Скиталец-2

Настала пора расходиться по домам. Микула нас напутствовал так:

— О том, что здесь случилось, — молчок! Никому не говорите. Что и кому надо — я сам потом расскажу. Нам же самим так лучше будет... Особенно это касается вас, пацаны. Кстати, если кто из горожан узнает, что Вася — кота-баюна сынок, то для него это вообще совсем плохо может окончиться. Прибьют! — И он процитировал небольшой совсем отрывок из древнего сказания: — '...Сидит кот Баюн на высоком столбе, в двенадцать сажон, и многое множество всякого люду разговором своим насмерть побивает...'

Глава шестая. После инициации

Как и обещал Микула, Хвата скоро отправили учиться в нашу Малую Академию Магии. Сам же Микула чуть погодя из Змиева куда-то исчез.

Кот же Васька вернулся к своей хозяйке и, как я узнал позже, после той самоинициации, а ещё и инициации нас четверых чохом, целых три дня пролежал пластом на лавке... Только, чтобы пожрать, и вставал. Крепко же его тогда вымотало, во всех смыслах — и магически, и физически. Кстати, он стал, по-моему, чуток покрупнее — и тощее, что ли? Видел я его редко.

Ну а наша группа 'котовоителей', можно сказать, благополучно распалась. Карась всё свободное время учился у своих старших премудростям их семейной профессии. Меня же батя и учитель, приватно посовещавшись, отправили затем на некую бесконечную, похоже, 'обзорную экскурсию', совмещённую с практикой и даже стажировкой — то к сельскому магу, то к Меославе, то к маготкачам, то к кузнецу Доброму, а то и вообще к нашему главному городскому магу. В общем, остался я, как и Карась, без свободных вечеров, без выходных и даже без редких праздников.

А вот второй мой товарищ по играм, Вторак, сын Фрола, оставшись фактически без обоих ближайших друзей, был вынужден прибиться к другой мальчишеской группировке. И уже очень скоро о нас с Карасём словно и позабыл... Наверное, тут ещё сыграло свою роль и то обстоятельство, что он нам немножечко завидовал. Ага, мы ведь теперь инициированные маги, будем сразу после школы поступать в Академию, а ему 'не повезло'. Обидно ведь...

Кстати, о 'птичках'. Мне недавно стукнуло одиннадцать лет. Братцу моему Втораку — тринадцатый идёт... А Первак-то наш, старшенький, почитай, совсем ведь взрослым стал! Ну почти... Четырнадцать годочков ему, школу заканчивает, практически готовый жених уже.

По праздникам в модных сапогах из тонкой кожи гордо ходит. Также — красная рубаха с вышивкой и золотой тесьмой. Штаны синие, модные, с тремя карманами, один из коих аж на заднице... Широкий расшитый пояс... Ухарь.

Но жениться он пока не собирается! Решил царю-батюшке лет пять сначала послужить. Так что предстоит ему годичная военная учебка, ну а потом — портал на Марс? В кованую рать попасть очень мечтает. И вот чем ему егеря, например, не угодили? Какой из него конный воин? Где — он, а где — конь?

И, кстати, имя новое 'нормальное' тоже хочет получить уже там, на Марсе. Ага, 'по заслугам', по боевым. Первак — ведь это ж почти что деревенское имя! Ишь, сам-то городской какой нашёлся... Ну и как 'детское' Первак ещё сойдёт, но ведь он-то уже из отроческого возраста выходит! А, ну да, ну да.

С другой стороны, и в самом же деле в городах такие вот 'числительные' имена родители своим отпрыскам дают всё реже и реже.

Что же можно приметное вспомнить о той моей неофициальной стажировке?

У маготкачей — по магической специализации это нечто очень близкое к артефакторике, но более узкое — я пробыл на подхвате всего несколько вечеров. Да у того же отца Карася и пробыл. Чаще всего помогал ему накопители заряжать. А пребывать там дольше просто не имело смысла — общее представление получил, и хватит на том. Учиться-то я потом всё равно стану отнюдь не на ткача-артефактора.

