильно. Викара вскрикнула. Нет, не от боли. От страха и изумления — с первым же толчком она почувствовала, как бездна тёмной силы полилась в её чрево. Великая Тиамат! И это ведь только начало! Ещё один толчок, в этот раз медленный, заставивший её громко застонать. Фахиса всегда с наслаждением поглощала жизненную силу жертвы, а тут... Вахираз оказался бездонным чёрным океаном, постоянно бурлящим, будто душа демона пребывала в нескончаемом пожаре Тьмы. Столько силы! Для неё это слишком много! Но ему было наплевать. И он продолжал входить в неё раз за разом, вынуждая стонать, срываться на крик безумного наслаждения. Казалось, ещё немного, и она сойдёт с ума, но сила, вливавшаяся в неё с каждым толчком, удерживала демоницу на грани.

— Ещё, ещё! Дай ещё, Вахираз! — Фахиса желала его против своей воли, ибо сила не просто дарила удовольствие, но и опаляла душу чёрным огнём. По щекам викары потекли слёзы. А потом и вовсе произошло немыслимое. Её перепончатые крылья, до сих пор аккуратно сложенные и спрятанные, разорвав кожу на спине, ринулись на свободу, расправились и затрепетали. Он заставил её кончить! Тиамат! Такого с ней никогда не происходило!

Её уже не держали, она больше не могла сопротивляться, извиваясь под ним, приподнимая ягодицы каждый раз, когда он устремлялся в её лоно.

— Ещё! Не останавливайся, мой господин!

И он продолжал входить, постепенно наращивая темп. Тиамат! Крылья дрожат от наслаждения, охватившего всё тело. Но вот он ринулся в неё в последний раз и замер, излившись чёрным огнём. Фахиса закричала, её крылья до хруста в суставах взметнулись к потолку, продержавшись так ещё миг, и рухнули вниз, обессиленно свесившись с кровати на пол. Она снова кончила!

Он ещё продержал мужское естество в её лоне, тяжело дыша, и медленно покинул чрево викары.

— Ты ещё не заслужила того, чтобы меня оседлать. Тебе понятно?

— Да, мой господин, — простонала Фахиса.

— Сейчас ты поклянёшься, что с Алаей и Орилой ничего плохого по твоей вине не произойдёт!

Так ему всё-таки не наплевать?! У Фахисы от обиды и зависти внутри всё сжалось.

— Я жду!

— Клянусь, мой господин.

— А теперь выметайся из моей комнаты, сучка!

* * *

Фахиса вздохнула, вынырнув из океана нахлынувших сладких воспоминаний. Внизу живота мгновенно всё заныло. И что тут поделаешь? После той ночи она посещала Вахираза до начала турнира ещё четыре раза, и каждый раз он её имел, заставлял стонать, лить слёзы, кричать от безумного наслаждения и кончать. Крылья против воли дёрнулись — да так, что викаре стоило немалых усилий, чтобы они успокоились, не разорвали кожу на спине вместе с одеждой. Тиамат! Как же она до такого опустилась?! Куда делась гордость суккуба? Пристрастилась к бурлящей силе Демона Чёрных Песков.

— Нужно снова с ним встретиться, — в пустоту прошептала Фахиса.

Да, он снова её отымеет, прижав к полу или стене, как какую-то потаскушку из дешёвого публичного дома, а она и не станет сопротивляться. Вахираз стал для неё хуже, чем киашталь для людей. Уже на второй встрече демоница добровольно повернулась к нему спиной, чтобы он вошёл в неё сзади. И он вошёл. Буквально изнасиловал, в конце оставив викару бессильно лежать с поникшими и подрагивающими крыльями на грязном дощатом полу.

И что тут поделать? Мысль, что она теперь куда больше шлюха, чем убийца, обжигала разум. Ведь раньше викара занималась любовью, чтобы убивать, а теперь — просто подставляет зад. Унизительнее всего, что это приносит ей куда больше наслаждения, чем убийство! Мужчины были в её власти. Даже сейчас любой падёт к её ногам, стоит ей просто стрельнуть глазками, повести бровью, облизнуть губы... Проблема в том, что ей больше не нужен любой. Только Великий Вахираз — её господин, которого она не смеет прогневить. Как же она завидует Алае и Ориле! Они действительно ему дороги, а Фахиса для него всего лишь сучка, которую он обязательно выбросит, как только освободит своих человечьих шлюх! Если освободит...

Викара вздохнула. Владычица Проклятых Душ её убьёт... Вероятнее всего, убивать будет медленно, мучительно. Но смерть, в конце концов, придёт и принесёт покой, а вот лишиться возможности отдаваться Вахиразу окажется страшнее смерти!

Фахиса мотнула головой, отгоняя неприятную мысль. Тиамат! Нужно встретиться с ним. Обязательно нужно! Завтра гладиаторам позволят покинуть арену и развеяться в городе. Так что она сможет где-нибудь его подловить.

Бесплотной тенью викара ринулась со стены колизея к земле.

* * *

Стоило нам пройти в зал ожидания, где оказывались гладиаторы, прежде чем выйти на арену, перед нашей командой из портала вынырнуло серо-полосатое пушистое существо. Кверг. Гехира раздражали эти низкорослые чудики, пухлые, с любопытными фиолетовыми глазками и весьма подвижными треугольными ушами. Раздражали, ибо кверги выделялись ворчливым характером. Гехир вообще не любит ворчунов. А я как-то спокойно воспринимал пушистиков. Может, потому что и я когда-то был ворчуном.

— Фух! — выдохнул кверг и застриг ушами. — Бесит жара!

Ну да, тут душновато, но на арене под палящим солнцем да на обжигающем песке было то ещё пекло. Так что для нас вернуться в ожидальню после битвы с демоном стало словно глоток свежего воздуха. А кверг, похоже, до этого мига обитал в каком-то прохладном местечке.

— Тут вы правы, уважаемый, — я усмехнулся. — Как говаривала моя знакомая, лучше сдохнуть, замёрзнув навечно красивой под инеем серебряным, чем растечься унылым дерьмом под палящим солнцем.

Кверг некоторое время смотрел на меня, открыв рот.

— Н-да... — наконец выдохнул пушистик, махнув правым ухом и почесав четырёхпалой лапой голову. — Мне нравится ваша знакомая, Вахираз.

Он окинул взглядом нашу гладиаторскую команду. Я и Гехир стояли особняком от остальных, более мне не доверявших. И хрен с ними.

— Меня зовут Шаин, а не Вахираз. И мне надоело об этом каждому говорить.

"Так не говори", — хохотнул демон.

Помалкивай.

— Так, а вы уважаемый...

— Нгар, — пушистик поморщил чёрный треугольный нос.

Гехир фыркнул. Скрестив руки на груди, друг показательно смотрел поверх гостя.

— Так зачем вы здесь, уважаемый Нгар?

Ну и имечко. Хотя у квергов они все какие-то звеняще-рычащие...

— Была б моя воля, и не появлялся б тут!

— Не сомневаюсь...

Пушистик вздохнул и махнул лапой в сторону.

— Вы победившая команда, и вам полагается вознаграждение.

При этих словах все оживились, и уже с большим интересом поглядывали на кверга. Даже Гехир отбросил напускное безразличие.

— Каждый из вас получает двадцать итралов.

Хм. Не густо. Но на безрыбье...

— А гладиатор, нанёсший демону смертельный удар, вознаграждается гимралом.

А вот это уже интереснее! Только...

— Мне нужно два гимрала.

— Что?! — кверг стрельнул в меня злобными глазами, уши существа угрожающе прижались к голове.

Ишь ты! Не боится Великого Вахираза.

Остальные гладиаторы смотрели на меня с неприязнью. Мол, жадный какой выискался. Два гимрала ему подавай! Идиоты...

— Два гимрала, — повторил я, требовательно протянув открытую ладонь. — Для меня и Гехира. Если б не он, я бы демона не завалил.

— Это против правил!

Я пожал плечами.

— Мне не в первой нарушать правила.

— Шаин, не борзей, — шепнул на ухо Гехир.

— Нельзя! — отрезал Нгар. — Правила устанавливали ядары, никому нельзя их нарушать, кроме них самих! За дополнительной наградой тебе придётся обращаться к господину Аргалу, — кверг победоносно ухмыльнулся, завидев, как дёрнулась у меня бровь.

— Почему именно к нему? — не выдержал я.

— А он на арене всем заправляет. Его гладиаторы одержали три победы подряд в прошлых турнирах.

— Ясно, — я кивнул. — Пусть будет один гимрал, но с условием, что его получит Гехир.

— Что? — друг уставился на меня, как на придурка.

— Не спорь. Я так решил.

— Это допустимо, — уши Нгара встали торчком. — Гладиатор в праве распоряжаться наградой, как ему вздумается.

* * *

— Ну и зачем ты мне его отдал? — спросил Гехир, держа между большим и указательным пальцами шестиугольную пластинку с гравировкой ладони.

— В плане развития печатей предназначения я сильнее тебя, поэтому пусть гимрал достанется тебе. Да и без тебя я бы точно этого демона не завалил. Мне и итралов хватит, — я подбросил и поймал кошель, звякнула внутри двадцатка жетонов.

— Эти идиоты так и не поняли, что мы выжили благодаря тебе, — Гехир покосился на уплетающих за столом ужин восьмёрку гладиаторов во главе с Хоно и Утаром.

Я усмехнулся. Нас сторонятся и за стол не пустили, хотя свободных мест предостаточно.

— Насчёт "благодаря мне" — ты не прав, — я опустился на койку. — Мы действовали сообща. Даже Хоно с Утаром удалось ранить демона.

— Шаин, — Гехир скривил губы, — если б тебя не было, всё наше командное взаимодействие ни к чему хорошему бы не привело. Кто ещё смог бы завалить гиганта его же оружием?

— Тут соглашусь, но лишь отчасти. Уверен, без меня вы бы всё равно завалили демона. Возможно, кого-то бы потеряли, возможно, ковыряли здоровяка гораздо дольше, но завалили бы.

— Или погибли бы, — выдохнул Гехир.

— Или погибли бы... — я пожал плечами. — Везение переменчиво.

* * *

Я вскочил с койки весь в холодном поту, чувствуя, как постепенно растворяется ощущение стискивающих меня ледяных объятий Тьмы.

— Твою мать... — прошептал я в пустоту, тяжело дыша.

Напрасно я держал ладонь на груди, силясь унять колотившееся сердце. С каждым разом кошмары становились всё настойчивее и... реальнее.

— Все в порядке, Шаин? — спросил из тени своего алькова Гехир — он всегда спал чутко.

— Нет...

— Главное, продержись, — послышалось, как он заворочался на койке.

— А что ещё остаётся?

Я провёл ладонью по лицу, вытирая пот, и устало опустился на постель; койка недовольно скрипнула.

— А это всё из-за демонов, — пробурчал в темноте Хоно.

И ведь не объяснишь твердолобому, что во мне один демон, да и тот — вроде как смирный и захватывать моё тело не собирается. Вроде бы...

"Не собираюсь, не собираюсь", — Вахираз хохотнул.

А постоянные кошмары говорят обратное.

"Я говорил тебе, твоя сила — это злость, ярость и ненависть. Твоя сила — Тьма. Но ты ешь себя поедом своей виной. А Тьма не терпит слёз и соплей".

Хочешь, чтобы я забыл Алаю и Орилу?

"Шаин, мы ещё в Пустоши Демона условились, что я помогу тебе их вызволить, раз это для тебя важно. Даже несмотря на то, что я по-прежнему считаю, что тебе стоит их бросить".

Никогда!

"Упрямец. Мне ничего иного не остаётся, кроме как помочь тебе. Но тебе стоит отпустить вину".

Но это я виноват в том, что они оказались в плену!

"И что с того? Я не говорю "забудь их". Я говорю, отпусти свою вину. Потому что сколько себя не кори, а прошлого не изменить. Ни себе, ни им ты самоедством не поможешь".

Нет, Вахираз. Пока они в плену, я не найду себе покоя.

"Ну и дурак!"

Демон замолчал, а я тяжело вздохнул, закрывая глаза.

* * *

Несмотря на то, что нам уже с утра разрешили покинуть колизей, дабы развеяться в городе, мы с Гехиром, в отличие от остальных, решили остаться и до заката солнца проторчали в тренировочном зале арены. К счастью, каждой команде гладиаторов отводилось отдельное помещение. Так что просторный подвал с импровизированной круглой мини-ареной, деревянными манекенами для отработки ударов и мишенями для стрельбы встретил нас царившей тут тишиной.

Ближе к закату, чуть уставшие, мы отправились в город. Приятный тёплый вечер. Лёгкий ветерок гладил по волосам. В воздухе висел еле ощутимый запах пыли. Торговые лавки, заполонившие всю площадь вокруг арены, пустовали. Хорошо, что днём мы остались тренироваться. Иначе пришлось бы в пыли, жаре и духоте пробиваться через толпы людей. Хотя, может, и нет. Народ уже знает, что я — Вахираз. Так что, скорее всего, расступились бы перед нами.

"Или кинулись бы рвать вас в клочья", — хохотнул демон.

Я не стал спорить.

Идя меж лавок, я смотрел в безоблачное уже потемневшее на востоке небо. Запад горел постепенно угасающим оранжевым огнём поверх куполов крыш. А над головой уже блестела еле проступившая спираль Млечного Пути.

— Раньше я не спрашивал... — сказал Гехир. — Ты часто смотришь на Глаз Бога. Молишься?

— Нет. Всего лишь скучаю.

— Кхм. Странно. И почему?

— Там мой дом, Гехир, — я усмехнулся, глядя на обалдевшее лицо соратника. — Я прибыл оттуда. Мой мир там — внутри этого самого Глаза Бога.

— Но... этого быть не может!

— Может, если Глаз Бога состоит из тысячи тысяч солнц.

— Эээ... — он нервно почесал шрам на переносице.

— Ладно, не обращай внимания, — я махнул рукой.

— Нет, нет, нет, Шаин. Раз уж начал, то рассказывай всё.

— Хорошо. Только давай в следующий раз. Прямо сейчас я ничего объяснить не смогу. Нужен соответствующий настрой, да и лучше всё показать на рисунках...

— Ну ладно... — сдался друг и вздохнул.

Я мысленно хмыкнул. Подобной любознательности ранее за ним не замечал.

Мы покинули площадь и зашагали по широкой улице. Здесь куда оживлённее. Одетые в основном в белые балахоны и такого же цвета тюрбаны люди занимались повседневными делами. Возле кузнечной лавки парочка здоровяков разгружала телегу с запряжённым в неё ранротом — травоядным горбатым ящером. За порядком следили патрули стражи.

Первые три минуты на нас не обращали внимания, а потом...

— Глядите! — раздалось слева.

Грузный мужик тыкал в нас пальцем.

— Это же Вахираз! Это он!

Гехир дёрнулся, но я успел положить ладонь ему на плечо.

— Не надо.

Выглянувший буквально на сантиметр из ножен кинжал друга с щелчком вернулся на место.

— Ты уверен? — проныра хмуро оглядывал собиравшуюся вокруг нас толпу. — С этими даже стража не справится.

— Уверен. Спокойнее. Сейчас всё разрулю.

— Что сделаешь?

— Разберусь со всем, — я усмехнулся.

— Ты на удивление спокоен, — он провёл пальцем по шраму.

— Убить Вахираза! Убить демона! — ощетинившаяся вилами толпа теснила нас к стене одного из домов, отсекая всякую возможность к побегу. Искажённые от злости лица не обещали ничего хорошего. Взбесившиеся люди скалились, показывая кривые и гнилые зубы.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Гехир не обнажил клинка, но его пальцы по-прежнему стискивали рукоять.

Найрин, действуй.

Вспыхнув, татуировка каргана отделилась от предплечья, заставив чернь зажмуриться, отступить. Раздался яростный клёкот птицы света, а затем перед толпой возникла фигура в сияющих серебристых доспехах и с мерцающим нимбом над головой. Горящие белым огнём крылья ангела расправились, отрезая нас с Гехиром от осатаневшей толпы.

— Ханира! Светлая защитница! — пронеслось среди черни.

— Прочь! — в руке Найрин возник меч света — обоюдоострый клинок ткнул в сторону толпы. Ранее обезумевший от ярости люд отпрянул и теперь дрожал от страха. — Вахираз под моей защитой!

— Но... это же демон... — ляпнул кто-то глупый и неосторожный из постепенно редеющей толчеи.

— Под защитой света! — от крика Найрин люди попадали на пыльную мостовую. Хоть удар и не был направлен в нашу сторону, нам с Гехиром тоже пришлось закрыть уши.

Подобная звуковая атака мгновенно подействовала на толпу, как холодный отрезвляющий душ. И двух минут не прошло, как улица обезлюдела. Даже ставни окон оказались закрыты. Гневить и без того разозлённую ханиру? Дураков нет.

Найрин убрала оружие и, резко развернувшись, так что водопад серебристых волос хлестнул по воздуху, опустилась предо мной на колено, склонив голову.

— Поднимись! — не выдержал я, дав волю злости. — Сколько раз тебе говорить, не преклоняйся предо мной!

Она не подчинилась приказу.

— Прости, госпо...

— Шаин!

И так каждый раз. Что с Садарой, что с Найрин.

"А ты не устал? Смирись уже", — хохотнул Вахираз.

Всё началось после первой ночи с Фахисой. До тех пор Садара и Найрин относились ко мне, как и было оговорено — как союзницы, а не слуги.

Гехир благоразумно молчал, стоя позади меня.

Ханира подняла на меня бездонные сапфировые глаза, полные решимости служить и защищать. Было в них что-то ещё. Еле заметная искра... обожания? Бред!

"Плохо ж ты знаешь своих прислужниц", — отозвался Вахираз.

— Ты мой господин, — отчеканила Найрин голосом, не оставляющим места сомнениям. — Нравится тебе это или нет.

Ну вот за что мне всё это?

— Возвращайся, — тяжело вздохнув, я протянул ей руку.

— Как прикажешь, господин.

Найрин исчезла во вспышке света, сжав мою ладонь. Татуировка каргана заняла прежнее место на правом предплечье.

— Интересные у тебя слуги, господин, — хохотнул Гехир.

Несмотря на то, что мы почти год вместе занимались у Гасифа, Гехир впервые увидел Найрин.

— Ещё раз шутканёшь про господина — прибью!

— Хорошо, хорошо. Не буду, — он встал рядом и подмигнул. — А ты уже спал с ней?

— Гехир!

— А что тут такого? — он ухмыльнулся. — Обычное дело, когда служанка согревает господина по ночам.

— Она — оружие! Она мой меч, а не личная шлюшка!

— Ну... знаешь... будь у меня такой меч... с сиськами и округлой попкой, я бы...

— Заткнись!

— Слушаюсь, господин.

Он не выдержал и рассмеялся.

Прибью засранца!

* * *

Хм. Значит, такими методами Вахираза не достать. С подобным телохранителем никакая толпа его не возьмёт, ибо перед светлыми защитниками люди благоговеют. Даже наблюдавший за Вахиразом убийца, так как ханиры оберегают Дархасан от посягательств викар. Не ото всех, конечно. Мелких демонов ангелы не трогают — с этими люди и сами разберутся, так или иначе. А вот если в город прорвётся нечто крупное...

Как бы там ни было, но заказ есть заказ. Вахираз — цель, а это значит, что никакие ханиры не помешают профессиональному убийце отправить свою жертву на тот свет.

Вообще это дело, честно говоря, попахивало. Инстинкты об этом так и кричали, но заказчик использовал безотказное средство — золото. Убийца уже получил пятьдесят полновесных таналов, а это только треть оплаты. За такие деньги можно приказать инстинктам заткнуться.

Наблюдая за Вахиразом и его спутником из неприметного переулка, убийца улыбнулся. Что ж, если не сейчас, то попробует дотянуться до цели, когда жертва будет спать.

— Живи пока, — прошептал убийца из-под закрывающей нижнюю половину лица маски и, бесшумно шагнув вглубь переулка, растворился в тени.

* * *

Развалившись на подушках, Инад попивала сладкое вино. Слегка опьянённое сознание обволакивала музыка, вливавшаяся в уши чистым пением струн тара и медленного ритма, отбиваемого на дарбуке. Ароматы пряностей и жаркого приятно щекотали ноздри. Иногда, сквозь стоявший в зале пьяный хохот и бубнёж, до слуха робко доносился перезвон колокольчиков на браслетах гибких танцовщиц.

— Всё не успокоишься, верзила? — Инад пригубила чашу, с усмешкой в глазах рассматривая хмурого Ухеша, зубами рвавшего сочное жаренное мясо.

— Помалкивай, девка, — усердно жуя, пробурчал тот. С его подбородка то и дело капал жир. — Я не в настроении.

— Со вчерашнего дня, — усмехнулась Инад. Когда напарник мрачнел, он всегда налегал на мясо. Ухеш злился из-за того, что в первый же день турнира его уел Вахираз. Она знала, что верзила сможет разобраться с демоном — даже с таким огромным, но гладиатор из отряда соперников не оставил им ни единой возможности. Инад до сих пор была под впечатлением от подобной атаки — проткнуть демона его же мечом... Впрочем, что здесь такого? Ей прекрасно известно, как можно воспользоваться оружием против его хозяина. Если бы только это самое оружие было соответствующих размеров, чтоб его поднять без особых усилий. А Вахираз это сделал. Пусть и с помощью магии, но сделал.

— Чего лыбишься, девка? — Ухеш смотрел на напарницу, прищурив глаза. Чавкая, здоровяк проглотил очередной кусок мяса, оторванный от бараньей ляжки.

— Да так, — Инад пожала плечами, продолжая улыбаться.

— Доиграешься, девка. Вот отправимся сейчас наверх, ты у меня визжать будешь.

— Пфф, — она махнула рукой. — Хотел бы трахнуть, давно бы оттрахал.

Вино окончательно ударило ей в голову, расслабив тело и развязав язык. В ином случае Инад не позволила бы себе таких вольностей с напарником. Она бы даже не стала сопротивляться, если б верзила действительно решился с ней переспать. Но... не решится. Почему? Если б она знала... Ухеш не любил говорить на эту тему, а до подобных "угроз" он опускался только когда хмурился. Нет, мальчиков верзила не жаловал — Инад это знала точно. Но напарник даже к шлюхам не обращался в поисках утешения и ласок. Точнее, он их и не искал...

— Что там за шум? — Ухеш отвлёкся от трапезы, вслушавшись в происходящее снаружи.

— Народ беснуется, — Инад махнула рукой — чаша с вином её интересовала куда больше.

— С чего бы?

— Да не всё-ё-ё ли-и равно-о-о? — Инад икнула. — Славное винцо-о-о. До-о-о-оброе.

— Оно тебя до смерти когда-нибудь доведёт.

— А ты-ы-ы... ик... не тявкай, вер... зила-а-а. Нашё-ё-ёл... ся мне тут... ик... про-о-о-ро-о-ок.

Ухеш безнадёжно махнул рукой. Здоровяк хотел было продолжить трапезу, но тут снаружи раздалось "Убить Вахираза! Убить демона!". Рука сама собой дёрнулась к секире, прислонённой к стене возле рёшотчатой ширмы, отделявшей их уголок от остальных посетителей постоялого двора.

Инад захихикала и уставилась на напарника осоловелыми глазами.

— Не-е-ервнича-а-а-е-ешь, ве-е-е-ерзила-а-а.

Снаружи раздался клёкот каргана — в зале мгновенно воцарилась тишина. Некоторое время ничего не происходило. Доносящиеся с улицы шум и гам ослабли.

Кто-то из посетителей рискнул выйти наружу, а затем раздался дикий крик:

— Под защитой света!

Ухеш и Инад схватились за уши и рухнули на подушки. Казалось, будто нечеловеческий визг, прорвавшись через барабанные перепонки, просунул под череп когти и заскрёб ими по извилинам мозга.

Ухеш пришёл в себя первым. Морщась от нудного звона в ушах, он выглянул за ширму. Как и ожидалось, посетители лежали, корчась на коврах и подушках.

— Твою мать! — простонала Инад, её лицо исказила гримаса боли.

Как ни странно, но пьяная дурь выветрилась из головы — сознание блестело кристальной чистотой, и от этого боль воспринималась ещё ярче. После до неё дошло, что она более не слышит привычного пьяного хохота, бубнежа и музыки. Шакрамы тут же оказались в руках.

— Тише, девка, — пробасил Ухеш. — Резать некого.

Прозвучавший в тишине голос напарника успокоил, Инад чуть расслабилась, напряжённые плечи опустились, но оружия из рук девушка не выпустила.

— Что произошло? — донёсся чей-то стон из зала, люди постепенно приходили в себя.

Дверь отворилась, и в зал вошли двое гладиаторов. Ухеш сидел спиной к проходу, тем более впритык к ширме, поэтому новых гостей видеть не мог, но заметил, как нехорошо прищурилась напарница.

— Вахираз! — прошипела Инад.

Верзила мгновенно напрягся. Если тут Вахираз, то неудивительно, что их приложило магией. А чем ещё мог быть тот нечеловеческий визг?

— Сиди тихо, девка, — Ухеш показал ей здоровенный кулак. — Не дёргайся.

— Но...

— Тихо! Нас тут нет. Поняла?

— Поняла, поняла, — Инад обиженно отвернулась в сторону.

Гладиаторы неспешно двинулись через зал, добрались до стойки и заговорили с хозяином постоялого двора.

— Не зыркай! — прошипел Ухеш. — Учуять могут.

Инад поспешно отвела взгляд.

— Значит так, девка. Сейчас эти двое с хозяином договорятся, устроятся где-нибудь, а мы спокойно выйдем.

— Ты чего-то взволнованный, верзила.

— Чую, что нам лучше быть отсюда как можно дальше.

Инад кивнула. Чутью напарника, не раз спасшему их от неминуемой гибели, она доверяла...

* * *

Мы устроились в предложенном для нас хозяином месте — укромный тёмный уголок, отделённый решётчатыми ширмами — и стали дожидаться ужина. Впрочем, поесть мы могли и в гладиаторских покоях в колизее — к тому же бесплатно. Только вот изысками нас там не балуют — всё максимально просто, питательно и без кулинарной изюминки, которую в общественных заведениях добавляет повар, влюблённый в своё ремесло. А где такого в колизее сыскать? Вот и получается, будто еду нам клонируют — каждый день одно и то же. Благо хоть завтрак, обед и ужин разнятся. Но всё равно однообразие надоедает. В башне госпожи Таргин нас кормили так же. Поэтому мы не удивились, что в колизее ассортимент не отличается. Скорее, расстроились...

Но мы гладиаторы, и у каждого из нас, доживших до турнира, накопились деньги. Так что наша братия может себе позволить подобные радости, как вкусная еда, хмельное вино, расслабляющие наркотики, горячая банька, мягкая постель и ласковая подружка на ночь... или дружок — в зависимости от пола и предпочтений гладиатора.

— Хорошо! — выдохнул Гехир. Сцепив руки за головой, проныра развалился на подушках и блаженно пялился в потолок. И чего он там увидел?

— Вот сейчас поедим и приляжем на мягкой кровати с какой-нибудь аппетитной шлюшкой.

— Говори за себя. Я просто пойду спать.

— Ах, ну да, ну да, — Гехир приподнялся на локте, положив на ладонь голову. — Я забыл, что тебе шлюшки не нужны. Ну... будь у меня такие же прислужницы...

— Гехир, — я нахмурился.

— Понял, понял, — он ухнул на подушки, снова устремив к потолку взгляд — в этот раз безразличный. — Шутить ты не в настроении, чужих шуток тоже не понимаешь. Но...

Он вздохнул.

— Договаривай.

Проныра скосил на меня взгляд.

— Ты бы перестал себя изводить.

Сговорились все, что ли?

С Гехиром мы однажды на эту тему говорили и ещё тогда условились, что больше к ней возвращаться не будем. Он прекрасно знает, почему я такой — мрачный и хмурый — и знает, что прежним я не стану, пока не верну Алаю и Орилу. Если они погибнут, точно свихнусь, и тогда я от этого города камня на камне не оставлю!

— Тихо, тихо! — Гехир осторожно положил ладонь на мой дрожащий кулак, с опаской глядя на моё обозлённое лицо. — Я понял, Шаин. Больше не буду возвращаться к этому разговору. В этот раз точно.

— Ты не виноват, — я успокоился после тройки глубоких вдохов-выдохов, ладонь с моего кулака Гехир убрал. — Дело не в тебе, друг. Умом я понимаю, что ты прав; что не стоит себя корить, ибо это ничего не изменит и делу никак не поможет... но ничего не могу с собой поделать.

— Ясно, — отвечает он спустя пару мгновений, не отрывая от меня обеспокоенного взгляда. — На миг мне показалось, что ты тут всех покрошишь в фарш...

Я усмехнулся. Ну, он почти угадал.

— Ну... помнишь подвал башни джадугяров?