У кузнеца я околачивался недели две. Тоже преимущественно накопители заряжал. Ну и да, кое-каким хитростям он меня заодно обучил. Несколько раз ещё его в его оружейной лавке подменял — это, опять же, чтоб я 'под ногами не путался и не мешал дело делать'.

Вообще наш Добрый — очень примечательная личность.

Во-первых, он лучший городской кузнец, из двух таковых у нас имеющихся. Кличка — Добрый (Добрый Кулак) — приросла к нему уже как настоящее имя. Да и стала, по сути, этим именем. Прежнего-то его имени почти никто и не помнит, разве что пара-тройка человек. В числе оных — и мой отец.

Во-вторых, Добрый — кузнец-маг, мастер. Городской ювелир. Учился в столичной Малой Академии Магии.

В-третьих, он хоть и не гном, но... Он ну очень прогрессивная, по местным меркам, в 'механическом' отношении личность! Имеет у себя в сарае дорогой железный гномий самокат и не менее дорогие механические часы-луковицу (серебряные) их же гномьего производства. Самокат сей — единственный, между прочим, в городе. Ну а часы... Механические часы, помимо кузнеца, видели ещё у городского головы и у начальника здешней драконьей станции.

Женат на очень сурового нрава красавице — и души в ней не чает. Но иногда любит делать вид, что её боится. А историю их знакомства рассказывает очень редко и в очень узком кругу (в коем с некоторых пор пребывает и моя персона).

Рассказывает примерно в таком ключе:

'Служил я тогда, значит, в столице, в городской страже. Но был я в ней не простым стражником, а стажёром-магом при страже, ну сразу же после Академии. А так как уровень резерва магического у меня тогда был всего лишь 'малый-увеличенный', то служить мне по распределению предстояло все десять лет. И ещё мне приходилось постоянно держать при себе накопитель, чтобы иметь возможность пользоваться заклинаниями хотя бы второго уровня... Но это к делу сейчас не относится.

...В общем, послали нас тогда втроём на проверку одного сигнала. Дескать, вставший вчера на постой в одном из окраинных трактиров иностранный купец из Халифата держит при себе знатную пленницу-меотийку. На положении рабыни. А у нас ведь, сами знаете, рабство давно отменено, а с меотийскими амазонками вообще союз нерушимый... Некоторые из этих амазонок даже и в нашей Главной Академии Магии обучение проходят... Короче говоря, послали нас, троих новичков, сигнал данный проверить и, если что, законность восстановить!

Ну, мы и пошли... Пришли. Заходим в тот трактир...

И вдруг — хрясь! — шедшие впереди меня стражники получают болты в упор сразу из двух арбалетов! Ну, защитные амулеты ребят, конечно, от болтов тех защитили, но назад их хорошенько этак откинуло... И тут я, весь из себя такой красивый, 'огненное копьё' в первого стрелявшего — на! А второму — нож метательный в грудь — на!

Первого — сразу наповал. Второй увернулся, но тут наши стражники прочухались и его скрутили. И сразу же начали ему разные вопросы задавать...

Однако, вот беда-то какая, не было в трактире уже с неделю как никаких купцов из Халифата! То же самое и хозяин трактира подтвердил. А эти двое, которые с арбалетами, оказались обыкновенными мелкими татями, на отдыхе между 'дел', и потому в нас и выстрелили исключительно с большого перепугу. Но вот про 'амазонку' мы кое-что узнали, от того трактирщика. Мол, есть тут у него одна девица, зело похожая на меотийку, и путешествует тоже совсем одна, как они. И да, остановилась здесь у меня как раз вчера. Ключ от ейной комнаты я вам дам. Пойдёте к ней?

Ну мы ключ взяли, пошли.

Дверь в комнату почему-то оказалась не заперта. Входим — и обомлеваем!

В крошечной комнатке на постельке спит невиданной красоты девушка, какую мы и в снах своих не видеть смели. Телом и ликом — ну прямо альвийка или орчанка высшая, только что уши нормальные, человечьи. И спит она ничем не укрывшись, голенькая совсем. Обнимает подушку, волосы по этой подушке разметались... И улыбается чему-то.

Ну мои товарищи что-то замешкались. А я решил у ней пульс пощупать, на шее... Типа всё ли у неё со здоровьицем нормально. А то тут три мужика здоровых к ней в комнату зашли, а она даже не шелохнулась.

Ну потянулся я рукой к её шейке, а рука эта, сама собой, хвать девку за сиську! Ну тут ничего плохого не скажу — сиська та беленькая такая, кругленькая...

...Очнулся же я потом сам, где-то через полчаса. А вот стражник, который позади меня стоял, тот нет, не сам. Я ему, оказывается, своим затылком нос сломал. Ну, это когда от постельки той девчачьей к стене отлетал... Но 'малое исцеление' ему да, помогло. Хорошо помогло. Да и мне — тоже. Мне ведь также та девица хорошо этак пяткой в грудь вдарила — сама она сказала, что это с перепугу — в паре рёбер сразу трещины. Ну и небольшое сотрясение мозга заработал опять же...

Девушка та действительно оказалась меотийской амазонкой. Но не была она никогда ни рабыней, ни пленницей. Однако родину свою ей всё равно пришлось покинуть. Причём по довольно прозаической причине. Потому что нельзя ей было спать в походах в палатке с другими амазонками! Чуть кто её во сне заденет — сразу же на автомате огребает ногой куда ни попадя... В общем, это небоевые потери ещё задолго до встречи с настоящим врагом. Так что иди ты, девушка по имени Кима, в какие-нибудь другие страны — и уже там наноси ущерб! А нашу Меотиду больше не трогай... Вот так Кима оказалась на Руси.

А так-то всё закончилось отлично. Мы признали перед ней свою неправоту, извинились. Кима тоже не стала предъявлять к нам претензий. И сама извинилась, но не передо мной, а перед стоявшим тогда за моей спиной стражником. Он-то ведь вообще ни за что пострадал. Он же не виноват, что того её предназначенного мне сразу на нас двоих с ним хватило... Она его вообще и увидеть-то не успела.

К слову, после того удара мой магический резерв возрос до 'ниже-среднего'. И мне, по такому случаю, скостили срок отработки после обучения.

А ещё через месяц мы с Кимой поженились... Свадьбу устроили не пышную, только для своих. А через пару лет в Змиеве освободилось место мага-кузнеца, и мне разрешили переехать сюда.

Одно только меня смущает, когда она засыпает, мне приходится осторожненько этак из нашей постельки выбираться и перебираться на другую кровать. Это чтоб утречком ненароком не пришибли.'

Романтика гольная, если его, ухи развесив, послушать. А ведь там наверняка далеко не всё так романтично, прекрасно и забавно происходило. Взять хотя бы такую вот мелкую нестыковку в его рассказе... От арбалетных болтов татей стражников их защитные амулеты уберегли, а вот от удара женской пяткой — уже нет. Странно? Ну, если принять за основу, что это незамутнённой чистоты байка это, тогда нет. И наверняка Добрый, постоянно её друзьям рассказывая, постепенно внёс в своё повествование целую качу украшательств...

А кстати... Ведь и у него тоже после того мозгосотряса магический резерв существенно вырос! Правда, в нашем-то с ребятами случае это был не сотряс, а всего лишь так называемый 'стресс'... Впрочем, у кота Василия как раз мог быть и сотряс!

М-да, надо бы это дело обдумать, с Васькой опять же пообщаться.

Добрый — хороший мужик, тут и не поспоришь. Однажды в неожиданно образовавшееся у нас свободное время он перековал мой 'премиальный' меч в нечто более для меня приемлемое. Результат — меч тот стало банально удобнее держать в руке. Ещё я под его непосредственным руководством изготовил из серебряной монетки малость неказистое колечко.