Ещё бы не помнить. Ильрах с подручными меня тогда приковали к пыточному столу, намереваясь вытянуть из меня какие-то сведения. Да только вырубился я в самый ответственный миг, и Вахираз высвободил мою тёмную силу — зверя, как он его ещё называет. Зверь и порезвился на славу. Когда я очнулся благодаря Гехиру, все подручные Ильраха оказались порублены на куски. До сих пор в дрожь бросает, когда вспоминаю рассечённую наискосок, валявшуюся в луже крови голову, смотрящую на меня уцелевшим глазом. Бррр!

— Помню.

— У тебя ещё глаза были золотые... когда ты лежал на столе и бредил.

— Золотые?

Хм. Это что-то новенькое.

— Ну да. Точнее, глаза твои застилала какая-то полупрозрачная золотая пелена... Прости. Тогда нам было совсем не до этого, я и не вспоминал про ту странность. А потом и вовсе забыл.

Верно. Ильрах нам тогда изрядно насолил. Пришлось бегать и скрываться от неугомонного джадугяра. Действительно, подумаешь, золотые глаза. И что? Когда за тобой гонятся маги, стражники, а потом и здоровенный демон, подобные мелочи становятся неважными. А вот сейчас...

— А тебе точно не показалось?

— Нет, — Гехир закрыл глаза. — Помню, как сейчас. Я ведь прямо в лицо тебе смотрел, потом ещё и оковы с рук и ног снимал, а ты всё бредил... даже не моргал... только иногда веки подрагивали. Так что твои глаза я видел чётко. А пришёл ты в себя только после оплеухи.

Да. Так и было. Но чтоб мои глаза покрывала какая-то золотая пелена? Вроде бред, но... Гехиру я верю.

— Ладно, — пожимаю плечами, видя, что к нам идёт девушка с подносом. — Разберёмся с очередной моей странностью потом.

Мило улыбаясь, разносчица поставила перед нами глиняные тарелки с горячей овощной похлёбкой с кусочками говядины. Воздух тут же наполнился дивным ароматом, защекотал ноздри — желудок отозвался голодным урчанием. Кокетливо подмигнув Гехиру, девушка присовокупила к похлёбке корзинку со свежими лепёшками, миску с сыром и душистой зеленью. Налетай — кушать подано! Мы и налетели...

* * *

Дархасанцы — интересный и странный народ. По крайней мере люди, ибо в Городе Тысячи Граней проживают несколько рас. Из них мне знакомы ещё кверги, миргины — разумные лисицы с ловкостью белок, и трагуги — полуразумные гигантские муравьи. Может, есть и другие расы, но я таких пока не встречал.

Так вот... Днём дархасанцы — настоящие трудяги, а ночью — пьяницы, развратники и обдолбанные наркоманы. Неужель ночью больше нечем заняться, кроме как напиться, нанюхаться киаштали и устроить оргию в ближайшей забегаловке? Нет, подобным, конечно, "страдают" не все поголовно. Те же стражники, например, и в ночное время исправно несут службу, патрулируя улицы. Но вот всегда найдутся охотники до подобных развлечений. В каком бы постоялом дворе я ни останавливался, к полуночи в нём обязательно разворачивалась групповуха местного разлива. Надышавшись киаштали, с катушек слетали все — и мужчины, и женщины. Создатели порно-фильмов нервно курили бы в сторонке при виде десятка переплетённых на коврах и подушках обнажённых тел. И весь этот клубок самозабвенно отдавался животным инстинктам, погружаясь в море сексуального удовольствия.

Вот и сейчас... Мы с Гехиром только-только покончили с ужином, а зал уже начал наполняться терпким дымом дурман-травы. На меня-то киашталь не действует, как и любая другая дурь — моя демоническая аура подарила иммунитет от любых веществ, изменяющих сознание или действующих на гормоны. Насчёт ядов — не скажу, но и проверять не рискну. Да и вообще... аура демона притягивает ко мне женщин не хуже киаштали. Правда, не так быстро, да и то если какая-нибудь особа проводит со мной долгое время. К счастью, она не влияет на уже влюблённых женщин, как пояснил Вахираз. Иначе не знаю, как бы я тренировался у Гасифа... и ведь ночевали мы с Гехиром в первые три месяца — там же, у него. Вот я и боялся, что из-за моей ауры жена наставника станет подбивать ко мне клинья, но Вахираз меня успокоил.

С Алаей и Орилой в своё время так и произошло — слишком долго они были рядом со мной, но тогда, оказавшись в их страстных объятиях, я об этом ничуть не жалел. Я прикрыл глаза, успокаиваясь и прогоняя сладкие и в то же время горестные воспоминания...

Вот на Гехира волшебная травка подействовала — вижу в его глазах загоревшиеся похотливые искры... Н-де. Конечно, могу на втором этаже — подальше от наркотического дыма — прочистить проныре мозги с помощью магии света, только он всё равно собирался провести эту ночь весело. Кхм... вот и давешняя служанка идёт к нам, и Гехир расплылся в улыбке. Пойду-ка я наверх, не буду мешать им миловаться.

Только вот девушка перехватила меня, преградив путь и положив ладошку мне на грудь.

— Останься, — она подарила очаровательную улыбку и потянулась губами к моим.

— Прости, милая, но нет, — я отстранился и улыбнулся в ответ. — К моему другу иди, он ждёт.

Я поспешил через зал к лестнице, ведущей на второй этаж. Уж там отосплюсь — договариваясь с хозяином, снял для себя комнату на ночь, заплатив пять мисанов. Так, потороплюсь, пока меня какая-нибудь одурманенная девка не увлекла — уже тянутся ко мне гибкие и цепкие пальцы полуобнажённых танцовщиц. Нет уж, обломитесь... Найдутся другие, кто будет вас ублажать этой и другими ночами. Увернувшись от назойливых девиц с томными глазами, взбегаю по деревянной лестнице на второй этаж — ступеньки поскрипывают под сапогами. Оглядываюсь... вижу с высоты лестничной площадки: мужчины уже тискают в объятиях хихикающих и повизгивающих, успевших частично обнажиться женщин. Помню со слов госпожи Таргин — ядары питаются энергией боли дархасанцев. Зачем? А хрен их разберёт... Так может они поглощают и энергию сексуального удовольствия, эмоций, душевных переживаний? Это вполне бы объяснило, почему каждую ночь в таких местах разворачиваются оргии.

"Какой догадливый", — Вахираз хихикает.

Покачав головой, отправляюсь к себе.

Открыв нужную дверь — тут в узком полутёмном коридоре их шесть — захожу в комнату, задвигаю засов, чтоб не беспокоили, и осматриваюсь. Обычное маленькое помещение два на три метра, как и многие другие, в которых мне довелось ночевать. Ну а зачем мне ВИП-номер? Чай, не сыночек олигарха, обычный гладиатор — всего лишь. Роскошные апартаменты стоят дороже... Да и никогда не знаешь, что в этом не очень-то и гостеприимном мире может произойти. Деньги надо беречь, пригодятся в более важные и ответственные моменты. А поспать можно и в маленькой комнатушке. Кровать есть, оконце с видом на улицу есть, небольшой столик со стулом есть. Чего ещё желать?

"А ведь есть, чего желать", — усмехается демон.

Да заткнись ты!

Завтра второй день турнира. Насчёт возвращения на арену я не беспокоился — всех гладиаторов перенесёт телепортационное заклинание, связанное с нашими кольцами. Сделано это специально, чтобы никто из нас не сбежал, приди кому в голову подобная мысль.

Я стянул с себя куртку, перекинул через спинку стула. Туда же отправился снятый с плеча рюкзак. Сняв сапоги, поставил рядом с кроватью. Облегчённо вздохнув, завалился спать.

* * *

Белоснежные крылья бережно укрывали спящего гладиатора. Обнажённая Найрин всем телом прижималась к спине Шаина. Нежные пальцы ханиры гладили землянина по волосам. Но на большее верная слуга не рассчитывала — её дерзость и так пересекла границы дозволенного. Если Шаин не хочет принять её любовь, она не станет навязываться. И уж тем более, пока он спит, укрытый её аурой света, делать нечто непозволительное она не будет. Конечно, от кошмаров защита ханиры не спасёт — уже пробовала. И тут же возвращалась на место, превратившись в татуировку каргана на предплечье господина, стоило почувствовать, что он близок к пробуждению из-за очередного страшного сна.

— Но хотя бы так я буду оберегать тебя, пока ты спишь, — прошептала Найрин, уткнувшись носом в чёрные волосы землянина.

— Лицемерка, — усмехнулась стоящая у изножья кровати тёмная фигура. Её силуэт скрывался в полумраке комнаты, почти сливаясь с тенью. — Ты ведь удовольствие получаешь от такой близости.

— Даже если так, Садара, что с того? — обидчиво прозвучал голос ханиры. — Завидуешь, плётка потаскушная?

Фигура двинулась вокруг кровати. Три изогнутых рога, венчающие голову викары чёрной короной, матово блеснули в бледном свете луны.

— Честно? Да, завидую, — Садара осторожно подошла к окну. Скрываясь за стеной, глянула через пыльное стекло на улицу — снаружи тихо. Только ветер чуть подвывает, гоня по ночному небу кляксы облаков. — Но я не могу укрывать его вместо тебя, сучка пернатая. Моя тёмная аура сделает его кошмары ещё страшнее. А твоя... хотя бы смягчает.

Садара вздохнула, развернулась, качнув водопадом чёрных волос. Янтарные змеиные глаза демоницы уставились на обнимающую господина ханиру.

— Я люблю его не меньше тебя, Найрин. Но нам обеим надеяться не на что. Он любит других. Мы для него всего лишь оружие, инструмент для достижения цели.

— Я в это не верю, — ханира зажмурилась, сильнее сжимая объятия. — Ты знаешь, как он к нам относится. С уважением и почтением, даже несмотря на то, что мы его слуги.

— Мне этого мало... — раздвоенный чёрный язык викары высунулся наружу, задрожал; лизнув воздух, втянулся обратно. — И тебе тоже, Найрин.

— Он эту Фахису... — ханира обречённо вздохнула. — Я даже на такое согласна.

— А ещё говорит, что я потаскушка, — Садара усмехнулась, в глазах блеснули хищные огоньки.

— Будто ты такого бы не хотела, если господин тебя взял бы тебя так же, как и Фахису.

Улыбка тут же исчезла с губ Садары — в щель между полом и дверью юркнула чёрная тень.

— Я услышала моё имя, — прошептала из тёмного угла Фахиса. — Не смогла устоять перед соблазном узнать, кто же меня вспоминает. А тут...

Демоница картинно покачала головой.

— Совсем не ожидала увидеть тут подобное, — она ухмыльнулась, глядя на ханиру, ангельские крылья плотнее укрыли спящего господина.

— Уходи! Он наш! — огрызнулась Найрин.

— Поэтому он предпочитает трахать меня, а не вас? — Фахиса зашагала к кровати.

У Садары дёрнулось веко.

— Не зли меня, пиявка! Иначе отхлестаю так, что вовек не забудешь! — возникший в руках Садары кнут налился злобным багрянцем, готовый вспыхнуть яростным огнём.

Фахиса замерла в нерешительности в двух шагах от цели, но всего лишь на миг. Улыбка вновь заиграла на её лице.

— Не станешь. Ты ведь не будешь вредить господину, зная, что я важна для него. Пострадаю я — пострадают и пленницы госпожи Нунарти. Вахираз очень разозлится, если это произойдёт.

Викара убрала кнут, но взгляд её остался жёстким, полным гнева.

Тут янтарные глаза демоницы словно погасли. Садара покачнулась и упала на пол без сознания. Укрывавшее Шаина крыло ханиры безвольным веером свисало с кровати — Найрин тоже оказалась без сознания.

Фахиса с удивлением осмотрелась, в душе заворочался страх. Викара тенью юркнула за изнанку эфира.

* * *

Убийца усмехнулся — магическая шкатулка сновидений усыпила всех вокруг постоялого двора "Гибкие танцовщицы" на три сотни шагов. На владельца чёрной коробочки магия не действовала. Но вот на остальных... они даже не успевали понять, что происходит. Вливаясь в уши, беззвучная мелодия сковывала сознание, погружала разум во тьму — на достаточно долгое время, чтобы душегуб без труда добрался до цели. Да и вору с такой вещицей было бы где разгуляться. Проблема в том, что подобные артефакты встречались редко и стоили непомерных денег. В ордене "Кровавый кинжал", в котором и состоял убийца, таких шкатулок насчитывалось аж три штуки.

— Просто, как всегда, Азам, — шепнул владелец коробочки сам себе и со щелчком закрыл крышку.

Нужно поторапливаться. Какой-нибудь случайный патруль, оказавшись здесь, точно всю стражу на уши поставит. Нет, это не станет помехой для Азама, но ведь куда лучше покидать место преступления ни о чём не беспокоясь.

Если бы шкатулка работала днём, то можно было бы закончить с этим делом ещё раньше. Но не судьба. Маги ордена плечами пожимали да руками разводили, мол, ничего с этими артефактами не поделаешь — не мы их создавали, не нам разбираться с устройством коробочек. Ну а старейшины "Кровавого кинжала" и не спорили. А то напортачат маги со шкатулками, и уснёт орден сном уже беспробудным. Нет, нам такой "радости" не нужно.

Убийца быстро пересёк улицу от укрытия до входа в зал постоялого двора. Взбежав по ступенькам, толкнул дверь. Взору предстала картина валявшихся на подушках обнажённых тел. Запах киаштали ударил в нос. Азам поморщился, спешно натягивая на лицо маску — сейчас не время и не место для развлечений. А ведь должен был заранее об этом подумать. Знает же, какие "непотребства" происходят по ночам в подобных заведениях. Непорядок. Совсем расслабился. Тоже мне, убийца!

Он шагнул внутрь, бесшумно прикрыв за собой дверь — даже петли не скрипнули. Мысли о собственной беспечности тут же растворились, разум холоден, тело собрано — готов действовать.

Осторожно ступая меж спящих тел, Азам пересёк зал — цели здесь нет — значит, надо на второй этаж. По ступенькам убийца поднялся мягко, будто кот — ни одна доска не выдала предательским скрипом. Теперь определить, за какой из шести дверей находится цель.

Азам быстро закатал рукав на левом предплечье, узор из голубых ломанных линий, украшавший смугловатую кожу, налился бледным светом. Теперь глаза могут видеть сквозь стены — не так чётко, как через стекло, а будто в тумане. При этом живые существа выделялись более плотной дымкой.

Убийца всмотрелся в призрачные клубы. Половина комнат пустовала, в остальных трёх магическое зрение выцепило силуэты людей. В одной из спален похрапывал на кровати мужчина. Толстоват для искомого гладиатора. В другой прямо на полу валялись двое. Отметаются. Ибо в третьей комнате Азам заприметил крылатую фигуру, спящую на кровати рядом с кем-то ещё. В двух шагах от них лежит ещё одно тело — судя по силуэту, женщина. Так что цель явно тот, кто спит на кровати рядом с ханирой.

Азам скользнул к двери, по-прежнему наблюдая за тройкой спящих фигур в комнате. Мягко толкнул ладонью створ — заперто на засов. Неудивительно. Будь иначе, Азам насторожился бы и дважды подумал, прежде чем лезть сюда. Что ж, отмычки не помогут, но и тут хитромудрые маги ордена нашли способ, как убийцам преодолевать подобные препятствия.

Азам достал из кармашка заплечной сумки позолоченный диск, свободно умещавшийся в ладони. Приложил к двери, закрыл глаза, сосредоточившись. Невидимые щупальца телекинеза обхватили засов, с глухим стуком деревянный брус отъехал в сторону. Азам улыбнулся, спрятал диск — его энергии хватит на вскрытие ещё двух дверей. С мягким шелестом скользнул из ножен кривой кинжал, убийца потянул на себя дверь.

Тихо. Внутри царит полумрак — свет из окна позволяет разглядеть силуэты, но в углах — непроглядная темень, будто чернильные кляксы. Замерев, Азам в течение десяти ударов сердца всматривался в комнату и вслушивался в тишину. Кинжал держал так, чтобы лезвие не выдало его случайным отблеском. Вроде ничего подозрительного, но есть в душе странное ощущение, будто за ним следят. Вот прямо сейчас! Кто-то прячется в дальнем углу комнаты, слившись с мглой, и смотрит. Смотрит на него!

Азам вновь перешёл на магическое зрение — без толку. Углы чуть просветлели, но по-прежнему оставались пустыми. Однако чувство чужого взгляда никуда не делось! Рви когти, Азам, пока есть возможность! Но... убийца остался на месте — заказ нужно выполнять. Если сейчас сбежать, пошатнётся его репутация, и репутация ордена. А с другой стороны — на кой она сдалась мёртвецу? Он был верен принципам и идеалам "Кровавого кинжала" до самой смерти? Да шло бы оно всё в демонову задницу!

Словно в подтверждение его трусливым мыслям, из тени проступила пара налитых кровавым багрянцем глаз, оскалилась клыкастая пасть, вынырнули из мрака извивающиеся змеями чёрные локоны — будто сама Тьма решила воплотиться в мире людей чудовищем!

Всеблагой Ану! Волосы Азама зашевелились на голове и спине, кожа покрылась мурашками, а колени затряслись против воли. Сердце забилось в груди взбесившейся птицей — ещё чуть-чуть, и выскочит наружу, разорвав прутья ненавистной стальной клети!

Из тени вылезла когтистая лапа, протянулись скрюченные пальцы в сторону убийцы. Убийцы ли? Азам ощущал себя кроликом, дрожащим от страха при виде клыкастой волчьей пасти.

— Иди ко мне! — прошелестела Тьма, бросив в чашу страха последнюю каплю.

Азам припустил со всех ног. Быстрее, быстрее! Вниз по лестнице! Плевать, что сапоги грохочут по ступенькам, а те скрипят под подошвами так, словно кричат. Через зал! Споткнулся в последний миг перед дверью о чью-то ногу! Твою мать! Еле удержал равновесие. Скорее, наружу! Только бы на патруль не нарваться! Неудачливый убийца стрелой преодолел улицу и скрылся в тени меж домов, но не остановился, продолжая бежать — всё углубляясь в лабиринт узких улочек Дархасана. Дальше, как можно дальше от проклятого места!

* * *

Сбежал. Оно и неудивительно. Любой, кто увидел бы её в подобном обличье, сошёл бы с ума от страха. Ну, не совсем любой... Фахиса усмехнулась и вышла из-за изнанки эфира.

Викара закрыла дверь и задвинула засов. Пора бы получить то, ради чего сюда пришла. Пунцовые губы тронула похотливая улыбка. Предвкушая незабываемое удовольствие, она подошла к кровати. Бесполезные служаночки Вахираза в отключке. Пока можно, этим надо пользоваться.

Фахиса взобралась на постель, на четвереньках двинулась к вожделенной цели. Наконец-то она получит удовольствие так, как сама хочет. Лицо викары нависло над лицом Вахираза, её волосы коснулись его щеки. Фахиса облизнулась, медленно стала опускать губы к губам господина, но замерла на полпути — в горло упёрлось лезвие меча. Демоница досадливо поморщилась, сглотнула подступивший ком.

— Даже не думай об этом! — прошипела Найрин, поникшее ранее крыло ханиры взметнулось и брезгливо оттолкнуло нахалку.

Вскрикнув от неожиданности, Фахиса свалилась с кровати.

— Сучка! — взъярилась демоница, поднимаясь с грязного пола.

— За языком следи, пиявка! — прозвучал сбоку голос пришедшей в себя Садары, та остервенело щёлкнула по стене хвостом. — Только я имею право называть её сучкой!

Фахиса затравлено осмотрелась. Найрин с мечом света слева и Садара с пылающим кнутом справа.

— Ты нас усыпила и хотела этим воспользоваться! — прошипела ханира.

— Нет! — Фахиса выставила перед собой ладони, тряхнула головой. — Не я!

— Тогда кто? — хмыкнула Садара.

— Не знаю! Кто-то хотел прикончить господина Вахираза. Я его спугнула!

Найрин посмотрела на запертую дверь, засов на месте. Недоверчиво взглянула на гостью, прищурив глаза.

— Я правду говорю! — суккубка отступила, спина уперлась в шершавую стену — бежать некуда. Даже за изнанкой эфира не спрячешься, Садара её достанет и там.

— Присмотри за ней, — ханира кивнула в сторону Фахисы. — Я проверю.

— Присмотрю, — Садара оскалилась, кнут в её руках свернулся в пружину, готовый для удара.

Закрыв глаза, Найрин перешла на эфирное зрение. Черпающим силу из изнанки демонам и тёмным магам подобное недоступно, а вот ангелы и светлые способны в пространстве эфира видеть происходившие недавно события... и даже проследить по оставленному там следу, куда бежал возможный убийца. Но даже если так, ханире нельзя отдаляться от господина более чем на две сотни шагов — привязана магическими узами. Чего не скажешь о Садаре — она демон и привязана к демону, поэтому не ограничена рамками.

— Она не лжёт, — наконец, открыв глаза, Найрин опустила меч.

Фахиса с облегчением выдохнула.

— Хорошо, — Садара кивнула. — Но она хотела изнасиловать господина.

— Верно, — Найрин усмехнулась, остриё клинка угрожающе поднялось на высоту глаз — мечница готова колоть и рубить.

— Сумасшедшие! — взвизгнула суккубка. — Убьёте меня — и ваш господин взъярится на вас!

— Уже и поиздеваться нельзя? — Садара хихикнула, убирая кнут.

Найрин поддержала ту ехидным смешком, меч брызнул во все стороны искрами, растворился в воздухе, будто и не было никакого оружия в руках ханиры.

— Сучки! — выдохнула Фахиса. — И всё равно я получу то, ради чего сюда пришла!

— Конечно, получишь, шлюха, — брезгливо бросила Садара.

— Хочешь сказать, вы бы не хотели оказаться на моём месте? — настал черёд суккубки ехидно ухмыляться; она смерила высокомерным взглядом обнажённых прислужниц Вахираза.

— Нет... не хотели бы! — слукавила Найрин, голос предательски дрогнул, выдав ложь.

— Ну да, — бровь Фахисы насмешливо вскинулась. — Видела я, как ты к нему ластилась.

— Всё это не важно! — отрезала Садара, рубанув ладонью по воздуху, словно действительно что-то отсекла. — Господин любит только Алаю с Орилой!

— По голосу слышу, что вы тоже не прочь избавиться от этих человечьих самок, — Фахиса довольно осклабилась...

* * *

Как странно. Проснулся я не от кошмара, а от визга знакомого голоса и глумливых смешков Садары и Найрин. Глаза всё ещё закрыты, и с кровати вставать не тороплюсь. Я поморщился, вспоминая голос. Фахиса? Давно её не видел... Тянет эту пчёлку на мой медок. Тьфу, блин! Совсем уже опошлел с этой чёртовой суккубкой — дурацкие мысли в голову так и лезут!

"Ещё бы им не лезть!" — усмехнулся Вахираз. — "Ты ж всем отказываешь, а эту викару дерёшь как... даже слов не нахожу".

Ну, дык... для дела это нужно.

"Ещё скажи, что удовольствия ты не получаешь!"

Врать не стану, получаю — трудно лгать самому себе. Хотя... некоторые умудряются...

— По голосу слышу, что вы тоже не прочь избавиться от этих человечьих самок, — звучит довольный голос Фахисы, и внутри у меня всё мгновенно закипает!

Вскакиваю с кровати и... на секунду теряю дар речи, увидев моих союзниц голыми! Это что ещё за непотребство? Блин! Надо сначала с этой самомнительной выскочкой разобраться за то, что наталкивает Садару и Найрин на крамольные мысли!

— Я что-то не понял! — повышаю голос, хмурю брови.

Садара и Найрин мгновенно оборачиваются. В глазах смятение, стыд и страх.

Замерев, Фахиса смотрит на меня с открытым ртом. Интересно, чего она там не договорила?

— Ты хочешь что-то сказать?

— Нет, мой господин! — суккубка остервенело мотнула головой, волосы хлестнули по лицу.

— Тогда что ты там стоишь, как декор бесполезный?

— Э-э-э...

— Не экай! Ублажающая меня сучка должна знать своё место! Ты разве не знаешь? — киваю на кровать.

— Слушаюсь, мой господин, — на губах викары промелькнула тень улыбки, она тут же засеменила к постели.

Взобравшись на ложе, Фахиса легла на живот, услужливо приподняв ягодицы и задрав полы платья. Эту возомнившую о себе невесть что демоницу надо поставить на место. Пусть полежит в унизительной позе, подумает. Для неё будет полезно. В следующий раз не станет легкомысленно чесать языком.

Вздохнув, поднимаю осуждающий взгляд на Садару и Найрин — те виновато хлопают ресницами. Ну и что прикажете с вами делать, стриптизёрши?

— Лежи, не вставай! — бросаю Фахисе и иду к красавицам.

Викара и ханира прижались боками друг к дружке. Н-де, какое же умилительное зрелище — прижимающиеся и смущённые ангелица с демоницей. Оно и понятно — раньше союзницы никогда предо мной прелестями не сверкали... Или им не впервой обнажаться рядом со мной, пока я сплю?

— И что это за вид у нас такой? — вкрадчиво вопрошаю, всё ещё хмурясь.

— Господин...

— Не нужно оправдываться, — прерываю Найрин. Выдерживаю мгновение молчания и спрашиваю: — Что она вам наплела?

— Про Алаю и Орилу... — неуверенно начала Садара. — Сказала... что они могут не выжить.

— Не исключаю — такое возможно, — я мрачно киваю, викара с ханирой вздрагивают от моего потяжелевшего голоса. — Где я, и где Нунарти? Не мне с ней тягаться, так что Алая с Орилой могут погибнуть, — вижу, как предательски заблестели глаза моих союзниц... И они жаждут моей любви? Если так, то я их понимаю, только этот блеск во взгляде больно ранит душу... Всё равно нужно договаривать, невзирая ни на какую боль. — Но я изо всех сил постараюсь этого не допустить. Поэтому... Фахиса нужна мне.

— А мы? — не удержалась Найрин.

— А вы... вас я слишком ценю, чтобы использовать так же, как и её. Не могу я так.

— Тебе и не нужно заставлять нас или себя, господин, — нежно промурлыкала Садара. — Просто попроси, и мы всё сделаем.

Хм. Даже так? Садара смелее Найрин в подобных вопросах...и наглее. Демоница — одним словом. Ханира, как и подобает ангелу, держится скромнее.

— Господин... — прозвучал жалобный голос из-за спины.

Найрин разочарованно вздохнула.

— Я не разрешал тебе говорить, Фахиса! Ты наказана и останешься лежать в этой позе до утра. Сегодня ты ничего не получишь! Должна понимать почему.

— Но... прошу... смилуйся, господин! Ведь я спасла тебя!

Спасла? О чём это она? Перевожу недоуменный взгляд на ханиру.

— Она не лжёт, — Найрин кивнула. — Пока ты спал, в комнату пробрался убийца. Фахиса его напугала, тот и сбежал.

— Ну а вы... чем занимались? — я усмехнулся и снова нахмурил брови. — Вы ведь должны меня защищать.

— Прости, господин, — Садара потупила взгляд. — Усыпляющая магия ударила по нам через тебя. А Фахиса не связана с тобой, вот и не подействовали на неё сонные чары.

Хм. Раз так... Конечно, дверь закрыта, и засов на месте. Трудно представить, как убийца смог пробраться в комнату, но... это Дархасан. Тут всякое происходит. К тому же я верю моим союзницам. Они врать не станут.

— Что ж, — развернувшись, я зашагал обратно к кровати. За спиной снова прозвучал разочарованный вздох Найрин. — Тогда, Фахиса, мне стоит тебя отблагодарить.

— Господин! — в её голосе прозвучали нотки радости...

* * *

Азам спрятался в одном из убежищ, специально подготовленных на случай, когда нужно пересидеть и переждать волну страха, вызванную чарами сонной шкатулки. Ведь все знали — если люди массово погрузились в сон, ищи рядом убийцу. Подобное происшествие обязательно взбудоражит патрули. Стражники с куда большим рвением будут искать наглеца, осмелившегося усыпить целый квартал. Хуже всего то, что задание не выполнено. Пока ещё не провалено, но всё же... М-да. Цель оказалась куда серьёзнее, чем Азам предполагал. Неудивительно, что за убийство этого гладиатора готовы отвалить столько денег — сто пятьдесят таналов — это не шутки! Да, половину придётся отдать в казну ордена, но даже так... оставшаяся сумма — тоже внушительная награда.

Убежище представляло собой погреб под заброшенным, обветшалым домом. Прежние хозяева давно покинули этот мир из-за какой-то неизлечимой болезни — так, по крайней мере, гласит легенда, должная отпугивать всех от ухоронки. Орден всегда устраивал лежки в местах с дурной славой. Чаще всего сам эту славу и раздувал, делая из мухи стадо мамонтов. И это работало. Кто станет искать душегубов "Кровавого кинжала" в проклятых домах? Ведь эти убийцы, по идее, не дураки. По меньшей мере, не должны ими быть, так что не сунутся в такие места.

Закрыв глаза, Азам лежал на койке и размышлял. С рассветом турнир продолжится, и цель на всё это время будет недосягаемой. А если она сложит голову на арене? Н-да... жаль. В этом случае остальных денег не видать и от полученных пятидесяти монет ему достанется всего половина. Впрочем, неплохо, но двадцать пять — не семьдесят пять. Азам поморщился... Ладно. Будем исходить из того, что цель на арене выживет, и до неё можно будет дотянуться уже на следующий день, когда гладиаторы снова выйдут в город. А выйдут ли? Узнаем в своё время. Опять придётся следить и ждать появления цели. Да и тактику нужно менять...

Что ж, до тех пор можно и вздремнуть — отдых не помешает. Еда и питьё в ухоронке есть, специально заготовленные кувшины, чтобы справлять нужду — имеются. Так что жить можно, ему не привыкать.

Азам повернулся набок. Поудобнее устроившись на овечьих шкурах, он заснул. Но спокойно поспать так и не удалось. В кошмарах его преследовали красные глаза, клыкастая пасть и скрюченные когтистые пальцы...

* * *

Это ничтожество посчитало, что смогло спрятаться от неё? Фахиса ухмыльнулась.

Разузнав от Найрин направление, в котором скрылся убийца, викара отправилась на поиски. Ещё в комнате господина она запомнила запах непрошеного гостя, и уже по нему, стремительной тенью несясь за гранью эфира, отследила, куда тот забился, будто мышь, спасающаяся от когтей кошки. Пробраться внутрь и прикончить убийцу прямо сейчас для неё не составит труда, но господин запретил — приказал следить.

Господин...

Фахиса мечтательно закатила глаза. Да, он снова взял её сзади, но в этот раз не насиловал — был предельно нежен, входил в неё медленно, с наслаждением и дарил наслаждение. Вновь заставил её крылья трепетать!

Она не видела, как на неё смотрели прислужницы господина, но буквально кожей ощущала их завистливые взгляды. Ах! Сколько энергии он в неё влил — надолго хватит. И что он обещал! Если поможет схватить убийцу, то господин позволит себя оседлать. Ради этого стоит постараться! Суккубка мечтательно улыбнулась.

Похоже, весь день это ничтожество, вознамерившееся убить господина, так и будет отсиживаться тут. Что ж, за это время надо навестить госпожу Нунарти, чтобы та ничего не заподозрила о возможном сговоре Фахисы с Вахиразом.

Глава 4

— Внимание! — громом ударило по мозгам оповещение, я тут же вскочил с кровати. — Через час вас телепортирует на арену. Приготовьтесь.

Мать вашу, ну и побудка! Я зевнул... спать всё ещё хочется.

Тряхнув головой, привёл мысли в порядок. Так, в срочном порядке нужно одеться, справить нужду, умыться и позавтракать. Успею. Главное, рюкзак постоянно при себе держать. А то телепортнёт меня, а пожитки тут останутся — так не пойдёт...

С Фахисой мы расстались примерно за два часа до рассвета. Получив своё, суккубка лыбилась, как пришибленная. А взгляд... викара буквально пожирала меня глазами — чего я собственно и добивался. Теперь она точно моя — радует, что у меня наконец-то появились глаза и уши в логове Нунарти.

Вот что теперь делать с Садарой и Найрин... внешне они спокойно восприняли изменения в моих "отношениях" с Фахисой, только я всё же вижу — мои союзницы недовольны. Чувствовалось это по их разочарованным взглядам, обиженным ноткам в голосах... Сейчас они "спят" — татуировки змеи и птицы вернулись на предплечья, но уверен — мои мысли они читают и понимают, почему я так к ним отношусь. Фахиса — всего лишь инструмент, а Садара с Найрин — союзницы.

"Тогда ты должен дать им то, чего они хотят", — усмехнулся Вахираз.

С чего бы?

"Союз подразумевает взаимовыгодное сотрудничество. А ты пока что ведёшь себя с ними как тиран — используешь, но ничего не даёшь взамен. Им ведь многого не надо".

Я замер, натягивая второй сапог. Блин! Какой же я идиот!

"Ну да, идиот тот ещё", — Вахираз рассмеялся.

Ведь я... чёрт, чёрт, чёрт! Только и думаю о себе, о своей боли и своей потере. Кичусь своей виной, холю и лелею, будто какую-то драгоценность! Смотрите все, какой я несчастный!

"Э-э-э... ты потише. Смотри-ка, разогнался!" — демон вновь залился ехидным смехом.

Раздался стук в дверь. Кого там нелёгкая принесла? Я вздохнул, натянул сапог и зашагал к выходу. Отодвинув засов, потянул дверь. Хмурым взглядом окинул замершего у порога низкорослого бородатого толстячка — хозяина постоялого двора.

— Что? — я всё ещё хмурюсь, настроение ни к чёрту.

— Мир вашему миру, — подобострастно улыбнувшись, произнёс толстячок.

— Ты ещё хрен моему хрену пожелай, — пробурчал я под нос.

— Простите, что вы сказали, уважаемый? Я не расслышал.

— Да так... ничего, уважаемый, — ответил я в тон и махнул рукой в сторону. — Вы что-то хотели?

— Завтрак для вас и вашего спутника готовить?

— Да, обязательно. Я скоро буду.

Кивнув и всё так же подобострастно улыбнувшись, толстячок развернулся и зашагал к лестнице. И чего он припёрся? Мог бы прислугу отправить. Уважает гладиаторов? Хрен его разберёт. Почесав затылок, захлопнул дверь и принялся одеваться. Время не ждёт...

* * *

— Чего такой хмурый? — спросил Гехир вместо приветствия, когда я пришёл завтракать. Расположились мы на вчерашнем месте. Проныра уже уплетал за обе щёки сыр с лепёшками, запивая натисом. В отличие от меня, с настроением у напарника полный порядок.

— Спал плохо, — я плюхнулся на подушки и потянулся к еде.

Гехир пожал плечами.

— Ну... — промычал он с набитым ртом. — Ты всегда спишь плохо.

— Кошмаров не было, — я пожал плечами в ответ, принялся наливать из чайничка ароматный натис.

— А вот это уже интересно, — Гехир кивнул. — Что произошло?

— Многое, — я махнул рукой, ибо и сам не понимал, почему этой ночью не видел кошмаров. Тьма меня отпустила? Очень сомневаюсь...

Гехир молча ждал продолжения, при этом энергично наседая на завтрак. Обжора хренов!

— Меня посещал убийца...

— Кхм... — напарник замер на мгновение. — Судя по тому, что ты жив и здоров, убийце можно не завидовать.

Гехир продолжил прерванное занятие. Он, что... собирается наесться впрок?

— Ты куда торопишься? Конец света наступает? Столько еды в твоё долговязое тело не влезет.

— А ты не зафидуй и тофе налефай, — пробурчал он, прожёвывая очередной кусок; проглотив, добавил: — Может и конец света. Кто знает, выживу ли я сегодня на турнире? Хоть позавтракаю как следует.

Не могу не согласиться с подобным доводом — магические способности жрут много энергии, так что на арену стоит выйти "подзаряжённым". Так что я тоже с энтузиазмом присоединяюсь к поглощению лепёшек с сыром. Конечно, не голландский сорт, ибо откуда ему тут взяться, но и так весьма неплохо. С натисом идёт отлично.

Покончив с завтраком и расплатившись с хозяином, мы покинули постоялый двор.

Снаружи прохладное утро. Рыжим колобком солнце низко висит над крышами домов — пока не успело превратить город в бурлящую микроволновку. А ведь люди тут живут веками и терпят эту ненавистную жару!

— Куда теперь двинемся? — Гехир с интересом окинул взглядом улицу, на которой уже прохаживались редкие путники, да иногда гремели колёсами по мостовой телеги.

— К арене, конечно.

— Не интересно, — он мотнул головой. — Давай лучше прогуляемся.

— А смысл? Нас всё равно телепортируют.

— Вот именно. Мы ничего не теряем.

— Ну ладно, — я пожал плечами... минут пятнадцать у нас в запасе есть.

Гехир кивнул и зашагал в противоположную от арены сторону. И чего на него нашло? Я вздохнул и поспешил за напарником.

— И куда мы идём? — спросил я, поравнявшись.

— Вперёд и никуда. Просто бесцельная прогулка.

В течение пяти минут мы просто шли вперёд, косясь по сторонам. Но тут Гехир замер у одной из боковых улочек, нахмурился, губы напарника злобно скривились.

— Подожди тут.

— Чего?

Он исчез — использовал гладиаторский навык. Что его так напрягло?

— Аааааа!!! — раздалось из переулка.

Через три секунды оттуда вылетел мужчина и грохнулся лицом на мостовую рядом со мной — я вовремя отошёл в сторону. Штаны неудачника спущены, сверкает под небом волосатая задница. Тьфу, блин!

— Шаин, — Гехир вынырнул из тени. — Сходи туда, пожалуйста... помоги. Я придержу этого говнюка!

Напарник что есть силы пнул лежащего в бок, хрустнуло ребро. Голозадый говнюк зашёлся в хриплом стоне.

Времени у нас всё меньше, поэтому оставим расспросы на потом. Я двинулся в переулок. Тут сыро и пованивает гнилью — терпимо. На обшарпанных и потемневших от времени стенах домов видны высохшие следы мочи или дождя. Скорее всего, первое, так как дожди в центральной части Дархасана редкость. Да и запах соответствующий подтверждает догадку. Морщась и прикрывая нос, прошёл дальше.

Слышу впереди судорожные всхлипы. На маленьком перекрёстке свернул налево — туда, откуда доносились звуки.

Я замер. Сердце против воли сжалось в груди при виде лежавшей на земле девушки. Одежда разорвана в клочья, на лице и теле многочисленные синяки и кровоподтёки. Длинные волосы измазаны в грязи — спутались, лежат беспомощно под стать хозяйке. Слезы размазаны по лицу.

Твою ж мать!

Я быстро стянул с себя куртку и накинул на девушку... ей на взгляд не больше двадцати.

— Всё хорошо, — произнёс я, стараясь успокоить бедняжку.

Хотя чего тут хорошего? Ничего не хорошо! Я скрипнул зубами от злости.

Девчушка посмотрела на меня измученным взглядом. В глазах всё ещё блестят отголоски боли.

— Всё хорошо, — повторил я, как бы нелепо это не звучало; она вздрогнула от моего прикосновения, когда я взял её на руки. — Больше тебя никто не обидит.

Я понимаю, что это слишком самонадеянное обещание. Здесь, в Дархасане, если ты слаб, любой, кто сильнее тебя, может тобой воспользоваться.

— Выйдем лучше на свет, — несчастная чуть кивает, закрыв глаза и шмыгнув носом.

Вот что за люди, а? Мало им ночных потрахушек под дурманом киаштали? Нет, им подавай драйва, острых ощущений от унижения слабого. Уроды! И девчонка эта тоже, блин... Куда её понесло с утра пораньше? Зачем сунулась в переулки? Ладно. Всякое бывает. Не донимать же её сейчас расспросами. Да и всё равно времени почти не осталось. Скоро нас перенесёт, так что стоит поторопиться и передать бедняжку в чьи-либо заботливые руки.

На улице вокруг Гехира уже столпились люди, возле него стояли двое стражников с копьями наперевес. Напарник что-то втолковывал блюстителям порядка... "порядка", блин. Тьфу!

Выйдя на свет, я остановился. Гомонивший люд тут же замолк.

— Видите? Я не лгал! — взъярился Гехир, опаляя стражников гневным взглядом, и вновь пнул насильника — в этот раз в бедро.

Последний взвыл от боли.

— Ей нужно помочь! Отвести к целителю! — произнёс я как можно громче, чтоб услышали все.

Можно и магию света использовать, но на это нет времени.

— Внимание! Пять минут до телепортации! — в подтверждение прогремело в голове оповещение. — Гладиаторам приготовиться!

— Гехир...

— Знаю, Шаин! — огрызнулся напарник и вновь сверкнул глазами на стражников. — Решайте быстрее вопрос с этой падалью!

— Ну и зачем ты это сделал? — опустившись на корточки перед насильником, спросил солдат. Он не церемонился и, схватив урода за волосы, потянул, заставив того кричать. — Тебя спрашиваю!

— Я не виноват! Она сама... не нужно... ааааай... было... ей так открыто одеваться!

Чего? Так выходит, она виновата только потому, что засранец не смог справиться со своими восставшими причиндалами?!

— Верно, — на моё удивление произнёс стражник, отпустив насильника. — Женщине не стоит неподобающе одеваться. Это может соблазнить мужчину, что и произошло...

Чего?! Дубль два! Что за дебилы в страже!

Я не успел удивиться...

Гехир выхватил кинжал из ножен слишком быстро. Рывок вниз, и клинок по рукоять вошёл в печень насильника. Тот дёрнулся и обмяк. Напарник выдернул оружие и выпрямился, с вызовом глядя на обалдевших солдат.

— Ты... ты... что себе позволяешь! — выпалил второй стражник.

— Он был без доспехов... — Гехир пожал плечами, кинжал убирать в ножны не торопился. — Даже без кольчуги.

— И что?! — рявкнул первый стражник.

— Ну... — голос напарника спокоен. — Меня соблазнило, что он не носит доспехов — вызывающе одевается... я и не стерпел, дёрнулась рука, не удержал клинка. А вот вы в доспехах. Вас убивать не буду. Не встаёт на вас мой кинжал.

Ай да Гехир! Ай да проныра!

Толпа тут же прянула во все стороны. Конечно, ведь никто из них в доспехи не закован.

— Ты! — копьё в руках стражника задрожало от негодования.

— Ну я, — напарник вновь пожал плечами.

Я опустил девчушку на землю, прислонил спиной к стене дома.

— Замяли! — гаркнул я, выпрямившись.

Достав из кошеля две золотые монеты, вложил в ладонь солдата.

— Этого должно хватить, чтобы вы забыли обо всём тут произошедшем. Но с одним условием, — в ладонь второго стражника легли пять серебреных монет. — Это плата целителю. Отведёте девушку к нему. А если вздумаете обмануть... — я кровожадно улыбнулся, дав волю внутреннему зверю посмотреть на "блюстителей порядка" через мои глаза, — покромсаю и скормлю трупы бродячим псам!

Ох, проняло стражников, во взгляде читается неподдельный страх.

— Мы не обманем! — часто закивали солдаты.

— Ну и хорошо! — я хлопнул второго по плечу. — Идём, Гехир.

— Внимание! Минута до телепортации!

Не прошли мы и десяти шагов, как сзади прозвучал девичий голосок.

— Господин!

И она туда же... Достали! Сколько можно меня господинить?!

Мы развернулись. Девчонка стояла, прижимая к себе мою куртку.

— Чего тебе? Столько хлопот из-за тебя, — я напустил в голос театральной строгости, она замялась, виновато опустила глаза.

— Ваша куртка, господин! Вы забыли.

— Оставь себе. Не разгуливать же тебе по городу голышом? Считай, подарок от меня.

— Вы слишком добры, — она поклонилась.

— Угу... уж слишком, — я улыбнулся. — Ладно, бывай. И больше не встревай в неприятности. В следующий раз нас рядом может и не быть.

Мы развернулись и зашагали прочь.

— Не ожидал от тебя, Шаин.

— Чего не ожидал? Ты за кого меня принимаешь? Я тебе не скупердяй какой-нибудь...

В глазах мгновенно потемнело и тут же вспыхнуло. Единственное, что я успел увидеть в тот миг — ехидную ухмылку Гехира.

* * *

— Построились, мать вашу! Живо!

Гладиаторы — трое мужчин и пять женщин — рванулись кто откуда и в течение трёх секунд построились у стены зала отдыха.

— Отлично! Молодцы!

Далра редко снисходила до похвалы, но с её уст она всегда срывалась... точно плевок в лицо. Будь гладиаторы в шеренге смелее, они хотя бы скривили губы от подобного "одобрения". Но злить Далру? Нет уж, спасибо. В первые дни пребывания в Дархасане парочка умников попыталась на своё горе. Больше не пытаются — жестокие издевательства надолго врезались им в память.

Далра, по прозвищу Паучиха, поднялась с койки, та отозвалась хором протяжных, жалобных скрипов. Удивительно, как только выдерживала стодесятикилограммовый вес хозяйки. И невзирая на это, Далра двигалась быстро, легко, непринуждённо, будто огромная кошка. Если б не лишний вес, портящий фигуру, её поступь можно было бы назвать даже грациозной. Ну а своё прозвище Далра заработала за гладиаторский навык — иссушающие нити, которые, опутывая врага, гасили любые магические способности.

Глухо топая сапогами, Паучиха прохаживалась вдоль строя туда и обратно, краем глаза поглядывая на бледные лица вытянувшихся в струнку гладиаторов. При каждом шаге висевший в ножнах кинжал бряцал о массивные бёдра. Широкий со стальными заклёпками ремень опоясывал бочкообразное тело, удерживая брюки в сине-зелёную полоску. Фисташкового цвета рубаха на дородном теле висит свободно, правый рукав закатан до локтя, обнажая аккуратный, состоящий из красных треугольников узор, по спирали обхватывающий предплечье. Чёрные волосы перевязаны синим платком. Мясистые губы кривятся в презрительной ухмылке. Карие глаза постоянно перебегают от чего-то одного к другому, не задерживая внимания на чём-либо. Довершал картину рваный шрам на правой щеке, проложивший широкую борозду от губ до скулы — эта черта лица делала Паучиху и вовсе страшной.

— Скоро мы сойдёмся в бою с другими гладиаторами на арене, — остановившись и повернувшись лицом к шеренге, произнесла Далра. — Мне нужна голова Вахираза. Преподнесём ценный трофей госпоже Инилан, она нас наградит.

"Ты хотела сказать — наградит тебя", — пронеслась в некоторых головах шальная мысль, но озвучить её умники ни за что бы не решились.

— М-м-м...

— Что ты мычишь, Гахам? — Далра скривила губы и нахмурила брови. — Говори внятнее!

— Вахираз очень силён. Опасный противник... Вон как демона завалил!

— Сюда подошёл! — Паучиха поманила того пальцем.

Гахам вздрогнул и на негнущихся ногах вышел из строя. Стоило гладиатору оказаться перед Далрой, как та со всей дури засветила бедняге оплеуху. От такого удара его повело в сторону и крутануло — да так, что он не удержался на ногах и распластался на каменном полу.

— Тебе следует бояться меня! — окованный сталью носок сапога угодил Гахаму в рёбра. Хрык! Треснула кость, и зал огласил крик боли.

— Енер!

— Да, госпожа! — тут же отозвалась белокурая девушка из шеренги.

— Подлечи это ничтожество! — Далра плюнула Гахаму на спину. — На арену все должны выйти здоровыми!

"Ну да, в противном случае госпожа Инилан тебя по голове не погладит!" — на разный лад подумали гладиаторы.

— Живей!

— Да, госпожа! — Енер сорвалась с места и, опустившись на колени перед стонущим Гахамом, направила на того левую ладонь — предплечье украшал узор из белых ломанных линий. — Потерпи, Гахам. Сейчас всё пройдёт.

С пальцев девушки полилось мягкое сияние...

* * *

И вновь на трибунах гудит чернь. Солнце всё ещё скрыто за стенами колизея, но всё равно душно. Люди обливаются потом, и вопреки этому покидать свои места да пропускать назревающее представление не собираются — деньги уже потрачены.

Несмотря на жару, Инад поёжилась, нервно облизнув губы. Не привыкла к подобному вниманию. Ей казалось, что вся эта многотысячная толпа смотрит на неё и ждёт... ждёт, когда девушка оступится, получит под ребро клинок, истечёт кровью, дрожа руками и ногами в предсмертной агонии. Инад передёрнула плечами, крепче сжала рукояти шакрамов.

— Спокойно, девка, — зычный бас Ухеша вселял уверенность.

Но... С каким испытанием придётся столкнуться в этот раз? С демоном справились только общими силами, да и смертельный удар нанёс Вахираз, не она, и даже не Ухеш. А Инад прекрасно знала, какой невероятной мощью обладает напарник. Всё же стоит признать, без Вахираза ковырять гиганта пришлось бы долго.

— Ну что? Вы уже заждались? — прогремел с неба ехидный голос, чернь дружно гаркнула в ответ громогласное "дааааа!!!".

— Сегодня нас ждёт Лабиринт Смерти! — провозгласил комментатор, и толпа радостно взревела.

— Что ещё за лабиринт? — проворчала Инад.

— Не знаю, — здоровяк нахмурился. — Ничего хорошего нас там точно не ждёт.

— Правила просты, — продолжил комментатор. — Гладиаторов-добровольцев, по двое из каждой команды, телепортируют в специально огороженные подземные кварталы Дархасана. Если добровольцев не будет, участников выберет магия случайным образом. Гладиаторы будут разбросаны по уголкам лабиринта. Их цель — выжить. Ибо придётся сражаться не только друг с другом, но и с чудовищами, а также постараться не попасть в смертоносные ловушки.

Толпа взревела с новой силой.

— Дополнительно: от команды господина Аргала Мансула, как самой многочисленной, отправятся три гладиатора, от команды госпожи Инилан Айсун, как самой малочисленной — только один. В лабиринте придётся продержаться до заката. Итак! Прошу добровольцев выступить вперёд!

— Я пойду, — решилась Инад, но напарник рукой преградил ей путь.

— Не глупи, — качнул головой Ухеш так, что хрустнули шейные позвонки. — Пусть всё решит жребий. Адал, Ранех, шаг вперёд!

Худощавого телосложения парочка гладиаторов шагнула вперёд. Их лица хмуры, с решением Ухеша не согласны, но не подчиниться не могли — здоровяк потом все бока намнёт, когда вернутся в зал отдыха.

Инад усмехнулась. Этих двух мерзюков Ухеш ненавидит и с радостью отправит на смерть, так как сам убить их не имеет права. Хотя эта парочка скользких прохвостов, возможно, и в Лабиринте Смерти выживет. Остальных гладиаторов напарник уважает, поэтому не хочет им приказывать идти вместо Инад. Ведь она уже вызвалась добровольцем, хоть и не вышла из строя. Значит, третьего выберет жребий.

— Итак! — продолжил комментатор. — Добровольцы: Адал и Ранех из отряда господина Аргала; Зэл и Шадир из отряда господина Далима; Енер из отряда госпожи Инилан; Утар из отряда госпожи Таргин. Среди гладиаторов госпожи Нурнан добровольцев нет, — голос ехидно хихикнул. — Остальных выберет магия.

Инад заметила, как над головами всех гладиаторов, оставшихся в строю, вспыхнули огоньки. То же самое произошло и в остальных отрядах, где участника испытания должен был выбрать жребий. Магические светляки ещё мерцали над ними, потом разом все потухли. Инад усмехнулась, покосившись на напарника, а затем шагнула вперёд — её огонёк по-прежнему горел. Ухешу только и оставалось, что беспомощно поджать губы.

— Ого! Интересный выбор! — восхитился комментатор. — Жребий брошен! Инад из отряда господина Аргала; Вахираз из отряда госпожи Таргин; Джул и Лака из отряда госпожи Нурнан.

Инад нахмурилась. Всё-таки Вахираз окажется с ней в Лабиринте Смерти. Что ж, она постарается его прикончить, как того желает господин Аргал. Но надо быть осторожной. Демон, непонятно каким образом оказавшийся гладиатором, уже успел показать, что он весьма опасный противник.

— Участникам желаем удачи в Лабиринте Смерти! — прогремел комментатор.

Мир в глазах Инад потемнел, мигнул, и вот она уже стоит в совсем другом месте. Месте, полном опасных монстров и ловушек...

* * *

В знакомое место меня забросило... Точнее, гигантская пещера, в которой я оказался, напоминала подземные поселения Дархасана. Чуть менее года назад нам с Гехиром и Алаей пришлось оказаться в подобном месте, когда мы пытались сбить со следа преследовавших нас Ильраха с подручными. Там же я и повстречался с Мудзу — демоном, призванным джадугяром по мою душу. А получилось так, что Мудзу убил Ильраха. Затем я спас Найрин от его когтей и клыков, и мы вместе прикончили демона... Блин! Будто вчера это произошло.

Здешняя пещера также освещалась торчавшим из высокого сводчатого потолка гигантским кристаллом. Хотя освещалась — громко сказано. Магическое сияние больше походило на лунное. Так что большинство укромных мест подземного города, из заброшенных зданий которого и образовывался лабиринт, укрывал мрак. Оставалось лишь гадать, что за хрень может там прятаться, поджидая беспечную жертву. Проверять каждый такой тёмный уголок — нет уж, спасибо. Дураков нет!

И почему жребий пал на меня?

"Аргал мог манипулировать выбором случайных участников", — отозвался Вахираз.

Мог?

"Да, но не берусь утверждать, что он это сделал".

Ладно.

Вздохнув, я обвёл обречённым взглядом одно-, двух— и реже трёхэтажные дома, смотревшие на меня чёрными арочными глазницами окон. По телу невольно забегали мурашки — казалось, что в глубине этих тёмных провалов скрывается нечто жуткое, зыркает голодными буркалами, а с клыков капает слюна.

"Успокойся. Ничего и никого там нет", — хихикнул Вахираз. — "По крайней мере я не ощущаю опасности. Лучше остерегайся ловушек и смотри, куда ступаешь".

Легко сказать, успокойся! Надо было меньше смотреть дома ужастики. Опять не к месту вспомнился фильм "Зеркала". Я передёрнул плечами и осторожно шагнул вперёд. Песок скрипнул под сапогом, а показалось, что звук разнёсся на всю округу громоподобным гонгом. Чёрт! До чего же тут тихо, аж на уши давит.

Так. Арбалет в левую руку. Найрин, клинок.

"Слушаюсь, господин".

Татуировка каргана отделилась от предплечья, вспыхнула взрывом искр и собралась в меч света в правой руке. Так-то лучше... и спокойнее. Толпа на арене, наблюдающая сейчас за нами через гигантские магические экраны, наверно, оценила светопредставление.

"Главное, не теряй бдительности и не расслабляйся", — напомнил демон. — "Арбалетный болт от ловушки не спасёт".

Угу. Я медленно зашагал вперёд.

Глаза подмечают каждую деталь, даже за периферией умудряюсь следить. Уши навострены до предела — вслушиваюсь в гнетущую тишину, нарушаемую лишь моим дыханием да скрипом песка под сапогами.

А вообще... зачем мне куда-то идти? Надо всего лишь дождаться заката. Тут не жарко, жажда не замучает, да и без еды как-нибудь обойдусь — потерпеть каких-то семь, восемь... ну от силы девять часов... да хоть все двенадцать — вообще не проблема. Правила запрещают оставаться на месте? Нет? Вот и прекрасно.

Я сел на песок, привалившись спиной к стене ближайшего дома. Оружие убирать не стал — с ним увереннее себя чувствуешь. И почему я не буддист? Какому-нибудь монаху в оранжевой рясе просидеть так недвижно, ни о чём не беспокоясь, раз плюнуть. А мне...н-да, погорячился я. Терпеть голод двенадцать часов — это одно, а переждать столько же, сидя на одном месте, ничего не делая, когда вокруг гнетущая тишина, а в тенях мерещится всякая жуть... Свихнуться можно! Нафиг, нафиг!

Я встал и продолжил путь.

"Тебе всё равно не дали бы отсидеться", — съехидничал демон.

Почему? Это ведь не против правил.

"Не против. Но подумай. Ядары — волшебники, по силе близкие к богам. Фактически — они и есть местные боги, которые ежегодно устраивают гладиаторские турниры на потеху черни. Зачем им это? Только чтобы исполнить желание победителя? Ну и на кой им это сдалось?"

А ты прав. Год уже здесь, и до сих пор об этом не задумывался.

"Ну, тебе как бы не до того было", — Вахираз глумливо хихикнул. — "Так бывает, когда все мысли только о девках".

А ты не завидуй.

"Было б чему..."

И всё же действительно... зачем ядарам проводить турниры? Чтобы отвлечь внимание народа от чего-то более важного? Вряд ли. Даже если люди узнают что-то такое, чего им знать не положено, что это изменит? Поднимут восстание? Угум-с... против богов. А хотя... если чернь узнает, что ядары питаются болью и эмоциями людей, тогда действительно может полыхнуть такой пожар, что мало никому не покажется. Стоп. Боль...

Что-то звонко щёлкнуло под ногой. С противным треском в четырёх шагах от меня из-под земли выпрыгнул стальной шар на высоту трёх метров — я на автомате включил световой щит. По магическому куполу затарабанили сотни стальных игл. Не удивлюсь, если отравленных.

Шар ухнул на землю, прокатился по песку и замер, ткнувшись в стену одного из домов. Игольчатая мина. Н-да. Такая штука может основательно нашпиговать дротиками взвод солдат — и всё, хорони на месте, если будет кому.

"Я ж говорил, будь внимательнее. Не хотелось бы, чтоб ты тут помер".

Развеяв световой щит, я выпрямился и расслабился. И это на широкой улице нарвался на ловушку. А что было бы, иди я по какому-нибудь переулку, которых здесь предостаточно? Через каждые пять — десять метров возникают. Действительно лабиринт.

Продолжаю путь.

Так. Эта мина сбила меня с мысли. Ядары питаются чужими эмоциями, болью. И того, и другого на арене более чем предостаточно. И зачем им столько подобной энергии? Они ведь и так всемогущие.

"Не совсем".

Поясни.

"Они не могут покидать свои башни. Точнее, могут, но тогда будут постоянно расходовать накопленную энергию. За пределами башни их можно убить".

Вахираз, семьсот лет назад они же выступили против тебя.

"И потратили уйму энергии, чтобы меня прикончить и заключить в межмирье".

Что-то я не понимаю подобного "всемогущества". Они жертвуют всем ради того, чтобы поглощать чужие боль и эмоции? Ну не могут ядары быть обычными потребителями. Чего они хотят достичь?

"Божественности, конечно. Возвыситься над материальным миром. Так же, как когда-то возвысились Энки, Энлиль, Иштар, Мардук и прочие".

Как?

"Через врата Иркаллы".

Эм... Я напряг память, вспоминая шумерские мифы. Это ведь... царство мёртвых?

"Верно. Нижний мир, которым управляют богиня Эрешкигаль и её муж — Нергал. Иркалла — врата смерти. Я рассказывал тебе, что люди после реинкарнации забывают всё. Ядары же ничего не забывают, но чтобы возвыситься, нужно пройти через врата смерти, имея при себе огромное количество энергии. А без неё будет очередное перерождение".

Вахираз снова натолкнул меня на какую-то мысль. Призрачную мысль, которую я успел ухватить за хвост, но та всё равно умудрилась выскользнуть, с издёвкой помахав на прощанье ладошкой. Я тряхнул головой, напряг мозги, но она так и не захотела вернуться.

"Ты близок, чтобы вспомнить", — усмехнулся демон.

Похоже, что недостаточно близок. Ладно, тогда расскажи, как происходит возвышение?

"Ты видел Храм Боли в башне Таргин. И даже дважды проходил через него, чтобы оказаться в её покоях".

Ну да, этот "аттракцион" хрен забудешь. Несёшься на огромной скорости в луче света сквозь башню, и когда тебя должно размазать по потолку, исчезаешь и появляешься в зале на последнем этаже, где живёт хозяйка. В тот второй и последний раз, когда я побывал у неё в гостях, Таргин странно себя вела. Положила ладонь мне на голову, назвала чужим именем... Хави. Почему? В нашу первую встречу она была более сдержанной. Я тогда не придал тому значения, слишком сильно давила на меня потеря Алаи и Орилы. Может, ты что-то знаешь, Вахираз?

"Откуда?" — в голосе демона послышались нотки раздражения. Интересно, с чего бы?

Ну, мало ли. Ты у нас многое знаешь.

"Я не всеведущий!"

Ладно, не злись. Вернёмся к возвышению ядаров. Что там с Храмом Боли?

Вахираз показательно вздохнул.

"Ты следи за окружением, главное. Не хватало только нарваться на что-то, от чего тебя щит уже не спасёт".

Я слежу, а ты рассказывай. Так хотя бы гнетущая тишина на уши не давит.

"Миф о Вавилонской башне знаешь?"

Спросишь, тоже.

"Вопрос был риторическим. Как по-твоему, почему люди пытались построить башню до небес?"

Чтобы достичь богов, уподобиться богам... Твою ж мать!

"Вот именно!"

Выходит...

"Да. Башни ядаров раньше были и на Земле. Обитель Таргин достигает трёх километров в высоту — стрела, пронзающая небо! А теперь представь, что подобные башни одна за другой стали исчезать на Земле, когда "древние боги", вступив в Храм Боли, растворялись, умирали. Но с накопленной энергией, вступив во врата Иркаллы, возносились! Перерождались в нечто большее, могущественное — свободное от материального мира. Они действительно стали богами".

Боги покинули Землю — ни люди, ни эта планетка им более были не нужны.

"Верно. Оставшись без контроля богов, без пронзающих небо башен, люди попытались построить нечто такое же, чтобы взойти на небеса".

И, конечно же, ничего у них не получилось... Хотя стремление к гигантомании на Земле сохранилось до сих пор. Мы по-прежнему возводим небоскрёбы, но тут причина кроется в деньгах, ну и в самолюбовании — смотрите, какой я железо-бетоно-стеклянный хер до небес отгрохал! И живя на самом последнем этаже, могу смотреть на вас, как на мусор! Ха-ха! Н-де... Может, желание уподобиться богам до сих пор сидит в человеческом подсознании? Хрен нас разберёт. Что ж, духовно возвыситься у нас не получается, вот и возвышаемся хотя бы материально.

Хм. Выходит, и Дархасан когда-нибудь осиротеет?

"Когда-нибудь".

Значит, Таргин всё же права — мне не стоит обвинять ядаров в том, что людям хреново живётся. Боги делали всё, чтобы люди мучались, дабы выкачивать из них энергию боли. А когда боги ушли, ничего не изменилось. В большинстве своём люди продолжили страдать и до сих пор страдают. По привычке, что ли? Или им просто лень что-то менять? А может, и то, и другое? Действительно, хрен нас разберёт...

Раздавшийся где-то справа девичий визг прервал мои размышления.

* * *

Бежать, бежать, бежать! Быстрее!

Сердце бьётся безумным колоколом, лёгкие горят на пределе — работают, будто кузнечные меха, ноги с каждым шагом тяжелеют, наливаясь свинцом. Но нельзя останавливаться, иначе смерть!

Сзади бухают лапы неведомого зверя, сотрясая землю. Тварь тяжело дышит, с каждым скачком всё ближе!

Быстрее! Только не оборачиваться! Енер и не оглядывалась, из последних сил перебирая ногами. Она уже чувствовала горячее дыхание чудовища. Ещё миг, и настигнет!

Званк! Когти прыгнувшей твари бессильно царапнули по световому куполу, вовремя окружившему гладиаторшу. Споткнувшись и тяжёлой тушей проехавшись по песку, зверь впечатался в стену дома. Та с грохотом осыпалась, взметнув тучу пыли. Тряся головой, чудовище поднялось, разочарованно замычало, медленно поворачиваясь в сторону прыткой и к тому же хорошо защищённой добычи. Красные глаза на бычьей морде уставились на укрывавший девушку световой шар. Когтистые лапы нервно гребли песок, длинный хвост яростно хлестал по бокам. Горбатый чёрный зверь готовился броситься к жертве стремительным ураганом.

Световой серп сверкнул в руке, Енер тоже приготовилась атаковать.

Тварь рванулась вперёд, будто пущенный из арбалета болт. Данг! Купол выдержал. Гладиаторша рванула в сторону и, развеяв щит, рубанула серпом по боку ошеломлённого зверя. Чудовище взревело и хлестнуло хвостом по ногам противника. В глазах Енер мир перевернулся. Девушка отлетела в сторону, рухнула на песок. Вскрикнула, больно приложившись плечом о землю.

Тварь развернулась и, тяжело дыша, двинулась к почти поверженной жертве. Верный серп валялся в шести шагах слева, сиротливо поблёскивая изогнутым лезвием. Не дотянуться! Не успеть! Енер вытянула правую руку, к счастью повредила левую, выстрелила сгустком света в морду зверя. Взрыв! Девушка вовремя зажмурилась — яркая вспышка осветила округу. Ослеплённое чудовище жалобно замычало, замотав головой.

Только Енер показалось, что теперь есть шанс выжить, как тварь пришла в себя. Нет, она по-прежнему была слепа — вспышка выжгла той глаза, однако нюх и слух остались невредимы. Зверь прижался к земле и прыгнул.

— Помогите! — прокричала Енер, откатываясь вбок.

Тяжёлая туша ухнула на песок, встряхнув землю. Взметнулся столб пыли, ударная волна отшвырнула девушку в сторону.

* * *

Чёрт! Надеюсь, успею!

"На ловушки не нарвись!" — ехидничает Вахираз.

Я помню о предыдущей фигне, выскакивающей из-под земли, поэтому несусь на помощь непонятно кому и непонятно зачем с включённым щитом света. Просто сорвался с места, стоило услышать девичий крик.

"Тоже мне, рыцарь на белом коне".

Заткнись!

Впереди что-то знакомо прогремело. Точно так же гудит мой щит света, если по нему чем-то тяжёлым основательно приложить.

Магия жрёт много сил, но на моё счастье их тратить не нужно — воздух буквально сияет из-за насыщенности частицами эфира. Всё благодаря потолочной люстре в виде кристалла света.

Пронёсшись под гигантской аркой, обозначившей очередной перекрёсток, слышу новый щелчок спускового механизма. Твою мать! Взрыв слева. Из переулка в меня летит огненный шар. Чпух! Пламя растекается горящей жидкостью по поверхности светового купола и испаряется. Выдержал щит! До сих пор не приходилось использовать его против магии. Радуюсь, что он хорош не только против физических атак.

Впереди раздаётся рёв, от которого кровь стынет в жилах. По-хорошему бы плюнуть на это дело, но бросить в беде женщину — воспитание не позволяет. Ясно слышен её вскрик, а потом за следующим поворотом вижу здоровенную чёрную собаку с бычьей головой. Девушка лежит на земле в десятке шагов от твари и всеми силами пытается отползти как можно дальше.

— Сюда, бычья харя! — я хлопаю в ладоши, надеясь отвлечь чудовище на себя.

И оно разворачивается в мою сторону, уставившись окровавленными глазницами. А девчонка-то зубастая оказывается, раз ослепила тварюгу. Н-да. Махать красной тряпкой теперь точно нет никакого смысла... но и этого не потребовалось. Помесь "бульдога с носорогом" и без глаз прекрасно ориентировалась, что и не преминула доказать, ринувшись к новой цели. Ага! Щас!

Даааанг! Тварь со всей дури впечаталась башкой в магический купол. Вместе с разнёсшимся колокольным звоном я отчётливо услышал противный хруст шейных позвонков чудовища в момент удара. Ну что, паскуда? Понравилось? Захрипев, зверь завалился на бок, подняв вокруг себя облако пыли.

На всякий случай, контрольный. Протягиваю левую руку к массивной туше.

— Увядание, — привожу в действие проклятье, срабатывающее на неживом — будь то каменная стена, стальной замок, любое оружие, кроме зачарованного, или труп.

Тело зверя окуталось чёрной дымкой и в течение пяти секунд рассыпалось чёрным песком. Вот и хорошо. А то мало ли... вдруг воскресать умеет.

Девушка лежит на земле, одежда, лицо и волосы — всё перепачкано, губы кривятся от боли, а вот в глазах застыл суеверный ужас. И чего это с ней? Тварь же сдохла.

"Тварь — да. А ты?" — демон захихикал.

Она меня, что ль, боится?

"Ты здесь ещё кого-то видишь?"

Ну ладно. Пожав плечами, разворачиваюсь и ухожу. Слышу за спиной вздох облегчения. Пфф. Подумаешь. Пусть и дальше живёт со своими страхами.

* * *

Он... ушёл? Просто вот так развернулся и ушёл? Даже не попытавшись её убить?

"Можно подумать, тебе хотелось бы, чтобы он остался", — одёрнула Енер себя.

Не убил и ушёл — ну вот и слава Создателю. Радоваться нужно. Хоть и не понятно, почему он оставил её в покое. Ведь за убийство гладиатора из вражеского отряда полагается гимрал. Ему что, жетоны не нужны? Пожалуй, не нужны. Вон как с тварью разобрался. Световой купол Вахираза оказался гораздо прочнее, чем у неё. Затем ещё и труп зачем-то в песок обратил. Стоять! Демон владеет магией света? Да быть того не может... но... как так? Возможно, она, как и все, ошибается на его счёт?

Морщась от боли, Енер приподнялась на локте. Девушка напряглась и со стоном поднялась на ноги. Придерживая больное плечо, проковыляла к серпу и подняла оружие.

Единственный недостаток магии света — невозможно исцелять себя. А с такими ранениями Енер вряд ли дотянет до заката.

— Надеюсь, он не успел далеко уйти, — прошептала она, прихрамывая двинувшись следом за ним.

* * *

Прислонившись спиной к стене на входе в переулок, я ждал.

Уже через пару минут, стоило мне уйти от страдалицы, Садара предупредила, что за мной кто-то идёт. Кто-то? Угум-с. Кто ещё это мог быть, и так ясно. Вот я и скрылся в переулке, не дойдя до перекрёстка.

Спустя ещё минуту я увидел её. Вся потрёпанная, на лице маска мученицы, и несмотря на это, идёт, прихрамывая. Не сдаётся — достойно уважения.

Оказавшись на распутье, девушка остановилась и заозиралась. Простояв так секунд десять, рухнула на колени. Плечи её затряслись, а затем она закричала.

— Чего орёшь? — я вынырнул из "засады" и быстрым шагом двинулся к ней.

Девчонка встрепенулась и поспешила встать, одновременно разворачиваясь ко мне. Вышло неуклюже, чуть не шлёпнулась на землю.

— Жить надоело? Разоралась, блин! — продолжил я, подойдя вплотную, и схватил за локоть, чтобы та удержалась на ногах.

Некоторое время она смотрела на меня большими голубыми глазами, хлопая длинными ресницами. Ни дать ни взять — кукла "Барби"!

— Всё, всё! Хорош моргать! А то меня сейчас ветром сдует.

— Э-э... что? — хлопанья участились.

— Успокойся, говорю! Не съем.

С пару секунд девушка смотрела будто в пустоту, потом неожиданно ткнулась мне в грудь и разревелась. Вот же чёрт! По-хорошему, её нужно обнять, успокоить, погладить по волосам, но боюсь, Барби попадёт под влияние демонической ауры, и всё — не отстанет, пока её не осчастливишь. Хотя и потом не отстанет. А она из вражеской команды. Нет, нам такая "радость" нахрен не сдалась!

— Я думала, мне конец, — отрыдавшись, произнесла она, всхлипнула, вытерла пальцами нос. — Можно я с тобой до конца испытания побуду?

Вахираз, а эту ауру никак не убрать, а то девки ко мне так и липнут.

"Терпи. Тут уж ничего не поделаешь", — демон рассмеялся, заставив меня поморщиться.

Барби это заметила, и тут же округлила глаза от страха, по-своему оценив моё выражение лица.

— Я одна не выживу!

— Да тише ты! — прошипел я и уже более спокойно продолжил. — Не собираюсь я тебя бросать.

— Честно?

Блин! Не гладиатор, а ребёнок какой-то!

— Честно, честно, Фунтик, — не удержался я от подколки, осталось её только на ручки поднять. — Надеюсь, не будешь изображать из себя бедняжку, просящую милостыню для голодных и бездомных поросят?

Барби не поняла прикола и снова захлопала глазами.

— Ладно, идём, — я махнул рукой, еле сдерживаясь от смеха.

— Мне будет трудно поспевать за тобой.

Вот же балбес! Совсем забыл, что девчонка ранена.

— Ну... это не проблема.

Я положил ей на голову правую ладонь. Следующие десять секунд окутанная аурой света Барби сияла новогодней ёлкой. Ну вот, так-то лучше. Исцеление не избавило её некогда белую одежду от пыли, да и порванную ткань моя магия не штопает — на её шароварах и тунике осталось несколько прорех. Зато кожа и волосы девушки очистились от грязи, лицо больше не искажала страдальческая гримаса.

— Ну как, лучше?

Она кивнула.

— Тогда идём. Только будь внимательней — не хотелось бы нарваться на ловушку или на какую-нибудь тварь пострашней.

Вновь кивок.

Следующие пять минут мы шли молча, внимательно поглядывая по сторонам — я налево, она направо. На всякий случай Садара и Найрин присматривали за Барби: вдруг ей в голову придёт "светлая" мысль — убить треклятого Вахираза, вдруг её истеричное "я одна не выживу!" всего лишь игра. Возможно, я просто параноик, но лишний раз рисковать не хочется. Как говорится, лучше перебдеть...

— Спасибо, — произнесла она.

— Пожалуйста.

— Вахираз...

— Шаин.

— Что?

— Шаин. Так меня зовут.

— Но почему тогда все...

— Вахираз внутри меня, — я хлопнул себя по нагруднику.

— Ты совсем не похож на одержимого, — она остановилась, заставив меня повернуться к ней.

Сколько раз мне это ещё скажут...

— Да и ты на гладиаторшу не особо смахиваешь, — я ухмыльнулся и пожал плечами.

Барби помолчала пару секунл.

— Скажи, почему ты меня не убил?

— А должен был?

— Ну... мы же... из разных отрядов.

— Думаешь, было бы лучше, если б я тебя убил?

Девушка отступила на шаг и мотнула головой.

— Тогда не задавай дурацких вопросов. Я оставил тебя в живых просто потому! Всё! Пойдём.

Я развернулся и зашагал дальше. Хотя куда мы идём — не понятно.

— Енер, — она поспешила за мной. — Моё имя Енер, — продолжила моя невольная спутница, видя, что я никак не реагирую.

Кольцо передало смысл её имени — Златовласка. Н-де... что так, что эдак — всё равно Барби.

— Угу. Рад знакомству, — мой голос в этот миг, наверно, был холоднее антарктических морозов.

Да, может, стоит быть и подружелюбнее, но не хочется её к себе привязывать. Наши пути всё равно после заката разойдутся, если мы раньше тут не погибнем.

— Шаин.

Ох, ну сколько можно?

— Не удивляюсь, что зверь нарвался на тебя.

Она молчала всего лишь минуту — не выдержала.

— Шаин, нам нужно пробраться в центр лабиринта — под кристалл.

— Это тебе хвалёная женская интуиция подсказала?

— А что если и так?!

Опаньки. Впервые огрызнулась. Я остановился и посмотрел на неё.

— Ну и зачем нам туда?

— Чувствую, там безопасно будет.

— Уверена?

— Нет, — она мотнула головой, качнув золотыми каскадом ниспадающих на плечи волос. — Но что-то подсказывает, что магам света лучше быть там, где света больше всего.

Хм. В её словах есть логика.

— Хорошо, — я кивнул. — Идём в центр лабиринта.

* * *

Треклятые ловушки, треклятое зверьё! Нет, особых проблем они не доставляли, но держали в напряжении. Особенно ловушки. То они возникают через каждые десять шагов, то напоминают о себе спустя сотню или две. Только расслабишься, и вдруг "щёлк!" — диск с заточенными до бритвенной остроты краями уже летит в тебя, норовя снести голову. Как Инад ни старалась, но гладиаторше не удавалось хоть по каким-либо признакам определить спусковой механизм очередной ловушки. Спасала бдительность. Стоило чему-то щёлкнуть под сандалией, Инад мгновенно раскручивала вокруг себя шакрамы — вращаясь на бешеной скорости, те прекрасно срабатывали вместо щита — даже магические сгустки рассеивали.

Со зверьём было чуть проще. Хоть девушка и не знала, откуда нападёт хищник, она чувствовала присутствие врага, уже готовая метнуть шакрам в любом направлении.

Пока что ей везёт — в течение двух часов, проведённых в лабиринте, Инад не встретила ни одного гладиатора, кои могли оказаться страшнее ловушек и крупных одиночных тварей. От последних хотя бы приблизительно знаешь, чего ждать, а от противника, подобного ей самой... Инад не питала иллюзий, допуская, что любой из гладиаторов может оказаться сильнее, хитрее или удачливее неё.

Девушка напряглась, вновь почувствовав противника. Осторожнее, внимательнее смотри по сторонам. Враг может напасть откуда угодно.

Следующие девять шагов Инад шла медленно, замирая каждый раз на миг, вслушиваясь в окружающую тишину.

Что-то сверкнуло справа, девушка заметила это краем зрения. Взрыв! Земля вспучилась от ударной волны, понёсшейся в сторону гладиаторши. Инад рванула всторону, раскрутив перед собой шакрамы. Вращаясь вокруг друг друга, те превратились в сплошное синее кольцо, с визгом разрезающее воздух, сдерживающее напор песка, каменного крошева и вырванных волной из земли комьев грязи. Закончив дело, шакарамы вернулись в руки хозяйки.

Сквозь облако пыли Инад разглядела силуэт воина-гиганта, сжимающего в руках двуручный меч. Вот и нарвалась на гладиатора. Причём на того, с кем встречаться на поле боя совсем не хотелось. Что ж, видимо, такова её судьба — получать всегда то, чего не хочешь. Инад вздохнула, крепче стиснув рукояти шакрамов.

* * *

Женщина! Тьфу!

Утар поморщился от досады. Нет никакой чести в том, чтобы прибить бабу. Да, она гладиатор и уже только поэтому — опасный противник. Раз она дожила до турнира, пройдя все испытания этого жаркого города, да проклянёт его Тугор, то не стоит относиться к противнице с пренебрежением. И всё равно нет в убийстве женщины чести. Поэтому Утар атаковал в четверть силы, надеясь, что тем самым спугнёт гладиаторшу, заставит отступить, но он видел сквозь пыль напряжённую фигуру, видел синее сияние вокруг шакрамов в руках врага.

В родном мире, среди снежных лесов и ледяных гор, жил один из сильнейших кланов — Белые Медведи, которому Утар и принадлежал. Правил кланом его старший брат — Бегур, и Утару приходилось жить в тени брата, по достоинству считавшегося сильнейшим воином среди Белых Медведей и одним из сильнейших среди всех кланов. С некоторыми из них Медведи дружили, со вторыми, коих было мало, возникали редкие стычки на границах, а вот с кланом Горных Львов они враждовали. Уже никто не помнил, из-за чего вспыхнула взаимная ненависть между ними — войну можно было прекратить в любой миг. Однако ни Бегур, ни вождь Львов — Хальгар — не желали примирения. Когда Утар вскользь коснулся этой темы, Бегур посмотрел на брата как на сумасшедшего. А как иначе? Слишком много крови между Медведями и Львами. Кроме того, Бегур считал, что только на поле брани воины клана становятся сильнее. С последним Утар не спорил, но предпочитал сразиться с кем-то, кто не был бы так похож на народ Серебристых Гор. Ибо кланы Бегура и Хальгара, да и всех прочих, ничем друг от друга не отличались, кроме названия, боевого знамени и родового тотема.

Утар мечтал объединить кланы. Впрочем, все вожди желали того же самого, да вот только каждый хотел, чтобы народ Серебристых Гор стал одним целым под его знаменем. И никто не собирался уступать другому — это вопрос чести. Так что кланам нужен герой — величайший из великих — тот, к кому потянутся все, невзирая на былые распри и обиды. И чтобы стать таким героем, Утар и отправился в Дархасан.

Утар нахмурился, сильнее сжал рукоять Хальмурна. Верный клинок буквально излучал холод морозных пустошей Китруна — родного мира гладиатора.

В своё время Утар прибыл в Дархасан, прихватив из дома любимую секиру, но сменил её на Хальмурн. Двуручный меч лежал среди затянутых паутиной костей и проржавевших доспехов какого-то воина, не справившегося с чудовищем в подземелье, в отличие от Утара.

Клинок словно сам позвал северянина, и тот чуть подрагивающими руками потянулся к рукояти. И наконец, освободившись от многовековой пыли и костлявых пальцев бывшего хозяина, меч вновь оказался на свету, блеснув холодом стали. Несколько ударов сердца гладиатор с восхищением разглядывал приобретение, затаив дыхание.

— Я дарую тебе имя Хальмурн — Коготь Ледяного Дракона, — выдохнул Утар, поднеся клинок к глазам, затем посмотрел на останки погибшего воина, опустил меч и поклонился. — Благодарю, что хранил его всё это время.

И чтобы не обидеть дух усопшего, вложил в его руки свой двуручный топор...

Что ж, сейчас проверим, сколь сильна эта женщина. Он не станет её убивать, если та окажется слишком слабой...

С диким криком гладиатор ринулся вперёд. Узор из красных завитушек на правом предплечье вспыхнул кровавым багрянцем. Рывок! Ноги сами толкнули воина вперёд — оставшееся расстояние в пятнадцать шагов он преодолел за два удара сердца. "Ррррааааах!!!" — прорычал внезапно уплотнившийся воздух, разрубаемый широким двуручником. "Зззвввиииии!!!" — взвизгнули в ответ раскрутившиеся щитом шакрамы. "Тууумм!" — ухнула пузырём ударная волна, искажая пространство. Близстоящие домики не выдержали подобного издевательства, кладка стен и черепица брызнули во все стороны смертоносными обломками — в стенах лабиринта теперь зияла гигантская дыра. Оказавшееся неподалёку зверьё поспешило убраться подальше от места поединка — там явно схлестнулись два чудовища.

Утар отскочил от противницы. Выдержала удар? Становится интереснее. Воин ухмыльнулся самому себе. Хорошо. Поглядим, насколько далеко она готова зайти.

Потускневший узор блеснул кровавым отсветом, оживая и окутывая бицепс, распространяясь вплоть до плеча. Гладиатор зарычал от вспышки боли. Сколько ни тренировался, а к подобному всё никак не привыкнет — мышцы раздулись, налились сталью. Хальмурн более не оттягивал руку тяжестью зачарованного булата — Утар будто невесомую деревяшку держал.

Рывок! Песок взметнулся столбом позади воина. Клинок с воем рассёк воздух. Промах! Девка увернулась. Утар продолжил атаковать, наседая на юркую гладиаторшу, окутанную синим ореолом. Взмах, удар, взмах, выпад. Всё мимо цели! Она двигалась невероятно быстро, но и контратаковать не могла — лезвие двуручника слишком часто разрубало пространство перед ней. Стоило уклониться от одного удара, как тут же приходилось уворачиваться от следующего.

— Сдайся, женщина! — прорычал Утар, угрюмой скалой напирая на изворотливую противницу. — Обещаю, что не убью! Слово воина!

— Ни за что!

— У тебя был выбор!

Утар рубанул изо всех сил. Тууум! Уплотнившийся воздух взорвался, будто великан хлопнул ладонями. Гладиаторша не успела поставить щит. Ударная волна смела девушку. Смерть неминуемо пришла бы за ней, если бы взвизгнувшие шакрамы не раскрутились вокруг хозяйки, рассеивая вражескую атаку. Отлетев на двадцать шагов, она распласталась на песке. Шакрамы валялись ещё дальше.

Утар тяжело дышал. Н-да. Не ожидал воин суровых гор подобной прыти от женщины. Такая многим воинам его клана утёрла бы нос. Да и ему тоже, если б не сила, дарованная образом рычащего льва, запечатлённого на одном из барельефов в зале предназначения. Утар тогда ещё усмехнулся про себя — воин из Белых Медведей получает благословение Льва — тотема вражеского клана. Да, это был явно знак свыше. Очень хороший знак. Интересно, каков образ предназначения его противницы? Но Утар отмахнулся от этой мысли — она пришла в себя и теперь с кашлем да стоном, отплёвываясь от песка, поднималась на ноги.

— Повторяю, женщина. Сдайся! Я сдержу слово воина!

— Да пошёл ты! — что есть силы прокричала та. Шакрамы блеснули синим отсветом и в мгновение ока оказались в руках хозяйки.

Утар поморщился от подобного ответа. Неужели дура не понимает, что проиграет? Баба — одним словом!

— Твоё упорство достойно уважения! Но ты всё равно проиграешь! Сдайся! Прошу в последний раз!

— Проиграю? У тебя был шанс прикончить меня, но ты его упустил! Ты мне и в подмётки не годишься, ты — кусок дерьма!

Да как она смеет? Подобное оскорбление, тем более со стороны женщины, должно смываться кровью! Сама напросилась. Уважающий себя Белый Медведь таких слов не прощает!

Утар стиснул рукоять Хальмурна обеими руками, подняв над головой.

— Тугор! — прокричал воин.

Дохнуло морозом — холодом зимы, которую в этой части Дархасана никогда не знали. Лезвие двуручника покрылось льдом.

— Буря! — ответила противница ничуть не тише, левый шакрам в её руке полыхнул огнём, правый — окутался вихревым потоком.

Воин рубанул, выпустив на волю силу Тугора — покровителя кланов Серебристых Гор. "Дыс, дыс, дыс, дыс!!!" — хрустальным звоном прогремела серия ледяных взрывов, сопровождая волну сжатого, холодного воздуха, устремившегося к девушке.

"Вввуууурррр!" — заурчали огненным вихрем шакрамы, рванувшись к воину.

Удар! Буря из пламени и ветра оказалась сильнее.

"Кррррр!" — шакрамы развеяли атаку противника и перемололи в крошево ледяные шипы, возникавшие до этого на пути движения взрывной волны.

Утар распахивающимися от удивления глазами смотрел на приближающийся смерч из ветра, огня и льда. Званк! Лезвие Хальмурна перерубилось в середине. Воин глухо простонал — что-то острое вонзилось в грудь и в живот. Затем ударила буря...

* * *

Инад устало проковыляла к поверженному противнику. Удивительно, но тот ещё был жив, хоть и выглядел неважно — один шакрам торчал у него в груди, второй — в животе. С такими ранами не живут. Стоит выдернуть оружие — достаточно мысленно приказать, и всё — противник истечёт кровью. Но Инад не спешила, всматриваясь в льдисто-синие глаза гиганта.

— Надо же... повержен... женщиной, — воин усмехнулся, с уголка губ на бороду потекла струйка крови. — Позор мне.

— Нет, — Инад покачала головой. — Ты храбро и достойно сражался.

— И всё же... ты права... я кусок дерьма. Хотел стать героем... а теперь... меня даже Тугор в свои чертоги... не примет. Как... тебя зовут? Хочется... знать... имя той, кому я... проиграл.

— Инад.

— Инад, — прошептал воин. — А каков... твой образ... предназначения?

— Парящий орёл.

— Дурак... — воин улыбнулся. — И я хотел... одолеть ту... что несёт... на себе... благо... словение... мудрости Тугора? Значит, старому... ледяному воину была нужна... моя жизнь. Хорошо. Тугор примет... меня... в свои чертоги. Я... рад.

Он замолчал. То ли устал говорить, то ли дальнейшие слова более не имели смысла.

Инад протянула руки — шакрамы в ранах задрожали, лицо гладиатора исказила гримаса боли. С противным чавком смертоносные диски вышли из тела воина, кровь обильно ринулась наружу, карминовые струйки стекали с огрубевшей под ледяными морозами кожи на песок.

— Прощай, воин, — Инад развернулась и зашагала прочь — лишь бы убраться отсюда как можно дальше.

Она победила. Победила того, кто, как и Ухеш, был отмечен образом рычащего льва. Теперь главное — не попадаться никому на глаза. Вахиразу — уж точно. Инад не могла использовать "Бурю" более чем раз в день — слишком много сил пожирала способность. Так что главный козырь не доступен, что совсем не радовало. До заката ещё далеко, поэтому нужно продержаться — хоть как-нибудь.

Оставив позади четыре перекрёстка, Инад остановилась на пятом, не понимая, что заставило её замереть. Прислушавшись к зову сердца, девушка свернула налево, надеясь добраться до центра лабиринта.

* * *

Мир Китрун. Земли кланов Серебристых гор. За год до начала Турнира Пяти Башен.

Солнце медленно поднималось над заснеженными пиками, освещая раскинувшуюся внизу долину. Редкие облака воздушными китами лениво плыли по воле ветра за перевал в тёплые края, иногда задевая горные вершины. И тогда небесные странники на некоторое время ложились отдохнуть на краю скал, чтобы вскоре вновь отправиться в путь.

Опершись руками о массивные перила, Бегур стоял на балконе и смотрел вдаль. Перед его лицом время от времени возникали и растворялись облачка пара. Пронзительно-синего цвета глаза щурились из-за блеска снега. Ветерок дергал густые светлые усы и бороду воина, холодил по пояс обнажённое могучее тело. Голову и длинные до плеч волосы обхватывал серебряный обруч предводителя клана Белые Медведи.

Прекрасно. Бегуру нравится каждое утро смотреть на долину с высоты третьего этажа — дом правителя возвышался над остальными длинными приземистыми жилищами воинов клана. Из их каменных труб в небо тянулись сизые струйки дыма.

Стоя на балконе и вдыхая морозный, обжигающий лёгкие воздух, Бегур наслаждался временным затишьем, прежде чем с головой уйдёт в ежедневные заботы о доверяющих ему людях. Да и к тому же после такого "обряда" думалось легче, мысли становились ясными.

Над долиной разнёсся орлиный клёкот. Приставив ладонь к бровям, Бегур устремил взор к небу и улыбнулся. Расправив огромные крылья, величавая птица кружила над поселением Белых Медведей. Хороший знак. Очень хороший.

— Спасибо, Тугор. Да поможет твоя мудрость Белым Медведям.

Прошептав ритуальные слова, Бегур развернулся и пробухал тяжёлыми сапогами по дощатому полу — хватит щеголять могучей грудью на морозе. Зайдя в дом и прикрыв дверь, воин погрузился в знакомые с детства запахи сосновой древесины, смолы и чадящего масла. Даже сюда, на третий этаж, доносился слабый аромат жаркого, смешанный с запахом едва тлеющих углей. Да, славно вчера попировали — младший брат прошёл воинский обряд и теперь по праву мог зваться Белым Медведем. Бегур усмехнулся. Уж такой здоровяк, как Утар, точно не мог не пройти посвящение.

Бегур спустился по лестнице на второй этаж и направился к комнате брата. При каждом шаге по бедру глухо хлопал широкий одноручный меч в волчьих ножнах, висящий на опоясывающем торс ремне. Оказавшись перед нужной дверью, Бегур отворил её, но замер, не решившись переступить порог. Утара на месте не было. Странно. На пиру он выпил столько эля, что должен был бы всё ещё спать, однако покрытое оленьими шкурами ложе осталось нетронутым.

— Утар?

Неужели проснулся?

Бегур шагнул в комнату, прикрыв за собой дверь. Стена, на которой обычно висел двуручный топор брата, пустовала. Наверно, ушёл тренироваться.

Бегур хотел было уйти, но его взгляд привлёк вонзённый в стол кинжал, проткнувший лист пергамента. Предводитель Белых Медведей вытащил кинжал — тот самый, который он когда-то подарил брату, и взял письмо, написанное грубым почерком.

"Бегур, я оставил дом и клан в поисках нового пути, новой судьбы. Я всегда равнялся на тебя, брат. С детства ты был для меня примером. Но быть воином — для меня мало. Я должен стать героем, который объединит кланы Серебристых гор. Не ищи меня, я отправился в другой мир. Если Тугор будет на моей стороне, я вернусь домой через год и прославлю клан Белых Медведей. Слово чести, слово воина".

Бегур стиснул в кулаке письмо, уставившись мрачным взглядом на высохшие капли крови на полу. То, что это кровь Утара, он не сомневался. Отправился в другой мир? Такое возможно? Надо поговорить с Ятуром — жрецом Тугора. Он мудр и может что-то посоветовать.

Бегур не знал, что больше не увидит брата...

Глава 5

Мы шли вперёд, по очереди прикрывая друг друга световым щитом. На моё удивление все атаковавшие нас ловушки оказались стреляющими, взрывными или магическими — ни одного капкана или волчьей ямы с шипами. От таких даже щит бы не спас. Нас не хотят убить?

"Хотят, но если вас всех тут в лабиринте перебьют, то не получится главного представления. А значит, не получится выкачать из толпы много энергии".

Главное представление? Ты о чём, Вахираз?

"Узнаешь", — демон хихикнул и замолчал.

Пока мы шли, златовласка рассказывала свою историю...

— Вот так я и оказалась в Дархасане, — Енер тяжело вздохнула.

В общем, дома Енер была наложницей какого-то богатого господина, который на её беду оказался тем ещё сукиным сыном и извращенцем. Издевательства и побои каждый день, и на десерт — засранец позволял своим стражникам насиловать девушку, при этом сам просто стоял и смотрел. По словам Енер, мужик просто не мог — старость взяла своё, но вот страсть разглядывать обнажённые женские тела и как их пользуют — никуда не делась. Так что когда странная женщина вопреки всему — ведь не могла та пройти мимо стражи — оказалась в саду, где златовласка собирала виноград, и предложила отправиться с ней в иной мир, Енер не колеблясь согласилась. Хотя поначалу и не верилось, что они вот так просто возьмут да покинут господский дом. А колдунья (кем ещё для Енер эта женщина могла быть?) взмахом руки взяла да переместила их куда-то за город — в окрестную деревеньку. Затем всё было почти как у меня: заключение соглашения, подпись на листе пергамента, кинжал-активатор портала в Дархасан, и вот она стоит в зале предназначения в башне госпожи Инилан, кладёт руку на образ Белой Звезды да корчится потом от адской боли.

Н-да. Болтливая спутница мне попалась. Я даже не просил рассказывать о её тяжёлой судьбинушке в родном мире, который в плане жестокости и классового неравенства от Дархасана недалеко ушёл. А может, и переплюнул его. Енер просто решила открыть мне душу... хрен его знает почему. То ли эффект блондинки распространяется на всю вселенную, то ли моя демоническая аура на неё так подействовала... А возможно, златовласка "обнажилась" предо мной чисто из благодарности?

"Возьми да спроси у неё", — вставил слово Вахираз.

Кто много спрашивает, тот мало думает и плохо помнит.

"Это кто такую мысль изрёк?"

Жил когда-то давно в моём мире умный писатель. Он и изрёк. Иными словами, достаточно просто слушать и быть внимательным к мелочам — ответ сам найдётся. Бывает и так, что ответ на вопрос, или часть ответа, кроется в самом вопросе.

"Хорошо. Я вспомню об этой фразе, когда ты что-нибудь спросишь у меня", — демон глумливо захихикал.

Зараза ты, Вахираз!

"Уж какой есть".

Я достал из рюкзака деревянную бутыль и отпил воды.

— А ты?

— Что я? — я недоумённо посмотрел на Енер.

— Ты как оказался в Дархасане?

— Так же, как и ты, — я пожал плечами.

— Тебя тоже какой-то господин держал в рабстве и унижал?

Я чуть не подавился. Эта девчонка меня в могилу заведёт. Нафиг, нафиг! Я спешно закупорил бутыль пробкой и убрал в рюкзак.

— Ты в своём уме?

— Э? Я просто подумала...

— Индюк тоже думал и в суп попал.

На несколько мгновений девушка зависла. Видимо, размышляя, что это за мифический индюк, и почему он оказался в супе.

— Значит, ты не был в рабстве?

— Нет.

Хотя... если вспомнить, как я горбатился за жалкую зарплату для богатых дядек... Н-де. То ещё рабство.

— Просто мне нужны были деньги... очень много денег. Вот я и отправился в Дархасан.

— А зачем?

Почему она просто не заткнётся?

— За шкафом!

— Э-э-э...

— Давай просто помолчим. Хорошо? Мы скоро будем у цели.

"Какой же ты противоречивый! То тебе тишина на уши давит, то тишины требуешь", — Вахираз расхохотался.

Заткнись!

Мы приближались к цели, потолочный кристалл уже почти нависал над нами — не думал, что он такой громадный.

— Шаин...

Коллайдер тебе в мозг! Я зыркнул в её сторону.

— Енер, что ты от меня хочешь, а?

Девушка замялась на миг, отвела взгляд.

— Ну... просто хочу узнать тебя получше. Сама не знаю почему.

Треклятая демоническая аура!

— И зачем тебе это?

— Мы ведь скоро разойдёмся. Как только закончится испытание. И в следующий раз мы можем оказаться врагами. Ты меня спас, и мне хотелось бы оставить о тебе какие-то воспоминания.

Воспоминания? Она реально думает, что сможет меня победить?

"Предательским ударом исподтишка", — напомнил Вахираз.

Садара и Найрин следят за ней.

"Ну, она же об этом не знает", — демон захихикал. — "Может, у неё есть какая-то великая цель, ради которой она готова пойти даже на предательство? Не забывай, если она победит на турнире, ядары исполнят любое её желание... ну, почти любое".

Ладно, учтём.

* * *

Странный он: говорит иногда непонятные вещи, просит замолчать, старается не смотреть в её сторону, будто женщины его не интересуют. Странный, и при этом такой притягательный. Енер не понимала, почему интересуется этим гладиатором. Что-то в нём есть... нечто магическое. Чары, способные вскружить ей голову? Стоило об этом подумать, как вся притягательность Шаина вмиг куда-то улетучилась.

Енер замерла. Сделав три шага, спутник тоже остановился.

— Что случилось? — он оглянулся.

— Ты... — девушка почувствовала, как внутри у неё всё закипает, подобно клокочущему вулкану. — Ты!

— Ну, я. И?

— Ублюдок!

Световой серп возник в её руках. Енер приготовилась атаковать, но так и не двинулась в его сторону — Шаин стоял расслаблено, не шелохнувшись. Внешне он совершенно спокоен, и это настораживало. Он даже оружия не обнажил!

— Повторяю: что случилось?

И в голосе никаких изменений! Он что, железный?

— Твои приворотные чары! На меня не действуют!

— Заметила всё-таки? Ну и прекрасно. Я рад, — он развернулся и зашагал дальше, бросив через плечо: — Идём.

Енер ничего не понимала, чувствуя себя полной дурой. Он сознался, что пытался её приворожить, и по-прежнему думает, будто она пойдёт за ним? Даже спиной к ней повернулся!

— Нет!

Он остановился. Обернулся к ней и некоторое время смотрел в глаза. От этого пронзительного взгляда стало не по себе, Енер отвернулась.

— Хорошо. Бывай.

Пожав плечами, Шаин продолжил путь. В течение десяти ударов сердца она ждала, что он остановится, позовёт, попытается как-то оправдаться, но... гладиатор просто скрылся за поворотом. Так ему действительно ничего не было нужно от неё? Тогда зачем хотел приворожить?

Енер тряхнула головой. Проклятье! Что же делать? Оставаться на месте точно нельзя. Придётся идти за ним, но лучше держаться на расстоянии. Вдруг его чары действуют вблизи?

* * *

Фух! Наконец-то отстала. Отцепилась-таки пиявка блондинистая! Надо было сразу рассказать ей про демоническую ауру, быстрее бы отвязалась.

"Ну, насчёт "отвязалась" ты торопишься. Она идёт вслед за тобой", — Вахираз усмехнулся.

И не удивительно. Не разворачиваться же ей обратно. Скоро будем у кристалла. Точнее, под.

"Вот там и будет главное представление".

Интересно, что там меня ждёт?

"Доберёшься, узнаешь", — в голосе демона прозвучали хитрые нотки.

Угум-с. Обязательно узнаю.

* * *

Ранех висел на стене изломанной куклой, пришпиленный семью копьями.

Инад с усмешкой разглядывала гладиатора, который ещё утром был живым и здоровым. А сейчас превратился в украшение лабиринта. Голова и руки Ранеха поникли, стёкшая на песок кровь оставила на стене бордовые дорожки. Приблизившись, Инад поморщилась — от трупа несло мочой и дерьмом. Что ж, один из мерзавцев получил своё. Из-за них с Адалом когда-то погиб Ильтен.

Инад вздохнула.

Она с ним и Ухешем составляли лучшую тройку гладиаторов в команде. Но парочка мерзюков из зависти решила избавиться от них. Ну, с Ухешем им явно ничего не светило — верзила их прихлопнул бы одной левой. Оставались она и Ильтен. Ему не повезло. Гаже всего было то, что скоты ещё бахвалились, как удачно они заманили лучника в ловушку. Знали, что в башне господина Аргала и на арене перед самым началом турнира их не тронут, вот и обнаглели. Инад догадывалась, что эти двое — те ещё слизняки, но чтобы они... Ильтена?! Ей хотелось разорвать Адала с Ранехом. Что творилось с Ухешем, она не знала, но мрачный взгляд, каким здоровяк смотрел на мерзавцев, ничего хорошего не обещал.

Инад зашагала дальше, по-прежнему не теряя бдительности, готовая в любой миг использовать шакрамы.

Странно. Ранех тоже продвигался к центру лабиринта? Почему? Совпадение? Даже если так, что с того? И вообще, почему она решила отправиться к кристаллу? Интуиция подсказала. А что если у всех она сработала одинаково? Возможно? Если рассуждать здраво, то нет. Но это Дархасан — наполненный магией мир. Так что тут даже такое возможно.

Инад замерла и оглянулась. Возвращаться? А смысл? Нет, нужно идти дальше.

* * *

Наконец-то добрался!

Выбравшись из лабиринта, я оказался на округлой площади — на взгляд достигает трёхсот или четырёхсот метров в поперечнике. Обычная пустая площадь, усыпанная всё тем же скрипучим песком. Или арена. Стоит готовиться к худшему? Наверняка. Это же, мать его, Дархасан.

Кристалл над головой сиял ярче обычного, переливаясь всеми цветами радуги. Воздух тут даже чуть подрагивал, а в уши вливалось еле слышное шипение.

Н-де. И что теперь? Двигаться дальше — в центр площади?

Пожав плечами, я зашагал вперёд, посчитав, что данный выбор здесь и сейчас — уместен. По крайней мере лучше, чем просто стоять и ждать не пойми чего.

— Вот мы и встретились, Вахираз! Снова! — проурчал откуда-то спереди знакомый скрежещуще-рычащий голос, заставив меня замереть и напрячься — я и десяти метров не прошёл.

В центре площади вспухло гигантское чёрное облако, из него, как из портала, сначала вылезла когтистая лапа, а затем и рогатая голова. Я невольно попятился. Мудзу! Твою мать! Только тебя мне не хватало! И какого фига интуиция Енер подсказала, что нужно идти в центр лабиринта?! Лучше б я оказался как можно дальше отсюда!

"Я ожидал какого-то сюрприза, но чтобы такого!" — демон усмехнулся.

И что, блин, делать?

"Спокойно. Это ж не Нунарти, от которой даже у меня поджилки трясутся. С Мудзу можно договориться... или разобраться", — Вахираз хихикнул.

Помню я прошлые разборки! Я же убил его! Почему он всё ещё жив?

Трёхметровый, покрытый чёрной шерстью демон окончательно выбрался на свет и выпрямился во весь свой нехилый рост.

"Мудзу сам тебе всё и расскажет. Наверно. Главное, не бойся, Шаин. Один раз ты с ним разобрался. Сможешь и во второй".

Угу! Так разобрался, что сознание потерял!

Демон оскалился и шагнул в мою сторону, взметнув под когтистой лапой тучу песка. Я на автомате зажмурился, прикрыв глаза рукавом.

"В подземелье у Нунарти ты был спокоен, а я "визжал" от страха, как обезумевшая девка. А сейчас ты готов дать дёру?!"

По сравнению с этим громилой Владычица проклятых душ не вызывает страха. Я не осознаю всей опасности, которая может от неё исходить.

"А зря. Мудзу — мелочь. А Нунарти... Эт прям жопа! Причём планетарных масштабов!"

— Вахираз...

— Даров, Мудзу. Сколько лет, сколько зим? Скучал по мне?

— Скучал?! — демон нагнулся, опустил ко мне голову, опершись на массивные кулаки. Глаза, полные яростного огня, уставились на меня, словно пытались испепелить. — Я тебя, предатель, в порошок сотру!

Дыхание демона обдало жаром.

— Ну, почему сразу предатель? — я предусмотрительно держал арбалет за спиной, готовый в любой миг пустить его в ход. — Просто так получилось. Я спас ханиру, она теперь служит мне.

— Ханира?! Прислуживает демону?

— Так получилось, — улыбнувшись, повторил и медленно отступил на шаг. — И по секрету скажу, — зашептал я так, что Мудзу пришлось наклониться ещё ниже, — я под защитой Нунарти.

Мудзу прищурился и некоторое время всматривался в меня, будто рентгеном просвечивал. Наконец он выпрямился.

— Твоя прародительница тебя не спасёт, предатель. Я не прислуживаю Королеве червяков!

Н-де. Хорошего же он мнения о Змеиной Королеве...

"Тоже мне, прародительница. Век бы её не знать!" — добавил Вахираз.

— Моя госпожа Гальран! Только ей я подчиняюсь! — проурчал демон, медленно поднимая кулак.

"Не договорились. Что ж, можно его убить", — Вахираз хихикнул.

— Стоп, стоп, стоп! Подожди! — я замахал правой рукой на демона — успею ещё с ним сразиться. — Я одного не понимаю... я же убил тебя. Почему ты стоишь предо мной целый и невредимый?

— Оттягиваешь неминуемую смерть? — Мудзу усмехнулся. — Боишься? Это хорошо.

— Конечно, боюсь! — я показательно попятился. — Только ты не ответил на вопрос.

Чем больше тянем время, тем ближе закат... в отличие от Вахираза, я сомневаюсь, что справлюсь с этой тварью.

"Справишься. Куда ты денешься?"

— Ты меня убил! А ядары пленили душу, не позволив вернуться в океан Хаоса. Только за одно это тебя стоит прикончить!

— А если я тебя освобожу?

Демон замер с поднятым кулаком.

Освобожу его — угу, щаз! Бред? Ещё какой! Чтобы я — обычный гладиатор — освободил демона из плена ядаров? Просто тянем время. На закате телепорт заберёт меня отсюда, а то, что демон тут останется — ну и хрен с ним.

"Не совсем бред, да и ты не такой уж обычный гладиатор", — Вахираз глумливо захихикал. — "Уничтожь кристалл, и Мудзу свободен".

* * *

Енер не верила своим глазам. Этого просто не может быть! Шаин стоял напротив огромного демона и... разговаривал с ним! И после этого он смеет утверждать, что он не Вахираз?!

Чудовище подняло над гладиатором кулак, готовое обрушить его на Шаина, будто молот. Но... почему-то замерло, медленно опустило руку.

Что тут вообще происходит?!

Енер не смела выйти на площадь, лишь до белизны пальцев стискивала рукоять серпа...

* * *

Тут демон! И Вахираз!

Шакрамы окутались синим светом, готовые защитить хозяйку. Инад спряталась за стеной, предпочитая не влезать в возможную драку. После битвы со здоровяком она ещё не восстановила силы, поэтому лучше подождать и посмотреть, чем всё закончится. А если повезёт, ей останется лишь добить ослабевшего победителя...

* * *

— Хм, — Мудзу посмотрел по сторонам. — Похоже, у нас гости.

Демон оскалился.

Какие ещё гости?

Я обернулся и облегчённо вздохнул — Енер хватило ума не вылезать на площадь.

"И чего ты о ней так печёшься?" — усмехнулся Вахираз.

Я её спас — я за неё отвечаю.

"Именно поэтому ты вздохнул с облегчением, когда от неё избавился, герой хренов?"

Угум-с. Ей всё равно ничего не угрожало. А появись какая опасность, пришёл бы на выручку.

"Все твои неприятности из-за женщин!"

Твои, насколько понимаю, тоже из-за них начались...

Вахираз вздохнул.

"В этом плане мы недалеко друг от друга ушли".

Конечно. Мы же одна сущность, пусть и разделённая.

"Временно".

— Сейчас развлечёмся, — хохотнул Мудзу, стиснув кулаки. — Эй, вы!!! Хватит уже прятаться, словно крысы в вонючих норах! Выходите!

Дурак, что ли? Он действительно думает, что кто-то решит против него сражаться?

"Ты недооцениваешь ядаров, Шаин".

* * *

"Деритесь!" — раздалось в головах Енер, Инад и остальных пяти гладиаторов, добравшихся до центра лабиринта.

— Нет! Мне страшно! — прошептала Енер, вжимаясь спиной в стену дома.

— Не хочу! Это самоубийство! — процедила сквозь зубы Инад, нырнув в тень переулка.

Остальные тоже оправдывались, не желая выходить на бой с демоном. Да, они вместе победили на открытии турнира куда большее чудовище, чем то, что стояло на площади рядом с Вахиразом. Но гладиаторы подспудно чувствовали — этот демон гораздо опаснее!

"Вы принадлежите ядарам, и обязаны подчиняться приказам! Деритесь!"

Давно позабытая, пережитая год назад в зале предназначения боль впилась в предплечья семерых гладиаторов, заставив тех закричать, упасть на колени, выронить оружие.

— Будь ты проклята, Далра! — прокричала Енер, корчась на песке. Если б та жирная сволочь не заставила её выйти из строя добровольцем...

Боль отступила, но её призрачное эхо всё равно пульсировало на коже, не давая о себе забыть.

"Деритесь! Следующий удар будет сильнее. После третьего наступит смерть. Не испытывайте терпение хозяев. Деритесь!"

— Вашу мать! — прошипела Инад, стискивая рукояти шакрамов и поднимаясь с земли. — Хотите битвы? Будет вам битва!

Девушка вышла на свет кристалла. Всего мгновением позже с разных сторон площади появились остальные шестеро гладиаторов...

* * *

— Совсем другое дело! — Мудзу расхохотался, оскалился и кровожадным взглядом уставился мне за спину.

Блин! Енер!

Демон скачком перемахнул через меня.

— Стой! — проорал я, кинувшись вслед.

Вторым прыжком Мудзу должен был добраться до Енер и раздавить. Блондинку спас щит, но купол не выдержал — лопнул, брызнув во все стороны густым снопом искр.

Девчонка лежала на песке оглушённая и трясла головой. Демон медленно занёс кулак. Чёрт! Не успеваю! Найрин, действуй!

"Даааанг!" — разнёсся колокольный звон.

— Что? Не может быть! — кулак демона сдерживался световым куполом ханиры, с расправленными крыльями возвышавшейся над Енер.

— Помнишь меня, ублюдок? — усмехнулась Найрин.

— Ангельская сука! — прорычал демон. — Вахираз! — взревел Мудзу, поворачиваясь ко мне и всё ещё силясь продавить купол кулаком. — Как это понимать?!

— Девчонка под моей защитой! — отрезал я, оказавшись возле них.

— Ты снова становишься между мной и моей жертвой?!

— А ты, видимо, забыл, чем закончилось прошлое противостояние, — ответил я, протянув в сторону демона ладонь — перед ней тут же завихрилась чёрная воронка. Зверь во мне заворочался, заурчал, готовясь высвободить силу. Ударив клинком смерти, я ослабею и, возможно, даже потеряю сознание, но если понадобится, рискну без раздумий! — Ну что? Готов проверить, кто быстрее: моя магия или твой кулак?

— Я тоже не обделён магией! — Мудзу сверлил меня взглядом, полным яростного огня.

Я усмехнулся и пожал плечами, по-прежнему держа демона "на прицеле".

— Ладно, твоя взяла, — разочарованно проурчал Мудзу, отводя взгляд и опуская кулак — хех, уже в который раз облом.

В затылок демона прилетело огненное копьё. Взрыв! Мудзу покачнулся, зарычал, но равновесие удержал.

— Они тоже под защитой? — он сверкнул глазами, глядя на меня.

— Нет. Можешь повеселиться.

Демон оскалился, заурчал и ринулся обратно — к остальным гладиаторам, вышедшим на площадь. Я взглянул на уже пришедшую в себя Енер, разглядывающую Найрин расширившимися от удивления глазами. Блондинка всё ещё лежала на песке, поэтому мне пришлось опуститься на корточки.

— Ну? — я смотрел на неё требовательным взглядом.

— А-а-а... — с открытым ртом она перевела на меня взгляд, так и не сказав застрявшие в горле слова.

— Не акай. Ты какого хрена вылезла на арену? Я тебя зачем спасал? Чтоб ты померла?

За спиной прогремела серия взрывов — Мудзу развлекается.

— Ангел? Это ангел? — Енер снова посмотрела на Найрин.

— Ангел, — я кивнул. — Найрин — моя прислужница.

Я протянул ханире правую руку, и та, взявшись за моё предплечье, исчезла во вспышке света.

— Твоя прислужница? Ангел прислуживает демону?

Я вздохнул, закатив глаза.

— Да, прислуживает. Не имеет права? Благодаря ей ты и осталась в живых, иначе демон тебя в песок бы закопал ударом кулака.

Раздался предсмертный крик первого умирающего гладиатора, и глумливый хохот демона — Енер вздрогнула.

— Спасибо... ей, — выдохнула блондинка. — Она услышала?

— Угу, услышала. Меня можешь не благодарить, — я ухмыльнулся. — Я всего лишь мимо проходил.

— Твои чары на меня больше не подействуют!

— Пфф! Да твои прекрасные глаза, сочные губки, округлая грудь, — по мере перечисления блондинка всё больше хлопала ресницами, — длинные бёдра и аппетитная попка... — я шлёпнул её по ягодицам, Енер вскрикнула и тут же вскочила.

— Убери от меня свои грязные руки!

Ах, сколько возмущения!

— Мне на хрен не сдались, — с усмешкой закончил я.

Видела бы меня Алая, устроила бы взбучку.

"Ничего, мы можем её в этом заменить", — прозвучал в голове ехидный голос Садары.

О, нет! Только этого мне хватало.

"Сам виноват", — добавила Найрин.

Я вздохнул, оставив слова союзниц без комментариев. А ведь и могут устроить мне разнос, если захотят.

Енер сверлила меня горящим взглядом, держа в руках серп. Хех, уже готова убивать.

Очередная серия взрывов и чей-то предсмертный крик вновь привели её в чувство.

— Что будем делать? — спросила она.

Ну вот, совсем другое дело. А то, чары, чары...

— Стой рядом. Пока ты со мной, он тебя не тронет.

— Почему?

— Этот демон — мой старый знакомый. Сейчас он повеселится немного, и мы его прикончим.

— Если он твой знакомый, тогда... зачем? — блондинка округлила глаза.

— Я обещал его освободить. А для этого его придётся убить.

* * *

Это какой-то ад!

Адал по дурости метнул в демона огненное копьё. Только спустя несколько ударов сердца гладиатор понял, что на чудовище огонь не действует. Тварь глумливо хохотала, отмахиваясь от магии, как от комариных укусов. Прогремели взрывы, потом Адал завизжал, сжимаемый в когтистых лапах. Инад даже показалось, что она слышала треск сминаемых рёбер. Гладиатор ещё выл, когда демон вцепился зубами ему в голову. Хрясь! И башка, кувыркаясь в воздухе и разбрызгивая кровь из рваной раны, шлёпнулась на песок у ног девушки, заставив её отступить на шаг. С застывшим предсмертным ужасом в глазах голова Адала смотрела на Инад. Да, мерзавец заслужил смерть, но не такую! За всё время, прожитое в Дархасане, ей впервые стало страшно. До сих пор оказывающиеся на её пути противники и трудности не представлялись опасными, а теперь...

Хохоча, демон наседал на вторую жертву, которую вскоре просто впечатал в песок лапой.

А вот со следующим одетым в синий балахон гладиатором у твари начались проблемы. Размахивая жезлом, тот посылал в чудовище одну ледяную стрелу за другой. Демон ревел после каждого удара, отступая на шаг. Холод ему явно был не по нраву. Инад скрипнула зубами от досады. Нельзя было убивать того здоровяка — его ледяной клинок точно сокрушил бы тварь!

Увидев успех атак мага, к нему пришли на помощь оставшиеся двое гладиаторов. Инад тоже ринулась на подмогу. Теперь, когда у демона нашлась уязвимость, отступать нельзя — мага нужно защитить любой ценой!

— Твари! — прошипела Инад на бегу, посмотрев в сторону стоявших в отдалении Вахираза и какой-то белокурой девушки.

Почему он не вступает в бой? Почему не помогает? Чего ждёт?! Ведь в день открытия турнира он всем подал пример! А сейчас?!

— Я прикрою! — прокричала она, встав рядом с магом. Морщась от напряжения, тот лишь еле кивнул, продолжая осыпать чудовище ледяными стрелами.

Демон ревел, отступал, но просто так сдаваться не собирался.

— Атакуйте с флангов! — скомандовала Инад гладиаторам: один облачён в тяжёлую броню, держал в руках меч и щит; второй — лучник в лёгких кожаных доспехах.

— А ты? — стрелок с сомнением посмотрел на девушку.

— Я удержу демона, если тот попытается прорваться к магу!

Маг метал ледяные копья одно за другим.

— Я не продержусь долго! Силы на исходе!

— Должен, Шадир! — выпалил воин. — Иначе мы все погибнем!

— Почему Вахираз стоит в стороне? — вытирая со лба пот свободной рукой, процедил маг.

— В жопу его! — от злости прокричала Инад и метнула в тварь шакрамы. — Сами справимся!

С левого фланга лучник посылал в демона красные стрелы. Те вспыхивали в полёте, и птицами с алыми хвостами вонзались в тело чудовища. Прикрываясь массивным круглым щитом, справа к твари продвигался воин. Не имея возможности достать мага, она переключилась на цель, которая вроде бы сама шла ей в когти.

— Крепость! — прокричал воин, покрываясь стальной чешуёй.

— Ледяная броня! — Шадир добавил поверх защиты исходящие холодом шипы.

Всего на миг он отвлёкся на создание магической брони для товарища и вновь стал осыпать демона стрелами.

— Умрите! — прорычал демон, закрывая морду руками от ледяной магии, а затем со всего размаху пнул приблизившегося к нему бронированного гладиатора. Пнул и взревел от боли, отступил и рухнул на землю, подняв вокруг себя тучу песка. Воин остался стоять на месте.

— Он справился! — восхитилась Инад.

— Добейте... его, — прохрипел воин и завалился на бок, прогремев доспехами.

— Зэл!!! — закричал маг и вопреки навалившейся на него усталости вкупе с отчаянием усилил напор — на демона посыпался град ледяных стрел.

* * *

— Ладно, пора вмешаться, — произнёс я. — Порезвился и хватит.

Енер кивнула — её взгляд полон решимости.

Когда мы подбежали, Мудзу поднимался с земли — маг всё же выдохся и больше не мог сдерживать противника. Демон ринулся вперёд, но ему преградила путь девушка в чёрном платье с разрезами на бёдрах — кулак чудовища натолкнулся на дико вращающиеся в воздухе диски, издававшие пронзительный визг и сработавшие на манер щита. Ветер колыхал её волосы, заплетённые в шесть кос. Лицо искажено от напряжения.

— Помоги! — покосившись в мою сторону, выдавила она, на пределе сил удерживая защиту протянутой к демону рукой.

Лучник всё обстреливал Мудзу сзади — безрезультатно. Гигант просто не обращал внимания на комариные укусы, сосредоточившись на цели перед собой.

— Енер, прикрой её!

Блондинка кивнула и, встав рядом с девушкой, накрыла её и себя световым куполом.

— Вахираз, не мешай! — прорычал Мудзу. — Ты сам сказал, что тебе на них наплевать!

— Я такого не говорил, — покачав головой, я вытащил из-за спины арбалет, нацелив его в морду демона. — Я сказал, что они не под моей защитой.

Хлопнула тетива, отправив в полёт смертоносный болт. Секунда на автоматическую перезарядку — выстрел! Ещё хлопок!

Угодив в голову демона, болты отскочили от неё, как от железной, и в воздухе полыхнули яркими вспышками. Молодец, Найрин. Будто знала, что стоит зачаровать снаряды.

Мудзу взвыл. Ещё бы не выть, когда перед глазами вспыхивает слепящий свет, а этот элемент для демонов крайне опасен. Не удивлюсь, если магия выжгла гиганту глаза.

— Вахираз!!! — чудовище вслепую размахивало кулаками и топтало землю, надеясь прибить кого-нибудь ещё. — Ты снова меня обманул, предатель!

Мудзу вдохнул полной грудью, и в следующий миг пространство вокруг него на тридцать метров полыхнуло огнём. Охваченный пламенем лучник кричал и катался по земле — тщетно: магию демона так просто погасить невозможно. Мы с Енер укрылись световым куполом, мага и девушку в чёрном защитили вращающиеся диски — каким-то образом они развеивали огонь.

— Умрите! — ревел демон, без конца исторгая пламя. Вокруг Мудзу песок плавился, превращаясь в стекло.

Найрин, держи барьер!

— Да, господин, — ханира возникла из вспышки света, тут же взявшись за дело.

Я опустился на колено и прижал левую ладонь к песку.

Садара, нужна твоя помощь — один не справлюсь.

"Слушаюсь, господин".

Змея на предплечье ожила — извиваясь, потянулась к земле.

Лады, чудовище, просыпайся. Надо кое-кому надрать зад.

Зверь во мне раскрыл глаза, вытянул когти, заурчал.

"Да-а-а-а. Ты мой!" — прошептала Тьма.

Я поморщился от понимания, что снова подставляюсь. Каждый раз прибегая к демонической силе и пробуждая зверя, я открываюсь Тьме. И тогда она во мне крепчает, растёт, всё глубже пускает корни. Но сейчас иначе нельзя.

Садара, давай!

Викара и зверь внутри меня одновременно потянули силу из-за изнанки эфира, тёмными клубами та заструилась сквозь меня к земле. Песок под ногами стал стремительно чернеть.

"Я тебя заменю... на время", — хихикнул Вахираз.

Я почувствовал, как слабею.

"Нет! Нет! Нет! Он мой!" — зашипела Тьма.

Меня будто в бездонную воронку потянуло...

"Потом поблагодаришь", — добавил демон.

* * *

Инад вскрикнула от страха.

Чёрные шипы рванулись из-под земли — парочка вынырнула в опасной близости, сбив её с ног. Девушке только и оставалось, что, сидя на песке, смотреть с распахнутыми от удивления глазами, как шипы один за другим врезаются в демона, прошивая того насквозь. Боги, что за сила!

Пламя погасло, только воздух над расплавленным песком подрагивал от жара. Чудовище ревело, пыталось вырваться, но очередной шип, вонзающийся в его тело, оставлял всё меньше места для надежды. Из подобной ловушки не спастись. Демон оказался повисшим в воздухе, пронзённый со всех сторон.

— Вахираз! — прохрипела тварь, протягивая дрожащую когтистую лапу в сторону гладиатора, укрытого куполом света, который удерживала ангел с расправленными белоснежными крыльями.

Затем шипы разомкнулись, будто гигантская двенадцатипалая ладонь раскрыла сжатые в кулаке пальцы. В одно мгновение демона расчленило на множество обрубков, чёрная кровь брызнула во все стороны.

— И напоследок, — произнёс Вахираз каким-то изменившимся, хрипловатым голосом.

Инад вздрогнула. Будто пар, от тела гладиатора отрывались и тянулись вверх клубы тьмы.

Шипы сошлись воедино, объединились и ринулись к потолку. Кристалл над головой с хрустальным звоном лопнул на множество искрящихся осколков. На Лабиринт Смерти опустился мрак...

* * *

Постепенно нарастая, рёв многоголосой толпы как сквозь вату пробивался ко мне. Неприятное ощущение на лице и левой руке, словно они стали тяжелее, грубее. Я открыл глаза...

Я вернулся в колизей. Солнце всё ещё светит над ареной — справились раньше срока.

Фух... выжил... твою мать!!!

"Успокойся!" — голос Вахираза звучал без ехидства, что с ним происходило довольно редко.

Как успокоиться? Что это за хрень?!

Левая рука от кисти до плеча превратилась в покрытую чёрной чешуёй и шипами трёхпалую когтистую лапу.

"Это ты ещё своего лица не видел", — усмехнулся Вахираз.

Лица?! Мать, мать, мать! Я судорожно ощупал правой рукой свою... теперь уже морду! По ощущениям кожа покрыта всё той же чешуёй, скулы, подбородок и нос превратились в нечто грубое и угловатое, вместо бровей ряд коротких изогнутых шипов. Ну хоть глаза не изменились! Я видел всё так же — по-человечески.

Енер, девушка в чёрном и маг стояли от меня на безопасном расстоянии, со страхом разглядывая уродца, в которого я превратился.

"И ничего ты не уродец. Вполне симпатичный демон", — Вахираз хихикнул. — "Спроси Садару, она подтвердит".

"Подтверждаю, господин", — ответила викара. — "Вы прекрасны".

"Непривычный образ, но соглашусь с ней", — поддакнула Найрин.

Ну, если уж и ангел находит меня красавчиком... тьфу, блин! Вахираз, что с этим можно сделать? Неужели я останусь таким навсегда?!

"Успокойся. Это твоё боевое воплощение. Ты дал зверю много свободы, вот он и трансформировал тело... в общем, сосредоточься и верни себе привычный облик".

Я и сосредоточился: представил своё прежнее лицо, руку с узором из чёрных спиралей и дуг, татуировку змеи, обвивающее предплечье. Трёх секунд хватило, чтобы всё стало как раньше — шипы уменьшились, втянулись, чешуя будто впиталась в появившуюся на её месте кожу. Я ощупал лицо. Фух! Я снова прежний! Только Енер и остальные всё так же смотрят на меня со страхом, боясь подойти.

"Прежний? Это вряд ли. Теперь, когда тебе стало доступно частичное боевое воплощение, физически ты больше не человек, но и не демон... пока", — Вахираз захихикал.

Ты у меня доиграешься!

"Лучше спасибо скажи, что закрыл тебя от щупалец Тьмы".

Спасибо. Хоть и неприятно было меняться местами. Я думал, что это невозможно без моего согласия.

"Невозможно. Обычно. Но в тот момент, когда ты пропустил через себя силу зверя и позволил Тьме приблизиться к твоей сути, твоя воля ослабла. Я и закрыл тебя от Тьмы. Рано тебе сливаться с ней".

Почему?

"Не готов ты ещё. Хочешь обезуметь? Повторишь мою судьбу".

Нет, спасибо. Безумствовать да сеять смерть и разрушения мне не хочется.

— Ну, что? Вы довольны? — прогремел голос комментатора.

Трибуны взорвались рёвом с новой силой.

— Да, да, да! Это было прекрасное зрелище! Приветствуйте выживших — наших победителей!

Только сейчас я заметил, что Утар не выжил. Где же северянин оступился? Мда. Гехир расстроится. Всё-таки он успел сдружиться со здоровяком...

Толпа ликовала, со всех сторон гремели овации, с неба посыпалось крошево из разноцветной бумаги. Для эффектности только фейерверков не хватало.

— Наши победители! Вахираз — Демон Чёрных Песков! — протянул комментатор, будто заправский шоумен. — Инад — Синий Смерч! Шадир — Ледяной Гнев! И непревзойдённая Енер — златовласая стервочка!

— Что?! — возмутилась блондинка, но её крик потонул в новой буре аплодисментов.

Блин! Получше прозвище не могли придумать? Хотя... ей подходит, разве что слегка. Стервочку я б заменил истеричкой.

Держа наготове диски (кхм, интересное оружие), девушка в чёрном всё-таки осмелилась подойти ко мне. Некоторое время она буравила меня карими глазами, которые вдруг налились ледяной синевой. Значит, ты и есть Инад — её имя означает орлица.

— Спасибо, что помог, — в голосе гладиаторши прозвучали ледяные нотки. — Только... почему ты не помог раньше?

Тут и маг с Енер заинтересовались разговором, подойдя ближе — достаточно, чтобы услышать нашу беседу.

— Я не был уверен, что смогу победить демона, — соврал я... частично... Ну в самом деле, не говорить же ей, что мне хотелось уменьшить число потенциальных соперников в будущем? Я обязан стать победителем турнира так или иначе. — Если б Утар дожил до поединка с демоном, всё было бы гораздо проще... с его-то ледяным мечом.

Инад вздрогнула при упоминании северянина.

— Всё ясно, — спустя миг произнёс я, кивнув. — Он пал от твоей руки...

— Да. Он сражался достойно.

— Что ж, и проиграл не менее достойному сопернику. Для него лучше так, чем глупо попасть в какую-нибудь ловушку и не менее глупо помереть.

* * *

— Ну как ты, девка? — пробасил Ухеш, положив на плечо Инад тяжёлую ладонь, когда та вошла в зал, предназначенный для гладиаторов господина Аргала.

— Бывало и лучше, верзила, — она вымучено улыбнулась. — С Адалом и Ранехом покончено. Ильтен отомщён.

— Я видел, — смуглокожий здоровяк кивнул и ухмыльнулся. — Магические кристаллы показали смерть обоих.

Инад передёрнула плечами, вспомнив упавшую перед ней голову Адала.

— В битве с воином ты тоже хорошо постаралась, — продолжил Ухеш. — Я же говорил, справишься.

— Сейчас я сомневаюсь, что его стоило убивать, — Инад отвела взгляд.

— Брось. То, что вы сошлись в поединке, было предрешено судьбой. Не в лабиринте, так в другой день сразились бы. Так что не бери в голову. Лучше отдохни — будет полезно.

— Да, верзила. Возможно, ты прав.

— Конечно, прав, — усмехнулся Ухеш.

* * *

Проныра сидел на койке и смотрел в пол.

— Гехир, я...

— Не рассказывай, Шаин. Я всё видел, — он поднял на меня холодный бесстрастный взгляд. — Знаешь, как друг, я, конечно, не подарок...

— Лучше заткнись, — прервал я его душеизлияния. — Мне ли не знать, что ты тот ещё засранец?

В нашу первую встречу в башне госпожи Таргин Гехир с парой дружков меня избили. Как гладиатор я в тот миг был полным "нулём", да и после Обряда Предназначения руки обжигала невыносимая боль. Так что при всём желании сопротивляться нормально я не мог. Ну, заехал ему в челюсть, и потом сам же орал — в кулак будто раскалённые шипы вонзились.

— Но я всегда ценил настоящих друзей, — продолжил Гехир. — Утар был среди них...

Мы замолчали на несколько мгновений.

— Я должен отомстить, — с нажимом произнёс он, вновь опуская взгляд к полу.

— Э, брось, приятель. Никаких мыслей о мести!

"Лицемер", — хохотнул Вахираз. — "Не мы ли собираемся отомстить Аргалу?"

Не мы, а только ты.

"Не забывай, мы всё-таки одно целое. Моё желание также и твоё".

А здесь ты лукавишь, Вахираз. Ибо если верно это, то должно быть верно и обратное. Ты всегда был против моего желания спасти Алаю и Орилу. Поэтому заткнись!

— Но я должен...

— Ничего ты не должен, Гехир. Месть не вернёт Утара к жизни. Если хочешь прикончить Инад, прикончи, — я пожал плечами. — Но сделай это не из мести, а потому что хочешь выжить, победить и исполнить своё сокровенное желание.

Проныра молчал некоторое время.

— И чем же плоха месть? — он вновь посмотрел на меня.

— Тем, что из-за неё часто совершают ошибки.

Глава 6

Далеко на юго-западе Дархасана, в пятнадцати днях езды на лошадях от Моря Ласковых Ветров, на несколько лиг во все стороны раскинулась Пустошь Демона, чёрной кляксой лежащей на полотне города. Уже семь веков как здесь ничего не росло и не выживало. Невыносимая жара вкупе с беснующимися магическими аномалиями не давали жизни пустить корни. Торговцам-караванщикам приходилось объезжать её, чтобы добраться до центра города. Уже давно никто не рисковал пересечь пустыню, ибо рискнувшие сократить путь подобным образом смельчаки погибли все до единого.

Раньше на месте Пустоши Демона простирались жилые кварталы, располагались базарные площади, возвышались величественные храмы. Но всё это было разрушено и обращено в чёрный песок в течение нескольких часов, стоило обезумевшему от долгого пребывания в межмирье и обуреваемому жаждой мести Вахиразу прорваться в Дархасан. Никогда прежде Город Тысячи Граней не знал таких потрясений. Демоническая магия увядания всепожирающей болезнью ринулась во все стороны, уничтожая всё на своём пути. Казалось, Дархасан обречён, но ядары покинули свои башни и сошлись в поединке со страшным врагом. Расползающуюся чёрную магию удалось остановить, а демона ценой траты огромного количества сил — одолеть и вновь запереть в межмирье.

Восстанавливать разрушенное ядары не стали — требовалось потратить ещё больше сил, чтоб хотя бы распутать энергетические клубки аномалий, возникших из-за столкновения магии света и хаоса в поединке повелителей Дархасана против Вахираза. Ядары решили, что Пустошь Демона будет для них, да и для всех жителей города, мрачным напоминанием: ошибки и невнимательность приводят к нежелательным последствиям.

Однако последствия оказались далеко идущими и куда хуже, чем думалось тогда пятёрке господ Дархасана. Живущие в мире Хаоса существа никогда не дремлют и воспользуются любой возможностью, дабы проникнуть в миры Порядка и уничтожить их.

Пока ядары сдерживали расползающуюся во все стороны Пустошь Демона, пока всеми силами пытались одолеть Вахираза, в Дархасан проникла могущественная сущность — одна из семи аватар Хаоса. Ею оказалась прародительница Вахираза — Королева змей, Владычица проклятых душ — Нунарти. Вместе с Тиамат, Гальран, Дархус, Азинар, Рукуш и Сиаран они олицетворяли собой семиглавую гидру Хаоса — Тиамат — по имени старшей и сильнейшей среди них.

Глубоко под Пустошью Демона в уцелевших катакомбах Нунарти свила укрытое барьером хаоса гнездо. Просторный и в то же время мрачный, еле освещающийся десятком факелов на стенах, зал, когда-то бывший усыпальницей наместников Дархасана, стал обителью для Владычицы Проклятых Душ.

Закрыв глаза, полуобнажённая, покрытая змеиной чешуёй Нунарти лежала, вальяжно развалившись на кольцах гигантского питона, обвившего возвышающийся на пьедестале каменный трон. Вокруг него танцевали тени, отбрасываемые от дрожащего огня факелов. Указательный, средний и безымянный пальцы на обеих руках Нунарти украшали золотые кольца. Расшитый серебром шёлк прикрывал грудь и пах, чешуя матово блестела в рыжем свете тусклого пламени. Из-под длинных, достигавших талии чёрных прядей выбивались десять рогов, переплетённых между собой в причудливую корону. В основании каждого рога горел огнём каплеобразный рубин. Чёрные, пропитанные ядом губы изогнуты в лёгкой улыбке, ладонь Владычицы Проклятых Душ время от времени поглаживала массивную ромбовидную голову питона, лежавшую у неё на бёдрах.

Бесплотной тенью Фахиса просочилась в зал и, выйдя из-за изнанки эфира, материализовалась. Викара тут же опустилась на колено перед госпожой. Она молчала и ждала, когда Королева Змей на неё обратит внимание. Говорить первой Фахиса не смела, ибо прекрасно знала, где находят свой конец наглецы — в желудке Ниргуна — этого ненасытного питона. Подчинённым даже взгляд запрещалось поднимать, пока Нунарти с ними не заговорит.

— Как поживает Шаин? — спросила госпожа, не открывая глаз, продолжая гладить голову змеи.

— Он ещё не нашёл способа уничтожить межмировой барьер, — ответила Фахиса.

По-прежнему смотря в пол, викара слегка поморщилась — так, чтобы хозяйка не заметила. В отличие от многих, Нунарти не признавала в Шаине Вахираза. Нет, Королева Змей знала о связи гладиатора с демоном, но почему-то не считала это достаточно серьёзным обоснованием, чтобы принять обычного (обычного — ну да, как же) человека за своего потомка. Неужели она не видит? Уж Фахиса-то знает наверняка, что он Вахираз. Столько в нём яростного чёрного огня! Одного лишь этого воспоминания хватило, чтобы внизу живота требовательно заныло. Проклятое желание, проклятое тело, возбуждающееся просто от мысли о ночи, проведённой с Вахиразом! Викара прикусила губу. Нет, она никогда не насытится этим невероятным чувством, испытанным с ним...

— Ты дрожишь... — выскользнув меж губ, раздвоенный язык Нунарти затрепетал, пробуя тонкие запахи. — И пахнешь, как потёкшая сука...

Фахиса вздрогнула, услышав, как поднялась Королева Змей, как зашлёпали босые ноги по каменным ступеням трона, как зашелестела чешуя Ниргуна, подставившего своё тело госпоже в качестве последней, недостающей ступеньки.

Нунарти подошла к прислужнице и, взяв за волосы, заставила подняться. Фахиса смолчала, даже не поморщившись от боли — стерпела, чтобы не злить хозяйку ещё больше. Их глаза встретились: багровые у Фахисы и ядовито янтарные с вытянутыми зрачками — у Нунарти. Викаре стоило больших усилий, чтобы выдержать буравящий взгляд госпожи.

Королева Змей вновь высунула язык, провела им по коже суккубки, втянула ноздрями воздух, считывая запахи с ауры подчинённой.

— Что с тобой, Фахиса?

— Я... я давно не убивала и... не пила крови, моя госпожа.

— Хм. Могла бы и прикончить кого-нибудь, прежде чем являться ко мне... истосковавшейся по мужчине шлюхой, — Нунарти отпустила викару и шагнула назад. — Ниргун.

Питон зашуршал по песку к госпоже, его голова приподнялась и опустилась на плечо хозяйки.

— Хороший, змеёныш, — Нунарти погладила питомца. — Как ты думаешь, Ниргун, стоит ли служанкам являться пред очи своих хозяек в неподобающем виде?

Подражая хозяйке, питон высунул дрожащий язык, пробуя им воздух. Фахиса с замершим сердцем смотрела на ужасного змея.

— Я тоже так думаю, — Нунарти кивнула и взглянула на подчинённую. — В этот раз прощаю, Фахиса.

— Благодарю вас, моя госпожа, — выдохнула викара. — Больше такого не повторится.

— Ступай, — Королева Змей небрежно махнула рукой и, развернувшись, зашагала к трону.

Фахиса ушла. Сидя на упругих кольцах питомца, Нунарти задумалась. Эта суккубо-вампирша лжёт. В ауре Фахисы явственно чувствовались следы силы, которые могут принадлежать лишь её потомку.

Она трахалась с ним и... не убила? Странно для Фахисы. Ни один человек не выживет после соития с суккубом, а он выжил. Владычица Проклятых Душ усмехнулась. Если так, то он стал для викары хуже наркотика, она полностью привязана к нему и выполнит любой его приказ. Что ж, этим нужно воспользоваться...

* * *

— Пронесло! — выдохнула Фахиса, выбравшись на поверхность.

Поднявшись на гребень высокого бархана, викара осмотрелась.

Солнце только-только поднималось над затянутым дрожащим маревом воздуха горизонтом. От редких угловатых скал, торчащих из-под чёрного песка, словно горбы мифических исполинов, протянулись густые тени. Утро, а пустошь уже исходила жаром. Большая часть Дархасана и так не радовала обитателей прохладой, а это место и вовсе — самое настоящее пекло.

Фахиса вздохнула. Как же глупо она подставилась. Проклятое тело, проклятое желание! А ведь раньше она как-то сдерживалась и не думала о Вахиразе, стоя перед Нунарти. Хорошо, что госпожа ни о чём не догадалась.

Ладно... Вахираз приказал следить за убийцей, и ради него — единственного господина, которому теперь хочется служить, она готова на всё. Благо, найти душегуба не сложно — викара пометила его частицей своей ауры, так что никуда тот не денется, где бы он ни прятался.

Привычно скользнув за изнанку эфира, юркой тенью Фахиса устремилась к цели.

* * *

Вахираз выжил. Это хорошо — снова есть шанс получить оставшиеся две трети награды в сотню таналов.

Вчера Азам наблюдал за действиями будущей жертвы в Лабиринте Смерти. Наблюдал и хмурился. Не думал убийца, что цель окажется столь сильной... и опасной. Открытого столкновения стоит избегать, невзирая на то, что и у Азама есть гладиаторские способности. А если точнее — всего лишь их тень. Подобные татуировки делались только лучшим убийцам ордена. Откуда маги "Кровавого кинжала" выведали секрет нанесения этих узоров, ведомо лишь Всеблагому Ану. Ну, да и ладно. Главное, что эти ломанные голубые линии на предплечье работают. Да, боли он не чувствует, как гладиаторы, когда используют узоры предназначения. Но вот способность видеть живых существ сквозь стены ему не раз помогала. Но этого мало, чтобы выстоять в бою против любого из гладиаторов. Действовать нужно наверняка и издали. К счастью, есть способы...

* * *

— Нет! — я вскочил с койки весь в холодном поту.

— Отправить бы его спать в другое место, — проворчал кто-то в темноте.

— Я тя самого отправлю храпеть под жопой коровы! — буркнул Хоно. — Есть ещё желающие вякать?

Тишина.

— Так я и думал. Всем спать, упыри!

Не знаю почему, но после Лабиринта Смерти коротыш стал лучше ко мне относиться. Смерть Утара ли на него подействовала, или что-то ещё? Он не рассказал. Просто хлопнул по плечу, когда я вошёл в зал отдыха, и одобрительно кивнул.

Сев на кровати, я потянулся к рюкзаку. Расстегнув молнию, нашарил смартфон и извлечённый в своё время аккумулятор. Вроде бы это экономит заряд батареи, но с каждым новым включением вижу, что энергии в нём всё меньше. Вот вроде выключал на шестидесяти процентах, а при включении вижу на пять — десять процентов меньше. Ну, при здешних-то температурах... И ничего с этим не поделаешь. Нет у меня магии, заставляющей работать батареи вечно, как в книгах тех или иных писателей. А было б неплохо — хороший такой рояль для попаданца. Н-де...

"Тебе мало тех роялей, что у тебя уже есть?" — усмехнулся Вахираз.

Это каких же?

"Магия Тьмы, магия Света, личные демон и ангел, моя ярость в виде зверя внутри тебя... О себе я скромно промолчу", — демон хихикнул.

Ты плохо представляешь, что есть рояль, Вахираз... Он достаётся просто так, на халяву, в нужный момент, будто по мановению волшебной палочки. И тебе не нужно за это ничем расплачиваться. А сколько мне пришлось выстрадать, пережить да потерять, чтобы у меня было всё то, что ты перечислил. Тебе ли не знать? А сколько ещё предстоит выстрадать? За что мне ещё придётся платить? И, главное, чем? Магия Тьмы... пфф. Эта Тьма меня каждую ночь кошмарами с ума сводит!

"Ты ноешь, Шаин".

Не спорю. Да, я ною. Иногда бывает, даю слабину. Но ни о чём не жалею. Нет в этом действе никакого смысла. Ибо что оно меняет? Ничего. Ведь я сам поставил подпись на контракте, сам порезал палец кинжалом-ключом, сам шагнул в портал, сам решил поставить ладони на два образа предназначения. Всё остальное лишь волна последствий этих ключевых выборов.

"Но ты ведь и в дальнейшем выбирал, как поступать".

Всё это следствия...

Я тяжело вздохнул.

Ладно, не будем об этом. Как говаривал Гасиф: происходящее — цепь случайностей; всё, что нам остаётся, это действовать в соответствии с происходящим... или вопреки ему.

* * *

Весело потрескивал костёр, искры взметались в небо и гасли, подхватываемые озорным ветром. Пиликали в кустах сверчки, навевая воспоминания о доме — во дворе наших пятиэтажек они так же распевали летом брачные песни, доносившиеся с улицы через открытое окно. Под их свиркание я и засыпал.

Медленно скрежетал точильный камень по клинку двуручника в могучих руках Гасифа. Наставник молчал, а мы с Гехиром сидели напротив и ждали серьёзного разговора, который обязательно предварялся долгим молчанием и заточкой клинка. Подобный ритуал чемпион прошлого турнира устраивал раз в неделю, чтобы объяснить нам, как он выражался "парочке ослов", премудрости пути воина. Это в тот момент мы терпеливо ждали, всматривались в пожирающие поленья языки огня, созерцали танцующие вокруг тени и слушали полную звуков ночь. А в первый такой разговор, когда я посмел дать волю раздражению, мол, чего это учитель усадил нас перед костром, а сам занят заточкой меча... Гасиф усмехнулся, взглянул на меня из-под бровей карими глазами и бросил:

— Сотню отжиманий. Оба.

И попробуй тут поперечить.

Правда, Гехир всё равно возмутился, типа, а он-то здесь причём? Наставник посмотрел на него тем же взглядом и добавил:

— Обоим по двести отжиманий.

И всё. Одного урока нам хватило.

Прохрустев сандалиями по усыпанной гравием земле и прошелестев полами длинного платья, Эсана — жена Гасифа принесла на подносе деревянные кружки с горячим натисом. Значит, скоро состоится разговор.

Наставник отложил меч и принял из рук супруги кружку. Мы с Гехиром взяли свои с поставленного на пенёк подноса. Кивнув мужу, Эсана покинула мужское собрание.

Закончив с распитием мятного сладковатого напитка, Гасиф поставил кружку на поднос. Мы последовали его примеру.

— Происходящее — цепь случайностей, — начал наставник. — Неуправляемых случайностей. Поэтому всё, что нам остаётся, это принять их и действовать соответственно с ними... или вопреки им.

Мы молчали, внимая словам Гасифа. Да и спрашивать у него что-либо было нельзя, пока он не закончит.

— В нашу первую встречу, Шаин, ты спросил: почему бывший чемпион турнира несёт службу обычного стражника, — он усмехнулся. — Не поверишь, простая случайность и моё желание идти вопреки ей.

Гасиф замолчал на некоторое время, позволяя нам подумать над услышанным. Он часто вот так прекращал разговор, тогда нам оставалось лишь слушать сверчков да шумящий в листве деревьев ветер. Медитация какая-то...

— Мой клинок принёс победу команде господина Аргала на прошлом турнире, — продолжил он, поморщившись на слове "господина". — То, что я оказался в его команде — случайность. Для меня по крайней мере. После завершения турнира, Аргал предложил... нет, точнее приказал, возглавить сильнейшую банду в Дархасане, которая сеяла страх и смерть на его землях, — Гасиф усмехнулся. — Даже не представляю, зачем ему это было нужно...

О! А я вот представляю. Чтобы поглощать как можно больше энергии боли. Зачем же ещё? Только просвещать наставника по этому вопросу я не собирался, ибо Таргин, на чьих землях он теперь жил, занималась тем же, пусть и менее жестокими способами... По меньшей мере, в её вотчине банды не бесчинствовали — стража следила за порядком. Вот демоны, да... эти, судя по выходкам Фахисы, часто резвились на подконтрольной ей территории Дархасана. По словам наставника, солдаты на землях Аргала порой сами отрывались не хуже бандитов. То есть, если у Таргин всё было в меру благопристойно, то у ядара северной башни на землях царили хаос и анархия — выживали сильнейшие. Эти сильнейшие иногда устраивали набеги на земли ядаров-соседей. Те смотрели на подобное сквозь пальцы... ну, подумаешь, локальная войнушка на границе вспыхнула, люди сами справятся. Или нет. Что ж, тем хуже для них. Чем-то творившаяся здесь хрень напоминает мне ситуацию у нас на Земле. Просто дома масштабы планетарные. А тут пока до такого не дошло — по моим грубым прикидкам (ну, основанным на разговорах местных торговцев, снующих туда-сюда по городу, когда приспичит) Дархасан покрывал территорию, сравнимую с площадью Германии. Может, меньше, а может, и больше... чем хрен не шутит?

— Я отказался, — усмехнулся Гасиф. — Да, быть главарём сильнейшей банды на землях Аргала это всё равно, что быть наместником. Жить себе припеваючи, ни о чём не заботясь. Но я не хотел участвовать во всём происходящем там дерьме, пошёл наперекор приказу... И вот я здесь. Госпожа Таргин посчитала, что мне, победившему всех её гладиаторов на арене, достаточно будет служить обычным стражником. Ещё одна независящая от меня случайность... без которой вас двоих тут бы не было.

Он замолчал, снова взял меч и заскрежетал точильным камнем. Всё, можно задавать вопросы.

— Не только эта, — произнёс Гехир. — Если бы Алая с Орилой не оказались в плену, то ты, скорее всего, обучал бы Алаю, а не нас с Шаином.

— Верно, — Гасиф качнул в его сторону точильным камнем. — Череда случайностей в жизни нескольких людей может привести к общим результатам. Просто нужно помнить, что случайности от нас не зависят. Мы не можем управлять всем, мы не всесильны. Оказавшись в бурном потоке, тебе остаётся либо плыть по течению... в надежде, что оно тебя куда-нибудь приведёт, либо против, надеясь, что ты не устанешь, прежде чем умрёшь. Либо есть третий путь — попытаться добраться до берега. Если будете помнить об этом, то и воспринимать происходящее сможете спокойно и трезво, что важно на пути воина.

— Наставник, ты знаешь, что мои способности больше относятся к магии, — заговорил я, — но учишь премудростям пути воина, обучаешь фехтованию. Я понимаю, ты воин, и обучить можешь только тому, что знаешь сам. Но почему ты, к примеру, не отправил меня искать другого наставника?

— А почему ты сам с самого начала не попытался найти другого учителя? — Гасиф усмехнулся.

— Никого другого я не знал, тем более посчитал, что будет полезно поучиться у чемпиона.

— Ну, вот ты и учишься. Тоже следствие череды случайностей, — улыбнулся наставник, пожав плечами. — Что же касается фехтования — пригодится... может быть. С другой стороны основы пути гладиатора-мага почти ничем не отличаются от основ пути гладиатора-воина. Внимательность, сила воли, сосредоточенность, чистота разума, стойкость духа — всё это касается обоих. Разница лишь в оружии. Воин полагается на крепость и остроту верного клинка, маг — на стойкость и чистоту разума.

— А убийца — на внезапность и быстроту, — вставил слово Гехир.

— Такому, как ты, нужно ещё быть терпеливым и сдержанным, — добавил Гасиф.

* * *

Я вставил аккумулятор в смартфон и защёлкнул крышку. Нажал на кнопку включения. Как-то чуждо в этом месте тренькнула приветственная мелодия, и загорелся экран. Тридцать пять процентов зарядки — недолго ему осталось. Ткнув на нужную пиктограмму, открыл галерею и развернул последнюю фотографию. Тёмно-серая кожа блестит от яркого света. Пепельные волосы обрамляют овал лица, серебристые с вытянутыми зрачками глаза раскрыты от удивления и неожиданности. Конечно, Алая никак не ожидала, что я поцелую её в щёку и в тот же миг сверкнёт вспышка смартфона, запечатлевая это драгоценное мгновение.

— Так вот в каком плену оказалась Алая, — прозвучал над ухом шёпот Гехира.

— Твою мать! — прошипел я, перепугавшись от неожиданности. — Никогда так не подкрадывайся, Гехир!

— Я ж убийца, — он усмехнулся, пожав плечами. — Привычка. Ну... так, как Алая оказалась там? И как эта девка поместилась в такой маленькой коробочке? И ты... тоже там... почему?

Ожидаемые вопросы...

— Нет её там, Гехир. И меня там нет. Это всего лишь воспоминания.

— А... что-то вроде нарисованных художником картин?

— Верно. Это воспоминание было сохранено в коробочке за день до начала второго испытания.

— Н-да... а кажется, будто всё было вчера, — усмехнулся проныра.

Вздохнув, я с сожалением выключил смартфон, извлёк аккумулятор и положил в рюкзак.

— Что-то не так, Шаин?

— Ты хочешь победить на турнире?

Он посмотрел на меня с усмешкой — ведь такие вопросы не нуждаются в ответах.

— Странный вопрос, Шаин, — всё же заговорил Гехир. — Иначе зачем я здесь?

— Как и каждый из нас, — я кивнул. — Всё ради заветного желания...

— К чему ты клонишь?

— Алаю и Орилу можно спасти, лишь победив на турнире. Ядары не отвертятся, если я попрошу их освободить Алаю с Орилой из плена Нунарти.

— И это твой план? И ты говоришь об этом только сейчас? — глаза Гехира загорелись яростью. — Я думал, что мы пойдём их освобождать сами. Для чего мы с тобой тренировались?

— Тише... Нунарти слишком могущественный враг. Нам вдвоём с ней не справиться.

— Если она настолько сильна, — проныра вдруг успокоился и ухмыльнулся, — сомневаюсь, что победа в турнире тебе поможет. Ты уверен, что Нунарти не предусмотрела такую возможность? Ты думаешь, она бы спокойно тебя отпустила, зная, что ты, возможно, победив на турнире, используешь желание против неё? Ты наивен, Шаин, раз недооцениваешь врага.

"Никогда раньше этого не говорил, но он мне нравится", — Вахираз рассмеялся.

Да уж. И что тут скажешь?

— Да, Гехир. Ты прав, — я опустил взгляд в пол. — Я возомнил, будто смогу перехитрить Нунарти. Дурак...

"Теперь ты понимаешь, почему я без конца повторял в её логове слово "жопа"", — демон вздохнул.

— И что ты теперь будешь делать? — спросил Гехир. — Каков новый план?

— Не знаю, — я мотнул головой, по-прежнему смотря в пол. — Нунарти потребовала, чтобы я нашёл способ уничтожить межмировой барьер...

— И ты собираешься это сделать? Сдашься? — зашипел проныра, его пальцы стиснули моё плечо.

— Не знаю.

— Ладно, — его голос прозвучал холодно. — Оставлю тогда тебя в покое. Поговорим, когда будешь знать, что делать.

Гехир отошёл и завалился на койку, послышалось, как проныра заворочался в постели, устраиваясь поудобнее.

* * *

Он разлёгся на койке, не снимая сапог, привычно заложив руки за голову. Уже давно приучился спать обутым — так, на всякий случай. Излишняя предосторожность не помешает — этому его научил суровый и жестокий родной мир, часто наказывающий за ошибки смертью — уж он-то дома многое повидал...

Дархасан в этом плане не лучше — Гехир уже неоднократно в этом убеждался. Будешь щёлкать клювом — в лучшем случае тебя ограбят, в худшем — попадёшь на обед к какому-нибудь чудовищу... в качестве блюда.

А вот Шаин... этот везучий засранец всегда разувался, прежде чем отправиться на боковую. Неужели его родной мир столь спокоен, что там можно спать, не боясь остаться без сапог или оказаться с перерезанной глоткой во сне? Или там опасности иного рода? Как он говорил? "У меня дома нет нужды убегать от ополоумевших магов... вообще нет нужды убегать от кого-либо!" Да ещё и заверял, что его мир находится в Глазе Бога — сияющей небесной спирали. Кхм, возможно, там действительно может быть какой-нибудь спокойный мир, в котором можно спать без страха и нет нужды убегать от кого-либо.

Проклятье! И зачем только обо всём этом думать? До утра осталось недолго. Надо спать, пока есть возможность. Этому тоже научил его родной мир.

Закрыв глаза, Гехир глубоко вдохнул и медленно выдохнул, прогоняя подобным образом лишние мысли. Теперь можно спать.

Но сон не шёл. Поворочавшись с боку на бок, Гехир бросил это безнадёжное дело, открыл глаза, уставившись в потолок алькова. Раньше ему без труда удавалось отогнать назойливые мысли...

Значит, собирался победить на турнире, чтобы спасти Алаю с Орилой? Гехир усмехнулся и почувствовал себя мерзко — ведь он, скорее всего, отбил у Шаина всякое желание победить. Это и плохо, и хорошо. Хорошо тем, что, возможно, теперь друг не будет мешать ему, а плохо — Шаин будет искать другие способы вызволить девок из плена и тогда может оступиться. Хорошо, если не смертельно. Гехиру не хотелось бы чувствовать себя хотя бы чуть-чуть виноватым в смерти друга.

С другой стороны он обязан победить, чтобы исполнить заветное желание и отомстить злейшему врагу в родном мире.

"Из-за мести часто совершают ошибки", — пронеслись в голове слова Шаина.

Не совершил ли он ошибку, разрушив иллюзии друга и отняв надежду освободить Алаю и Орилу? Ладно. Сделанное сделано. Время покажет, был ли он прав...

— Шаин, Шаин... — прошептал он в пустоту. — Надо было тебя, крысёныша, оставить на растерзание Ильраха. Глядишь, проблем было бы меньше. Алаю с Орилой не пришлось бы спасать, да и с турниром всё было бы гораздо проще... Река неуправляемых случайностей.

* * *

Утро не задалось с самого начала.

Проснувшись, чувствовал себя вяло, настроение ни к чёрту...

Натянув сапоги, перекинул через плечо куртку, подхватил рюкзак и зашагал к выходу.

Завтракающие за столом гладиаторы посмотрели на меня с недоумением, мол, бесплатную жратву упускать нельзя. Я мысленно махнул на всё это рукой — в городе поем, всё равно пока аппетита нет.

— Шаин, всё в порядке? — Гехир нагнал меня у арки-телепорта в стене, я как раз протягивал ладонь к активирующему камню.

Я развернулся к другу и заставил себя улыбнуться.

— Да, полный порядок.

— Так ты теперь... в смысле, ты пойдёшь до конца в турнире?

— У меня нет иного выхода, — я пожал плечами.

Я не рассказывал Гехиру, что Таргин обязала меня победить на турнире, после того как я проиграл ей в партии гарсахта. Либо я побеждаю, либо мою душу она собственноручно заключит в межмирье. Но ему об этом знать не обязательно.

— Понятно, — выдохнул Гехир. — Жаль, конечно, что ты не сдался — мне было бы легче победить.

Я усмехнулся, проныра, сам того не ведая, поднял мне настроение.

— Но с другой стороны, было бы не интересно, если б ты отказался идти до конца.

Я кивнул и, развернувшись, положил ладонь на камень-активатор. По пальцам пробежалось тепло, кожу чуть покалывало, будто кто-то ощупывал кисть слабым электричеством. Арка в стене затянулась голубоватым туманом.

— Ты уже решил, что будешь делать? — спросил Гехир.

— Пока нет. Прогуляюсь. Может, что и надумаю, — шаг в портал, свет мигнул в глазах, и вот я уже стою снаружи — в тени возвышающегося за спиной колизея.

Ладно, пока базарная площадь вокруг арены пустует, надо этим пользоваться. Не люблю толчею...

* * *

Азам ждал, устроившись на крыше трёхэтажного постоялого двора, примыкавшего к площади арены. Убийца специально выбрал такое место, откуда прекрасно просматривался юго-западный вход колизея. Вахираз состоит в команде госпожи Таргин, так что появится с этого направления. Сделано это специально, чтобы у гладиаторов из разных команд было меньше возможностей пересечься в городе. Но они всё равно пересекались иногда — за сутки отдалиться от арены слишком далеко не получится, так что вероятность встречи имелась в любом случае.

Заклубилась голубоватая дымка справа от входа. Хоть до вероятной цели расстояние более трёхсот шагов, Азам всё равно залёг — не хотел рисковать и попасть в поле зрения Вахираза... или его прислужниц. Осторожно приподнявшись над скатом крыши, так чтобы голова была еле видна со стороны арены, убийца сосредоточил взгляд на цели. Узор на левом предплечье налился тусклым светом, зрение Азама обострилось, вышедший из портала гладиатор увеличился перед взором в несколько раз, позволяя душегубу "Кровавого кинжала" разглядеть будущую жертву в мельчайших подробностях. Он! Такой удачи Азам никак не ожидал, думая, что, возможно, до вечера придётся отсиживаться в засаде и печься под палящим солнцем. А цель сама пришла к нему... в такую-то рань, когда площадь безлюдна! Лучшей возможности для убийства не сыскать! Главное, теперь не торопиться. У него будет лишь одна попытка.

Азам открыл походную сумку, нащупал в специальном кармане четыре трубки, сделанные, по словам магов, из человеческих костей. С тихими щелчками одна за другой они присоединялись друг к другу в руках убийцы, превратившись в духовое оружие длиной в полтора локтя. Осталось добавить ещё элемент. Азам достал из сумки металлическую трубку и вдёл её на противоположный конец костяной. С виду это обычная медная насадка, но в действительности последний фрагмент Шёпота Смерти, как убийцы "Кровавого кинжала" называли это приспособление, зачарован и способен открывать микропорталы на расстояние до шестисот шагов. Дунешь в трубку, и отравленный дротик телепортируется прямиком к жертве, возникая в шаге от цели. И всё, можно хоронить — от яда хахсида, гигантского песчаного паука, обитающего за пределами Дархасана, лекарства нет. Нет, целитель-маг может нейтрализовать отраву, но пока до него доберёшься...

После третьего выстрела медная трубка теряла волшебные свойства, превращаясь в хлам — повторно её зачаровать почему-то не удавалось. Ранее Азам использовал Шёпот Смерти единожды. Что ж, пришла пора применить безотказное орудие убийства во второй раз. Конечно, можно было сразу прикончить цель, ещё тогда — в первый раз, воспользовавшись костяной трубкой, но... в тот миг Азам посчитал, что справится и так; во-вторых, зачарованные насадки для Шёпота Смерти стоили немалых денег — магам ордена тоже кушать хочется. А если ты состоишь в списке лучших убийц "Кровавого кинжала", то обязательно купишь подобную игрушку — в арсенале смертельных приспособлений лишней не будет точно!

* * *

"За нами следят, господин", — произнесла Садара.

Угум-с. Тоже чувствую, только непонятно откуда следят.

"Крыша трёхэтажного здания", — в видимом поле зрения оно здесь одно.

Понял. Будем начеку.

До края площади сотня шагов, каблуки сапог стучат по мостовой, иду медленно, размеренно и глубоко вдыхая утренний воздух. Семьдесят шагов до возвышающихся впереди домов, обрамляющих артерию улицы с двух сторон. Главное, спокойствие. За мной просто следят. Пока... По крайней мере беспокоиться не о чем. Чтобы добраться до меня, возможному убийце предстоит преодолеть открытое расстояние метров в десять — не стану же я облегчать ему жизнь и идти возле домов. А если будет стрелять, закроюсь куполом — Найрин среагирует мгновенно...

Что-то острое вонзилось мне в шею. Я вскрикнул. Поморщившись, схватился рукой за дротик, торчавший чуть ниже правого уха. Твою мать! С иглы капнула чёрная жидкость.

"Господин! Это яд!" — завопила Найрин, возникнув рядом со мной и подставляя плечо.

Вовремя, ибо в глазах помутилось, тело налилось свинцовой тяжестью. Ханира помогла удержаться на ногах.

"Садара... за ним!" — только и успел приказать я, проваливаясь во тьму.

* * *

Есть! Есть! Есть!

Он прикончил Вахираза! Шёпот Смерти сработал безотказно!

Ликующий Азам несся прочь от места преступления по крышам домов. Сотня! Целая сотня полновесных таналов ожидает его в качестве награды! О, да! Этой ночью он от души повеселится и отдохнёт. Хотя нет. Не стоит торопиться. Нужно залечь на дно дней на три. Убийство гладиатора, тем более такого известного, всполошит всю округу. Стража зубами землю грызть будет, чтобы отыскать преступника... Нет, ну надо же! Завалил Вахираза! Даже светлая защитница его не спасла!

Азам спрыгнул с крыши, нырнул в переулок и растворился в тени...

* * *

Чёрт! Как же голова болит!

Поморщившись, я медленно поднялся... И только сейчас заметил, что окружён гудящей толпой. На лицах людей застыло удивление вперемешку со злостью. Если б не световой купол, удерживаемый Найрин, меня б точно разорвали на кусочки.

Солнце уже поднялось над стенами колизея и светило во всю, припекая голову. Эт ж сколько я провалялся без сознания?

"Пару часов", — ответил Вахираз. — "Ты хотел знать, действуют ли на тебя яды. Вот и узнал. Убить тебя не способны, но особо сильная отрава может вырубить на некоторое время".

Фигово.

"Ну, дык чего ты хотел? Человеческое тело, в отличие от демонического, имеет ряд недостатков. У тебя ж только аура демоническая... пока", — на последнем слове Вахираз хихикнул.

Н-де. Я передёрнул плечами, вспомнив, как изменились мои лицо и рука после испытания в Лабиринте Смерти.

— Найрин.

— Да, господин.

— Ты с Садарой на связи? Как поживает наш убийца?

— Она его потеряла... — начала она, но увидев моё нахмурившееся лицо, затараторила, — Фахиса помогла. Они его схватили и держат в плену.

— Отлично. Далеко отсюда?

Ханира кивнула.

— Ладно, — я улыбнулся. — Тогда полетаем.

Найрин улыбнулась в ответ, расправила крылья и окуталась светом. Чернь в страхе кинулась врассыпную. Вспышка, и предо мной уже стоит на сильных когтистых лапах гигантская белая птица — карган. Величественно задрав голову, она раскрыла хищный клюв. Над округой разнёсся клёкот птицы света.

"Взбирайся, господин", — Найрин опустила крыло.

Затаив дыхание, я шагнул к ней. С замиранием сердца провёл ладонью по жёстким сияющим перьям. Всё-таки я впервые полечу верхом на каргане. Почти год Найрин привязана ко мне, а я ни разу этим не воспользовался, чтобы воспарить над городом. Не хотелось прибегать к власти над ханирой подобным образом — просто так, ради развлечения.

"Нас ждёт небо, господин. Смелее", — в её голосе слышались задор и насмешка.

Так значит? Ну, ладно.

Вцепившись в крыло, я взобрался ей на спину и крепко обнял за шею.

"Держись крепче, господин".

Об этом можешь даже не просить.

Она заклекотала. Мощный взмах крыльев толкнул нас в небо, взметнув на земле тучу пыли. Желудок ухнул вниз, птица взвивалась с чудовищной скоростью. Ветер трепал волосы и одежду, воздух свистел в ушах — пришлось слегка приоткрыть рот, чтобы выровнялось давление на барабанные перепонки. Я сильнее стиснул объятия, чтобы не сорваться. Но вот стремительный взлёт прекратился. Расправив крылья, карган парил над городом, оставляя за собой шлейф из множества сияющих нитей, тянущихся от длинного хвоста.

— Это... прекрасно! — выдохнул я, разглядывая раскинувшийся во все стороны Дархасан.

Да, я уже видел город и с большей высоты, когда был в гостях у госпожи Таргин и любовался ночным пейзажем с балкона башни. Но это всё равно ни в какое сравнение не идёт с чувством... с чувством полёта! С чувством безграничной свободы!

— Йухухухууууу! — проорал я, будто школьник какой-то... сдержаться не смог бы даже при всём желании.

Тут невольно ощутишь себя Икаром, взлетевшим от радости столь высоко, что солнце расплавило воск, удерживающий перья его крыльев. Это всего лишь печальная легенда. Но теперь, сидя верхом на гигантской птице, я представляю, что мог бы чувствовать мифический персонаж, если бы он действительно существовал.

"Нравится, господин?"

Спрашиваешь! Боюсь, заражусь этим чувством, потом постоянно буду бороться с искушением, чтобы не попросить тебя, Найрин, полетать снова.

"Тебе достаточно приказать, господин".

Ты не понимаешь? Мне не по себе от мысли, что я буду использовать тебя подобным образом... как игрушку.

"А ты хочешь использовать меня иначе? Я всегда готова", — в её голосе прозвучала смешинка с явным намёком.

Чёрт! Подловила!

Найрин рассмеялась, её голос звенел, словно горный хрусталь.

"Мы почти на месте", — она повернула влево, начала снижаться.

Главное, чтобы мы приземлились мягко.

"Как прикажешь, господин".

* * *

— Садистки! Что вы с ним сделали?! — донеслось до ушей Азама, как сквозь туман.

И вместе с этим пришла боль. Ноющая и тупая.

— Прости, господин! — невпопад ответило два женских голоса.

Сидя привязанным к стулу, Азам поморщился — даже это принесло боль. Нос разбит, языком нащупал порванную десну — пара передних зубов выбита, один сломан — рваным осколком тот неприятно царпался. Дышать трудно — видимо, два ребра или больше приказали долго жить... Двигать левой рукой не хотелось совсем — стоило попытаться пошевелить пальцем, как предплечье и кисть будто изнутри обжигало огнём. Кажется, кость сломана.

— Я вам дам "прости господина"! — взъярился мужской голос. — А если б этот засранец копыта откинул? Я же велел схватить, а не избивать до полусмерти!

Какие копыта? Нет у него никаких копыт. Азам удивился собственному спокойствию. В его-то бедственном положении.

— Прости, господин! — вновь затараторили женские голоса.

Проклятье! Он же всё сделал идеально! Шёпот Смерти поразил цель, и Азам тут же сорвался с места. Его не могли заметить! И уж тем более не смогли бы отследить — ведь он успел уйти достаточно далеко, успел раствориться среди лабиринта улочек Дархасана. И всё равно его достали!

Он всё бежал и бежал, не обращая внимания на лай дворовых собак. Сапоги взметали дорожную пыль, горячий воздух обжигал лёгкие. И вот, стоило убийце перейти на шаг, как что-то свалилось на него и повалило на землю. Удар в затылок, и всё погрузилось во мрак. Потом... надев на голову мешок, его долго избивали, с усердием, молча. От этого становилось лишь страшнее. Ведь когда ясно, что от тебя хотят, с людьми можно договориться. А тут... С другой стороны, он сам выбрал путь убийцы — всегда имелся риск попасть в подобный переплёт.

Кто-то подошёл и сорвал с головы мешок.

— Н-да. Жалкое зрелище, — произнёс всё тот же мужской голос.

Азам попытался открыть глаз, левый заплыл совсем, а правым пришлось щуриться от боли. Наконец удалось сфокусировать зрение. О, Всеблагой Ану!

— Вахифас! — прошепелявил убийца.

— Угум-с. Он самый, — гладиатор кивнул и присел на корточки, чтобы Азаму было легче на него смотреть. — Ты уж прости моих союзницу и прислужницу. Ты пытался меня убить, а Садара с Фахисой не удержались от того, чтобы намять тебе бока. Честно. Я хотел, чтобы тебя всего лишь поймали, а не избивали до состояния шаурмы.

Почему он жив? Ведь дротик точно попал Вахиразу в шею! Он сам видел! Азам только сейчас заметил две мрачные фигуры, скрывающиеся в тени затхлого, заваленного хламом помещения. Определить, куда конкретно его притащили, не удалось. Окон нет, на полу возле натёкшей под стул лужи крови горел масляный фонарь. Судя по всему, это какой-то погреб...

— Э-э-э... я... эм...

— Пока помолчи, — Вахираз показал ладонь. — Мне надо подумать, как быть и что с тобой болезным делать.

Азам прислушался к просьбе. Что этому гладиатору от него вообще нужно?

— В общем так... как тебя звать?

— Афам.

— Афам?

Убийца чуть мотнул головой, поморщившись от боли.

— Ахам? Нет? Ашам? Асам... Азам?

Пленник кивнул.

— Ну, отлично, дружище Азам. Прости, хлопать по плечу не буду, а то помрёшь раньше времени. В общем, спрошу в лоб и надеюсь на быстрый и честный ответ. Кто меня заказал?

Азам молчал. Предать "Кровавый кинжал"? Дураков нет. Лучше смерть.

— Ну, хорошо, — Вахираз пожал плечами. — Времени у меня разбираться с тобой нет, а по глазам вижу, смерти и побоев ты не боишься. Пытки, наверно, тоже выдержишь. А что насчёт страха? Первобытного, животного, от которого кровь стынет в жилах, сердце убегает в пятки, желудок сводят спазмы. Знаешь, о каком страхе я говорю?

Азам не ответил.

— Видишь ли, страшнее страха смерти может быть лишь страх быть съеденным заживо. Уж можешь мне поверить, — он оглянулся, задержал взгляд на одной из тёмных фигур. — Видел когда-нибудь, как змеи заглатывают свою жертву? Медленно, натягиваясь на неё как перчатка. А та ещё жива, барахтается, пищит, пытается сопротивляться, но из этой ловушки выхода нет. И вот гигантская пасть захлопывается над головой, отсекая жертву от внешнего мира, света, воздуха. И потом она ещё долгое время переваривается в желудке, и ей очень повезёт, если она к тому моменту умрёт, а не будет чувствовать, как разъедается собственная плоть. Брррр, — Вахираз передёрнул плечами. — Не хотелось бы мне такое пережить. А тебе, Азам?

Убийца немигающим взглядом смотрел на гладиатора.

— Кхм. Не проняло? Ну ладно. Садара, прошу.

Одна из фигур за спиной Вахираза зашевелилась, шагнула вперёд, одновременно опускаясь на дощатый пол. Затем послышалось шипение и какой-то шелест, от которого мурашки забегали по спине убийцы. Из-за плеча Вахираза на свет вылезла гигантская змеиная голова, покрытая крупной матово-чёрной чешуёй. Сдвоенный язык высунулся меж челюстей и задрожал. Азам с ужасом смотрел в янтарные глаза чудовища и не мог отвести взгляд, будто загипнотизированный.

— Хорошая змейка, — произнёс Вахираз, погладив гигантскую рептилию по голове. — Так как? Говорить будем? А то Садара голодная. С тех пор, как стала моей союзницей, ещё ни разу никого не съедала. Я прикажу ей начать с ног, чтобы ты как можно дольше чувствовал отчаяние и неотвратимость злого рока.

— Хо... ло... фо, — дрожащим голосом промямлил убийца. Убийца... смешно! Вот кто истинный душегуб — сидит перед ним, поглаживая гигантскую змею!

— Ну вот и прекрасно, дружище Азам. Рад, что мы пришли к взаимопониманию. Повторяю: кто меня заказал?

— Фосфофин...

Вахираз поморщился и вновь оглянулся.

— Руки бы вам с Садарой поотрубать, Фахиса, за издевательства над человеком.

— Прости, господин, — донёсся жалкий женский голос из тени.

— Господин... — передразнил он. — А вот Азам из-за вашего с Садарой рукоприкладства называет меня фосфофином, — он безнадёжно махнул рукой в сторону и вновь посмотрел на неудачливого убийцу. — Просто говори, без всяких господинов.

— Я не фнаю. Сакафсик пыл в мафке, лифа ефо не вифел, имени своефо он не нафывал.

— Хм. А во что был одет? Есть какие-либо особые приметы?

— Квафная манфия с солотыми уфофами, на свефнем пальфе лефой вуки солотой пефтень с фольфым фуфином.

— Ясно, — Вахираз кивнул и поднялся. — Что ж, больше ты мне не нужен. Садара, он твой.

— Фосфофин! — взмолился Азам. — Ты офещал! Смифуйся, пвофу!

Тот вновь опустился на корточки.

— Знаешь, Азам. Я простил тебе то, что ты пытался меня убить. Но понимаешь, тебя нельзя оставлять в живых.

— Тофта пвофто уфей! Профу, фосфофин!

— Не могу. Нельзя становиться между кроликом и удавом, особенно если удав — твой союзник. Ничего личного, Азам. Без обид.

Вахираз поднялся.

— Садара, жду тебя наверху. Как закончишь, тут же возвращайся.

Он развернулся и зашагал прочь.

— Фосфофин! Нет! — Азам с ужасом смотрел, как раскрывается у его ног змеиная пасть...

* * *

— Господин, ты не будешь смотреть? — спросила Фахиса, когда Вахираз прошёл мимо неё.

— Нет, — замерев и повернувшись к ней, он покачал головой. — Боюсь, пожалею беднягу, если стану смотреть. Садара этого не поймёт.

— Фосфофин! — завизжал убийца.

Вахираз поморщился и шагнул к выходу.

Фахиса цокнула языком, стоило ему запереть за собой дверь погреба.

Да уж. Нунарти и Ниргун. Вахираз и Садара. Он действительно её потомок. Правда, Владычица Проклятых Душ всегда с наслаждением смотрит, как её питомец заглатывает жертву... и обычно это происходит быстро — Ниргун в полтора раза крупнее Садары. Так что змея Вахираза провозится с убийцей дольше.

Фахиса вышла из тени, встала сбоку, чтобы лицезреть происходящее во всей красе.

— По... мо... фи! — морщась от боли, простонал Азам, глядя на неё полным мольбы и ужаса единственным глазом. Он потянулся к ней уцелевшей рукой.

Викара усмехнулась в ответ. Её тут же окутала клубящаяся Тьма, из глубин Мрака на убийцу взглянула пара налитых кровью глаз. Клыкастая пасть оскалилась в кровожадной ухмылке. И он узнал чудовище с постоялого двора, закричав от страха и отдёрнув руку.

Садара уже добралась до середины бёдер, медленно натягиваясь на визжащую и извивающуюся жертву. Убийца даже бил змею по голове, норовил пальцем выдавить чудовищу глаз, упирался ладонью, пытаясь выбраться из затягивающей ловушки. Может, у него что-то и вышло бы, не будь Азам настолько ослабевшим из-за побоев. Пасть вновь раскрылась и ещё дальше продвинулась в пожирании жертвы, заглотив ту до паха. Сомкнув челюсти, Садара поползла назад, стянув надрывно кричащего убийцу со стула. С глухим стуком тот ударился затылком об пол.

— Лучше подними его, — Фахиса хихикнула. — Так и заглотишь быстрее, и не позволишь ему разбить себе голову об пол, если он вдруг решит покончить с собой или понадеется сознание потерять.

Садара мгновенно прислушалась к совету, приподнявшись над полом и задрав голову. Теперь и вес жертвы помогал змее. Каждый раз, когда та раскрывала пасть, визжащий от ужаса Азам всё больше погружался в глотку чудовища. И вот челюсти сомкнулись над головой убийцы, только руки всё ещё оставались снаружи. Крики жертвы теперь звучали совсем приглушённо. Только на короткое мгновение послышались с прежней силой, стоило Садаре раскрыть пасть, чтобы закрыть в последний раз для душегуба "Кровавого кинжала". Проглотив Азама, змея опустила голову и стала извиваться, медленно проталкивая к желудку дёргающегося под чешуёй убийцу.

— Приятного аппетита, — Фахиса усмехнулась и зашагала к выходу.

* * *

— Зачем, господин? — глядя мне в глаза, спросила Найрин; её взгляд горел праведным огнём. Главное, крыльями с нимбом не отсвечивает — не привлечёт любопытных глаз. Хотя полёт на каргане то ещё представленьице для жителей этого нищего квартала...

Прислонившись к обшарпанной стене и стоя в тени обветшалого дома, в погребе которого сейчас кормилась Садара, я грустно улыбнулся.

— Неужели нельзя было его убить и только потом скормить этой потаскушной плётке?

— Можно, но Садара обиделась бы.

Найрин фыркнула от возмущения.

— А обо мне ты не думаешь, господин?

— Ты бы обиделась, если б я не прикончил Мудзу, — я усмехнулся. — Как видишь, я и о тебе думаю.

— Шаин... — Найрин запнулась, удивив меня тем, что назвала меня по имени. — Прости, господин. Вырвалось.

— Да ничего, — улыбнувшись, я пожал плечами. — Я рад, что ты помнишь моё настоящее имя.

— Но много ли осталось... от тебя прежнего?

— По сути, я прежний... в смысле, чувствую себя всё тем же Шаином, но во всём остальном... — я провёл кончиками пальцев по чёрным спиралям на левом предплечье. — Дархасан изменил меня.

Дверь со скрипом отворилась, Фахиса выбралась наружу, улыбаясь так, будто сама проглотила Азама. Кровожадная сучка...

— Садара скоро будет, — произнесла викара. — Господин, ты смог что-либо узнать?

— Да, — я кивнул. — И поэтому у меня будет для тебя новое задание. Выполнишь — заслужишь моё доверие.

— Я готова, господин, хоть сейчас...

— Не торопись, — я остановил её жестом. — Подождём Садару.

Моя змейка появилась минут через десять в человеческом обличииье... ну, если не обращать внимания на хвост и рога, вполне себе человек. Против ожидания, её живот оказался плоским. Не переварила ж она его так быстро...

Встав передо мной, Садара поклонилась.

— Спасибо, господин.

— Пожалуйста. Но оставим церемонии, — я махнул рукой в сторону. — Судя по рассказу Азама, прошлое постучалось ко мне в двери — убийца получил заказ на меня от одного из иерархов ордена джадугяров, — я взглянул на Фахису. — Это и будет твоё задание. Ты должна отыскать этого иерарха, скрывающего лицо за маской.

— И что потом? После того, как найду...

— Выясни о нём как можно больше. После этого убей.

При этих словах Найрин поморщилась. Может, ханира права... я стал жестокосердным — для меня теперь обычное дело приказать прислужнице прикончить кого-либо.

— Вряд ли смогу, господин, — Фахиса покачала головой. — Моих сил не хватит. Заказчик, должно быть, могущественный маг.

— Поэтому обратился за помощью к наёмному убийце? — Садара усмехнулась, погладив себя животу... садистка!

— Возможно, он не хочет, чтобы джадугяры оказались замешаны в убийстве... в разгар турнира — тем более, — добавила Найрин.

— Резонно, — я кивнул и снова посмотрел на Фахису. — Просто выясни о нём как можно больше. Ступай.

— Слушаюсь, мой господин, — викара хищно улыбнулась и, шагнув за изнанку эфира, быстрой тенью устремилась прочь.

— А что будем делать мы? — спросила Садара, покосившись на мрачную Найрин.

— Ничего, — я протянул к ним руки. — Мне надо пройтись, развеяться после всего случившегося и подумать.

Союзницы кивнули. Коснувшись моих предплечий, обе исчезли — Найрин во вспышке света, Садара в облаке тьмы. Татуировки змеи и каргана вернулись на место. Поправив лямки рюкзака, в котором теперь покоилась сумка покойного Азама, я зашагал вдоль полуразрушенных домов. Через десяток кварталов должны начаться места поприличнее, там и выйду на одну из основных улиц города. А с вещами убийцы потом разберусь, в более спокойной обстановке...

* * *

Где-то за пределами Дархасана. В пяти километрах южнее крепостной стены.

Выйдя из стрельчатой арки портала, Тальмир иль-Хадар поёжился. Уже пятый десяток разменял, и последние восемь лет прослужил в ордене в качестве иерарха, считаясь среди джадугяров одним из сильнейших магов. И несмотря на это, Тальмиру было не по себе от мест, расположенных за чертой города. Это в Дархасане он влиятельный иерарх могущественного ордена. А тут... Нет, опасностей Тальмир не боялся — давно уже научился читать мир внутри крепостных стен, а вот "Дикие Земли" — так называемый мир внешний — для джадугяра непредсказуемы, непривычны. Будь его воля, вообще бы не отправлялся сюда, но иначе нельзя...

Посторонившись, Тальмир стал спускаться по ступенькам слева с возвышения, на котором стоял затянутый клубящейся дымкой портал. Вынырнув оттуда, мимо прогромыхала груженная мусором телега с запряжённым в неё ранротом. Горбатый ящер пыхтел и натужно мычал, когда по его спине щёлкал кнут.

— Двигай, паршивое животное! — сидя на облучке, покрикивал облачённый в серое тряпьё извозчик. Такое же тряпьё закрывало нос и рот.

Иерарх с брезгливостью наблюдал за сим действом сквозь глазные прорези в маске. Хорошо, что наложенные на неё чары защищали от вони, которой исходил груз в телеге. И сколько таких повозок разъезжает туда-сюда каждый день...

Ладно. Стоит поспешить. День клонится к вечеру, а со здешними делами нужно покончить до заката. Благо свалка устроена недалеко от портала. Земля под ногами время от времени подрагивала — прямое тому свидетельство, что горы мусора тут недалеко. Вон за той скалой — пропылившаяся дорога, единственная в этих горах, как раз огибает её и поворачивает направо.

Не обращая внимания на проезжающие мимо мусорные повозки, Тальмир добрался до скалы. После поворота дорога расширялась, вливаясь в широкую, окружённую горами долину. Но в первую очередь в глаза бросались ковыляющие среди куч мусора каменные големы — каждый достигал, по меньшей мере, шести человеческих ростов. Всякий раз, когда гиганты делали очередной шаг, земля под ногами джадугяра вздрагивала. Не удивительно, что ящеры нервничали и не хотели тащить телеги сюда. Возле каждого ранрота стояло по два человека и следило, чтобы животное оставалось спокойным, пока мусорщики — в основном преступники и заключённые — разгружают лопатами телеги, сбрасывая отходы жизнедеятельности Дархасана в обрыв. Всё это дело контролировали стражники и надзиратели. Вот вроде бы не вкалывают, как рабочие, но и местной охране не позавидуешь — служба на свалке совсем не сахар. Это у Тальмира есть зачарованная маска, спасающая от висящих над долиной миазмов, от которых глаза слезятся. А страже что делать? Хотя и солдаты попадают сюда не просто так — тут служат только провинившиеся. Ну и две трети новобранцев оказываются в подобных местах: на лесопилках, рудниках, каменоломнях — везде, где нужно следить за отрабатывающими вину отбросами общества.

Что же касается големов... насколько знал Тальмир, их создали ядары. Впрочем, об этом ведал каждый, кто хоть раз видел этих гигантов. Кто ещё мог сотворить подобное, как не ядары? А вот то, чтобы заставить их двигаться, жрать мусор и тем самым уничтожать его, повелителям Дархасана пришлось заключить в каменных телах души викар — знали лишь избранные. Джадугяр в их число входил. А остальным, особенно рабам и несущим здесь службу стражникам, подобного знать и не следовало. Куда легче работать, когда не подозреваешь о близком сожительстве с тварями Хаоса. Чтобы демоны уничтожали мусор, на големов наложили заклятье вечного голода. Конечно, подобная "еда" — та ещё радость, но викарам выбирать не из чего. Разве что изредка в обрыв скатывался кто-то из заключённых. Вот тогда кому-то из демонов везло отведать человечины. Спастись из мусорной ямы не удавалось никому — если туда попал, то назад дороги нет, ибо свалку окружал эфирный барьер, удерживающий големов в тюрьме. Магия пропускала только внутрь защитного купола, поэтому викарам всегда удавалось полакомиться, когда к ним в гости скатывался заключённый.

Солдаты не обратили внимания на Тальмира. А зачем? Видно по одеждам, что это маг, а по расцветке и узорам ясно, что гость — джадугяр. Для чего он тут, не их ума дело. Подобные птицы высокого полёта здесь просто так не появляются. И лучше о его намерениях и планах не знать. Так спится спокойнее и живётся дольше. В общих чертах и так понятно, каким ветром сюда его занесло — именно здесь и располагается база "Кровавого кинжала". Но вот с кем колдун решил разобраться с помощью душегубов — интересоваться не стоит.

"Кровавый кинжал" зародился давно. Кроме тёмных магистров, уже никто и не помнит, когда и кем был основан орден. Ну а те скрывали историю создания даже от состоящих в нём убийц. Ведь куда лучше, когда личность первого тёмного магистра окутана завесой тайны, чем если бы члены "Кровавого кинжала" знали, что основатель был всего лишь мусорщиком, как и большинство в ордене. Простым мусорщиком, но достаточно хитрым, умным, хватким и везучим, чтобы создать внутри тюрьмы такую влиятельную группировку. То, что в "Кровавый кинжал" за помощью обращается иерарх-джадугяр, уже говорит о многом... За всё время своего существования орден снискал дурную славу и зарекомендовал себя как лучшая организация по исполнению убийств. Даже некоторые занимающиеся чёрной магией колдуны примкнули к "Кровавому кинжалу", смекнув, что тут можно неплохо заработать.

Тальмир свернул направо, прошёл мимо трудящихся заключённых и стерегущих их солдат. Камешки хрустели под сапогами. Утробно урча, големы поглощали мусорные кучи, скрежеща каменными челюстями. Джадугяр старался не обращать внимания на эти противные звуки и временами дрожавшую под ногами землю — маг должен сохранять ясность разума.

Добравшись до пещеры, где держали заключённых, Тальмир остановился перед стражниками. Необходимо было показать медальон, выдававшийся заказчикам в качестве приглашения и знака доверия. Без оного никого бы не пустили в залы "Кровавого кинжала". Джадугяр выудил из висевшей на боку сумки заветный медальон и протянул вперёд. Свисая на цепочке, серебряный кругляш с изображением руки, держащей нож обратным хватом, медленно вращался туда и обратно, помигивая на солнце то одной стороной, то другой.

Угрюмый рослый стражник с густой чёрной бородой кивнул, прижав к себе копьё. Напарник последовал его примеру, открывая проход. С тихим вздохом облегчения Тальмир ступил в спасительную тень пещеры — солнце почти скрылось за горами, но снаружи всё ещё стояла невыносимая жара. Под открытым небом станет прохладнее только с первыми загоревшимися звёздами.

Джадугяр прошёл по короткому — всего тридцать шагов — коридору, оказавшись в довольно широкой зале. Каменный потолок буквально нависал над головой — можно коснуться его влажной поверхности кончиками пальцев, если приподняться на носках. Пространство освещалось висящими на крюках масляными лампадами. Тут в десятках клеткок томились заключённые — им разрешалось выходить наружу только во время разгрузки мусора. Нужду справляли прямо здесь, потом сами же выносили лохани с нечистотами, когда приходило время работы у свалки.

Подойдя к очередному стражнику, Тальмир показал медальон — поблёскивая в свете лампад, тот казался золотым. Молчаливый блюститель порядка пальцем указал направление к противоположной стене зала, в которой зиял проход в следующий коридор. Джадугяр зашагал дальше мимо клеток, из-за прутьев которых на него с потухшими глазами взирали унылые мусорщики.

Путь закончился погружённым в полумрак тупиком. С помощью магического кольца Тальмир осветил перед собой стену. Справа чёрной тенью выделялось круглое отверстие, куда джадугяр не преминул вставить медальон. Скала с грохотом и осыпающимся каменным крошевом сдвинулась внутрь, затем медленно отъехала влево. Тальмир вынул медальон и поспешил пройти дальше, пока каменная створка не вернулась обратно. Спустя двадцать ударов сердца, скрежеща, тяжёлая дверь с гулким стуком встала на место у него за спиной. Что ж, он в святая святых "Кровавого кинжала".

Тут царил мрак, поэтому Тальмир оставил кольцо сиять на пальце путеводным огнём, заставив стены и низкий потолок блестеть тысячью тысяч мелких кварцевых вкраплений. Если в предыдущей пещере ещё было тепло, то здесь холод заставлял ёжиться — кожа покрылась мурашками, из прорези для рта в маске с каждым выдохом вырывалось облачко пара.

По мере продвижения узкий коридор расширялся, постепенно нарастал шум подземной реки. Впереди в тридцати шагах за поворотом забрезжил свет, и джадугяр погасил кольцо.

Вскоре Тальмир вышел в просторный зал, освещённый несколькими магическими кристаллами, торчащими из стен и потолка. Его своды висели над головой на высоте примерно десяти человеческих ростов. В пяти шагах от джадугяра через бурный поток вёл изогнутый каменный мост — достаточно широкий, чтобы по нему могла свободно проехать повозка, хотя вряд ли переправу использовали для доставки грузов — всё равно пройденный магом путь ни одна телега не преодолеет.

Перебравшись через бурлящую реку, Тальмир вышел на круглую площадь, мощённую шестиугольной каменной плиткой. Эхо от стучащих по мостовой каблуков тонуло в рёве стремительного потока. Прямо в стене напротив, на шесть человеческих ростов, тянулась вверх тройка грубо вырезанных из скальной породы угловатых колонн. Прикреплённые к ним стальные жерди удерживали свисавшие почти до пола красные знамёна с чёрной эмблемой ордена — всё та же рука, держащая обратным хватом нож. Между колонн чернели два арочных прохода, к которым и направился джадугяр.

Тальмир не прошёл и десяти шагов, как из тени вынырнули две фигуры в чёрном с арбалетами наперевес. Маг замер, но внутренне оставался спокоен — убийцы не навели на него оружия — значит, бояться нечего. Но это так же значит, что они уверены в себе — возможно, эту парочку страхует кто-то ещё, кто, вполне вероятно, скрывается в засаде где-то сзади или сбоку, держа джадугяра на прицеле.

Тальмир медленно протянул на вытянутой руке медальон. Магу все эти меры предосторожности казались глупостью — если он здесь, то очевидно, что использовал украшение, чтобы тут оказаться. Но убийцы "Кровавого кинжала" считали иначе — мало ли...

— Я должен поговорить со старшим Кёль Хокёмом, — пробасил Тальмир — маска исказила его голос.

Фигуры в чёрном некоторое время стояли, будто к чему-то прислушиваясь.

— Следуйте за мной, господин, — наконец, коротко поклонившись, произнёс арабалетчик справа — его слова прозвучали словно шёпот ветра. Убийца зажёг висящий на поясе магический фонарь и нырнул во тьму правой арки.

Проводив мага взглядом до прохода, левый стрелок тоже исчез в черноте своего коридора.

Тальмир поспешил за поводырём, хоть и не было в том особой нужды — отойдя слишком далеко, убийца останавливался, дожидаясь подопечного, ибо в здешнем переплетении туннелей легко заблудиться.

Пройдя с десяток коридоров, оставив позади несколько перекрёстков, миновав три зала, в которых тренировались, трапезничали и отдыхали душегубы ордена, арбалетчик остановился перед массивной, сбитой из толстых, окованных сталью досок дверью. По бокам стояла парочка верзил с висящими на поясах мечами в ножнах.

— Вам сюда, господин. Кёль Хокём ждёт вас, — поклонившись, проводник зашагал обратно.

— Проходите, — шевельнув подбородком, один из охранников открыл дверь и посторонился, пропуская гостя.

Дверь за Тальмиром бесшумно прикрылась, стоило джадугяру пройти в лабораторию старшего Магистра Тени. Тот стоял за широким каменным столом, в раздумьях склонившись над какими-то свитками при свете голубоватых магических кристаллов. Хозяин не спешил переключить внимание на гостя, а джадугяр не отвлекал одетого во всё чёрное Кёль Хокёма — в связанных с колдовством делах суета и невнимательность может дорого обойтись тому, кто использует тёмные силы.

Тальмир осмотрелся. Лаборатория магистра небольшая — приблизительно десять на пять шагов. Ни стульев, ни скамеек, ни кресел. Стена справа забита стойками со всевозможным оружием. Левая и противоположная от входа заставлены шкафами. Два из них забиты книгами и свитками, у оставшихся трёх полки прогибались под весом алхимического инвентаря вперемешку с ингредиентами и растениями в горшках. Чистые да блестящие колбы, реторты, перегонные кубы говорили об аккуратности хозяина и о его любви к порядку. Там же находилась различного рода посуда, сделанная из глины, серебра и дерева. В одной из банок Тальмир заприметил хелицеры хаксида, залитые зеленоватой жидкостью. Достигавшие в длину до двух ладоней чёрные челюсти пустынного паука матово поблёскивали в свете кристаллов. Н-да. Чтобы убить этих восьмилапых тварей, порой превосходящих по размеру даже лошадь, приходилось пускать в дело не только острую сталь, но и магию. Из хелицер хаксида изготавливался один из сильнейших ядов в Дархасане. Убийцы и колдуны Кёля Хокёма либо наловчились убивать хаксидов, что маловероятно — так как у них иное ремесло, либо магистр покупает компоненты для ядов у ловчих. Да, у этих приобрести нужные части тел чудовищ выгоднее всего. Гораздо выгоднее, чем в лавке какого-нибудь алхимика. Проблема в том, что ловчие почти всегда работают по контракту. Перекупить у них товар сложно, ибо репутация — вещь хрупкая. Так что, скорее всего, Магистр Тени сам их и нанимает.

Наконец Кёль Хокём поднял взгляд и посмотрел на гостя холодными серыми глазами.

— Я вас слушаю, господин иерарх, — прошелестел голос хозяина лаборатории из-под матерчатой маски, закрывавшей нос и рот. На голове ни одного волоса — кожа на ней покрыта следами от многочисленных ожогов.

— Ваш убийца не справился.

— Печально, — Магистр Тени притворно покачал головой — ему известно и о провале убийцы, и о его смерти. — Как вы узнали?

— Я передал ему амулет, через который он мог бы связаться со мной по завершении задания. Азам не ответил на вызов.

— Он бы и не смог, — дёрнув бровью, ответил Кёль Хокём.

— То есть? Вы следите за своими людьми? — догадался Тальмир.

— Обычно в этом нет нужды, — хозяин лаборатории пожал плечами. — Но курирующий того или иного убийцу магистр всегда узнаёт, если подопечный погибает. В этом случае сфера памяти, связанная с исполнителем заказа, показывает всё, что происходило с ним в его последний день жизни.

— Умно, — иерарх кивнул.

— Желаете взглянуть? — Магистр Тени вынул из поясной сумки хрустальный шар, свободно помещавшийся в ладони, и положил на середину стола.

Тальмир несколько мгновений завороженно смотрел на прозрачную сферу, затем перевёл взгляд на хозяина лаборатории и потянулся к магическому артефакту.

— Должен предупредить, — вкрадчиво прошелестел голос Кёль Хокёма, ладонь Тальмира замерла на полпути к цели. — Всё, что увидите, вы переживёте на себе. Наши видящие подготовлены к подобным вещам. А вы... Нужен ли подобный риск для вашего разума — решать вам. Убийцы нашего ордена не всегда умирают спокойной и достойной смертью. Азам не стал исключением.

— А зачем подобный риск вам? — Тальмир отдёрнул руку.

— Мы должны знать, как умер наш человек, чтобы в дальнейшем не совершать его ошибок, чтобы самим стать умнее, чтобы знать, с кем имеем дело, и стоит ли это дело с ним иметь. Вахираз... противник опасный.

Джадугяр еле слышно вздохнул. Будь проклят этот демон! Из-за него погиб Ильрах — ближайший друг и соратник Тальмира, и оставить это просто так он не мог. Если Ильрах желал устранить демона, тем более пойдя на преступление, вызвав из бездны Хаоса чудовище, то оставлять Вахираза в живых нельзя ни в коем случае!

— Как умер Азам?

Магистр Тени усмехнулся сквозь маску.

— Его проглотила змея... очень большая змея.

Тальмир вздохнул с облегчением — хорошо, что не стал просматривать воспоминания Азама. Почувствовать, как тебя проглатывает гигантская рептилия, не хотелось совсем. Само собой всплыло воспоминание, как Ильрах когда-то шутил, что на землях госпожи Таргин завелась гигантская змея, с которой никто не мог справиться, и к появлению которой Ильрах со своими подчинёнными приложили руку. Как оказалось, эта змея была призванным демоном. Из-за неё буквально опустел и осиротел целый квартал, впоследствии названный "Чёрным". А затем появился герой Найвы — тот, кто освободил "Чёрный квартал" от напасти. Вахираз!

— Эта змея... как-то связана с Вахиразом? — спросил Тальмир.

— Да, — Кёль Хокём кивнул. — Это демон, который подчиняется Вахиразу. Викара, способная оборачиваться змеёй.

Проклятье! Джадугяр скрипнул зубами и до дрожи стиснул кулаки.

— Вахираз должен быть убит! — процедил Тальмир. — "Кровавый кинжал" способен это устроить? Или вы уже решили, что с ним связываться не стоит?

Магистр Тени раздумывал недолго.

— У меня есть тройка убийц. Лучших из лучших. Но и услуги их стоят дорого.

— Назовите цену.

— Четыре сотни таналов. Сотня "Кровавому кинжалу" — оплатите сейчас. Остальные три получат исполнители... после убийства цели.

— Я уже заплатил Азаму пятьдесят танов...

— Которые он потратить уже не в состоянии, и которые сейчас в распоряжении Вахираза. Наш орден от вас пока ничего не получил.

— Хорошо, — спустя мгновение кивнул Тальмир. — Но при себе у меня только пятьдесят танов.

Джадугяр отвязал с пояса увесистый кошель и положил на стол.

— Остальные пятьдесят я передам завтра через вашего связного.

— Да будет так, — Кёль Хокём кивнул в ответ, так и не притронувшись к деньгам — их словно для него и не существовало.

— Тогда мне пора, — Тальмир развернулся и зашагал к выходу, но замерев возле двери, обернулся. — Убейте его. Он должен умереть!

— Не беспокойтесь, — Магистр Тени прикрыл глаза. — Но... если моя тройка лучших убийц не справится с ним, то никто не сможет...

"Им лучше бы преуспеть, иначе, уважаемый Кёль Хокём, мы будем говорить уже на другом языке", — подумал Тальмир, но вслух произнёс другое: — Надеюсь, они действительно лучшие и докажут это.

Джадугяр вышел, дверь за ним бесшумно закрылась.

— Посмотрим, — произнёс в пустоту глава "Кровавого кинжала".

Примечания:

Гимрал — шестиугольный гладиаторский жетон. Используется для улучшения навыков предназначения.

Викар/викара — демон/демоница.

Шеду — титул сильнейших демонов, по силе сравнимых с ядарами. В шумерской мифологии демоны-шеду не являются врагами людей, и даже могут выступать в качестве хранителей. В данном произведении по вольной авторской интерпретации дело обстоит иначе.

Итрал — круглый гладиаторский жетон. Обменивается на медь, серебро, золото, а также на предметы экипировки в специальных гладиаторских лавках, располагающихся в башнях ядаров и на арене.

Ханир/ханира — ангел/ангелица.

Мисан или мис — медная монета. В Дархасане так же в ходу гилар или гил — серебряная монета и танал или тан — золотая монета. Один гил равен десяти мисам, один тан — десяти гилам.

Натис — мятный травяной настой со сладким привкусом.

Гарсахт — дархасанская разновидность шахмат. Игра происходит посредством магии. Игровое поле 11Х11 клеток. Фигуры двух цветов: белые — ангелы, чёрные — демоны. Во время игры фигуры оживают. Правила, процесс игры и вспоминаемое героем событие подробно описаны в девятой главе книги "Тысяча Граней. Инкарнация".

Кёль Хокём — Магистр Тени.