Также мы с ним 'обменялись' заклинаниями. Ну как обменялись-то... Я ему предложил известные уже мне заклинания — 'малую левитацию' и 'малый пучок молний'. Попросил же на замен известные ему — из более чем десятка, потенциально полезных мне — 'малое исцеление' и 'огненное копьё'. Он посмеялся и сказал, что 'левитацию' у меня берёт, а вот что касается 'пучка молний', так он его уже и без меня давно знает. И предложил мне взамен одно лишь 'малое исцеление', первый уровень. Однако ежели я его в достаточно короткий срок осилю, вот тогда, уж так и быть, он познакомит меня и с 'огненным копьём', уровень второй!

В итоге я овладел построением обоих этих заклинаний...

И не только их построением. Я их потом и испытал также. 'Копьём' я метко разнёс в пух и перья пролетавшую за городом и истошно каркавшую по какому-то важному поводу ворону, а 'исцеление' успешно применил на нашей сестрёнке Гусе. Которая умудрилась где-то защемить пальчик, и он у неё распух.

Кстати, мои прежние заклинания, 'малую левитацию' и 'малый пучок молний', я тоже уже применял уже неоднократно. Оказалось, что 'пучок' смертелен лишь для мелких животных, типа голубей, воробьёв и галок, да и то только практически в упор. А 'левитация', гм... Ну воспользовался-то я ею всего раз, запрыгнув на крышу школы... Потом спрыгнул — снова на ней же, на 'левитации', штаны при этом порвал...

Затем — две недели у Меославы, которая уже давно вернулась к своей основной работе. Ибо старший стажёр нашего главного мага все домашние дела порешал и возвратился в Змиев.

Опять я собирал для неё травы и прочие ингредиенты, опять заряжал накопители... Очень много нового узнал о так называемой 'гомеопатии'.

Вот что я, например, прочитал на одном их красивых стеклянных флаконов с очень 'полезным и эффективным' средством для похудения:

'Наш строго индивидуального предназначения эликсир не будет работать, если перелить его в другой флакон или передать другому пользователю! Внимание, эликсир во флаконе без крышки теряет свои свойства всего в течение пятнадцати секунд! Эликсир во флаконе с крышечкой не защищен от влияния даже и рассеянного солнечного света и потеряет свои свойства, если его не держать постоянно в тёмном шкафчике! Эликсир следует хранить при строго определённой температуре, иначе он потеряет свои целебные свойства! Эликсир можно хранить только 93 часа, от момента его получения пациентом!'

Между тем я совершенно точно знал его, эликсира этого, состав: чистая вода — сто процентов, сок яблочный — в следовом количестве...

А, вот скажем, 'гомеопатические' таблетки, в исполнении Меославы, практически на сто процентов состояли из смеси сахарной пудры и крахмала. А так же с изрядной примесью, причём с самым уверенным видом, мухлежа и звиздежа!

Что самое интересное, даже и наш всеми уважаемый маг-универсал, выпускник Общей Академии Магии, ничуть не стесняясь, дополнительно прописывал вот эти самые пустышки некоторым своим посетителя-завсегдатаям женского полу, причём на голубом глазу называл их 'лекарствами на травах'. Следует думать, что эти 'завсегдатаи' своим вечным нытьём и жалобами допекли уже и его, и жрецов Храма Всех Богов, наверное, и сельского даже мага достали... Так пусть же они хоть на время от занятых людей отстанут! Ну или болезнь их была надуманной, а больных баб в обратном было никак не переубедить. С другой стороны, денег эти мнимые болящие имели в достатке и их 'на лечение' не жалели. Правда, круг этих 'болящих' был достаточно мал.

Основную же массу клиентуры Меославы составляли действительно люди, в той или иной степени действительно больные, которые и получали от неё адекватную их средствам медицинскую помощь, иногда медицинско-магическую.

Куда реже к ней приходили страждущие иного толка.

К примеру, уже вечером второго дня моей практики в её лавку припёрлась пара каких-то встрёпанных игроков. Один из них подходит к прилавку, учтиво требует: